— Сегодня, — обратился Скит Йонтра к аудитории, — я расскажу вам, пожалуй, одну из самых неприятных историй из тех, что когда-либо случались со мной. Поэтому предупреждаю сразу, что если кто обладает повышенной брезгливостью или впечатлительностью, то смотрите сами, нужно ли вам все это выслушивать. Конечно, мне сейчас уже довольно легко рассуждать о столь отдаленном прошлом. Однако в тот день, когда моя жизнь висела буквально на волоске и мне было особенно тяжело, я все же кое-что понял. И это не об умении спасать себя физически при помощи щитов или оружия, а об умении терпеть. О внутренней защите, которая значительно мощнее внешней, отчего и позволяет нам подчас вынести то, что кажется невыносимым.
Произошла же вся эта история очень давно. Я тогда еще лишь только закончил службу в армии и летел по каким-то своим делам на пассажирским звездолете, курсировавшим между мирами Онто и Ралт. Путь тот был не близким, поэтому мы делали несколько промежуточных остановок. На одной из таких остановок ко мне подсел пассажир. Он сначала долго меня разглядывал, а затем достал информационную пленку и некоторое время как будто читал. Потом он отложил пленку в сторону, посидел еще немного, словно размышляя о чем-то, и вновь, причем на этот раз уже совершенно бесцеремонно, на меня уставился. Наконец я тоже не выдержал, и посмотрел на пассажира.
— Скит! — едва не закричал тот, всплеснув длинными мохнатыми лапами. — Ты что, не узнаешь меня? Да это же я, Фитл. Ну?
— А-ах да-а, узнаю, кажется, — протянул я неуверенно. — Ты, вроде, служил в трианском штурмовом подразделении?
— Ну да, конечно, — отозвался тот. — Узнал наконец. А я все сижу и думаю, ты — не ты. Ну, как поживаешь? Все наукой балуешься?
— Может и наукой, — ответил я несколько раздраженно, — а сам-то ты что, все мотаешься по разным мирам в поисках приключений?
— Да ладно тебе, не сердись, я ведь просто так спросил, для поддержания разговора, так сказать. Но на самом-то деле, ты ведь сейчас почти что и угадал. И я действительно направляюсь в одно место, в такое место… что и сказать не могу.
— Куда же это? — я слегка улыбнулся.
— Ну, не знаю, — произнес мой знакомый неуверенно. — А, впрочем, ладно. Тебе по старой памяти скажу. Только ты смотри, никому ни звука, понял?
— Хорошо, хорошо, — я уже сдержался, чтобы не рассмеяться. — Ну, что там у тебя за дело такое, секретное?
— Муск, — прошептал Фитл и тут же словно мелкий воришка, оглянулся по сторонам.
— Му-уск? — протянул я также тихо, — но ведь это же…
— Да-да, наркотик, — мой приятель явно занервничал. — И нечего повторять, а то весь салон скоро знать будет.
— Да ладно, ладно, я молчу, но зачем тебе?
— Как это зачем, — он даже не понял вопроса, — а деньги?
— Деньги? И это все? Ну, знаешь ли, Фитл, такого я даже от тебя не ожидал. Так рисковать из-за каких-то там…
— Каких-то, каких-то, — Фитл опять перешел на шепот, — но только должен я, понимаешь, много должен. И это мой единственный шанс расквитаться с долгами и обрести свободу. А иначе я всю жизнь буду работать на… ну в общем, тебе лучше не знать, на кого.
— Понятно, — произнес я уже более серьезным тоном, — доигрался, значит. А ведь тебя предупреждали, разве нет? Если память мне не изменяет, еще в армии тебе говорили многие, что доиграешься ты.
— Знаю, все знаю, Скит. Но что же делать? Придется рискнуть. Да и риска там особого нет. Нужно всего лишь пробраться через паучьи поля, взять немного муска и все.
— Все? Да что ты говоришь?! А Миссы, да ты хоть вообще знаешь, кто это?
— Пауки, что ли? — Фитл даже хмыкнул. — Да это все ерунда. У меня и мазер с собой есть. Так что они нам ничего не сделают.
— Нам? — переспросил я, начиная уже догадываться, к чему он клонит.
— Скит, ну пожалуйста, помоги мне, — едва не взмолился мой приятель. — Ведь про работу на тех, как бы их поприличнее назвать, — «кредиторов», я ведь только так сказал, чтобы не слишком пугать тебя. На самом же деле все значительно хуже. Меня просто пристрелят и все. Понимаешь ты, убьют.
Я промолчал. Действительно, похоже было, что мой приятель и вправду на этот раз вляпался по-крупному. Во всяком случае, глаза его не лгали. Ну, что мне оставалось? Бросить его? Пускай выбирается, как хочет? Не привык я как-то вот так обходиться со своими армейскими товарищами. Да и совестно было бы вообще оставить кого бы то ни было в таком отчаянном положении. К тому же, само предприятие, на которое Фитл решился, представлялось мне тогда не очень-то и опасным. Ну Миссы, ну что они нам сделают, ведь мы же не безоружными к ним заявимся. А может и вообще сумеем пройти те поля незамеченными.
— Ладно, Горт с тобой, — решился я наконец, пока мой приятель изучающе глядел на меня, — полетели за твоим муском. Но только учти, — тут я, насколько мог, сделал строгое лицо, — что теперь ты должен будешь уже непосредственно мне. А я своих долгов не прощаю.
— Понял, все понял, приятель, — засмеялся Фитл. — И, — он еще помолчал немного, подумав о чем-то, но добавил, — спасибо тебе большое.
— Да не за что пока.
Мы вышли на следующей остановке. И, как было Фитлом заранее предусмотрено, пересели на легкий межпланетный челнок. Его, как уверил меня мой приятель, нельзя было просто так засечь с боевых пограничных радаров, а значит, мы могли спокойно добраться на нем до той, кстати, строго запрещенной для посещений планеты.
Наш совместный, но вовсе не комфортный полет, поскольку тот челнок был рассчитан только на одного пассажира, действительно прошел вполне себе спокойно. Поэтому примерно через сутки с небольшим мы уже высадились с ним на Верне. Как раз той самой планете, где и водились Миссы со своим муском. Сам-то я никогда там прежде не был и поэтому судил о том мире лишь понаслышке. На самом же деле Верна оказалась куда более неприглядным местом, чем я ожидал. Низкие багровые облака, сильный завывающий ветер. Судя по сухости почвы — практически полное отсутствие воды и какой бы то ни было растительности. Все это, а также еще нечто неуловимое, что присутствовало, как казалось, в самой атмосфере того мира, производило поистине гнетущее впечатление.
Оглядевшись вокруг и прихватив снаряжение, мы неспешно двинулись в путь. Идти там, впрочем, было совсем недалеко. Поэтому примерно через час с небольшим мы уже увидели те широкие поля. Затянутые от края до края бледной паутиной, которая едва заметно колыхалась, явно не совпадая почему-то с порывами ветра, они мне сразу ужасно не понравились. Да и вряд ли могло быть иначе. Нечто чужеродное чувствовалось в них. Мерзкое и смертельно опасное. Да еще этот сладковато-тошнотворный запах, который доносился до нас оттуда. Однако отказываться и поворачивать назад было уже как-то глупо, и я, скрепя сердце, двинулся вслед моему приятелю. Он же, судя по всему, и вовсе не был удручен окружавшим нас унылым пейзажем и бодро шагал навстречу своей, как потом выяснилось, неминуемой гибели. Впрочем, его не Миссы убили и он не запутался в паутине. С ним все случилось иначе, но, — Скит посмотрел на слушателей, — об этом чуть позже.
Так вот, приблизившись к тем полям, мы осторожно, чтобы не задеть паутины, стали пробираться к одному из их центров. Центры — это такие большие полупрозрачные кристаллы, от которых в разные стороны и расходились нити тех паутин. Миссы их вроде там как специально устанавливали, чтобы привлекать свою добычу. С кристаллов же, а точнее, с их граней, и стекал тот самый муск, за которым мы пришли. Он скапливался в небольших студенистых лужицах под ними. Будучи сначала абсолютно прозрачным подобно слезе, он, по мере отвердевания, становился сперва мутновато-серым, потом светло-коричневым, а затем и буро-красным. И вот именно этот-то как раз темно-красный муск и скупали барыги, о которых мой приятель рассказал мне во время нашего с ним совместного полета.
Поначалу наше путешествие к кристаллам шло вполне себе спокойно. Паутина была с очень крупными ячейками, в которые мы и наступали. Правда, сами эти ячейки постепенно сужались по мере нашего продвижения к цели, но все же не настолько, чтобы мы не могли в них попасть. И вот, спустя всего каких-нибудь пятнадцать минут, мы уже у первого кристалла. А под ним, как мы и надеялись, был муск. Много. Мы отламывали его крупными кусками как затвердевшую смолу и складывали друг другу в рюкзаки, что висели за нашими спинами. Потом мы направились ко второму кристаллу.
— Слушай, Фитл, — обратился я к приятелю шепотом, — а нам уже не хватит того, что есть?
— Да хватит, конечно. Вот только…
— Что только? — я остановился. — Ты же сказал, что тебе надо с долгами рассчитаться или нет?
— Да надо, надо, чего встал? Но ведь на жизнь-то тоже нужно немножко прихватить, ну хоть самую малость.
— Нет, дорогой, — парировал я твердо. — Я тут только затем, чтобы помочь тебе. А богатство уже зарабатывай сам как хочешь. Так что здесь мое участие в этом твоем «предприятии» заканчивается, и я поворачиваю назад.
Фитл был явно не готов к столь жесткому ответу с моей стороны, отчего и буквально застыл на месте. Но вскоре, чуть поразмыслив, все-таки решил последовать за мной, побоявшись, видимо, лазить по паутине в одиночку. И, в общем-то, это решение спасло тогда ему жизнь. Поскольку едва лишь он двинулся в мою сторону, как буквально в полуорре от его головы просвистела белая паучья нить.
Это было так неожиданно, что в первый момент мы даже растерялись. Но армейский опыт все же взял свое, и мы, быстро спохватившись, изо всех сил пустились бежать. Не обращая уже внимания на то, что наступаем на паутину, мы неслись так, словно бы за нами гнался сам Горт. Да если по совести и сказать, то неизвестно еще, что было бы хуже. Оборачиваться мы не смели и только лишь изредка успевали поглядывать вниз, чтобы, не дай бог, не споткнуться. Но, как мы ни старались, жуткое шуршание и постукивание когтистых лапок о камни поля все приближалось. Их было явно много. И вот, когда зловещее поцокивание было уже совсем рядом и казалось, что нам не спастись, Фитл вдруг крикнул: «Ложись!» Повинуясь все той же армейской привычке к безоговорочному подчинению, я упал, а приятель мой упал рядом. После чего что-то звякнуло, скрипнуло и… нас накрыло бронированным защитным куполом. Это был обыкновенный складной армейский купол. И Фитл его явно где-то стащил. Он и раньше-то не отличался особой щепетильностью в подобных делах, но я еще никогда не был так рад этой его дурной привычке, как в тот момент.
В темноте мы начали ощупывать друг друга, пытаясь определить, кто где лежит. Потом включили фонарики, а затем услышали и зловещее шипение. Это были Миссы.
— К-кажется, я понял, почему их так называют, — проговорил мой приятель сбивающимся от страха и волнения голосом.
— Д-да уж, — ответил я, — шипят. А еще цокают так… жутко.
И действительно, по нашему куполу, который был, к счастью, очень надежным, кто-то легонечко так постукивал. С разных сторон. Словно бы старался отыскать в нем хоть какую-нибудь лазейку, чтобы добраться до его содержимого.
— Горт вам с лао! — крикнул Фитл, нервно усмехнувшись. А потом посмотрел на меня и почти уже нормальным тоном добавил, — ты чего ж это не стрелял-то, Скит?
— А ты чего? — нашелся я быстро с ответом. — А-а, молчишь? Вот и я про то же. Ты их, сколько там было-то, видел?
— Не-а, но не меньше сотни.
— Вот-вот. Много бы мы там с тобой успели настрелять. А они видел как… плюются.
И тут мы с Фитлом едва ли не всем своим существом почувствовали нечто отвратительное, отчего и разом посмотрели друг на друга. Вонь, там была жутчайшая вонь под нашим куполом. Что это было такое, мы сначала даже и не поняли. А когда посмотрели вниз… — Скит нервно выдохнул, — уж лучше бы мы этого и не делали. Я не буду вам, конечно, сейчас описывать все то, что мы тогда с ним увидели. Могу лишь только сказать, что лежали мы вовсе не на земле, и что кости были, пожалуй, наименее мерзким элементом того месива, что находилось под нами. Еще же там что-то медленно шевелилось, чавкало и ползало. В общем, такого кошмара и отвращения, как в тот день, я никогда еще в своей жизни не испытывал. Посмотрел я и на своего приятеля. Он, похоже, тоже все понял, потому что был бледен как полотно и дрожал всем телом так, что это было заметно даже при свете наших фонариков.
Так мы и сидели с ним под тем куполом в течение нескольких часов, не произнося уже ни единого слова и кое-как, урывками дыша от нестерпимого смрада. Тем временем Миссы, по всей видимости, окончательно убедившись, что добыча для них недоступна, один за другим вернулись по своим норам. Дожидаться того, что мы когда-нибудь все же выберемся из-под своего укрытия от нехватки пищи или воды, они, естественно, не догадались. Мы же, соблюдая все возможные меры предосторожности, открыли наш купол, после чего, и безо всяких дополнительных приключений, добрались до своего челнока.
Впрочем, тот муск не слишком-то помог Фитлу. Он, конечно, его продал тогда и расплатился с долгами. Но, как это выяснилось уже намного позже, продал он его не весь и сам решил немножко попробовать. Бог знает, зачем ему это было нужно. Может и вправду его внутренняя защита дала в тот день небольшую трещину. Подобные же эксперименты с наркотическими веществами редко когда заканчиваются благополучно. Вот и Фитл, «просидев» на том муске примерно с полгода, заработал сильнейшее нервное расстройство, отчего впоследствии и покончил с собой. Получалось, что Миссы, пусть возможно и косвенно, но все же до него добрались.