На рассвете пошел ливень... Тихо
ругая несносную погоду и разболевшуюся
девчонку, Харт медленно брел по раскисшей
дороге. Бабка знахарка дала лечебный отвар
поить нежданную находку,а взглянув
повнимательнее на хмурого мужика еще и расписную рубаху. -Завтра приду,как смогу -
помогу... Смотрии..не тронь девку раньше
времени...а придешь когда,топи печь жаркую,
что языки красным пламенем горели. Напоишь
ее, завернешь в холст и укутаешь, словно
гусеницу обернешь, лентами перевяжешь и вниз лицом на лавку уложишь...а поверх красный холст постелишь... И не забудь, что лечить так можно, если яркое солнышко, да светлый месяц - не видят, а потому ставни плотно закрывай, а про девку никому не говори" - Про нее мне говорить некому..,- насупился Харт, -вот только...как
же...задохнется же...так то лежать.
-А ты ее коль хочешь оставить у себя вырежь
под ее личико круг,да обей края самой лучшей
шкурой.
Послушался бабку Харт, сколотил дома для найдёныша широкую лавку с отверстием для
лица, да и уложил как велели..
Трижды он ранехонько с утра уложит ее на лавку...лентами, что бабка дала прикрутит, что не шевельнёшься,но и не упадешь...холстом покроет и в лес уходит...бабке-знахарке долг отрабатывает - травки да корешки собирает.
Придет, развернет ее всю и гладит...проводит чуткими пальцами по многочисленным рубцам и белесым шрамам...покрывает легкими поцелуями бархатистую кожу...
Еще в первый день увидел Харт рабское клеймо с внутренней стороны бедра, но печать была незнакома и он не придал этому значения..
А на четвертый день случилась беда...