Тихий вечер. Он такой обычный и такой тихий, что тянет сплюнуть всю эту обычность в унитаз. Но вместо этого, так же тихо, чтобы не спугнуть эту тишину, выключаешь свет, садишься на подоконник. Девятый этаж — это так высоко. Зима, сумерки уже давно укутали город покрывалом, посчитав, что снежного пуха будет мало. И вот то, что становится уже традицией. Закрываешь глаза. В темноте плотно закрытых век всплывает образ человека. Ничего больше не нужно. Он, так же как и ты, садится на подоконник, так же протягивает руку куда-то в комнату. Он - твоё зеркальное отражение, но ещё не имеющее лица. Ты берешь его за руку. Сначала никаких ощущений, совсем ничегошеньки, но ты знаешь, что будет дальше. Легкое покалывание, а потом совсем, как настоящая рука. Это одиночество. Вы сидите рядом. Близко, держась за руки. Не вместе, но рядом. Это так странно, ты и твоё одиночество. Тепло от батарей, холод его руки. Но тебе надоедает, потому что и без рук вам есть о чём помолчать. Каждый о своём, не вместе, но так близко.
С утра завариваешь себе кофе, ставишь чуть-чуть остыть, но пока одеваешься, он становится совсем холодным. А вот и оно. Странно, оно должно было раствориться во тьме ночи до следующего вечера, но оно осталось. Подошло к столу и село, ты не видишь его, но чувствуешь на себе его тяжелый взгляд, давясь противным холодным варевом из огромной чашки. Понедельник. Может всё-таки пойти и сплюнуть эту обычность?
Улица. Медленным шагом на работу. По сугробам, в которых застревают ноги. Идешь, думаешь о смысле происходящего, результаты размышлений не вдохновляют. Смысла нет. Ни в чём. А где?.. А, вот оно. Ты уже думаешь, что оно отстало, но одиночество не может отстать. Только с ним можно ни о чем молчать, ни о чём спорить, потому, что это часть тебя. Теперь ты его видишь.
Ты отделяешь его от себя. Нет, это не я, это — ОНО. Просто ОНО, ничего не имеющего общего с тобой, ты отдаешь ЕМУ всё, что наболело. И со счастливой улыбкой заходишь в офис. Здороваешься. А вот и оно заходит следом, оно уже приобрело твои черты лица. Тебе больно на него смотреть, потому что ты знаешь кто ОНО, но борешься с этим, отрицаешь.
После рабочего дня оно уже выглядит не просто знакомо, его тяжелый взгляд душит, заставляет оттягивать галстук. Оно ведёт себя раскованно, научилось говорить, критикует, кричит, обвиняет... Не может заткнуться.
Дома с ним споришь. Оно вообще ничего не понимает, но в глубине души осознаёшь, что оно — это уже окончательно ты. Спорить с тобой бесполезно. Наливаешь себе стакан водки, предлагаешь ЕМУ, но оно отказывается, хихикая. Сидите напротив. Такие одинаковые, только ты топишь его в алкоголе, а оно топит тебя в шуме болтовни. Рядом снова появляется силуэт. Два одиночества? Смешно. Но нет, к полночи ты видишь свою грусть. Теперь вас трое. Они не затыкаются, ты начинаешь сходить с ума.
Так и прожигаешь жизнь, а они плодятся... А нужно было всего-то подойти к секретарше, поговорить с ней, позвонить матери, детям... Нужно было всего-то сделать шаг. Но теперь поздно. Заканчивается страница твоей жизни. Можешь сплюнуть в раковину обычность, только теперь не поможет. Ты уже дряхлый старик. А их десяток. Такие же старые. Они просто набрасываются, ты ничего не можешь сделать. Ты сам их вырастил и выкормил, лишь наблюдаешь за тем, как они превращаются в свору голодных собак. Твои же одиночество, боль, тоска и их братья просто разорвали тебя в клочья...
Ты просыпаешься. Молодой, рядом никого. Значит, что у тебя есть шанс. Что ты изменишь?.. Первым делом сплюнешь обычность сейчас, оденешь фиолетовые носки и...
- Алло, мам? Как дела? Да, я долго не звонил... Да зн... Знаю, мам, прости...