Он и она были явно не парой. Она – полная, крашенная в рыжий цвет, несколько неуклюжая, в очках, с нелепой косметикой на лице, в нелепых же нарядах. Неуверенная ни в словах, ни в походке, постоянно спотыкающаяся. Правда, поговаривали: она – прекрасный работник и знаток своего дела. Еще бы. Ведущий специалист в богатейшей финансовой компании. Очень добрая и женственная. Короче, что-то в ней есть. Это что-то очень смягчало при дальнейшем знакомстве с ней первое не очень приятное о ней впечатление. Даже небрежно зачесанные длинные локоны, постоянно выбивающиеся из общего пучка, уже не выглядели неопрятными, а по-детски непослушными и трогательными.
Он же – настоящий мачо (или жигало? Ведь лет на двадцать ее моложе, не меньше). Стройный и стильный, всегда в хорошей обуви, в меру надушенный. Все со вкусом: и стрижка, и одежда, и легкая небритость. Отличала от обычных франтов некоторая ненарочитость: очевидно было, что утром у зеркала по часу не стоит и над формой ногтей особенно не бьется. Просто подстриг и довольно. Явно не метросексуал. В его родословной чувствовалась умеренная доля кавказской крови, что как-то объясняло столь странный его выбор, – они, ведь, кажется, любят полных. А, может быть, он из-за богатства? А, кстати, она богата? А тогда – из-за чего же?
Все становилось понятным вечером на улице, где он обычно встречал ее после работы. Надо было видеть выражение его лица. В этот момент он себя не контролировал и смотрел на нее, как смотрят школьники на обожаемый предмет – отличницу-одноклассницу. Умереть можно... При этом еще и переминается неуклюже с ноги на ногу, совсем забыв о манерах. Чудо в перьях... А она-то. Выпархивает с крыльца, как фея, забыв о своих килограммах. Хоть бы не грохнулась со ступенек, обнажив необъятные целлюлитные прелести и исподнее. Кстати, говорят, на белье она не скупится. Носит самое дорогое. Еще бы, имея такого любовника.
Взявшись за руки, улыбаясь, они бодрым шагом уходили от завистливых и недоуменных взглядов ее сослуживцев, не заботясь о том, как расценивают этот мезальянс окружающие. Они шли рука об руку, опьяненные ароматом их близости, смело вдаль – навстречу выдуманным недоброжелателями терниям, на которые им было наплевать. Они были рядом друг с другом. Им было необязательно проговаривать вслух свои мысли, ибо мысли их были общими, как и их будущее, на которое они ставили ва-банк, не особенно заботясь о прибыльном результате. Они жили здесь и сейчас, а дальше – как Бог даст.
«Я поля-я-я-я влюбленным постелю», – завораживающе хрипел Высоцкий. Это было о них...