Про знакомую девочку-поэта
Ты родилась девочкой из необычных, из тех, кого баловали. Есть судьба – узнать о том, что значит быть любимой, обожаемой, счастливой. А потом небо, сотканное из иллюзий, разобьется и раз, и второй, и третий, и будет это продолжаться долго, с радужными перерывами – но длиться, возможно, до Бесконечности, пока не останется ничего, кроме Истины, зияющей, сквозь небо из трещин, ведь голубое небо – только пелена, закрывающая от нас Космос, бесконечный, обещающей любовь Настоящую настолько, что и не снилось нам на этой Земле – маленькой, маленькой. Но и взглянув в глаза Бесконечности, ты нарисуешь себе облака, по привычке, вновь. И – да - пусть оно, иллюзорное воздушное, заслоняющее Вечное, небо, зарастает фантазиями снова и снова, чтобы потом – быть разбитым – нечаянностями, специальностями, неосторожностями, холодной жестокостью, улыбчивым садизмом или рассеянною, удивленной рукой. Значит, так должно быть, значит небосвод из розового и голубого, тонов, всего лишь, мадам де Помпадур, до каких-то пор нужен. Именно он непривычным, избалованным, постепенно расскажет, понемногу, вкрадчиво, о том, что такое Любовь. Сначала – намеками. Он поманит фальшивыми песнями, как будто бы вечной нежностью и привязанностями. Он подарит тебе много воздушных платьев, для того, чтобы все сорвать, чтобы исцарапать тебя, пока ты не останешься той, кто есть, пока не доцарапает тебя до Души. И в минуты, когда ты будешь растерзана, ты увидишь то, что давно, миллионами лет, жило вне атмосфер и иллюзий. За пределами капризной Земли ты увидишь Космос. Непреходящую нежность Создавшего Все (а космос – это антоним, как выясняется, хаоса. Он создан бережно и с Любовью. Любовью).
Свободная, уничтоженная и родившаяся заново, отошедшая от себя до бесконечности, для того, чтобы показаться тем, кто знали раньше тебя – сумасшедшей – ты посмотришь в глаза тому, что никогда не уходит (и от себя ты будешь уходить снова и снова - «Отвергнись себя и следуй за Мной»). Вечная любовь, не уходящая («где она живет, Вечная Любовь»), прольется на измучившееся твое сущее – и тебе не станет легко (зачем легкость, в ней засыпаешь). Но тебе станет ясно. (А из узоров твоих ран сложатся тропы и песни для того, чтобы стало яснее тем, кто ищет Любовь, поднимая глаза, сначала, всего лишь на небо из воздуха, царапаясь, как и ты, по дороге шипами. Ты немного расскажешь им о дороге). Ты поклонишься узнающей тебя понемногу Вечной Любви, пообещаешь ей верность… И она, упорядоченный, озаренный Вечной Нежностью Космос, будет литься сквозь тебя, распятую иллюзорным – и поднимающуюся вновь и вновь на пути к Вечному. А каждого, поцарапавшего тебя шипом, осветит – Солнцем. Солнцем, которое поразит и спасет. Через тернии прилетевшая к Вечному Солнцу ты станешь проводницей его лучей.