ГГУ, РФ-67
Часть вторая
Моим детям и детям моих сверстников
В столовую ходили строем, как положено солдатам - в любую погоду без шинелей.
Кормили хорошо. В рамках столовских приличий. Меню - обычное, как в студенческой столовой.
Всеобщее внимание привлекал белый хлеб. Пышный, мягкий, аппетитного желтоватого цвета, он выдавался порционно по два кусочка на каждого.
В магазине мы такого хлеба никогда не видели.
Сразу пошли слухи, что это спецвыпечка с добавкой транквилизаторов, умеряющих сексуальные фантазии.
Застольные шутки иногда выливались в коллективные обсуждения. Во время одного из таких трёпов Толя Слепов пообещал проверить это предположение.
- Вручную будешь проверять,- заржали присутствующие.
Толя был легендарной личностью. Свою известность он приобрел после того, как сам сшил себе коричневый парадный костюм. Выкройку ему сделали в магазине, где он купил отрез. Я тогда впервые узнал о такой услуге. А швейную машинку он выпросил у коменданта общежития.
В армейском общежитии Слепов обнаружил около стены две половицы, которые приподнимались, и под ними обнаруживалось небольшое пространство, достаточное для трехлитровой банки. Толя сразу замутил три трехлитровых банки браги с расчетом их готовности к Новому Году. Но перед самым Новым Годом ему непостижимым образом удалось войти в состав увольняющейся группы. Свою брагу Толя презентовал несчастным остающимся, но завещал её только мне, не доверяя выдержке остальных. О браге знали почти все.
Перед отъездом из части он не примкнул ни к одной стихийно образовавшихся компаний. В автобусе он сел особняком и все время молчал. У него зрел план.
Купив бутылку самого дешевого коньяка,- в те благословенные времена самый плохой коньяк вовсе не означало, что коньяк плохой,- он легко прошел в одно из общежитий МГУ, где вовсю шло предновогоднее гулянье. Двери то и дело хлопали, позволяя мельком разглядеть происходящее в комнатах общежития. Выбрав компанию, где явно преобладали девушки, Слепов вошел в комнату и попросил разрешения раздеться, сказав, что приехал к другу, желая сделать сюрприз, - а тот куда-то уехал, и комната его заперта, но он, наверное, скоро появится.
Концовку его лживой речи никто не слушал, наперебой предлагая ему ждать друга вместе с ними. Коньяк оказался кстати, хотя решающего действия не оказал.
После того как подошли задержавшиеся парни, свободных девушек оказалось не так уж много, всего две. Обе жили в этой комнате. Толе сразу приглянулась одна. Но он выбрал другую, которая показалась ему посмышлёнее.
Студенческий новогодний бал заполнял общежитие. Веселые группки волнами сбегали по лестнице в танцевальный зал, и вновь поднимались в свои комнаты. В коридорах звучали обрывки разной музыки, колыхались запахи закусок, аромат духов и аромат разгоряченных молодых тел.
В этой новогодней кутерьме Толя всё время пытался остаться со своей благо обретенной подругой наедине, но ему это никак не удавалось.
Но вот танцевальный зал опустел. Движение по коридорам замедлилось и почти прекратилось. Неизбежность предутреннего сна заявила свои права.
- Где твой друг?- спросила Кадрия, деликатно намекая, что пора бы уже идти спать.
Пришлось рассказать всё, как есть.
- Ну, мест, где можно переночевать, полно. Многие уехали к родным и знакомым или ушли в лыжные походы. Но надо искать. Пошли,- и она потянула его за собой.
Они брели по коридорам, заглядывая в не запертые двери. Когда в одной из полутемных комнат, освещенных только елочной гирляндой, они застали беззастенчивых любовников, Кадрия пытливо и коротко глянула на реакцию Слепова.
Наконец, они нашли, что искали. Одинокий хозяин комнаты, не выражая ни досады, ни гостеприимства, согласился на ночлег гостей, но поставил одно условие. Он не должен слышать, как они будут кувыркаться.
- Никто и не собирается,- сказала Кадрия,- у меня есть, где ночевать.
Хозяин завалился в койку, из которой он вёл переговоры, а Кадрия вышла в коридор.
После получасовых, настойчивых уговоров и решительных, ритуальных отказов, Кадрия, убедившись, что хозяин комнаты спит без задних ног, согласилась остаться.
Утром, когда Слепов проснулся, её уже не было. Не было её и в комнате, где он оставил свое пальто. Ни какой записки Кадрия ему не оставила, за что он её мысленно поблагодарил.
На следующее утро, перед завтраком в части, Слепов торжественно объявил, что провел экспертизу белого хлеба, и компетентно заявляет о полном отсутствии угрозы для мужского здоровья.
Я его методике не поверил.
Нижний Новгород, январь 2015 г.