Спустив ноги над водой, Лёшка сидел с удочкой в руках на одном из самолётных плотов, заякоренных вдоль берега. К этим особым плотам с прорезями в виде буквы «Ш» причаливали гидросамолёты. Поплавки Ан-2 как раз умещались в прорезях. И пока самолёта не было, Лёшка надеялся удачно порыбачить. Рыжик — коротконогий дворовый пёс — лежал справа от него. Слева стояла полулитровая стеклянная банка с дождевыми червями.
Между тем не клевало. На волнах качался поплавок, тень от удочки и ослепительное отражение солнца. Рыжик, поняв, что покой надолго, положил морду на передние лапы и зажмурился.
Река лоснилась. Волнам лень было двигаться, и они толкались на одном месте. А где-то в глубине ходила глупая рыба и не видела, какой у Лёшки замечательный червяк.
Стало припекать. Помочив голову, Лёшка провёл мокрой ладонью по лицу и вновь уставился на поплавок. По реке проплыло радужное бензиновое пятно... А где же рыба?
— Тьфу, каналья! — сказал вслух Лёшка.
Рыжик поднял морду.
— Это не тебе, — успокоил его Лёшка. — Рыбе. Совсем зажралась!
Пёс постучал твёрдым хвостом по доскам.
— Червяка, что ли сменить?
Рыжик снова постучал хвостом. Лёшка поменял червяка и закинул крючок левее прежнего места.
А какая рыбалка была в Городе, в порту! Рыба ходила между стенкой и судами. Отчётливо видны были тёмные щучьи спины, продолговатые морды и виляющие хвосты. Мальчишки на палке подводили петли. Кто-то однажды вот так на петлю поймал рыбину, и каждому теперь хотелось подсечь своё счастье. Но щука всё видела и не шла в петлю.
Жарко. Хоть бы ветер! Лёшка с надеждой посмотрел на полосатый ветряной рукав, прикреплённый к мачте на крутом берегу. Рукав даже не трепетал, а висел, как тряпка! Штиль.
Лёшка опустил взгляд и вздрогнул. Навстречу ему по воде бежал ветерок, и, поднимая брызги, крутил воронку. Так бывает, когда быстро помешиваешь ложечкой в полном стакане.
— Смотри, смотри! — воскликнул Лёшка. Рыжик вскочил, и, не поняв, куда смотреть, заскулил.
Ветерок, вращаясь юлой, быстро приближался… И Лёшка, разинув рот, ждал, что будет дальше.
Ветерок вспрыгнул на плот, скрутил веретено из пыли и погнал его перед собой. Веретено высотой сантиметров в двадцать-тридцать бежало на собаку. Рыжик вскочил, зарычал, оскалив зубы, и трусливо попятился. Вдруг веретено свернуло к Лёшке, подхватило банку с червями и вместе с ней спрыгнуло на воду.
— Ку-уда? — крикнул Лёшка.
— Ту-да! — ответила ему банка, выхлопнув из себя воздух. Завалившись на бок, она пошла ко дну.
Рыжик звонко лаял на банку. А ветерок, закручивая воронку, бежал себе дальше.
— Вот гад! — возмутился Лёшка. — Всех червей утопил!
Он посмотрел по сторонам, ища сочувствия, но никому не было дела до него. На берегу объявили рейс в Аксарку. По лестнице спускались пассажиры с багажом. Гидросамолёт заходил с разворотом на реку. И никто даже не заметил, что; приключилось у Лёшки.
Он поведал об этом случае своему другу, Саньке Юнусову.
— Смерч! Это был смерч, — сказал Санька. — Затягивает в воронку и несёт — деревья с корнем, дома, машины. Тащит километров за сто!
— И людей? — спросил Лёшка.
— Летят вверх тормашками. Только у нас такого не бывает. Не Америка.
— Я бы посмотрел. Прикинь: Паромный тупик — фьють и нету!
— Запросто.
— Улицу Уфан — вжик! А Комбинат, как думаешь?
— И Комбинат унесёт.
— Да, вообще, весь город!
— Голая тундра. Такая это сила, бесчеловеческая!
— Нечеловеческая, — поправил друга Лёшка.
Фотография из интернета, не моя.