***

 По дороге с двумя огромными сумками шел мужчина неприятной наружности: с огромным носом на узком лице, чуть выпуклыми глазами. Рядом шагал маленький хорошенький мальчик семи лет. Мужчина говорил:

- Опасайся девушек, малец. Не успеешь вырасти, как поймёшь, что любишь одну из них. И тогда ты труп. Она убьет тебя и сожрёт твоё сердце. Они только этого и добиваются. Они любят приносить боль. Вот и всё, что они любят. А говорят, что нас. Они постоянно врут… Постоянно… даже такие маленькие, как твои одноклассницы. С самого своего рождения они стремятся принести как можно больше страданий.

На самом деле ребёнок не слушал отца. Его больше интересовало, как загораются и гаснут фонари, как темнота, то завоевывает, то проигрывает свету.

 К ним приближался силуэт, погасшие было лампы на другом конце улицы, вспыхивали, вместе с гулким топотом каблуков, с каким двигалась фигурка. В этом было что-то волшебное, и мальчик залюбовался. Почему-то он был уверен, что идёт его мама. Наверное, дело было в каблуках. Он хотел вырваться и побежать к ней, но суровая оплеуха отца отбила это желание.

- Слышишь, слышишь этот стук… - зло прошептал мужчина, потряхивая сына, когда девушка проходила мимо, – это стучат копыта дьявола.

Мальчику многое было непонятно.

- А мама?

- Твоя мать была такой же как они.

- Я соскучился.

Мужчина глубоко вздохнул. Поставил сумки на асфальт. Присел, заглядывая в глаза сыну и поправляя его шапочку.

- Она нас не пожалела, хотела забрать тебя у меня, и мы её не пожалеем. Хорошо?

 Мальчонка неуверенно кивнул.  Они пошли дальше, всё явственней раздавался шум воды. Остановились возле перил моста. Под мостом бурным потоком неслась река. Мужчина с трудом поставил сумки на широкие перила. Он наклонился к сумкам и прошептал с ненавистью:

- Ты нас не пожалела… - он кинул сумку вниз и ещё одну.

 Мужчине и ребёнку не видно было, упали ли сумки в воду –  казалось, их забирает темнота.  Только по всплеску было ясно, что дело сделано. Потирая потные руки, хотя на улице и было прохладно, мужчина заметил, что кровь полностью не смылась с его ладоней и пальцев. Она забилась под ногти и была чернее, чем утром.