Голос неизвестного человека

ГОЛОС НЕИЗВЕСТНОГО ЧЕЛОВЕКА

/современная притча/

ОГЛАВЛЕНИЕ

Вступление

1. Звезда

2. Путь Хаумы

3. Костер

4. Мир Амеша Спента

5. «Внуки богов»

6. Притчи Бессмертных Святых

Притча о бычке.

Притча о том, как народ избрал себе честного Падишаха.

Притча о том, как можно не увидеть золота, даже если оно будет лежать под ногами.

Притча о любителе соловьиных трелей и певце, их исполнявшем.

Притча о том, что такое – настоящее Счастье.

Притча об обезьянах.

Притча о двух королевствах.

7. Возвращение

Комментарии автора рукописи



Памяти всех жертв,
принесенных человечеством
на кровавый алтарь Войны, –
посвящается.
Моему другу и благодетелю –
Николаю Алексеевичу Чеснокову,
а также – родным и близким,
поддерживающим меня
в трудные минуты жизни, –
посвящается.


ВСТУПЛЕНИЕ


* * *

 «Если вам завтра рано вставать, и вы решили лечь спать пораньше, то будьте уверены, непременно сработает «закон подлости»! - подумалось мне в тот поздний вечер 7 ноября, когда меня, уже уснувшего, разбудил телефонный звонок.

 - Здравствуйте, - слышимость в трубке была на удивление отличной. Усталый женский голос говорил как будто из соседней комнаты: - Скажите, пожалуйста, вы служили на афганской границе?

 - Да, служил. А в чем, собственно, дело?

 - Слава Богу, это вы…, - голос в трубке замолчал.

 - Извините, но мне завтра рано вставать и вы меня разбудили, поэтому, если не трудно, то, пожалуйста, покороче, – кто вы и по какому поводу столь поздний звонок!

 - Простите, пожалуйста, что побеспокоила, я с вокзала звоню, у меня через час поезд. Я в Чечню еду, сына искать. Сын пропал без вести. У меня его бумаги остались, рукописи. Так, он просил, если с ним что случится, то вам их передать. Вы не могли бы сейчас приехать на вокзал? Вы еще успеете…

 - С какой стати мне ехать? Мы что с ним, с вашим сыном, знакомы? Что за бумаги - документы?

 - Нет, там не документы. Просто рукопись. Сын знает вас, поэтому просил передать ее только вам и никому другому. Я искала вас целую неделю, а нашла вот сегодня, случайно. Видно есть Бог на свете…, так, вы приедете?

 - Не знаю, еще не решил. Если решу ехать, то где мы на вокзале встретимся, и как вас зовут?

 - Меня зовут Галина. У меня девятый вагон, но я буду ждать вас у воинской кассы, на втором этаже. Поймите, у меня наверняка билет в один конец, и эта рукопись, может быть, единственное, что останется от нас с сыном. Простите…, - голос ее задрожал и прервался.

 - Ну, хорошо, видно не судьба мне сегодня выспаться. Ждите, буду минут через сорок!

* * *

 Это было время «первой чеченской». Война шла уже почти год. В той организованной Ельциным и всей его антинародной кликой мясорубке перекручивались в кровавый фарш десятки тысяч жизней молодых российских парней, «сгорали» и разворовывались бюджетные миллиарды. В народной памяти эти события надолго останутся «чеченской голгофой», на которой «всенародно избранный» распял последние остатки гордости великого народа.

 Сегодня утром состоялся митинг, на котором люди проклинали, в том числе и эту войну, и тех, кто ее организовал.

 Я был в числе выступающих на митинге, читал свои стихи против этой войны. Это было утром, и вот уже вечером война показывает мне свой кровавый оскал: конкретные прерванные жизни, исковерканные судьбы.

* * *

 Галину я нашел стоящей рядом с вагоном поезда. До отправления оставались считанные секунды.

 - Я здесь! Я здесь! – увидев меня, она взмахнула рукой. - Ждала вас у кассы до последнего, думала, не успеете. Вот, возьмите, - она протянула мне увесистый полиэтиленовый пакет.

 В этот момент заскрипели вагонные тормозные колодки.

 - Если мы не вернемся, то распорядитесь рукописью, как сочтете нужным. Сын у меня в Чечне пропал без вести. Вот еду искать, живого или мертвого. Бог даст, найду. Вас вот нашла. И его, Бог даст, найду! Неделю вас искала, пытаясь через милицию, адресный стол, все – без толку. А тут сегодня иду мимо митинга, слышу, про чеченскую войну говорят, остановилась. И вдруг слышу: фамилия, имя. Разволновалась я. Вместо того чтобы сразу к вам подойти, побежала за бумажками, а когда вернулась, митинга-то уже и нет! Но все равно нашла, нашла! И сына найду!

 Раздался гудок, поезд громыхнул сцепками и тронулся с места. Галина на ходу заскочила в тамбур, не успев сказать мне ни имени, ни фамилии своего сына.

 Мимо меня с легким скрипом механизмов по гулким рельсам покатились пассажирские вагоны набирающего ход поезда.
С Галиной с того времени я никогда больше не встречался.

* * *

 На следующий день я посмотрел рукопись. На первый взгляд, это была как будто бы книга, к сожалению, написанная от руки ужасно неразборчивым почерком. К тому же все листы рукописи были перепутаны.

 Поскольку праздное любопытство мне было не свойственно, чужая рукопись, - она и есть чужая, я сложил бумаги обратно в пакет. Пребывая в полной уверенности, что ее вскоре заберет, как только вернется из Чечни, Галина, я убрал пакет с рукописью в шкаф.

 Прошло несколько лет. За рукописью так никто и не пришел, и как-то на досуге я решил ее прочитать. Это оказалось довольно непростым занятием, и в итоге я провозился с ней около двух лет: разбирал, печатал, правил текст, разбивал его на главы, и только в конце работы мне стал понятен творческий замысел автора.

 Возник вопрос: что делать с рукописью дальше? Сложилась определенная ситуация, в которой автор не только мне неизвестен, но и пропал без вести на войне. С другой стороны, я чувствовал некую моральную обязанность перед ним и его матерью, которую молох войны тоже не пощадил.

 Несмотря на то, что мои убеждения и миропонимание во многом расходятся с написанным, тем не менее многие мысли автора мне показались разумными и интересными. Поэтому, взвесив все «за» и «против», я решил представить рукопись на суд читателя…



 1. ЗВЕЗДА

 … все произошедшее со мной было
настолько необыкновенным,
что может быть сравнимо
только с Божественным Откровением,
а может, таковое оно и есть…


 …Когда вода подошла к подбородку, я оглянулся – до берега было метров триста, как, впрочем, и до лодки командира пограничной заставы, которую внезапно налетевший со стороны суши ветер, несмотря на сопротивление находившихся в ней людей, постепенно увлекал в сторону открытого Каспийского моря. У лодки заглох двигатель, и командир пограничной заставы с сержантом поочередно, как на каноэ, изо всех сил отчаянно гребли к берегу единственным имевшимся на лодке веслом.

 Волнение на море было очень сильным, на наших глазах лодку бросало то вверх, то вниз, и было большой опрометчивостью, откликнувшись на просьбу замполита заставы, отправиться на выручку вплавь при такой погоде.

 Нас было двое – я и мой товарищ-земляк. Мы зашли в воду, дошли до глубины и поплыли, но через две-три минуты плавания волны раскидали нас в разные стороны так, что я не мог видеть ни своего товарища, ни лодки, к которой плыл.

 Непроизвольно стало тревожно, внутри похолодело. Повернуть назад, к берегу, развернувшись навстречу ветру и волнам было чрезвычайно опасно, а продолжать плыть вперед было большим риском – не увидев лодки, проплыть мимо нее и, в конце концов, утонуть.

 Так, то оказываясь в котловине, то поднимаясь на водяной холм в несколько метров высотой, я все же поплыл в предполагаемом направлении к лодке, и когда в одно из поднятий удалось увидеть ее впереди себя, случилось необъяснимое. Меня накрыло волной и затянуло под воду столь неожиданно быстро, что даже не удалось набрать в легкие воздуха.

 Надо мной было всего полтора-два метра воды, но, несмотря на отчаянные попытки выбраться на поверхность, положение не менялось. Я задыхался. В глазах потемнело, тело начало сводить судорогой, руки и ноги, словно пронзенные изнутри тысячами игл, отказывались подчиняться, остатки воздуха рвались изо рта, и подумалось, что все - это конец: бороться за жизнь нет сил, и выжить не удастся. Нелепая, бессмысленная смерть!

 Неожиданно яркая вспышка блеснула перед глазами, и в тот же миг потерялось ощущение своего физического естества: мир будто вывернулся передо мной наизнанку – я оказался в белоснежно-матовом пространстве, которое под моим взглядом стало приходить в движение и формировать как на экране, образы и картины. Через некоторое время я догадался, что вижу перед собой собственную проецируемую память и нахожусь в совершенно другом, незнакомом мне, мире и состоянии. Мгновенно исчезли страх, боль, которые сменились чувством уверенного спокойствия, близкого к восторгу.

 Я мог чувствовать под ногами землю, хотя ее подо мной точно не было. Мог ощутить чувство полета, но я не парил в воздухе. Видел и повелевал своим телом, мог дотронуться до любого предмета, возникающего из моей памяти. При этом мое тело исчезало и появлялось по моему желанию.

 Одним словом, происходящее впечатляло и было сказочно необычным с той точки зрения, что это не было бредовой галлюцинацией агонизирующего организма и точно не синдромом клинической смерти хотя бы потому, что я был хозяином своей воли, мыслительного процесса и, как оказалось, не ограничен временем.

 Во мне крепла уверенность в особом смысле происходящего, в том, что какая-то Великая Сила отнюдь не случайно взяла и выхватила меня из земного бытия, поместив сюда, в иную реальность, но с какой целью – мне еще предстояло понять и увидеть.

 Оттолкнувшись от невидимой земли, я полетел навстречу картинам из своей памяти, которые сменялись одна за другой, утягивая меня за собой в мое прошлое. Я летел за ними, внимательно вглядываясь в лица людей и очертания предметов, боясь пропустить что-нибудь важное, и неожиданно, краем глаза, случайно заметил справа и чуть позади от себя серебристый шар, неотступно следующий за мной.

 Он был чуть больше футбольного мяча. Трудно сказать, был ли он рядом со мной с самого начала или появился позже, но его холодная красота и совершенство имели такую притягательность, что мне непременно захотелось взять его в руки или хотя бы потрогать. Я протянул к нему руку, однако тут же от неожиданности отдернул ее назад.

 В это же мгновенье пространство вокруг меня наполнилось звуком, картины обрели естественность и зажили своей жизнью и, признаться, было немного неприятно увидеть со стороны самого себя, живущего в прошлом. Было ощущение, что он живой и настоящий, а я бесплотный дух витающий над его головой. Тем не менее я вскоре освоился и стал, дотрагиваясь, словно перелистывать картины, просматривая день за днем из прошлой жизни. Невероятно, но я вспомнил каждую прожитую минуту от самого младенческого возраста, в то время, когда по обыкновению очень трудно бывает вспомнить в деталях даже день позавчерашний.

 «Почему я здесь? Чего важного упустил в своей жизни? Зачем блуждаю в глубинах своей памяти?» - стали возникать у меня вопросы к самому себе. В этот момент мне подумалось, что самостоятельно никогда не смогу этого найти, потому что попросту не знаю, чего мне следует искать – какие-то слова ли, мысли, действия – свои или чужие – или вообще нечто иное, но имеющее особенное значение. На мгновение я зажмурился, и когда открыл глаза, то прямо перед собой увидел своего серебристого спутника, по-прежнему словно просящегося в руки. И уверенный в неслучайности происходящего, я все-таки взял его.

 Когда я держал его в руках, то уже знал, что шар – это ключ, посланный мне Свыше, и он приведет меня точно в нужную комнату в бесконечном лабиринте моей памяти и откроет в нее дверь, показав мне, зачем я здесь. С его помощью я смог увидеть ту часть памяти, которая была надежно заблокирована в моем подсознании, но с помощью шара вернулась ко мне и стала доступна моему созерцанию.

 Я был в потрясении от увиденного…

 … Тот случай произошел чуть менее года до того дня. По делам службы я вместе с одним офицером из той же части, где служил, был отправлен из Душанбе в один из соседних областных центров. Этому офицеру в целях безопасности потребовался сопровождающий во время поездки, и выбор случайным образом пал на меня.

 На его личном автомобиле под вечер мы выехали из Душанбе, чтобы уже утром быть на месте. Нам предстояло ехать всю ночь с воскресенья на понедельник – туда и следующей же ночью – обратно.

 Мы проехали около трех часов, и чем выше над уровнем моря поднималась дорога, тем реже встречались не только придорожные кишлаки, но и уходящие от основной трассы небольшие дороги, ведущие к кишлакам отдаленным.

 В связи с незапланированностью этой поездки мне не удалось даже немного поспать. Поэтому через некоторое время на меня обрушилась смертельная усталость, глаза закрывались сами собой, а прохладный горный воздух из открытого окна автомобиля мог скорее простудить до воспаления легких, чем избавить от сонливости.

 Я щипал себя, растирал лицо, но это помогало ненадолго. Еще как-то меня встряхивал свет фар от встречных машин, но после часа ночи и они перестали попадаться – мы ехали совершенно одни. От постоянного растирания и холодного ветра глаза стали болеть, но спать хотелось по-прежнему нестерпимо.

 Неожиданно стала повышаться температура воды в двигателе, и нам пришлось остановиться. Осмотрев двигатель, мы увидели, что вода крупными каплями сочилась откуда-то из-под радиатора, и этот факт вынуждал нас срочно что-нибудь предпринимать для исправления случившегося.

 Стоять глубокой ночью на пустой трассе и ждать пока окончательно вытечет вся вода из системы охлаждения двигателя смысла не было. Поэтому мы решили свернуть к первому попавшемуся кишлаку, чтобы попробовать отремонтироваться там или в крайнем случае, заночевать, тем более, что нам при любом варианте была необходима вода.

 Проехав примерно километров пять вперед, мы обнаружили указатель, утверждавший, что, свернув направо, через девятнадцать километров мы попадем в некий кишлак с труднопроизносимым местным названием. Посчитав этот вариант подходящим, мы свернули на эту дорогу.

 Из-за неприятности случившегося мою сонливость сняло как рукой, и уже через несколько минут я снова напряженно вглядывался в темноту по сторонам от дороги, пытаясь запомнить хоть какие-то ориентиры на случай возвращения.

 Дорога изобиловала многочисленными поворотами, подъемами, спусками и была похожа скорее на грунтовую, чем на асфальтовую. Колеса машины постоянно гудели от мелкого гравия. Так мы проехали километров двадцать пять, но кишлака все еще не было. Дорога стала совсем узкой и проходила то ли по краю широкого оврага, то ли глубокой пропасти. Еще через десять километров мы, обеспокоенные, остановились. Посовещавшись, долили в радиатор машины остатки питьевой воды и поехали вперед, все еще надеясь найти хоть что-нибудь напоминающее кишлак, обещанный указателем.

 По-прежнему посматривая по сторонам, я невольно, все больше и больше стал уделять внимание одной звезде, которая странным образом постоянно значительно усиливала свою яркость – это было похоже на приближающийся самолет, идущий на посадку с включенными огнями.

 В зависимости от поворотов дороги эта звезда оказывалась от нас то справа, то слева, создавая полную иллюзию перемещения по небу. И в ту минуту, когда она прочно застыла впереди нас, мы неожиданно для себя въехали в абсолютно неосвещенный кишлак.

 Свет фар выхватывал из темноты выложенные из камней и глины заборы, из-за которых едва виднелись низкие покатые крыши домов.

 На весь кишлак не было видно ни единого огня, и это нас сильно опечалило ввиду предстоящего ремонта. Мы решили найти местное руководство и попросить помощи, надеясь на традиционное восточное гостеприимство.

 Я постучался в первый попавшийся дом. Во дворе с надрывом залаяла собака, ее незамедлительно поддержали все остальные собаки этого края кишлака.

 Через пять минут во двор вышел хозяин дома, и не открывая калитки, стал что-то спрашивать на местном наречии. Я попытался через забор ему по-русски объяснить, что мы – военные, пограничники, солдат и офицер, что у нас сломалась машина и нам нужна помощь.

 Диалога у нас не получилось из-за взаимного незнания языков. Но нам повезло, потому что он смог разобрать в моей речи слово «солдат» и, несколько раз что-то недоверчиво переспросив, так же употребляя это слово, хозяин все-таки открыл перед нами калитку.

 На вид лет пятидесяти, в потертом халате и замызганной тюбетейке, он вышел к нам с керосиновой лампой в руке и стал что-то говорить, показывая рукой на другой конец кишлака.

 Из его речи мы поняли единственное слово – «молла», и что нам вероятно следует попросить помощи у него. Выяснив, что молла живет на другом конце кишлака – не то рядом с мечетью, не то рядом с клубом, и поблагодарив нашего незнакомца, мы отправились на поиски.

Дом моллы нашли сразу – он был гораздо больше окружающих домов, имел просторный двор и рядом площадку, на которой стояла сельхозтехника и находился дизель-генератор. Через улицу же, напротив дома моллы, действительно находилась бывшая, достаточно старинная мечеть, неуклюже переделанная в колхозный клуб.

 Невероятно, но с первого взгляда мне показалось, что молла ждал нас, ибо у него был вид облегчения, испытываемого при появлении сильно опаздывающих дорогих гостей. Как потом выяснилось, молле было шестьдесят три года, однако выглядел он гораздо моложе. Он довольно сносно говорил по-русски и, услышав про нашу проблему, сразу же пообещал помочь.

 Уже через пять минут на всю округу затарахтел «пускач», запустивший дизель-генератор, а еще через минуту загорелись неярким светом редкие фонари на уличных столбах и свет в окнах некоторых домов, где хозяева по привычке или по забывчивости его не выключили.

 Мы подогнали машину под фонарь на площадке и чуть менее, чем за два часа устранили неисправность, которая, на наше счастье, оказалась не слишком сложной. Залив воду в радиатор, мы уже было засобирались в путь. Но молла, к которому зашли поблагодарить за помощь и попрощаться, и слышать не захотел, чтобы отпустить нас, не накормив как следует в дорогу. Оказывается, пока мы возились с машиной, для нас зарезали и приготовили ягненка. Низкий столик в беседке во дворе был накрыт и ждал нас. Нам ничего не оставалось делать, как принять приглашение, чтобы не обидеть этого хорошего и гостеприимного человека.

 Не припомню, чтобы в жизни я ел что-либо вкуснее той по-простому, но видимо, с душой приготовленной пищи. Кроме горячего мяса с бульоном хозяйка дома – приятная на вид женщина лет пятидесяти – подала на особом металлическом подносе вареную голову и сердце барашка, около которых лежали специальные ножи ручной работы с арабской вязью на лезвиях.

 Мы поняли, что это особые знаки внимания, оказываемые нам, гостям этого дома. Сердце как младшему мне, а голову – моему старшему спутнику. Неожиданно он от нее отказался в мою пользу, сославшись на то, что никогда голову не ел и как есть – не знает. Поэтому взял себе сердце, а мне таким образом досталась голова.

 Не успели мы все это съесть, как хозяйка принесла высокий восточный чайник, домашний соленый сыр и сладости. В воздухе поплыл густой, терпкий аромат травяного чая.

 - Пейте, пожалуйста, чай, уважаемые! – взглянув на каждого из нас, сказал молла. – Я сам собираю. Такой травы больше нигде нет, у нас единственное место, наверное, на всю Среднюю Азию. Говорят, в Красной книге она записана. Раньше, бывало, за нею даже китайцы приходили, только это до шестидесятых, еще до войны с ними было. Сейчас – нет, конечно. А давно, при царе еще, старики рассказывали, тибетцы приходили тоже за травой – ламы ихние, - постоянно. Совсем-совсем давно за той горой у них монастырь был. Когда ислам-араби пришли, то все поломали. Камни и сейчас там лежат, плохо, но видно. С той поры у нас ислам начался, а они ушли обратно на Тибет. А ведь до этого мы, памирцы*, с тибетцами были как братья, чему-то они нас учили, чему-то мы их, - рассказывал молла, поглаживая бороду.

 Мы пили чай, то слушая моллу, то отвечая на его вопросы: про службу, про Душанбе, про жизнь и обычаи в России. Молла не выезжал из кишлака уже около сорока лет, поэтому его любопытство было очень велико.

 Жена моллы принесла и повесила на специальные крючки в противоположных углах беседки две керосиновые лампы. Молла ненадолго покинул нас – пошел глушить дизель-генератор и, сделав это, вернулся за наш столик.
 
- Ой-бой, уважаемые! Вам бы поспать полчасика перед дорогой. Вот что - ложитесь прямо здесь, я разбужу вас, а то дорога у нас опасная, сами знаете, один раз глаза закрыл и уже в пропасть полетел, - произнес он, заходя в беседку. – А в дорогу я дам вам кое-что, будете чувствовать себя так, как будто с курорта приехали, в два раза силы прибавится! – пообещал молла.

 Мне к этому времени спать совсем расхотелось. А вот моему старшему, которому еще предстояло провести половину ночи и все утро за рулем, просто необходимо было немного поспать. Однако в беседке он спать отказался и ушел в машину, оставив нас с моллой допивать чай.
 
- Вот уже третью ночь она горит на небе, - взглянув мне в глаза, произнес молла и кивнул в ту часть неба, где еще ярче прежнего светилась звезда, на которую я обратил внимание еще на дороге.
 
 - Да, это очень необычно, - я попытался поддакнуть для поддержания разговора…
 
 - И третью ночь я не сплю, - не обращая внимания на мои слова, продолжал молла, - жду вас, уважаемый!
 
 - Меня одного или нас обоих? – опешил я, ничего не понимая.

 - Нет, только вас, уважаемый, - спокойно и проникновенно произнес молла.

 Я, будучи совсем молодым человеком, был, конечно же, польщен и удивлен подобным обращением ко мне человека такого возраста.
 
 - Но почему вы решили, что ждете именно меня, а не офицера, например, которого я сопровождаю? - заметил ему я, продолжая удивляться.

 - Хорошо, я отвечу на ваш вопрос. Но сначала расскажите, что происходило с вами за три дня до этой ночи, и каким образом Аллах привел вас ко мне, - улыбаясь, попросил он.

 «Три дня…, три дня…», - пришлось вспомнить, что как раз три дня назад меня выписали из госпиталя; что на следующий день едва не отправили на границу – в Хорог, но непостижимым образом почему-то оставили в Душанбе; что вчера неожиданно назначили в эту поездку сопровождать офицера… Я рассказал про поломку машины, почему мы решили свернуть с трассы, и как из-за неверного указателя проехали в два раза больше, чем на нем было указано, и чуть было не застряли неизвестно где с неисправной машиной…

 - Указатель там был правильный, уважаемый, но в темноте вы проехали мимо развилки дорог, и Аллах привел вас точно ко мне, - пояснил молла.
 
 Я немного смутился. Вначале все предыдущие слова моллы были мной восприняты с долей внутреннего юмора и списаны на некую восточную витиеватость, в том числе и в обхождении с гостем, но сейчас я как бы по-новому взглянул на произошедшее. На эту цепь случайностей и обстоятельств, благодаря которым я оказался в этом месте и в это время.

 - Ну, хорошо, предположим. Только почему вы все-таки решили, что из нас двоих ждали именно меня, а не офицера? И зачем? И при чем здесь эта необыкновенно яркая звезда? - мне хотелось как можно быстрее понять, к чему он клонит.

 - Видите ли, мой род очень древний. Очень. Такой древний, что, как говорят сказания предков, люди нашего народа живут здесь в горах со времен самого Потопа. Так вот все это время мужчины моего рода служат Аллаху. Все, кого я помню – мой прадед, дед, отец – каждый был молла. Сейчас два моих сына тоже моллы. Старший пять лет назад ездил в Арабистан, совершил хадж*, был в Мекке-Медине, скоро туда поедет другой сын – младший.

 Но давным-давно, еще до ислама, наш род тоже служил Аллаху, только они знали Его в то время под другим именем* и поклонялись Ему через Священный Огонь. Мои предки обладали необыкновенно важной и значимой священной реликвией: свитком Книги пророчеств* самого Заратушта*. Это было Великой Тайной, о которой во всем мире знало очень мало людей, и совсем некстати узнал еще один человек, которому знать о ней было не положено. Им был Великий завоеватель – Искандер Македонянин*. В то время, когда государство, созданное Великим Персом – Курушем*, разваливалось на части и гибло при его бездарных и трусливых потомках под ударами войска Искандера, нашелся такой предатель, священник из Персии, посвященный в тайну существования Книги. Чтобы сохранить себе жизнь, он поведал Искандеру о том, что есть на свете такая Великая Книга и вызвался показать, где и у кого ее видел.

 Узнав об этом, Искандер, никому не говоря об истинной цели нового похода, направился в наши края, чтобы овладеть этой Книгой. К полному удивлению и недовольству своих воинов, желающих завоевывать города, полные добычи, а не умирать в горах, где кроме камней и снега ничего нет.

 В то время, так же, как сейчас, на небе загорелась новая яркая звезда, о которой в Книге Пророчеств было сказано, что она будет вторая со времени обретения Веры Заратуштом – когда загорелась первая. В Книге было сказано, что всего будет пять звезд-посланниц от Всевышнего, каждая из которых означает окончание одного периода в схватке Добра и Зла на Земле и начало нового.

 После того, как на небе загорится пятая звезда, наступит Конец этого мира, и Зло в нем будет повержено. Сейчас, уважаемый, - пояснил молла, как бы предрешая мой вопрос, - загорелась уже четвертая. А третья звезда зажглась, когда родился наш сейид Иса*. Ну, так вот, - продолжал молла, - две ночи тогда отгорела та звезда, и днем, что перед третьей ночью, по той же дороге, по которой приехали и Вы, в наш кишлак вошел большой конный отряд, в котором, кроме греков, было немало и персов. Предъявив старейшинам царские знаки власти, командир отряда объявил, что ближе к вечеру сюда во главе войска прибудет сам Искандер, а пока он хотел бы увидеть старейшин и священников, всех до единого. В то время этот кишлак был очень большим, почти что город, не то что сейчас, и священников было много. Их всех созвали к командиру прибывшего отряда, который приказал жителям не покидать кишлака и готовиться к встрече Повелителя. На центральной площади возвели шатер, а вокруг кишлака заняли позиции несколько несущих дозор конных групп, на которые разбился отряд.

 Ближе к вечеру подошло основное войско во главе с Искандером. Искандер со своими приближенными проследовал в шатер, а войско, разделившись на две части, встало лагерем, окружив кишлак.

 Через некоторое время воздух наполнился запахами костров и жареного мяса – обе части войска располагались к ночлегу и гудели как потревоженные ульи в предвкушении ужина с греческим вином, которое всегда возили вслед за войском Искандера в специальных дубовых бочонках, делающих вино в жару прохладным, а в холод теплым.

 По приказу Искандера был накрыт большой общий стол в виде полукруга для приближенных лиц прямо перед его шатром. Когда все заняли свои места за столом, началась церемония приветствия. Надо сказать, - заметил молла, - что сейчас наш язык и фарси* - почти одно и то же, а в то время это были совершенно разные языки. Поэтому требовалось сначала перевести с нашего на персидский, потом с персидского на греческий язык и точно так же, но в обратную сторону. От этого время церемонии удлинялось, но получалось очень торжественно.

 От имени жителей кишлака поднесли подарки Искандеру, – после чего начались приветственные песни и танцы в честь гостей. Потом гостям было предложено посостязаться в борьбе с местными борцами. Приняли участие по пять человек с каждой стороны. Боролись сначала по местным обычаям, а потом по греческим. Разница в том, что у нас борцы выходят на поединок в обычной одежде и туго подпоясанными широкими – с ладонь – поясами, а греки – почти голыми, и борьба у них другая – не как наша, поэтому сначала победили наши борцы, а потом верх взяли греки.
 
 Пока шла борьба, все женщины удалились, но как только она закончилась, они вернулись и приготовились разносить еду.

 В это время вперед выступили священники и старейшины, которые на одном подносе преподнесли Искандеру приготовленную голову молодого горного барана, на другом – ливер, а на третьем – зажаренное туловище.

 - С тех пор, как я отправился в эти горы, почти каждый вечер мне приносят вареные головы несчастных животных. Боюсь, что, постоянно питаясь головами, скоро стану похожим на одну из них, - с иронией сказал Искандер, поднимая с подноса голову за рога. - На память об этой необыкновенно красивой и, надеюсь, вкусной голове, я закажу своим оружейным мастерам изготовить в виде нее боевой шлем из чистого золота, - продолжил он в том же духе, обращаясь к священникам и старейшинам, стоявшим перед ним с подносами в руках. - Только лакомиться ею сегодня будут мои друзья! - повернувшись, Искандер передал два первых подноса за стол, где находились его ближайшие соратники, оставив третий поднос для себя.

 Начался пир. Старейшины и священники были приглашены Искандером за свой стол: Искандер панически боялся отравления, поэтому они пили и ели все то же, что и он сам. Когда стемнело, в центре стола–полукруга и по бокам от шатра развели костры. Пир заканчивался, на небе восходила звезда невероятной яркости. Искандер встал и пошел в свой шатер, сказав священникам, что через некоторое время он их всех ждет у себя.

 Семь священников вошли в шатер, увидев Искандера, сидящего в раздвижном походном кресле, прямо перед которым на ковре лежали недавно полученные подарки.

 - Я рад всем вашим подаркам, - так начал новую беседу Искандер. - Но мне бы хотелось увидеть еще кое-что, несравненно более дорогое, чем все это, - он повел рукой над разложенными у его ног подарками.

 - Мы принесли в подарок Повелителю самое дорогое, что имеется у жителей нашего селения. О чем таком говорит Повелитель? Что еще он желал бы увидеть в дополнение ко всему подаренному? - недоуменно вопросили священники.

 - В самом деле? А – Книга? - воскликнул Искандер и громко хлопнул два раза в ладоши.

 - Какая книга, о, Повелитель?

 - А вот он сейчас вам и расскажет, какая книга! - в проеме входа в шатер появился предатель, приведший в наши края Искандера.

 - Да, Повелитель, мы узнали этого человека, и, кажется, понимаем, какая из Книг интересует тебя. Так вот, если в самом деле речь идет о Великой Книге Пророчеств Заратушта, то мы должны тебя огорчить: ее у нас нет и где она – нам неизвестно.

 - Но она у вас была, не так ли? - Искандер стал нервно покусывать нижнюю губу, что было признаком надвигающегося гнева.

 - Да, семь лет эти священные свитки находились в нашем селении. Все дело в том, что с того времени, как была написана эта Книга, состоящая из семи частей, среди последователей нашей веры раз в семь лет отбираются двадцать девять самых способных юношей, желающих стать священниками – заотарами, и семь лет они – кроме всего прочего – учат наизусть все семь частей этой Книги. Это может подтвердить этот человек, который привел тебя в наши края: он сам семь лет изучал ее в то время, когда она действительно была у нас. Но каждые семь лет Книга переезжает на новое место и, не являясь посвященным хранителем, стороннему человеку практически невозможно найти ее следы. При этих словах священника Искандер густо покраснел, видимо, не сумев скрыть все свое разочарование.

 - Повелитель, сама по себе эта Книга ничего не дает – предсказания, которые она содержит, необходимо уметь связывать с прошлым, настоящим и будущим, а также распознавать иносказания или наоборот видеть точность предопределения. Каждый, кто изучил эту Великую Книгу, как бы сам становится Книгой и получает право в присутствии еще не менее двоих священников, изучивших ее, толковать и находить имеющиеся в ней предсказания, сделанные Заратуштом. Поэтому к печальной новости мы хотели бы добавить хорошую: Повелитель, хотя сама Книга находится в другом месте, но все то, что в ней написано, буква в букву находится здесь, потому что здесь присутствуют три священника, изучивших ее, - сказал старейший из священников, искоса взглянув на подошедшего к Искандеру предателя.

 - Если вы так хорошо знаете ее наизусть, то скажите, что сказано в ней обо мне и что ждет меня и мое войско в дальнейшем? С тех пор, как я стал государем в Пелле*, все время слышу различные предсказания, из которых сбываются только те, что сделаны моим мечом! Чьим только сыном меня не называли – и Зевса*, и Амон-Ра*, что только мне не пророчили – богатство, величие, долгую жизнь, но я хорошо знаю причину, заставлявшую людей делать это. Так, может, от вас я услышу что-то новое и более похожее на правду, - с вызовом в голосе произнес Искандер.

 - Тебе судить, Повелитель! В третьей части Великой Книги Пророчеств Заратушта сказано, что когда на небе воссияет вторая посланница от Ахура-Мазды, то вскоре появится молодой всадник на боевом коне. Этот всадник решит верхом на своем коне забраться на самую высокую гору на свете. Если этот всадник не одумается и вовремя не остановит своего коня и не повернет пока не поздно назад, то наступит такой момент, когда у коня не будет ни силы, чтобы подниматься вверх, ни смелости и рассудка, чтобы спуститься вниз. Если всадник будет понуждать коня идти вверх, то разгоряченный конь погубит и себя, и этого всадника. Далее. В пятой части Великой Книги Пророчеств Заратушта сказано, что всякий раз, когда новый земной владыка оказывается гостем священника, посвященного в тайны этой Книги, то для него надлежит в качестве главного угощения приготовить и подать на трех освященных подносах молодого горного барана или другое специальное чистое жертвенное животное. Следует внимательно следить за тем, как поедались голова, ливер и туловище – из чего делается пророчество на все его царствование…

 - Говори яснее, - прервал его речь Искандер. - Я не люблю загадок!

 - Твоя воля, Повелитель! Всадник, о котором шла речь, это – ты. Боевой конь, на котором восседает всадник, - это твоя армия. Самая высокая в мире гора, - это страны и народы, которые ты стремишься покорить силой. Ну, а самое главное, что ожидает тебя и тобой завоеванное, мы скажем, как ты сам пожелаешь, прилюдно или только тебе одному.

 После того, как ему перевели эти слова священника, Искандер приказал приближенным покинуть шатер и остался один на один с заотарами*. Переводил ему священник-перс.

 - Каждый из нас, изучив эту Великую Книгу, понимает, что знания, которые он получил, могут стоить ему жизни, как когда-то самому Заратушту, но, закончив обучение, мы даем клятву, что не погрешим против истины, чем бы это нам не грозило. Повелитель! Во время пира ты взял голову молодого горного барана, подержал ее и, не вкусив ни кусочка, передал за стол своим соратникам. Так же ты передал ливер. А туловище животного ты скушал с людьми, не являющимися твоими соплеменниками, и, согласно Книге Пророчеств, это означает, что твое царство, Повелитель, не будет долгим и разделится между твоими соратниками. Более того, от них будет зависеть участь всех твоих родственников, из которых, вероятно, никто не выживет. Еще в Книге сказано, что если владыка откажется вкусить голову из чувства брезгливости, то он потеряет свое царство из-за неспособности к управлению им; если из боязни отравления, то его предадут и, скорее всего, отравят; если…

 - А что было бы, если я съел бы всю эту голову, или нет, полголовы? - с издёвкой в голосе спросил Искандер.

 - Если бы ты съел всю голову, то царствовал бы очень долго и почитался бы самым мудрым и сильным земным владыкой. Если бы ты съел полголовы – то свое царствование ты разделил бы пополам со своим сыном, если же…

 - Довольно! Я пришел сюда за Книгой, и она будет в моих руках рано или поздно. Так горе вам, если в ней не будет всего того, что вы мне сейчас рассказывали. Но горе всем вашим Книгам, если в них все это написано. Я лично сожгу их, точнее – нет, на костре из ваших Книг мне каждый день будут греть воду для омовения, пока они не закончатся и всем вам впредь придется обходиться как-нибудь без них. Потому что на земле останется только один человек, который будет предсказывать людям их судьбу! - почти прокричал Искандер. - А с завтрашнего дня вы трое будете сопровождать меня до тех пор, пока я не добуду этой Книги, - сказал, как отрубил, Искандер.

 Упрямый Искандер еще долго не терял надежды захватить Книгу. Порой ему казалось, что он напал на ее след и она уже почти в его руках, но все усилия в итоге закончились ничем. Великая армия, созданная для великих сражений, оказалась бесполезной для облав, погонь и мелких, но очень кровопролитных стычек. Тогда обезумевший от ярости Искандер приказал уничтожить все священные книги и реликвии веры наших предков, разрушить храмы и залить водой Священный Огонь.

 Вся дальнейшая жизнь Искандера была посвящена тому, чтобы опровергнуть предсказание Заратушта; тем не менее оно сбылось с обыкновенной точностью. Армия Искандера в самом деле оказалась не всесильной, и он был вынужден прекратить свой Великий Поход, как он думал, временно, но оказалось – навсегда.

 Оказавшись под влиянием жрецов храма бога Мардука*, льстиво пророчивших ему бессмертие, Искандер принимает решение провозгласить его верховным божеством, а Вавилон – столицей созданной им империи. Вскоре Искандер был отравлен заговорщиками из своего окружения, и вся его Великая Империя была поделена между его соратниками, сидящими за тем самым столом во время пира в нашем селении в тот памятный вечер, когда Искандер собственноручно передал им голову жертвенного барашка, - так, или примерно так, спокойно завершил молла свой рассказ.

 - А что было с теми священниками, которых Искандер увел с собой? - поинтересовался я.

 - Из них вернулся только один, он и рассказал всем о произошедших с ними дальнейших событиях и о том, что случилось с самим Искандером. Потом эти рассказы превратились в песни, которые мы поем до сих пор.

 - А Книга Предсказаний? Что стало с ней?

 - После того, как многократно эту Книгу пытались отнять и уничтожить, она стала самой главной тайной, которую хранит наш народ. Но однажды нашим предкам пришлось самим раскрыть содержание Книги. Во времена Византийской империи, которая постоянно враждовала и воевала с Персией, неожиданно стали распространяться ложные тексты, якобы написанные самим Заратуштом. Содержание одних из них было направлено против греков, а других – против персов, но все они были выдуманы с целью опорочить противника. Каждый такой текст, наиболее выгодный для одной из сторон, стал ею выдаваться как истинный и священный*.

 Поэтому хранители Книги Пророчеств решили переписать и отправить по одному экземпляру правителям Персии и Византии.

 - Неужели они не побоялись раскрыть им эту тайну? - изумился я.

 - Тайна, уважаемый, - не в тексте Книги, а в умении толковать его. Впоследствии вроде бы персидский экземпляр нашли и сожгли арабы, а греческий – попал в Россию к царю Большому Ивану, которого вы зовете Грозным. Русский Царь даже отправил в Хиву и Самарканд посольства, с тем чтобы нашли человека, способного растолковать написанное в той Книге, и пообещал щедро вознаградить того, кто это сумеет сделать. У русского Царя умерла молодая жена, и убитый горем, он был одержим мыслью о том, чтобы найти знающего человека и через него попытаться узнать будущее – свое и своего царства. Но посольства вернулись в Москву ни с чем, а греческий экземпляр Книги Пророчеств потом таинственно и бесследно исчез вместе со всеми другими книгами Царя Ивана после его смерти*.

 Нам известно, что когда в России шла гражданская война, по приказу Ленина подлинный экземпляр этой книги пытался найти в наших краях красный командарм Фрунзе. Потом, уже по приказу Сталина, до самой его смерти это стремились сделать несколько памирских экспедиций, но не смогли. Где Книга сейчас – никто не знает, однако раз до сих пор есть люди, знающие ее наизусть, то, значит, она все еще где-то существует.


 - А вы знаете ее наизусть? - попробовал схитрить я.

 - Я знаю лишь то, что мне доверяет Аллах, - он спокойно и уверенно парировал мой подвох.

 - А что Аллах доверил вам относительно меня?

 - Вот об этом-то и хочу поговорить с вами. Как я уже говорил, сейчас на небе горит четвертая звезда из тех пяти, о которых сказано в Книге Пророчеств Заратушта. Каждой из них соответствует свое предсказание. Уже исполнилось три, и пришло время исполнения четвертого. Каждая из этих посланниц Всевышнего означает начало новой битвы на Земле между Добром и Злом – между силой Духа и Материи. Всякий раз, когда, казалось бы, Материя готовилась навсегда воцариться на Земле, происходило возрождение Духа, дающего защиту и освобождение страждущим.

 Так было, когда к людям пришел сам Заратушт, раскрывший им тайну их предназначенья. Дух Заратушта преодолел все преграды на своем пути и стал на долгие годы нравственным мерилом человеческого сознания.

 Так было, когда злобный дев в человеческом обличье – Искандер, подстрекаемый всеми силами Ада, пришел уничтожить созданное Заратуштом, но, проклятый Богом, сам был уничтожен.

 Так было, когда благословенный Иса появился на свет. Чтобы словом воспротивиться грехам и несправедливостям, обуявшим человечество. В свое время Иса был в наших краях в числе изучавших Книгу Пророчеств, и через Хауму* он постиг свое предназначение*.

 И вот сегодня пришло время, о котором также предсказывал Заратушт:
«Когда наступит время четвертой звезды – из страны моих предков, из места, имеющего одно имя со мной, придет человек, Душа которого станет решающей участницей битвы Добра со Злом. Вначале этот человек окажется беспомощным перед силами Зла: слепым, глухим и немым, поэтому тот из священников-заотаров, кто встретит его, должен будет научить его видеть, слышать и говорить. Заотар должен будет приготовить для него священный напиток - Хаума, через который наши души соединятся на время его действия», - после этих слов молла встал и, сделав мне жест рукой, означавший, видимо, чтобы я его немного подождал, пошел в дом.

 Буквально через минуту он вернулся, держа в руках плотно закупоренный кувшин, и, зайдя в беседку, поставил его в центре стола.

 - Хаума готова. Но готовы ли Вы? - он вопросительно посмотрел мне в глаза.

 - Готов к чему? Выпить это?

 - Не только. Насколько мне известно, человек, выпивший Хауму, освобождает свою Душу от тела, оставляя его безжизненным на определенное время.

 - А это не опасно? - в тот момент я еще даже мысли не допускал, что пойду на это.

 - Опасность состоит в другом. Душа может заблудиться во времени и пространстве и не найти дорогу назад – в свое тело. Или она может стать к нему совершенно равнодушной, ввиду открывшихся ей знаний о мироустройстве.

 - Но Вам бояться нечего, он ждет вас там, - добавил молла.

 - Кто – ждет? - мне уже хотелось рассмеяться, но я сдержал себя.

 - Заратушт, - терпение моллы было безграничным.

 - Погодите, но вы говорили, что человек должен быть родом из мест одного с ним имени, не так ли? Так, может, офицер, который сейчас спит в машине, и есть родом из какого-нибудь Зарайска, Заратуйска или еще чего-то подобного. Но я-то из Саратова. Са-ра-то-ва! - закончил я по слогам.

 - Не Вам ли, уважаемый, довелось недавно кушать голову жертвенного барашка? А я уже рассказывал, что это означает. И я также совершенно уверен, что с местом Вашего рождения Заратушт тоже не ошибся. Ведь его имя по смыслу означает «защищающий», «оберегающий». Книга Пророчеств содержит ясные определения слов «рату» и «ратушти», означающие священных покровителей для Божьих созданий от козней девов, и я уверен, что и в Вашем языке есть подобные слова, - убежденно ответил молла.

 Мысли в моей голове замелькали с калейдоскопической быстротой. Действительно, есть такие слова - «рать», «соратник», «ратный подвиг» - употребляемые в отношении защитников Отечества.

 «Са-ра-тов, За-ра-тушт», - снова пронеслось в голове. - «Защищённый» или «защищающий», архаичный городок-крепость на берегу Ранхи – древней Волги, возведенный во времена безраздельного господства племен индоариев на просторах великой степи», - от этих мыслей я внезапно ощутил свою сопричастность к великой тайне, а последовавший за этим огромный душевный подъем вызвал у меня прилив отчаянной смелости. Я был в положении человека, которому предстояло впервые в жизни совершить вынужденный обстоятельствами парашютный прыжок – с чужим парашютом и к тому же без запасного.

 - Вы знаете, пожалуй, я готов. Хотя, конечно, с моей стороны это, наверное, какое-то безумие. А почему бы нам с Вами не выпить Хауму вместе?

 - Она убьет меня, как, впрочем, и любого другого, пожелавшего самовольно изготовить и выпить хотя бы каплю, - от этих слов, произнесенных моллой, мне снова стало не по себе, но он уже наливал Хауму в большую фарфоровую пиалу.

 В воздухе стремительно распространился сильно кислый запах с ярко выраженными творожным и лимонным оттенками. Я хорошо переношу кислый вкус, но в тот момент от мысли, что это предстоит выпить, у меня от оскомины заболели скулы и по телу пробежали мурашки. Молла предупредил меня, чтобы я выпил все до дна не отрываясь, потому что как только прекращу пить – Хаума начнет действовать.

 - Пейте! И да поможет Вам Аллах! - он бережно, двумя руками протянул мне пиалу с Хаумой.

 Если бы я знал раньше, что это такое! Время, пока я пил Хауму, мне показалось вечностью. Я ощутил себя огромным великаном, пытающимся выпить целую реку, которой нет ни конца, ни края. Последним, что я увидел на Земле, была катящаяся по столу пустая пиала, выпавшая из моих безжизненных рук, и огромное звездное небо, в ту же секунду обрушившееся на меня.

 Прошло еще какое-то мгновенье, и я оказался так невероятно далеко от места событий, в состоянии свободного передвижения в пространстве, что мной сразу овладела мысль: а было ли вообще когда-нибудь у меня тело? Вся прошлая земная жизнь в моем сознании стала превращаться в неприятную иллюзию, мороку, а новое преобразование, произошедшее со мной, в настоящее, истинное состояние.

 Через некоторое время мне стало одиноко и неуютно находиться одному в этом огромном, открывшемся передо мной пространстве, и, оглядевшись вокруг, я словно ночной мотылек полетел навстречу самой яркой из звезд, манящей к себе красивым и ровным теплым светом.

 Я летел к ней и по мере приближения она на глазах постепенно переставала быть звездой, вскоре окончательно превратившись в серебристый шар колоссальных размеров. Внезапно я почувствовал, что захвачен его притяжением, вырваться из которого мне было не под силу.

 Столкновение с шаром пугало меня своей неизбежностью, но твердая на вид поверхность оказалась всего лишь иллюзией, через которую я беспрепятственно проник во внутрь и сразу же неожиданно оказался стоящим на верхней площадке одной из вершин Памира.

 Я увидел, что нахожусь там не один. Прямо передо мной стоял человек и пристально смотрел на меня, не произнося ни слова. Он был выше меня ростом, худощав, в одежде, сильно потрепанной от странствий, и выглядел не намного старше, чем я. Коричневые, переходящие в светлоту волосы, светлая окладистая бородка, простое, открытое, умеренно худощавое лицо с темно-зелеными глазами – таким предстал передо мной Заратушт, и таким он навсегда останется в моей памяти. Честно говоря, я ожидал увидеть убеленного сединами старца и пророка, но никак не своего ровесника.

 - Не смущайся, таким я был, когда постиг Истину, впервые оказавшись в этих местах, поэтому для людей мой образ такой навсегда, - произнес Заратушт, словно отвечая на мои мысли.

 - Каждое последующее мгновение потрясает меня более чем предыдущее, с этим ничего не поделаешь, - ответил ему я. - Но можешь ли ты сказать мне, Заратушт, почему я здесь, кому и зачем понадобился, в чем смысл происходящего со мной? - я заговорил с ним так, словно мы давно знали друг друга.

 - В свое время меня точно так же как и тебя, волновал этот вопрос, поэтому я скажу сразу, что ответить на него когда-либо сможешь только ты сам, - Заратушт замолчал, и некоторое время мы простояли, не произнося ни слова, наблюдая, как далеко на востоке восходит утренняя заря.

 - Смотри, там внизу, где живут люди, еще господствует темнота, но сейчас, находясь здесь, наверху, рядом со мной, ты уже видишь предстоящее наступление света и можешь предсказать находящимся в неведении, что вскоре мрак будет уничтожен,
 
 - Заратушт повернулся ко мне и продолжил: - Пусть это послужит для тебя первым уроком.


2. ПУТЬ ХАУМЫ

 - Когда я был ребенком, то впервые увидел, что такое война, как совершенно незнакомые люди, охваченные какой-то безумной, слепой яростью, могут убивать друг друга и уничтожать плоды труда всей жизни человека или даже труда нескольких поколений. На моих глазах вытаптывались посевы, угонялся скот, сжигались дома, люди захватывались в плен и превращались в рабов. Я до конца земной жизни хранил в памяти огромный пылающий костер, в который превратились наш дом и постройки. Наша семья была достаточно богата, но в один час, все, чем мы обладали, превратилось в прах, - начал свой рассказ Заратушт. - В тот раз захватчики были отбиты, и долгие последующие годы ушли на восстановление утраченного. И когда уже казалось, что можно было бы жить да радоваться, последовал новый набег хищных варваров.

 Мне было пятнадцать лет, и я с отцом и старшими братьями ушел воевать. Когда мы вернулись, то увидели, что наше селение сожжено дотла, а многих женщин и детей увели в рабство. В том числе и мою юную нареченную невесту – необыкновенно красивую и добрую девушку, мою страстную, чистую, первую любовь, которой не было суждено осуществиться и которая тоже сгорела в безжалостном костре войны.

 Моя душа была опустошена. Но как же она была опустошена у нашего отца, которому в какой уже раз приходилось начинать все с самого начала! Отец объявил нам, что после того, как мы восстановим дом, он намерен женить троих своих старших сыновей и выделить каждому по доле земли и сохранившегося скота.

 Я был младшим из этих трех и средним из пяти. Только что я потерял свою невесту. Поэтому я отказался от своей доли в пользу братьев и попросил отца сразу же после того, как будет построен дом, отпустить меня к деду по материнской линии, который был священником. Я тоже решил стать священником.

 Отец все понял и не препятствовал мне в этом стремлении. Дождавшись, когда наступил этот день, прямо в этой одежде, в которой ты меня видишь, попрощавшись с родными, я ушел из родительского дома, как оказалось, навсегда.

 Дед принял меня и стал учить своему ремеслу. Но чем больше знаний я получал от него, тем больше у меня возникало вопросов, на которые у него не всегда были ответы. Целыми днями я просиживал на высоком берегу Ранхи, пытаясь самостоятельно найти ответы на вопросы, однако, чем больше над ними размышлял, тем меньше оставалось надежды на то, что смогу это сделать. В конце концов, со временем мне удалось выделить два основных противоречия, решив которые, я бы сумел избавиться от остальных.

 Мои рассуждения выглядели следующим образом.

 Вера в Бога утверждает, что:
Бог есть, Он превыше всего и все – только от Него.
Бог добр, Он защищает и помогает.
Факт, что Зло существует.

 В чем я находил следующее противоречие -
Если Бог допускает существование Зла, то добр ли Бог?
Если Бог определенно добр, а Зло существует, то может быть Бог не в силах победить его?
Если Зло непобедимо, превыше всего ли Бог?

 На этом рассуждении я оказывался в тупике: ведь если Бог не превыше всего, то это не Бог? И снова мимо меня неслись, сменяя друг друга, дни и ночи, вслед за которыми улетали стаи рожденных в моей голове мыслей:

 Вера в Бога утверждает, что:
Бог знает все – что было, есть и будет.
Бог создал в том числе человека, который оказался существом греховным и несовершенным, за что и был изгнан им из Рая.
Бог дал человеку Законы, чтобы он стал лучше, соблюдая их, и снова попал в Рай  в награду за это.

 И в этом было второе противоречие -
Если Бог знает все, то Он, конечно, знал и то, каким будет человек, но создал его таким, следовательно, Он ответственен за все дела своего создания, какими бы они ни были?
Если целью существования человека является возвращение его в Рай, то почему Бог сразу не создал людей совершенными и защищенными от грехов и искушений – дабы не изгонять их оттуда?
Если не создал, то определенно желал чего-то другого, а значит, не мучения ли человека в итоге являлись целью при его создании?

 Из чего я снова сокрушенно делал тупиковый вывод, что добрый, всезнающий Бог создавать человека таким, каков он есть, не стал бы.

Я неоднократно пытался получить ответы на эти противоречия от других священников, но они их не знали, точно, как и я, поэтому сразу стали лукавить, что-де неисповедимы пути Божьи. А когда я стал уличать их в лукавстве, то они сразу возненавидели меня за это и еще за то, что в спорах открыто называл их торговцами, наживающимися как на счастье, так и на горе человека – бормотание молитв по любому поводу и торговля амулетами и предметами культа превратились для них в очень прибыльное занятие, за которым они забыли свое истинное предназначение.

 По этой причине, боясь, как бы они не сделали мне вреда, однажды мой дед сказал мне:
 
 - Заратушт, внук мой, мы – простые люди и не можем дать ответы на все твои вопросы, и, кроме того, твоя принципиальность зачастую обижает людей, делает их твоими недругами. Поэтому я хочу дать тебе совет. Далеко на юге есть высочайшие горы – Памир, Крыша Мира. Так вот в этих местах, надеюсь, все еще живет родственный нам народ, у которого сохранились вера и знания, возможно, в более чистом состоянии, чем у нас, и если у тебя есть тяга к тому и другому, то твое место – там. Спускайся вниз по Ранхе, потом по правому берегу вдоль моря пойдешь на юг, пока дорога не повернет на восток, и если продолжишь свой путь в этом направлении, то через некоторое время ты окажешься в нужном месте. Оставаться здесь дольше тебе становится очень опасно, и мне не хотелось бы, чтобы с тобой что-то случилось, - дед прослезился, и было видно, как больно давались ему эти слова.

 Я поклонился деду, поблагодарил его и, взяв в дорогу самое необходимое, отправился искать ответы на свои вопросы: почему люди повсеместно непрерывно воюют между собой  и не видно этому ни конца, ни края; почему человек хочет жить и любить, но обстоятельства заставляют его воевать и умирать; почему Бог допускает существование Зла на Земле; а также на множество других, изо дня в день непрерывно возникающих в моей голове, – о смысле  жизни человеческой.

 Вначале я шел вдоль правого берега Ранхи днями, потом по ночам. Дорога была очень трудной – овраги, речки, труднопроходимые кустарники и леса. Земли нашего народа давно закончились, и меня запросто могли убить, посчитав за врага и лазутчика.

 Если днем я опасался людей, то по ночам приходилось бороться за свою жизнь, спасаясь от диких зверей, в немалом количестве водившихся в этих местах. Однажды ночью я заснул в пещере, а когда проснулся, то увидел, что нахожусь в змеином логове и окружен змеями. Трое суток мне пришлось пролежать без движения, прежде чем они перестали обращать на меня внимание, и я смог осторожно, расчищая посохом дорогу, выйти оттуда.

 На свое счастье, в один из дней, я увидел прибитое к берегу огромное бревно, которое сумел оттолкнуть на глубину и, забравшись на него, поплыл вниз по течению. На этом бревне я мог даже спать, сидя на нем верхом, просунув тело вперед между торчащими вверх сучьями.

 Совсем немного не доплыл я на этом бревне до моря – в одном из протоков в устье Ранхи оно застряло, и мне пришлось пробираться через заболоченные, непроходимые заросли кустарников и тростника, кишащие различными гадами и тучами комаров. Несколько раз я проваливался с головой в затхлую болотную жижу, из которой ценой невероятных усилий едва удавалось выбраться. Вконец измученный, я уперся в стену высокого обрыва и, не в силах подняться наверх, упал и, потеряв сознание, уснул.

 Не знаю, сколько времени я проспал – сутки или больше, но когда проснулся, была глубокая звездная ночь. Я ощупал себя и почувствовал, что одежда на мне окаменела, а волосы на голове слиплись коркой. В тот момент я, наверное, имел внешний вид, мало напоминающий человеческий.
 
 Найдя расщелину, я смог влезть наверх обрыва и оглядеться. Вдалеке на юге, у самого горизонта, блестела тонкая серебристая нитка – это было море, и я направился к нему, не откладывая до утра. На рассвете мне попались озерцо и небольшой родник, где я напился, помылся и постирал одежду. Но, продолжив свой путь, я, к своему сожалению, обнаружил, что нахожусь на острове  между двух рукавов Ранхи.

 Переправиться на нужный мне берег удалось только к вечеру следующего дня. Во время переправы быстрое течение унесло кожаную сумку, в которой находилась еда – соленый сыр, вобла, сухари, а также нож и крючки на бычьих жилах  для рыбной ловли. Для меня это показалось такой невосполнимой потерей, что я сел прямо на берегу и заплакал от досады.

 Вместе со слезами ушло напряжение нескольких недель, и дух мужества вновь занял в моей душе свое место. Я оделся, подпоясался и, сделав себе новый посох, продолжил путь.

 Почти неделю я шел вдоль моря, прежде чем мне попался первый прибрежный поселок. Еще в первый день я, чтобы не обходить мелководную заводь, пошел прямо через нее. Неожиданно вода буквально вскипела у меня под ногами – рыба, в огромном количестве гревшаяся на теплом мелководье, стала как сумасшедшая метаться и выпрыгивать из воды. Я был очень голоден, поэтому, ни секунды не раздумывая, начал налево и направо глушить рыбу посохом. Такие заводи мне попадались почти каждый день, правда, рыбу приходилось есть сырой. Сначала это было не совсем приятно, но я очень быстро привык.

 Поселков становилось все больше. Где-то мне давали еду, где-то прогоняли, а однажды заперли в сарае,  неизвестно с какой целью. Но мне удалось сделать подкоп и убежать. В другом поселке я прожил пол-луны, помогая рыбакам, зарабатывая себе на новую обувь, без которой было просто невозможно идти дальше.

 Я рассказываю сейчас тебе об этом только затем, - заметил Заратушт, - чтобы ты знал и понимал, что мой жизненный путь на Земле с самого начала не был усыпан лепестками роз, и силы Зла как могли препятствовали свершению Предначертанного Пути.

 Когда я обогнул море и, перевалив через горы, повернул на восток, то обнаружил, что и на этой земле  из года в год  непрерывно идут войны.

 По необходимости, чтобы пройти через зону военных действий, однажды я примкнул к цепочке бродячих слепых попрошаек, и в первую же ночь на ночлеге они набросились на меня, пытаясь ослепить, чтобы я навсегда остался с ними. Тогда Наилучший Господь помог мне, удесятерив мои силы, и мне удалось вырваться от них живым и невредимым.

 Прошло два года с тех пор, как я отправился в странствие, прежде чем мне удалось достичь Памира. Но Памир – это не одна гора, а, как оказалось, огромная горная страна, и найти в ней нужный мне народ было не так-то просто.

 Я молил Бога, я просил помощи у духов моих предков, чтобы они вывели меня на нужную дорогу.

 И вот в один из вечеров, забираясь на один из пригорков, чтобы на нем переночевать, я увидел прямо перед собой невероятно яркую звезду, низко расположенную на небе – почти над горами.
 
 Я прилег на склоне, обращенном к этой звезде, и попытался заснуть, но почему-то не смог, и когда глядел на небо, мне пришла в голову мысль: а что если звезда – это знак Свыше, указующий мне путь?

 Не мешкая, я тотчас поднялся и пошел прямо в ее направлении. Моя уверенность в догадке укрепилась еще сильнее, когда через некоторое время обнаружилось, что эта звезда не перемещается с остальными звездами, совершая круговорот, а все время остается на одном и том же месте.

 Две ночи и два дня я шел в этом направлении, почти не отдыхая, пока не встретил большое селение и людей, речь которых оказалась мне близка и понятна. Я понял, что это, наверное, и есть тот самый родственный нам памирский народ*, о котором говорил мой дед перед расставанием.

 Жители селения проводили меня к старейшинам, которым я рассказал все о себе – откуда родом и зачем пришел в эти края. С трудом, но все-таки меня поняли. Выслушав мой рассказ, старейшины сказали, что они в состоянии попробовать помочь мне постичь Истину. Для этого необходимо соблюсти три условия. Первое – если одна из семей усыновит меня, и я стану одним из этого народа. Второе – мне предстоит пройти через обряд, опасный для жизни. Третье – я дам клятву, что если два первых условия будут выполнены, то стану священником и навсегда свяжу свою судьбу с судьбой этого народа.

 Я так долго и мучительно шел к своей цели, поэтому согласился, не раздумывая, и заверил старейшин, что если меня здесь примут за сына, то буду относиться к своей новой семье, как родной. Никогда никому на этой земле за меня стыдно не будет и что готов сегодня же пройти через этот обряд, необходимый для того, чтобы постичь Истину. Если это случится и я останусь жив, то прилюдно даю обет стать священником-заотаром и остаться со своим новым народом навсегда.
 
 На том и порешили, назначив все необходимые мероприятия на вечер следующего дня.

 К вечеру жители селения постепенно собрались к дому одного из старейшин, который произнес свою речь перед собравшимися:

 - Все вы знаете, что в течение нескольких поколений, с тех пор, как мы потеряли после поражения в войне всех священников и их знания, никто из нашего народа не может пройти по Пути Хаумы, чтобы восстановить утраченное знание, все, кто пытался, не вернулись. С тех пор мы словно осиротели, наш народ теряет прежнее единство и начинает толковать Веру и обычаи предков, кто как горазд. Мы становимся похожими на те многочисленные части нашего народа, когда-то ушедшие за горы и растворившиеся на огромных просторах; которые обречены ежедневно бороться за своё существование и всю жизнь посвящать только этому, позабыв о Великом Смысле Предназначения. Но сегодня Наилучший Господь послал нам этого юношу, который готов попытаться пройти по Пути Хаумы. Если это ему удастся, то он останется и будет нашим заотаром, и что особенно важно – восстановит некогда утраченное знание. Однако, как требует обычай, по Пути Хаумы может пойти только человек, принадлежащий к нашему народу. Я вижу только один выход из сложившейся ситуации, соответствующий нашим обычаям. Это – усыновление, и спрашиваю вас – кто готов принять и считать впредь своим сыном этого юношу? - обратился старейшина к людям с вопросом, прозвучавшим как предложение.

 Ждать долго не пришлось – меня усыновили Спитама Порушасп и его жена Дукдауб. Они год назад потеряли двух своих сыновей-близнецов, и, несомненно, с их стороны это был очень мужественный и благородный поступок, за который Наилучший Господь наградил их потом еще двумя сыновьями.

 Мы принесли друг другу взаимные клятвы, скрепленные кровью, и с этого момента я стал полноправным членом этой семьи и этого народа. После завершения обряда усыновления люди стали расходиться, а старейшины включились в подготовку следующего, самого главного, обряда. Сама Хаума уже была готова заранее. По настоянию одного из старейшин ее начали готовить сразу после того, как на небе появилась необычно яркая звезда, которую все единодушно восприняли как знак Божий. Готовили Хауму по тайному древнейшему рецепту, который, как зеницу ока, сохраняли и передавали из поколения в поколение, несмотря на неоднократную угрозу его уничтожения.

 Один из старейшин объяснил мне, в чем состоит опасность для того, кто решится отправиться по Пути Хаумы. Он сказал, что точно не знает, но предание говорит, что, выпив Хауму, человек может попасть в другой мир и познать истину, недоступную простым смертным. В том мире он увидит и поймет сокровенный смысл прошлого и будущего, но следует знать, что Путь Хаумы охраняется Амеша Спента – Бессмертными Святыми – Воинами самого Ахура-Мазда и открыт не для каждого. Тот, кто самовольно захочет пройти по Пути Хаумы, будет обречен остаться и блуждать между мирами, и все знают, что бывает с телом такого человека: оно начинает быстро сохнуть и за несколько недель превращается в мумию, такого человека считают умершим.

 Я спросил его, а что бывает с телом того, кого Амеша Спента пропускают по Пути Хаумы?

 Старейшина ответил, что это ему мало известно, так как Путь Хаумы может быть как длинным, так и коротким, и вообще эта затея с тем, чтобы отправить именно меня по Пути Хаумы, ему не очень нравится. Но так как остальные старейшины связывают мое появление со знамением на небе, то он просто выполняет свою часть работы от общего дела. На этом все его познания о Пути Хаумы оказались исчерпанными.

 Обряд завершился глубокой ночью: я выпил Хауму и отправился по ее Пути. Не сразу Амеша Спента пропустили меня в свой Мир, пришлось пройти через страшные испытания. Но мое мужество не было поколеблено, и в итоге через Серебристый Шар, я, как и ты, недавно, вошел в этот Мир.

 Мое путешествие по земным меркам уже заняло не один день и обещало быть еще более долгим, но я не обращал на это внимания.

 Первым, что я захотел узнать, воспользовавшись своим положением, было то, что происходило с моими родными, которых я оставил на родине. Оказалось, что через некоторое время после того, как я ушел, на нашу землю обрушились новые, еще более мощные, чем прежде, воинственные племена, противостоять которым уже не было сил.

 Словно огненный смерч пронесся над моими родными краями: одна крепость–ратуштна гибла за другой, и вожди, собрав воедино все уцелевшие части нашего народа, повели всех на северо-запад, к морю, на пустующие после ухода ледников земли – туда, где через некоторое время они возвели новую столицу, которую так и назвали – Новый град*.

 Все мои родные погибли, защищая Родину еще в то время, когда я плыл на бревне по Ранхе. Отчий дом был разрушен, земля  разорена и покинута, и я осознал, что с этого времени пути к возвращению назад были окончательно отрезаны. У меня остался единственный Предопределенный жизненный путь, ведущий только вперед.

 После этих сведений о своих родных у меня словно камень с души свалился, я помолился о них перед Наилучшим Господом и с утроенной энергией ринулся на поиски сокровенного. С помощью Амеша Спента я увидел невидимое, познал непознанное и объял необъятное, прошел через прошлое и смог заглянуть в разные варианты будущего, изучению которых собирался было посвятить чуть больше времени, но в этот момент неожиданно передо мной возникли Амеша Спента, которые обеспокоенно сообщили мне, что мое тело на Земле подвергается большой опасности, и мне следует немедленно возвратиться, пока не поздно.

 Я окунулся в Серебристый Шар, и сразу же едва не обезумел от боли и отвращения. В нос ударил смрад трупного разложения, из-за чего невозможно было дышать; мое тело было обернуто каким-то грубым куском материи, которую в этот миг рвали на части, прихватывая мою кожу и мясо, сидящие прямо на мне огромные стервятники. Один из них пытался выклевать мне глаза и губы, шрамы, напоминающие об этом, потом останутся на всю жизнь. Лицо и тело были залиты кровью. Я задергался, пытаясь спугнуть с себя этих тварей, но они продолжали деловито, со знанием дела терзать меня. И только когда от боли и ужаса я неистово закричал, они, словно нехотя, взлетели и сели неподалеку на стене, готовые немедленно вернуться, если бы увидели хоть малейшие признаки немощи с моей стороны. С невероятным трудом мне удалось освободиться от куска материи и встать на ноги. Все до единого суставы болели тупой ломящей болью. А свежие раны нестерпимо горели и кровоточили.

 Я огляделся и увидел, что нахожусь среди скелетов и полуразложившихся человеческих трупов в башне*, куда горцы относят своих покойников. Наверное, меня тоже сочли умершим.
 
 Обмотав вокруг пояса кусок ткани, в который был прежде обернут, я спустился по лестнице вниз, но входная дверь оказалась заперта снаружи, и чтобы выбраться, мне пришлось прыгать из небольшого отверстия в стене, находящегося на высоте примерно в три моих роста от земли.

 Наверное, оттого, что продолжительное время находился без движения, при приземлении я подвернул ногу. И вот в таком безобразном виде, мне пришлось появиться перед людьми: окровавленным, волочащим по земле ногу и источающим дурной запах.

 Первыми меня заметили дети еще по пути к селению, они в испуге побежали рассказывать о моем появлении взрослым. И когда я подошел к домам, то там уже собралась недружелюбная толпа, запретившая мне входить в деревню.

 Они не узнали меня и поэтому спросили, кто я и зачем к ним пришел, а когда услышали мой ответ, то многие в ужасе закричали и схватились за камни, чтобы побить меня.

 - Покойник, злой дев, убирайся в царство мертвых! Чего тебе нужно от нас?! - то злобно, то панически понеслись выкрики из толпы.

 Поняв, что для меня сейчас дело добром не кончится, я стал напоминать им о взаимных клятвах – ведь в том, что со мной произошло, есть и их вина и участие. Я со своей стороны выполнил условия договора – прошел по Пути Хаумы. А что сделали со мной жители селения: выкинули как мертвеца на съедение стервятникам?

 Позвали моего усыновителя Спитаму Порушаспа и всех старейшин, начались трудные переговоры о моем будущем. Проблема заключалась в том, что для жителей этого селения я стал «оскверненным», «неприкасаемым», «прикасавшемся к мертвечине».
 
 Даже разговаривать со мной было делом не совсем достойным, поэтому толпа с недобрыми словами в мой адрес стала понемногу расходиться, остались только те, в чьей власти и обязанности было решить мою дальнейшую судьбу, старейшины и Порушасп, на которого нежданно-негаданно, едва ли он успел еще как следует оправиться после гибели двоих своих сыновей, обрушилась еще и эта огромная проблема со мной.

 Все мы были связаны взаимными клятвами, которые вступали в непримиримое противоречие с обычаями и порядками этого народа. Мне помогло то, что я не по своей воле соприкасался с миром мертвых, иначе бы я обязательно становился «могильщиком», «переносчиком мертвых», живущим на выселках, которому запрещено заходить в селения, разве что выполняя скорбный долг, за покойником. А так как моей вины в этом не было, то мне предстоял долгий и непростой обряд очищения.

 Меня спустили в глубокую яму – земдон*, находиться в которой предстояло сорок дней. Дно ямы было устлано сухим говяжьим навозом и посыпано золой.

 Питаться мне разрешалось только сушеными фруктами, воду пить было запрещено до прошествия семи дней.
Мой усыновитель – Порушасп должен был каждое утро спускать в земдон ведерко со свежей телячьей мочой, которой мне обязывалось обмывать тело и пить не менее трех раз за день в течение первой недели.

 Все это было необходимо, чтобы очиститься от скверны, по возможности как можно меньше соприкасаясь с чистыми в священном понятии стихиями: землей, водой, свежим воздухом, солнечным светом и миром людей.

 Каждое утро Порушасп исправно появлялся у края земдона, опуская мне вниз ведерко и узелок с сушеными фруктами. От него я и узнал, что произошло со мной.

 Оказывается, до того времени, как Амеша Спента пропустили меня по Пути Хаумы, на Земле прошло две четверти луны. К концу второй четверти мое тело начало стремительно сохнуть – глаза ввалились настолько, что глазницы стали казаться пустыми, губы растянулись в пугающей зловещей улыбке, какие бывают только у мертвецов, поэтому каждым, кто решался взглянуть на меня, овладевал непреодолимый мистический ужас. Старейшины решили, что я мертв, и пришло время отправить мое тело в обитель мертвых. Обычаи жестко запрещали держать в доме мертвое тело. Однако, после того, как тело забрали могильщики, один из них тайком сказал Порушаспу, что оно нисколько не похоже на мертвое, а снова имеет почти нормальный вид. Тогда Порушасп передал могильщикам большой кусок войлока, чтобы те им меня прикрыли, когда отнесут в башню молчания. Но они, как оказалось, обманули его и вместо войлока завернули мое тело в драную дерюгу, через которую меня едва не разорвали на куски стервятники.

 В яме мое положение становилось очень опасным, вывернутая нога невероятно распухла, поднялся жар, и уже на третий день я лежал на дне ямы в беспамятстве. Но и тут меня снова спас Порушасп: он ночью тайно привез из другого селения знахаря-костоправа, которому за мое излечение обещал коня. Оба они очень сильно рисковали, нарушая запреты старейшин, но, хвала Мазде, все обошлось. Знахарь вправил мне ногу и дал целебный отвар, выпив который, я уснул, а когда проснулся, почувствовал себя намного лучше.

 Потихоньку со временем Порушасп стал подкладывать в узелок к сухим фруктам и другую пищу, старейшины разрешили мне пить воду, стало немного легче. Когда через сорок дней я вышел из земдона, Порушасп и Дукдауб стали для меня настоящими отцом и матерью и самыми дорогими людьми на свете.

 Конечно же, о том, чтобы стать заотаром в этом селении, речи уже не шло. Потому что с чьего-то проклятого языка ко мне прицепилась оскорбительная кличка - «могильщик», и она преследовала меня до самой смерти и поначалу вообще отпугивала от меня людей простых и суеверных.
 
 Но все еще оставались в силе взаимные клятвы, в которых говорилось, что я должен стать для этого народа священником, и с ними нужно было что-то делать.

 Тогда, чтобы освободить себя от этих клятв, старейшины решили выслушать меня и принять решение – действительно ли я прошел по Пути Хаумы и выполнил этим свою часть клятвы или нет, что, в свою очередь, освобождало их от своей части клятвы. Собралось множество старейшин и самозваных священников, колдунов-карапанов из ближних и дальних селений, видимо, в их среде заранее возник заговор с целью опозорить меня и, обвинив во лжи, избавиться от своей клятвы сделать меня священником.

 Я начал свой рассказ с того, что видел Землю со стороны, и она была похожа на огромный надутый бычий пузырь, и что состоит она, видимо, из воды, а по ней плавают огромные и маленькие острова – та самая земная твердь, на которой мы живем.

 - Ложь, бессовестная ложь! Все знают, что земля плавать не может, а кто не верит, пусть бросит в воду хотя бы маленький камушек и посмотрит, как он будет плавать! - раздались возмущенные и насмешливые голоса карапанов.

 Но я уже понял, что к чему, и спокойно продолжил свой рассказ. О луне, о звездах, о вселенной. А все это время разносилось глухое, злобное бормотание, издаваемое колдунами-карапанами, которые более всех из присутствующих боялись и ненавидели меня. Потому как знали, что для прошедшего по Пути Хаумы они – лишь жалкие обманщики, выдающие себя за священников. Дурящие народ. Поэтому, когда я закончил рассказывать, какие страшные испытания мне пришлось перенести, прежде чем Амеша Спента пропустили меня в свой мир, карапаны выбежали ко мне и с криками: «Ложь! Ложь! Замолчи! Вон! Могильщик!» - вытолкали меня со двора старейшины, у которого это действо и происходило, при этом, успев чувствительно побить меня своими сучковатыми длинными палками.

 Потом мне сообщили, что по настоянию карапанов меня признали выдумщиком, не выполнившим свою часть договора, и запретили под страхом страшного наказания впредь где-либо утверждать, что я смог пройти по Пути Хаумы.

 Через два года мне пришлось надолго проститься со своей новой семьей и с благословения Порушаспа и Дукдауб уйти в другие края, там я смог безбоязненно проповедовать свое Знание, которое почему-то всегда называли Учением.

 Долгое время приходилось быть очень осторожным, до тех пор, покуда не убедился, что посаженные мной добрые семена дали дружные всходы и начали приносить хороший урожай. Вот только тогда, уже будучи совершенно уверенным в том, что Знания, полученные мной на Пути Хаумы, не исчезнут вместе со мной, я приступил к открытой проповеди.

 На Земле войны велись до меня, при мне и после, и, фактически я тоже начал войну, войну иного, особого рода – разделения Добра и Зла. Последнюю, длиной в тысячелетия, самую страшную из войн, которая ведется в Душе каждого из нас на протяжении всей земной жизни, то затихая, то разгораясь со страшной силой. У этой войны есть свои великие полководцы и безымянные солдаты, каждый из которых вносил свой вклад в конечную победу над Злом. В течение этой войны не раз оказывалось, что Зло как-будто бы одерживало победу, но Наилучший Господь посылал к людям Спасителя – Саошьянта* и вместе с ним воссоздавал силы Добра.

 Именно сейчас это снова должно произойти на Земле, и остается только надеяться, что я не ошибся, и так оно и будет.

 - Но почему же ты сомневаешься в чем-то, Заратушт? Ведь ты сам только что говорил, что заглядывал в будущее.

 - Вот именно: заглядывал. Дело в том, что однозначно только прошлое – ни отнять, ни прибавить, а будущее состоит из огромного количества вариантов, корни будущего находятся только в настоящем, оно и формирует будущее. Таким образом, будущее состоит из цепи непрерывного настоящего, расположенного на оси времени. Любая попытка заглянуть в будущее, минуя эту цепь, дает такое количество его вариаций, что легче найти маковое зернышко в зыбучих песках, чем угадать точный вариант будущего, даже отправляясь в него по Пути Хаумы. Поэтому мне пришлось внести в свои пророчества несколько возможных вариантов, и соответственно знамений, с ними связанных. И твое появление в этом мире, друг мой, не радует меня – ибо оно возвещает, что свершился тот вариант будущего, которого я больше всего опасался. В котором человечество с моего времени пошло вперед по худшему пути, и силы Зла доминируют в мире, в котором ты живешь. Это означает, что сама Смерть ходит по пятам за каждым живущим на Земле, нашептывая на ухо, что дни его сочтены.

 Не в наших силах миновать то, чему суждено случиться, у нас не слишком много времени, а я должен успеть дать тебе в руки, пока действует Хаума, самое страшное оружие, что может быть в руках Добра, истинное Знание. Только и только которым можно сокрушить Ложь – как оружие Зла, как само Зло.

 Для этого мы отправимся в прошлое, чтобы ты смог понять и оценить жизненный путь человечества, состоящий из взлетов и падений, трагедий и надежд. Это даст тебе возможность безошибочно воспринимать окружающую действительность. Прошу тебя – ничему не удивляйся, просто смотри и запоминай. Подними голову и взгляни на звездное небо. Осознай, что сейчас ты  видишь перед собой картину того, чего в действительности уже давно не существует. За те многие миллионы лет, которые свет от этих звезд потратил на путь до Земли, Вселенная стала не просто неузнаваемой, она стала другой в принципе. Погасли одни звезды и вспыхнули другие, изменились созвездия. Наилучший Господь устроил все таким образом, что человеку гораздо легче увидеть прошлое и принять его за настоящее, чем заглянуть сквозь занавесь времени и понять истинную реальность мира, в которой он существует, - пусть это послужит тебе еще одним уроком, - после этих слов Заратушт взял меня за предплечье, мы взлетели над горами и полетели навстречу набирающему силу восходу солнца.


3. КОСТЕР

 Заратушт показал рукой на Землю и начал свой новый рассказ, который по памяти и по сути был мной зафиксирован впоследствии.
 
 Я заранее прошу прощения за то, что в пересказе мне пришлось воспользоваться современными терминами и обозначениями. А пока он рассказывал, мы все более углублялись в прошлое. Внешний облик Земли за это время уже успел несколько раз настолько разительно измениться, что она мне начинала казаться совершенно другой планетой.

- Смотри! Необъятный, вызывающий восхищение океан; бескрайние, пахучие степи; полные сил и жизни леса; исполинские, неприступные горы; блистательная, таинственная луна в окружении мерцающих подружек-звезд – что еще может казаться человеку символом вечности и постоянства? Ему кажется, что так было, есть и будет. Всегда. Постоянно. Неизменно.
Луна, звезды, горы, моря …

 Как жизнь в представлении ребенка – долгая, беззаботная, счастливая …    Пока не полыхнет адским, испепеляющим огнем очередной вулкан, похоронив всех живущих возле него беспечных, беззащитных людишек; пока очередное землетрясение не оставит камня на камне от творений рук человеческих; или это сделает огромная, слепая и беспощадная морская волна; или сотрясет Землю колоссальнейший метеорит. Страшно. Неотвратимо.

 Но пройдут годы, и уже следующие поколения людей будут воспринимать свидетельства трагедии не иначе как сказку, и, безмятежно греясь в лучах ласкового солнышка, абсолютно не верить в возможность повторения чего-либо подобного именно с ними, именно сейчас.

 Все дело в том, что человек живет надеждой на лучшее, его мозг отказывается помнить плохое, иначе в этом мире ему просто не выжить. В этом сила человека и его слабость, он не помнит исторического прошлого потому, что там было плохо, но именно потому, что он его не помнит, плохое возвращается вновь.

 Главная же трагедия состоит в том, что каждое поколение людей самоуверенно воспринимает предыдущее как отсталое, а если еще несколько поколений тому назад – так просто дикарями. И лишь только, например, оказавшись лицом к лицу с могучими пирамидами, отдельный представитель современного человечества недоуменно почесывает свой затылок: как, каким образом все это могло быть построено невежественными, неграмотными, беспомощными на его взгляд, людьми?

 И нет у него ответа….

 Друдж – беспощадный демон – дев лжи и забвения долгие тысячи лет надежно закрывал людям глаза и затыкал им уши, уничтожая великое и трагическое прошлое из их памяти, лишь слабые отголоски которого дошли до потомков в виде несложных сказок и легенд. Даже относительно недавние времена катастроф и катаклизмов, едва окончательно не погубившие род человеческий, нам сегодня кажутся не более чем одной из них.

 Постоянно и одинаково быстро крутится веретено времени, но все тоньше и тоньше становится связующая нить времен. И порой кажется – и очень беспокоит – что еще немного и даже слуги Истинного Знания – ученики моих учеников – перестанут понимать то, что они знают. Оборвется последняя цепочка передаваемых знаний, самоотверженно и тайно сохраняемая ими в течение тысячелетий. В ожидании того, когда в конце времен наступит Судный День человечества Ноуи Оллин* и сбудется предсказанное всем народам – через краснокожих детей пирамид, живущих по другую сторону Великого моря*.

 Сколько времени существует род человеческий, точно знает только сам Наилучший Господь, и потому лишь Он может быть единственным истинным свидетелем полного прошлого всех былых времен и народов, ибо все, что когда-либо происходит, то не иначе как по Его воле и предначертанию.

 И именно по Его воле и Благословению слуги Истины несут в себе Знание, дабы всегда вставать на пути плохого и губительного для человечества, сберегая от уничтожения и забвения все хорошее и полезное, - после этих слов Заратушт ненадолго замолчал, сосредоточившись на искомой цели нашего путешествия.

 - Ну вот, мы наконец-то, достигли точки, от которой проследим пути, пройденные людским сообществом и приведшие к созданию последней цивилизации, - Заратушт отпустил мою руку. Наше движение относительно картины планеты сначала приостановилось, после чего снова медленно началось, но уже в обратную сторону. А мой спутник продолжил свой разъясняющий рассказ того, что я в это время видел:

 - В далеком прошлом на Земле существовало несколько общечеловеческих цивилизаций, которые хотя и исчезли навсегда по различным причинам, но, тем не менее, мы с ними связаны через цивилизацию, предыдущую нашей, и которой мы являемся продолжением, как вновь пущенный росток от корня спиленного дерева.

 Свое развитие та цивилизация начала около двадцати семи тысяч лет назад и просуществовала около пятнадцати тысяч лет земного времени. Высокоразвитая, могущественная и безбожно смелая, она стремительно прошла путь от примитивного, борющегося за свое выживание человека, до искусственно создаваемых биологических конструкторов – биоконов. Образы их, хотя и в сильно искаженном виде, дошли до нас под видом изображений древнейших богов и чудовищ с птичьими головами, крыльями и другими всевозможными комбинациями из частей тел человека и различных животных, как, например, кентавров, русалок-сирен и прочих существ, легендарное соседство с которыми в основном было опасным для человека и лишь изредка позволяло получать исключительные, необыкновенные знания*.

 В итоге развития той цивилизации биоконы – в ранге «богов» - безраздельно господствовали на Земле. Нормальные же люди были ими низведены до уровня животных, численность которых контролировалась, а попытки развития жестоко пресекались и наказывались. Создание поселений, использование даже самых простейших механизмов и приспособлений, владение металлическими предметами – все это влекло за собой уничтожение.

 Люди могли себе позволить изготовление и использование только каменных и деревянных орудий труда и охоты – резаков, скребков, дубин, копий, в ходу были изделия из костей рыб и животных. Но в основном люди жили, занимаясь простым собирательством плодов, благо климат на Земле в ту пору из-за иного расположения полюсов был очень теплый – тропический и субтропический, пищи всегда имелось в достатке, а необходимость в одежде, наоборот, отсутствовала.
 
 Часть из этих людей, в очень небольшом количестве – биоконы отлавливали, делали бесплодными и использовали как рабов.
Я прошу тебя смотреть на все как можно внимательнее, каким образом так получилось, что созданные самим человеком творения стали не только господствовать над ним, но и низвели его в положение животного. А так как современная цивилизация по своему пути развития в некотором роде является близнецом той, о которой идет речь, то, вне сомнения, полезно и поучительно было бы обратить внимание на весь путь, который она прошла, и сокрушительный конец ее существования.

 Как правило, человеческое сообщество, когда начинало свое новое развитие, непременно вступало в многотысячелетнюю междоусобную борьбу за власть над планетой и обладание энергией и богатствами, в которой когда-нибудь побеждала одна из структурированных людских групп. Эта группа в итоге устанавливала на всей Земле выгодные для себя порядки и пользовалась в дальнейшем всеми высшими возможностями и привилегиями.

 Точно так и произошло в эпоху существования предыдущей цивилизации – группа людей добилась полной власти над планетой, окончательно и бесповоротно.

 Здесь, мой друг, я снова должен немного порассуждать, чтобы ты смог понять решающую причину, приведшую к пагубным для самих людей последствиям.

 Так уж устроена человеческая жизнь, что в конце ее, в известном смысле, легко умирает бедный и неимущий, для него смерть – это лишь окончание жизненных тягот и лишений; богатый же и властный человек до последнего мгновения сопротивляется, цепляется за любую самую малейшую возможность пожить подольше. Богач привлекает науку, финансирует ее и заставляет искать все новые и новые способы продления его жизни.

 Вот по этой причине в поисках бессмертия ученые-материалисты из того времени, подстрекаемые чужими деньгами и собственными гордыней и любопытством, решились на самые безумные эксперименты: они бросили вызов Богу и вторглись в святую святых – строение организма и программу его развития.

 Прошли многие столетия, прежде чем ученые смогли конструировать в своих лабораториях искусственные биологические организмы, правда, из настоящих, природных, составляющих – растить и совмещать ткани и органы различных организмов, наделяя способностями и развивая их в этих биологических конструкторах, которые вскоре намного превзошли человеческие, в первую очередь, в физической силе и интеллекте.

 Но вслед за этим и ученые-создатели, и властители, и люди всей планеты в целом оказались в  полном подчинении у этих существ. Ведь те являлись, хотя и искусственно созданными, но тем не менее, генетическими потомками, и потому – наследниками всех земных владык, рафинированных аристократов, беспечно и целенаправленно передавших им по наследству свою власть. Считая при этом их своими детьми, и пусть внешне совершенно другими, но – людьми. А нам, мой друг, сейчас предстоит увидеть, как же жестоко они ошибались!

 Биоконы получили огромные физические преимущества перед простыми смертными и по сравнению с ними значительно более долгую жизнь. Они могли постоянно улучшать работу своего организма, заменяя и наращивая ткани изношенных частей тела на новые, правда, в отличие от людей у них не было способности к саморазмножению. Создавались они только искусственным способом. Для создания биоконструктора требовалось обладание всеми самыми высочайшими технологиями, какими только может овладеть человечество, дойдя до этого уровня развития, и использование при этом такой особой силы энергии, которая долго еще не будет доступна и понятна людям твоего времени.

 Численность биоконов была достаточно невелика – всего несколько десятков тысяч наследников наизнатнейших земных фамилий, сразу скажу, что они не испытывали необходимости в увеличении количества себе подобных.

 Первым, что предприняли биоконы, эти жестокие и прагматичные существа, после того, как они ощутили всю полноту власти, было то, что они стали уничтожать людей, всех подряд, без разбора, невзирая на положение и происхождение, лишь по той причине, что только в них они видели единственную возможность опасности для своего будущего существования.

 Вот как это произошло.

 Людей методично и в кратчайшие сроки отстранили от возможности даже минимального управления своим обществом, и, самое главное, им было категорически запрещено получать, распространять и пользоваться научными знаниями. Взамен биоконы гарантировали заботу и полное материальное обеспечение и держали свое слово до тех пор, пока окончательно не ушло из жизни поколение грамотных, оставившее после себя абсолютно ничему не обученное, тунеядствующее потомство.

 Тогда и настало время повсеместного уничтожения человечества, численность которого с тогда существовавшего миллиарда сократилась едва ли до двух сотен тысяч, чудом спасшихся от избиения. Спаслись лишь те немногие, кто успел скрыться в непроходимых лесах, в гротах и пещерах, кто отказался от использования огня и металлов, чтобы не выдать свое местонахождение, кто оказался в состоянии слиться с дикой природой, не желая быть истребленным биоконами.

 Но в планы самих биоконов не входило окончательное уничтожение людей, они ограничились лишь проведением на разных континентах операций по реэволюции человека, то есть по его генетическому скрещиванию с местными приматами. По замыслу биоконов, естественным образом – от человека к человеку – ген реэволюции должен был в течение нескольких столетий распространиться среди всех оставшихся людей на Земле, и в итоге жизнь людей должна была сократиться со ста двадцати лет до двадцати-тридцати, а сам человек при этом превратиться в новое примитивное существо не способное к высшей интеллектуальной деятельности.

 Прошли столетия, за которые природа и биоконы успели стереть с лица Земли все следы пребывания на ней человека: города, сооружения и вообще любые напоминания о его былом величии и жизнедеятельности. За это время люди заметно одичали, ген реэволюции постепенно делал свое дело, они приобрели множество внешних и поведенческих признаков приматов и бродили небольшими группами по лесам, занимаясь собирательством плодов и охотясь за мелкими животными при помощи камней и палок.

 Живущие подобным образом в труднодоступных местах люди того времени могли столетиями не встречать биоконов, но если уж встречались, то в основном, когда те проводили против них карательные экспедиции, уничтожая возникшие места поселения или укрупнившиеся племена.

 Прилетавшие с единственной целью – убивать и разрушать, непонятно на чем и неведомо откуда, биоконы стали восприниматься людьми только как боги, а жестокие запреты – табу, установленные ими, не иначе как «воля богов», нарушение которых неминуемо каралось смертью от их руки. В те ужасные времена возникло много культов – обычаев человеческих жертвоприношений, как добровольных попыток умилостивить кровожадных «богов», произошедших от непреодолимого, постоянного ужаса встречи с жестокими и беспощадными биоконами. Словарный запас человека сократился до примитивного минимума, единая некогда речь исчезла, началось новое, самостоятельное, хотя и ущербное, словообразование, и достаточно быстро люди из разных мест совершенно перестали понимать друг друга.

 Тем временем сами биоконы, избавившись от людей, стали жить небольшими колониями в наиболее живописных местах планеты. Стиль холодного эстетства и прагматизма определял все, создаваемое этими существами. В целом их цивилизацию можно рассматривать как высший порог достижений материализма.

 Для нужд своей цивилизации биоконы использовали два вида взаимострахующих, альтернативных источников энергии – энергию силовых полей Земли и энергию солнечных излучений, для них это были практически неиссякаемые кладези, но доступ к которым был открыт только при наличии сети технических устройств, размещаемых по всей планете. Другие источники энергии они не использовали за ненадобностью, так как от них в свое время отказались даже люди-предшественники.

 Следует заметить, что вся техническая мощь цивилизации биоконов могла действовать лишь при наличии постоянного поступления этой столь мощной энергии. Иначе при ее отсутствии почти все их технические устройства становились бы неработающими и бесполезными для своих хозяев, которые, впрочем, такой ситуации не могли себе вообразить даже гипотетически, ибо не видели на Земле силы, способной сокрушить, и малой толики сотворенного ими – «богами» и повелителями.

 Для полного представления всей картины земного мира в период существования предыдущей цивилизации следует обратить внимание на невероятно благоприятные климатические особенности того времени.

 Как уже говорилось, полюса планеты находились в других местах. Северный полюс – по современному «адресу» – находился около 70; северной широты и 120; западной долготы – вплотную к северному побережью Северной Америки. Южный полюс, соответственно, неподалеку от 70; южной широты и 60; восточной долготы. Таким образом, Евразия и Африка находились южнее на 20;, а Северная и Южная Америка на 20; севернее. В восточном полушарии Земли северный тропик проходил в низовьях реки Волги, а южный тропик – немного южнее африканского озера Виктория. В западном полушарии экватор проходил неподалеку от центра Южной Америки, а Северная Америка наполовину находилась во власти полярного льда.

 Погода была устойчивой, постоянной. Не было ныне существующей смены времен года, потому что ось вращения Земли была параллельной оси обращения ее вокруг Солнца. Воздушные массы спокойно перемещались, равномерно распределяя атмосферную влагу, не было морских приливов и отливов, чрезвычайно редки были извержения вулканов и землетрясения. По причине отсутствия самого главного фактора, вызывающего буйство этих стихий: земного спутника – Луны, которая будет захвачена земным притяжением позже.

 Прежнее таковое расположение почти всех континентов в тропической и субтропической зоне, постоянное обилие влаги, тепла и света было настоящей благодатью для всего живого. Существовало колоссальное разнообразие форм флоры и фауны.
Однако же человеку того времени хотя и легче удавалось скрываться от биоконов в дебрях тропических лесов, но тяжело и опасно было жить и находиться там постоянно, поэтому люди стремились по возможности обитать в более открытых местах – среди лесистых гор и возвышенностей или около их подножий. Именно это обстоятельство спасло жизнь многим из них при дальнейшем развитии событий.

 Отвлекаясь, можно сказать, что человечество понесло заслуженную кару за свою гордыню, за попытку обрести бессмертие, за желание переделать Божьи создания, за безбожие и самоуверенность. И вот только тогда почти уничтоженный, спасаясь среди камней и зарослей от свирепых хищников и холодных, беспощадных биоконов, уже успевший достаточно, но еще не до конца одичать, человек стал молиться Небу. Небу и звездам. Небу и звездам, пока однажды Небо не услышало его. Именно с Неба к человечеству пришло освобождение и возможность начать все сначала – родиться заново, пройдя через муки и очищение.

 Около двенадцати тысяч лет назад Земля столкнулась со сдвоенным астероидом колоссальных размеров, массой несколько биллионов тонн, обе части которого упали по разные стороны Срединно-Атлантического хребта – в Канарскую и Северо-Американскую котловины Атлантического океана.

 Земная кора была пробита в двух местах и мгновенно в атмосферу взметнулись два огромных столба, состоящих из выброса магмы, пепла и пара.

 Над поверхностью планеты пронеслась сметающая все на своем пути воздушная ударная волна и несколько ее «отдач», за минуты превратившие Землю в пустыню, покрытую слоем щебня и щепок. За воздушной волной с огромной скоростью понеслись в разные стороны от мест падения астероида многокилометровые по высоте волны, смывшие с лица Земли все живое на тысячи километров в глубь континентов. Равнины и низменности оказались надолго затоплены непроходимой жижей соленого ила и мусора. Нескончаемая череда ураганов обрушила на поверхность планеты грязевые потоки из воды и пепла, сопровождаемые колоссальными по мощи грозовыми разрядами.

 Пробоины в земной коре продолжали несколько суток со скоростью скорострельных орудий выстреливать в атмосферу все новые и новые порции ядовитой смеси. Над планетой в стратосфере распространилась и набухла черно-бурая пелена, исчез прямой солнечный свет.  Земля оказалась в плену медленно рассеивающегося полумрака на многие столетия вперед.

 От этих мощнейших ударов планета существенно сместилась со своей орбиты в сторону удаления от Солнца, началось неуклонное совмещение орбит Земли и Луны, которая в ту пору еще была самостоятельной планетой Солнечной системы.
Произошла разбалансировка вращения Земли вокруг своей оси, она стала похожим на качающийся из стороны в сторону крутящийся волчок, скорость вращения планеты значительно возросла.

 Размах качания Земли составил около 23;, возникли блуждающие по кругу полюса*, на которых за считанные столетия выросли гигантские ледники, покрывавшие на севере почти до половины территории Евразии и Северной Америки, а также ледяная гипер-Антарктида на юге.

 Магнитное поле планеты стало слабым и хаотическим. В сотни раз усилилась космическая радиация. Начался период генетических мутаций и трансмутаций живых организмов, приведших, в частности, к видоизменению гена, вызывающего реэволюцию – внедренного биоконами в геном человека, и последующему закреплению современных расовых отличий у человека. Следует заметить, что это произошло с людьми только примерно в 70% случаев. Остальные 30% уже успели к этому времени необратимо реэволюционировать и превратились в тех существ, которых мы знаем под общим названием «снежный человек», а наши предки называли их «лешими» или просто «нелюдями». До сей поры слово «нелюдь» является тягчайшим оскорблением обвинительного свойства. Эти существа были настолько опасны и омерзительны, что во всех уголках планеты люди вынужденно вели против них войну до полного их истребления. Сегодня эти существа находятся на грани полного исчезновения и живут в отдаленнейших и недоступных для обычного человека местах планеты, но, как и в прежние времена, встреча с ними не сулит ничего хорошего.

 В связи с тем, что огромная масса воды в виде льда сконцентрировалась на полюсах, произошло значительное, на сотни метров, понижение уровня мирового океана, открылись огромные участки суши.

 Атлантический океан в районе катастрофы между Европой и Америкой на многие тысячи квадратных километров оказался покрытым плавучим «ковром» толщиной 50-70 метров из спекшейся пемзы и пепла. На долгие столетия океан в этом районе превратился в несудоходное болото.

 Растительность наполовину исчезла, а сохранившаяся едва существовала из-за недостатка солнечного света и значительного похолодания. Вся планетарная жизнь сконцентрировалась в колеблющемся экваториальном поясе.

 Людей после катастрофы выжило совсем немного – всего несколько тысяч на всей планете тех, кто в момент катастрофы оказался защищенным горами от воздушной ударной волны и затем спасся в них от последовавшего потопа; аналогичным образом выжили, кому повезло, и остальные представители флоры и фауны.

 После изменения уровня мирового океана резко изменился климат – рек и озер осталось очень мало, поэтому люди и животные жили около них постоянно, никуда не мигрируя. Ввиду своей особой ценности каждый такой источник питьевой воды почитался как священный и являлся гарантией дальнейшего выживания.

Новые жестокие условия превратили людей из собирателей плодов в охотников и рыболовов. Богатые пищей тропики навсегда остались в прошлом. Настоящее было похожим на кошмар. Но люди, наконец-то, обрели свободу. Несмотря на то, что всю случившуюся катастрофу они ошибочно восприняли как гнев и действие «богов» - биоконов, а во многих местах планеты продолжали тщательно сохраняться установленные биоконами запреты-табу, уже никто не прилетал и не уничтожал нарушителей «огнем небесным».

 Человек повсеместно заново овладевал огнём и навыками его использования. Стали появляться постоянные коллективные места проживания – стоянки, дающие людям первый опыт хозяйствования.

 Человечество начало свой новый виток развития.

 Да, вся высокотехнологичная, безбожная, самонадеянная и педантичная цивилизация биоконов была сметена и низвергнута в считанные секунды. Часть их выжила, но вся энергетическая система, средства производства и передвижения оказались либо уничтоженными, либо бездействующими ввиду отсутствия необходимой энергии.

 Биоконы впервые за всю свою историю оказались обреченными на старение и вымирание, потому что на Земле не осталось серьезной рабочей силы, которую можно было бы использовать для воссоздания даже малой части утраченного могущества.
Люди и животные были так чрезвычайно редки и рассеяны по планете, что даже и мысли не могло возникнуть о возможности создания из них хоть каких-то работоспособных восстановительных отрядов для решения задач глобального масштаба.

 Тем не менее, каждый биологический вид, пусть даже он и искусственный, борется изо всех сил за выживание и облегчение своего существования. Биоконам же, помимо всего прочего, было особенно важно продемонстрировать и доказать, что они выше Богом установленных законов Природы и любых обстоятельств. Во что бы то ни стало. Даже чужими руками. Даже после своей смерти.

 Поэтому для достижения этих целей в сложившихся трудных условиях им потребовались помощники, и биоконы приложили колоссальные усилия по поиску максимально возможного количества выживших людей и поселения их рядом с собой.

 Так начался период, вошедший в общечеловеческую память как времена сотрудничества и обучения людей «богами» науке, искусству, ремеслам и земледелию, когда люди и боги жили рядом.

 Особого рода селекция, проводимая биоконами среди подчиненных им людей, привела к созданию ими новой человеческой расы – гигантов, которая стала нам известна впоследствии под именем «атланты», это было их самоназвание – от слова «ацтла», что означает гора, они считали себя людьми, огромными как горы.

 Вымирающие биоконы создавали атлантов как расу непобедимых воинов и будущих властителей над обычными людьми и всей планетой, как непоколебимых душеприказчиков своей воли – тех, кто пронесут ее сквозь тысячелетия и воссоздадут в итоге их бессмертную расу, доказав превосходство разума над обстоятельствами.

 Последние из биоконов исчезли около десяти тысяч лет назад, оставив после себя лишь небольшое государство атлантов на тихоокеанском побережье в северной части Южной Америки. К слову сказать, в ту пору самого Тихого океана, каков он есть в современном виде, из-за обмеления уже не существовало. А было огромное количество больших и малых островных архипелагов, разделенных таким же великим числом морей, проливов и заливов.

 Сами атланты выглядели следующим образом: они имели светло-бронзовый цвет кожи, ярко-рыжий цвет волос* и зеленые, серые и голубые глаза. Их можно считать воистину исполинами, поскольку средний рост атлантов был чуть выше двух с половиной метров, в связи с чем появление на свет потомства происходило только методом, напоминающим современное «кесарево сечение», с последующими мероприятиями по выхаживанию новорожденного и никак иначе, потому что плод был очень крупным и погибал бы вместе с матерью при обычных родах.

 Роды должны были проходить в стерильных операционных условиях, что делало затруднительным расселение атлантов по планете, так как существовал единственный, созданный еще биоконами, репродуктивный центр, находящийся в особо охраняемом городе-крепости и, поэтому все атланты рождались в нем, а правом покидать пределы государства обладали только взрослые атланты, имеющие как минимум двоих детей.

 Поскольку Атлантический океан был надежно завален плавающей пемзой и закрыт для плавания, экспансия атлантов началась и проходила через Тихоокеанско-Индоокеанское пространство.

 Перед атлантами стояла чрезвычайно сложная задача – воплотить в жизнь первоочередный план по созданию рабовладельческого государства и установлению полного своего господства над Землей.

 Осуществление и руководство этой миссией биоконы поручили не абстрактно – «всем атлантам» - а специально созданной и обученной группе ученых-жрецов, которым и поручалось вести расу атлантов по всему длинному пути их существования.

 Атланты были чрезвычайно организованным и целеустремленным народом. Они смогли стать мореплавателями в условиях невозможности ориентации по звездам и компасу, освоив огромные пространства, продвигаясь от острова к острову. Кроме того, они вполне овладели и успешно пользовались не только знаниями, но и многими техническими устройствами, в том числе и средствами связи, оставшимися от биоконов. Благодаря этому им удавалось разведывать и составлять представление о существовавшем тогда лике планеты.

 Поступательно продвигаясь вперед, атланты через тысячу лет достигли Индостана и закрепились там. После чего направляемые своими жрецами они устремились к Гималаям, Тибету и Памиру в последней надежде найти там остатки цивилизации биоконов в Азии или их технические устройства, которые, возможно, еще могли сохраниться. Но, потратив сотни лет на бесплодные поиски в горных массивах Центральной Азии*, атланты пришли к выводу, что живых биоконов не существует и в этой части света. «Боги» полностью исчезли, оставив их выполнять свою волю.

 Около восьми с половиной тысяч лет назад атланты приступили к строительству своей великой империи – они обосновались в Средиземноморье и северной части Африки, основав там свои города и новую метрополию

 В то время современные пустыни Сахара и Аравия были зелеными мелко-лесистыми равнинами, Африка и Европа соединялись в районе Гибралтара сухопутными перешейками; север Европы был покрыт ледником, а лесотундровая зона временами доходила до северного побережья Черного и Каспийского морей; Средиземное море было большим соленым озером, внутри которого находились огромные острова, на одном из которых атланты и решили основать новый центр своей империи.

 Вскоре после этого вся территория, окружающая Средиземное море, оказалась под полным контролем атлантов, а люди, жившие до их появления на этих землях, были обращены в рабов. В устьях судоходных рек атланты строили города, и, поднимаясь вверх по течению этих рек, они изгоняли людей от большой воды, буквально убивая всех подряд или захватывая в рабство.

 Атланты унаследовали от биоконов по отношению к обычным людям все то же презрение и ненависть, как к существам, которым нет места на Земле рядом с ними, а если и есть – до поры, до времени – то только в качестве презренных рабов.

 Над несчастными людьми, только-только осознавшими свою человеческую сущность, вновь нависла угроза уничтожения, спасаясь от которой люди стали уходить в места, отдаленные от зоны сиюминутных интересов врага и малодоступные для атлантов-мореходов, куда подальше от морей и судоходных рек в направлении Центральной Азии и Южной Африки.

 Этот период в истории человечества совпал с новыми климатическими изменениями: пыль в стратосфере окончательно рассеялась, солнце беспрепятственно освещало и обогревало земную поверхность, ледники стали обильно таять, уровень мирового океана начал свой медленный, но неуклонный рост. В целом климат становился все более и более благоприятным для мира живой природы, которая постепенно приходила в норму: появились леса и множество новых водоемов – озер, рек и ручьев; человек и животные перестали быть привязанными к бывшим столь редкими водным источникам, начался процесс свободной миграции в поисках лучших мест обитания.

 К тому времени воды Атлантического океана, особенно в северо-восточной своей части, значительно очистились от плавающей пемзы. Это обстоятельство позволило атлантам установить более короткий путь сообщения между старой и новой метрополиями – через Атлантику, и основать новые города-колонии на островах, находящихся на этом пути. Это было время начала возведения пирамид в Северной Африке, время наивысшего развития цивилизации атлантов, после которого им было суждено исчезнуть, как прежде исчезли их создатели – биоконы.

 Около восьми тысяч лет назад перед атлантами возникла очень серьезная проблема, разные взгляды на решение которой привели сначала к нарушению идейного единства, а впоследствии даже к внутреннему противостоянию среди жрецов.

 Причина была в том, что размножение обычных людей шло настолько быстрыми темпами, а атлантов – настолько же медленными, вследствие чего последние начали испытывать серьезные затруднения с сохранением своего превосходства над людьми, которое стало медленно, но верно сходить на нет.

 Захват рабов становился не столь простым делом, как ранее. Военные стычки принимали обоюдоопасную форму, и атланты стали нести постоянно увеличивающиеся потери. А так как в мире на каждого родившегося атланта рождалась примерно сотня обычных людей, то этот факт грозил неминуемым поражением в будущем, и существовавшее на тот момент преимущество в знаниях и вооружении далее не могло этого предотвратить. Идея задуманного атлантического мирового господства стала склоняться к своему краху.

 В связи с этим в среде жрецов-атлантов возникла и усилилась партия повышения рождаемости за счет смешения с обычными людьми, что сделало бы атлантов менее крупными и позволило размножаться естественным образом. Они считали, что в схватке за мировое господство лучше победить любым способом, чем наблюдать, как надвигается неизбежная катастрофа.

 Но атланты с самого своего зарождения считали себя детьми богов и единственными настоящими людьми на Земле – истинными хозяевами планеты, а всех обычных людей-коротышек, недочеловеков, к тому же уже существовавших в различных расовых формах, они причисляли к животным.

 Своя раса, своя кровь, свое происхождение, способ появления на свет были для атлантов священными понятиями, дающими только им исключительные права на всемирное господство, поэтому предложение смешать свою, священную кровь с кровью обычных людей – этих животных, не могло не вызвать появления другой партии – противников этой идеи.

 Каждая из партий была по-своему права: одна выступала за то, чтобы ценой отказа от своей расовой исключительности выжить и сохранить шансы на исполнение воли создателей – биоконов; другая настаивала на том, что люди из-за своей отсталости никогда не смогут победить атлантов, поэтому следовало оставить все как есть, ведь создавшие их биоконы никак не могли ошибаться в поручении исключительно им выполнения миссии наследников и воссоздателей – необходимо только увеличить усилия, направленные на дальнейшее порабощение чрезмерно расплодившихся недочеловеков.

 Именно последняя точка зрения и одержала верх в определении стратегии развития расы атлантов, но на самом деле победа этой партии не решала существующую проблему, а лишь откладывала ее на неопределенный срок.

 Жрецы приняли решение о полной концентрации всех атлантов в районе Средиземноморья, чтобы успешнее противостоять обычным людям. К семи с половиной тысячи лет назад атланты окончательно покинули малоперспективную старую метрополию в Южной Америке и все колонии на морских путях.

 Остались брошенными уже существовавшие пирамиды, некоторые из которых были возведены еще при непосредственном участии биоконов. Впоследствии не один туземный народ будет надрывать себе животы, засыпая целиком землей эти пирамиды и успевшие возникнуть подле них города, по прихоти своих правителей и жрецов – потомков атлантов, пытающихся таким образом утаить всякие следы их пребывания на земле*.

 Репродуктивный центр был перенесен на остров в Средиземном море – туда, где находилась новая метрополия.
 
 Одновременно немедленно было начато сооружение нового пирамидального комплекса на берегу Нила в северной Африке, на тех же самых широтах, существовавших в то время, что и прежний, покинутый.

 На возведение всего комплекса пирамид и технических устройств, с ними связанных, ушло свыше двухсот лет. Выглядели пирамиды совершенно иначе, чем те, которые находятся на их месте сегодня, и собственно пирамидами, в прямом смысле слова, назвать их было нельзя, потому что остроконечных верхушек на одну пятую часть высоты в то время у них не существовало.

 Стороны пирамид, обращенные к солнцу, были покрыты особого рода зеркалами, выполненными из стеклополимера, оставленного атлантам биоконами именно для этой цели. Зеркальная поверхность обладала способностью фокусировать солнечные лучи и направлять их в заданное место, где находилась система линз и зеркал. Будучи направленным туда, солнечный свет попадал на огромную линзу, преобразовывался в тепловой луч огромной мощности, который при помощи специальных зеркал в дальнейшем мог быть послан в любую сторону.

 Это был первый и последний серьезный успех атлантов в применении на практике знаний, полученных от биоконов.
 
 Тепловой луч одновременно был страшным оружием, а также давал новые возможности плавки и обработки металлов и изготовления орудий труда и производственных механизмов.

 Вокруг пирамид вырос город науки и ремесел – Город Солнца, как его называли сами атланты. Все, что в нем производилось, отправлялось вниз по Нилу и доставлялось на о. Крит, и впоследствии, распределялось по всему государству – у атлантов была централизованная модель экономики.

 С этого времени мощь империи атлантов начала стремительно возрастать, благодаря обретенным новым возможностям изготовлять все более и более совершенное оружие и механизмы из стали и других сплавов.

 Около семи тысяч лет назад атланты создали рабовладельческое государство вокруг Средиземноморья – сотни и сотни тысяч рабов разных рас клали свои жизни на алтарь их процветания.

 Город Солнца был закрытым, секретным городом, в нем не держали рабов – все работы производились самими атлантами, но пленных людей туда все же приводили, причем регулярно, на специальную экскурсию. Им показывали Сфинкса, который в ту пору имел гораздо более устрашающий вид, чем его нынешние остатки – у него имелись два огромных расправленных крыла и голова льва со свирепым выражением черт, с раскрытой пастью и красными горящими глазами. Несчастные люди, которых проводили перед ним, от его вида приходили в мистический ужас и трепет; после чего сопровождающими их жрецами-атлантами произносилась речь о Сфинксе: что это ужасное и беспощадное существо, созданное богами, которое денно и нощно охраняет покой атлантов – «детей богов»; что боги оставили его им для защиты, и горе тем несчастным, которые вздумают поднять на атлантов руку, ибо тогда Сфинкс по просьбе жрецов просыпается, и его взгляд, как молния, испепеляет врагов. Даже сами жрецы не могут будить его без нужды, страшась гнева!

 Вслед за этой речью происходила демонстрация действия теплового луча: вторую группу ничего не подозревающих рабов, предназначенных к убиению, одевали в крепкие доспехи, прятали за надежными укреплениями и на глазах у первой группы приводили в действие тепловой луч. За считанные минуты от укреплений и одетых в доспехи людей оставались дымящиеся головешки и обугленные куски мяса.

 Продемонстрировав воочию возможности «взгляда Сфинкса», каждого охваченного мистическим ужасом от увиденного пленника отвозили к пределам обитания его народа и отпускали, говоря на прощание, чтобы он, не упуская ничего, рассказал своему народу обо всем, что видели его глаза. При этом в качестве зловещего «подарка на память» давали с собой кусок обгоревшей плоти и расплавленных доспехов.

 После таких рассказов побывавших в плену у атлантов очевидцев и демонстрации останков применение даже самой обычной зажигательной смеси, брошенной в горшке из катапульты, приводило в бегство огромные племена и армии.

 …Наверное, каждый из нас вспомнит хотя бы одну сказку из детства о крылатом огнедышащем чудовище, которое грабило людей и убивало и захватывало в рабство, и от которого до поры до времени не было никакого спасения…

 Казалось бы, участь людей была предрешена, что вскоре они повторят еще раз путь, пройденный ими по воле биоконов, но рука Судьбы оказалась занесенной, к счастью, не над ними, а над их угнетателями…

 Орбиты Земли и Луны, начавшие свое сближение после ужасной катастрофы столкновения Земли с астероидом достигли своей критической точки схождения. Шесть с половиной тысяч лет назад Луна оказалась захваченной притяжением Земли и стала ее спутником.

 Последствия случившегося для планетарной жизни на Земле были вполне сопоставимы с предыдущей катастрофой.

 Вследствие взаимного притяжения Земли и Луны прекратилось «качание» вращения Земли вокруг своей оси, полюса планеты зафиксировались в современном, смещенном состоянии, появились четко разделенные времена года.

 Под влиянием лунного притяжения Земля изменила свою форму, став выпуклой в тропиках. Воды Мирового океана прихлынули к экватору – образовалась огромная приливная волна. Из-за возникшего колоссального напряжения в земной коре по всей планете пронеслась волна ужасных и продолжительных землетрясений и извержений вулканов, и, как следствие, произошло стремительное поднятие одних и опускание других участков земной коры.

 Наступил Судный День для цивилизации атлантов: начавшиеся землетрясения и извержения вулканов превратили их города в руины, а возникшие ураганы и наводнение уничтожили весь огромный флот и морские коммуникации.

 Поднявшиеся в гигантском приливе воды Атлантики прорвались в Средиземное море, навсегда скрыв под собой все, что могло хоть как-то напомнить в будущем о цивилизации «детей богов». В дальнейшем, после того как вследствие непрерывного потепления климата значительно растаяли полярные шапки, уровень мирового океана поднялся настолько*, что сегодня трудно поверить, в каких местах и на каких глубинах находятся руины сгинувшей Атлантиды*.

 От многомиллионного народа осталось несколько тысяч атлантов в Городе Солнца, на Крите, на Кипре и в Передней Азии, в основном – мужчины и всего лишь несколько десятков женщин.

 Небо после катастрофы заметно померкло и стало молочно-белесым на десятилетия вперед из-за непрерывных вулканических извержений, вызвавших появление плотного слоя серебристых облаков в верхних слоях атмосферы.
Ядовитые кислотные дожди пролились на землю, причинив значительный ущерб животным и растениям.

 Люди тоже понесли огромные потери, и едва уцелевшие от неистовства стихий народы и племена в ужасе покидали ставшие для них губительными прежние места обитания: одни бежали из низин в горные районы, спасаясь от потопа; другие – наоборот, подальше от гор, спасаясь от землетрясений и пробудившихся вулканов*.

 Такова была общая картина произошедшего, и перед оставшимися в живых атлантами оставалось два выбора: первый – это неизбежное вымирание, потому что репродуктивный центр был уничтожен и затонул вместе с островом, на котором он находился; а второй – попытаться через смешение рас выполнить свою миссию руками полученного потомства.

 Так был составлен и одобрен кучкой уцелевших жрецов-атлантов новый мессианский план, выполнение которого растянулось на многие тысячи лет. Все атланты и их потомки, посвященные в тайну этого плана, обязаны были знать тайное слово, пароль. Те, кто его не знал, считались «обычными» людьми и подлежали уничтожению вместе с ними. Партия выживания взяла власть в свои руки среди атлантов, но ей предстояло еще взять власть среди обычных людей, только тогда их будущие потомки – «внуки богов» - смогут приступить к выполнению своей главной миссии – воссозданию расы биоконов.

 Небольшими группами по десять-двенадцать атлантов, среди которых была как минимум одна женщина, атланты отправлялись во все обитаемые места планеты, чтобы попытаться возглавить многие и многие народы, оставляя позади себя руины, оставшиеся от Города Солнца. Охваченные горем и злобой, они даже не оборачивались, чтобы напоследок взглянуть на ставшие бесполезными пирамиды* с осыпавшимися зеркальными покрытиями, на обращенные в прах плавильни, кузнечные цеха, ремесленные мастерские и калеку-Сфинкса, у которого во время землетрясений отвалились крылья и передняя половина головы с раскрытой пастью…

 Через десятки лет из небесного молочного моря выплывут бог-Солнце и богиня-Луна*. Полярный ледник начнет свое стремительное отступление на самый север с территории Евразии и Северной Америки. Северная Африка и Аравийский полуостров начнут неуклонно превращаться в пустыни, и за тысячу лет пески затянут Сфинкса и пирамиды.

 Атланты сюда больше никогда не вернутся, но через тысячу с небольшим лет придут их потомки, которые очистят от песка и перестроят пирамиды, придав им ныне существующий облик. С того времени для «посвященных» пирамиды станут памятником скорби по погибшей цивилизации атлантов, постоянным напоминанием об их незавершенной миссии.

 Чтобы сбить с толку непосвященных, в пирамидах устроят ложные усыпальницы и возведут неподалеку еще несколько малых пирамид.
 
 О памятнике биоконам «внуки богов» тоже не забудут – по их приказу откопают из песка Сфинкса, отремонтируют его и высекут из оставшейся половины львиной головы голову человека.

 Лев с головой человека – биокон, стоящий на страже пирамид, словно тысячелетия терпеливо ждущий часа своего оживления и уготованного возмездия человечеству. Страшный и недвусмысленный символ!

 Возглавить народы и государства, а затем использовать их в своих целях – вот что еще предстояло сделать атлантам в конце своей истории.

 …Они появились перед людьми, которые еще не пришли в себя после пережитой катастрофы, в несгибаемом, блестящем виде, с великолепным оружием, огромными знаниями и опытом и предложили свои услуги каждому принявшему их народу, обещая ему возможность стать великим и богатым под их руководством.

 Так «сыны и дочери богов», как они себя называли, стали основателями первых, в новейшей человеческой истории – настоящих государств, царских родов, религий и жреческих династий по всему миру. Однако для людей в их памяти они навсегда останутся «богами», как в свое время стали «богами» биоконы для самих атлантов. А женщины-атлантки стали «богинями-матерями», от браков которых с обычными людьми и произошло все это «священное» потомство. Многие народы почитали и до сей поры почитают их, как своих прародительниц*.

 Мужчинам-атлантам жрецами было запрещено иметь детей, потому что в подавляющем большинстве случаев беременность от них для обычных женщин оканчивалась летальным исходом во время родов. По этой причине смешивание рас атлантов и людей происходило только по женской линии атлантов, и до сих пор она считается у многих народов священной и основной линией кровного родства и национальной идентификации.

 Но все же бывали и исключения – в среде уцелевших «непосвященных» атлантов такой запрет жрецов не был известен, поэтому предания донесли до нас сведения о могучих героях-богатырях, рожденных от связи простых женщин с «богами»*, и их невероятных подвигах, совершенных во благо людей. Впоследствии эти ветви атлантов и их потомков частью вымерли сами, частью были уничтожены по приказу «посвященных»*.

 Пройдет совсем немного времени после слияния людей и атлантов, как вдруг все народы планеты сойдутся в череде непрекращающихся кровавых схваток на пять с половиной тысяч лет. В своей последней войне, в которой все воюют против всех, и в которой по причине ее бессмысленности для воюющих никогда не будет настоящих победителей, а только все более ужасающие своими размерами жертвы и разрушения.

 Подстрекаемые потомками «детей богов», люди станут без жалости убивать друг друга за мертворожденные идеи или из внушенной слепой ненависти и алчности. Обращение человека человеком в рабство и зависимость станет обычным и повсеместным явлением, дошедшим до наших дней со времен атлантистского государства.

 Видимым проявлением деятельности потомков атлантов станет создание государств-паразитов имперского типа, которые утопают в роскоши за счет порабощения и ограбления всего подвластного им населения Земли. Эти государства современниками считаются «вечными», в них собираются богатства всего мира, но в один момент все рушится, такое государство лопается, как мыльный пузырь, и исчезает вместе со всем своим богатством на глазах у изумленного человечества.

 Обязательно следует обратить внимание на такие деяния «внуков богов», как стравливание поколений; уничтожение исторической памяти; организации «великих» по своей бессмысленности и ненужности строек, ложащихся непосильной ношей то на один, то на другой народ; разоряющая налоговая система в мировом масштабе и безотчетное расходование собираемых средств на ненужные ни одному здравомыслящему человеку цели – такие, например, как никогда не прекращающееся вооружение и перевооружение армий и прочих якобы необходимых для жизни общества проектов, как «орошение пустынь» и тому подобных идей, ужасающих своей бессмысленностью…

 - Но послушай, Заратушт, разве не разумно всегда быть готовым к отражению нападения, по крайней мере, ведь защищаться – это незыблемое право как человека, так и государства? - не выдержав, перебил я, немного усомнившись в последних его словах.
 
 - Это разумность сумасшедших. Вот, к примеру, ты – сам. Живешь среди людей. За кого они тебя примут, если ты сочтешь каждого из них потенциально опасным для себя? И, выходя из дома на улицу, сегодня наденешь шлем и кольчугу, завтра добавишь щит и латы, послезавтра – меч, потом – кинжал, потом – булаву, и так каждый день – все новый и новый вид оружия? Более того, если то же самое начнут делать твои родные, твои соседи? Во что превратится окружающий тебя мир и твоя собственная жизнь? Ведь ты не сможешь отрицать, что в такой обстановке достаточно даже намека на какое-то малейшее несогласие между людьми, чтобы на пустом месте разгорелся костер вражды и люди ни с того ни с сего бросились убивать друг друга? А когда точно такая же ситуация складывается в отношениях между народами и государствами, то с подачи потомков атлантов это считается нормальным и даже, смешно сказать, необходимым.

 - Но, Заратушт, ведь не все люди да и государства одинаковы. Вдруг кому-то захочется отнять что-то у другого или по какой-то причине он возьмет и совершит нападение на безоружного? Так неужели пострадавший не должен себя защитить и не лучше ли подготовиться заранее к этой возможности – например, хотя бы вооружиться?

 - Это бессмысленно, потому что Смерть больше всех на свете любит людей вооруженных, поэтому, чтобы обезопасить себя от нападения, надо уметь понимать, кто и почему его совершает, но для этого сначала следует изучить основы мироздания – что есть Добро, что есть Зло, и что представляет собой человеческая Жизнь!

 - А что есть наша Жизнь, Заратушт?

 - Наша земная Жизнь, друг мой, по большому счету – это Костер!

 - Костер??

 - Да! Начиная с того, что само тело человека с момента зачатия до последнего вздоха является непрерывным процессом горения, и человек жив, пока в нем находится Душа, вызывающая этот процесс.

 Это один смысл определения, но есть и другой – не менее важный.

 Ты помнишь мой рассказ о том, как на мою родину напали враги и как на моих глазах огонь уничтожил все, что с таким трудом создавал мой народ – и мой отец, в том числе? Тогда я очень сильно переживал, потому что воспринимал случившееся не иначе как личное горе, и лишь в конце своей земной жизни я убедился, что по большому счету, это участь каждого человека – увидеть, как его труд, мечты и полученные результаты от деятельности однажды превратятся в ничто, и никто, кем бы он ни являлся – рабом или господином, не в силах этого изменить.

 В этом невидимом Костре сгорают годы жизни, здоровье, имущество. Человек, пока он молод, даже не подозревает о его существовании. Но потом, уже узнав о нем, он даже пытается вступить с ним в борьбу, желая как можно дольше сохранить молодость, силу, богатство. Только победитель в этой борьбе известен заранее, и он всегда один и тот же – Костер!

 Несмотря на огромные усилия, направленные на добычу материальных благ, человек уходит из земной жизни даже беднее, чем пришел в нее. При рождении Душа облачена в тело, а в тот момент, когда покидает Землю, она сбрасывает с себя это тело, словно ветхую одежду. И удаляется, не обремененная ничем, принадлежащим к миру материи.

 Мы видим, как этот Костер победил биоконов, атлантов, и сегодня неразумные потомки атлантов снова пытаются вступить с ним в борьбу.

 - В чем же заключена их неразумность?

 - В том, что они повторяют ошибку и биоконов, и атлантов, считая себя хозяевами Земли во всех смыслах этого слова, пытаясь распоряжаться тем, что на самом деле им не принадлежит!

 - Но кто же они тогда на самом деле?

 - Друг мой, они – лишь жалкие рабы этого Костра. Несмотря на всю их борьбу с ним. И что бы они ни делали на Земле, все это будет продолжающейся бесконечной «топкой Костра». Но знай, что в этом только земная роль «внуков богов», а чтобы ты смог постичь их духовную сущность, я должен попросить помощи у Амеша Спента, - тут Заратушт впервые дал мне понять, что он далеко не всемогущ в этом мире и его возможности имеют свои границы.


4. МИР АМЕША СПЕНТА

 - Когда я прошел по пути Хаумы, - продолжал Заратушт, - при расставании, Амеша Спента дали мне слова молитвы, произнеся которую, можно было призвать их к себе на помощь, но только три раза.

 В первый раз мне пришлось воспользоваться их помощью, когда я оказался во владениях государя Виштаспа. Во время моей проповеди на главном рынке столицы меня схватили его воины и привели к нему.

 В то время мне очень сильно нездоровилось, организм был серьезно истощен от непрерывного странствия и, должно быть, мой внешний вид подействовал на Виштаспа отталкивающе. К тому же, мои враги-карапаны, серьезно обеспокоенные успехом моих проповедей, повсюду распространяли обо мне непристойные слухи, что-де я есть лгун и самозванец, «неприкасаемый», «переносчик трупов», который сбежал от возмездия и которого при встрече следует побить камнями до смерти, как бешеного пса.

 Наверное, эти слухи дошли и до Виштаспа, который приказал замуровать меня в одной из пещер без воды и пищи на сорок дней, чтобы доказать мою несостоятельность, а моя смерть должна была послужить хорошим уроком для моих последователей.

 Я просидел в пещере двое суток без воды и пищи и уже чувствовал, как из меня уходят последние силы, и, не видя иного пути к спасению, обратился за помощью к Амеша Спента.

 Так я второй раз оказался в этом мире, обратно из которого они меня вернули как раз в то время, когда слуги Виштаспа раскопали мою пещеру, чтобы достать оттуда мой труп для всеобщего обозрения.

 Какова же была сила удивления и ужаса несчастных, когда я сам, легко и непринужденно, вышел из пещеры. Пребывание в мире Амеша Спента не прошло для меня бесследно: я снова чувствовал в себе силу и храбрость льва и ловкость кошки, при этом мое тело поправилось, а шрамы на лице стали едва заметными.

 После этого чуда сначала сам государь Виштасп принял Учение Истины, затем его семья и вельможи, а потом, словно солнечный свет, оно осветило собой все его владения – от края до края.

 Второй раз я воспользовался помощью Амеша Спента в последнюю минуту своей жизни. Когда Учение Истины распространилось повсеместно, у колдунов-карапанов исчезла возможность получать доход от своей лжи, и они поклялись убить меня во что бы то ни стало. В то время я уже был глубоким стариком. Во дворец государя, где я жил под видом родственника моего усыновителя Порушаспа, пришел молодой человек, который на самом деле был внуком одного карапана – моего самого злейшего врага, и пришел он за тем, чтобы меня убить. Но я уже знал об этом, потому что накануне ночью мне приснилась моя первая любовь – нареченная невеста, которую погубили варвары-кочевники еще в то время, когда мы были почти детьми.

 Она сообщила мне, что сегодня мы, наконец-то, встретимся, и мне следует привести в порядок свои земные дела: раздать имущество, простить долги и обиды и в молении ждать своего часа, что я и сделал.

 Поэтому, когда мне сообщили, что пришел мой сродственник, я сразу понял, кто это и зачем он здесь и велел пропустить его, а сам обратился с молитвой к Амеша Спента.

 Мой враг застал меня в молитвенной позе и, выхватив спрятанный под одеждой отравленный кинжал, вонзил его в мою спину: но Душа моя уже давно находилась в ином мире. Сам же убийца при этом был настолько неосторожен от страха, что сумел порезаться отравленным лезвием, и его тут же, на месте преступления, разбил паралич.

 Сейчас, друг мой, я попрошу помощи у Амеша Спента в третий раз потому что без неё нам не обойтись, - и, сложив руки на груди, Заратушт, склонив голову, стал молиться.

 Внезапно все пространство вокруг нас залил ослепительный желто-зеленый свет, вместе с которым на меня нахлынуло смешанное чувство восторга и умиления. Я увидел перед собой коридор, который своим существованием словно разрывал это пространство и вел в другое.

 - Иди, - произнес Заратушт, - дальше я тебя не смогу сопровождать. Буду ждать твоего возвращения здесь. Самое главное, не оглядывайся, потому что всякий раз будешь отброшен на начало пути. Это – Чинварт, мост между мирами: Миром Духовным и миром материи. Ни один смертный не в состоянии пройти по нему без помощи Амеша Спента, - сухо и торжественно завершил он свое напутствие.

 Я ступил на пол, словно сотканный из лучей света, и пошел вперед. Через некоторое время вокруг меня вспыхнул огонь такой силы, что, по-видимому, не было вещества в мире материи, которое смогло бы устоять перед ним.

 Ужас пронзил меня насквозь, и, несмотря на то, что я был защищен от огня, первым желанием было повернуться и убежать назад, но, помня предупреждение Заратушта, я все же нашел в себе силу духа продолжить свой путь.

 Неожиданно огонь исчез, но тут же на меня обрушилась вода, давление которой было просто чудовищным, я находился внутри подобия прозрачного колпака, который скрипел, пищал, щелкал, и, казалось, вот-вот не выдержит и разлетится вдребезги. Меня снова охватили неконтролируемый ужас и желание броситься вспять, с большим трудом преодолев которое, удалось продолжить путь дальше.

 Подавляя свой страх и двигаясь вперед, я вышел из окружения вод, но не успел пройти еще и двух шагов, как был сокрушен звуком страшной силы.

 Я упал и забился в конвульсиях от ужасной боли, пронзившей все мое существо. Словно миллионы труб продолжали извергать на меня свои звуки. Тогда я понял, что это препятствие мне точно не одолеть, и было собрался оглянуться, чтобы посмотреть, насколько далеко от начала пути нахожусь, как вдруг среди этих ужасных звуков мне почудился тихий шепот: «… иди … не оглядывайся… это Чинварт… никто … без помощи… Амеша Спента…»

 - Помогите! - захрипел я. - Помогите! - если бы смог, то, наверное, изо всех сил пополз вперед, но тело меня не слушалось.

 - Помогите, - едва уже прошептал я, закрывая глаза, и в то же мгновенье почувствовал, что внезапно все кончилось. Дорога была свободна.

 Я поднялся и свободно дошел до конца коридора, где увидел встречающих меня Амеша Спента:
- Здравствуй! Хвала Ахуре, ты смог осилить свой Путь Хаумы, - радостно сказал один из них, - но прошу тебя – не приближайся к нам чересчур близко, для тебя это очень опасно. Я – Хаумахваршт, твой небесный покровитель из Амеша Спента. Ты рожден в один день со мной, в последний день земного года,* накануне весеннего равноденствия – в Великий Праздник Хаумахварштат* - день милосердия, исцеления, почитания предков, истины и добрых дел. Я буду твоим проводником и Учителем в этом мире. Ты удостоен того, чтобы увидеть и познать Духовный Мир еще до времени, когда твоя Душа отправится на Страшный Суд. Не медли, спрашивай, время твоего пребывания здесь ограничено!

 - Еще недавно, Хаумахваршт, на Земле, меня интересовало мало что. После того, как я начал свой Путь Хаумы меня интересовало абсолютно все. Сейчас же меня интересует только одно – в чем смысл жизни каждого живого существа, его великое вселенское предназначение, если оно, конечно, есть? Но прежде скажи мне, что означает твое имя, в котором я снова слышу слово «Хаума»?

 - Мое имя состоит из двух частей: «Хаума» - «откровенная истина» и «Хваршта» - «благое дело», это то, что доверил моей заботе Наилучший Господь Ахура Мазда – я Свидетельствую перед Ним на Страшном Суде за тех, кто служил Истине и делал Благие дела. Каждый из Амеша Спента является Свидетельствующим всего хорошего, что совершалось живым существом за всю его земную жизнь.

 Старший из нас – Спента Майния – Святой Дух, он отвечает перед Наилучшим Господом за абсолютную гармонию и точное соблюдение Его Воли и Замысла. Вохуматан отвечает за Благие Помыслы и Молитвы, обращенные к Наилучшему Господу. Ошовахишт – за Истинную Справедливость и Милосердие. Кшатра-в’ария – за Благую Власть и Честное Служение. Хухта Ариямайти – за Добрые Слова и Святое Благочестие. Амерташт – за Священную Любовь и Бессмертие Сущего – Память.
 
 Что касается других твоих вопросов, то скоро ты сам сможешь на них ответить, как только увидишь Великую Тайну Мироздания, - Хаумахваршт жестом пригласил меня продолжить идти вперед, а когда дорожка под моими ногами закончилась, то сойти с нее.

 Я сделал шаг в пустоту, но мое положение не изменилось – лишь краем глаза мне удалось заметить, что дорожка за моей спиной мгновенно исчезла.

 - Что видишь ты вокруг себя? - спросил меня Хаумахваршт.

 - Вижу огромное и очень красивое пространство, - ответил я.

 - Как ты думаешь, что больше – мир, из которого ты пришел, или этот, в котором находишься сейчас?

 - Не знаю, - неуверенность моя была совершенно оправданной, - честно сказать, я всегда считал, что материальная Вселенная едина, огромна и бесконечна – этому меня учили с детства.

 - К счастью, в этом ты ошибаешься – все конечно. Начало и конец Духовного Мира и его размеры – сам Наилучший Господь, а вот размеры материального мира можешь увидеть сам. Если оглянешься назад, то увидишь его реальные размеры относительно Духовного Мира, - в интонации сказанного им я услышал нотки своего предстоящего изумления.

 Я оглянулся, ища глазами позади себя Нечто, но увидел вдалеке лишь черную, словно переливающуюся серым перламутром горошину, плавающую в ультрамариново-желтом океане света.

 - И это все? Вот эта маленькая горошина? Тогда почему стал настолько огромен я? Ведь этого не может быть! - воскликнул я невольно.

 - Не заблуждайся, ведь то, что ты в данный момент считаешь самим собой, есть всего лишь освобожденное от тела сознание – Душа, сгусток энергии, и все, что ты ощущаешь сейчас относительно размеров своего тела, это не более чем мысленный  мираж, иллюзия, самообман. В то же время соотношение между материальным миром и Миром Духовным, видимое тобой, есть самая настоящая реальность.

 - Воистину, то, что я вижу, - это чудо! - продолжил я свое изумление.

 - И снова ты ошибаешься: стоит тебе начать свое движение в сторону материального мира, как тут же ты начнешь уменьшаться, а он – увеличиваться, и так до тех пор, покамест не станешь пылинкой, погруженной в огромный космический поток, каковой он на самом деле и есть.

 - Хаумахваршт, расскажи мне об этом поподробнее, - попросил я.

 - О мире материи ты узнаешь позднее, а вначале – о Мире Духовном, - Хаумахваршт произнес слова молитвы: «Во Имя Единого Господа Бога Создателя Миров и Пути Им Предначертанного», - и сразу после этого ультрамариново-желтая бесконечность растворилась, словно туман, и я увидел вокруг нас огромное количество миров – прекрасных и неподражаемых, каждый из которых излучал из себя Любовь к этому Миру и к Тому, Кто его Создал.

 - Теперь ты видишь, как выглядит Духовный Мир на самом деле, и сейчас должен будешь узнать Законы, по которым он существует, ибо они и являются теми Законами Мироздания, знание которых даст тебе ответы на многие вопросы.

 Внимай же!

 Наилучший Господь – Единственный Источник и Повелитель Вечной, Непостижимой, Разумной Энергии, Пространства и Времени. Он создал Мир Духовный – Царство Свое, коему Он Сам Начало и Окончание.

 Он Предначертал Путь – Закон существования Мира Духовного, смысл которого заключен в том, что Жизнь всегда происходит только из Жизни и строится на Священной Троице:
Любовь – Справедливость – Порядок, - трех высших принципах, каждый из которых существует во имя двух других: Любовь к Господу – во имя Справедливости установленного Им Порядка; Справедливость – во имя высшего Порядка, основанного на Любви к Господу; Порядок – во имя Любви к Господу и признания Его Справедливости.

 Священная Троица – суть Сердце Духовного Мира, она позволяет ему жить и развиваться, и в этом ты скоро сможешь убедиться сам, - пообещал мне Хаумахваршт, продолжив своё повествование:
- Наилучший Господь по Образу и Подобию Своему Создает Ангелов первого окружения и Назначает им время Бытия, по исходу которого каждый из них должен совершить добровольный подвиг – осознанно разделиться, при этом исчезнув как личность и создать вместо себя два Ангела второго окружения, которые повторят этот Путь на своем уровне и создадут вместо себя по два Ангела окружения следующего.

 Так, Жизнь каждого следующего поколения Ангелов происходит из Жизни предыдущего, и до тех пор, пока остаток Божественной Энергии – Духа Святого не позволит им сделать разделения.

 Достигнув своего неделимого состояния, Ангелы становятся Блаженными и Единосущными с Богом.

 - «Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное»*, - процитировал я по памяти. - Скажи, Хаумахваршт, тот, кто это проповедовал на Земле, тоже был здесь? - Хаумахваршт несмотря на то что я его перебил, с улыбкой кивнул мне и продолжил:

 - После этого наступает Эра Великого Покоя и Умиротворения, называемая Сном Бога, во время которого Наилучший Господь покоится в Центре Океана Безмолвия и Впитывает в Себя стекающихся к Нему Блаженных Ангелов последнего окружения – до тех пор, пока снова наступят Время и Воля Творения и начнется Новый Цикл.

 Создавая вокруг Себя Мир Духовный, состоящий из Ангелов – Духов Святых, Наилучший Господь не только решает проблему Своего Одиночества, но и наполняет Великим Смыслом Свою Вечность.

 Бог Живет и Наслаждается положительными эмоциями Своих Творений, а они – своим Богоподобием и восхитительными возможностями.
Каждый из Ангелов в течение своей жизни создает вокруг себя, в зависимости от энергетической возможности своего круга, любые благочестивые малые миры – материализует и дематериализует их по желанию и получает в них радостные эмоции – это как раз то, что ты сейчас видишь вокруг себя, - пояснил Хаумахваршт:
- Жертвенное окончание жизни каждого Ангела, как личности, во имя будущих поколений Англов является проявлением Высшей Благодарности к Создателю, актом Любви к Нему, признанием Справедливости Богом установленного Порядка.

 Но в нашу Эпоху Творения Закон Мира Духовного был нарушен, после чего произошли события негативного характера: Цикл Творения был остановлен, а нарушители подвергнуты самому справедливому Суду и Возмездию за Эгоизм – первопричину порожденного ими Зла.

 Один из Ангелов первого окружения – Ангро Майния, впоследствии названный Сатаной, в силу победившего в нем эгоизма – вселенской гордыни, посчитал для себя унизительным исполнить Закон Божий и пожертвовать собой, дав Жизнь другим.

 Он решил, что раз самопожертвование – дело добровольное, то – необязательное, а так как Цикл Творения не будет закончен, то он будет жить вечно, как Бог.

 Хотя Ангелы свято исполняли Закон Божий, но все же среди Ангелов каждого круга – до предпоследнего нашлись такие, которые поддались влиянию и искушениям Ангро Майния и, увлеченные его примером, впали в грех. Отреклись от Наилучшего Господа и, возглавляемые Ангро Майния, попытались создать некий «свободный» мир, как они сами считали, но который в действительности был лишь жестокой пародией на Мир Духовный.

 Вместо Закона Божьего Ангро Майния провозгласил собственный закон: «Личность – превыше всего!», «Справедливо то, что выгодно!», «Правда – в силе!», - и этим поймал всех грешников в хитрую ловушку: фактически он стал полным Хозяином созданного им мира, состоящего из разобщенных, ненавидящих друг друга эгоистов.

 Негативные эмоции и моральный яд, производимые этими существами, были настолько неприемлемыми для Наилучшего Господа, а движений в сторону раскаяния от них не было никаких, то Наилучший Господь принял решение остановить Цикл творения, а виновных в этом, подвергнуть Суду и справедливому возмездию.

 Увидев, что Наилучший Господь создал новую армию Ангелов, во главе которых были мы – Амеша Спента – Бессмертные Святые – неизменные помощники Наилучшего Господа до конца этого Цикла Творения, Ангро Майния стал готовиться к Великой Битве и начал ее, но Силы были заведомо неравны и возглавляемое им «воинство» было повержено.

 Сам Ангро Майния и все совращенные им с Пути Истины – до последнего, были нейтрализованы и заключены в энергетический кокон, после чего предстали перед Наилучшим Господом в Судный День на Страшном Суде.

 Часть падших ангелов искренне раскаялась, осознав глубину своего падения, порицала Ангро Майния и пыталась вымолить себе Прощение. Другая часть решила перехитрить Наилучшего Господа и стала вести себя точно так же: порицая «лукавого» и моля о Прощении, но в душе пребывая на стороне Ангро Майния.

 Но Бога обмануть невозможно, ибо на Божьем Суде виновный сам определяет степень своей вины и сам выносит себе приговор.
На этом Суде не бывает невинно осужденных.

 Для этой цели Наилучший Господь создал материальный мир, то, что вы называете Вселенной – с галактиками, звездами, планетами и прочим, и низвергнул в него Ангро Майния – Сатану.

 Ангро Майния – Великий Испытатель и Хозяин грешных душ, ему повелено быть таким, каков он есть на самом деле, искушать людей, читать их мысли и «нашептывать» им, склоняя к греху, возбуждать в них низменные чувства и жестокость.

 Он властвует над людьми, если они погрязли в грехах и пороках, если они отреклись от Бога и Его Закона.

 Ангро Майния бесконечно ненавидит людей и старается навредить им, потому что некоторые из них могут вернуться к Богу, в Духовный Мир, а самого Ангро Майния впереди ждут только Страшный Суд и мучительная метафизическая смерть, ему нет Прощения.

 Фактически же он, вольно или невольно, выступает в роли палача для своих бывших «соратников», ибо в основном его «чары» влияют только на тех, кто пытается обмануть Бога.

 Тот, кто служит Злу на Земле, сам выносит себе беспощадный приговор перед лицом Наилучшего Господа.

 Любая земная жизнь – это лишь мгновенье на Страшном Суде, где каждый просящий у Бога о Прощении тут же предъявляет доказательства своей искренности или лжи.

 Каждый падший ангел – от второго окружения до предпоследнего, чья очередь предстать перед Богом пришла и кто заявляет о своем раскаянии и просит о прощении, в то же мгновение Низвергается в материальный мир, оказываясь в сознании и теле человека, животного, растения или простейшей амебы, в зависимости от того, падшим ангелом какого окружения он является, при этом память о прошлой, «небесной», жизни у него временно исчезает до окончания жизни земной.

 Таким образом, человек (падший ангел второго окружения) получает свою Судьбу – испытания и роль в земной жизни, он рождается в тех условиях, в том месте, в то время, что предопределены ему Богом. Души всех людей на протяжении всей жизни подвергаются испытанию на верность Богу и Его Закону.

 Несмотря на то, что люди – это перерожденные существа, они греховны еще по своему первому, «небесному» рождению и бытию и преисполнены этого «первородного» греха с самого первого мгновения земной жизни.

 В то же время человек не рождается беззащитным перед силами Зла, он защищен Божественной Благодатью, состоящей в том числе из Милосердия, Благоразумия и Совести.

 Человек появляется на свет существом слабым и немощным, но по мере того, как он вырастает, обретает силу и получает способность совершать действия и поступки, в нем пробуждается внутреннее скрытое Зло – «первородный грех».

 Совершая один грех за другим, человек растрачивает защищающую его Божественную Благодать и отдает себя во власть Ангро Майния, и наоборот, преодолевая свой грех, он укрепляет свою защиту.

 Тот из людей, кто воистину раскаялся и стремится вернуться в Мир Духовный – Царство Божие и всю свою земную жизнь борется со своими грехами и пороками и проходит через все жизненные тяготы и испытания с верой в Бога и окончательно ограничивает свое внутреннее Зло, не давая ему выйти во вне, тот готов к любым поворотам Судьбы и к тому, что его земная жизнь окончится в любое мгновение, и он предстанет перед Наилучшим Господом.

 Другие же люди с самого своего рождения, вместо того чтобы бороться со своими грехами и пороками, наоборот, отдаются во власть их, чем губят свою Душу окончательно и тем самым доказывают свою вину перед Богом.

 Третья часть людей – немногочисленная, но самая опасная. Они осознанно служат Злу и являются преданными помощниками Ангро Майния на Земле, они – Испытатели человека и распространители Вражды и Зла во всех его проявлениях. Но Божий Закон об этом гласит, что Ангро Майния нельзя служить безнаказанно, кто ему служит, от него и погибнет, ибо сеющий Жизнь – получит Жизнь, а сеющий Смерть – получит Смерть!

 - «Поднявший меч – от меча и погибнет?»* - снова не выдержав, я перебил Хаумахваршта. - Как биоконы и атланты?

 - Да, это сказано именно об этом, - ответил на мой вопрос Хаумахваршт и продолжил:
- Само по себе Зло, если оно не ограничено, то склонно к самоуничтожению, и если бы не Преграды, установленные Богом на пути распространения Зла в материальном мире, то Земля уже давно была бы самоуничтожена.

 Непосвященными людьми эти Преграды ложно воспринимаются за Абсолютное Добро, а попытки Зла обойти или уничтожить их – за «вечную» борьбу между Злом и Добром и могут наводить на ложную мысль о равенстве между ними.

 Роль Преград на путях Зла выполняют земные праведники, которые своими Словами и Делами явно или тайно ограничивают Силы Зла. Как только на Земле исчезнет последний праведник или люди станут окончательно невосприимчивы к Слову Истины, то Зло незамедлительно сотрет человечество с лица планеты, смахнув, как назойливых мух, это и будет расплатой, о которой неустанно возвещают людям праведники.

 Так или иначе в жизни каждого человека наступает момент Истины, когда уже ничего нельзя ни сделать, ни поправить сделанное – физическая смерть, после которой к Душе сразу возвращается полная память, она покидает тело и устремляется на Суд Божий.

 Душа праведника легко и быстро достигает Мира Духовного и предстает перед Богом с доказательствами своего исправления и получает Прощение Его и Разрешение на возвращение в Мир Духовный – Царство Божие, называемое Рай Небесный, и продолжение участия в Цикле творения.

 Душа грешника под тяжестью своих грехов медленно двигается на Страшный Суд, она с ужасом осознает, какая страшная участь ее ожидает.
После того, как она сама засвидетельствует свои грехи и ложь, то будет снова низвергнута в материальный мир, на ту планету, на которой жила физической жизнью.

 Гравитация планеты начинает засасывать Душу во внутрь этой планеты.

 Девять дней Душа в страхе сопротивляется этому, но силы ее иссякают, и она начинает опускаться вниз, в Преисподнюю.

 На сороковой день Душа достигает своего места и оказывается в Аду. Среди жидкой раскаленной лавы, под огромным давлением, среди невыносимой серной вони Душа начинает испытывать невыносимые страдания и боль.

 Чем грешнее Душа, тем ниже она опускается и тем невыносимее ее страдания.

 В центре самой большой из планет будет находиться сам Ангро Майния и испытывать на себе сразу всю ту боль и страдание, каковые он породил.

 Время для грешников по их ощущениям будет тянуться подобно тому, как и в былой физической жизни – до самого конца существования материального мира, который наступит только после завершения Цикла творения в Духовном мире.

 Сразу вслед за этим материальная вселенная сгорит без остатка в очистительном Божественном Огне и будет дематериализована Наилучшим Господом и вновь превратится в Вечную Непостижимую Божественную Энергию, из которой она и была Им создана. Наступит Эра Великого Покоя и Умиротворения.

 Аумен. Аумен. Аумен.

 На этом Хаумахваршт закончил рассказ и, воздев перед собой руки ладонями кверху, затем скрестил их на своей груди.

 - Значит, все живущие на Земле люди – это в прошлом падшие ангелы? А вся наша жизнь и все то, что нас окружает, что это, Хаумахваршт – игра, спектакль, в котором наши родители, наши дети являются всего лишь частью театральных декораций? А наши и чужие убеждения, за которые мы готовы пожертвовать жизнью, всего лишь пустые оболочки, за которыми скрывается истинное состояние Души? - после этого я разочарованно умолк, но почти сразу же продолжил:
- Если возможно, Хаумахваршт, то хочу увидеть содеянное мной в Духовном мире, - попросил его я, - насколько велика моя вина перед Господом?

 - Это возможно. Но сможешь ли ты выдержать всю тяжесть увиденного? - спросил в свою очередь Хаумахваршт.

 - Сейчас у меня такое чувство, что если не узнаю об этом, то вряд ли вообще смогу простить себе, что даже не попытался. Уверен, что выдержу! - заверил его я.

Хаумахваршт вытянул вперед правую руку с раскрытой ладонью и сделал ею круг.

 Духовный Мир исчез, все вокруг нас вновь озарилось ультрамариново-желтым сиянием, которое, впрочем, стало быстро тускнеть и переходить в грязно-фиолетовое тусклое свечение.

 Неожиданно возникло чувство тревоги и холода – мы оказались в некогда существовавшем мире падших ангелов, в котором «хозяйничал» Ангро Майния.

 Перед нами один за другим возникали и исчезали «мирки», созданные «падшими».

 Я смотрел на них, и меня поочередно охватывали чувства стыда, раскаяния, сострадания, возмущения, скорби и снова стыда.

 Я увидел «мирок», созданный мной, себя, и хотя он был не хуже, чем многие увиденные нами до этого, тем не менее меня охватило отчаяние – мой грех был настолько велик, что сразу подумалось: разве может быть за него Прощение? Разве можно хоть как-то искупить эту свою вину перед Господом?

 Я почти обезумел от горя. Как можно было встать на этот пагубный путь? В жутком оцепенении я смотрел на то, что некогда содеял, и только-только начал осознавать, как безгранично Милосердие Господа после всего совершенного нами, дающего шанс на Прощение.

 - Я все понял. Мне действительно тяжело. Я больше не могу это видеть. Достаточно, Хаумахваршт, достаточно, - устало и умоляюще произнес я.

 Хаумахваршт снова сделал круг правой рукой, и мир «падших» исчез.

 - Конечно же, ты был прав, Хаумахваршт, видеть это было невыносимо. Теперь я точно уверен, что вряд ли чем-то смогу искупить свою вину перед Наилучшим Господом, и мне остается только лишь молить Его о Прощении и Милосердии, - и, подумав, добавил, - единственное, что я, наверное, в силах еще сделать, так это постараться в своей земной жизни быть достойным этого Прощения. Хотя, честно говоря, после полученных Знаний вся моя последующая земная жизнь мне уже заранее кажется бессмысленной, чего бы я в ней ни достиг.
 
 Что должен буду я делать, когда вернусь на Землю? Молиться о Прощении? Стать проповедником? Или бесстрастным аскетом? Или бесстрашным воином Бога? - тут я снова оказался во власти растерянности, которую прервал Хаумахваршт:

 - Каждому живому существу предназначен свой Искупительный Путь, и лишь пройдя его до конца, ты будешь вправе просить Наилучшего Господа о Прощении. Тяжесть, сложность и продолжительность Испытания Жизни Телесной зависят от величины первородного греха, заключенного в тебе самом. Свой грех ты видел и смог оценить, и знаешь, что вряд ли твое искупление будет легким; но все-таки тебе будет легче перенести его, потому что известно, во имя чего это происходит. Так восхитись же мужеством тех, кто достойно переносит все тяготы земной жизни, находясь в полном неведении.
 
 Делай то, что считаешь должным, живи так, как считаешь необходимым, но горе тебе, если ты окажешься на ложном пути! - таков был его ответ, в котором я услышал предостережение настоящего Наставника и Учителя.

- Я понял то, Хаумахваршт, что единственная цель земной жизни человека состоит в искуплении своих грехов – через испытания, из которых состоит его Судьба. Но почему же не попытаться помочь людям и через правильное воспитание вырастить из ребенка хорошего человека, который проживет свою жизнь правильно, не допустив ошибок?

 - Попытаться можно, что, впрочем, и делают постоянно миллиарды людей, но в итоге из ребенка все равно вырастает то, что и должно вырасти, ведь если посеять семена одного растения, то сколько ни желай – из него не вырастет другое.

 В этом несчастье многих заблудших, которые, видя, что из их детей выросли не вполне достойные люди, начинают винить в этом себя; и в этом же грех других, дети которых достигли многого, и, глядя на их успехи, родители всецело считают это своей заслугой, - пояснил Хаумахваршт.

 - То есть дети принадлежат не родителям, а своей Судьбе?

 - Верно, ведь родители – всего лишь часть Судьбы, и лучшее, что они могут сделать для своих детей после того, как исполнили перед ними и перед Богом свой родительский долг, не пытаться насильно выстроить за них их жизненный путь, а предоставить им свободу выбора, потому что иное – это путь к несчастью.

 Запомни, что обычно человек проходит через четыре активные ступени развития своих взглядов на окружающий мир: восхищение, критику, отрицание, понимание и пятую ступень – угасание интереса.

 Когда ребенок начинает осознавать себя как личность, то своих родителей он воспринимает как самых красивых и самых умных – это первая ступень; на второй он начинает их сравнивать с другими родителями и убеждается в том, что, к сожалению, в мире у других детей есть и другие родители, которые бывают по-своему и умнее, и красивее, и добрее, и побогаче, чем его собственные; на третьей ступени развития, как правило, в подростковом возрасте – человек полностью отрицает жизненный опыт своих родителей, считая, что их взгляды устарели, что мир совершенно изменился и родители безнадежно отстали от современности, поэтому нужно жить своим, более развитым, современным умом; и только на четвертой ступени развития, когда у человека начинают подрастать собственные дети, он с ужасом осознает, что его родители были отнюдь не такими уж отсталыми и глупыми и, по большому счету, в большинстве случаев – правыми.

 Тогда человек пытается растолковать это свое открытие уже своим строптивым чадам, но эта затея, как обычно, оказывается бесполезной и похожей на разговор слепого с глухим.

 - И ничего с этим нельзя поделать?

 - Да, это так, потому что таков закон сущности человека, всему свое время и место – будь то чувства или развитие сознания, и, следственно, соответствующие им поступки.

 - Значит, чувства тоже не принадлежат человеку, в свое время появятся, и в свое время исчезнут? А как же Любовь, Хаумахваршт, великое чувство, от которого сходит с ума все человечество? Я прекрасно помню тот миг, когда у меня неожиданно затрепетала душа и самая обыкновенная девчонка стала для меня сказочной красавицей, ради которой, не задумываясь, был готов умереть. И уверен, что подобные чувства переживает почти каждый человек в определенном возрасте…
 
 - Скажи, а испытываешь ли ты до сих пор это же самое чувство к той девушке? - спокойно перебил меня Хаумахваршт.

 - Наверное, уже нет, и, как мне сейчас думается, что это к лучшему для нас с ней.

 - Видишь ли, любовь – это то, что в человеке заложено от Бога на уровне неконтролируемых процессов и инстинктов. По сути, она не более чем всего лишь один из биохимических процессов, происходящих в организме в течение определенного времени.

 Люди часто сравнивают Любовь с болезнью и по-своему в чем-то они правы. Дело в том, что от самого рождения в подсознании человека находится и постоянно существует до полового созревания предполагаемый субъективный образ противоположного пола, который наиболее соответствует роли будущего со-родителя. Поэтому, как только на жизненном пути половозрелому человеку встречается личность противоположного пола, которая по своим данным наиболее соответствует образу, уже существующему в его подсознании, немедленно мозгом активизируется секреторная деятельность организма и начинается мощный, непрерывный выброс гормонов, вызывающих общее состояние эйфории, которую люди и называют Любовью.

 - Хаумахваршт, ты только что объяснил мне сокровенный смысл пословицы: «Любовь зла – полюбишь и козла!» - улыбнувшись, я вновь перебил его.

 - Друг мой, надеюсь, что, дослушав меня до конца, ты сможешь понять сокровенный смысл тысяч таких пословиц. Так вот, во время действия гормональной эйфории человек способен на самые безумные и невероятные поступки, то есть ведет себя, по мнению окружающих его людей, как ненормальный, вышедший из нормы, по-хорошему или по-плохому – больной любовью человек.

 Со временем, вне зависимости от того, получила ли любовная страсть свое разрешение или нет, выброс гормонов снижается и приходит в норму. Если к этому времени влюбленные уже успели создать семью, то для них это самый опасный период в браке, потому что недавний объект восхищения вдруг стремительно начинает превращаться в самого обыкновенного человека, как правило, со множеством особенностей и недостатков, с которыми противоположная половина супружеской пары отказывается мириться и уживаться. На этой почве возникают постоянные конфликты, а уже в такой ситуации от любви до ненависти остается один очень и очень маленький шаг. И если на смену любви не придут чувства уважения или нужды друг в друге, то, скорее всего, он будет сделан. Вот почему молодым влюбленным при желании вступить в брак следует прислушиваться к мнению родителей, которые в этот момент более способны реально и хладнокровно оценить, подходит ли ваш объект обожания вам в супруги или нет. Как правило, они на этот счет почти не ошибаются.

 - Но можно ли тогда считать Любовь даром Божьим?

 - Можно, но только как и саму Жизнь, - подытожил свой ответ мой Учитель. Но, выяснив все про Любовь, я уже спешил узнать от него новое.

 - Хаумахваршт, я видел частичку прошлого и, сравнивая человечество, существовавшее тогда, с современным, могу сказать, что оно меняется только внешне, но внутренне остается все тем же. Войны, рабство, уничтожение окружающей среды, моральное разложение и преступность – вот его неизменные деяния на протяжении тысячелетий. И ты скажи мне, почему так происходит, что люди из поколения в поколение прилагают огромные усилия, чтобы достичь прогресса материального, но при этом и палец о палец не ударили, чтобы достичь прогресса морального?

 - Ты многое видел, но еще не многое понял. На Земле так будет всегда, ибо не существует ни Человечества – с большой буквы, ни его Истории, а есть лишь сонм грешных душ, оказавшихся в данное время в данном месте. При этом одни из них начинают свой земной путь, а другие его уже завершают.

 Многие просветленные души пытались перевоспитать людей, но их усилия ради спасения других пропали даром, и единственное, что удавалось сделать праведным людям, так это всего лишь ограничивать силы Зла в течение небольшого периода времени. И если пожелаешь, я расскажу тебе об одном таком случае, чтобы помочь избежать ошибок на будущее.

 Во времена, отстоящие на несколько земных тысячелетий до твоего появления на Земле, существовало государство Ариана Вэджа, в котором правил Йима – государь из династии Парадата – «стоящих впереди».

 Эта династия однажды возглавила небольшое племя, из которого через некоторое время сумела создать великий народ и могучее по тем меркам государство.

 В те далекие и чрезвычайно жестокие времена, когда прадед Йимы и первый законный государь ариев – Саошьянгтх – смог первым из подлунных людей по воле Наилучшего Господа вспахтать сок и стать первым жрецом Хаумы, огромные пространства были в большинстве своем необитаемы, а среди людей царили необыкновенно жестокие правила взаимоотношений. Убить, обокрасть, отнять было самым обычным делом.

 Целые племена были похожими на странствующие разбойничьи шайки. Они не занимались созидательным трудом, а словно дикие звери перемещались с места на место, подыскивая жертву, которая окажется им под силу.

 После того, как Саошьянгтх прошел по Пути Хаумы и вернулся, через некоторое время он возглавил свое племя и стал жрецом открывшейся ему Истины.

 Саошьянгтх установил первые справедливые государственные законы, благодаря которым племя превратилось в народ, главной целью которого стало созидание и развитие.

 Он первым из подлунных людей осознал, какую огромную пользу способна принести человеку лошадь.

 До этого люди охотились на лошадей, как и на других животных, ради мяса, пока однажды, во время этого занятия, Саошьянгтх не увидел, как охотился на лошадей тигр.

 Выскочив из засады, тигр стремительно атаковал табун лошадей и, настигнув одну из них, вскочил к ней на спину, пытаясь прокусить сверху шею этой несчастной.

 Лошадь металась, вздымала и опускала голову, но все было напрасно, и, проскакав еще немного, сдалась, упала и приняла смерть.

 В тот миг, когда мимо Саошьянгтха, отчаянно хрипя, пронеслась лошадь с тигром на спине, на него снизошло озарение. Он словно себя увидел верхом на этой лошади и понял, чего недостает его народу.


 Прошло время. И вот уже стареющий Саошьянгтх уводит свой народ от дышащих войной и ненавистью предгорий Центральной Азии на запад, в бескрайние незаселенные степи.

 Ему было чем гордиться: у его народа были лошади и коровы, мелкий скот, умение находить руду, плавить металл и огромное желание жить и трудиться.

 В новых краях переселенцы столкнулись с непривычными снежными и холодными зимами, поэтому им пришлось, не откладывая, стать еще и строителями. И уже к тому времени, когда стал править правнук Саошьянгтха – Йима, огромная часть Великой степи – целая страна – была застроена крупными и мелкими городищами и имела название  Ариана Вэджа – «изведанная ариями».

 Йиме досталось в наследство государство, успевшее стать аморфным, каждая часть которого старалась жить самостоятельной жизнью.
Законы Саошьянгтха стали забываться, утрачивать свою былую важность, и в самом начале своего царствования Йима был государем скорее номинальным, чем реальным.

 Его царствование началось с того, что в Ариана Вэджа стали вторгаться мелкие разбойничьи племена, которые к тому времени так же, как и арии, овладели лошадьми. Давая агрессорам отпор, каждое городище билось самостоятельно.

 С каждым годом набегов становилось все больше, а их последствия – все ужаснее.

 Сила и единство, которыми так гордились арии прежде, стремительно таяли. Люди совершенно не знали, что делать, как жить дальше, не знал этого и сам Йима. Ответы на все вопросы могла дать только Хаума, способ изготовления которой унаследовал Йима, но он знал, что после Саошьянгтха многие пытались пройти по Пути Хаумы, но назад не вернулся никто, в том числе старший брат Йимы – Тахмураппи. Умирая, Саошьянгтх завещал своим потомкам, что когда наступят тяжелые времена для народа и государства, единственным способом их спасти будет Путь Хаумы, пройденный государем.

 Этот завет честно и мужественно, как подобает государю, решил выполнить Тахмураппи, но его постигла неудача. Затем попытались это сделать другие потомки Саошьянгтха, только результат был таким же.

 Так вот, зная об этом, через некоторое время Йима решился повторить попытку вслед за братом, решив, что лучше умереть, чем видеть, как на его глазах гибнет Ариана Вэджа, а он не в силах этому помешать.

 И попытка ему удалась, ибо Путь Хаумы – это Путь Избранных! Йима стал вторым жрецом Хаумы.

 Вернувшись, он уже знал, что ему следует сделать. Йима разделил общество на три равных сословия – варны: священнослужителей, воинов, свободных тружеников, и в конце своего царствования добавил к ним еще одну – низшую варну «неприкасаемых». Варну рабов и слуг, в которую попадали бывшие преступники и военнопленные.

 Йима основал новую столицу Ариана Вэджа, которую назвал Кшатра-в’ария в честь одного из Амеша Спента – своего небесного покровителя.
Увидев силу и мудрость нового государя, Ариана Вэджа словно ртуть собралась воедино под его власть и приняла установленные им законы.
Наступили золотые годы для ариев: жрецы следили за исполнением законов; регулярное воинство защищало страну от посягательств; народ мог свободно трудиться; в Ариана Вэджа воцарились три священных принципа мироздания: Любовь – Справедливость – Порядок.

 Вначале все получалось у Йимы: Ариана Вэджа увеличилась более чем вдвое и превратилась в процветающее государство, потому что мы – Амеша Спента – открыли ему секрет Благодати и процветания – ограничение Зла Во Имя Наилучшего Господа.

 «Ограничь Зло, Йима!» – сказали ему мы тогда.

 «Ограничь в себе и вокруг себя, огради народ от плохих людей, ибо они – слуги Ангро Майния, а он действует на Земле только через своих слуг, и они есть его руки, ноги, глаза, уши и язык – запомни это, Йима!» – продолжали мы свое внушение, и он согласно кивал нам в ответ. Но счастье быстро застит глаза человеку. И вот уже гордость превратилась в гордыню, избранность – в исключительность, друзей сменили лицемеры, Зло натянуло на себя маску Добра и встало на его место, а все это потому, что Йима позабыл, что ограничение Зла всегда необходимо начинать с себя, не переставая это делать никогда.

 В итоге Йима оказался во власти негодяев, которые, используя его слабости, смогли полностью окружить его и изгнать людей честных, порядочных и принципиальных.

 Йима стал ширмой, из-за которой подлое окружение вело свои черные дела: народ был ими обескровлен поборами; армия превратилась в надсмотрщиков и сборщиков податей; всех, кто открыто выражал недовольство, наказывали и превращали в «неприкасаемых». Количество «жрецов» и «воевод» с обычной для них «прислугой» увеличилось настолько, что народ, даже если бы отдал все, что у него было, то и тогда все равно не сумел бы их всех прокормить.

 И как это всегда бывает в таких случаях, любовь к государю превратилась в сильнейшую ненависть, о которой он даже и не подозревал, потому что окружение ему докладывало, что народ живет с каждым днем все лучше, а его, Йиму, любит все больше.

 Вот так, словно нарыв, зрело Зло, покуда прежде невидимое гнилье и разложение не вырвались наружу.

 Задавленный поборами народ терял желание трудиться и кормить огромное количество чиновников-паразитов, но те не сдавались и пытались получить желаемое при помощи силы. Народ ответил восстаниями – в Ариана Вэджа началась Смута.

 Увидев, что арии погрязли в междоусобице, в страну вторглись хищные варвары. Они захватили и сожгли столицу – Кшатра-в’ария. Сам Йима переоделся в одежды простого пастуха и позорно бежал. И лишь только тогда Йима смог осознать всю глубину своего падения, но, увы, было поздно.

 Изменники, чтобы избежать народного гнева, обвинили во всем Йиму и бросились на его поиски за тем, чтобы убить его и избежать наказания самим.

 Через несколько лет им это удалось. Только Ариана Вэджа, увы, от этого возродиться не могла – она умерла вместе с Йимой.

 Чтобы выжить, ариям пришлось бросить города и покинуть Ариана Вэджа. Они обособились на разные племена, которые все дальше и дальше расходились друг от друга в языке, культуре, обычаях и со временем даже превратились в непримиримых соперников: персы – с индийцами, этруско-латины – с кельтами, германцы – со славянами; как и другие прочие народы помельче, уподобившиеся им.

 На примере Йимы ты смог увидеть, как скоро хорошее может превратиться в плохое и наоборот. Знай – за строителем приходит разрушитель, за которым снова придет строитель, при этом в роли того и другого может оказаться один человек.

 - Как, например, Йима?

 - Да, ведь начал он свое правление как мудрый властитель и поступал в соответствии с полученными на Пути Хаумы знаниями. Ограничил Зло внутри государства и защитил свой народ от Зла внешнего, но потом совершил ужасную ошибку, посчитав, что Зло окончательно им побеждено. Он перестал с ним бороться, возгордился, и слуги Ангро Майния быстро сокрушили все, что Йима создал, и его самого.


 - Но почему так быстро разрушаются государства?

 - Потому что падать всегда быстрее и легче, чем взлетать. Как только слуги Ангро Майния начинают Смуту, народ из-за внутреннего Зла, прорывающегося наружу и ничем не ограниченного, деградирует мгновенно и, казалось бы, только что бывшие нормальными и приличными люди становятся преступниками и негодяями.

 - Хаумахваршт, а как Йиме в начале своего царствования удалось победить преступность? В мое время преступников сажают в тюрьму и толку от этого нет – тюрьмы переполнены, а преступников становится все больше и больше? И это – не взирая на существование смертной казни и пожизненного заключения для самых опасных из них!

 - Тюрьма – это монастырь Сатаны – Ангро Майния. Никто и никогда, попав туда, не вышел обратно, став лучше, чем был.

 Некое подобие тюрем уже существовало и в то время, но Йима в соответствии с полученными знаниями безжалостно их уничтожил. Преступников стали наказывать сразу после суда, и, понеся наказание, они снова становились свободными людьми. Преступник своим телом отвечал за совершенное преступление. За незначительное преступление отсекали мизинец. За самое тяжкое – отсекались руки по локоть, ноги – по колено, его лишали зрения, слуха и языка. Вся остальная ответственность за преступления укладывалась между первым и последним наказанием.

 Смертные казни были запрещены, и через три года в Ариана Вэджа не осталось ни одного преступника.

 - Но почему? От страха?

 - Страх играл в этом последнюю роль, скорее наступали отрезвление и благоразумие. Никому не хотелось становиться беспомощным инвалидом, отвергнутым и брошенным на произвол судьбы.

 - Почему же в конце его правления Ариана Вэджа снова оказалась наводнена преступниками?

 - Потому что к тому времени Йима был полностью окружен слугами Ангро Майния, а они и есть самые главные преступники перед Богом и людьми. Ссылаясь на возникшие «временные» экномические трудности, которые сами и создали, они настояли на том, чтобы Йима повелел создать в дополнение к трем существующим еще одну варну: «неприкасаемых».

 С этого времени телесная ответственность за преступления отменялась, а наказание преступника осуществлялось следующим образом: его клеймили, отбирали все имущество и делали рабом до тех пор, пока он не возмещал причиненный ущерб человеку или государству.

 Получив свободу после отбытия наказания, человек становился «неприкасаемым», то есть изгонялся из общины и лишался прав иметь собственное дело. «Неприкасаемый» имел право заниматься только тяжелой и грязной работой, за которую ему обычно платили ничтожно мало.
Слуги Ангро Майния придумали это вот с какой целью. Вначале они задавили народ налогами и поборами, а когда многие, обнищав, оказались не состоянии их платить, всех неплательщиков объявили преступниками и, отняв последнее, превратили в рабов государства, заставив отрабатывать долги. Именно с этого момента участь государства, ставшего таким, окончательно предрешилась, но Йиме было не до этого – он качался в лодке самолюбования на волнах лести.

 - Где же та грань налогов, перейдя которую, государство начинает саморазрушаться?

 - Эта грань равна половине одной трети от полученной чистой прибыли. Если с человека берется налогов больше этого, и он платит, то это означает одно из двух – либо его грабит государство, либо он грабит людей, и поэтому в состоянии платить любой налог.

 - Скажи, Хаумахваршт, а как справедливо установить цену на товары или услугу?

 - Цена на товары или услугу справедлива только в одном случае – если наценка не превышает половину одной трети от их себестоимости, все, что свыше этого, должно конфисковываться государством. Если соблюдаются два этих условия – по налогам и ценам, то торговля и производство товаров в государстве развиваются равномерно, и при этом растет благосостояние его граждан.
 
 Так начал свое правление Йима, но потом отступил от этих правил. Добившись небольших успехов в улучшении жизни всего лишь небольшой части людей, из живущих на всей Земле, он решил, что нашел рецепт всеобщего счастья, а себя стал считать благодетелем, ни в чем не уступающим Наилучшему Господу. Таким образом, Йима впал в искушение и был сокрушен слугами Ангро Майния.

 После Йимы было много «борцов за всеобщее счастье», но все они заканчивали свои дела одинаково, потому что боролись за то, чего на земле не может быть по определению – и да минует тебя участь впасть в этот грех и оказаться в одной компании с ними! Знай, счастье у каждого – своё.

 Однако же, твое пребывание в Духовном Мире все ближе подходит к концу, и мой долг спросить, не хочешь ли ты узнать о чем-то таком, что еще непонятно? - Хаумахваршт замолчал, ожидая моего вопроса.

 - Хаумахваршт, скажи мне, существует ли для столь разных, отличных друг от друга людей общее правило, руководствуясь которым, каждый из них смог бы проложить свой жизненный путь верным образом?

 - Да, такое правило существует: «х’умата» - «х’ухта» - «х’варшта», это означает: «благие мысли» - «благие слова» - «благие дела»; но можно сказать еще проще – не умысли никому того, чего не желаешь для себя.

 - Ты обещал мне рассказать, как устроен материальный мир – вселенная, и еще, Хаумахваршт, когда я беседовал с Заратуштом, то узнал от него, что во время своего пребывания в Духовном Мире он смог заглянуть в будущее, точнее в возможное будущее, и это оказало ему очень существенную помощь. Могу ли я сделать то же самое?

 - Сможешь, но сначала по твоей просьбе я расскажу тебе о материальном мире: Наилучший Господь создал его из части Вечной, Непостижимой, Разумной Энергии, материализовав ее в существующем виде, и ты видел, каково реальное соотношение размеров между миром материальным и Миром Духовным.

 Все, что заключено в материальном мире, существует по законам этого мира, и не может самостоятельно, по своей воле покинуть его.
Единственный путь из него в Мир Духовный – это Чинварт, и ты знаешь, что даже энергетическая сущность не в состоянии его преодолеть.
То, что люди называют «вселенная» по сути, есть огромный космический поток, текущий в русле пространства, и если находиться среди него, то можно наблюдать, как он стремительно расширяется, словно шар, во все стороны, но это не более чем иллюзия.
По смыслу материальный мир похож на цветок лотоса, который, появившись на поверхности воды, распускает свои лепестки все до единого, но проходит время, и он закрывается, вновь исчезая под водой.

 В общих чертах устройство материального мира я объясню тебе следующим образом. Представь себе весь путь, совершаемый материей в русле пространства в виде условного шароподобного яблока, в центре каждой половины которого – верхней и нижней – симметрично находятся две конусовидные воронки, сходящиеся в единой точке в центре этого шара. Одну из них мы условно назовем восходящей, а вторую – нисходящей.
Родившись из пространственного взрыва, материальный мир из одной точки расширяется и движется вперед по поверхности восходящего пространственного конуса. Выйдя на поверхность шара, достигнет черты максимального расширения, преодолеет ее и начнет сжатие, двигаясь в нисходящий пространственный конус с нарастающим ускорением. И когда силы гравитации достигнут критической точки, произойдет анти-взрыв, при котором вся материя мгновенно сожмется в единую массу, а пространство исчезнет.

 – Хаумахваршт, ты говоришь так, как будто не материальный мир находится в пространстве, а, наоборот, пространство внутри него?

 - Именно так оно и есть, пространство не существует вне материального мира: однажды расширившись, оно взорвало изнутри материю и, продолжая расширение, пространство создает движение материи.

 - Но разве пространство не трехмерно? Как можно, двигаясь все время прямо, не сворачивая, оказаться в той же точке, откуда начал движение?

 - Видишь ли, пространство – это один из видов материи и точно такая же реальность, как и любая другая материя, возникшая в результате преобразования Вечной, Разумной и Непостижимой Энергии. Добавлю, что необходимо различать само пространство и расстояние в этом пространстве.

 Любая прямая линия, находящаяся в пространстве материального мира, не является таковой и чем длиннее линия, тем больше ее кривизна, потому что пространство есть материя, находящаяся в постоянном изменении, однако, если находиться внутри него – в материальном мире, то такая линия будет восприниматься именно как прямая. Я бы сравнил это с эффектом кривого зеркала: если человек с самого раннего детства будет видеть себя только в этом зеркале, то и воспринимать себя он станет таким, каким привык видеть свое отображение, но попробуйте заменить кривое зеркало нормальным, и неискаженное отражение покажется ему совершенно невероятным.

 Материальный мир имеет начало и окончание, он замкнут в своем пространстве, и всякий находящийся внутри него не в состоянии воспринимать его иначе как через иллюзию.

 Вот почему трехмерность материального мира – иллюзия, а, начав свое движение в одном направлении – по линии, воспринимаемой как прямая, – этот мир окажется со временем в той же самой точке, откуда он это движение начал.

 - Значит, эта прямая будет условной, не так ли?

 - Совершенно верно, и настала необходимость перейти от общих истин к внутреннему содержанию. Когда произошло рождение материального мира, сила пространственного взрыва была такова, что вся пра-материя распалась на элементарные частицы и в таком виде просуществовала до тех пор, пока расширяющаяся энергия пространства не стала ослабевать, а сила всемирного тяготения набирать силу. Начался процесс взаимопритяжения частиц, которые, изменяясь, становились все крупнее и крупнее. Так из них получились все известные космические объекты. И сегодня ты можешь наблюдать пылегазовые туманности – жалкие остатки того Вселенского Облака, из которого они родились.

 - Мне это напоминает очень древние мифы о том, как мир возник из Хаоса.

 - Как видишь, это не миф, а малая толика истины, ставшая этим мифом. С того времени, как материальный мир достигнет наивысшей точки пространственного расширения, начнется сжатие материального мира: время обратится вспять, звезды начнут гаснуть* одна за другой по причине того, что скорость сжатия пространства намного превышает скорость света. В связи с увеличением силы всемирного тяготения нарастающее ускорение сжатия пространства будет происходить в геометрической прогрессии и закончится анти-взрывом, в результате которого пространство окончательно исчезнет, материя сожмется и выгорит без остатка, дематериализуясь.

 - Это будет Конец Света?

 - Нет, то, что ты имеешь в виду, называя Концом Света, наступит гораздо раньше – когда погибнут планеты, на которых обитали Божьи создания. Гибель последней из них будет означать конец Судного Дня Наилучшего Господа – это и станет Концом Света. А то, о чем ты спросил, будет концом всего материального мира или, иначе говоря, смертью вселенной.


 – Хаумахваршт, ученые-астрономы открыли в космическом пространстве некие «черные дыры», как они их назвали, и спорят о том, что это может быть, выдвигая самые разные предположения, и если твой ответ не займет много времени – сможешь ли ты объяснить мне, что они из себя представляют?

 – Это несложно. Миллионы атомов, соединяясь, образуют пылинку; миллионы пылинок – камушек; миллионы камушков – астероид; миллионы астероидов – планету, которая со временем вырастает в первичную звезду, и та, набрав определенный вес, вспыхивает.

 Звезда, как мусорщик, собирает все, что попадает в зону притяжения на ее пути: кометы, планеты, астероиды и даже другие звезды, если они помельче.

 Жизнь первичной звезды коротка, и пока она горит, все, что захватила, падает на нее и сгорает. Впоследствии эта звезда погаснет, но будет исправно продолжать набирать массу, и после того, как станет на несколько порядков тяжелее, вспыхнет вновь и станет звездой вторичной – более яркой и долгоживущей.

 Так вот, все время от полного затухания до новой вспышки звезда будет являться постоянно увеличивающейся той самой «черной дырой», как ты ее называешь. А по большому счету, весь материальный мир в конце существования превратится в ту же самую «черную дыру», только наиогромнейшую…

 – Ну что же, - продолжил Хаумахваршт, выдержав небольшую паузу, - если ты удовлетворен моими ответами, то пришло время исполнить твою просьбу. - Хаумахваршт сделал такое движение руками, словно зачерпнул ими воды и подбросил над моей головой: я оказался окруженным серебристым экраном.

 – Сейчас ты услышишь вопросы и, отвечая на каждый из них «да» или «нет», будешь продвигаться по шкале времени на десять земных лет вперед. Но знай, что времени осталось на семь вопросов, и если ты решишь пойти дальше, то успеешь увидеть только предыдущие семьдесят лет до того времени, в котором остановишься, - после этого Хаумахваршт замолчал.

 Тут же я услышал заданный незнакомым голосом первый вопрос, за ним второй, третий и когда прозвучал седьмой, то решил, что отвечу на двенадцать вопросов. Хотя к тому времени будущего меня уже точно не будет в числе живущих на планете, все равно почему-то именно оттуда мне захотелось вернуться на семьдесят лет назад…


5. «ВНУКИ БОГОВ»

 …Человечество за порогом войн, сокрушивших все и вся, в двадцать пять раз сокративших его численность. Войн, не оставивших камня на камне от могучих держав и превративших всех живущих в вымирающих инвалидов, один вид которых вызывал тошноту: их распухшие, покрытые язвинками лица, безумные, навыкат, слезящиеся глаза, свистящее дыхание, трясущиеся руки и навечно ссутуленная спина.

 Жизнь, полная каторжного труда и иллюзий, проходящая в полном неведении, что в любой момент могут появиться спецслужащие, почему-то называемые «врачами», без объяснения причин арестуют и тайно отправят в крематорий, словно ненужное барахло.

 Чтобы выжить на этой отравленной и зараженной планете, обязательно нужно быть служащим, а фактически – рабом государства или частной компании, что на деле означает одно и то же.

 На планете свирепствуют вирусные эпидемии. Ежемесячно появляются новые мутации смертоносных вирусов. Лекарства и вакцины против них стоят баснословно дорого, так дорого, что обычный человек не в состоянии себя ими обеспечить, за него это делает компания или государственная организация, в которой он работает.

 Вся жизнь такого человека заключена в неукоснительном исполнении возложенных на него обязанностей. Любое проявление нелояльности фиксируется «врачами», и этого человека ждет неминуемый досрочный путь в крематорий.
Но и в случае прекрасно выполняемой работы и отличного поведения вряд ли человеку удастся прожить более сорока лет, потому что к этому времени организм его совершенно отравлен медикаментами и модифицированной пищей. Он буквально на глазах начинает превращаться в развалину, и никакие лекарства не в состоянии этому помешать.
Человек разлагается как отметавший икру лосось, поэтому крематорий ждет каждого: стоит лишь только проявиться первым признакам серьезной болезни, и приезд «врачей» не заставит себя ждать.

 А ведь еще полтораста лет назад до этого какими только эпитетами ни величал себя человек: «венец эволюции», «чудо творения Господа», «царь природы», «высшее разумное существо». Спал и видел, как ему вот-вот удастся овладеть всеми тайнами природы материального мира.

 Словно неразумные расшалившиеся дети, так называемые «ученые-генетики», едва узнав, что представляет собой молекула ДНК*, бросились наперегонки «улучшать» генетический код человека.

 «Наулучшались» до такой степени, что человеческий организм начал стремительно терять способность к размножению и иммунитету. Лихорадочные попытки развить системное клонирование человека еще более усугубили ситуацию: на планете разразилась эпидемия бесплодия, поколения клонов все как едины, оказались бесплодными.

 Я вспомнил про бесплодие биоконов и поразился этому знаменательному сходству: «боги» и их «внуки», что те, что другие - мерзость перед лицом Господа Бога, только с той разницей, что биоконы выглядели как великолепные атлеты, достигшие рекорда, а их духовные наследники – как хилые уродцы, заработавшие себе грыжу в попытке его повторить.

 Мне воочию удалось увидеть, как сбылась еще одна «мечта» человечества – о пересадке органов. Разбалансированная молекула ДНК начала самостоятельно мутировать, клоны стали рождаться то с одним больным, неработающим органом, то с другим, поэтому приходилось из нескольких клонов буквально «по частям» собирать одного.

 Несчастные клоны! Они даже не считались полноценными людьми. Настоящих людей было очень мало. Это была хоть и ущербная, но все же земная элита, живущая отдельно, в закрытых городах, доступ в которые клонам был запрещен под страхом мучительной смерти.

 Рожденному от суррогатной матери на фабрике по производству клонов, юному клончику, после успешного прохождения медицинских тестов и выбраковки вживлялся прибор контроля, который заменял собой все существующие документы, удостоверяющие личность. На голове в правом верхнем углу лба, на руках чуть выше запястий ставилось клеймо фабрики, произведшей клона, и его индивидуальный номер.

 Развивались клоны на удивление быстро, к пятнадцати годам каждый из них представлял собой полностью сформировавшегося взрослого человека. К этому времени заканчивалось программное обучение, и клон приступал к исполнению возложенных на него обязанностей на пятнадцать-двадцать лет, после чего его «списывали» со счетов.

 Личная жизнь человека-клона являла собой какой-то ужасный гибрид гнусности и иллюзии.
 
 Каждый клон сразу же после определения своего места работы получал прибор, который внешне выглядел как герметичный шлем космонавта. Этот шлем изнутри был напичкан импульсными электромагнитными излучателями, непосредственно воздействующими на нужные участки коры головного мозга. Излучения формировали прямо в мозге и объемное изображение, и ощущение, и удовольствие присутствия.

 Отработав как лошадь, нажравшись непонятно из каких продуктов произведенной «еды», придя к себе в одну из комнат огромной казармы, клоночеловек надевает шлем, садится в кресло и становится непосредственным участником компьютерной мистерии, главным действующим лицом любого из бесчисленного количества сюжетов, в котором он может по желанию отправиться в виртуальное путешествие, например, в Китай, и погулять там по Великой Китайской Стене.

 … Настоящий Китай к тому времени уже был радиоактивной пустыней, а от Стены остались груды щебня и камней и только кое-где каким-то чудом уцелевшие небольшие фрагменты…

 Не вставая с кресла, можно было быть кем угодно, где угодно и с кем угодно: жить во дворце, в окружении услужливых лакеев и пышногрудых красавиц, питаясь диковинными фруктами и сказочно красивыми и вкусным яствами, либо прыгать с парашютом; либо кататься на водных лыжах; либо скакать верхом на прекрасном арабском скакуне; либо быть альпинистом и покорять одну за другой скрывающиеся за облаками горные вершины, лишь стоило возжелать и выбрать программу…

 Надев этот шлем один раз, несчастный навсегда становился его рабом: шлем заменял ему всякое общение и отдых, безжалостно, словно наркотик, повелевал им и в то же самое время был индикатором лояльности и психического здоровья клона.
 
 Если клон за сутки ни разу не воспользовался шлемом, за ним немедленно устанавливалось негласное наблюдение, и ежели такое поведение продолжалось в течение последующих трех суток, то он подлежал ликвидации как представляющий опасность.


 Каждый шаг клона отслеживался при помощи прибора контроля, который вживлялся ему на первом году жизни.
При обнаружении неадекватного поведения клона, как то: бунт, агрессия, неповиновение, попытка побега, попытка избавиться от прибора контроля, попытка несанкционированного получения информации, попытка проникнуть в закрытый город, прибор контроля автоматически переводился в режим парализатора и тотчас же посылал сигнал тревоги, по которому приезжали «врачи», забирали обездвиженное тело, которое никто и никогда больше не видел.

 Гнусность существующего порядка состояла в том, что каждый клоночеловек жил с уверенностью, что проживет до ста пятидесяти лет, что после тридцати пяти – сорока лет клонов переводят на другую, более легкую, работу, а после шестидесяти лет каждого клона ждет пожизненный пансион.

 Клон не мог не верить тому, что ежедневно видел собственными глазами, надевая на голову шлем: веселых и здоровых пожилых людей, беззаботно живущих в свое удовольствие.  Рай, да и только! И, конечно же, ради этого стоило, как следует «попотеть», пока молод.

 Работай – «венец эволюции», трудись - «чудо творения Господа», старайся - «царь природы», вкалывай - «высшее разумное существо»! Будь послушным и нелюбопытным – и тебя ждет достойная награда: никогда не увидеть, что сотворили с планетой люди, считающие себя ее хозяевами.  «Внуки богов» - «атлантисты», вынужденные теперь прятаться в закрытых городах-убежищах, чтобы самим не загнуться окончательно от ядовитой радиации и вирусных эпидемий!

 Что будет со всеми ними дальше? Какая участь ожидает клонов и их хозяев, я мог лишь догадываться, потому что мой путь лежал на семьдесят лет назад от точки отсчета.

 Шаг за шагом я возвращался на эти семьдесят лет и вначале немного недоумевал: почему необходимо попасть далеко вперед и затем возвращаться, а не идти вперед во времени сразу?

 Но потом, когда уже дошел до конца своего пути, я еще раз поразился мудрости Амеша Спента: зная результат игры, у меня была возможность спокойно наблюдать за всеми ее участниками, видеть все тонкости, скрытый смысл и невидимое движение.

 Существует три вида человеческого мышления и мировосприятия. Первый – фрагментарный, в котором весь окружающий индивидуума мир разбит на отдельные фрагменты, каждый из которых живет самостоятельно и не воспринимается им как часть чего-либо большего. Второй вид – цепочный, когда мир воспринимается личностью как одна, единственно правильная, логическая цепь, состоящая из очень большого количества звеньев-фрагментов. И, наконец, третий вид – панорамный, обладатель которого воспринимает мир как единую мозаику, состоящую из огромного количества фрагментов и логических цепей, при этом он видит сразу все роли, играемые каждым фрагментом, личную, связующую и составляющую.

 Исходя из вида собственного мышления и мировосприятия, человек, таким образом, оказывается в одной из трех условных групп: фрагментарный – исполнители, цепочный – управленцы, панорамный – руководители.

 Вот в чем заключалась великая мудрость Амеша Спента: возвращая меня назад, они одновременно позволяли мне видеть происходящие события с панорамной точки зрения все сразу и не упуская деталей.

 В земной истории было немало войн, длившихся целое столетие. Были войны длиной даже в несколько веков. 
Менялось лишь оружие, которым люди воевали, но в общих чертах все войны напоминали одна другую. Однако самая последняя из великих войн – Третья Мировая – не была похожа ни на одну из них, разве что по продолжительности.
Она началась сразу же после окончания Второй Мировой войны – в середине двадцатого столетия летоисчисления от Рождества Христова и завершилась в середине века двадцать первого.

 Эта война развивалась поступательно: вначале она была «холодной», потом - «теплой», после чего стала настолько «горячей», что даже удивительно, каким образом планета не выгорела дотла.

 Ее уникальность состояла в том, что она велась в тайне от самих воюющих, да и еще на протяжении столь долгого времени.

 Чтобы замаскировать тот факт, что развернута и идет всемирная война, для каждого военного конфликта внуками «богов» был придуман свой собственный девиз и предлог.
 
 Борьба за демократию, борьба за независимость, борьба за вхождение в общемировую семью народов (глобализм), борьба за сохранение национальных и культурных особенностей (антиглобализм), борьба с диктатурой, борьба с анархией, борьба с экстремизмом, борьба с терроризмом, борьба за объединение, борьба за разъединение, борьба за свою веру, борьба против веры чужой, а также великое множество других «причин», ради которых люди с остервенением убивали друг друга.

 Каждый день этой безумно долгой войны ложился непосильной ношей на все государства в целом и каждого человека в отдельности. Всемирная экономика в итоге истощилась и перестала существовать, вместе с этим исчез экономический диктат одних стран над другими, и весь ход исторических событий предоставил каждой стране право пытаться решать свои проблемы самостоятельно, всеми доступными ей средствами.

 На планете началось стремительное, массовое распространение атомного, химического и бактериологического оружия. Международного контроля над нераспространением оружия массового поражения к этому времени уже не существовало.

 Песочные часы Истории были выброшены на свалку за ненадобностью, их заменил горящий бикфордов шнур. Коллективное самоубийство стало неизбежным, и оно произошло: приговор, который вынесли людям еще много тысячелетий назад биоконы, привели в исполнение их «внуки» - прямые потомки атлантов.

 Хотели ли они этого? Могу точно сказать, что именно таким образом, как это произошло, - нет, не хотели, но любая попытка бросить вызов Богу непременно заканчивается самоуничтожением.

 Наверняка потомки атлантов предпочли бы властвовать над стадами необразованных «человеческих скотов» и медленно, но верно сводить к минимуму это ненужное им племя.

 Но вновь перед потомками атлантов, как и тысячи лет назад перед самими атлантами, главным и неустранимым препятствием на пути к всемирному господству над людьми стала Сила Жизни, заложенная в людей Наилучшим Господом.

 Высокая человеческая рождаемость ставила перед потомками атлантов - «атлантистами» - такие задачи, какие они решить были не в состоянии.


 Здесь мне придется сделать небольшое отступление, чтобы рассказать об «атлантистах» поподробнее. На первый взгляд могло бы показаться, что это может быть какой-то народ или даже раса, но это совсем не так. «Атлантисты» растворены среди абсолютно всех более-менее значительных народов.

 «Атлантист» формально может быть представителем любой национальности, поэтому практически невозможно визуально определить причастность конкретного человека к этому «славному племени» - «внукам богов». Тем не менее различие все-таки есть, хотя и невидимое. Оно заключено в полной отличительности их сознания и мировосприятия от общечеловеческой. Та же самая «старая песня», что и в случае с атлантами – единственными настоящими людьми на планете «атлантисты» считали исключительно лишь себя, и входом в этот «закрытый клуб» могла служить только непрерывная кровная родовая линия, идущая через тысячелетия от одной из атланток-прародительниц. Никакие заслуги перед «атлантистами» в расчет не принимались, в лучшем случае, обычному человеку могло быть позволено стать преданным слугой под их руководством.


 «Атлантисты» шли к своей цели очень уверенно: им удалось разделить страны и народы и посеять между ними постоянно дающие все новые и новые всходы семена вечной вражды таким образом, что в случае, даже если бы люди и захотели установить мир на Земле, то никогда не смогли этого сделать.

 Пользуясь способностями то одного народа, то другого как инструментом по грядущему полному захвату власти над всем человечеством, «атлантисты» не стеснялись в средствах: весь их путь к этой цели отмечен миллионами убийств и реками из крови и слез, пролитых народами в развязанных по планам «внуков богов» бессмысленных и бесконечных войнах.


 По прихоти «атлантистов» создавались и рушились огромные государства. Ассирия, Вавилон, Египет, Персия, Рим, Византия, Халифат, Империя Великих Моголов, Империи Китая, Монголия Чингиз-хана, Испанская, Оттоманская, Российская, Британская, Северо-Американская империи – все они, каждая в свое время, казались вечными и непобедимыми, а ныне от них остались лишь прах и воспоминания.

 «Цель оправдывает средства», «разделяй и – властвуй», «горе – побежденным», «победителей – не судят», «каждому – свое», вот всего лишь несколько лозунгов «атлантистов», дошедших до нас, правда, уже через третьи руки. И, наверное, не нужно никому объяснять всю их сатанинскую, человеконенавистническую сущность.
 Каждая война, каждое бедствие служили для «атлантистов» еще одной ступенькой к своему триумфу.


 Нет смысла перечислять полностью все преступления «атлантистов» перед Богом и человечеством. Одно только их перечисление само по себе может составить целую книгу. Поэтому я лишь упомяну лишь о нескольких из них, которые и без того находятся постоянно на слуху, но виновными, как правило, признаны кто угодно, только не те, кто все это организовал.
 
 Без перечислений – все войны мира, который мы именуем древним и античным; ещё – избиение язычниками христиан; ещё – избиение христианами и мусульманами язычников; ещё – крестовые походы; ещё – инквизиция; ещё – Варфоломеевская ночь; ещё – все до единой Революции и гражданские войны; ещё – все войны Европы, переросшие в войны Мировые; ещё – работорговля и крепостничество; ещё – колониальные войны и ограбление народов; ещё – геноцид американских индейцев; ещё – геноцид греков и армян; ещё – геноцид русских и украинцев; ещё – «холокост», ещё – геноцид малых и туземных народов и много-много подобных «ещё». Но на этом я позволю себе остановиться, потому что по каждому упомянутому мною факту можно смело писать отдельную книгу и, конечно же, не одну.

 Создатели биоконов и сами биоконы; созданные биоконами атланты и «атлантисты» - человеческие отпрыски атлантов – это и есть преданные слуги Ангро Майния. Рабы Костра Всесожжения, о которых мне говорил Заратушт, что они не успокоятся, пока не превратят Землю в пустыню. И я видел: у них это, несомненно, получилось.
 
 Через две с небольшим тысячи лет от Рождества Христова.

 Когда и какой властью на Земле они обладали, можно отследить вот по какому признаку: развитию науки. Очень заметно, какой впечатляющий рывок сделала наука за последние двести, а особенно сто лет, совпавшие со временем достижения окончательной победы «атлантистами» в борьбе за контроль над планетой. Но если мы вспомним более отдаленные времена, когда «атлантисты» были всего лишь жестокой шайкой заговорщиков, то увидим самые кошмарные века жесточайшего мракобесия, которому нет и не может быть оправдания. Повсеместное уничтожение и сокрытие древних памятников письменной культуры: шумерской, минойской, египетской, ассирийской, вавилонской, персидской, ведической, славянской, римской, византийской, американской – майя, инка, ацтека. Обращение в прах прекрасных, огромнейших библиотек в Персеполе, Александрии, Константинополе…

 Тысячи любопытных и наблюдательных разделили участь Джордано Бруно и Николая Коперника, и единственное, что в те времена разрешалось и поощрялось изучать, изобретать и сколь угодно производить, так это всевозможное оружие и приспособления для пыток.

 Пока «атлантисты» не овладели властью непоколебимо, они жесточайшим образом сдерживали рост человеческих знаний.

 Археологические находки не перестают удивлять простодушных исследователей: оказывается, паровая машина, электрическая аккумуляторная батарея, авиационное крыло были известны многие тысячи лет назад, но, добавлю от себя, пользоваться ими человечеству было «позволено» только с девятнадцатого столетия от Рождества Христова.

 «Атлантисты» могли бы и дальше продолжать удерживать людей в стороне от знаний и прогресса, но я снова вынужден напомнить о проблеме, справиться с которой они оказались не в состоянии: постоянном, бесконтрольном росте населения планеты и невозможности управления им без применения необходимых технических средств. Это была серьезная угроза всем планам «атлантистов», и они были вынуждены адекватно отвечать на вызов времени.

 Многие мыслящие люди, кто недоуменно, а кто с иронией, задают один и тот же вопрос: ну почему вне зависимости от того, какой бы проблемой ни занимались ученые, у них в итоге всегда получается оружие?

 Я бы им сказал, что ответ находится в самом вопросе. «Атлантисты» не за тем раскрывают секреты науки, чтобы облагодетельствовать человечество, а чтобы создать невиданное по мощи оружие и развязать новые, еще более технологичные войны, в которых люди убивали бы друг друга миллионами, а выжившие после таких войн становились кроткими и послушными.

Начиная с семнадцатого века, «атлантисты» выносят смертный приговор уже ставшей ненужной своей старой феодально-монархической системе сдерживания прогресса человечества, и все феодальные монархии одна за другой тонут в крови и  огне революций.
 
 С этого времени начинает действовать новая программа: подготовка к всемирной войне.


 «Новые времена» характеризуются невиданным ростом научных открытий, увеличением промышленного производства и непрекращающейся чередой локальных войн – репетиций войны всеобщей.

 Сколько миллионов человек было убито и задушено газами на полях сражения Первой Мировой и сколько умерло от голода и болезней, вряд ли мы когда-нибудь узнаем достоверно, но одно несомненно – намного меньше, чем во Второй Мировой, подготовку к которой «атлантисты» начали сразу же, как только закончилась Первая.

 В этом месте я вынужден вернуться от некоторых подробностей описания деятельности «атлантистов» к подробностям Третьей Мировой войны, которая началась буквально на следующий день после окончания Второй Мировой.

 До этого я уже упомянул о факторе роста населения планеты как о причине, послужившей основанием к организации «атлантистами» всех трех мировых войн. Теперь необходимо рассказать об этом более подробно.

 Закон существования каждого живого организма, в том числе человека, заключен в потреблении необходимых для его жизнедеятельности веществ, проще говоря, в приеме пищевых продуктов.

 При наличии большой группы людей возникает настоятельная необходимость организации потребления продуктов для этой группы, исходя из которой, общество вынужденно структурируется и разделяется на производителей и потребителей.

 В случае, когда численность людей сверхбольшая, возникает другая необходимость: абсолютного рационального использования жизненных ресурсов планеты в равных интересах всех людей. И вот в этой, последней схеме, для паразитирующих и сибаритствующих «атлантистов» места быть не может. А значит, прощай, мировое господство; прощай, исключительность; прощай, богатство за счет грабежа других.

 «Золотой миллиард» с небольшим – вот непременное условие для долгосрочного господства «атлантистов». Но уже к концу второго тысячелетия население планеты составляло около пяти миллиардов человек, ждать «атлантисты» более не могли, и «холодная» война стала стремительно «теплеть».


 К этому времени основные условия для заключительной фазы Третьей Мировой были созданы: в ней изначально должны стать участниками страны с наибольшей численностью населения и не очень высоким уровнем технологий, с обязательным вовлечением в нее в последующем других государств.

 Этим условиям отвечал азиатский регион со следующими осями противостояния: Китай – Россия, Китай – Индия, Пакистан – Индия, Пакистан – Россия.

 Они образовали «южный перекресток» военных союзов – Индия плюс Россия и, противостоящий им – Пакистан плюс Китай.

 Все четыре державы обладали атомным оружием как гарантией, что оно в войне на начальном этапе применено не будет, и это позволило региональному конфликту стать запалом для войны всемирной.


 Война началась между Пакистаном и Индией, гонка вооружений между которыми, достигла своего апогея к двадцатым годам двадцать первого века.

 Она получила название «ракетной войны», в ходе которой был причинен огромный урон городам воюющих государств.
Россия и Китай, не вступая в открытую схватку между собой, являлись до некоторых пор скрытыми противниками и поставщиками оружия и технологий для своих воюющих союзников.


 США, провоцирующие начало этой войны, оказались как бы в стороне, объявив себя посредниками и миротворцами, но участвовали в ней «руками» Китая и Пакистана. США поставляли в эти страны сырье, оружие и технологии, кроме того, флот США блокировал военные флоты воюющих государств под тем предлогом, что США объявили акваторию Индийского океана «зоной нейтралитета».


 На оси противостояния Пакистан – Россия события развивались следующим образом: военный конфликт, начало которому было положено в Центральной Азии, начал движение в сторону Европы, стремительно обрастая все новыми и новыми участниками.

 На пространстве между Черным и Каспийским морями развернулась самая настоящая религиозно-этническая бойня с участием Турции, Ирана, России, Азербайджана, Армении, Грузии.

 Через некоторое время, исходя из союзнических обязательств перед Турцией, в конфликт на Кавказе вмешались страны НАТО.

 Вновь вспыхнула война на Балканах – вначале между Сербией и Турцией, и моментально разрослась до глобальных размеров.

 В этом военном конфликте в той или иной форме приняло участие подавляющее большинство европейских государств, и уже как следствие этой войны в НАТО произошел раскол на «воюющие» и «миротворческие» страны.

 Установилась еще одна ось военного противостояния: Западная Европа – Россия, экономические отношения между которыми были полностью прерваны незадолго перед этим.

 С этого момента в мировой экономике начались усугубляющийся спад производства, милитаризация и деградация промышленности, острая нехватка сырья и продовольствия.

 Эти причины привели к распаду существующих союзов государств и невозможности создания вообще каких-либо долговременных союзов, а также новому принципу построения межгосударственных отношений, где каждый сам за себя.

 Соединенные Штаты Америки как основной организатор конфликтов на первом их этапе некоторое время ощущали себя в роли «неприступной крепости». Торговля оружием, технологиями, продовольствием, самодостаточная экономика, устранение геополитических и экономических конкурентов принесли для США некие временные выгоды, но усугубляющаяся внутренняя ситуация в сфере гражданских и межрасовых отношений стала серьезным дестабилизирующим фактором, приведшим к краху правопорядка, экономики и, в конце концов, к новой гражданской войне в этой стране.

 Основной разрушительной силой внутри США выступил «черный» расизм, одетый в одежды «афроислама», ставший основной доминантой на политическом горизонте страны. Все попытки властей США, предпринимаемые в конце второго тысячелетия от Рождества Христова, процентно увеличить доли китайской и латиноамериканской диаспор в противовес «афроамериканской», привели к серьезному конфликту между ними тремя в недалеком будущем и создали условия для неминуемого начала гражданской войны и распада страны на «афроисламский» Север и «бело-желтый» христианский Юг.

 Япония и Австралия оказались постоянно вовлеченными в роль сателлитов: то США, то Китая, в зависимости от усиления влияния этих стран в регионе на конкретный момент. Сильнейшая сырьевая зависимость Японии и Австралии практически не оставила им свободы выбора, и лишь обладание ядерным оружием позволило им не участвовать в начавшейся всемирной войне на раннем этапе, но не спасло от ее заключительной, «атомной», фазы.

 Как только погрязшие в собственных проблемах США ослабили свое влияние в Южной Америке, этим незамедлительно воспользовалась Бразилия, уже имеющая к этому времени собственные атомные бомбы и баллистические ракеты, и попыталась создать некий военно-политический союз, дабы утвердить свою гегемонию в этом регионе.
Внутренний менталитет, расовые проблемы и недостаточная экономическая мощь не позволили в итоге Бразилии стать аналогом США на юге. К тому же, португалоязычная Бразилия, в окружении своих менее богатых, но не менее гордых испаноязычных соседей всегда являлась неким объектом негативного восприятия. В конечном итоге, это привело к их объединению против нее и развязыванию серии Южно-Американских локальных войн – кровавых, долгих, мстительных и, по сути,  партизанских.

 Африка в процессе разрушительных перемен оказалась условно разделена на три зоны: Северную, Центральную и Южную.

 Северные страны объединились в союз и создали зону «воюющего ислама». Их стратегической целью стало создание единого «африканского халифата».

 После того, как все великие европейские державы завязли в военных конфликтах, неразрешимых экономических проблемах, сутяжничестве и самоустранились с африканской геополитической арены, началась военная экспансия североафриканских исламских стран в сторону юга.

 На юге Африки расово «чистая» черная ЮАР попыталась стать великой региональной державой и прямым продолжателем былой «европейской» политической стратегии в Центральной Африке, с государствами которой она заключила военные союзы. Южно-Африканская Республика стала основным поставщиком оружия и техники этим странам.
Со временем политика «повторной колонизации Африки» южными собратьями потерпела полный крах: одна за другой страны-союзницы ЮАР начали переходить на сторону северян и, оставшись окруженной только врагами, пытаясь обезопасить себя, ЮАР нанесла превентивный удар ядерным оружием по странам Центральной Африки.

 Этот случай послужил сигналом к применению оружия массового поражения в других воюющих регионах.
Первичная цель, которую поставили себе «атлантисты», начала осуществляться: счет убитых, зараженных, неизлечимо больных пошел на миллиарды.

 С этого времени человечество вступило в туманную, непредсказуемую эру самоуничтожения.

 Западная и Восточная Европа потонули в смертоносных вихрях бинарных газов*, огромные территории в Сибири, Китае, Центральной Азии, Африке, США, на севере Индии превратились в обугленные радиоактивные пустыни, на юге Индии после применения бактериологического оружия, в результате эпидемий вирусы унесли из жизни сразу несколько сотен миллионов человек. Похожая атака была предпринята и в Южной Америке с аналогичными результатами.

 На фоне остальных стран Австралия осталась «почти нетронутой». До нее долетела единственная китайская ракета возмездия с разделяющейся термоядерной боеголовкой, но, по-видимому, из-за отклонения от цели она упала вблизи от центра континента среди необитаемой пустыни, причинив минимальный вред от возможного. Еще несколько ракет было сбито в полете средствами противоракетной обороны.

 Вот так очередное, планируемое «атлантистами» кровопускание человечеству закончилось бесконтрольной вакханалией смерти, пущенной на самотек, скрываться от которой им самим пришлось в подземных городах-бункерах на протяжении нескольких десятилетий, покуда на поверхности планеты радиация и вирусы добивали уцелевших людей.

 Отсидевшись под землей, «атлантисты» вышли на поверхность, чтобы построить мир, о котором я уже немного рассказывал, населенный тщедушными клонами и генетическими уродами в одном лице; мир, у которого нет будущего; мир, носящий на себе печать Ангро Майния и стоящий на костях миллиардов людей, невинно убиенных в Последней Войне во имя безумных идей его слуг, властвовавших над планетой.


6. ПРИТЧИ БЕССМЕРТНЫХ СВЯТЫХ


 Закончились семьдесят лет моего наблюдательного путешествия в один из вариантов предстоящего будущего, после чего все окружавшее меня исчезло, и я вновь увидел стоящих передо мной Амеша Спента.

– Мы хотим попрощаться с тобой, - от имени всех сказал Хаумахваршт, - но перед тем как расстаться, каждый из нас расскажет тебе одну притчу. Пока же слушай и запоминай, их сокровенный смысл придет к тебе позже.


Притча о бычке, рассказанная мне Спента Майния

 – В одной из стран, где люди едят мясо, жил человек и имел свое дело – он выращивал бычков на убой. Сорт этого мяса, который назывался «мраморный», считался жителями этой страны необыкновенно вкусным и стоил очень и очень дорого.

 Чтобы мясо стало именно таким, новорожденного бычка отнимали от коровы, не дав вкусить ни капли молока. С этой поры его поили только пивом, а кормили исключительно размоченным в пиве готовым хлебом.
 
 Содержались животные в особой чистоте, и каждый день хозяин со своими работниками делал бычкам массаж, во время которого обязательно звучала завораживающая музыка.

 Так растили каждого бычка ровно два года, по истечении которых день в день появлялся перекупщик, покупал бычка и уводил его на бойню.

 Вот точно такая же история случилась с одним из выращиваемых бычков. После двух лет замечательной жизни в любви и ласке, при заботливом уходе неожиданно все изменилось в худшую сторону. Пришел новый хозяин, забрал его с собой, привел на бойню, где бычков режут одного за другим, и вот-вот очередь быть зарезанным дойдет и до этого бычка.

 Стоит бычок, головой качает, слезы из глаз рекой. А в то время мимо пробегала крыса и, услышав горькое мычание бычка, остановилась и удивленно спросила, чего это он так убивается?
 
 – Смотри, другие бычки находятся точно в таком же положении, что и ты, но тем не менее смирились со своей участью и стоят молча. Так стоит ли тебе своим мычанием наводить на них еще большую тоску? – спросила крыса.

 – Эх, знала б ты, почему я оказался здесь, так и не удивлялась бы моему горю да не задавала глупых вопросов! – раздраженно ответил ей бычок.

 – Ну и почему же ты здесь оказался? – с насмешливым ехидством вновь задала вопрос крыса.

 – Случайно, из-за невезения! У меня так некстати сменился хозяин, прежний-то был человеком добрым и заботливым, а вот новый оказался сволочью и негодяем, поэтому привел меня сюда, - тут бычок пустился рассказывать крысе о прекрасном житье-бытье у прежнего хозяина и о том, как он еще лучше мог бы жить дальше, если б не сменился хозяин.

 * * *

 «Дурак же ты! Невезение здесь не причем, тебя за тем все это время кормили-поили, чтобы потом продать и зарезать!» - хотела, было, сказать ему крыса.

 Но она этого не сказала. Зачем расстраивать того, кому и так нелегко? Поэтому лишь сочувственно вздохнула и побежала дальше…



На этом Спента Майния завершил свой рассказ, и новую притчу начал рассказывать Хаумахваршт.


Притча о том, как народ избрал себе честного Падишаха

 – Одной великой и могучей стране ну никак не везло на Падишахов: если не вор окажется, то непременно палач. Да и откуда другим-то было взяться, если власть от отца к сыну по наследству передавалась, а яблочко от яблоньки-то далеко не падает. Ну да, а то и вовсе отнималась в результате какого-нибудь дворцового переворота или, не дай Бог, войны.

 И вот во время очередного безвластия и смуты народ решил: все беды страны оттого, что Падишахом никогда еще не был человек честный и всеми уважаемый. Но где такого найти и при этом не ошибиться, никто тогда точно не знал, поэтому сочли нужным обратиться за советом к мудрецам.

 Подумав, те дали совет, с которым все согласились: Падишаха следует избирать на определенный срок из нескольких достойных граждан, каждый из которых будет заранее известен своим подвигом или благородным поступком.

 Сказано-сделано. Стали избирать Падишаха сроком на пять лет, достойнейшего из достойных. Только – удивительное дело! – ничего как будто не поменялось в жизни народа. Как жил он впроголодь, так и продолжал жить при новом Падишахе, как были чиновники лиходеи и мздоимцы, так и остались, а во дворце, что ни день, то пир, что ни вечер, то фейерверк.

 Надоело народу. На следующий раз выбрали себе другого Падишаха, потом еще одного, но и у них что-то дела не заладились. Словно избирают Падишахом одного человека, а как начинает он править страной, превращается в свою противоположность.

 * * *

 В ту пору жил в этой стране один достойный человек. Был он небогат, но достаток имел, выделиться не стремился, но всегда был на виду, звали его Курунеш.

 Одарил его Наилучший Господь недюжинным умом и превеликой совестью, прослышав о которых, стал приходить к нему народ со всех концов страны: кто – попросить совета, кто – рассудить по справедливости.

 Как раз в это время подходил к концу срок правления прежнего Падишаха, и решил народ избрать новым Падишахом этого полюбившегося им человека.

 Пришли ходоки к Курунешу, упали на колени и говорят: «Просим тебя, умоляем, соглашайся быть на предстоящих выборах претендентом на престол Падишаха. Не отказывай нам ради будущего страны, ради наших детей, а мы всегда будем тебе подмогой!»

 Хотел было отказать ходокам Курунеш, но посмотрел им в глаза… и согласился.

 Прошли выборы Падишаха, новым Падишахом народ избрал Курунеша. На следующий день Курунеш переехал во дворец и устроил великий пир для всего народа.

 Падишах Курунеш был счастлив за свой народ, которому, наконец-то, по-настоящему повезло.

 Люди поздравляли его и спрашивали, что он сделает для улучшения жизни народа в первую очередь, что – во вторую, а что – немного попозже. Просили представить новых министров и спрашивали, когда они приступят к своей работе на благо страны?
Курунеш ходил вокруг стола, подходил то к одному, то к другому сидящему за столом соратнику, клал обе руки ему на плечи и объявлял: «Это будущий главный визирь, это – военный министр, это – главный казначей», - и так до тех пор, пока не представил всех министров поочередно.

 – Друзья мои! – воскликнул он после этого.  - Уже через неделю я приму все дела у прежнего Падишаха и начну назначать своих министров, которые будут служить стране не за страх, но за совесть. Уверен, что вместе нам для вас удастся сделать много хорошего! – После этих слов Падишаха Курунеша у всех присутствующих из глаз полились слезы от счастья и радости.

 Каждое слово нового Падишаха с быстротой молнии разносилось из дворца по всей стране, но еще быстрее разнеслась весть о пире, который он устроил для всего народа.

 Народ толпами повалил во дворец, и те, кому не хватило места и угощения, стали сильно возмущаться, оттого что кто-то пустил слух о том, что положенное им угощение спрятали для себя дворцовые слуги.

 Новому Падишаху, конечно же, не хотелось огорчать любимый народ, поэтому он повелел, что все, кому не хватило угощения сегодня, смогут прийти завтра, потому что завтра праздничный пир будет продолжен.

 И действительно, пир продолжался и завтра, и послезавтра, и так целую неделю. Уже смертельно устали повара, слуги, истощились припасы продуктов, но народа меньше не становилось, все хотели отпраздновать победу лично с любимым Падишахом.

 * * *

 Однако на утро восьмого дня случилось следующее: Падишах Курунеш шел по дворцу и обдумывал свой первый Указ – о назначении на пост новых министров, как вдруг его окликнул дворцовый слуга, мимо которого он было уже прошел:

 - Падишах! Я должен сообщить тебе что-то важное!

 - Кто ты? И что тебе нужно? - удивился Курунеш.

 - … и показать, - слуга перешел на шепот.

 - Что именно? - Курунеш неожиданно почувствовал неприязнь к этому человеку.

 - Беда, государь!

 - Какая? Говори мне!

 - Давно ли видел ты, Падишах, того человека, которого обещал назначить военным министром?

 - Вчера. С ним что-то случилось?

 - По-видимому, он очень тяжело заболел. Не желает ли Падишах сейчас же его увидеть? Если так, то я провожу, - слуга повел Курунеша по закоулкам дворца.

 Вскоре они вошли в одну из комнат, возле дверей которой стояла вооруженная охрана.

 На полу в центре комнаты сидел и раскачивался человек, руки и ноги которого были связаны.

 Когда тот увидел вошедших в комнату, то сначала дико захохотал, а потом стал что-то выкрикивать. Хрипло, бессвязно. Изо рта его летели хлопья пены. И с ужасом Курунеш узнал в нем своего соратника, которого он хотел сегодня назначить военным министром.

 - Что же с ним произошло? Это так неожиданно, ведь еще вчера он был здоров, как буйвол, - растерянно спросил Курунеш.

 - Ошибаешься, государь! Он был болен давно – целую неделю, но мужественно боролся с болезнью и не подавал вида, однако сегодня болезнь его все-таки победила.

 - Но в чем причина этой болезни?

 - Все дело в том, что на самом первом пиру по поводу твоей победы, государь, ему в питье подмешали порошок – яд, который и вызвал эту болезнь. Более того, сегодня за завтраком ты принял тройную дозу того же самого порошка, и с этого момента у тебя два пути, о, Повелитель!  Первый: сегодня к вечеру сойти с ума и в ближайшее время покинуть этот мир. Или же второй путь: получать от меня противоядие, взамен за которое я потребую полного подчинения: кого – назначать министром, кого – снимать, что говорить, что делать. И так во всем, до мелочей.

 - Ах ты, негодяй! Я сверну тебе шею! - заскрежетав зубами, Курунеш схватил слугу за грудки.

 - А к вечеру твой мозг превратится в студень! Да и как знать – не получаю ли я тоже противоядие, только в другом месте? - вырываясь, прокричал слуга, и это помогло: руки Курунеша обмякли и опустились.
 
 - Время идет, государь, яд уже действует внутри тебя, и скоро я не смогу тебе помочь, даже если захочу! Итак, что ты выбираешь?

 - Противоядие, - осевшим голосом выдавил из себя Курунеш через минуту раздумий, - и будьте вы прокляты, слуги преисподней!

 * * *

 В тот вечер во дворце был большой пир, как и днем раньше, но только дворцовые ворота на этот раз оказались надежно закрыты и возле них стоял такой крепкий военный караул, что один вид которого раз и навсегда отбивал охоту попытаться проникнуть во дворец к «любимому Падишаху».

 Время шло, один Падишах сменял другого, но почему-то никак не везло с ними народу: если не вор окажется, то непременно палач!


На этом Хаумахваршт завершил свой рассказ, и новую притчу начал рассказывать Ошовахишт.


Притча о том, как можно не увидеть золота, даже если оно будет лежать
под ногами

 - Давно это было, жили в те времена два брата: старший и младший. Умирая, отец поровну разделил между ними наследство и завещал им заботиться друг о друге.

 Шло время. С каждым годом младший брат становился богаче и богаче – построил дом, женился, стал преуспевающим купцом. А старший брат превратился в его полную противоположность – растратил всю свою долю наследства так, как будто и не получал ничего. Так и жил, неприкаянная душа, ни детей, ни клетей, ни кола, ни двора. То с удочкой на рыбалку, то с хворостиной чужой скот пасти.

 Глядя на это, стали люди стыдить младшего брата.

 - Что не поддержишь брата своего? Не поможешь ему встать на ноги, обзавестись хозяйством? Для брата денег жалко? Смотри, ужо покарает тебя Господь! - говорили они, глядя ему в глаза.

 - Да что вы, люди добрые! Кто, как ни я, помогал брату своему, сколько сил на него потратил, сколько денег, только все не впрок, хоть тресни! Видно, судьба ему такая Богом предназначена! - отвечал на все обвинения младший брат, но не верили ему люди, считали все его оправдания отговорками.

 И видя, как не верят люди его словам, понял младший брат такую вещь: до конца жизни будут обвинять его во всех несчастьях старшего брата и решился во что бы то ни стало доказать свою правоту.

 Однажды созвал он людей к своему дому, вышел на крыльцо, держа в руках горшочек, полный золотых монет, и сказал:
- Вот я держу в руках почти все свое богатство. Здесь хватит денег на то, чтобы построить три таких дома, как мой, и завести три таких хозяйства, как мое. Сейчас мой брат пошел на рыбалку через мост за реку. Возвращаться он будет тоже по этому мосту. И вот вам мое предложение: услышав, что он идет, мы поставим горшочек с золотом прямо на середине моста, а сами спрячемся и посмотрим, что произойдет.

 Все согласились и сделали точно так, как предложил младший брат: положили, спрятались, ждут.

 Идет старший брат с рыбалки, песни поет. Подходит к мосту и думает: «Сколько раз я ходил через этот мост с открытыми глазами, а смогу ли хотя бы один раз пройти по нему с закрытыми?» - зажмурился посильнее да еще правой ладонью глаза прикрыл, прошел по мосту мимо горшочка с золотом и, даже не оглянувшись, зашагал дальше, распевая песни.

 * * *

 Вышли люди из укрытия, посмотрели друг на друга, и стало им стыдно, что не верили младшему из братьев.

 «Да и то, правда, - рассудили они, - решето водой не наполнишь!»…



На этом Ошовахишт завершил свой рассказ, и новую притчу начал рассказывать Вохуматан.


Притча о любителе соловьиных трелей и певце, их исполнявшем

 - Решил как-то Царь зверей - Лев в духе налаживания добрососедских отношений посетить другого Льва, тоже Царя, только в соседнем государстве.
 
 Тот принял его очень радушно – угощал, развлекал и выделил в его распоряжение целый дворец, стоящий посреди огромного и красивого парка.

 Ночью гость проснулся от птичьего пения и тотчас же был очарован прекрасной мелодией, которая доносилась через раскрытые окна дворца из глубины парка.

 Царь-Лев никогда не слышал ничего подобного этому пению и до того растрогался, что едва смог заснуть. Надо сказать, что он был натурой романтической и впечатлительной.

 Поэтому естественно первыми словами, сказанными Льву-хозяину утром, был вопрос о прекрасном ночном певце: мол, не может ли уважаемый хозяин сделать для гостя небольшой подарок – всего лишь несколько птиц, которые так прекрасно пели в парке сегодняшней ночью?

 Хозяин-Лев очень удивился, что в стране его гостя нет соловьев, а это они пели ночью в дворцовом парке, и удивлен он был потому, что когда-то давно, еще его прапрадеду этих птиц преподнес в подарок прапрадед его гостя-Льва. Как гостеприимный хозяин он сразу же пообещал прислать ему через некоторое время этих птиц, но тем не менее все же спросил: а куда, собственно, подевались все соловьи из страны гостя?

 Но гость не смог ответить на ставший для него неожиданным вопрос. И когда огорченный этим обстоятельством он вернулся в свое государство, то немедленно созвал всех своих придворных – ослов, козлов, лис и тигров и задал этот вопрос им: по какой такой причине исчезли все соловьи в его государстве?

 * * *

 Стоят придворные, не знают ответа. Испуганно съежились, друг на друга смотрят, головами вопросительно кивают и уже заранее царский гнев предчувствуют. Но в этот раз все обошлось, нашелся-таки один очень пожилой и премудрый козел, знающий причину исчезновения соловьев, который и поведал об этом Царю-Льву.

 - Ваше Величество, - начал робко козел, - это случилось в то время, когда страной правил дед Вашего Величества.
К старости он сильно страдал мигренью и по этой причине становился чрезвычайно раздражительным.

 Его раздражало буквально все: голоса, скрипы, шорохи, шаги, но даже всем вместе этим звукам было очень далеко до ночного соловьиного пения, которое доводило стареющего Льва буквально до неистовства, потому что можно было заставить придворных вести себя потише и при желании наказать. Только что можно сделать с такой вольной птахой, как соловей? А соловьев, Ваше Величество, в нашей стране тогда было просто невероятное количество, и жители соседних стран называли эти места примерно так: «земной рай – соловьиный край».

 Не выдержав, Царь-Лев решил объявить соловьям войну. Он заявил придворным, что с того самого дня, если он услышит ночью соловьиное пение, то наутро по жребию будет казнен один из придворных.

 Если же кому-либо в стране удастся убить соловья и предъявить его тушку самому Царю-Льву, тот получит за это десять золотых монет.

 Вся страна тогда сразу словно сошла с ума, Ваше Величество. Все только и делали, что охотились за соловьями.

 Трупики несчастных птиц тысячами несли во дворец, и многим удачливым охотникам нежданно-негаданно посчастливилось таким способом разбогатеть.

 Особенно разбогатели на этом появившиеся перекупщики, скупавшие убитых соловьев по дешевке и потом получавшие за них настоящую цену от Царя-Льва.

 Придворные, спасая свою шкуру, не спали ночами, закидывая камнями пытающихся запеть птиц.

 Вскоре повсеместная травля и избиение птиц стали давать требуемые результаты. Соловьи окончательно исчезли, только стало ли от этого легче больному Царю-Льву – неизвестно, потому как, безрезультатно прождав очередного убитого соловья в течение десяти дней, он скоропостижно скончался прямо во дворце, сидя на троне, посреди белого дня.
 
 Вот с этих самых пор соловьи в нашем государстве более не живут, - развел копытами козел, закончив свое повествование.

 * * *

 Еще больше огорчился Царь-Лев, услышав такую невеселую историю от престарелого козла, и окончательно захандрил. Очень уж хотелось ему наслаждаться соловьиным пением, но в лучшем случае ему придется ждать до этого времени еще около года, пока ему пришлют птенцов, пока они вырастут, пока начнут петь…

 Но хандрил Царь-Лев все же недолго – пришла ему в голову одна, скажем так, идея.

 Он решил: раз сумели слуги по приказу его деда соловьев извести, то пусть по его, государеву, велению, где хотят, там этих соловьев и раздобудут! А до тех пор, покуда он не услышит соловьиного пения, никто из придворных не получит своего жалования, пройдет ли месяц, полгода или год.

 Конечно же, Царь-Лев понимал, что эта мера сурова и несправедлива по отношению к придворным, но он все-таки пошел на нее, потому что она давала ему надежду на то, что, будучи поставленными в столь жесткие условия, придворные попытаются что-нибудь предпринять.

 Каждый вечер в течение месяца Царь-Лев долго не засыпал в надежде, что произойдет чудо и он услышит пение соловья. Но день уходил за днем, а его мечты никак не сбывались.

 И вдруг однажды он проснулся среди ночи и сразу же едва не умер от счастья: за окнами пел соловей. Царь-Лев подумал, а не снится ли ему это и не сошел ли он с ума? Поэтому стал бегать по дворцу и созывать прислугу в свои покои.

 Когда прислуги собралось достаточно, он велел всем замолчать и ответить, что они слышат? Прислуга прислушалась, и вдруг все разом горячо и радостно зашептали: «Это – соловей!», «Ваше Величество, это чудо!», «Ваше Величество, мы Вас поздравляем!», «Какое счастье, Ваше Величество!».

 * * *

 Утром всем придворным выдали жалование и во дворце организовали большой праздник. Царь-Лев объявил этот день «Праздником поющего соловья» и повелел по всей стране устроить торжества и гуляния.

 Вот сколько радости может принести всей стране одна маленькая птичка: у всех словно камень с души упал, жизнь вернулась в свое обыкновенное русло, и жители целой страны оказались чрезвычайно этим довольны, а более всех был доволен Царь-Лев, который теперь засыпал не иначе, как вдоволь наслушавшись соловьиного пения.

 Но вместе с тем была одна странность, на которую поначалу никто внимания не обращал: кроме этого единственного соловья других более не появлялось.

 И когда на это все-таки обратили внимание, то пришли в еще большее восхищение от преданности ночного певца своей новой Родине.

 Царь-Лев даже распорядился наградить и отблагодарить этого соловья: он повелел построить кормушку в виде маленького золотого дворца и положить во внутрь его на нефритовых тарелочках самое лучшее кушанье и сладости, а между тарелочек посыпать золотой песок и драгоценные камушки.

 Все это он приказал повесить как можно выше, чтобы соловей смог в безопасности воспользоваться предложенными подарками. Специальный слуга должен был каждый день снимать этот маленький дворец, заменять в нем кушанья новыми и вешать обратно.

 В первое же утро одна из тарелочек оказалась пустой, и все подумали, что это скушал соловей и очень этому обрадовались.
Через несколько дней слуга обнаружил, что из кормушки исчезло несколько драгоценных камушков и, боясь, как бы его не обвинили в краже, сразу же доложил о случившемся Царю-Льву. Но и на этот раз все подумали на соловья и еще больше обрадовались, потому что после того, как на дерево стали вешать кормушку, в соловьиных песнях появились новые нотки - более нежные и трогательные, чем прежде.

 * * *

 Однажды Царь-Лев не вытерпел, решил хоть одним глазком взглянуть на соловья и с этой целью спрятался в ветвях соседнего с кормушкой дерева.

 Каково же было его удивление и негодование, когда после законченной неподалеку соловьиной песни он увидел карабкающегося по дереву к кормушке одного из придворных ослов.

 Осел добрался до кормушки, опрокинул в рот содержимое одной из тарелочек, взял драгоценный камушек и стал спускаться вниз, где его сразу же схватили придворные слуги по приказу Царя-Льва.

 Наутро виновника ночного происшествия привели к государю-Льву, внешний вид которого не сулил ослу ничего хорошего.
 
 Доказательством этого послужила сказанная Львом речь: да как, мол, ты мог, ослиная твоя голова, опуститься до такой низости, можно сказать, святотатства и украсть то, что, несомненно, предназначалось другому – ночному певцу, несравненному соловью, наилучшей птице из птиц, радости государева слуха и гордости его сердца? Да знает ли, несчастный, какая кара ждет его за совершенное преступление?

 На что перепуганный насмерть осел, заикаясь, промямлил трясущимися губами:

 - В-В-Ваше В-Величество, н-н-но я ничего не к-к-крал!

 - Как это не к-к-крал? - рассмешив присутствующих придворных, передразнил его Лев. - А кого же я сегодня ночью п-п-поймал?

 - Меня, Ваше Величество, но я ничего не крал!

 - Но при тебе же нашли изумруд, так что это такое, если не воровство?

 - Я объясню, Ваше Величество, ведь все то, что висело на дереве, предназначалось для поющего по ночам соловья? Ну, так вот я и взял, потому что этот поющий соловей – я! - при этих словах осла все придворные закатились гомерическим хохотом, но осел упрямо продолжал:

 - Да, это пел я! - и с этими словами осел залез на стул и весело защебетал, от чего многие поперхнулись своим смехом, да так и остались стоять, выпучив глаза, а другие, в том числе и Царь-Лев, от еще большего приступа смеха буквально стали валиться на пол.

 - Да как ты посмел? - спросил Лев, вдоволь насмеявшись и, наконец, успокоившись, - а ну, рассказывай!

 - Ваше Величество, с детства я имел такую способность к запоминанию голосов птиц. И вот когда Ваш покорный слуга вместе с Вашим Величеством оказался в поездке в соседнее государство, то смог там услышать соловьиное пение и, конечно же, запомнил его. А когда Ваше Величество, уже вернувшись домой, отказало нам в жаловании до тех пор, пока не услышит соловьиных песен, тогда я и решился на этот подлог, потому как нужда меня к стенке приперла, а от голода, Ваше Величество, не только соловьем, кем угодно запоешь! - закончил свое объяснение осел.

 * * *

 Осла этого, вдоволь насмеявшись, выпороли и затем простили. А «праздник поющего соловья» пришлось отменить, потому что все стали называть его «праздником поющего осла», да и Царь-Лев, говорят, после этой истории настолько охладел к соловьям, что впредь ими даже не интересовался…



На этом Вохуматан завершил свой рассказ, и новую притчу начал рассказывать Хухта Ариямайти.


Притча о том, что такое настоящее Счастье

 - Вот уже месяц нескончаемым потоком шли люди во дворец Махараджи. Во дворце шла Великая Свадьба – старый Махараджа передал власть над страной своему сыну, и по древнему обычаю новый Махараджа считался Женихом, страна – Невестой, а жители страны – родственниками невесты и на этих правах обязаны были засвидетельствовать свое почтение Жениху и преподнести ему подарок.

 От каждого города и селения выбирали уважаемого человека, который должен был возложить к ногам нового Махараджи подарок от их лица.

 Золотые и серебряные изделия, монеты, драгоценные камни, ткани, редкие вещи, созданные руками великих мастеров своего дела, оружие преподносили в подарок те города и села, что были побогаче. Те, что победнее, дарили то, что смогли вырастить и произвести собственными руками: рис, пшеницу, масло, сыр, овощи, фрукты, животных.

 Люди вставали в очередь и, подойдя к трону, называли место, откуда они прибыли, произносили приветствия и пожелания и просили Махараджу принять их подарок.

 Махараджа сидел на троне и благосклонно взирал на нескончаемый поток людей и подарков. Все шло своим чередом – люди появлялись и исчезали, слуги переписывали подарки и уносили их в специальное помещение. Если же дарили слона, лошадь или другое животное, то его заранее отправляли на обширный скотный двор Махараджи, а во время визита во дворец просто объявлялось об этом подарке.

 * * *

 Но вот однажды внимание Махараджи привлек один странный человек, единственной одеждой которого была набедренная повязка.
Он встал напротив трона Махараджи, молча поклонился и, не подарив ничего, развернулся и пошел к выходу.

 Махараджа удивился его поведению и приказал своим слугам привести к себе этого человека.

 – Ты единственный из моих подданных, кто не только ничего не подарил мне, но и не произнес ни слова. Ты что же – немой? – задал ему вопрос Махараджа.

 Человек еще раз поклонился Махарадже и, распрямившись, ответил на удивление спокойно и рассудительно:

 – О, великий! Не так давно там, где я живу, в окрестных джунглях случился сильный пожар, который захватил и уничтожил нашу деревню. Спаслись немногие – кто умел плавать. Они бросились в стремнину реки, понадеясь на помощь Варуны*, и течение унесло их от беспощадного Агни*. Так что, не обессудь Махараджа, подарить нам совершенно нечего. Но мы свято чтим обычаи предков, потому я и пришел, чтобы засвидетельствовать от лица всех уцелевших наше к тебе почтение. А молчал потому, чтобы горестные известия не омрачали твой праздник, но, как видишь, это не очень помогло, и я был вынужден рассказать о наших несчастьях.

 – Ну что ж, в таком случае я прощаю тебя, – кивнул головой Махараджа, – но, с другой стороны, если тебе нечего подарить, ты мог бы мне пожелать что-нибудь хорошее, это и стало бы подарком от жителей вашей деревни.

 – Что может пожелать великому Радже такой маленький человек, как я? – скромно возразил собеседник Махараджи.

 – Ты можешь пожелать то, что обычно желают друг другу жители вашей местности, – предложил ему в ответ Махараджа.

 – Ну, тогда это совсем другое дело, – оживился тот. – Я желаю тебе, Махараджа, как можно дольше не знать, что такое Счастье!

 – Наверное, ты издеваешься надо мной! – разгневался Махараджа. – Да как взбрело в твою пустую голову пожелать мне такое! В темницу негодяя! – приказал стражникам Махараджа.

 * * *

 Когда стражники, подхватив под мышки, уволокли ничего не понимающего и ошалевшего от такого поворота событий его собеседника, Махараджа еще долго не мог прийти в себя.

 Вспышка гнева уже прошла, но слова, произнесенные тем человеком, звучали в голове яснее прежнего.

 Махараджа рассеянно взирал с высоты трона на возобновленную церемонию приема поздравляющих и подарков, и было заметно, что его мысли витали в далеком от церемонии месте: он размышлял, что же все-таки имел в виду человек, пожелавший ему как можно дольше не знать, что такое Счастье? Ведь же не осмелился бы он умышленно оскорбить самого Махараджу, да еще во время Великой Свадьбы, наверняка зная о том, какое ему может быть за это наказание? И на бунтовщика этот человек совсем не похож, значит, в его словах должен быть какой-то определенный смысл, но только какой? И вообще, что такое Счастье? Может ли это слово означать что-то общее и точно определяемое для любого человека, будь он брахман, кшатрий, вайшья, шудра* или «неприкасаемый»? Счастлив ли сам Махараджа?

 В эту ночь Махараджа долго не мог сомкнуть глаз, а когда засыпал, то сразу же просыпался от тревожных и непонятных снов, и, продолжая лежать с открытыми глазами, он снова и снова задавал себе этот вопрос: ну почему, по словам этого нищего, он – Махараджа – не должен знать, что такое счастье? В конце концов, ему на ум пришла одна мысль, которая его успокоила, и Махараджа уснул.

 * * *

 На следующий день Махараджа стал лично спрашивать людей, пришедших его поздравить, о том, считает ли этот человек себя счастливым, и если да, то в чем его счастье, а если нет, то чего именно ему для обладания счастьем не хватает?

 Разные были у всех ответы, но, как правило, всем чего-нибудь не хватало: у кого было много детей – тем не хватало денег, у кого были деньги – оказывались бесплодны и бездетны; у кого-то было здоровье, но не было достаточно ума, а у иного человека был ум, но со здоровьем были огромные проблемы; один всю жизнь рвал себе жилы, лез из кожи вон, пытаясь достичь хоть какого-то маломальского достатка, но тщетно, а к другому деньги сами текли рекой без особенного напряжения и даже желания с его стороны.
Оказалось, каждому чего-то не хватало. А вот у других, на их взгляд, этого было в избытке, при этом то, чем человек обладал, особой радости ему не доставляло, в то же время, если у него не было чего-то такого, что имелось у другого, то это делало человека несчастным.

 К вечеру Махараджа уже не мог слушать эти бесконечные жалобы на жизнь, из которых было практически невозможно выяснить, что же все-таки такое счастье, а что – несчастье, и он решил на следующий день применить другой подход к этому делу.

 * * *

 Махараджа стал спрашивать каждого посетителя, не известна ли ему какая-либо история про человека, испытавшего такое счастье, чтобы он плакал от радости?

 Однако, первый же рассказ на эту тему вызвал не только еще большую путаницу в голове Махараджи, но даже, пожалуй, самый настоящий шок, поскольку вот какую историю он услышал от человека, пришедшего из самой северной части государства.

 – Жил в нашем городке один мальчик-сирота, – робея от неожиданности, этот человек повел свой рассказ. – Его родители погибли во время последнего страшного землетрясения, и было ему лет пять-шесть, не больше.

 Многие пытались его принять в свою семью, но самое большее, чем через месяц, снова выставляли на улицу. Была у этого мальчишки одна особенность, или, если хотите, черта характера – он всегда хныкал и жаловался. Если ему что-нибудь давали, он тут же начинал причитать, что дали очень мало, что дающий - жадина и скряга, и ему должно быть стыдно перед людьми. Отчего ошеломленный от такой несправедливости человек либо стремился поскорее уйти от этого неблагодарного, либо давал ему еще чего-нибудь. Но это только вызывало еще большие причитания, и в итоге он тоже старался побыстрее от него уйти, начиная жалеть о своем порыве души, потраченном впустую.

 В случае, если этого мальчика сажали за общий стол, то он тут же начинал рыдать, что ему всегда дают меньше еды, чем другим, потому что он - сирота и его никто не любит, и каждый стремится только обидеть; при этом, сколько бы еды этому мальчику не добавляли, это не могло его успокоить.

 Когда кто-нибудь, сжалившись над ним, дарил ему что-то из одежды, то в ответ вместо слов благодарности слышал, что это, наверное, самая плохая одежда, которую вместо того чтобы выкинуть, нарочно дарят ему, желая лишний раз посмеяться над сиротой, и что того, кто так делает, обязательно накажет Бог.

 Скоро этот мальчик отвратил от себя даже самые человеколюбивые сердца. Целыми днями он просиживал на базарной площади и причитал во весь голос о своих несчастьях, и, главное, ничего с этим нельзя было поделать, потому что если кто-нибудь пытался его прогнать или заставить замолчать, то тут же раздавался такой крик, услышав который, можно было подумать, что мальчишку не иначе как убивают.

 Со временем мальчик стал доставлять столько неприятностей жителям нашего городишка, что наши старейшины были вынуждены собраться и обсудить его судьбу.

 Они выслушали всех, кто имел хоть какое-то отношение к жизни этого мальчика. Поразмышляв трое суток, старейшины вынесли свое решение, что впредь, правом оказывать ему помощь обладают только те, кто еще ни разу не делал этого, или те, кого мальчик за нее поблагодарил. Иным запрещалось это делать под страхом телесного наказания.

 После этого события дела у мальчика стали совсем плохи: на следующий год число людей, имевших право ему хоть чем-нибудь помочь, стремительно сократилось до минимума, но, должен сказать вам, что в этом был виноват лишь сам неблагодарный.

 И действительно, все мы недоумевали: может ли что-нибудь или кто-нибудь на свете доставить ему радость или услышать от него слова благодарности, но – Хвала Всевышнему! – такой случай однажды произошел, и я тому свидетель.

 Вот как это было. Рядом с нашим городком, ближе к горам, находилось большое село, в котором жили «неприкасаемые» из племени чандалов, но после того страшного землетрясения, ранее мною уже упомянутого, все они разбрелись по округе.

 Женщины чандалов занимались гаданием и мошенничеством, дети бродили повсюду и крали все, что были в силах унести. Мужчины тоже не чурались краж, но в основном жили за счет того, что «добывали» за день их жены и многочисленные чада, к тому же, следуя своим ужасным обычаям, они принципиально не занимались даже мало-мальски полезным трудом, все свое свободное время посвящая употреблению различного рода дурманов.

 Если чандала ловили за содеянное, то наказывали страшным образом: его вешали вверх ногами на ветвь огромного дерева, стоящего на базарной площади, при этом к рукам преступника привязывали большую корзину, и каждый, кто считал себя честным человеком, обязан был, проходя мимо, положить в него камень.

 Казнь совершалась утром, а вечером приходили родственники казненного и уносили его из города, чтобы похоронить по своим обычаям. Но, должен сказать, что легче бенгальского тигра научить питаться сеном вместо мяса, чем заставить чандалов жить честно: они и по сей день продолжают жить по-своему, даже не обращая внимания на эти казни.

 Тем временем наступила зима, и северный ветер нагнал в наши края необыкновенный холод: из дома нельзя было выйти на улицу без шерстяной одежды. Мальчик по-прежнему сидел на своем месте на площади: на нем почти не было одежды, а от холода его спасала грубая шерстяная ткань, в которую он спокойно мог оборачиваться два раза. И еще у него была необычная для наших краев большая овечья шапка, наверняка подаренная кем-то из приезжих торговцев.

 В это самое время на нашем базаре оказался один чандал, по-видимому, он находился под воздействием сильнодействующего дурмана и почти не соображал ни кто он, ни где он, и не отдавал отчета в своих поступках. Проходя мимо сидящего на земле мальчишки, чандал стянул с него шапку, водрузил себе на голову и, пританцовывая, пошел дальше.

 Тогда и произошло это чудо – мальчик не заорал как обычно, а вскочил на ноги и побежал за этим чандалом, слезно умоляя вернуть ему шапку.

 Но чандал, не понимая, чего хочет от него бегущий рядом с ним мальчишка, отстранял его рукой и продолжал идти дальше, танцуя и прихлопывая в ладоши. А когда до него дошло, что взял чужую шапку, то он снял ее с головы и стал дразнить мальчишку, но вскоре потеряв к этому занятию интерес, все-таки вернул ему ее обратно.

 Видели бы вы, уважаемые, в тот момент этого мальчика!

 Он шел за чандалом и так горячо его благодарил, словно тот подарил ему кулек с алмазами. И когда мальчик возвращался через базар назад, то крепко прижимал к груди эту шапку, из его глаз от счастья текли слезы, а улыбка не сходила с его лица, и, клянусь Небом, на всей Земле не было человека счастливее, чем он!

 С тех пор, Великий Раджа, у нас появилась песня:

 Если хочешь сделать счастливым сироту,
 Не корми его досыта, не дари ему ничего,
 Отними у него последнее, подразни, а потом верни,
 И ты увидишь перед собой самого счастливого
 Из живущих на Земле во времена Кали-юги*!

 Пропев куплет этой песни, рассказчик поклонился и замолчал.

Махараджа сделал знак рукой, означающий, что на сегодня церемония закончена, и до конца дня погрузился в раздумья о существовании настоящего Счастья.

 * * *

 На следующий день с утра у Махараджи заболел зуб, который мы зовем «зубом мудрости». Вначале это была едва ощутимая боль, и ему показалось, что она скоро пройдет, однако, напротив, боль постепенно стала усиливаться, и уже вечеру от нее вполне можно было лезть на стену.

 Знахари и врачеватели были в полном замешательстве, все снадобья и травяные отвары не помогали заболевшему Махарадже – боль не отпускала ни днем, ни ночью.

 Промучившись два дня и две ночи, Махараджа чувствовал себя самым несчастным человеком на Земле, ничтожным и беспомощным перед лицом овладевшего им недуга.

 Лицо Махараджи стало неузнаваемым: по нему от больного зуба стала распространяться опухоль, и лекари принялись его уговаривать, чтобы он согласился этот зуб вырвать.

 Что было делать Махарадже? Конечно же, он согласился. Ему дали отвар, выпив который Махараджа крепко уснул на целых три дня, и сразу после того, как он уснул, больной зуб, хоть и с превеликим трудом, но все-таки выдернули.

 * * *

 Проснувшись на четвертый день, Махараджа почувствовал себя полностью здоровым человеком, поэтому сразу же поинтересовался, не приснилось ли ему, что у него болел зуб? А когда узнал, что нет, не приснилось, то несказанно обрадовался своему избавлению от этого мучительного недуга.

 – Друзья мои! – радостно произнес Махараджа, вновь появившись после вынужденного перерыва в зале для приема подданных, поздравляющих его с Великой Свадьбой. – Сегодня я совершенно точно узнал, что такое Счастье!
 
 Счастье - это когда ничего не болит – ни душа, ни тело. И еще: о существовании Счастья люди чаще всего узнают тогда, когда оно их покидает, поэтому немедленно приведите ко мне человека, которого я столь необдуманно приказал посадить под стражу, – повелел Махараджа. - Ведь он всего лишь своеобразно пожелал мне не оказаться несчастным…

 * * *

 – Величие Государя состоит из мудрости его подданных, – обратился Махараджа к этому человеку, когда тот предстал перед ним. – Я смог постичь смысл высказанного тобой пожелания и оценить его. Сейчас даже не могу сказать, хорошо это или плохо, что оно не сбылось, и мне удалось узнать, что такое Счастье, но, несмотря ни на что, я благодарен Судьбе за это, и то, что она свела нас лицом к лицу. Сегодня же я отдам распоряжение, чтобы за счет моей казны вашу деревню отстроили заново, и каждый житель получил денежную помощь. Прощай и иди с миром! – отпустил его Махараджа, и Великая Свадьба была продолжена…



На этом Хухта Ариямайти завершил свой рассказ, и новую притчу начал рассказывать Кшатра-в’ария.


Притча об обезьянах

 – Когда-то все животные жили на одном очень большом и благодатном острове. Все они умели говорить, понимая речь друг друга, а самыми разговорчивыми из них были обезьяны, которые не только лучше всех говорили, но и даже жили иначе, чем другие животные, во многом подобно тому, как обычно живут люди.

 У них был свой обезьяний вождь, вожаки поменьше, своеобразное обезьянье «войско» и даже обезьяньи «города», если их так можно назвать.

 По округе, там, где жили обезьяны, других животных было очень мало, потому что редко кто мог вытерпеть таких ужасных соседей.
Еще раньше, до того времени, обезьяны были существами слабыми и тихими, они жили небольшими семейками и боялись всего на свете до тех пор, пока кто-то из них не догадался объединить всех обезьян в одну большую колонию.

 С тех пор на острове, особенно в лесной части, обезьянам не стало равных, их опасались даже слоны и тигры: нет, конечно, с одной или с десятком обезьян каждый из них справиться бы смог, но с сотней и больше – желающих не находилось.

 Никто не хотел связываться с обезьянами, предпочитая переселиться в другие места. Но вскоре таких мест не осталось совсем, – обнаглевшие обезьяны распространились по всему острову, несмотря на его величину.

 * * *

 Тогда стали животные жаловаться Богу – а это он поселил их всех на этом острове – на повсеместное засилье обезьян, на их недружелюбность и эгоизм, что нет от них никому покоя, а только одни неприятности; по словам жалующихся, в свое время этот остров был домом для всех, а теперь превратился в обезьянник.

 Начали, было, животные перечислять все плохое, содеянное обезьянами, да куда там! – те в ответ подняли такой дружный гвалт, что сразу кроме них никого не стало слышно, и принялись сами обвинять других животных, попутно не забывая заниматься самовосхвалением:

 – Во-первых, – кричали обезьяны, – остальные животные просто завидуют нашему уму, красоте, организованности, способностям, единству, взаимовыручке и любви к себе подобным!

 - Во-вторых, очень давно, когда обезьян было очень мало, буквально все животные стремились нас уничтожить, и лишь обладание особой изворотливостью и умом позволило избежать гибели! – тут другие животные от такой бессовестной обезьяньей лжи пришли в настоящее неистовство, но разве можно услышать сверчков рядом с низвергающимся водопадом?

 – В-третьих, – продолжали кричать обезьяны, – здесь нас пытаются обвинить в ненависти к другим животным и утверждают, что мы – единственные, кто создал себе армию, которая якобы занимается не защитой обезьян, а притеснением остальных: но это же - ложь, не будь у нас армии, уже давно бы на острове не осталось ни одной обезьяны!

 - В-четвертых, никто из животных не любит своих детей больше, чем мы!

 - В-пятых, такими, какие мы есть, нас создал Бог, и если благодаря каким-то своим качествам мы, обезьяны, смогли достичь преимущественного положения среди других животных, то это ли не служит доказательством того, что Бог любит нас больше, чем прочих?!

 - А в-шестых…, а в-седьмых…, – кричащих обезьян было не остановить.

 Надоело Богу все это слушать, и вынес Он свое решение. Раз животные не смогли жить на этом прекрасном острове в добром согласии, то Он пошлет им поочередно в течение трех дней три испытания – жару, ветер и воду, и тот вид животных, который сможет выдержать их до захода солнца третьего дня, останется жить на острове. А те, которые не выдержат, будут переселены на разные материки по всей Земле.

 * * *

 Услышав этот приговор, обезьяны в душе своей возликовали, потому что знали о существовании на некоторой высоте в горах огромной пещеры, в которой они рассчитывали переждать все испытания.

 На следующий день, с восходом солнца, на остров опустилась страшная жара, от которой тотчас пересохли ручьи, реки, озера, подул мощный суховей, походя обламывая похожие на остекленевшие высохшие листья с деревьев и кустарников. Одна треть животного мира, которая вообще не могла даже малую толику времени прожить без воды, запросила пощады и была взята с острова и рассеяна по Земле.

 Наступил день следующий, который принес с собой ураган чудовищной силы – камни и деревья летали в воздухе, словно пух, и еще одна треть животных и птиц не выдержала испытания и также покинула остров.

 В третий день испытаний на остров с неба обрушились потоки небывалого ливня. Вода стремительно покрывала остров, и вскоре кроме скал не осталось ни малейшего клочка суши. После чего последняя треть животных была вынуждена признать свое поражение и проститься с островом, на котором кроме обезьян никого уже не осталось.

 Узнав о том, что они остались одни, обезьяны принялись шумно радоваться, но их радость оказалась преждевременной, потому как до захода солнца оставалось еще достаточно много времени.

 Вода, которая продолжала стремительно прибывать, вскоре достигла уровня пещеры и хлынула в нее. Обезьяны оказались в ловушке: с этого момента они могли надеяться только на то, что день закончится быстрее, чем поток накроет их с головой. Признать же свое поражение они отказывались даже под страхом надвигающейся смерти, упрямо надеясь на победу.

 Обезьяны стояли по горло в воде, и почти у каждой их них на руках был детеныш, в особенной любви к которым они недавно всех уверяли.

 В это время дождь начал заметно стихать, вот-вот уже солнце должно было исчезнуть за горизонтом, день – закончиться, а обезьяны – одержать победу перед лицом испытаний. Но у них не осталось ни запаса времени, ни роста, чтобы спастись.

 Водная рябь захлестывала ноздри самых низкорослых обезьян, и несмотря на то, что спасение было близко, они неминуемо захлебнулись бы и утонули, если б не совершили, словно по команде, одну страшную вещь: повинуясь непреодолимому инстинкту, они быстро утопили своих малышей и сунули их себе под ноги. Тем и спаслись, простояв на них до конца наводнения.

 * * *

 Когда вода ушла, Бог встретил обезьян, вышедших из пещеры, и задал им вопрос: «А где же ваши дети, которых вы так сильно любили, обезьяны?» - но так и не услышал от них в ответ ни единого звука, как словно бы они были немые.

 Несмотря на то, что Бог оставил их жить на этом острове, жить в одиночестве обезьяны все равно не смогли и стали проситься, чтобы Бог переселил их к другим животным.

 С той поры обезьян можно встретить в разных уголках Земли, и замечу, что они совсем не изменились, и по-прежнему выделялись среди других животных своим шумом и криками. Но, говорят, если им крикнуть: «Где ваши дети, обезьяны?», они сразу замолчат и постараются убежать как можно дальше и поскорее.

* * *

 От того времени и пошла поговорка, что обезьяна любит своего детеныша сильнее всех на свете, но не до тех пор, когда он вырастет большим, а до той минуты, пока у нее вода до ушей не дойдет!..



 На этом Кшатра-в’ария завершил свой рассказ, и новую притчу начал рассказывать Амерташт.


 Притча о двух королевствах

 – С утра среди людей по всему королевству растеклась радостная весть – в соседнем королевстве умер тамошний король, бывший непримиримым врагом их короля и государства.

 Вообще-то эти два короля были братьями-близнецами, но, как было всем известно, их взаимная ненависть была столь сильна, что их отец еще при жизни завещал каждому из них полкоролевства, предвидя, что иначе начнется кровопролитная междоусобная война.
Умер он рано, и братья стали королями в пятнадцать лет, будучи еще в сущности подростками. Однако сразу между ними едва не началась война, потому как каждый из них посчитал себя обделенным и требовал от другого брата увеличения своей доли наследства.
Вот так они и жили – в вечной вражде, поэтому на границе их государств все время происходили мелкие стычки, и только одному Богу известно, каким чудом между ними так и не случилось ни одной войны.

 * * *

 Принц с вечера был на охоте и как только прослышал о кончине соседнего короля, то сразу же поспешил вернуться во дворец: как и другие, он испытал некоторое удовлетворение оттого, что заклятый враг его отца навсегда покинул этот мир.

 Своего отца Принц застал сидящим у раскрытого окна. На подоконнике лежало какое-то письмо, а по лицу Короля неудержимо катились слезы.

 – Что случилось, отец? – обеспокоенно спросил принц. – В то время, когда все наше королевство вздохнуло с облегчением, узнав о кончине твоего врага, я нахожу тебя в слезах, словно стряслось какое-то страшное горе?

 – Да, сынок, сегодня у меня огромное горе! Но прежде чем я расскажу тебе о нем, знай, что ни одна живая душа не должна знать о нашем разговоре.

 Ты знаешь, что раньше два наших королевства были единым целым, и этим государством правил твой дед – мой отец. В то время не было и года, чтобы наше королевство не вело войны с кем-нибудь из соседей, которые объявляли нам войну по любому вымышленному поводу.

 За всем этим стоял большой заговор соседних государств, стремящихся уничтожить и затем разделить по частям наше королевство. Дворец был наводнен шпионами и предателями, выявить которых не представлялось никакой возможности. Это было очень непростое время для нашей страны, и нам с братом тогда только-только исполнилось по четырнадцать лет.

 Однажды неожиданно, после обеда наш отец почувствовал сильное недомогание.

 Его жизнь повисла на волоске, и по этой причине нас с братом тайно вызвали к нему среди ночи.

 Мы пришли в покои в тот момент, когда отец был без сознания, и, очнувшись, он увидел нас уже сидящими возле его кровати. Подав знак, чтобы все кроме нас вышли, отец обратился к нам. Речь давалась ему с трудом.

 – Дети мои! Я хочу, чтобы вы слушали меня внимательно и запоминали все до единого слова, ибо от этого зависит ваша жизнь, судьба королевства и наших подданных.

 Сегодня меня пытались отравить: мой повар, который готовит еду и снимает пробу перед ее подачей на стол, уже скончался от отравления, видимо, он пробовал еду как минимум еще раз до этого. Благодаря его быстрой смерти врачам удалось определить яд и составить для меня противоядие. Есть шанс, что мне удастся выкарабкаться из лап смерти, но сколько я проживу после этого, никто не знает. Может быть, год, может, больше, а может, и меньше.

 У нашего государства очень много врагов, мой дворец полон шпионами, поэтому я совершенно уверен, что отравителя найти не удастся. Дети мои, глядя на меня сейчас, вы должны быть твердо убеждены в одном – вас ожидает подобная или еще более страшная смерть от руки этих предателей.
 
 Наши враги не успокоятся до тех пор, покамест не перестанет существовать наше государство. Я долго размышлял над тем, каким способом вам следует защитить себя и государство, и, кажется, придумал, – тут отец перешел на тихий шепот: – Но, зная вашу братскую любовь друг к другу, я вынужден потребовать от вас клятвы, что в точности исполните то, что прикажу сделать, – и, получив от нас клятву, отец продолжил: – Завтра по всему королевству будет объявлено о моей тяжелой болезни и назначен поединок между вами, победитель в котором будет объявлен наследником престола.

 Но мы сделаем так, что исход поединка в этот раз будет ничейным. После этого мы проведем еще два поединка между вами с таким же результатом. Тогда я объявлю, что каждый из вас унаследует половину королевства.

 – Но зачем это нужно, отец?! Пусть один из нас правит всем королевством, а второй будет ему в том верным помощником, – воскликнули мы.

 – Не торопитесь, – ответил отец, – скоро узнаете. Когда вы будете сражаться в поединках, все окружающие должны видеть, как каждый из вас двоих стремится во что бы то ни стало стать сначала наследником, а потом – королем.

 Вы должны буквально дышать ненавистью друг к другу, и если у вас это не получится, то считайте, что мой план провалился.
После каждого поединка вы должны постоянно, за глаза, обвинять друг друга в трусости, в том, что ваш соперник бился нечестно, и как можно больше насмехайтесь над ним в присутствии посторонних.

 Отныне и навсегда вам придется забыть про братские чувства, с этой минуты никто из посторонних не должен услышать от каждого из вас ни одного доброго слова о брате.

 Если так случится, что я умру, каждый из вас возьмет пол-королевства и, получив свою половину, должен будет объявить, что его обделили. С этого времени ежедневно угрожайте друг другу войной, но никогда ее не начинайте.

 А теперь я объясню вам, ради чего необходимо так поступить.

 У меня даже сейчас есть сила и власть, есть мой гордый, свободолюбивый и храбрый народ, с помощью которого я могу дать отпор любому врагу, но только если он нападет открыто.

 Однако вся беда в том, что враги это знают и поэтому действуют тайно. Они, словно термиты, подтачивают изнутри наше государство, и, скажу честно, я ничего не могу с этим поделать.

 Я смотрю на министров, генералов и не знаю, кто - друг, а кто – враг, каждый из придворных в любой момент может подсыпать мне яд.

 Если же прикажу пытать всех подряд, то, возможно, мне удастся выявить нескольких из врагов, только оставшиеся станут осторожнее и затаятся, пока я не успокоюсь и не остановлю этот произвол, после чего они начнут действовать с новой силой.
 
 Тогда я, дети мои, в сердцах людей навеки останусь чудовищем и кровожадным тираном, потому что необходимо подвергнуть пыткам несколько десятков, а то и сотен честных людей, чтобы выявить хоть одного настоящего врага. Да и где гарантия, что под пытками люди не начнут оговаривать себя и друг друга?! Вся страна утонет в крови, и последствия будут страшнее, чем любая война.

 По этим причинам я боролся с врагами иначе, и пусть сегодня они торжествуют и думают, что одержали победу, но завтра их сокрушите вы, дети мои, и, значит, настоящая победа будет за нами.

 Знайте, что как только ваши враги увидят, как сильно вы ненавидите друг друга, они разделятся между вами: одни будут поддерживать одного из вас, другие – второго, надеясь, что вы начнете в стране смуту и сами себя уничтожите.

 Особенно они обрадуются, когда узнают, что я разделю королевство между вами, напрасно понадеявшись на скорую междоусобную войну, которой, как мы знаем, никогда не будет.

 Вам не придется тратить силы на поиски своих врагов, потому что будете знать врагов чужих и, тайно общаясь меж собою, защитите друг другу жизнь и власть. Вы будете искать и находить врагов в окружении друг друга и, терпя поражения и неудачи, они никогда не додумаются, что обязаны этим вашему мнимому «заклятому врагу», – закончил изложение своего плана наш отец.

 Потом, когда отец научил нас, каким образом нам следует сообщаться между собой, мы с братом перед расставанием обнялись и поклялись друг другу в верности, а уже к вечеру следующего дня вся столица знала нас как непримиримых врагов.

 Все сбылось в точности, как предсказывал наш отец: неустанно пропалывая от сорняков чужой огород, свой мы всегда находили в чистом виде.

 Вот поэтому, сын, у меня сегодня огромное горе, как будто мое сердце вынули их груди и бросили на лед. Брат знал, что умирает, и прислал мне прощальное письмо, вот оно на подоконнике, – Король взял его в руку и сразу стало видно, что его руки дрожат.
 
 – Он прощается со мной, передает тебе свое благословление и сообщает, что ввел своего сына в знание дел. Мой брат выражает пожелание, чтобы мы на следующий день после его похорон подвели свои войска к границе, якобы собираемся напасть.  Его сын тоже подведет свои войска: с месяц постоим друг против друга, а потом потихоньку разойдемся.

 Наши войска поведешь ты, поэтому иди, готовься в поход с самым решительным видом, а страже передай мой приказ: никого ко мне не пропускать, скажи, что хочу побыть в одиночестве, – попросил напоследок Король.

 * * *

 Принц вышел из покоев Короля, передал его приказ страже и, выйдя на балкон, долго стоял, глядя вдаль и размышляя о превратностях человеческой жизни, в которой очевидная реальность может оказаться всего лишь иллюзией, а самое невероятное предположение – истиной последней инстанции…


 Завершив свой рассказ, Амерташт замолчал, и я понял, что пришла пора расставаться.

 – Нет ли у тебя заключительного вопроса перед возвращением? – спросил меня Спента Майния, – или просьбы?

 – Я могу увидеть Заратушта и попрощаться с ним?

 – Твоя просьба выполнима. Иди и делай то, что должен, и пусть хранит тебя Наилучший Господь!



7. ВОЗВРАЩЕНИЕ

 В одно мгновение я преодолел Чинварт и оказался на вершине той самой горы, где впервые увидел Заратушта. Он, как и раньше, снова был рядом.

 – Я прощаюсь с тобой, Заратушт, и если успеешь, скажи, почему ты находишься здесь, а не в Духовном Мире?

 – Я не успел до конца выполнить свою миссию на Земле, чтобы получить Прощение Наилучшего Господа, поэтому жду, что ее выполнят мои ученики. Прощай же! Если ты…

 …в этот миг я очнулся от сильнейшего удара по щеке, надо мной стоял мой старший и сильно тряс меня за плечо.
 
 – Вставай! Ал-лё, а ну давай очухивайся! Ну ты и дрыхнуть горазд, а я уже было подумал, умер что ли – холодный ты какой-то, как неживой. Ехать пора, – заключил он напоследок.

 – А я говорю, устал солдат, не буди, – суетился рядом молла, – но дисциплина есть дисциплина, надо ехать. Вот возьмите, как обещал, – молла протянул маленькую бутылочку с темной жидкостью, – горный бальзам, выпейте маленький глоточек, это сразу придаст вам силы на целый день, а когда захотите уснуть, выпейте глотка три-четыре, выспитесь как ребенок, – он радостно и даже с ощутимой гордостью заверил нас.

 Мой старший с недоверием посмотрел на протянутую руку моллы, держащую бутылочку с бальзамом, и, наверное, хотел было от нее отказаться, но не успел: неожиданно для старшего я смело взял бутылочку, откупорил ее и, поблагодарив моллу, отпил глоточек невыносимо горькой жидкости, которая, впрочем, уже через минуту-другую стала сладить по всему рту.

 Интуитивно почувствовав, что офицер эту жидкость пить не станет, по крайней мере, сейчас, я закупорил бутылочку и сунул ее в  карман гимнастерки.

 Попрощавшись с вышедшей из дома хозяйкой, мы подошли к машине, стали прощаться с моллой: он пожал руку офицеру, по-восточному обнял его, прижался грудью и затем подошел ко мне.

 – Как я Вам завидую и радуюсь за Вас, что смогли пройти по пути Хаумы, кроме того, у меня тоже есть повод для радости. С сегодняшнего дня я и весь мой род чисты перед Всевышним, потому что выполнили свой долг. Не знаю, встретимся ли мы в дальнейшем, но знайте, что пока я жив, буду ежедневно молить Аллаха, чтобы Его забота и милосердие никогда Вас не покидали. Я же смею просить Вас об одном: будьте хитры и осторожны, а для чего – Вы сами знаете. Мир Вам, ас-салям-алейкум!

 В его необычно ясных небесно-голубых глазах навернулись слезы.

 – Чего это он тебе там наговорил? Я что-то ничего не понял, – офицер вопросительно посмотрел на меня, когда мы тронулись в путь.

 –  Да так, – уклончиво ответил я, – пока Вы прикорнули, мы с ним очень душевно сидели и говорили. Наверное, я ему сына напомнил, а вообще-то вежливые они тут, в горах. Очень. – Почти всю дальнейшую дорогу после этого диалога мы проехали молча.

 К конечной цели нашего маршрута мы добрались после полудня и уже через час выехали обратно в Душанбе.

 На моего старшего было жалко смотреть, видно, что дорога в обратную сторону давалась ему с большим трудом. Через два часа езды мне удалось уговорить его выпить глоток бальзама – он воспрянул, и до Душанбе мы добрались без происшествий под утро вторника.

 – Сейчас поедем ко мне домой, там моя жена нас чем-нибудь покормит по-человечески, отоспишься денек, а к ужину – в часть! Возражения есть? – строго и в то же время добродушно предложил офицер.

 – В армии приказы не обсуждаются! – обрадовался я.

 После завтрака мы допили бальзам, и я тут же ощутил, что неотвратимо засыпаю и, кое-как дойдя до дивана в зале, окончательно вырубился…

 …Во сне я почувствовал, что меня что-то душит, все сильнее и сильнее. Я задыхался и ничего не мог с этим поделать, руки и ноги словно одеревенели, от испуга открыл глаза и увидел вокруг себя белые пузыри воздуха, стремящиеся из воды на поверхность.

 Мое тело тонуло и ничего не могло с этим поделать, но Душа сопротивлялась, и я мысленно закричал: «Господи! Какая нелепая смерть! Ну зачем я поплыл за этой лодкой? Ради чего я сейчас умираю? Кому я этим помогу, кого спасу?! Жить, Господи! Дай мне жить, неважно как, неважно где, только жить! Жить!»

 Меня выкинуло на поверхность, словно пробку. Тут же я начал рыгать и откашливать из себя воду, и, вяло, по-собачьи гребя руками, из последних сил поплыл в сторону лодки.

 Доплыв до лодки, я зацепился за корму и обессиленный минут десять приходил в себя, даже не пытаясь в нее забраться.

 Начальник заставы орал на нас благим матом, что мы - идиоты, неизвестно зачем к нему приплывшие, которые даже не додумались захватить с собой не только весла, но и хоть какой-нибудь паршивой доски, чтобы ею можно было грести, и от нас действительно была польза.

 Слушая его, мой товарищ, доплывший первым и сидевший к тому времени в лодке, едва не плакал от обиды и усталости, а для меня все происходящее было уже совершенно неважным.

 Я чувствовал себя человеком, не совсем принадлежащим к этому миру: Наилучший Господь только что подарил мне новую жизнь, и никакие слова начальника заставы не могли вывести меня из шока от испытанного потрясения.

 Лишь по прошествии времени я начал осознавать: все произошедшее со мной было настолько необыкновенным, что может быть сравнимо только с Божественным Откровением, а может, таковое оно и есть. Но в тот миг, когда внизу подо мной были десятки метров глубины Каспийского моря, а я, болтаясь в волнах, из последних сил держался обеими руками за корму лодки, для меня самой главной мыслью была та, что я выжил, что я – вернулся!

 …На этом, к сожалению, рукопись заканчивается. Мир вам, прочитавшим её и услышавшим голос неизвестного человека.



 Комментарии автора рукописи


 Стр.9…мы – памирцы… - памирцы – древнейший автохтонный народ, в основном проживающий на территории Таджикистана и Афганистана.

 Стр.11…совершил хадж… - главный обряд в исламе, связанный с паломничеством в Мекку на родину пророка Мухаммеда.

 Стр.11…другим именем… - а именно: Ахура Мазда – Бог Создатель в зороастризме.

 Стр.11…Книгой Пророчеств… - речь идет об истинной Авесте – священной книге маздаянистов-зороастрийцев. Авеста – «не новость», т.е. уже известное.

 Стр.11… - самого Заратушта… - Заратушт – Великий пророк и основатель религии, известный также как Зороастр (греч.), Заратустра (Европ.).

 Стр.11… - Искандер Македонянин… - Александр Македонский (ум. в 323 г. до н.э.).

 Стр.11… - Великим Персом – Курушем… - Кир Великий – основатель великого древне-персидского государства, из династии Ахеменидов (ум. в 530 г. до н.э.).

 Стр.12…наш сейид Иса… - Иисус Христос, почитаемый в исламе как один из шести величайших пророков: Адам, Ной, Авраам, Моисей, Иисус, Мухаммед (Адам, Нух, Ибрагим, Муса, Иса, Мухаммад ).

 Стр.13…и фарси… - персидско-таджикский язык.

 Стр.15…в Пелле… - Пелла – столица Македонии во времена Александра.

 Стр.15…и Зевса… - Зевс – верховное божество древнегреческого пантеона.

 Стр.15…и Амон-Ра… - Амон-Ра – верховное божество древнеегипетского пантеона.

 Стр.16…заотарами… - заотар – священнослужитель в зороастризме.

 Стр.17…бога Мардука… - Мардук – главное божество аккадского пантеона, покровитель г.Вавилон.

 Стр.18…за истинный и священный… - до сих пор остатки этих «текстов» буквально сводят с ума исследователей Авесты своей противоречивостью и эклектикой.

 Стр.19…его смерти… - речь идет о таинственно исчезнувшей библиотеке Ивана Грозного.

 Стр.20…Хауму… - священный напиток индоариев, известный также как Сома, Хаома, Сурия.

 Стр.20…предназначение…- речь идёт о христианском апокрифе – т.н. «Тибетском Евангелие».

 Стр.30…родственный нам памирский народ… - речь идет об ответвлении саков-хаумаварга, протославянского (скифского) племени, которое после разрушения древнеарийского государства Ариана Вэджа не ушло с основной массой племен на Запад, а повернуло вслед за иранцами и индоариями на Юго-Восток к северному предгорью Памира, поближе к древнейшей всеарийской прародине. Саки-хаумаварга просуществовали до времен Александра Македонского. Совместно с саками-массахеттами саки-хаумаварга нанесли поражение Киру Великому, который погиб в битве с ними.

 Стр. 32… Новый град…- Господин Великий Новгород – отец городов русских.

 Стр.33…в башне… - подобные башни-«дахмы» сохранились на территории Кавказа и Центральной Азии.

 Стр.35…земдон… - подобные ямы-«зинданы» ныне используются в исламских странах в качестве тюрем.

 Стр. 38…Саошьянта… - Саошьянт – помощник Ахура Мазды в борьбе со Злом на Земле.

 Стр.41…Ноуи Оллин… - в легендах ацтеков о божестве Кецалькоатле в этот день все человечество погибнет от великого землетрясения, это будет четвертое уничтожение людей на Земле; о первых ацтеках в этих легендах сказано, что они спаслись в глубоких пещерах во время страшной катастрофы, произошедшей в далекой стране Ацтлан.

 Стр.41…Великого моря… - Атлантического океана.

 Стр.42…знания… - например, в медицине – от кентавра, получеловека-полулошади, Асклепия (греч.).

 Стр.49…полюса…- после современной фиксации вращения Земли магма внутри неё отчасти продолжает своё «прежнее» инерционное течение, вызывая несовпадение магнитных полюсов с географическими. 

 Стр.53…волос… - современные обладатели волос данного цвета – прямые потомки «атлантов».

 Стр.54…Центральной Азии… - до сих пор жива легенда о стране Шамбала, населенной богами, которая находится в Тибете, скрытая от людских глаз.

 Стр.57…следы их пребывания на земле… - еще одна «неразрешимая» загадка для современных ученых, до сих пор не понимающих, для чего это было нужно – засыпать землей города и пирамиды.

 Стр.60…настолько… - поднятие уровня мирового океана не закончено и еще продолжается вследствие «послелунного» потепления климата.

 Стр.60…Атлантиды… - страны с таким названием никогда не существовало, ибо атланты считали себя хозяевами всей планеты, а не какой-то ее части, поэтому данное название применимо только к их цивилизации.

 Стр.61…вулканов… - о чем свидетельствуют литературные памятники многих народов древности.

 Стр.62…ставшие бесполезными пирамиды… - после фиксации вращения Земли установившиеся углы отражения солнечных лучей от освещаемых поверхностей пирамид не позволяли использовать их в дальнейшем в технических целях.

 Стр.62…богиня-Луна… - многочисленные эпосы древности, в том числе и древнеиндийские, фиксируют этот факт, после чего произошло «рождение» человечества.

 Стр.63…прародительниц… - Изида, Астарта, Лилит, Шахина и т.д.

 Стр.63…с «богами»… - например, Геракл и т.п. (греч.).

 Стр.63…«посвященных»… - например, как в битве «богов» с титанами в древнегреческой мифологии; в Ветхом Завете: Числа; 13, 14, 15…

 Стр.70…года… - имеется в виду астрологический год.

 Стр.70…Великий Праздник Хаумахварштат… - по зороастрийскому календарю - соответствует 20 марта по григорианскому стилю.

 Стр.73…Небесное… - Евангелие от Матфея; 5; 3 – «нагорная» проповедь Иисуса Христа.

 Стр.77…погибнет… - примерная цитата из Евангелие от Матфея; 26; 52.

 Стр.94…звезды начнут гаснуть… - недавно ученые-астрономы сделали «сенсационное» открытие – они обнаружили несколько внезапно погасших звезд и встревожились фактом их «исчезновения».

 Стр.97…ДНК… - молекулы дезоксирибонуклеиновой кислоты, содержащей генетический код живого организма.

 Стр.111…бинарных газов… - супермощное отравляющие вещество, отдельные компоненты которого смешиваются на момент применения, образуя конечный продукт.

 Стр.127…на помощь Варуны… - Варуна – тысячеглазое божество Справедливости – Повелитель вод ведического пантеона.
 
 Стр.127…беспощадного Агни… - Агни – божество огня ведического пантеона.

 Стр.128…шудра… - касты Древней Индии.

 Стр.132…времена Кали-юги… - по традиционной индуистской брахманической космогонии Вселенная существует четыре огромных временных периода – юги; последняя из них – современная нам Кали-юга – заканчивается сожжением Вселенной в огне.


 1989 – 2004 г.г.

 © 2004. Д.В.Сорокин.