Примечания: фэмслэш, т.е. тут идется про отношения двух девушек. Ничего такого тут нет, даже и поцелуя. Вот ссыль: http://ficbook.net/readfic/1815289
Голубое небо, как и моё счастье, разбилось вдребезги в один момент. Небосвод покрыли темные большие тучи, закрывая собой блекло светящее солнце; вокруг нашего дома ветер загулял еще сильней. Деревья гнулись под ветром, он грубо срывал своими лапами сухие листья, кружил их в умелом танце, а потом кидал на асфальт под колеса машинам. А я сидела на подоконнике, прижавшись лбом к холодному стеклу окна, и захлебывалась слезами. Моё сердце словно порезали ножами, оставляя глубокие следы. Открытые кровоточащие раны, которые не в состоянии заштопать врачи, болели адски. Я не могла ни о чем думать: перед моим взором стоял образ той, кому я подарила своё сердце, образ той, кто повтыкал в моё сердце ножи, а потом с ухмылкой отдал его обратно.
Через дверь были слышны редкие беспокойные фразы мамы. Мам, о чем это ты?! Мне плохо, я почти что умираю, а ты меня спрашиваешь, не хочу ли я чая!
Я поняла, как это – существовать. Когда-то разноцветные дни жизни стали для меня серыми. Ничто не привлекало моё внимание. Раны, конечно же, постепенно заживали, затягивались. Но оставались уродливые шрамы, охватывающие моё бедное сердце и тут, и там. Меня больше ничего не радовало. Ни запах кофейных зерен, ни вежливые прохожие, ни любимый сериал, ни пачка сырных чипсов, ни звонкий смех детей. Я больше не получала удовольствия от рисования. Рисуя портрет Луизы по памяти, я чувствовала, как что-то сдавливает мне глотку изнутри, ощущала горячие слезы на щеках, видела мокрые разводы на листе.
Мама привычными движениями размешивала свой чай – девять раз по часовой стрелке, шесть раз против. Я же сидела, поджимая пальцы на ногах от холодка, ползающего по полу, и мертвой хваткой держала горячую кружку.
– Ты себя убиваешь, – с грустью в голосе сказала мама, неотрывно глядя на меня. Я дернула плечами и оглядела её лицо. Мама постарела, как и я. У нас обоих появились морщинки и мешки под глазами от бессонных ночей. С чего бы это мама не спала? Проблемы на работе? – Нужно уметь легко отпускать людей, – говорила она, уже смотря на водоворот в своей кружке. – Как только научишься это делать, люди не захотят отпускать тебя.
Мама встала из-за стола и поставила свою чашку с нетронутым чаем в раковину. Она вышла с кухни. Я поджала ноги, зябко кутаясь в домашнюю кофту от холода, пробирающего до костей.
Мама права. Она всегда права. Мне нужно отпустить Луизу. Она же как-то бросила меня. Значит, ей было не больно. Так почему же я должна страдать от боли?!
Я надела более теплые штаны, кое-как завязала шнурки кед и накинула на себя куртку. Закрыв дверь своими ключами, чтобы лишний раз не беспокоить маму, я вышла на улицу.
Ветер бил в лицо, дергал за волосы, распахивал куртку. Не зря же говорят, что это место – роза ветров. Именно в этой розе ветров я и встретилась с Луизой. Было жаркое лето, но возле нашей многоэтажики как всегда носился ветер. У Луизы в руках были какие-то бумаги и когда она поправила свои волосы, лезущие в глаза, листы вырвались из её рук и разлетелись в разные стороны. Я сорвалась с места и дальше вместе с Луизой ловила хитрые листы бумаги. С того момента мы начали общаться.
Почему же я вышла сюда? Потому, что хочу отпустить Луизу. Мы встретились тут. Мы должны тут и расстаться.
Слишком много воспоминаний: приятных, счастливых, неловких и болючих. Я их отпускаю. Пусть летят с миром, пусть танцуют себе с беспощадным ветром, пусть он кинет их под колеса машин! Я больше не хочу зависеть от Луизы!
Вдруг перед глазами зарябило – цвета возвратились на место! Вместо серости всё вновь стало ярким, но таким далёким. Я давно не видела такого обилия красок. С того момента, как меня бросила Луиза.
– Дженни! – ветер принес ко мне знакомый голос. Я обернулась. Луиза. Все краски тут же спали, вновь мир погрузился в серые оттенки. Сердце болезненно сжалось. – Давно не виделись... Тебе нехорошо? – Луиза подошла ко мне близко, так, что я могла даже разглядеть трещинки на её губах.
– Ты даже не поверишь... Но всё прекрасно! – я улыбнулась и всё вокруг, как по волшебству, будто из-за кисточки невидимого художника, разукрасилось в осенние цвета – серость исчезла навсегда! Луиза со странным выражением лица посмотрела на меня, а я еще раз ей улыбнулась и пошла к нашему подъезду, подставляя лицо ветру.