__
«Работать ночами, перемежая сон? Опасно ломать сон…» - вспомнил свою старую идею, и она показалась мне такой неубедительной!
Мне надо видеть людей и впитывать их - не скрывайся, пусть и этот окажется из когорты темной силы.
…Человек – свеча: у него тоже розовое тельце и огонек на вершине – голова.
Или человек – воздушный шарик, привязанный ниточкой и голова – шарик.
Или голова – бугор: ложишься, и так замирает твоя гибкая и упругая плоть - а отростки рук и ног безвольно брошены попарно - что голова как-то отъединяется и скатывается с постамента тела. И гудит она, потому что приходят из эфира мысли, находящиеся на стадиях ощущений, полуслов и слов…
Кстати, см. много ранее /об отстраненности наблюдателя/: это как смотрение на ТВ – или на что угодно - из темноты...
…Голова как заговоривший объемчик пустого пространства - тело же есть, и я его вижу, а головы, как материи и весомого шара, нет - ее дематериализовала мысль…
…«год» – «ход» – «годить» – «погоди».
…Они все – темная сила. Действительно: свет в познании. Все – и доброжелательный папа, и воинствующая мама; поэтому умерли для меня их улыбки. Не так я их вижу, как они себя видят. Странно механической и бессмысленной стала казаться их жизнь и в неразборчивый гул слились звуки их ничтожных слов.
…Да, небеса смотрят, с небес Бог наверняка смотрит - и, может, всего с высоты облака - но, может, и на земле, рядом, в одной с тобой комнате, развалился, насмешлив, наблюдатель и невидимка…
Кстати, достижение Гете в том, что у него дьявол не черное зловоние, как это бывает обычно, а только пересмешник и размыватель понятий. Он не говорит, что зло хорошо, а добро плохо, он только подменяет одно маской, за которой скрыто другое. И он говорит: хорошо, это не вполне добро, но зло ли это? Хитрец-иезуит, он в каждом - и в каждом выступает как горячий сторонник добра. Что вы, правда у него в заголовках газет…
Черное у него только как подсадная утка, а сам он не там, не в черной ночи, а здесь, в уютной комнате сидит, развалясь напротив тебя…