(по мотивам путешествий весной и летом 2013 г.)
***
Когда рассвет едва забрезжил,
И я умчалась с мыслью нежной
Вкусить заветный флёр
Британских побережий,
Явивший миру чудо-сбор
Блистательных художников-поэтов,
Сложивших некогда бессмертные куплеты,
Которые теперь весь мир поёт, –
То, преклонив колени, онемела!
То был судьбы волшебный сон!
Под сенью фантастического древа
В мерцанье грёз
Вдруг проявилась сцена
Собранья истинных творцов!
Джон Донн, Джордж Байрон, Роберт Бёрнс,
Чарльз Диккенс, Вальтер Скотт,
Шекспира добрый гений
Беседовали меж собой
Свободно, чувственно, проникновенно
В счастливый миг душевного волненья
Рассветною порой…
Туманный Альбион
Истории прелестные
Из наслоений времени
Дарил всерьёз,
Приоткрывая то сюжеты древние,
То парадоксы современные,
И увлекал дорогой интересною,
Показывая островной души простор,
Где вереск розово-сиреневый
Роскошный заплетал ковёр,
Овечки белые беспечные
Паслись на травах среди гор,
Где тёплое дыхание Гольфстрима
Так ощутимо!
Всё, что видеть случилось
В поездке Британской,
Оказалось доброю сказкой,
Увлекательной тропкой длинной
По природным ландшафтам дивным
От Шотландского высокогорья,
Где душа дышала любовью,
Устремляясь к чуду Лох-Несс,
И Английского края Озёрного
С лебединой стаей весёлою,
Поглощавшей вкуснейший хлеб,
Которого было на всех
вдоволь,
Где жужжали шмели,
Облепляя цветы
С нектаром медовым,
Где мельканье восторженных птиц
Навевало истому, –
До таинственных мегалитов
В Южной Англии,
В графстве Уилтшир,
Где манил
Стоунхенджа потерянный мир
Бесконечным вопросом.
***
Возле каменных глыб Стоунхенджа
Ощущаешь себя младенцем,
Зачарованным тайной времён,
И по кругу со стайкой бредёшь,
Вовлечённый в поток
Чужих снов
И чужих представлений
О звучанье древнейших веков
Нашей планеты!
Большие менгиры,
Диковинной силой
Установленные на равнине,
Образуют круги.
Что-то странное
В них сокрыто
От глаз людских.
Разделяют нас тысячи лет…
Что же это? Ответа нет!
Учёные пока всё спорят жарко:
Языческий то храм,
Иль ритуальная площадка…
Но, может быть, –
Наглядный календарь,
Который Солнышко
Так освещает ярко,
Стремясь попасть в алтарь?!
Космический необъяснимый дар?!
Круг завершается, и жаль!
Свиданья миг – такая малость!
Из каменной поры
Явилась камушков усталость,
Загадкой души приласкав!
Поклонясь до земли
Человечьей любви,
Обращённой к небу,
С радостью восприми
Этот миг,
Как вселенский крик,
Как порыв,
Как чью-то победу!
***
Солсберийский собор Девы Марии
С самым высоким в Англии шпилем,
Поднявшимся над средокрестьем до небес, –
Английской готики ярчайший всплеск,
Сразивший удивлённую Европу
Средневековой слаженностью строгой
Фасадной геометрии резной,
Где в нишах стрельчатых божественный покой
Царит среди скульптур благопристойных;
Величественной простотой
Трёхнефного шатра, воздушным сводом
Накрывшим ряд колонн опорных
Из мраморных пород,
Искрящихся под световым потоком
Витражных очень ярких окон,
Будто окрашенных зарёй;
Огромным внутренним двором зелёным,
Где хорошо душе влюблённой
Витать среди ветвистых крон
Дерев, посаженных Викторией,
Обласканных и солнцем и луной!
В тринадцатом веке,
Поднявшись над пеплом
Нескончаемых битв,
Засветился собор Солсберийский
На поле Марии
Для всех живых!
Здесь хранится один экземпляр
«Великой хартии вольностей»,
И чудо-часы непрерывно стучат
С удивительной точностью.
Седьмой век
Механический бег
Часов продолжается,
И народ собирается
На диковинку посмотреть!
Под вечным времени дыханьем
Мы свои жизни проживаем,
Где каждый миг –
Неповторим,
невозвратим,
недосягаем!
И лучше наслаждаться им,
Пока ты молод и любим,
Стараясь этот хрупкий мир
Не разрушать непониманьем!
***
Имперских грёз колосс –
Когда-то Эборак, а ныне Йорк –
В первом столетье был основан
Девятым римским легионом,
Ступившим на Туманный Альбион
Там, где слились Уза и Фосс,
Где крепость деревянная была построена,
И после, камнем укреплённая, –
Спасала город от врагов.
Той римской крепости прекрасный остов,
В средневековье возрождённый,
Своё величие былое
До современности донёс.
И мы смогли, не торопясь,
Пройти по верху стен высоких,
По камушкам другой эпохи,
И, помолчав, что-то понять,
Что-то почувствовать,
Что-то запомнить…
Наследники Плантагенета
Под «Белой розою» в гербе
Взлетали из гнезда Йоркских идей
На трон английских королей
В непримиримой сокрушительной борьбе
С Ланкастерскою «Алой розой».
Память последнего из Йоркских королей –
Ричарда Третьего – здесь чтят.
Пятнадцатым столетьем
Подведена его черта.
В сраженье пал он при Босворте.
Корону взял на поле боя
Генрих Седьмой Тюдор.
Династия Тюдор,
Более века с тех пор
Державшая английский трон,
В конце концов,
Сыграв судьбы кровавой драмы,
Слабеющей рукой
Передала Стюартам
Могучей власти сладострастный звон.
Ничто не вечно под Луной!
Всему дан срок,
Уходят и титаны…
Вот и собор величественный Йоркский
Съедает времени эрозия,
Неумолимо обращая в пыль, песок
Стен вековых чарующий росток,
Взошедший из церквушки деревянной
В столетии седьмом,
В которой Эдвин был крещён –
Нортумбрии король,
Святой её избранник.
Та церковь христианская Петра Святого,
В камень одетая, стала основой
Для будущих строительных идей.
Вплоть до десятого столетья
Шла полоса тяжёлых лихолетий,
Конфликтов, битв, пожарищ, грабежей…
Датчане храм с землёй сравняли,
Норманнами он восстановлен был потом…
Одиннадцатый век считают
Началом долгостроя Йоркского собора,
Тянувшегося несколько веков…
Огромный нанесён урон
Последствием войны гражданской.
Века восстановительных работ
Перемежались множеством пожаров…
В конце концов, собор был освящён
Уже в пятнадцатом столетье
При короле из Йоркского семейства –
Четвёртом Эдуарде, занимавшем трон.
И зазвучал благою вестью
Волшебный колокольный звон!
Готический собор,
Вверх устремлённый,
Исполнен высочайшим мастерством,
Душевной красотой
И нескончаемой любовью.
Мы с трепетом вошли
Под его свод
И витражи увидели,
Редчайшие в подлунном мире,
Орган, часовню,
Мраморных колонн,
Мерцающих, –
Величие и силу…
Бег времени неумолимо
Отсчитывает срок,
И камень превращается в песок…
Как защитить
От разрушения твердыню?!
Потом в смятении
По Йорка улочкам бродили…
Рисунок планировки римской сохранён.
Меж фахверковых стареньких домов
На Шэмблз раньше были лавки мясников,
Сегодня – бойкая торговля сувенирами…
По Пикадили шли,
Вдоль речек живописных,
Мимо церковных зданий чистых…
На возвышенье – башенка одна
Без крыши – выросла нежданно.
То призрак прошлого – тюрьма,
С которой ныне город созерцают.
Здесь, в Йорке, сам Великий Константин,
Когда был молодой и полон сил,
Свой высочайший титул получил,
Служа Империи и славе Рима,
Из бронзы лик его воинственный отлит
И вознесён, несокрушимый!
Колонны римской стройный вид,
Незабываемый, возник,
Как восклицанье,
Как пожеланье доброго пути
В минуты расставанья.
Наш путь в Шотландию лежал,
За Адрианов вал,
Через поля благоуханные,
Где всевозможные стада
Мирно паслись на сочных травах,
Где вереска сиреневая радость
Нежнейшие сплетала кружева.
Мы встретиться спешили с Эдинбургом
На берега залива Ферт-оф-Форт,
И вот – Викторианский красный мост,
Приведший путников в восторг, –
Начало положил незабываемой прогулке!
***
Очарована Эдинбургом –
Светлым праздником в таинстве чудном,
Где я встретила новый рассвет,
На холмах постояв величавых,
Ощутив Ферт-оф-Форта волнующий бег
И дыханье небес лучезарных.
О, столица Шотландского края!
На Шотландском шоу
С застольем весёлым,
Вином и виски,
Под звуки волынки, скрипки,
Аккордеона ритмичных визгов
С круженьем волнующих дам,
Выбивающих дробные искры
Неистово,
Музыке в такт,
Где певцов выразительный сплав
Рисует картинки жизни
Искренне,
Обращаясь к сердцам
Чувственным вымыслом…
Там всеобщая радость
Перемешалась
В бокалах огромного зала,
И всем досталась
Частица счастья,
Чтоб иногда вспоминалось!
«Дин-Эйдин» – крепость на скале –
Датируют концом шестого века.
В ней Минидог «Великолепный»,
Король годинов тогда жил.
Когда же англы крепость захватили
В шестьсот тридцать восьмом году,
Они названье изменили,
Отбросив – «Дин», прибавив – «бург»,
И появился – «Эдинбург»,
Слух услаждающий и ныне.
В девятом столетье
Скотты и пикты, вместе собравшись,
Стали единой шотландской нацией,
Сумевшей закрепиться здесь
Уже в одиннадцатом веке,
В его начале,
Чтоб выполнить судьбы предначертанье –
Хранить покой этих земель.
Эдинбургский замок,
Вросший в Касл Рок,
Мощью неприступной
Подавлял врагов.
С высоты старинных
Укреплённых стен,
Где в глазах-бойницах
Пушки-чаровницы
Созерцают брег, –
Эдинбурга дали
Распознаешь ты,
Насладившись гранями
Помыслов людских.
Улиц паутинки,
Крыши, купола…
А вдали – залива
Светлая слеза.
Окунёшься в щедрый
Живописный плен,
И поймёшь, что сердцу
Твоему милей!
Там внизу – часовня –
Саркофаг резной,
Где под сводом лёгким –
Памятник святой!
Эдинбурга – чудо,
Эдинбурга – мысль!
Вальтер Скотт оттуда
Созерцает жизнь!
Будучи известным адвокатом, –
Королевские регалии Шотландии
Он нашёл припрятанными в замке,
Пролежавшими там больше сотни лет.
Ныне – драгоценности блестят для всех!
Скипетр, державный меч, корона –
Выставлены для обзора
В Эдинбургском замке, во дворце.
Около находки ценной
Чувствуется некое свеченье
Из давным-давно ушедших дней!
Здесь, в старом замке Эдинбургском
Средневековый зал – Грейт-холл радушный
Приветствует гостей, вошедших в дом, –
Доспехами и рыцарским оружием,
Камином тёплым, древним потолком,
Когда-то выполненным так искусно!
Шотландский воинский мемориал
Чтит память – павших на фронтах
Шотландцев в Первой Мировой.
Их имена – в ларце стальном
На свитках Славы.
Погибших во Вторую Мировую бойню
Здесь так же чтят и так же помнят!
Вальтер Скотт
Помог
Вернуть в Эдинбургский дом
Пушку Монс Мэг.
От порта Лейт
До крепостных стен
Пушку везли
Под военный оркестр,
Под всеобщее ликованье.
Её возвратили из Тауэра
Через множество лет
После якобитского восстания
И установили на постамент.
Крепость знает порох и битвы,
Вкус победы и скорбь молитвы.
Цитадель Эдинбурга, его броня,
Вечной памяти след и живая душа.
Здесь, в замке, на скале высокой,
Стюарт Мария сына родила –
Иакова – наследника престолов
Шотландии и Англии, но скоро,
Не отказавшись от борьбы
За королевскую английскую корону,
Сама лишилась головы.
Закат её разлился алой кровью,
Трагичной краскою судьбы!
Когда ж костлявою рукой
Смерть увела Тюдор Елизавету,
Отправившую в мир иной
Марию росчерком мгновенным, –
Тот самый Иаков поднялся на трон
Шотландии и Англии одновременно,
И материнские останки бренные
В Вестминстер перенёс,
Похоронив вблизи Елизаветы.
Ирония присутствует в куплете!
А мы – по городу пойдём.
Где праздничное настроенье
Выплёскивает проявленья
Гостеприимных братских чувств.
Итак, дорога в Холируд!
По Королевской Миле Эдинбурга
От Замковой скалы
К аббатству Холируд
Я, не спеша, прошла
В потоке шумном,
Почувствовать неистовство и безрассудство
Ликующей толпы.
Путь расцветили бриллианты
Церквей различных доминанты.
Неоготический
Святого Джона храм
Со шпилем высочайшим
В век девятнадцатый
Над городом поднялся
Как церковь приходская.
Теперь сей храм вмещает Хаб –
Центр Эдинбургских фестивалей.
Здесь веселится стар и млад
На праздничных гуляньях.
Вблизи высокого столба с Единорогом
Есть место, где сжигали прежде ведьм.
И ныне здесь колдуньи бродят стрёмные,
Страх наводя и порчу на людей.
А рядом – Джайлс Святой –
Калек и прокажённых покровитель,
Откроет душу всем,
Кто посетит его обитель,
Показом мощных четырёх колонн,
Ещё в двенадцатом столетье
Державших над собой
Высокий свод…
Здесь орден рыцарский Чертополоха
Достойный дом себе нашёл
В часовне, под крылом у Бога,
Вдали от суеты мирской.
В собор Святого Джайлса заглянув,
Чертополоху улыбнулась,
И дальше – вниз по «рыбьему хребту» –
В средневековый город окунулась,
Где камни древние от копоти времён
Приобрели неповторимый тон
Коричневато-серой гаммы,
Где каждый дом –
Чья-то судьба и тайна,
Поросшая быльём.
Вот показалась церковь приходская
Шотландских королей,
И кладбище за ней
С могилою Адама Смита –
Философа, экономиста,
Которого шотландцы чтут…
И, наконец, аббатство Холируд
Развалинами древними обступит,
Двенадцатым столетьем приголубит,
Да королевского дворца причуды
В богатые покои завлекут.
Бушующее северное лето
Окрасило весь мир волшебным цветом!
Электрогитара
На Миле звучала
Так страстно,
Что я не смогла
Пройти мимо неё
Безучастно!
Евгений Мартинес
С гитарою вырос
Среди толпы,
Стремительным ритмом
И светлой улыбкой
Обворожив!
Потом этой музыки
Чистые звуки
Снова лились,
Как виртуозное соло,
Без дирижёра,
На бис!
Я проплыла по Эдинбургу,
Старинному, и новому, и чудному,
Как будто выросшему на холмах
Вокруг огромного естественного рва,
На дне которого не озеро сверкало,
А крыша железнодорожного вокзала,
Известного во всех британских уголках,
Да шелестел листвой зелёный парк,
К теплу и свету ветви устремляя.
Дома из неоклассики,
Здоровые и праздничные,
Собой украсили
Парадный города фасад,
Которым любоваться –
счастье!
Там, где-то в небесах,
Могучей крепости душа
осталась,
А я по Принсис стрит брела,
С волшебным городом прощаясь…
И Вальтер Скотт блистал
на пьедестале
В вечерних солнечных лучах!
***
В девятом столетье
Кеннет Макальпин –
Шотландии первый король –
Привёз легендарный Скун Камень
В Аббатство близ Перта – Скон,
Где Камень Судьбы хранили,
Считая святыней.
На нём короновали
Шотландских королей.
В тринадцатом веке
Эдуард Первый – Английский
Скун Камень вывез в Вестминстер,
Где его положили
Под коронационный трон,
И лишь через лет семьсот
В Шотландию возвратили.
И хранится Скун Камень ныне
На Эдинбургской твердыне
Под надёжным замком.
Аббатства Скон давно уж нет.
В именье Скоун высится дворец
Графов Мэнсфилдских,
Всегда открытый для туристов,
Желающих увидеть здесь
Камень Судьбы, теперь уж новый,
Чтоб каждый смог вскарабкаться по склону
И прикоснуться к таинству ушедших дней,
Когда короновали Шотландских королей.
А также насладиться воздухом медовым,
Впитавшим ароматы прошлых лет,
И потрепать лохматую корову,
Шотландку горную здоровую,
В загончике именья Скоун
Пасующуюся на траве
Со всей семьёй неугомонной –
Телятами и царственным быком –
Круглогодично под открытым небом,
Наращивая мясо в крупном теле
В любой мороз, иль дождь, иль зной.
Природы живописные картины,
Проросшие из таинств этих мест,
Столицу королевства Пиктов видели
И Кельтский религиозный центр.
Высокий берег речки Тэй
На себе выстрадал
Их восхождение, расцвет, их тлен…
Скон здесь и повзрослел, и прозвенел,
И сгинул во цвете лет…
Поздней – столицею считался город Перт,
На берегу другом, более низком
Всё той же полноводной речки Тэй.
Перт на мгновенье приоткрыл
Свой внутренний неповторимый мир,
И в облаке за поворотом скрылся.
***
Вот замок Блэр,
Белеющий в роскошном обрамленье
Садов, полей, раскидистых аллей
И рощиц, где живут олени,
Да речки, звучной в своём беге
Бушующих страстей.
Как сказочный мираж из снов,
Он возникает вновь и вновь
В гармонии любви и вдохновенья.
Ты наслаждаешься Эдемом,
Испытывая умиленье и восторг
От радости прикосновенья!
Блэр – замок родовой графов Атолла.
Как только древо их умолкло,
Не образуя молодых ветвей,
Имение пришло в упадок.
В пятнадцатом столетье
Жизни свет
В нём снова вспыхнул ярко,
Когда Яков Второй
Поднёс сей дар
Двоюродному брату –
Джону Стюарту.
Лет через сто
Стюарт Мария
Навестила
Этот уютный уголок
И всех приятно удивила
Уменьем управлять конём,
Участвуя в охоте или играх.
Сей факт прелюбопытный
Нам манускрипты сохранили.
А в девятнадцатом запрошлом веке
Сама Виктория здесь проводила лето,
Оставив королевские приметы
В покоях. Замок помнит это
И каждому готов их предъявить.
Мы видели и будуар, и гобелены,
Когда-то собранные Карлом Первым,
Коллекции картин, фарфора, серебра
И много всякого добра
В изысканных дворцовых интерьерах.
Приятно проведя отпущенное время,
На север двинулись,
В Шотландский горный край,
Туда, где утренний густой туман
Сползает облаками очень низко
И душу устремляет ввысь,
К вершинам сказочным и горделивым,
Неповторимым, чувственным, как жизнь!
***
Дорога навевала мысли
О встрече с озером Лох-Несс
И чудищем Лох-Несским – Несли.
Ах, если б повидаться с ним,
Ах, если б!
И встреча состоялась как-то вдруг.
Пытаясь чуточку вздремнуть,
Я неожиданно очнулась
На дне озёрном, будто на лугу.
Мелькали рыбки там и тут,
Неслышно воду плавниками раздвигая,
И Несли чувственно дремало,
Длинную шею уложив на грунт.
Спокойствия ничто не нарушало;
Подводный мир животное ласкал,
А я ждала невероятного,
Чтоб посмотреть в его глаза.
Но ожидания мои не оправдались.
Час пробужденья, видно, не настал…
Потом я долго всматривалась вдаль,
А озеро искрилось, укрывая
Чудовище волшебным одеялом,
Ничем не выдавая тайн!
Ах, если бы Несли
С улыбкой небесной
Поднялось из бездны Лох-Несс,
Мы уплыли бы с Несли вместе
По зеркальной дороге чудес.
От Инвернесса до форта Вильям
Мы катались бы целый день,
Подчиняясь неистовой силе,
Отражаясь в хрустальной волне.
Но стою я на твёрдой земле
Средь руин, окутанных тайной,
И смотрю на закатные дали
Через трещины в древней стене.
На земле этой в веке шестом
Укрепления пиктов стояли,
Позже замок возник величавый,
Его остов виден ещё.
Развалины замка Урхарт –
Приворожат!
Не надышаться ими никак!
Среди камней – блеск
Водички Лох-Несс!
И Несли, быть может,
Уже где-то здесь?!
***
Шотландский заповедный край «Гленкое»
Наполнил сердце сопричастностью к живому,
Неувядающему, вечно молодому
Ростку Любви на крошечной Земле,
Благоухающему в вечной красоте
Божественной гармонии Природы.
Близ горы Бен-Невис
С нависшими облаками,
Ручейками и водопадами,
Летящими вниз,
С панорамой природной тайны –
Мы слились…
Остановились часы,
Подарив миг созерцанья…
Потом по озеру
Высокогорному
Пронеслись
До острова Любви
И обратно!
В душе – штиль
И радость невероятная!
Спасибо за это, жизнь!
***
Шотландии крупнейший город – Глазго,
Основанный в шестом столетье,
Проплыл, промышленным сверкая глазом,
А также чередой финансовых строений.
И где-то вдалеке мелькнул другим рисунком
Собор мечтателя – Святого Мунго.
Блеснула речка Клайд,
Белых овечек высветились пятна
На зеленеющих лугах,
И мельниц ветряных гирлянды
Раскрылись где-то в небесах.
Вечер настиг нас у Карлайла –
Северной Англии приветливого городка,
Когда-то – укреплённой кельтами стоянки,
А после – Рима форпоста.
В девятом веке был разрушен он
Налётом викингов,
В одиннадцатом – возрождён
Нормандским королём
Вильгельмом Вторым Рыжим.
И Генрихом Восьмым Английским
В шестнадцатом был обновлён,
Как важный центр пограничный.
Через растущий мрак
Из прошлого на нас смотрели
Строений вековые тени –
Карлайла удивительный наряд.
Под утро мы уже летели
В Озёрный край,
Прощаясь с городом-виденьем
Навсегда…
***
Английский заповедный край
В горах благоухает Камберлендских.
Там светится озёр таинственный хрусталь,
И дышится легко и безмятежно.
Долины, будто обволакивая нежностью,
Влекут к единству неба, гор, воды…
Ты погружаешься в родник,
Неповторимый, первозданный, вешний,
И пополняешь силы им,
Блаженствуя и упиваясь вечностью.
Пленительный пейзаж,
Достойный лучшей кисти,
Способной чувства передать, –
Плывёт, опережая мысли
В чарующую даль…
Уютный городок Уиндермир
В озёрном ожерелье,
Исполненный отдохновенья, –
Нас приласкал и отпустил
В другие тайны, приключенья
К знакомству с Северным Уэльсом,
Уж обозначенным вдали.
***
Дорогою – английский Честер
Нам оказал большую честь,
Прогулкой усладив,
Открыв глубокой старины приметы,
Из первого столетия явив
Остатки римских стен,
Великолепных,
Служивших некогда защитным обрамленьем,
Надстроенных уж в средние века
Над рвом, где плещется вода,
И заросли кустарников заметны…
Город-крепость впустил
В свои древние стены,
Вдоль собора пройти,
Вдоль домов чёрно-белых…
Галереи, торговые лавки, кофейни,
Бесконечные пабы – гурманов мечты…
Королевы Виктории славной черты
В украшеньях фасадов вдруг встретятся,
И её же – Виктории чудо-часы
Над вратами Восточными тайной засветятся…
За античные черепки –
Сохранённые временем Рима следы –
Взгляд с восторгом зацепится!
По Виа Принсипале
К столбу с палаткой каменной пойдёшь –
В центр Легиона римлян попадёшь,
Всю хрупкость сопряженья осязая
Ушедшего и будущих миров.
С ипподромом в обнимку мелькнёт речка Ди,
Заблестит под дождём на прощанье,
И исчезнет вдали
Тот волнующий миг
Честерского очарованья.
***
Национальный парк Уэльса – Сноудония –
Скалистая природная симфония,
Когда-то бывшая на дне морском.
Полмиллиарда лет с тех пор прошло,
А среди гор ещё находят
Следы морских растений и животных,
Древнейших обитателей подводных,
Исчезнувших давным-давно…
За горным озером ведутся разработки
Валлийской черепицы – местной кровли,
Используемой широко…
Те горы – драгоценное сырьё
И живописное Уэльса покрывало,
Хранящее волшебное тепло
Рассветов и закатов алых!
Ты упиваешься живительным глотком,
Мгновеньем радостного созерцанья,
И отправляешься на новое свиданье
В средневековый Карнарфон.
***
И вот уже на башенке Орлиной
Замка огромного, массивного,
Над цепью неприступных стен,
Поднявшихся из римской цитадели,
Как каменное воплощенье
Имперских мыслей и идей
Эдуарда Первого Английского, –
Стоишь, остолбенев,
Пред созданным величьем,
В тринадцатом столетье разглядев
Живой родник для сердца и для мысли…
И чувствуется потрясенья миг,
Как будто ожила легенда,
И чей-то дух витает, чей-то миф
На башнях крепостных
В волненье.
С тобой в тринадцатый
Из прошлого глядит
Последний этих мест правитель римский
И император – Магн Максим,
«Родоначальник королей валлийских».
Замок когда-то был задуман им
Как форт в устье реки,
«Самый красивый в мире»…
Но жизнь по-своему распорядилась.
Максим, всех лучших воинов собрав,
Британию покинул навсегда,
И был убит во чреве Рима.
Четвёртым веком прервана его стезя…
У Эдуарда – получилось
Соединить в неповторимый сплав
Мечты свои
И римского Магна Максима.
Здесь принц Уэльский –
Эдуард Второй родился,
Впоследствии король Английский
На Сента дивных берегах…
Чистейшая водичка речки Сент
Так же по камушкам струится.
В ней крабы водятся, и много рыбы…
И птичья радостная песнь
Уносится к морской пучине
Через пролив Минай,
Как в прежние года,
Когда основан был Сегонций римский
Напротив острова с названьем Мон…
Всё это в языке валлийском
Звучит красиво – Карнарфон!
Уэльса древняя столица!
Прощай! Спасибо за приём!
***
Недалеко от этих мест
Валлийское селенье есть –
«Центр мира», где живут валлийцы.
Названье сложное его
Произнести не суждено
Гостям из-за границы.
Лишь три последних слога –
«го-го-гох» -
Поём свободно, сделав вздох,
Как в небе птицы!
Мы, посмеявшись над собой,
Вернулись на ночлег в отель приличный,
Где черный котик органично
Нам намурлыкал ужин и вино,
Да крепкий сон ночной,
Чтоб отдохнуть отлично!
А утром – с лошадью валлийской,
Всех поразившей необычным,
Небесным взором умных глаз, –
Простились, словно с другом близким
И двинулись дорогой длинной,
Лишь чувства добрые с собою взяв.
***
Теперь, когда ушло в былое
То путешествие в туманный Альбион, –
Воспоминанья возвращают меня снова
В мир фантастический, как сон,
С иной культурною средой,
Влияющей так благотворно
На добрых чувств и мыслей строй,
Что хочется вернуться вновь
На увлекательные тропы
И ощутить влюблённости истоки
В очаровании британских берегов.
На речке Эйвон довелось весною
Вкусить божественной гармонии.
Когда вдруг Стратфорд стал зелёным
И в воздухе цветочный аромат
Благоухал звенящей новизною, –
Среди дерев и птичьих стай
Душевный распахнулся рай
Заворожив своей красою.
В старинной церкви Троицы Святой
Мы постояли над могилой,
В которой, как считают, гений погребён –
Уильям Шекспир – первейший из поэтов мира.
Считается, что Стратфорд – родина его
И место, где почил он.
Много легенд о гении слывёт,
Загадочных, необъяснимых.
Ну, а поэзия волшебная – живёт,
Наполненная мудростью веков,
Как родниковая водица,
Как бесконечная любовь,
К которой каждое дыхание стремится,
Чтобы испить чарующий глоток.
А летом снова волей Божьей
В Стратфорд на Эйвоне, пригожий, –
Попала я
И той же тропкою прошла
Под колокольный звон,
Дыша свободно,
До памятника бронзового,
Где незабвенные шекспировские образы
Застыли в думах вечных о своём,
И он – загадочный герой,
Мыслитель и пророк,
Под маской шутовской
Творивший чудо для народа,
Британии священный плод,
Снискавший славу и почёт, –
Над всеми вознесён высоко!
***
На той же быстрой речке Эйвон
Средневековым отзовутся откровеньем
Замка Уорвикского стены
И заберут тебя в полон, в свои легенды,
В неповторимый мир побед и поражений
Давно ушедших незапамятных времён.
Считают первым графом Уорвиком
Норманна – Генри де Бомонда,
Назначенного управлять сей территорией
Вильгельма твёрдою рукой.
Замок, основанный в одиннадцатом веке
Завоевателем Вильгельмом,
Одежду деревянную
Сменил на камень серый
При Генрихе Втором Плантагенете,
Став неприступной цитаделью,
Готовой к встречи с яростным врагом.
Во времена борьбы кровавой
Пленных держали в башнях замка,
Где мрак и холод подавляли
Способность чувствовать и жить…
Из нескончаемых страданий
В них свита пагубная нить.
Ричард Невилл – известный Уорвик,
Служивший «Белой», «Алой» розам поочерёдно,
Способствовал вступлению на трон
То Эдуарда Йоркского Четвёртого,
То Генриха Шестого из Ланкастеров.
Стены – свидетели мечты о власти –
Сегодня к нам свой обратили взор.
«Делатель королей»,
Избравший путь интриг,
В конце концов погиб
В сраженье при Бэрнете…
То было так давно,
В пятнадцатом столетье.
Генрих Шестой
Был обезглавлен
В тауэрской клети,
Разорено Ланкастеров гнездо,
И воцарился Йоркский дом
На долгое десятилетье
Четвёртым Эдуардом –
Английским королём,
А после – Третьим Ричардом Плантагенетом,
Казнившим в Тауэре маленьких наследников –
Детей родного брата своего.
Но царствовал недолго он.
Через два года был сражён
На поле боя при Босворте
Приверженцами Генриха Тюдора,
Который, водрузив на голову корону,
Стал Генрихом Седьмым –
Английским королём.
Лишь пресеклась мужская линия Плантагенетов,
Династия Тюдоров распустила ветви.
Уорвикские стены помнят
Елизавету Первую Тюдор,
Гостившую у графа Уорвика
В шестнадцатом столетье,
А потом,
В семнадцатом – Вильгельма Третьего
Здесь принимали с почестями королевскими…
Водички много утекло с тех пор…
В период революционных войн
Замок Уорвик превращался в гарнизон,
Способный защитить окрестности.
В нём мужественный контингент
Готовили к броску смертельному,
Хранили провиант и склад пороховой,
А в башнях содержали пленных…
Замком Уорвикским сегодня
Владеет Общество серьёзное –
Концерн «Мадам Тюссо»,
Организующий для любопытных взоров
Незабываемые шоу
И реставрацию былых времён
С турниром рыцарей, отважных воинов,
Владеющих секирою, копьём,
Несущихся уверенно верхом
На лошадях в цветных попонах;
С походным лагерем, палатками, костром
Под мощною стеной высокой,
С которой видно очень далеко,
Если подняться и взглянуть на город Уорвик;
С показом внутренних покоев
Дворцовых интерьеров превосходных,
Где восковые вечные герои
Застыли, чем-то увлечённые,
И каждый в думах о своём.
***
А впереди нас Лондон ждал,
Самовлюблённый,
Столичный призрачный гигант.
Вобравший миллионы жизней и историй…
О нём последует рассказ особый.
Кристалл души моей заворожённой
Тот королевский город воспринял,
Как некое свечение роскошное
Из сплава нового и прошлого,
Как ослепительный мираж,
Манящий, чувственный, тревожный,
Таинственный и невозможный,
В исток которого так хочется попасть,
Чтобы прочувствовать, чтобы понять
Неистовой мечты его гармонию,
Способной чудо совершать.
Татьяна Громова Голованова
Сентябрь 2013 г. – апрель 2014 г.,
июнь 2015 г.