Глава 699.
Мы стоим друг против друга. Ты смотришь на меня так, будто хочешь убить. Здесь, в Долине Свершения, где всё началось, ты хочешь поставить точку, ты хочешь разорвать наши узы. Я кричу:
- Ты не сможешь убить меня!
Я кричу:
- Ты стал моим лучшим другом, я не могу позволить тебе остаться одному!
Мы стоим на краю водопада, я и ты. Ты говоришь:
- Хватит уже орать. Мы давно не дети. И всё не так, как прежде.
Если ты и твой противник - первоклассные ниндзя, то когда в битве ваши кулаки встречаются, вы можете прочитать мысли друг друга. Я читаю твои мысли, потому что ты читаешь мои. Я говорю:
- Ты понял меня, но всё ещё хочешь драться?
Ты складываешь печати, чтобы снова использовать свою технику.
- Да, - отвечаешь ты, - потому что ты мой самый лучший друг.
Кто-то сказал когда-то давно, что людям свойственно убивать тех, кого любишь.
После своей мощнейшей техники ты лежишь без сознания. Я лежу рядом и смотрю в небо. Я всю жизнь мечтал победить тебя, но не такого, каким ты стал сейчас. И ты об этом прекрасно знаешь.
Стоит только поднять голову, посмотреть на звезды — и ты пропал.
В нашем первом спарринге я назвал тебя головастиком. Ты всегда был таким крутым. Я хотел, чтобы ты заметил меня. А теперь мне принадлежит всё твоё внимание. Твои глаза тебя не подводят. Если мы только попробуем пошевелиться и продолжим, то умрём от потери крови. Ты говоришь, что ушёл во тьму и обрёл силу, чтобы идти своим путём, что пытался разорвать связи со всеми, кого знал, что я оказался единственным, кто даже после всего этого не желает мне смерти. Ты говоришь, что хочешь знать, почему я так отношусь к тебе. Я говорю, что ты знаешь. Ты кричишь на меня, чтобы я отвечал на вопрос. Я чувствую ту же боль, что и ты.
Только потеряв всё, мы становимся свободными, сделать всё, что угодно.
Внезапно из ниоткуда доносится крик. Он всё громче и отчётливей. Я слышу своё имя. Это кричит Сакура. Я вижу, как она плачет.
Если можно проснуться в другом месте.
Если можно проснуться в другое время.
Почему однажды не проснуться другим человеком?
Сакура кричит:
- Придурок, какого чёрта ты отрезал себе руку?!
Я вижу, как её глаза налились слезами, и чёрная тушь стекает по подбородку.
Она кричит, хватая меня за воротник куртки:
- Эй ты, придурок! Я всюду тебя обыскалась!
Она утыкается мне в грудь и начинает рыдать. Я чувствую прохладные капли у себя на груди и жгучую боль в правой руке. Лужа крови становится всё больше и больше, и, наконец, касается края её юбки.
- Сакура, посмотри, - говорю я, - я сделал это. Я сдержал обещание.
Сакура поднимает голову и смотрит на меня своими заплаканными, зелёными глазами. Я говорю:
- Я сдержал обещание, я вернул Саске.
Через секунду огромные зелёные глаза выпячиваются на меня как пупочная грыжа. Через две – она хватает меня за воротник и с криком «Что ты такое несёшь, Саске умер три года назад!» прикладывает мне кулаком по лицу. Я слышу, как ломается моя челюсть. Тёплая, вязкая жидкость начинает заполнять полость рта. И прежде, чем я теряю сознание от потери крови и болевого шока, я слышу голос Какаши-сенсея. Он кричит:
- Сакура, прекрати! Ты же так его совсем убьёшь!
Всё случилось слишком быстро.
Какаши-сенсей сегодня снова без маски. Кто бы мог подумать, что под ней он прячет такое ангельское лицо. Я спрашиваю:
- Когда уже я стану Хокаге?