Из дневника Ю. А. Земсковой:
... Работа, обязанности, суета. Преподавательская деятельность изрядно проверяет на прочность. Компьютер, документы, планы, лекции и практические занятия. Студенты, их просьбы, угрозы и слезы...
Как я все еще не озверела – непонятно.
Очень устаю. Часто не хватает сил.
Раньше я думала, что студенты, все до одного, при общении и взаимодействии с преподавателями стремятся к достижению только учебных целей, которые включают в себя своевременное получение зачета и положительной оценки на экзамене по предмету...
Но я ошибалась.
Начало нового учебного года до невозможности «веселое», как всегда: толпы, накладки в расписании, волнение, беготня по учебным комнатам...
Это просто немыслимо: в первый день всей этой круговерти я узнала о привязанности ко мне моей студентки, второкурсницы Иры Смирновой.
В прошлом году группа, где она учится, была «на моей совести»...
А теперь эта самая «совесть» свободна от этих ребят. И от Иры в частности. Эта девочка очень наблюдательная, ее взгляд не отпускает меня ни на секунду, пока я нахожусь в поле зрения. Ее впечатлительности можно позавидовать: она писала стихи у меня на занятиях. Одно из произведений было адресовано лично мне, но я не смогла его принять. Ира неправильно поняла мои слова об этом стихотворении и не могла справиться со своими смешанными чувствами. Это отразилось в ее сновидениях.
За несколько минут до занятия девочка перехватила меня в коридоре и с невнятным предисловием вручила мне несколько листов печатного текста. Я сдержанно улыбнулась, как всегда, и пообещала прочитать.
В конце рабочего дня я выполнила свое обещание...
Эта распечатка оказалась сильным ударом по моей преподавательской гордости. В ней Ира описала свое эмоциональное состояние и пересказала сны...
Как я должна себя чувствовать после этого?
Что я должна испытывать?
Никто не знает.
* * *
Эта история длится уже полгода, с середины марта.
Ира странно вела себя на занятиях: перебирала карандаши и ручки, стучала пальцами по парте, отстраненно смотрела, но периодически переводила взгляд на меня и активно участвовала в обсуждении каких-либо вопросов. Девочка нервничала и старалась привлечь к себе мое внимание.
После лекций у нее возникали новые и новые вопросы, но она не решалась задать их при всех, это было видно по выражению лица. Ира задерживалась в коридоре, ожидая, пока одногруппники уйдут, а потом... смущалась и тоже уходила.
Однажды она не справилась с заданием в то же время, что и остальные. Сдавала работу последняя. Но ушла не сразу. Тянула время, извиняясь за свое поведение. Я молча слушала. Потом мы говорили о жизни. После этого я пришла к выводу, что Ира не умеет жить «здесь и сейчас». Это ее главная, но далеко не единственная проблема, я чувствую.
Подумать не могла, что это будет повторяться. Во время каждого разговора девочка более пристально наблюдала за мной, тогда я не считала это значительным ограничением моей свободы...
Но однажды я решила, что больше так нельзя.
Ира не знала, даже не представляла себе, что это конец. Именно тогда она вручила мне посвященное стихотворение... Я думала, что можно прекратить общение без особых объяснений...
Но я ошибалась.
* * *
Раз в две недели я как будто случайно попадала в мир Иры. Это происходило во время разговоров на различные темы. Там нужно уметь выживать: вроде бы ты часть этого мира, но при этом необходимо поддерживать общение с этой девочкой в реальности, в противном случае возникает риск стать привидением в ее голове, которому она будет приписывать различные качества по своему усмотрению. Конечно, ты же просто образ!..
Во время летних каникул Ира от тоски сделала из меня привидение, которое преследовало ее во сне. Она многого не знала и не понимала. Не могла понять. Сны отражали реальные представления девочки обо мне: я «снежная королева», дающая бесплатные уроки сдержанности и частичного безразличия; просто красивая женщина, полноценная личность и профессионал в своем деле. Пример для подражания.
Можете себе такое представить?
И я не могла.
Ире все чаще становится страшно наедине с собой. Кажется, теперь я начинаю понимать, почему.
* * *
Но все это уже в прошлом.
А что же в настоящем?
А вот что: я не могу прийти в себя после тех строк, я не могу видеть Иру.
Мне не по себе, но среди людей я вынуждена делать вид, что все в порядке. Ира не до конца понимает, насколько серьезна ситуация.
Бедная девочка...
Она забыла, что привязанность – это двустороннее ограничение (если не лишение) свободы.
А свобода – одно из необходимых условий жизни.
И я не хочу жертвовать ею ради случайного человека.
* * *
Все прошло, а мы – остались.
Вы, наверное, думаете, что это конец.
Ошибаетесь.
Я захожу в учебную комнату и даю группе задание на занятие. Чувствую на себе взгляд каждого. Меня внимательно слушают.
За партой у окна замечаю бледный сгусток напряжения: Ира. Не решается лишний раз посмотреть на меня.
Но по-прежнему после занятия ждет меня в коридоре.
Я не знаю, что она хочет мне сказать.
Спохватившись, берет в охапку вещи и быстро уходит.
Все понимает. Смирилась... а может быть, и нет... Рано или поздно мне придется поговорить с ней об этом...
Но это не главное.
Я буду вести эту группу дальше. Просто потому, что я нужна.