(повесть-сказка)
глава первая
ЧЕРНЫЙ ГОРОД.
Давным-давно, когда еще не было электричества, и люди освещали свои дома сальными свечами, жил богатый владелец свечного завода. На него работал весь город. Одни горожане варили свечи в заводских цехах, другие торговали этими свечами в маленьких лавчонках, а сам свечник сладко ел, мягко спал и набивал свой сундук монетами. Он был так скуп, что никогда не радовался ни ясному утру, ни светлому дню. Когда на небе просыпалось Большое Солнце, озаряя городские улицы розовым светом, Жадный свечник пыхтел, жмурился и зашторивал окна.
В городе Жадного свечника ругали на все лады. Его свечки не столько светили, сколько покрывали стены и потолки черной копотью. В домах порою нечем было дышать. От подушки, матраца, от одежды, что висела в шкафу, пахло горелым салом. Этот отвратительный запах был всегда. Жевали хлеб, ели похлебку, а во рту стояла горечь. «Да чтоб ты провалился со своими проклятыми коптилками! Никакого продыха от них нет!» - роптали горожане на Жадного свечника. Когда же наступало утро, они покорно шли на свою постылую работу, ведь нужно было зарабатывать себе на хлеб. Свечником по вечерам пугали непослушных детей: «Если вы сейчас же не уснете, - говорили родители, - придет злой дядька с черной бородой, посадит вас в мешок и утащит на завод. Будете у него перед горячей печкой свечи варить, пока сами не угорите».
Пыхтели городские трубы, и над городом собирался черный дым. Все вокруг стало чахнуть. По весне на деревьях распускались почки, но через два дня листья желтели и падали на землю. Пробивалась свежая травка – и тут же чернела. Дым, дым, всюду был дым! Однажды он загородил собою Большое Солнце, и на городские улицы упала такая тьма, что день смешался с ночью. Только желтоглазые фонари тускло освещали путь прохожему, который тащился в свечную лавку.
Возле свечной лавки стояла длинная очередь. Горожане отдавали за свечу последнюю копейку, ведь весь день не просидишь в темноте – нужно и белье постирать, и в доме прибрать, и обед приготовить. Жадный свечник был этому очень рад. Он стоял над своим сундуком и считал, считал, считал. Копейку он откладывал к копейке, пятак к пятаку, рублик к рублику.
глава вторая
ЗОЛОТОЙ ЛУЧИК.
Однажды в Черный город пришла молодая торговка. Скромно одетая, она ходила с деревянным лотком и продавала свое рукоделие. Горожане ахнули, когда увидели вышитые салфетки, скатерти и настенные коврики. «Какая же она искусная вышивальщица!» - галдели удивленные хозяйки и наперебой раскупали ее товар.
Слух о молодой рукодельнице дошел и до самого свечника. «А не взять ли мне ее в жены?» - подумал он. – Бедная женщина будет тиха и послушна, а вышитые ею скатерти я стану возить за море и продавать за большие деньги». Рукодельницу тут же разыскали, посадили под замок и заставили шить свадебное платье. На следующий день свечник взял ее под руку и повел под венец.
Через год в большом, богатом, но мрачном доме свечника, где в клетках, вместо певчих птиц, ухают пучеглазые филины, родилась девочка. Мать умерла при тяжелых родах. Свечник поплакал о молодой жене, пересчитал скатерти и салфетки, а потом взглянул на свою дочку и улыбнулся – такой она была хорошенькой. Златоволосая, голубоглазая, конечно же, девочка походила на свою мать. Свечник то и дело склонялся над колыбелькой, доставал из кармана золотую монетку и вертел ее перед дочкиными глазами, приговаривая сладким голосом: «Тю-тю-тю, моя красавица! Посмотри, что тебе папа принес!»
– Эх, отец-недотепа, - ворчала на него старенькая няня Авдотья. – Малютка плачет, проголодалась, а он ей сует свои деньги.
– Молчи старуха, и знай свое место, - грубо обрывал ее свечник. – Это твоя забота – нянчить девчонку, следить, чтобы она была сыта и обихожена. Мало что ль я тебе плачу?
– У, чума бородатая! Одно беспокойство от тебя в «детской», - не унималась старушка и, рассердившись, махала ему вслед рукой.
Дворники, горничные, повара косились на своего хозяина с недоверием: он то куском хлеба попрекнет, то жалование вовремя не выплатит, но хозяйская дочка и для них была и радостью, и утешением. Посмотришь на нее – и забудешь все свои печали. Дом, как будто, ожил с ее рождением! Всюду звучал ее звонкий смех, а золотые кудряшки излучали такое сияние, что в комнате, где она играла, никогда не зажигали свечей. «Ах, какая у нас чудесная девочка, прямо Золотой Лучик! – радовались горничные. – Даже без свечей с нею светло». Девочку носили на руках, исполняли каждое ее желание, но Золотой лучик росла неизбалованной. Напротив, на доброту она отвечала добротой, на любовь – любовью. Особенно она любила свою старенькую няню. Авдотья пела ей колыбельные, потешала ее веселыми стишками, а когда девочка подросла, стала рассказывать ей чудесные сказки.
глава третья
ВЕЩИЙ СОН.
Жадный свечник зашел к себе в спальню, запер дверь на замок и зажег еще одну свечу, чтобы было посветлее. Он раскрыл свой сундук с монетами, ссыпал туда дневную выручку и уже в который раз стал пересчитывать свое сокровище. «Один пятак, второй пятак, а вот копейка», - шептал он, сбиваясь на ходу, вздыхал, сердился на свое невнимание и начинал снова. Наконец он так измаялся, что его стала одолевать дремота.
Вдруг во дворе поднялся страшный ветер, под его напором распахнулась форточка, и в ее проеме показалась большая черная кошка. Длинные лапы были вытянуты вперед, а горящие зеленые глаза смотрели на свечника так, словно хотели сжечь его на месте. Жадный свечник захлопнул сундук и упал на него животом, пытаясь защитить свое богатство от страшной кошки.
Черная кошка влетела в комнату, ударилась об пол и превратилась в карлика. Карлик был одет в черный плащ с блесками и в черный остроконечный колпак, из-под которого горели все те же злые кошачье глаза.
– Не бросай в огонь золотых петухов, а иначе над городом вновь взойдет Большое Солнце!
– Каких петухов? – заикаясь, спросил свечник.
– Ха-ха-ха, увидишь, каких петухов! – зло захохотал карлик. – Ты должен избавиться от своей дочери. Убей ее, и тогда ночь продлится вечно. В ночной темноте не обойтись без свечей, и твой сундук будет ломиться не от медяков, а от золота.
– Золото, золото, ее косички из золота,- мямлил свечник, цепенея от горящих глаз карлика.
– Ха-ха-ха, какой ты смешной старик! – еще громче расхохотался карлик. – Ты жалеешь девчонку, которая оставит тебя и без медного грошика. Она твое разорение, твое разорение!
Карлик, хохоча во все горло, стал увеличиваться в размере. Он рос, рос, заполняя собою всю спальню свечника – и вдруг лопнул. Жадный свечник на минуту оглох от этого ужасного хлопка, будто над ним проткнули сто надувных шаров. Он вздрогнул и проснулся. Перед ним стоял раскрытый сундук, наполовину наполненный монетами, а в клетке качался филин.
– Уф-уф! – ухнула пучеглазая птица, а свечнику почудилось, что из дальнего угла на него снова взглянул карлик и зло хохотнул.
– Сгинь проклятый! – крикнул Жадный свечник, холодея от страха.
Он сорвал со своей ноги тапок и запустил им в клетку с филином. Испуганная птица забилась в клетке, клетка накренилась, соскочила с железного крюка, вбитого в потолок, и с ужасным грохотом рухнула на пол.
глава четвертая
КАК ЖАДНЫЙ СВЕЧНИК РАССЕРДИЛСЯ НА ЗОЛОТОГО ЛУЧИКА И БРОСИЛ ЕЕ В ТЕМНОЕ ПОДЗЕМЕЛЬЕ.
Золотой лучик, как все дети Черного города, никогда не видела солнца. Она смотрела на маленькое пламя сальной свечи и представляла себе прекрасную страну. В той стране, рассказывала ей няня, после доброй лунной ночи наступает веселый солнечный день. Там растет зеленая травка, там поют птицы и цветут цветы. «Как бы все обрадовались, если бы и над нашим городом взошло Большое Солнце, - думала девочка. – Сейчас темно и холодно, и поэтому люди ходят хмурые. Папа отчего-то все время сердится…» Чтобы развеселить отца, Золотой лучик нарисовала веселую картинку. На картинке цвели ромашки, порхали бабочки, а в уголке улыбалось маленькое розовощекое солнышко.
На следующее утро в детскую вошел отец. Он был, мрачнее обычного.
– Папочка, посмотри, как смеется мое солнышко! – сказала девочка и протянула ему свой подарок. – Возьми, это я для тебя нарисовала, чтобы ты смотрел на мою картинку и никогда не грустил.
Жадный свечник сегодня был слишком рассеян и не расслышал, о чем лепетала ему дочка. Он улыбнулся, осторожно двумя пальцами взял рисунок, но взглянул на него – и задрожал.
– Солнце, бабочки, травка, - прошептал он побледневшими губами, пытаясь одной рукой отогнать от себя кого-то невидимого. – Сгинь, нечистый, сгинь, я сейчас не сплю.
Золотой лучик испуганно прижалась к няне, а ошалелый отец разорвал ее картинку на мелкие клочки, сгреб со стола все карандаши, бросил их в растепленную печку и закричал:
– Отныне я запрещаю тебе рисовать! Ишь ты, неблагодарная, взяла моду перечить отцу! Разорить меня хочешь? А на чьи деньги ты ешь шоколад и сдобные булки? Кто тебе покупает красивые платья? – затем он повернулся к своим прислужникам и приказал им. – Бросьте эту глупую рыжеволосую девчонку в темное подземелье, где нет ни окон, ни дверей. Посидит в темноте, поголодает и тут же сделается послушной.
глава пятая.
ПИК И ШАБУРША.
«Хозяин-то наш совсем с ума сошел, - говорили друг другу домочадцы. – Из-за какого-то рисунка он приказал бросить нашу маленькую девочку в темное подземелье». Одни плакали – так им было жалко Золотого лучика, другие ругали Жадного свечника, но что поделаешь с самодуром.
Авдотья не смогла расстаться с Золотым лучиком. Она взяла девочку на руки и вместе с нею спустилась в подземелье. Когда наверху захлопнули люк, и стало совсем темно, старушка чуть ни оступилась на крутой лестнице. «Ох, ирод, - простонала она. – У самого столько свечей, а нам и огарочка не прислал!»
Как было страшно в темноте! Золотой лучик ощупью ходила вдоль стен, натыкалась на липкую паутину, которая свисала с самого верха, и испуганно вскрикивала. По земляному полу бегали мыши. Они пищали по ночам и не давали девочке спать. Золотой лучик забивалась в угол и сидела там до самого утра, поджав под себя ножки.
Няня видела, как Золотой лучик боится мышей. Она обняла девочку и сказала:
– Золотко мое, не надо их бояться! Эти несчастные животные и сами не рады, что попали сюда. Им тут тоже и холодно, и голодно. Подружись-ка с ними, ведь они теперь наши соседи. Помоги им, чем можешь, а там, глядишь, и они тебе пригодятся.
Подошло время ужина, и в подземелье спустили корзину с черствым хлебом. Золотой лучик пожевала краюшку, собрала в ладонь хлебные крошки, протянула руку и прошептала, затаив дыхание:
– Мышки, мышки возьмите!
Тут появились маленькие серые комочки. Они сначала обнюхали Девочкины пальцы, а потом прыгнули на ладошку и стали торопливо подбирать хлебные крошки.
– Хи-хи-хи, как шикотно! – засмеялась девочка. – У вас такие пушистые шубки!
– Я Шабурша, - вдруг пробубнила одна старая мышь, набивая себе рот хлебными крошками. – А это мой сын Пик! Он все время пищит, пищит – такой неслух. А у тебя не будет еще чего-нибудь вкусненького?
– Хлеб пришлют только утром, - ответила Золотой лучик и подставила ей под нос пустые ладони.
– А, ну тогда будь здорова! Пик, за мной!
Золотой лучик услышала только едва уловимое шуршание мышиных лапок и тоненький писк мышонка:
– До свидания, Золотой лучик! Мы еще с тобой поиграем!
Тут в темноте раздался мягкий шлепок. Это Шабурша подгоняла своего слишком разговорчивого мышонка
– Быстро в норку, ишь ты, разгулялся по ночам! Вот прилетит филин из дома свечника и схватит тебя за шкурку.
– Мама, а когда наступит день? – не унимался мышонок.
– Не знаю, когда. Иди в норку!
Вскоре все стихло. »Ну вот, новая знакомая, - с досадой подумала Золотой лучик, - даже спасибо не сказала. Разговаривает по-человечески, а хороших слов все-таки не знает. Только Пик хороший, но Шабурша завтра его не выпустит из норки и не разрешит поиграть в «прятки», а в темноте так здорово прятаться». Девочка вдохнула, легла на мешок с соломой, который теперь был ее кроваткой, и уснула. Подумаешь, мыши! Мыши, как мыши, и нечего их бояться!
глава шестая.
МЫШИНЫЕ ПОДАРКИ.
В подземелье дня три стояла тишина. Золотой лучик с няней собрала целую горсть хлебных крошек, но мыши, видимо, и носа не показывали из своей норки. Вдруг появился знакомый шорох. Девочка протянула руку, нащупала мягкую шкурку и обрадовалась.
– Шабурша, это ты!
– Я самая! – пропищала старая мышь. – Вот стащила огарок сальной свечи со стола твоего отца, когда тот уже поужинал и лег спать. Хотела было полакомиться этим огарком, ведь я так люблю сало, но тут вспомнила о тебе. Возьми, может, пригодится.
– Еще как пригодится! Спасибо тебе, милая хорошая моя Шабурша! – поблагодарила ее Золотой лучик.
Девочка наклонилась за подарком, поцеловала свою подружку в острую мордочку и запрыгала от радости на одной ножке.
– Нянечка, нянечка, посмотри, что мне Шабурша подарила!
– Ну-ну, уймись, экое ты веретено, - засмеялась старушка и тут же вдохнула. – Свечу еще зажечь надо, а у нас нет ни одной спички.
Тут опять что-то зашуршало.
– Уф, уф, - едва отдувался от тяжелой ноши мышонок. – Посмотри, Золотой лучик, какой удобный домик я себе нашел! Вот только окошки прогрызу.
– Ну, вы посмотрите на этого неслуха, - недовольно проворчала Шабурша. – Он ведь всю нору захламил – развернуться негде. Там и ржавые гвозди, и какие-то шестеренки валяются, и еще бог знает, что. Он сейчас и тебе, Золотой лучик, всяких безделушек натаскает
– Это не безделушка, а спичечный коробок, - возразила ей девочка, перебирая в руках находку мышонка. – Вот даже серой пахнет. Ну, ты молодец Пик, здорово нас выручил.
Золотой лучик поднесла спичечный коробок к уху и встряхнула. В коробке что-то брякнуло.
– Ура, у нас есть спичка! – воскликнула она.
Девочка раздвинула коробок и опрокинула его себе на ладошку. Из коробка выпала единственная спичка. Это уже была не спичка, а обломок. В темноте трудно узнать, где у спички серная головка. Золотой лучик чиркнула по коробку одним концом спички – ничего. Перевернула спичку и снова чиркнула. Тут вспыхнула искра, и разгорелся такой яркий огонек, что девочка зажмурилась.
– Ой, как ярко! – вздрогнула она и чуть не уронила горящую спичку.
– Держи, держи, золотко, не роняй, - торопливо прошептала Авдотья.
Старушка поднесла к горящей спичке огарочек сальной свечи, и маленький фитилек засветился.
Маленький огарочек свечи тускло осветил подземелье. Света было мало, по стенам и потолку потянулись длинные тени. Золотой лучик поначалу испугалась, но увидела доброе нянино лицо, ее улыбку и тоже улыбнулась. Девочка присела на корточки и стала с интересом разглядывать своих друзей, ведь прежде она слышала только их голоса. Вот она какая, старая толстая Шабурша с острой мордочкой и холодным носом! А вот маленький Пик с мягким реденьким пушком на спинке. Девочка осторожно пригладила ему этот пушок и пощекотала ему бока. Мышонок тоненько расхохотался – и началась у них возня.
глава седьмая
ХРУСТАЛЬНЫЙ ЛАРЕЦ.
Золотой лучик посмотрела на маленький фитилек свечного огарка, который уже едва теплился, и поежилась от холода. Няня развязала свой мешок, чтобы достать из него старый полушалок, и – вдруг ее рука нащепала что-то твердое и холодное.
– Батюшки, да это же хрустальный ларец! – сплеснула руками старушка. – И как я могла о нем забыть, ведь, спускаясь в подземелье, я украдкой прихватила его с собой.
– А какой ларец? Сказочный, да? – оживилась Золотой лучик.
– У нас с тобой своя сказка, вот послушай! Этот хрустальный ларец завещала тебе твоя покойная матушка. Я долго хранила его в своем сундуке, все ждала, когда ты подрастешь. Да, твоя матушка была славной рукодельницей! Весь город дивился на то, как она вышивает, а ты так на нее похожа, что…
Время ли слушать наставления доброй старушки, когда маленький огонек свечи так красиво играет на хрустальной поверхности ларца, а блики отражаются на потолке? Золотой лучик так обрадовалась, что выхватила хрустальный ларец из няниных рук, раскрыла его и долго любовалась матушкиным наследством. Какой тонкой была игла, какие были ножницы и пяльцы, украшенные чудесной чеканкой в виде дикого винограда! Все эти прекрасные вещи лежали на тонком шелковом полотенце.
– Ах, какая прелесть! Они же сделаны из чистого золота! – изумилась девочка. – Нянечка, нянечка, поскорее научи меня вышивать! Я буду стараться и, когда научусь, вышью на этом полотенце красивые цветы.
Тут же Золотой лучик разложила на земляном полу, стола ведь у них не было, ножницы, иглу, пяльцы, и няня принялась учить ее рукоделию. Как загорелись у девочки глазки и зарумянились щечки! Счастье красит человека, но Золотой лучик была необыкновенным ребенком. Ее потускневшие косы, будто ожили. Они снова налились золотом и стали излучать столько света, что девочка без труда вдевала в игольное ушко тонкую шелковую нить.
– Ты словно с иголкой родилась! Видишь, какие у тебя умелые пальчики, ведь стежок к стежку ложится, стежок к стежку, - искренне удивлялась Авдотья и гладила девочку по голове. – Вот бы матушка твоя порадовалась!
глава восьмая
ЧУДЕСНЫЙ СОН ЗОЛОТОГО ЛУЧИКА.
Нежным любящим сердцам снятся добрые сны. Нынешним утром Золотой лучик проснулась сияющей от счастья. Она соскочила со своей жесткой постели и бросилась к няне.
– Ах, нянечка, каких красивых птиц я видела нынче во сне! На головках у них красные гребешки, под клювиками красные бородки, а хвостики такие пышные…
– Да это же петухи! – догадалась няня. – Когда я жила с родителями в деревне и была такой же маленькой, как ты, эти чудесные птицы разгуливали в каждом дворе. А как они пели!
– Они пели? – удивилась девочка.
– Да еще как пели! – покачала головой Авдотья. – Само солнышко выкатывалось из-за высокого холма, чтобы послушать их пение. То-то было светло да весело! Соберемся с подругами по ягоды, выбежим на поляну, на самый солнцепек, а там раздвинешь руками зеленую травушку - и клубники в ней видимо-невидимо.
– Нянечка, нянечка, подай мне поскорее матушкино полотенце! – нетерпеливо закричала девочка. – Я вышью на нем этих петухов и подарю отцу. Он встанет утром, умоется, поднесет к лицу мой подарок и, может быть, развеселится. Тогда он подобреет, перестанет на всех сердиться и нас с тобой, нянечка, отсюда выпустит.
– Какая же ты у меня разумница, - вдохнула няня и пода ей хрустальный ларец.
Старушка развязала бархатный мешочек, в котором хранила клубочки золотых ниток для вышивания, заглянула в него и охнула от огорчения:
– Ох, я старая дырявая калоша! Ну, что бы мне побольше припасти для тебя золотых ниток.
Тут девочка достала из ларца заветные ножницы и, недолго думая, отрезала свои прекрасные золотые косы. Жиг, жиг – и косы упали на земляной пол, словно налитые колосья, скошенные под самый корень острым лезвием.
– Ой, что ты делаешь, что ты делаешь, - только и смогла простонать перепуганная старушка.
Золотой лучик разобрала свои косы на отдельные пряди и принялась сматывать их в клубки. Из норки выбежал Пик. Он сел перед девочкой на задние лапки и пропищал:
– Сколько у тебя золотых ниток! Ты и до утра не смотаешь их в клубки. Дай-ка я тебе помогу.
– Пик, здорово, что ты пришел! Вдвоем-то работать веселее! – засмеялась девочка и бросила ему маленький моточек. – Лови братец, хоп!
Когда все клубки были смотаны и уложены в бархатный мешочек, на полу осталась лежать тоненькая прядка. Золотой лучик подняла ее, повязала на шею мышонку и сказала:
– Ты хорошо мне помог, и за это я дарю тебе золотое ожерелье!
Как только наверху зазвенела ключами утренняя стража, и один солдат сменил другого, Золотой лучик принялась за работу. Еще ни одна мастерица не вдевала в иглу таких тонких, таких прочных нитей. Нет, это были не нити! На полотенце, над которым склонялось милое детское лицо, ложились солнечные лучи. Стежок тянулся за стежком, и под умелыми пальчиками появлялись крылья, клювы и с задором поднятые гребешки. Два петуха, позвякивая горящими шпорами, бойко красовались друг перед другом. О, они так и кипели своей молодецкой удалью!
глава девятая
КАК ЗОЛОТЫЕ ПЕТУХИ РАЗБУДИЛИ СОЛНЦЕ.
Рано утром в спальню Жадного свечника вбежал перепуганный стражник. Он дрожащими руками развернул перед самым носом своего хозяина шелковое полотенце. Свечник зажмурился, яркий солнечный свет, словно острой бритвой, больно резанул ему по глазам.
– Ах вы, дармоеды, ленивые бездельники! – завопил свечник. – Я каждую неделю плачу вам жалование, а вы не можете уследить за маленькой глупой девчонкой. Отвечайте, где она взяла золотые нити? Каким образом в ее руках оказалась игла?
Стражник не мог вымолвить ни слова.
– Ага, во всем виновата эта проклятая старуха, это она заморочила голову девчонке своими вредными сказками, - догадался свечник.- Она будет наказана за свою дерзость! Разложите посреди городской площади костер и бросьте в него Авдотью. Пусть она превратится в черный пепел!
Жадный свечник выхватил из рук стражника шелковое полотенце и попытался разорвать его на части. Он багровел от натуги, но легкий тонкий шелк оказался таким прочным, что свечник только порезал себе ладони, а разорвать его не смог. Тогда, скрипя зубами от ярости, он скомкал полотенце и швырнул в печь.
Раскаленные докрасна угли задымились. Печь зашипела, зафыркала, словно отдуваясь от полного ведра ледяной воды. Вдруг за этим фырканьем и шипеньем Жадному свечнику снова послышались слова черного карлика: «Ши-и-и, не бросай в огонь золотых петухов», но было уже поздно. До него донеслось, как кто-то невидимый хлопает крыльями и даже пытается кукарекать. Нет, этот кто-то был не один! «Петухи, петухи, проклятье, на полотенце были вышиты золотые петухи»,- шептал свечник посиневшими губами. Подкосились колени, он медленно сполз по стенке на пол, а золотые петухи протиснулись в дымоход и через него поднялись на крышу.
Над городом прокатилось звонкое «ку-ка-ре-ку», проснулось Большое Солнце и своими сильными лучами в одно мгновение разорвало черную вуаль. Солнце очень торопилось, ведь ему нужно было разогнать во все стороны обрывки черного дыма, отразиться в каждой луже и заглянуть в каждое окно, мол, просыпайтесь, ночь-то уже кончилась.
Горожане распахнули окна и со счастливой улыбкой встречали утренний рассвет. Свечник взглянул на свою бороду, которая посидела тут же на глазах, вспомнил о маленькой дочери и заплакал.
– Ну, что за блажь мне пришла в голову! Зачем я бросил эту чудесную малютку в подземелье? Боже мой, она же может простудиться, ведь там так холодно и сыро, к тому же она боится мышей! – прошептал отец и со всех ног бросился по шаткой лестнице вниз.
Ах, как поздно он раскаялся! Золотой лучик вот уже три дня металась в жарком бреду. Свечник опустился на колени и, припав к ее изголовью, залился слезами.
– Нет, не от простуды умирает моя девочка, - плакала Авдотья. – Она как обрезала свои кисоньки, так и затосковала. Бывало, вышивает свое полотенце, а по щечкам слезы катятся.
Свечник взял девочку на руки и вынес ее на солнце. Вдруг кто-то пропищал. Авдотья наклонилась и увидела Пика. Мышонок сидел возле ее ног и держал в лапках золотой локон. Старушка протянула руку, и он прыгнул ей на ладонь. Когда Пик поднес локон к девочке, и локон прильнул к ее голове так, словно его и не обрезали.
Девочка тут же очнулась. Она сладко потянулась на руках у отца, открыла глазки и улыбнулась.
– Ура, наша девочка здорова! – закричал мышонок, кувыркнулся через голову и едва ни свалился с няниной ладони.
– Хи-хи-хи, какой ты смешной Пик! – засмеялась девочка.
– Ты посмотри, Золотой лучик, какое солнышко! Теперь можно бегать по улице, прыгать и пускать солнечных зайчиков. Побежали скорее на городскую площадь! Там столько народа, столько народа… Все ждут тебя, ведь это ты разбудила Большое Солнце.
– Да ну, - махнула рукой девочка. – Там взрослые опять поставят меня на стульчик и попросят почитать какой-нибудь стишок. Так всегда было на моем дне рождении, но ведь я уже не маленькая. Побежим лучше в старый парк! Может там уже расцвели лесные цветочки, и поспела сладкая клубника? Помнишь, нам няня рассказывала?
На крыльце дома свечника сидела Шабурша. Она вылезла на солнышко, чтобы погреть свои старые кости.
– Верно, верно моя девочка, - пропищала мышь. – Легко совершить чудо, когда у тебя чудесные волосы. Какова в этом твоя заслуга?
Но Золотой лучик не дослушала, что ей говорит старая мышь. Девочка махнула Шабурше рукой, рассмеялась веселее прежнего, спрыгнула с рук отца и убежала за мышонком.
ЭПИЛОГ.
С тех пор прошло много времени. Над городом каждое утро всходило Большое Солнце. Днем было светло и тепло, а вечером на небе зажигались звезды, и в каждое окошко заглядывала луна. Золотому лучику уже исполнилось семь лет, и она пошла в школу. Мальчишки просто не давали ей прохода. Дразнили ее «рыжей», «конопатой» и дергали за косички. Девочке приходилось отбиваться от них букварем, а то и портфелем. Ну, не раскрывать же портфель на школьном дворе, вытряхивая на траву тетрадки, пенал и букварь, чтобы выбрать, чем обороняться? Да, Золотой лучик превратилась в отчаянную драчунью!
Что же произошло со Свечником и с его свечным заводом? Сальных свечей было так много, что их хватило надолго, а потом горожане построили ветряки с большими крыльями. Ветряки вертелись, как мельницы, и вырабатывали электричества. Свечник не остался без дела. Куда же ему деться от своей коммерческой жилки, как говорится, талант на рынке не продашь и в карты не проиграешь. Свечник стал продавать электрические лампочки. Сначала он привозил эти лампочки из других городов, но через год их научились делать и на его заводе. Это был уже не свечной завод, а электроламповый. Там в чистых заводских цехах выдували маленькие стеклянные груши, делали стальные патроны и электрические жучки.