Золотая рыбка.
В колодце двора метался ужасающий свист и грохот. Сплошной поток огня поднимался с земли в белое небо через крыши многоэтажек и где-то за километры отсюда обрушивался на чьи-то головы.
Эхо непрерывно работающих «ураганов» отражалось от стен многоквартирных домов. Дрожали стены и стёкла. Всё неживое в квартирах тряслось от вибрации. Всё живое – от страха.
Мальчик сидел на полу детской, зажимая ладошками уши и смотрел на золотую рыбку в маленьком, круглом аквариуме. Вода в аквариуме дрожала. Золотая рыбка тоже дрожала, быстро-быстро открывая рот.
Золотую рыбку подарил ему папа. Папа ушёл на войну и не приходил уже очень долго. Мама уехала давно, ещё до того, как наступила война. Остались золотая рыбка и бабушка. Бабушка надела на него шапку, чтобы закрыть уши. Но шапка помогала плохо.
Старухе было далеко за восемьдесят, и передвигалась она с трудом. Тем не менее, во время кратковременного затишья, она сползла с девятого этажа и подошла к ополченцу. Ополченец с натугой тащил из грузовика длинный белый цилиндр, помощников рядом не было.
- Сынок, - сказала она. – Сынок…
Ополченец уронил цилиндр и обернулся к ней. Он был весь в поту и в недельной щетине, глаза красные и отёкшие.
- Сынок, - бабушка просительно сложила руки на груди. – Вы бы перебрались куда-нибудь, а? Сил уже нет, четвёртые сутки не спим. У меня внучек маленький…
- Да куда же мы переберёмся, мать? - С надрывом перебил ополченец. – Мы в городе, они за городом. Здесь дома везде, везде люди. Ну, потерпите. Мы же вас защищаем. Бандера придёт, хуже будет.
Бабушка знала, что хуже может быть. С трудом перенеся в кровать, заснувшего на полу мальчика, она потом, сгорбившись, всю ночь просидела на кухне, без света, под свист и грохот, ожидая, что вот-вот прилетит оттуда.
В эту ночь пронесло.
Мальчик спал в шапке, с завязанными под подбородком верёвочками. Это было неудобно и жарко. На рассвете он проснулся и сразу побежал к золотой рыбке.
Золотая рыбка висела в воде кверху бледным брюшком.
Мальчик заплакал.