Разбудите философа. (3)
- Присядь, Матрена, посидим малость да по домам, что-то холодновато сегодня.
- Да, попрохладнело, вроде. А тебя, Нюра, похоже, кровь плоховато греет уже. Я тоже подмерзаю иногда. А ты бы чайку горячего брала с собой, термос-то есть, небось.
- Беру иногда, точнее брала, когда с табличкой сидела своей, а сейчас и ни к чему вроде: замерзла если, так встала и ушла.
- С одной стороны, вроде и верно оно, а с другой-то нет.
- Это почему же еще?
- Так внука-то не вернули тебе, получается, не досидела ты.
- Правда твоя, выходит, сдалась я. Сидела, сидела, а толку чуть, а точнее — совсем уж нет.
- Ну, ты не подумай, не в осуждение я. Ты, считай, героиня у нас,о других подобных и не слыхала я.
- Вот только не надолго хватило геройства моего.
- Ну, что уж поделаешь тут, видишь, какие дела начались, про митинги да сидельцев за них многие забывать стали, не до них теперь.
- Да и как не позабыть тут, когда в такое непонятное время живем: то ли война у нас, то ли нет, то ли будет еще. А пенсия из рублей в копейки превращается уже. Разве думала я, что доживать буду, как и начинала жизнь: самые лучшие годы в голодухе прошли, молодость, юность вся, а теперь и перед смертью еще!
- Может и правда, все возвращается «на круги своя». Время сделало оборот и опять по новой пойдет. По спирали все.
- Хороша спираль! Опять у нас «куда ни кинь, все клин». Неужто на всей спирали этой ни одного приличного кусочка не нашлось?
- Похоже, что так. Только в этот раз не только у нас черная полоса пошла. Вон, на западе-то творится что. Они уже в своей стране, как в чужой живут. Помнишь, говорили у нас «понаехали тут», это о своих-то мы, а на самом-то деле, «понаехали» - это у них! Да так «понаехали» уже, что диктуют им порядки свои. Ну, а если не слушаются их, так тут же наказание идет. Нет бы, как провинившихся детей, в угол их; так нет же, то убьют одного-двух, а то и с бомбой придут.
Как же власти-то их такое допустить могли!
- А власти их прислушиваются к народу своему. Очень уж хотелось им толерантными быть, да от усердия своего, похоже, через край хватили они. Свою же пословицу, видно подзабыли они: «ничего слишком» и хорошее может стать плохим, когда хватишь его через край.
- Может теперь опомнятся они.
= А кто знает их! Не опомнятся, так будут следующего несчастья ждать. Ведь те, кто убивать пришли, они же не умеют больше ничего. Даже, если бы и захотели вдруг, да не умеют они, слишком сложно другое все. Их и готовят бездумными быть!
Ну, с ними понятно все. Но зачем же их так много там. Не умеют ничего, а едут в благополучную страну. Люди трудились там, строили свою жизнь, а эти на готовенькое на все.
- Толерантность, Нюра, толерантность у них! Очень уж хочется хорошими быть!
Ну, а наши-то, вроде и хорошими быть не хотят, для себя живут и, опять, плохо все!
- У них-то, Нюра, если захотят, то наладят жизнь свою. Разумную политику заведут, толпами нахлебников перестанут принимать, глядишь, и не будет проблем. Другое дело у нас! Нас не чужие тянут на дно, сами умеем мы.
А ты знаешь, как один знакомый сказал о нас: «Этот огромный тонущий корабль» мы. Я как представила такую картину себе, аж страшновато стало мне. Корабль-то огромный такой, да так быстро ко дну идет, что и нам не спастись, да и других накроет волной.
- Так что, сама видишь, другие проблемы у нас. Посерьезнее, чем там. Никак нам без умных людей не обойтись: только где их взять, какого философа разбудить?!... (3)