Шли дни и месяцы. Лекции и семинарские занятия сменялись бытом общежития, который, честно признаться, Алэну Греннису, уже третий год проживающему в этой келье, давался гораздо лучше, чем молодому новоселу, не привыкшему еще достаточно думать о своевременной уборке, готовке еды и приличных манерах.
Если бы Агидиус Сперас хоть что-нибудь знал о том, как тихие слабости личного комфорта проникают в кровеносную систему, вызывая медленную и мучительную смерть духа, то, наверное, жил бы под открытым небом, на ветренной и снежной скале, подальше от всех этих мелких шалостей сумасшедшей моды и гурманского соплежуйства. Хотя бы юношеского максимализма, компенсирующего недостаток личного стратегического размаха, в нем было для этого достаточно.
Алэн же, в свою очередь, был крайне далек от таких размышлений. Предвкушаемое обилие изощренных игр в чувственные удовольствия, кашемировый пафос с бриллиантами в золотой оправе открывались ему широкой дорогой, совершенно не смущая своей бросающейся в глаза иллюзорностью.
Начиналась же эта дорога с безобидных слабостей и привычек, вполне поощряемых продажной душой большого города. Сладкоголосые мюзиклы популярных "звезд", махровые коктельчики в сверкающих полутьмой барах и коньяк с воздушным шоколадом - почему бы изредка не позволить себе это?
Но вряд ли это занимало чьи-то головы. Тем более, среди семинаристов последнее время ходили слухи о том, что в округе общежития уже несколько раз был замечен тигр. Говорили, что этот тигр приходит из-за близлежащей горы.
Никто не знал, что его могло привлечь сюда. По словам коменданта эти хищники водились только за снежным хребтом, который иногда виднелся из окон общежития в ясную погоду, выделяясь своей блистающей белизной на голубой ткани неба.
Агидиус любил прогуливаться по большому парку, лежащему на пути между семинарией и общежитием. Это был практически дикий лес, поскольку деревья здесь росли как хотели, вымощенных дорожек почти не было, а были только тропинки. Вместо скамеек же лежали большие неотесанные бревна.
Ночью этот парк выглядел довольно угрожающе, несмотря на что, парень любил проходить прямо через него, иногда останавливаясь в глубине, присаживаясь на бревно, наблюдая и прислушиваясь.
По его представлениям, если бы он был тем самым тигром, то скорее всего захаживал бы в этот парк. Но ни разу он не встретил и намека на этого зверя. Только изредка стал замечать большую черную собаку. Абсолютно черную, похожую на немецкую овчарку, но побольше.
Это был чей-то пес. Но чей? Сначала на нем был ошейник, но вел он себя как дикий, перемещался туда сюда, скрывался из виду и снова, как бы невзначай, появлялся с другой стороны. В другой раз ошейника уже не было.
Однажды пес приблизился метров на десять и как-то странно посмотрел на Агидиуса. Да-да, он вдруг остановился боком к нему, сидящему на бревне, и почти как человек повернул голову на девяносто градусов, смотрел несколько секунд и снова побежал и исчез. Видимо, по своим собачьим делам.
- Но что у него там могут быть за дела? - Мелькнула мысль.
- Слушай, зверь! Нет у тебя никаких своих дел, кроме как пожрать, побегать туда-сюда и поспариваться! Кого ты хочешь обмануть?- Выкрикнул вслед Агидиус, смеясь.