Рыжий скрипач

Белова Маргарита
Я бреду по улицам самого захолустного района в этом городе. Пинаю ногами листву, пугаю воробьев. За спиной болтается скрипка в футляре. Сыграть что ли? Нет, не хочется. Сколько я уже так иду? Часа три, наверное. Гуляя вот так, без цели, можно встретить достаточно интересных людей, а особенно в этих трущобах. Смотришь вокруг, и смех пробирает – огромный мегаполис, развитая инфраструктура, сотни тысяч жителей, и в самом центре расположился этот грязный, безобразный и невероятно противный райончик. Но именно здесь кипит настоящая жизнь. Снаружи все давно остандарченно, проштамповано, убито, а здесь, в обособленном мирке, живущем по своим особым законам и правилам, люди обладают величием богов. Я не удивлюсь, если тот бродяга, который спит на тротуаре, накрывшись куском картонной коробки, правит всем миром, а девочка в плохоньком платьице – самый богатый человек на Земле.
Я сворачиваю во внутренний двор одного из домов. В дальнем конце двора стоит теннисный стол, а рядом четверо мужчин что-то бурно обсуждают. Когда я подхожу ближе, они расходятся парами по обеим сторонам стола и начинают размахивать руками, будто играют в теннис. Только ни ракеток, ни шарика я не вижу. Стою, наблюдаю. Ничего так и не меняется, игроки продолжают попусту сотрясать воздух.
– Морган, что ты тут пустоту лупасишь? Шарик уже давно улетел, вам гол, – говорит один из них.
–Не мели ерунды, это ты только что мяч пропустил! – отвечает ему мужчина с другого конца стола, по внешнему виду самый молодой.
Да, и в этом месте встречаются сумасшедшие. Разворачиваюсь, чтобы уйти.
– Эй, Рыжий!
Оборачиваюсь на зов. Третий из игроков весьма приветливо смотрит на меня.
– Будешь нашим судьей? А то Морган все время норовит сжульничать.
Молча киваю. Мужчины, успокоившись, снова принимаются за игру. И тут я осознаю, что игра существует только в их воображении. Как же я буду их судить? Почему-то сильно нервничаю. Да какое мне дело до фантазий сумасшедших? Никак не получается успокоиться. Мои руки сами тянутся к футляру за спиной. Достаю скрипку. Несколько мгновений разглядываю смычок. Начинаю играть.
Импровизированная мелодия сначала дерганая прерывистая, потом начинает замедляться и снова набирает темп, становится резкой и стремительной. Она будто подстраивается под ритм ударов воображаемых ракеток по воображаемому шарику. Закрываю глаза и ощущаю кисло-сладкий вкус вылетающей из-под смычка мелодии. Шарик. Звук удара шарика о теннисную ракетку, я отчетливо слышал его. Поспешно распахиваю глаза и вижу, что мужчины держат в руках ракетки, а по столу скачет ярко-оранжевый шарик.
И продолжаю играть, повторяя музыку ударов. Тот, кого назвали Морганом, промахивается.
– Один – ноль в пользу левых, – объявляю я.
Новая подача. Игра ускоряется, становится более напряженной, потом короткое затишье, и снова стремительное ускорение. Один гол, второй третий. Ведут левые, но их соперники догоняют. Они уже почти сравняли счет.  Удар, еще удар. Кто-то же должен ошибиться.
Вдруг, резкий, неприятный звук. Я морщусь. Струна лопнула. Расстроено тереблю леску. Эх, придется менять… Поднимаю голову, чтобы сообщить игрокам, что уже не могу быть судьей, и нахожу пустой двор. Мужчины исчезли, теннисный стол испарился, и только в пожухлой траве лежит яркий оранжевый шарик.