3. Невыносимый, невыразимый стыд.
Изначально я хотел назвать эту миниатюру "«grebanny» стыд", но постеснялся.
-//-
Больше всего лично меня удивляют причитания моей матери: «Ну почему ты такой?!»
Моя мать похожа на хозяйку сердитого пса, которая сокрушается: «Купила смешного и нелепого щенка-«очаровашку» немецкой овчарки. Мягкий, теплый клубок шерсти и больше ничего. Отдала его на воспитание в бойцовский клуб и получила назад вот это злобное чудовище! А ведь я мечтала о домашнем лабрадоре! Или даже о добродушном пуделе…»
Секундочку! Так вы о добродушном пуделе изначально мечтали? Н-д-а-а-а!!!
Смешно, однако…
-//-
В субботу успел прочесть только три главы в воронежском торговом центре «МАКСИМИР». Подошли охранники и выгнали из здания под дождь. Я не желаю зла этим людям и этому зданию, потому и не стал отрясать прах с обуви. Просто ушел.
В воскресение была хорошая погода. После богослужения в своей церкви читал Библию перед зданием "Галереи Чижова", у самых дверей главного входа. Пришла охрана и полицейские. Попросили отойти на 5 метров от здания. Отошел. Попросили отойти еще на 5 метров. Отошел еще на пять метров, оказавшись даже дальше от входа, чем продавцы анаши, которые полицейским нисколько не мешали, а вот я со своим чтением Библии почему-то помешал. В конце концов подошел главный охранник и потребовал, чтобы я вообще убирался с площади перед зданием. Я заартачился. Потребовал ссылку на законодательство. Охранники и полиция (большинство — «закавказцы») засмеялись мне в лицо. Главный охранник сказал: «крутите его, парни, скажем что сумасшедший».
Я еле-еле унес ноги, ломанувшись через широкий проспект, прямо под проезжающие машины. Как выжил — не знаю.
Вот она вам — страна! А народ? Проходящий мимо народ безучастно смотрел, как полицейские пытались скрутить меня только за то, что я читал Библию.
-//-
Итак, меня все-таки выгнали и из торговых центров, и с площадей перед торговыми центрами... тоже выгнали. Тогда я начал по вечерам после работы читать Библию у автобусной остановки, в трехстах метрах от «Галереи Чижова».
На улице в тот первый вечер стоял легкий мороз, усиливающийся сильным северо-восточным ветром. Как будто гонимые именно этим ветром, люди пробегами мимо меня очень, очень быстро. Но дело было не в морозе и не в ветре было дело: я заметил, что люди резко ускоряли шаг, как только начинали слышать мое чтение.
Сначала мне казалось, что проносящиеся мимо толпы народа совершенно безразличны к моему чтению. Но как только я заметил это ускорение шага при приближении ко мне, я успокоился: люди слышат и им... стыдно. Как было стыдно и полицейским, устроившим на меня в воскресение чуть ли не облаву. Я видел этот стыд в их глазах...
Некоторые парочки и групки людей, напротив, останавливались недалеко от меня и начинали делать вид, что что-то между собой обсуждают. Ну, не знаю... Страницы Библии от ветра постоянно вырывались из рук и совершенно не слушались моих окоченевших от мороза пальцев, глаза все время слезились. Что можно обсуждать на таком ветру, на таком морозе? Просто хочется … послушать Библию. А признаться в этом ... стыдно. Даже самим себе в этом стыдно признаться...
Сама мысль о том, что их, прохожих, может заинтересовать Библия, вызывает у них ... невыносимый, невыразимый, «grebanny» стыд!
-//-
А сегодня после работы снова на самой людной площади Воронежа прокричал толпе прохожих семь первых глав Евангелия от Матфея, пятьдесят третью главу пророка Исаи, и три псалма из Псалтыря: первый, тридцать шестой и девяностый.
После каждой главы кричал: «Покайтесь и веруйте в Евангелие! Ибо приблизилось к Вам Царствие Небесное! Да здравствует Россия! Да здравствует Свобода! Долой тиранов!»
Несколько человек поблагодарили. Один парень, напротив, сфотографировал меня и сказал, что будет обвинять в экстремизме. Поскорее бы…
-//-
Кое-кто утверждает, что Россию уже не возродить. Потому что «пассионарии» и иные яркие «индивиды» в России давным-давно повымерли. Потому что, к примеру, Русские люди начала двадцатого века были совсем-совсем другие. Совсем другие лица, хорошие, добротные, благородные образы, «породистые» лица, если можно так говорить о людях. Даже у крестьян. А сегодня в толпе все чаще не лица, а «рыла».
Когда я вспоминаю об этом, читая Библию на морозе, в голове проскальзывает сатанинская мысль, что ведь и в Новом Завете, опять же, говорится: «не бросайте бисера вашего перед свиньями».
«Нет, Господи! Не согласен я! Не о том там говорится!» - спорю я или с Господом, или сам с собою, или с кем-то третьим, - «Потому что рыло от лица отличают только две вещи: мысль и, если угодно, Благодать Христова. Мимо меня проходят разные персонажи. И часто я вижу как «рыло» на моих глазах превращается в одухотворенное лицо. Прохожий слышит цитаты из Библии и в его голове появляется мысль. И если он эту мысль тут же не отвергает, за мыслью приходит Благодать Христова! И человек преображается!»
Вчера мимо меня проходила парочка. Худющие. Кожа да кости. Маленькие. Хилые. Типичные представители деградирующего народа. Жмутся друг ко другу, чтоб не замерзнуть и чтоб не сдуло. В зубах дымящиеся сигареты. Парень хотел было пройти мимо, но девушка его остановила почти приказом. Видимо, у них дело уже к свадьбе идет — уж больно она властно с ним себя ведет. Когда я докричал очередную главу и, прокричав свои речевки-призывы к покаянию, наконец замолчал, девушка сказала мне: «большое спасибо». Затем она перекрестилась и поклонилась мне в пояс. Я поклонился в пояс ей в ответ. Наши лица сияли. Наши лица уже не были «рылами». Понимаете? Понимаете ли вы, несчастные вы критики, что я тоже сын алкаша и внук алкаша, которые из-за любви к водке не дожили до 55 лет??? Понимаете ли вы, что я без Христа и Его Евангелия тоже … то еще… деградировавшее «рыло»?
-//-
Стыдно и прохожим. Стыдно и полицейским, выгнавшим меня с площади перед "Галереей Чижова", которая, как всем хорошо известно, будет через триста лет разобрана, чтобы уступить место площади Николая Проповедника. Но… стыдно не только им. Стыдно и мне. Понимаю, что чтение мое будет в разы эффективней, если читать я буду … стоя на коленях. Понимаю, что надо встать на колени, а на любые замечания отвечать: «Вот когда вся Россия-Матушка встанет с колен, тогда и я перестану читать, стоя на коленях».
Все-все понимаю, но встать на колени все равно не могу, пытаясь оправдать свой стыд соображениями, связанными с заботой о здоровье. Смешное, жалкое, нелепое оправдание … смешного, жалкого, нелепого труса. Разве цель не оправдывает средства? Вон, Василию Блаженному тоже наверняка было не просто голышом и летом и зимой благовествовать на будущем Спуске его имени…
-//-
Сатана, он ведь тоже где-то тут. Он все время где-то рядом. Это именно он тот самый «кто-то третий». Зараза. Это он подбросил отвергнутую мною мысль о том, что негоже читать людям Библию, так как негоже бросать бисер перед свиньями. Я мысль отвергнуть – отвергнул, а сомнения, зараза, остались. Гляжу на опустевшую площадь глазами, полными слез, и спрашиваю себя: «а … может быть … действительно … зря?».
Огромная стая ворон, кружащая над головой, каркает: «Каррр! Каррр! З-ррр-я-я-я! З-ррр-я-я-я!»
А я-то думал, что уж теперь-то точно, уж теперь-то наверняка выплакал все, что можно было выплакать. Какая наивность! А может это порывистый ледяной ветер, обдувающий мое лицо, вызывает слезы? Только реакция организма, безо всякой привязки к чувствам и эмоциям?
Как же все-таки хочется больше не зависеть от чувств и эмоций! Господи! Сделай меня каменным! Ну, пожалуйста! Ну чего тебе стоит?!
Увы! Не сделал! Со всем негодованием, на какое способен, я кричу опустевшей площади:
- Я не Шарли!!! Слышите?! Я искалеченный восьмилетний Русский Ванечка из Донбасса, которого предал ваш Путин, якшаясь с "западенцами"! И вы все тоже предали! Покайтесь и веруйте в Евангелие!
Безумие какое-то…. Ну, в чем она, опустевшая площадь, должна каяться? В чем?
Я резко закрываю Библию и в полном отчаянье оборачиваюсь, чтобы идти на свою остановку. Мой взгляд останавливается на женщине, стоящей от меня в нескольких шагах.
- А я вас уже больше часа слушаю. Огромное вам спасибо.
Вот как теперь ангелы-хранители дают о себе знать? Не знал. Ну, хоть какое-то внимание со стороны Небесной Канцелярии. И на том спасибо.
- Большое спасибо, - отвечаю я и кланяюсь и женщине, и ангелу-хранителю в пояс. Большое спасибо девушке с сигареткой, научившей меня этому поклону.
Ну как тут не заплакать? Как? Как не вспомнить строки Мережковского:
Прекрасна только жертва неизвестная:
Как тень хочу пройти,
И сладостна да будет ноша крестная
Мне на земном пути…