Гл.7
- Владимировна, у нас ребёнка не хватает. - как-то затравленно сообщил Пашка после дискотеки.
- Да ты что? Я мальчиков всех пересчитала, может ты ошибся? - предчувствуя беду, скороговоркой проронила воспитатель.
- Это девочка, Владимировна. - Пашка изо всех сил старался быть спокойным.
- Девочка? Не может быть! И кто? - женщина совсем растерялась. Всегда проблемы ожидали от мальчиков, а тут вдруг... - А в туалете проверяли?... Так ведь сто раз предупреждали, без вожатых никуда. - Галина Владимировна заглядывала в глаза высоченному Пашке и всё ждала, будто он скажет, что пошутил.
- Нет её нигде, я тут в округе всё обшарил. Это Соня, Владимировна.
- Соня? Боже мой! - женщина подумала про себя, что если такие, как Соня, которая в лагерь явилась со своими куклами, будут пропадать, то что тогда делать с теми, кто уже невестится? - Паша, где и с кем она в последний раз общалась?
- Вот, подруженьки... Клянутся, будто ничего им не ведомо. Но я ведь вижу, что лгут.
Две девочки стояли понурив головы. Они молчали, молчала и воспитатель, хотя ей не терпелось многое им сказать. Она не спускала с них глаз и они это чувствовали. Наконец, одна не выдержала:
- Галина Владимировна, мы тут совсем не при чём, она сама...
- Что сама, продолжай, Наташа. От твоих слов зависит, возможно, сама жизнь твоей подруги. - совершенно спокойно сказала Галина Владимировна.
- Да мы говорили ей... - девочка тянула резину, пытаясь подобрать точные слова, дабы оправдать себя и свернуть всё на Соню.
Женщина не проронила ни звука, сохраняя последнее терпение.
- В общем, она смылась с местным мальчишкой. - по-прежнему, не поднимая головы, проговорила Наташа. - А мы её предупреждали, Галина Владимировна, мы напоминали, что этого делать нельзя.
- А таить до последнего, что исчезла подруга, можно? Это разрешается правилами? - повышая голос, спросила воспитатель и девочки поёжились.
А потом начались поиски, в которых принимал участие почти весь воспитательский состав. Они по очереди караулили спящих детей и точно также, по очереди, обшаривали все потаённые уголки, беседки и скрытые в зарослях лавочки Одуванчика.
Все понимали - никто от подобного не застрахован, завтра такая же беда может посетить любой из отрядов. Все на время забыли даже о призраке, а через час, казалось, в лагере уже нет такого места, куда бы не заглянули шефы.
Но "влюблённых" нигде не было. Вновь расспросили подруг Сони, не собирались ли беглецы выйти за ворота в посёлок? Но те уверяли, что нет. А потом выяснилось, что эти две подруженьки отвлекали вожатых, пока Соня с "кавалером", пользуясь моментом, сбежали с танцплощадки.
За местного пацанёнка мало тревоги, потому что за него, кроме его родителей, никто не несёт ответственности. А вот Соня могла доставить им массу неприятностей, причём, слово "неприятности" - это очень ласково.
Галина Владимировна разыскивала свою подопечную с Пашкой и Эльзой Викторовной. Они облазили все кустарники и прошлись по набережной до соседнего Альбатроса, а там охранники их заверили, что мимо них и мышь не проскользнёт. Мол, тут лишних людей нету, только все свои.
По всему лагерю было слышно: то в одном конце, то в другом, как девочку громко звали по имени, но никто не отзывался. Шефы собрались возле Пионерской комнаты, ни у кого не было утешительных новостей и все с жалостью и состраданием смотрели на Галину Владимировну, которая уже не могла держать себя в руках.
Женщина плакала, её всю трясло, а из ног, поцарапанных колючками, выступили капельки крови. Кто-то подал ей воды и таблетку валидола, кто-то обнял и говорил успокаивающие слова, но присутствующим было известно, что ситуация тупиковая и надлежало вызывать милицию или ещё кого, но делать что-то надо было незамедлительно.
Соня отсутствовала уже два часа, поэтому время нельзя было терять ни минуты, и Пашка собрался звонить в милицию, но дети вернулись сами.
Они показались со стороны летнего кинотеатра и спокойно, держась за руки, подошли к вожатым. Соня сразу же бросилась к Галине Владимировне, а та прижала её к себе:
- Глупенькая ты моя... - прошептала воспитатель, целуя девочку в щёку. - Ты разве не знаешь, что могло произойти?
- Галина Владимировна, про призрак всё враки. Мы с Лёшей специально сидели далеко отсюда, там безлюдно, но к нам никто не явился.
- Боже, какая ты глупенькая... - повторила женщина, до сих пор не веря, что девочка стоит перед нею жива и здорова.
- Немедленно спать! - распорядился Пашка. - А с тобой, жених, поговорим завтра. Сегодня не решаюсь, боюсь, что не сдержусь. - сказал вожатый подростку.
Утром воспитателя вызвала к себе директор лагеря:
- Присаживайся, Галя, разговор будет серьёзным.
Слушай, ты выглядишь сегодня неважно. Давай сделаем так: пусть Пашка поработает и ещё попрошу старшую пионервожатую, а ты ляг и целый день лежи. Не переживай, управятся.
- Спасибо, Лилия Игнатьевна, но такое я себе позволить не могу. Вечером - сказка, а сценарий-то я готовила.
- Понятно. Ну смотри сама. Я чего тебя вызвала... Послезавтра Родительский день, так вот, эта твоя беженка...
- Соня?
- Ага, Соня. Пусть отправляется обратно вместе с родителями. Возражения есть?
- Нет. Я сама вас об этом планировала просить. Кстати, и за двух её подружек тоже. Где есть гарантии, что они ещё кому-то не поспособствуют в побеге? И где есть гарантии, что следующий случай обойдётся также удачно?
Лилия Игнатьевна, буду откровенна: у меня двое детей и скоро родится внучек, поэтому я не собираюсь нести ответственность за чужих детей. Вы понимаете, о чём я?