Глава двадцатая
Решение о разгроме штаба немецкой танковой дивизии СС, пришла в голову Михаила после того, как к ним присоединилась ещё одна группа выходящих из окружения красноармейцев. Теперь в подразделении Михаила Ашукова было 32 человека, не считая двух лётчиков. Он решил их не привлекать к операции по разгрому штаба, пусть летают. Оружие составляли винтовки, два ручных пулемёта и гранаты. Это было теперь полноценное боевое соединение и грех было не воспользоваться представившемся случаем.
По рассказам местных партизан численный состав штаба дивизии вместе с ротой охраны составлял примерно 120 человек и располагались они компактно на одной улице в пяти домах. Казарма роты охраны находилась в сельской школе. Ночью посёлок патрулировали не больше десяти человек, остальная охрана находилась в казарме. Если блокировать школу, то с остальными, для бойцов Ашукова разобраться было просто. Михаил с помощью пятнадцатилетнего Витьки, который оказался грамотным пацаном, нарисовал план посёлка, а также внутренние планы домов, в которых располагались немцы. Местные жители обещали провести их ночью в посёлок.
Фашисты в какой то мере сами облегчили нападение на свой штаб. В первый же день своего пребывания в посёлке, они перестреляли всех поселковых собак. Поэтому ночью тишину в посёлке нарушали только сами немецкие патрули. Михаил учёл, что ночью патрули меняются через каждые два часа в чётные часы. Нападение на штаб он решил произвести сразу после смены часовых в четыре часа ночи. На всю операцию Михаил отводил 30 - 40 минут. Всё необходимо было закончить до восхода Солнца, иначе могли возникнуть сложности. Линию фронта он решил пересечь на танке и двух бронетранспортёрах, остальную технику уничтожить. Хотя танк мог водить и сам Михаил, их этому научили на спецкурсах академии, но после разговора с капитаном Зеленским решил поручить это ему, так как себе отводил самую главную роль, захват в плен командира танковой дивизии. Это он не мог перепоручить никому.
На другой день утром, Ашуков собрал всех красноармейцев и подробно всем объяснил план предстоящей операции, кто и что должен был делать при разгроме немецкого штаба. Себе в помощники он взял Соломона Гурчаева. Так как генерала охраняли два часовых, то Михаил решил, что для его пленения хватит и двух человек. В дом Лукерьи он собирался попасть через чердачное окно. С чердака в коридор дома вела деревянная лестница. Подробный план дома Лукерьи ему составили местные мужики, не раз бывавшие у неё в доме. Лукерья приторговывала самогоном, за что её и не любило местное женское население. Старший лейтенант Белов во главе двадцати красноармейцев, куда входили и бойцы Зеленского должны были блокировать школу. После пленения генерала по сигналу красной ракеты, выпущенной Ашуковым, они должны были забросать её гранатами и поджечь. Старшине Дрозду вместе со своим отделением поручалось захватить штаб, расположенный в правлении колхоза и забрать там карты и документы. Капитану Зеленскому с тремя бойцами поручалось захватить технику врага. Когда всё было доведено до сведения бойцов, неожиданно стали сопротивляться лётчики. Они оба настаивали, чтобы их также привлекли к проведению этой операции. Ашуков передал их в распоряжение капитана Зеленского.
Вечером, перед предстоящей боевой операцией, Михаил ещё раз детально объяснил каждому все его действия. На всё это, от момента входа в село, он отводил не больше сорока минут. Операцию необходимо было закончить до восхода Солнца.
Из партизанского лагеря в деревню выступили в половине третьего. Группу сопровождали четверо местных жителя. Из леса к посёлку вела небольшая грунтовая дорога. Опасаясь нападения со стороны леса, немцы рядом с дорогой на околице села отрыли небольшой окопчик, где установили крупнокалиберный пулемёт МГ. У пулемёта круглосуточно дежурили двое пулемётчиков. Не доходя до околицы деревни с полкилометра, группа Ашукова свернула влево с дороги в поле с густоколосящейся пшеницей, которую так и не убрали из-за начавшейся войны. Растянувшись гуськом, красноармейцы ползли друг за другом на коленях, чтобы не быть обнаруженными фашистами. Не доползая до пулемётного гнезда метров сто, Ашуков дал команду остановиться. Посмотрел на наручные часы со светящимся циферблатом, было без десяти минут четыре. Через 10 минут должна произойти смена пулемётчиков. Подозвав Дрозда, Михаил приказал ему с двумя бойцами обойти пулемётное гнездо с тыла и после смены уничтожить пулемётный расчёт. Дрозд уполз, а минут через двадцать появился один из бойцов и сказал, что пулемётный расчёт уничтожен. Группа Ашукова пригнувшись перебежками приблизилась к окопу. На дне окопа лежали два трупа в чёрных мундирах, а на бруствере был установлен крупнокалиберный пулемёт. Дрозд вынул пулемётный затвор и размахнувшись забросил его подальше в пшеничное поле.
Местные жители повели красноармейцев тёмными дворами к центру посёлка. Выйдя к центру, Михаил приказал местным мужикам идти назад:
- Спасибо, теперь мы сами справимся.
И здесь немцы невольно облегчили выполнение задачи отряду Михаила Ашукова. И школа, и правление колхоза, и дом, где квартировал командир танковой дивизии, были освещены тусклыми фонарями, горящими от аккумуляторов. В их свете были отчётливо видны фигурки прогуливающихся возле зданий часовых. На небольшой центральной площади тёмными массами застыли два танка и четыре бронетранспортёра. Возле них также гуляли часовые.
Михаил глянул на часы, было 4.30. В 5.30 взойдёт Солнце, необходимо было приступать к основной фазе операции, чтобы всё закончить до восхода Солнца. Ашуков отправил свой взвод во главе с о старшиной Дроздом для уничтожения часовых. Всё было сделано аккуратно. Через пятнадцать минут разведчики вернулись и доложили, что часовые уничтожены, немецкий гарнизон остался без ночной охраны. Ашуков приказал всем выдвигаться на свои места и ждать красной ракеты, а сам с Гурчаевым направился к дому, где ночевал немецкий генерал.
Подойдя к дому с тыльной стороны Михаил снял свои сапоги и передал их Соломону. Достал заранее приготовленную верёвку с петлёй и ловко, словно ковбой накинул её на печную трубу на крыше дома и, как кошка забрался на крышу. С помощью этой же верёвки опустился к оконному проёму и через секунду был уже на чердаке Лукерьиного дома. Постояв с минуту, чтобы глаза привыкли к темноте, осторожно двинулся к деревянной лестнице, ведущей внутрь дома. Спустившись в прихожую, Михаил застыл и огляделся. Здесь находились три двери. Одна слева вела в две смежные комнаты, которые занимала хозяйка дома, дверь прямо - на кухню, а третья дверь справа вела в комнату, которую занимал генерал.
Михаил на цыпочках подошёл к третьей двери, не дыша надавил на дверную ручку и потянул на себя. Дверь поддалась, в проёме появилась небольшая щель. Михаил продолжил тянуть дверь на себя, щель увеличивалась. И когда казалось, что всё пройдёт нормально, произошло непредвиденное. Старые, давно не смазанные дверные петли противно заскрипели. Лежащая на кровати у противоположной стены фигура, резко села и протянула руку к лежащей рядом кобуре с пистолетом. Михаил оказался резвее. В доли секунды, в каком то невероятном прыжке, он оказался рядом с кроватью, опрокинул генерала навзничь и, зажимая его рот рукой, проговорил:
- Тихо генерал, Вы взяты в плен. Только не говорите, что Вы не знаете русского языка.