Они всегда гуляли вместе. Не спеша, аккуратно делая шаги, они обходили вокруг парка несколько раз. Любая погода была для них родной.
- Что ж вы, Семён Викторович, не надели свои перчатки сегодня? – вопрошала она, беря его под руку.
- Да что-то не упомнил нынче, - отвечал он, придерживая её руку. – Вы вот, Анфиса Степановна, тоже сегодня налегке, шарфик не повязали. Да.
И они, тихо переговариваясь, пошли вдоль пруда.
- А вы знаете, что завтра будет ещё холодней? Я сегодня по радио слышала.
- Осень уже, пора и холодам прийти.
Они обогнули пруд, прошли по аллейке и вышли к парку аттракционов. Сезон ещё был не закрыт, ребятня вовсю веселилась на каруселях.
Анфиса Степановна остановилась, не отрывая глаз от карусели для самых маленьких. Лошадки ездили по кругу, слегка покачиваясь. Играла музыка, смеялись дети. Огонёк в глазах Анфисы Степановны не обманул Семёна Викторовича.
- Никак прокатиться хотите, любезная? – с улыбкой спросил он.
Она повернула к нему восторженное лицо. В её глазах он увидел то, чего не видел уже давно: детство.
- Хочу, - с жаром сказала она, - очень хочу.
Они подошли к карусели. Подождали, сели на соседних лошадок. Музыка зазвучала, они медленно поехали по кругу. Это было восхитительно!
Семён Викторович счастливо смотрел на Анфису Степановну. Она улыбалась ему, не отрывая глаз от его лица. Музыка не смогла заглушить его голос, когда он тихо сказал:
- Анфиса, Анфисочка моя, как же я тебя люблю. Счастье ты моё ненаглядное, услада для моих глаз и сердца.
Она, не отводя взгляда, так же тихо ответила:
- Сёмушка, ты моя жизнь, с тобой ничего не страшно. Сколько нам ещё отмерено судьбой, проживём вместе. Я очень тебя люблю.
Так катились они по кругу, смотря друг на друга горящими глазами. Они видели друг в друге те воспоминания, которые навеяла эта карусель. Пятьдесят лет назад они познакомились, катаясь на таких же лошадках, хохоча и заигрывая. С тех самых пор они больше не расставались. Их брак пережил многое, но вынесли они из него главное. И по сей час помнят о своих чувствах и клятвах.
Осень всё настойчивей вступала в свои права, подмораживая утренние лужи. Листья хрустели под ногами, бесконечно красивые и трогательно хрупкие.
Семён Викторович и Анфиса Степановна прогуливались, делая аккуратные шаги и обходя подмёрзшие лужи.
- Вы, любезная Анфиса Степановна, снова не повязали шарф, это очень неблагоразумно в такой холод, - сказал Семён Викторович, поднимая её воротник повыше.
- Будет вам, дорогой мой, не замёрзну, пока жива, - ответила Анфиса Степановна, беря его под руку.
Они медленно брели вдоль пруда, тихо переговариваясь и тесней прижимаясь друг к другу.