По-летнему теплые сумерки опустились на лагерь. Два ночных мотылька с прозрачными крыльями прилетели с той стороны реки и присели на травинку рядом с коленом Ау-Манса. Они недолго покачивались на стебельке, затем один вспорхнул и исчез в темнеющем небе. Кле слегка наклонился вперед, рассматривая оставшегося. Что за беспечное существо! Достаточно махнуть рукой и его не станет. А природе, его равнодушной матери, наплевать. Ничего не изменится. Никакого смысла нет в такой жизни...
Темнота казалась более глубокой рядом с костром, от этой темноты отделилась высокая фигура. Твентай-Тво подошел сзади и остановился в двух шагах.
– Это получился отменный завод, Кле Ау-Манс. Вэ-эх! И отменная жареная нога, – он еще жевал кусок мяса.
– Не называй меня «Ау-Манс»! – с неожиданной злостью произнес Кле.
– Мы построили три здания для жилья, – продолжал Твентай-Тво. – Думаю, в них можно поселить до тридцати жителей. – Он подошел ближе и сел рядом.
Мускулы тела напряглись, по лицу пробежала быстрая гримаса. Кле и сам не совсем понимал: почему все так противно сегодня?
– Скажи, Кле, сколько нужно построить селений, чтобы получилось княжество, которое может себя само содержать? – спросил Твентай-Тво.
– Хххта*! Может пять, а может десять. Я не знаю.
– Очень важно вырыть достаточно колодцев. Вода – это основа производства. Местные бродяги не любят что-либо добывать сами, вот если только у них будут роботы...
Сегодня они сделали много. Но несмотря на это, настроение у предводителя становилось все хуже час от часу. Он весь день не находил себе покоя – придирался по пустякам к строителям, к наемникам, к своему другу. Этому была, конечно, причина: снова его мучило присутствие Постороннего. Снова кто-то невидимый вмешивался в холодные расчеты, загораживал свет. Кто он? Где он?
Трое наемников у костра заканчивали ужин.
– Сегодня очень жарко, – сказал один из них. – Воздух тяжелый.
– Хозяин Ау-Манс сильно не в духе, – ответил другой.
– В такую погоду я чую бандитов за несколько километров, – сказал первый наемник. – Сейчас вокруг только Низшие, но они не опасные.
– Пойду спать, – произнес тот, который все время молчал. Он шумно поднялся и побрел вглубь лагеря.
– Хороший бердыш мне достался от прошлого хозяина, – сказал второй.
– Низшие не все опасные, как хотят казаться, – продолжал первый. – Те, что еще не совсем разучились говорить, могут много чего интересного наболтать. Вот, помню, один говорил про бандэру, как он отомстил Медокам...
– Этим бердышом все равно кого рубить: что Медоков, что Низших...
Взгляд Кле упирался в травинку, на которой только что сидел мотылек. Что-то такое все еще говорил Твентай-Тво.
Что если один из этих наемников – Посторонний?
«...странные они донельзя. Не понятно, чего хотят», – вспомнилось вдруг.
Он бродит по пустыням и по людным городам, и вокруг него сама собой образуется пустота. Он ужасает – Старый. Может убить, а может обогатить, наградить дарами такими же непонятными, как он сам. Не часто видят Старых. Никто не остается прежним после такой встречи.
Сотни и сотни прожитых лет. И нет смерти. Были в этой жизни и победы, и поражения. Все было. Время не течет уже, оно остановилось. Будет и Кле когда-то таким – просто уродливой тенью самого себя. Слова языка станут для него пустым звуком. Жизнь и смерть потеряют свое значение. Исчезнет разница между сном и явью.
Бесконечность – удел эбрайла...
Твентай-Тво вот уже некоторое время молча наблюдал за своим другом. Ау-Манс медленно раскачивался взад-вперед, застывшим взглядом уставившись в сгущающуюся тьму. И хотя он был сейчас почти неподвижен, но казался опаснее, чем когда-либо. Теперь он еще начал Изменяться. Тело стало тоньше и выше, лицо наоборот расширилось, рот еще больше расползся в стороны, уголки опустились. Вытянулись руки, кисти превратились в щупальца. Глаз не было уже...
Твентай-Тво с досадой дернул головой, встал и не оглядываясь зашагал к своей палатке.
На следующий день плохое настроение Кле было заметно уже всем. Свой завтрак он бросил под ноги наемнику, который его подал. Пинком перевернул составленные в штабель ящики для шатров. Внезапно огрел хлыстом Боли-Ко, когда насыпал ему корма, так что тот подскочил и заверещал от неожиданности. Тоска и злость искали выхода.
Твентай-Тво назначил воинов на ночное дежурство и повернулся, чтобы обойти периметр. Перед ним стоял Кле Ау-Манс.
– Давай разомнемся, друг Твентай-Тво, – сказал Кле спокойно.
– Отличная идея, – ответил Твентай-Тво.
Копье с длинным мечевидным лезвием вместо наконечника может стать ужасным оружием, особенно если им владеет такой мастер, каким был Твентай-Тво. Воину с копьем больше ничего не нужно – ни щита, ни доспехов. В окружности радиусом два метра вокруг него просто не может находиться ничего живого.
Противники застыли в боевых позах. С минуту они молча изучали друг друга. И наконец ринулись вперед. Засвистел воздух, зазвенела сталь. Наемники, оставив дела, подходили ближе, чтобы лучше видеть. Не часто увидишь такое совершенство движений, такие стремительные атаки и контратаки, плавные уходы и развороты. Два непревзойденных профессионала сошлись в бешеном поединке. С первого взгляда казалось, что копье легко пересилит меч и длинный нож. И действительно, поначалу Кле только парировал удары, нырял под разящее лезвие, ловил его в перекрест своих клинков и не мог поймать. Но в какой-то неуловимый миг вдруг все переменилось. В глазах Ау-Манса разгорелся жуткий огонь, его выпады стали точны и экономны, он перешел в наступление. Теперь уже Твентай-Тво с все большим трудом отбивал неистовые нападения противника, он громко дышал и отступал вдоль стены периметра. Уже пару раз он с трудом успел отразить удар меча, направленный прямо в горло... Что-то не то происходило с его другом. И копейщик разозлился. Вдруг поднырнув под меч, он буквально разостлался по земле и ударил по ногам Ау-Манса тупым концом копья. Ау-Манс взревел и извернулся в падении, вскинув нож. В следующий миг клинок почти по рукоять со свистом вошел в открытый живот Твентай-Тво, пригвоздив его к земле.
Несколько секунд все молчали. Твентай-Тво лежал неподвижно. Кле подполз к нему на коленях, рывком выдернул из тела нож, отбросил далеко в сторону.
– Эй, помогите, хватит смотреть! – закричал он на собравшихся вокруг.
Когда раненого осторожно унесли в шатер, Кле машинально поднял свое оружие, отер, вложил в ножны. Стоя посреди площадки, он поднес руки к глазам и с недоумением воззрился на них.
*Хта – отрицательная частица, означающая примерно «нет, не то».
Понравилось?
Подпишитесь на рассылку и получайте новые рассказы первым: http://trappers.ru