Одно время я устраивал экологические туры для иностранцев, был гидом в них, и часто их местом было Приморье. Летом 2001 года в одном из них, индивидуальном, участвовал японец Терукатсу Каками, или, как он просил меня его называть: Теру – фотограф-любитель, приехавший запечатлеть на камеру достопримечательности уссурийской природы, местного образа жизни и этнографии. Я показал гостю первозданный кедрово-широколиственный лес, горы Сихотэ-Алиня, следы тигра, женьшень, водопады и даже привёз его в удэгейскую деревню, где некто похожий на Дерсу Узала (возможно, его дальний родственник) надел на себя для нас национальный костюм и продал моему японцу «почти за так» великолепные расписные онучи. Тур был удачен, фотограф доволен, и в знак благодарности он пригласил меня к себе в гости в Японию, с оплатой всех моих расходов, при бесплатном проживании в его доме. Я не отказался принять столь любезное приглашение – и вот уже Теру встречает меня в аэропорту Токио, и везёт на своём авто к себе домой, в один из пригородов столицы Японии.
Через 10 минут машина тормозит.
– Юрий-сан, динна! (…обед!)
Окей, я уже хотел поесть. Вхожу с Теру в оформленный в старинном японском стиле ресторан. Всё из дерева и бамбука, столики ниже колен, циновки… Сели на них, скрестив ноги. В Японии общаться с приятелями и даже друзьями принято вне дома – в ресторанах и кафе. Вечерами в них сидят большие и малые компании мужского и иногда обоего пола. Разговаривают о делах, погоде, политике и на другие, близкие нам, темы, то и дело прерывая беседу шутками и смехом. И возвращаясь домой нередко далеко за полночь…
Сейчас, в середине дня, ресторан был почти безлюден. Подошедшая к нам официантка, японского облика, оказалась филиппинкой – как меня просветил Теру. Я постеснялся выбирать себе что-то в меню, и поручил это сделать за меня гостеприимному хозяину.
И вот передо мной еда поставлена. Я растерялся… Деревянные палочки и лапша, длиной в полметра. Нужно поднять её ими высокооо над головой… Лапша падает мне на лицо! Ну разве можно так её удержать?! Теру объясняет, что лапшу надо сразу же всасывать, когда поднял. Угу, всасываю… Вы когда-нибудь глотали шнурки? Я – нет. Сейчас вздохну (хочу дышать!), и шнурки полезут мне прямо в… Зажмурился аж от страха. Еле проглотил.
Но больше не хочу рисковать жизнью. Вторую порцию лапши я накручиваю вокруг палочек, и комом засовываю в рот. Глотаю. В юности в стройотряде я глотал варёные яйца на спор. Короткое – легко! Японец шокирован. Перед ним новый чемпион национального первенства по поеданию лапши на скорость. Авторитетнейшее состязание, примерно как у нас лыжные гонки, с очень внушительным призом. Сказал Теру, удивлённо глядя на меня.
«Плывут» к нам на подносе два миниатюрных осьминожка. Внутри – красная икра. Ммм… Сидящие за соседним столиком японцы (филиппинцы?) поглядывают в мою сторону. Они видели, как я глотал лапшу, и ждут продолжения. А вот и фиг вам! Разрезаю осьминожка на 25 кусочков и неспешно, с наслаждением, разжёвываю. Это нельзя глотать. Это очень вкусно.
Икринки все отборные, крупные…
– Канадиен, – поясняет Теру.
Канадская икра. Добавляет, что едят у них и российскую. Но в ресторанах она редка, как менее качественная.
Ну вы, блин… Наша экологичнее! Хотел возразить я. Из природной скромности промолчал.
Потом были водоросли: тоненькие, как мох и скользкие, как… Снова глотаю. Креветочки, в хрустящем воздушном кляре. Медленно пережёвываю.
Зелёный чай.
Водка.
Весь мир полагает, что напиток этот больше всего любят в России. А вот и нет! Сей замечательный напиток больше всего любят в Японии! Каждый вечер почти каждый японский мужчина старше 60-ти лет (Теру - 64) употребляет водку. «Цедит» её из фарфоровых 25-граммовых стаканчиков - больше смачивая горло, чем глотая. Впрочем, к уходу домой грамм по 200 на брата может набраться. Что для японца означает: «набраться»! У этой нации, как и всех монголоидов, спирт расщепляется гораздо хуже, чем у европеоидов. Мало, говорит наука, у японцев нужного для этого фермента. Водку в Стране Восходящего Солнца пьют в основном «возрастные» люди, а молодёжь предпочитает вина и алкогольные коктейли, и пьёт мало. Ну всё как у нас, примерно…
Водка доставлена нам в изящном фарфоровом кувшинчике, грамм на сто пятьдесят. Два, из такого же материала, стаканчика-напёрстка… Японец пригубил из своего немного. Он – за рулём. Ему нельзя. Мне же налил до краёв. И я напёрсток залпом – хлоп!.. Как принято у нас в России для крепкого спиртного. Ну не могу цедить по-иностранному – хоть расстреляйте!
И за пять минут ещё три наперстка выпил, как «выбил».
Японец улыбается:
– Рашенс дринк мач (русские пьют много)!
И просит официантку принести ещё один кувшинчик водки. Мне одному. Ну сенкью вери мач, добрый хозяин мой. В туре-то я пил с японцем только чай и пиво. Не осмелился предложить клиенту водку, а он не просил. И какое-то даже неудобство перед ним теперь испытывал…
Напёрстком, в пять заходов, пить я не хочу – поэтому выливаю весь кувшинчик в стакан для сока, и опорожняю тремя глотками! Ух. Ф-ф… Хорошо пошло.
Закусить вот только нечем… Потому что у них в Японии водку не закусывают. Японцы употребляют её без еды – дегустируя вкус. Во дают, экстремалы! Понимаю ещё: цедить настойку и коньяк, оценивая букет. А тут – вкус разбавленного спирта… Ужас.
– Мо (ещё)? – спрашивает Теру, глядя на меня с изумлением.
– Инаф (хватит).
Нет, без малосольного огурчика – больше никак. Японцы, кстати, время от времени потчуются солёными огурцами, но вот только не с водкой, а мёдом! Намазывают его на маринованный корнишон из банки, и… Наблюдал не раз в моих турах.
Удивительная она нация – японцы.
Ещё полчаса езды по безупречному, как в компьютерной графике, автобану – и прибыли к усадьбе Теру. Две сотки, стайка деревцов, бонсайного облика, и двухэтажный, покрытый серо-белым сайдингом, коттедж. Хозяин представил мне жену, на вид его, примерно, лет, показал комнаты своего дома, фотоальбом экспедиций…
А вечером в гостиной неожиданно появились ещё три японца. Приятели Теру. На иностранца поглазеть, ещё и непростого: русского! Я это как-то сразу почувствовал…
Японцы очень любознательны, а их общинный дух велит делиться интересным всем с другими. И порой я даже думал, что Теру спонсировал мою поездку в Японию именно ради этого «показа», как богатый человек, но потом изгнал сию мысль нехорошую: японцы - щедры, и стал я гостем его их самых лучших чувств!
И вот уж все сидим в гостинной его дома за столом, теперь по-европейски высоким, двое визитеров - напротив меня, а хозяин с другим по торцам… 750-граммовая бутылка водки «Smirnoff» высится сурово и опять – эти фарфоровые напёрстки. Высокий стакан для сока…
– Фо ю (Для тебя)! – двинул его в мою сторону Теру, с широкой улыбкой.
Гости засмеялись. Ага, понятно: «шоу» для них, похоже, задумано! Питие водки настоящим русским. Да я и не против! И мы им покажем, самураям проклятым…
Хозяин «булькает» по чуть-чуть из бутылки в четыре напёрстка, и наполняет на треть мой стакан. Японцы дружно поднимают фарфор к небу… У них не чокаются. И тосты не произносят. А я вот не выдержал:
– Ну… за знакомство!
И как положено – залпом.
Теру, округлив театрально глаза, уставил на меня палец:
– АлкогОл Годжилла!
Гости громко хохочут…
Дигитально-ровная клубника, с небольшое яблоко, гасит в моём рту нелюбимый вкус спирта. Ну – закусочка у вас. Застольная беседа в коллективе возникает… Говорим о туризме, экономике. Переходим к политике…
– Путин гуд? – спрашивает меня один из сидящих напротив меня японцев.
– Йес! – отвечаю искренне.
Объясняю, что при нём страна наша начала выходить из кризиса и немало вырос уровень жизни. Война в Чечне закончилась… И вообще – спортсмен. Юморист.
– Путин – КэГэБи, – говорит японец, что сидел сбоку, нахмурив, тоже изрядно притворно, брови.
Снова – дружный японский хохот.
Тут я вернусь опять к «этнографии» и замечу, что юмор у этой нации – какой-то детский. Любые незатейливые и плоские смыслы вызывают у японцев приступы смеха. Ёши-сан любит порнографические журналы. Ха-ха-ха! У Акиры-сан вредный и злой кот. Ха-ха-ха! Куни-сан умер… Даже тут улыбаются некоторые. Никакой информацией японца не огорчишь, и любая «креативная» вызывает у него веселье. Странная нация…
А хозяин мой опять всем налил. Мне - столько же… Произношу на английском тост своей советской юности:
– За дружбу народов и мир во всём мире!
– Гуд! – поддерживает меня Теру, подняв вверх напёрсток.
Нет, так не пойдёт… Надо чокаться! И - тянусь к каждому стаканом, стукаюсь об их мензурки. Гости, улыбаясь, смотрят на меня, что-то говорят на японском… Налегаю на клубнику. Те цедят…
Бутыль, однако, за два часа мы прикончили. Из коей половина пришлась на меня. Похорошело немало. Но – мало…
Супруга Теру, словно телепат, несёт добавку нам: сакэ в фарфоровом кувшинчике. Изрядно большем, чем был в том ресторане – грамм на 350. Сделав полупоклон, садится возле мужа, тоже к застолью присоединиться. Он наливает мне в стакан треть от принесённого.
– Ну… За гостеприимных хозяев! – произношу, наверное, самый правильный тост.
Чокаться со всеми начинаю, а японцы, с задорным видом, вдруг – тоже стукаются мензурками друг с другом!.. Эге, приучаются-таки люди пить как положено. Проглотил разом сакэ я. Брр... Тёплая сивуха! Разбавь наш самогон впятеро, подогрей - будет то же самое! Заедаю усердно клубникой.
И от употреблённого «коктейля» появляется в голове моей вскоре кружение. А слова начинают вдруг вязнуть на выходе…
Хозяйка же, опять полупоклон сделав, просеменила на кухню, и принесла второй кувшинчик сакэ.
Ах вы самураи проклятые!.. Споить решили русского богатыря. А вот и не получится! Пью с ними… И всею своей силой воли заставляю себя не показать им… не запья…
Но, однако – всё же набрался. И говорю японцам какой-то очень длинный тост…
Не помню, какой. С этого момента всё как-то мозаично в памяти у меня сохранилось… Помню только, японцы громко смеялись… Пьян я был всё-таки. Но сидел прямо – держался. И вот ещё помню, разговор о политике весомо продолжил:
– Путин любит дзюдо! Спасибо, что придумали эту борьбу - он теперь всех на лопатки положит!
– Ха-ха-ха!
– Курилы отдадим китайцам!
– Хоо-о!..
Японцы просто падали со смеха.
На прощание каждый жал мне руку и вежливо кланялся, а один гость удивлённо сказал: как много я выпил! Больше их всех с хозяином!
Ну это что, ответил я – стараясь стоять вертикально, вот мой знакомый, живущий в уссурийской тайге, может литр водки за вечер…
– Литл (чуть-чуть)? – переспросил, не поверив услышанному, тот.
– Литр! – поправил я громко.
– Кинг Конг!
Хохотали, как заводные игрушки, четыре весёлых пьяных японца.