Она всегда смотрела на небо – даже тогда, когда её трогали чужие ладони. Когда ей шептали слова, искренние или лживые, дерзкие или нежные, она всё равно смотрела на небо, желая слышать его голос… Она шла, падала, и снова шла через множество огней, через множество костров. Её тело развеивали по ветру, топтали ногами, топили под водой, но она всё равно смотрела на небо, не отрываясь… Потому, что она знала и ещё помнила, что там её дом, что там её любят и ждут.
Любви… Только любви жаждало её сердце… Но уже не было света в пальцах и глазах, приходилось искать, просить его у тех, у кого он ещё был… Или это лишь казалось? Или вместо света был лишь этот красный цвет, манящий, словно языки пламени, которые готовы согреть… или поглотить?
Когда-то, очень давно, когда она пришла в этот мир, девственно-чистая, мудрая, подобно самой Жизни, в её сокровенном существе цвёл и благоухал многолепестковый жемчужный цветок. Его лепестки постоянно возобновлялись, источая удивительный аромат. Они были готовы объять всю землю, напитать её светом, белым, или розово-золотистым, чтобы хватило любви на каждого в этом мире. Как теперь возродить порванные в клочья лепестки? Ведь любое прикосновение отзывалось болью и памятью о прошлых ошибках, ранах, которые лишь частично удалось исцелить. На цветке уже почти не было лепестков – ведь сам стебель, из которого он рос, обломился. А это значит, цветок мог продержаться совсем недолго.
Она молча подошла к окну, где одна за другой разгорались звёзды на тёмном небе… Эти звёзды снежинками осыпались на землю; каждая имела свой неповторимый рисунок, как будто кто-то там вверху неустанно создавал новые снежинки, наполняя их светом звёзд – они были столь похожи на тот её цветок… И, если бы она прислушалась, она услышала бы тихую ласковую песню, льющуюся с небес мерным потоком необъятной реки вечности…
Она молча отвела взгляд, посмотрев на свои ладони. Сколько троп исхожено, а сколько – ещё нет? На лице отобразилась тоска. И в песнь сложилась тихая мольба…
В час, когда меркнет время перед дыханьем звёздным,
Кто же в слова оденет зов мой и крик бесслёзный?
Кто же протянет руку и остановит холод,
Сердцем растопит вьюгу и утолит мой голод?
Только любви взыскует мир мой осиротелый,
Будто и впрямь живу я в городе опустелом,
Здесь всё, что видишь – тленно, станешь сама здесь тенью…
Где тот цветок волшебный, что мне был дан с рожденья?
Где лепестков тех чуткость в прикосновенье чистом,
Что источала мудрость в радугах золотистых?
Порваны, смяты в клочья, смешаны с грязью стали
Те лепестки, что прочим свой аромат раздали,
Только закрылась дверца, и не осталось света
В полуистлевшем сердце, что ещё ждёт ответа…
Вдруг на её ладонь медленно и плавно опустилась снежинка и тут же растаяла. Тоненькое прикосновение, холодок по коже… странно. Так она никогда не чувствовала, как будто раньше не жила. Тело отстранилось от всех чувств, задеревенело, застыло, закрыв себя семью печатями… Но теперь ещё одна снежинка растаяла на тёплой ладони, оставив почему-то соль на глазах. И тогда девушка подставила ладони и лицо падающим снежинкам, похожим на звёзды, летящие из тёмной глубины. Они таяли на лице, оставляя после себя приятный влажный холодок, который смешивался с горячими солёными ручьями, струящимися из глаз.
Сердце забилось сильнее, будто захотело выпорхнуть из клетки плоти наружу, к звёздам, и лететь так же, преодолевая расстояния, через миллионы световых лет, в дальние миры… Всё запульсировало, ожило на мгновение. «Что же это? Где я? И для чего пришла я в этот мир? Неужели всё, что мне было дано – потеряно, растрачено впустую, пролито на безжизненную землю? Я сама же погубила себя. И нет больше смысла идти», – так думала она, всё еще глядя на небо, в безумной надежде хотя бы раз услышать ответ.
А где-то там, высоко-высоко, Мать Всех Миров тихонько качала Землю в своих руках, и в волосах её рождались звёзды, осыпаясь на землю множеством мелких искорок… Преодолевая миллионы световых лет холодного космического пространства, эти искорки замерзали, и каждая приобретала свой уникальный, не похожий на другие, рисунок… Искорки становились снежинками, укрывая землю чистотой, делая всё первозданно-белым, похожим на струящиеся звёздные волосы Великой Матери. Сердцем её был белый лотос, лепестки которого никогда не умирали, источая удивительный аромат, готовые объять все миры своим светом, чтобы всем существам хватило Любви… Сердце Матери Миров пульсировало, каждый миг рождая новые и новые лепестки этого цветка. Она смотрела с нежностью на ту свою частичку, что сейчас подставляла лицо падающим снежинкам.
В час, когда стихли звуки перед простором звёздным,
Я протянула руки к небу в мольбе бесслёзной.
Там так неслышно, тонко, что-то мне отвечало –
Мать Всех Миров тихонько Землю в руках качала…
И тогда, когда она услышала зов, прорвавшийся сквозь неплотную завесу миров, сердце Вселенской Матери воспылало ещё сильнее, и вдруг девушке показалось, что она видит прекрасное женское лицо среди звезд и снежинок, что слышит её голос, сплетающийся в мягкую песню:
Вижу твои я раны, слышу твою мольбу я,
Треплешь ты неустанно душу свою живую.
Раны, как льды, растают, дочь моя и сестрица,
В сердце твоём сияет жизни моей частица!
Это цветок бессмертный с тысячью лепестками,
Дарит он беззаветно свой аромат веками,
В нежность моих мелодий, в кладезь любви бездонной,
Как в океан, уходит стебель его огромный,
Соединяясь свыше с белым цветком небесным,
Там, где звучит чуть слышно Матери Мира песня.
Помнить об этой песне женщине каждой нужно:
В вас зарождён чудесный жизни цветок жемчужный!
Чтобы любви хватило всем существам на свете,
Нежности вашей сила льётся по всей планете.
Мы с тобой нераздельны, только позволь открыться:
Снова срастётся стебель, сердце переродится!
Скоро моей ты станешь песнею совершенной,
В пламени том воскреснет вновь твой цветок волшебный!
Не было конца неземной мелодии, и струилась она, подобно аромату, наполняя всё изнутри, открывая заторы, оживляя омертвевшие члены… Слёзы струились по щекам, смешиваясь с холодом снежинок. А Мать Всех Миров улыбалась с небес… И стало вдруг так легко, что хотелось раствориться в бесконечной глубине её взгляда… Вдруг увидела девушка, что оживает жемчужный цветок, и на нём начинают появляться лепестки, а по стеблю вновь текут соки, и он уходит высоко-высоко, соединяясь с огромным цветком Матери Миров… И цветов таких столько, сколько женщин живёт на земле, – все они объединены в один, беспрестанно рождающийся белый цветок, готовый всё объять и наполнить собой все миры.
Она стояла у открытого окна и улыбалась, сбросив с себя мешающие ей одежды. Она была наедине с этим небом, которое полюбила всем сердцем. И теперь это небо было так близко, что можно было обнять его, просто закрыв глаза и раскинув руки. Ведь Тот, кто сотворил её, дал ей великое и волшебное предназначение – быть Женщиной, а значит – любовью и любимой Его, помогать Ему творить и воплощать мечты, всё живое наполнять ароматом жемчужного цветка. Он сам любил её так, как никто на земле. Как же она могла теперь быть одинокой, потерянной и изгнанной, если сам мир лежал теперь у её ног, как свернувшийся клубочком котёнок, которого хотелось с трепетом прижать к своей груди? Эта любовь вымыла из неё всю тяжесть пройденных дорог, и незапятнанной чистотой воссияли её глаза, благодарные за эту новую возможность жить. Шла она теперь дорогой, полной красоты и света – той дорогой, что прокладывал ей аромат её цветка, разносящийся повсюду, дарующий всем истосковавшимся по истинной жизни сердцам проблеск вечного мира. А она всё шла и улыбалась, чувствуя, как от её улыбки ещё больше расцветает жемчужный цветок…
И улыбались звёзды – белых снежинок стаи
Так чистотой морозной землю всю устилали.
Тихо струилась песня ласковым звёздным вальсом –
Это цветок небесный в женских сердцах рождался,
Чтоб одарить любовью всех, кто по ней томится –
Раненого, скупого, нищего и блудницу…
А в вышине, где тают звёзды на небосклоне,
Мать Всех Миров качает Землю в своих ладонях.
Зима 2015