Тёмный переулок. Огни домов и фонарей. Музыка в наушниках. Палец в кармане лениво перелистывает песню за песней, но ни одна не цепляет. Ну зачем я решил поступать на ин. яз? Всю жизнь мечтал стать поваром, но родители основательно насели на меня... И теперь я иду из библиотеки, гружёный справочниками и словарями, как какое-то вьючное животное. Иду и жалею себя. М-да, я и впрямь жалок.
Мелькнула какая-то тень. Чего только не покажется с усталости...
Или не показалось?
Снова тень, на сей раз ближе.
Выдёргиваю наушник. Прислушиваюсь. Тишина, только где-то вдалеке визгливо завывает сигналка да ветер со скрипом раскачивает ржавую антенну на крыше.
Тяжёлый удар. Чернильные круги в глазах.
Надрывные крики сквозь гулкое биение сердца. Нет, это не я кричу. Я лежу на асфальте и ничего не соображаю. А кто кричит?
Ничего не могу разобрать сквозь эту мутную пелену. Почему-то почти не больно.
Чья-то ладонь коснулась моего лица. Я скорее понял это, чем почувствовал. Женщина? Нет. Молодая девушка. На вид моя ровесница или чуть старше. Грустная.
- Я вмешалась слишком рано, - какой у неё приятный голос. От него становится спокойно. - Ты остался жив. Прости меня, - о чём это она? - Сегодня ты должен был умереть.
Резкая боль между рёбер слева. И холод. Пытаюсь закричать, но не могу.
- Прости, - повторяет девушка. В её глазах слёзы. - Сегодня ты должен умереть...
***
- Проснись, Седьмой! - гневный выкрик сопровождается настойчивым толчком в плечо. - Чёртов недомерок, опять проспал!
Седьмой. Теперь это моё имя. А ещё я бессмертный. Так она сказала. И даже доказала неоднократно.
- Прошу прощения, хозяйка, - неловко бормочу и пытаюсь отбрыкаться от сна. Он повторяется снова и снова. И, пожалуй, это единственное отчётливое воспоминание о моей прошлой жизни. Остальное как-то стёрлось. Не знаю, почему. Может, потому что я слишком часто умирал и возрождался, вот мозги и отказывают.
- Да ладно? - ой-ёй, ещё немного желчи в голосе и ты захлебнёшься. - Неужели сегодняшнее утро обойдётся без нашего обычного "а как тебя зовут?", "а почему Седьмой?" - ну уж нет, после вчерашнего я пока не готов задавать эти вопросы. - Это надо отпраздновать!
- Значит... мне можно будет поесть? - с надеждой заглядываю в её язвительные песочные глаза. Пожалуйста, пожалуйста, разреши!
- Не собираюсь на тебя продукты переводить, - она фыркает и оставляет меня одного. И чего я ожидал? Её не волнует моя смерть от голода. Я же всё равно восстанавливаюсь.
Вот так мы теперь и живём. Я готовлю для неё и убираюсь в её квартире, а она... без понятия, чем она занимается. Может часами залипать в интернете, но каждый раз, когда я пытаюсь заглянуть и выяснить, что она делает, я лишаюсь конечности. Так что, видимо, это не моё дело. Подозреваю, что она аферистка или что-то вроде того. Уж больно недешёвая обстановочка. А ещё она часто раскладывает карты. И в эти моменты мне удаётся увидеть то же самое выражение лица, какое было у неё в ночь нашей встречи. Печальное и сочувственное. На меня она так больше не смотрит. Я долго сомневался, стоит ли спрашивать её о картах. На удивление, этот вопрос не вызвал приступа ярости и сверкания очередного экзотического холодного оружия (кстати, а разрешение на всю эту груду металла у неё имеется?). Она объяснила, что видит будущее. Что карты для этого не нужны, но так ей легче сосредоточиться и выделить чёткую картину из сотен мечущихся образов. Не знаю, правда ли это, но она ведь откуда-то знала, что меня убьют в том переулке...
- Седьмой!
- Да иду я, - бурчу под нос, натягивая джинсы. Вот ведь разоралась. Одеться спокойно нельзя.
Седьмой... ну почему всё-таки Седьмой... Неужели до меня у неё было ещё шестеро таких же несчастных? И значит ли это, что где-то по городу бродят бессмертные вроде меня? Нет, сегодня я её об этом спрашивать не буду. Вчера мне пришлось долго убираться после её реакции. А зрелище собственных пальцев, в живописном беспорядке разбросанных по комнате, как-то не слишком располагает к беседе. Бр-р, дрожь берёт, как вспоминаю... Садистка ненормальная. Давно бы уже свалил от неё, да никак. Попытался однажды и выяснил, что мне не уйти. И вовсе не потому, что она меня догнала и в очередной раз воткнула в меня какую-нибудь железяку. Просто я почему-то не могу находиться вдали от неё. Сразу почувствовал, как из меня выходит вся жизнь. Когда она меня убивает, ощущения совсем другие. Боль просто адская, но страха нет. А когда я уходил, я вдруг понял, что если сделаю ещё пару шагов, то умру насовсем. И хоть моё нынешнее существование сложновато назвать жизнью, но я и до этого жил не очень осмысленно, так что разница не велика. Только боли побольше. А впереди интригующая перспектива целой вечности в моём распоряжении. Вполне можно перетерпеть период на услужении у психопатки. Да-да, она сказала, что я живу у неё временно, пока не научусь быть бессмертным. Чему тут учиться-то? Я уже давно всё понял. Сложно не понять, когда даже конечности на место прирастают без последствий.
- Что хозяйка желает на завтрак? - натягиваю на лицо любезную улыбочку. Ух, какой взгляд. Был бы я бумажным, точно загорелся бы. Ладно, больше не буду так улыбаться.
- Сегодня четверг, - отрывисто напоминает она и снова утыкается в экран. Точно. Четверг. Значит, парфе с бананом и грушей и стакан молока с имбирём. Надо отметить, до меня она питалась попроще. Нововведения в меню стали моей единственной ненаказуемой инициативой. И единственным по-настоящему приятным моментом пребывания здесь. Наконец-то могу вдоволь насладиться любимым делом! Никаких ограничений в финансах и выборе продуктов!
Обожаю смотреть, как она ест и пытается не улыбаться. Даже от интернета отвлекается. Предпочитаю считать это похвалой, потому что от неё и банального "спасибо" не дождёшься.
Уборки с утра немного. Займусь, пожалуй, подготовкой к обеду. Ей пришёлся по вкусу мой карп с миндалём, но в холодильнике из свежей рыбы только форель. Что ж, тоже подойдёт.
И как ей удаётся так затачивать ножи? Мне кажется, что они даже подброшенный над ними шёлковый платочек располовинят, как в фильмах. Ну вот, ушёл в себя и порезался...
- Чего шипим? - равнодушно интересуется она.
- Чего, чего... - демонстрирую рассечённый палец. - Больно мне!
- Как ты сказал? - глухой угрожающий голос. Да чтоб тебя! Опять подловила меня на запретном слове! Что там блеснуло? А, всего лишь секира. Как не оригинально. На куски меня порубишь или просто проломишь грудную клетку? Не угадал. Лезвие летит в шею.
***
За что мне всё это... снова и снова выбираться из бездонной пропасти жутких мук... ух ты! голова раскалывается, но выдаёт приличные образы. Беру назад свои мысли о не оригинальности. Такой казни ещё не было.
Пустота в районе сердца. И слабость. Всё ясно, она вышла из дома. Надо срочно её догнать, пока окончательно не расклеился. Вылетая за дверь, бросаю короткий взгляд в зеркало. Отлично, на сей раз тоже обошлось без шрама, на шее ни следа. Сбегаю по лестнице, едва не скатываясь вниз по ступеням. Ноги как будто ватой набиты. Вот и она. Стоит и ждёт меня у подъезда.
- Опаздываешь, Седьмой, - ну, разумеется, она опять недовольна.
- Ты мне голову отрубила! - возмущаюсь я. Сама-то хоть раз пробовала свой злобный котелок на место прирастить?
- Тоже мне, нашёл причину, - она безразлично пожимает плечами. Ух, как же мне хочется связать тебя по рукам и ногам, зажарить твой язык в кипящем масле, а потом отрезать и тебе же скормить! Так. Приплыли. Она и меня своим садизмом заразила. Спокойно, Седьмой, спокойно. Дыши глубже. Ты не псих. Ты ещё можешь пережить это с целыми мозгами.
Мы редко выходим на улицу, но я люблю такие моменты. По очень простой причине. Я могу задать вопрос и отделаться лишь прожигающим взглядом. На людях она свои железки не светит. Видимо, что-то разумное в ней ещё осталось.
- Скажи, а почему мне нельзя говорить про боль? - вот и он. Прожигающий взгляд. Ха-ха, я сказал запретное слово! Сверли меня своими глазёнками сколько угодно, меня этим не возьмёшь!
- И почему тебе всё надо разжёвывать, - она сокрушённо вздыхает и смотрит на меня как на кретина.
- Ты сказала, что мне надо научиться быть бессмертным, - делаю вид, что разобижен до предела. - А сама ничему не учишь. Только бесишься и кромсаешь меня.
- Справедливый упрёк, - задумчиво кивнула. ЧТО? у меня слуховые галлюцинации? - Разрешаю один вопрос, - надо же, какая щедрость. Целый один!
- Я его уже задал, - решаю не спорить. В конце концов, это действительно неслыханное великодушие. - Почему мне нельзя говорить про боль?
- Тебе не говорить нельзя, - она серьёзно вглядывается мне в глаза и чётко выделяет каждое слово. - Тебе нельзя чувствовать боль.
- Как это так? - удивляюсь я. Что за нелепый запрет? Как можно не чувствовать боль?
- Это уже второй вопрос, - отвернулась. М-да, я ожидал большего от "разговора наставника и ученика". Хотя какой она к чёрту наставник...
Тем не менее, теперь мне есть, о чём подумать. Чем-то же бессмертные должны отличаться от смертных, помимо невозможности самой смерти. Если б она сделала из меня вампира или ещё какого мифического монстра, было бы понятнее. Надо было бы учиться избегать специфических опасностей вроде солнечного света. Да и не бессмертные эти существа. Просто могут жить вечно, пока их по-особенному не прикончат. Может, поэтому она меня и убивает ежедневно? Чтобы до основания вдолбить, что меня ничто и никогда не убьёт?
***
Сегодня мы загулялись допоздна. Впервые у меня не было ощущения, что меня выгуливают, как собачонку. Интересно, что на неё нашло? Вела себя почти как нормальная девушка. Грубая и чёрствая, но всё-таки нормальная. В иных обстоятельствах я бы даже подумал, что у нас свидание. Да только она и романтика - это всё равно, что лапоть и яблоко. Ничего общего. А сейчас она опять замолчала. Беспокойно оглядывается по сторонам и идёт всё быстрее.
- Что-то не так?
- За мной следят, - её голос дрожит от напряжения, в глазах тщательно скрываемый страх.
- Гадалка из тебя, прямо скажем, так себе. Что, не предвидела слежки? - сомневаюсь, что подтрунивание разрядит обстановку, но ничего не могу с собой поделать.
- Своего будущего я никогда не видела, - вся на взводе, но не забыла одарить меня взглядом "ты кретин".
- Да не трясись, - включим мужика с уверенной улыбкой. - У меня за спиной целый кофр твоих убийственных игрушек. Уж как-нибудь разберёмся, - вернее, ты разберёшься. Я скорее сам с собой разберусь, если возьму что-то из этого в руки.
Тихий свистящий хлопок. Выстрел? Точно, выстрел. Плечо обожгло болью, рука безвольно повисла, в глазах поплыло. Новый хлопок. На сей раз досталось ноге. Почему стреляют в меня, если следили за ней?
Опять я лежу на асфальте. Она что-то вытащила из кофра и унеслась во тьму. Включенный мужик быстро выключился от парочки пуль. Позорище-то какое... Валяюсь тут и хриплю от боли, пока девушка с кем-то сражается.
Мне нельзя чувствовать боль. Нельзя. Чувствовать. Боль. Почему? Боль для смертных. Она подсказывает им, когда пора остановиться. А мне всё нипочём. Меня ничто никогда не убьёт. Нет причин останавливаться. Нет причин чувствовать боль.
Откуда только взялось это прозрение? Странно, но боль действительно исчезла. Я в норме!
Вскакиваю на ноги и бегу. Где ты? Где же ты? Не слышу ни выстрелов, ни ударов, ни криков - ничего, кроме обычных уличных звуков. Тень возле дома. Мусорный мешок? Нет, кто-то привалился к стене и чуть слышно стонет.
- Хозяйка! - бросаюсь к ней. Она зажимает ладонью косую рану на животе. Глефа со звоном падает из ослабевших пальцев и разбрызгивает натёкшую лужу крови густыми каплями. Какой ужас... как я мог мечтать увидеть её в таком состоянии?! - Всё хорошо. Всё хорошо, - нервно уговариваю её, пытаюсь поймать опустевший взгляд. - Это всего лишь рана. Она скоро заживёт. И ты снова будешь гонять меня.
- Ты быстро пришёл, - она смотрит на меня и улыбается. Улыбается... - Значит, у тебя всё получилось. Ты молодец, Седьмой. Ты стал моим Первым, - двусмысленно прозвучало, но сейчас не лучшее время для пошлых намёков.
- А другие не справлялись? - зачем я спрашиваю? и так всё ясно.
- Ты право решать оставь за собой, Где лучшая страсть, где лучшая боль... - стихами заговорила? похоже, ей совсем плохо. Какой-то бред, но звучит как последнее напутствие. Она меня отпускает? или...
- Ты... ты умираешь? - голос сорвался. Кивает. Улыбка... запомнить улыбку... - Но я думал, ты тоже бессмертная! - это что, слёзы потекли? - Подожди! Не смей! Что ты сделала в том переулке? Как подарила мне бессмертие?
- Я забрала твоё сердце, - пытается залезть в карман куртки, но рука не слушается. Нащупываю тёплую коробочку чуть больше кулака. И маленький нож. Прозрачный. Забрала моё сердце? Очередная двусмысленность. Но я почему-то не против. Твоё сердце в обмен на моё. А потом я научу тебя не чувствовать боль.