Битые сектора.
…когда мы отправляемся на поиски любви,
любовь движется к нам навстречу. И спасает нас.
Паоло Коэльо. «На берегу Рио-Пьедра села я и заплакала»
Он идет по осеннему лесу, не поднимая ног. Боже, как он любит этот лес! Красные листья рябины, светло-желтые кленовые, ни на что не похожие осиновые. На земле их уже гораздо больше, чем на деревьях, и кому-то кажется, что это уже начало зимы, а никакая вовсе не красота. Но разве все одинаково определяют для себя красоту?
Кому-то? Нет, так кажется Ей. Она не любит эту осень, когда уже ударяют заморозки, и когда на деревьях практически нет листьев. Она, наоборот, счастлива, когда все вокруг оживает, когда листья только распускаются и безумно зелены, не испорченные еще никаким пыльным налетом. Она любит весну и юность.
А Он к весне равнодушен. Нет, не то, чтоб Ему это не нравится, совсем нет. Но листочки, только что вылупившиеся из почек, бывают предвестниками запоздалых, фантомных заморозков уходящей уже зимы. А Он не любит эти заморозки. Он их ненавидит. Он любит заморозки осенние, очищающие воздух до какой-то невозможной, невероятной прозрачности. Он любит, когда все понятно. Вот, заморозки, - значит, пришла зима. А такое бывает только поздней осенью.
И они любят друг друга. Наверное, во всем мире нет двух людей, которые любили бы друг друга больше, чем они. Наверное, потому, что они притягиваются друг к другу, как плюс и минус. Нет, как весна и осень.
Силуэт в конце тропинки кажется Ему до боли знакомым. Да нет, Он ни за что в жизни не перепутает Ее силуэт ни с кем. А Она стоит к нему вполоборота и смотрит вперед, на удаляющуюся фигуру. Спортивную фигуру мужчины, который то и дело оборачивается и машет рукой. А Она просто стоит и смотрит, не делая никаких движений в ответ. И именно поэтому Он понимает вдруг, что это не просто встреча, но Он совершенно не понимает, что это. Уж лучше бы она крикнула ему вслед что-то, бросилась догонять, догнала бы, обняла... Но Она просто стоит, и Ему от этого становится особенно неуютно.
Да Он вообще готов провалиться сквозь землю. Черт, ну и что Он такое увидел? Просто силуэт... Просто встреча. Просто Она смотрела чужой спортивной фигуре вслед. Что из того?
Никто в целом мире не понял бы Его тревоги. Она тоже не поняла бы. Узнай о том, что Он был там, когда Она провожала спортивную фигуру — Она бы захохотала. «Подумаешь! Да Ты еще не видел, как Я его поцеловала!» Она ведь, как и большинство в этом мире, любит весну. Весну и Юность. И Его.
А Он любит осень. Он любит, когда все чисто и прозрачно. Что, если листочки весной уже распустились, их нельзя убивать морозом. Он любит мороз поздней осенью, и ненавидит его весной. Он любит Осень. И Её.
Он расскажет ей об этой встрече. Или нет. А Она засмеется в ответ. И расплачется. Но будет любить Его еще больше. А Он будет злиться не то на Нее, не то на себя. И еще больше любить Её.
А Я буду смотреть на них сверху, с высоты птичьего полета. Я осень и весну люблю одинаково – немного больше, чем лето и зиму. Только Весна и Осень обладают невероятной чистотой, одна - листьев, другая - воздуха. Наверное, поэтому эти двое мне так интересны и симпатичны…
Я любуюсь ими, но почему-то Мне за них тревожно.
Наверное, потому, что только Я вижу, как что-то неуловимое в них изменится. В Его душе исчезнет что-то микроскопическое, из той ее части, что принадлежит только Ей, и размер этого Её пространства в Нем, хоть и совсем немного, но сократится. Ровно настолько, насколько Она пустила в свою душу этот силуэт незнакомой уходящей спортивной фигуры.
Пустяки. Но, всё-таки, Мне тревожно. Мне хочется немного им помочь. Пожалуй, Я сделаю так, чтобы на этом Ее месте Его души не появилось бы больше ничего. А в Ее душе это место стерлось. Как там люди называют непригодные к записи участки памяти?
Осень 2013.