Вечерело. О заходе солнца возвещал нарастающий в своём многообразии хор лесных птиц. Скоро должна будет взойти полная луна и осветить деревья тонкими полосами серебра. Пожилой человек шёл по извилистой тропе в свой маленький домик в деревне. Седые волосы развевались от лёгких порывов ветра, а из-под полы плаща выглядывал небольшой мешочек с семенами. Человек был погружён в свои думы и лишь вскользь замечал быстротечную красоту темнеющего неба. Он нёс в свой сад семена разных деревьев и цветов. А на следующий день он засыпал их в землю, полил ключевой водой и запомнил это место, чтобы на следующий год увидеть, что же из них вырастет. Странной была эта весна. Много звёзд падало с небес. И не знал пожилой человек, что, когда он принёс и посадил в землю семена, луна и солнце встретились в небе…
А на следующий год он получил свой урожай. Маленькие яблони, калина, черёмуха и множество цветов выросло из этих семян. Но было среди взошедших побегов одно очень необычное дерево. Оно уже к лету выросло высоким и стройным и шумело своей густой листвой. У него было множество длинных ветвей, которые почти касались земли, какие-то закручивались в спирали, какие-то были обращены к небу. Было у дерева четыре сросшихся ствола, и расположены они были по сторонам света. Казалось, ветви следили за движением небесных светил, потому что в зависимости от времени суток они поворачивались в определённую сторону. А по ночам на ветвях распускались пышные белые и жёлтые цветы. Белые струили необыкновенный аромат всю ночь, но с рассветом закрывались, а взамен открывались жёлтые.
Теперь все соседи удивлялись, что это за диковинное дерево. Оно почему-то раздражало их. Только стало почему-то в деревне веселее и лица у людей стали счастливее. Но никто не мог знать, как это связано со странным деревом в саду у пожилого человека. Только он сам любил сидеть под ним в жаркие дни и слушать шелест его пышной кроны, смешанный с голосами птенцов. Птицы первым делом свили в его кроне свои гнёзда. И если болела голова, если на душе было неспокойно или тяжким грузом наваливалась грусть, подобно тёмной грозовой туче, он садился под это дерево и обнимал его ствол. И боль постепенно стихала, грусть растворялась, а в глазах появлялась ясность и молодость. Однажды он заснул под этим деревом и проснулся уже после захода солнца от мелодичного звона над головой. Он прислушался. Это от дерева исходили какие-то вибрации и лёгкий чуть слышный звук: «Олло-лло-лло…»
С тех пор он стал звать это дерево Олло. А в августе появились круглые желтые плоды. Только почему-то всем они казались то кислыми, то горькими, и никто не мог понять, почему их пожилой сосед с таким наслаждением их ест, срывая прямо с дерева, и щедро делится ими.
– Что это за несуразное дерево у тебя растёт? Почему ты до сих пор не срубил его? – спрашивали его они, – посмотри сам: какая польза от него? Оно же огромно, а выросло так за одну весну, плоды у него отвратительного вкуса. А может, это сорняк? Выросло оно вон как быстро, а вдруг через год вырастет ещё настолько же? Его толстые ветви мешают расти другим более полезным деревьям, его крона затеняет наши огороды! Сруби же его наконец!
Но ему почему-то очень не хотелось рубить чудесное дерево. Особенно после того, как он услышал звон. Теперь каждую полночь он приходил к Олло и ждал: вдруг он снова услышит? Или же звон ему показался во сне? Но однажды при полной луне приподнялись ветви Олло к самому небу, и разлился мелодичный звон, похожий на звон длинных широких металлических колокольчиков.
– Олло! – возрадовался он.
– Здравствуй! – ответило ему дерево. Или это ему показалось? Дерево говорило с ним!
– Кто ты?
– Я Олло, ты сам только что назвал меня.
– Откуда ты? Почему вдруг оказалось в моём саду?
– Мы встретились здесь и сейчас просто для того, чтобы слышать друг друга…
– А почему ты раскрываешь свои белые цветы ночью, а днём цветут жёлтые?
– Так я помогаю светить луне, а луна меня наполняет музыкой. Жёлтые цветы радуют тех, кто бодрствует днём, в плодах моих соединены силы и дня, и ночи.
– Неужели луна не может светить без тебя?
– Всё взаимосвязано, я и луна, луна и солнце, я и ты… Это вам, людям, свойственно думать, что луна светит просто так или потому, что её освещает солнце. Но всё живое нуждается в любви. Вы люди, чаще всего знаете любовь в земном её проявлении. Но есть и любовь небес… И она живая, она такая!… Мне не передать это словом, а тебе – не вообразить. Но я стою меж небом и землёй, а это значит, что во мне встречаются земля и небо.
Старик молчал. Неужели правда – то, что говорит ему Олло? Но такому существу невозможно было не поверить. Между тем дерево протянуло к нему ветвь, на которой висел большой жёлтый плод.
– Возьми его. Сегодня настало время, когда он созрел. Я отдало все силы земли и воздуха, чтобы сделать его таким для тебя. Все лучшие соки питали его, дождевая вода омывала его. Этот плод я создавало с тех пор, как вырос мой первый росток из этой земли.
– Спасибо, Олло.
Он осторожно сорвал этот плод с ветки и откусил кусочек. Необыкновенное тепло разлилось по всему телу. И кажется, он почувствовал ту любовь небес, о которой ему говорило дерево… Или может, лёгкий отблеск этой любви. Он почувствовал в себе небывалые силы, будто вновь оказался юным и полным жизни.
– Ты такой и сейчас. Пусть волосы твои седы. Но ты имеешь множество обличий.
Вглядываясь в звёздные бездны, он увидел, будто несётся с ветром меж звёзд и открывает множество незримых дверей. За дверьми появляются проходы, дороги, пути для других людей, а также он разносит светлые вести в людские души, он является Вестником Добрых Ветров. Столько неразгаданного было ещё впереди, а он ничего нового от жизни уже не ждал?!
– Ты видишь себя в одном из миров, – шептало дерево, – посмотри: вот это – ещё один мир, в котором есть ты…
Он увидел простую девушку, чьи глаза были закрыты. Было видно, что она что-то создавала, вела какую-то невидимую внутреннюю работу.
– Это та, которая тебе о нас расскажет. В том мире ты спас её.
– От кого?
– От разрушающей силы суждений.
– Что это значит?
– Это очень сложный мир. Там люди зависят от чужих сужений, они могут ощущать вину без вины. Она тоже чувствовала себя виноватой, потому что чьи-то суждения проникли внутрь неё и стали её разрушать изнутри. А ты просто любил её и сказал ей, что она не виновата. Ты просто помог ей отличить правду от лжи. А когда боль из неё ушла, то там образовалась маленькое окошко, и через него она увидела нас. Но она может передать слишком мало. Потому что слова того мира не способны передать всего того, что ты сейчас чувствуешь и видишь…
Вестник стал приходить к Олло каждую ночь, когда луна показывалась из-за облаков. И каждую ночь дерево дарило ему плод, а вместе с плодом появлялись видения и образы. А иногда он слышал музыку – ту самую мелодию, которую дано было только ему исполнять в непрерывном оркестре мироздания, и каждую ночь он её слышал всё отчётливей.
– Как жаль, что они не чувствуют этого. Как жаль, что им не нравятся плоды Олло, – думал он.
А в одну из ночей послышался очень странный звук. Это был не звон, а какой-то стон. Казалось, дерево плакало.
– Что случилось, Олло?
– У меня не получилось создать то, что ты просил.
– Разве я о чём-то просил? – удивился Вестник.
– Ты хотел, чтобы и другим людям, живущим в этой деревне, понравились мои плоды. Но я слишком мало видело их, а если видело, то они всегда были недовольны. Я попыталось создать то, что нужно им. Я пустило к этим плодам сильнейшие соки. Но у меня не получилось.
– Не расстраивайся, Олло. Я не просил об этом, но я очень благодарен тебе.
Олло протянуло к нему свои ветви, и они зазвенели, как и прежде. И чуть заметное свечение разлилось по саду, проникающее прямо в душу, очищающее, подобно ключевой воде…
– Надо срубить это твоё огромное дерево! Оно уже наползло и на наш участок! – жаловались соседи.
– Не трогайте это дерево, – тихо отвечал он, – лучше придите ночью и послушайте: оно поёт…
– Не надо рассказывать нам небылицы.
Он вздохнул и вернулся к Олло. Уже не седовласый человек с прожитой жизнью, а обновлённый, юный, с глазами, полными живого огня – Вестник Добрых Ветров, на струнах ветров исполняющий свою партию, силой ветров преобразующий мир…И видел он в эту ночь картины, которые чудесными назвали бы люди, даже если хоть на секунду поверили. Олло, как обычно, раскрыло цветы навстречу луне, и от них заструилось белое свечение, заплелось в вихри и узоры и менялось каждый миг, рисуя в небе световые блики, подобные северному сиянию. Олло радовалось, потому что обрело настоящего друга, полюбило его и осознало, зачем было послано провидением судьбы в этот край.
Но недолго длилась эта радость. Когда на следующий день Вестник вернулся из леса после долгой прогулки, он услышал тревожный звук в своём сердце, похожий на стук топора. Когда он добежал до сада, дерево было уже срублено. Внезапная боль пронзила его. Он не мог двинуться с места, всё ещё не веря своим глазам. И тут он услышал слабый голос:
– Подойди ко мне.
– Олло, я не уберёг тебя!
– Не печалься и помни, что я вечно и ты вечен. Ты сажал меня и не думал о пользе, которую я могло бы вам всем принести. Ты не ждал от меня вкусных плодов, но я дарило их тебе. Ты не требовал от меня показать тебе другие миры, но увидел их сам, сидя под моей кроной. Это всё было просто потому, что мы умели слышать друг друга. Возьми мои плоды, съешь их и достань семена. Посади их следующей весной ночью на полнолуние. И помни моё имя и своё, чтобы, когда надо, позвать меня…
Прошёл год… Ветер распахнул окна и принёс в комнату запах проклёвывающихся из-под земли весенних трав. Пожилой человек, сидящий в углу комнаты, почувствовал этот запах, и что-то содрогнулось в его душе, будто какое-то воспоминание пыталось пробиться в его уставшее сознание. Он поднялся и подошёл к окну. Некоторое время, прежде чем его закрыть, он смотрел вдаль, будто вспоминая о чём-то. Потом его взгляд упал на подоконник. Там явно чего-то недоставало… Отвернувшись от окна, он вздохнул и снова сел за стол, погрузившись в работу. Мимолётное видение прошло, почти его не затронув…
Ничьё имя не было произнесено, ничья мысль не поколебала просторы великого неба, хранящего все тайны, зримые и незримые. Ничто в этом доме не поприветствовало приход весны. Только ветер гнал по тающему снегу какой-то предмет, который только что слетел с подоконника… Это был маленький мешочек с семенами, собранными ровно год назад. Ветер не дремал: он один помнил происходившее здесь когда-то, –неизменный посланник из далёких краев, друг и помощник того, кто однажды стал Вестником…
Сначала было очень темно. Но какая-то сила заставляла тянуться ввысь, пробиваться сквозь твердь. С каждым почти незаметным толчком возрастала уверенность в том, что однажды маленький, пока никому не видимый росток прорвётся к солнцу, к свету. Всё быстрее и быстрее, всё яснее и яснее это становилось ему, светло-зелёному побегу, выросшему из единственного уцелевшего семени, и вот сломлена была земная твердь… Весенний воздух и чистый сияющий свет наполнили каждую его клеточку. И вместе с этим великая радость озарила маленький росточек. Ветры обдували его, лучи солнца приветствовали его… Он обретал силу. В маленьком семени было заложено всё: вся память, все чувства… Олло возрождалось. С каждым днём оно росло всё выше и выше, приобретая прежние формы. По ночам звенели его листья, в кроне слышалась музыка, она звала того, кто был так дорог этому удивительному дереву, ради него одного оно расцвело и стало собирать лучшие соки земли, чтобы создать плоды, ещё более живительные, чем те, что были когда-то.
Но его всё не было… Каждую ночь Олло ждало. Каждую ночь звало… Оно знало: Вестник близко. Но почему он не выходит из дома? Неужели он даже не заметил его появления? Днём шумели ветры, танцуя, извиваясь, поднимая в воздух всё вокруг. Однажды Вестник вышел из дома, и ветер сорвал с него шляпу, и, хохоча, понёс по двору, забросив на ветвь ближайшего дерева…
Дерева? Откуда оно появилось здесь? Человек поднял глаза к небу. Огромное удивительное существо, казалось, смотрело на него всеми ветвями, всеми листьями, распустившимися в первом дыхании весны. Оно протянуло ему ветвь, собираясь вернуть шляпу, но он стоял в недоумении. Как же он мог забыть то, что пообещал сделать год назад? Каким образом оно снова выросло? Внезапное чувство любви нахлынуло на него… и дерево, мгновенно почувствовав это, затрепетало в ответ.
– Олло?...
– Я здесь, рядом, видишь? Совсем недолгой была наша разлука! Видишь? Нет смерти, есть лишь продолжение, круг времён, и новая весна, – Олло тянулось к Вестнику всеми ветвями, будто желая его обнять, утолить все печали, коснуться его слуха волшебной музыкой светил…
Вестник постепенно приходил в себя. Он взял шляпу и, будто не понимая, что дерево слышит каждую его мысль, сказал сам себе: «А не послышалось ли мне? Опять я разговариваю с деревьями»… И, собираясь было уйти, он снова оглянулся, и на миг ему почудилось, что ему в душу смотрят печальные глаза. Чуть слышный звон, похожий на стон, пронёсся высоко в ветвях.
– Что ж, иди… Видно, не пришло время… Видно, я опоздало…
Тишь. Ни одна птица не осмелилась сесть на ветви, будто под тяжестью склонившиеся к земле. «Поздно», – с содроганием Олло перебирало образы и воспоминания… Глаза… Такие же, небесно-голубые, но такие усталые! Как будто груз многих тягот скрывался в них… Он, когда-то стремящийся к высотам, теперь был склонён к земле гнётом прожитых лет… Он казался почти недвижным, будто запертым в четырёх стенах. И ничто не озаряло его взор прежним живым сиянием. «Но я здесь! Теперь настало моё время быть хранителем и целителем. Да не растратится впустую та сила, что была заложена в семени! И во имя любви воплотится она в музыку неземную», – думало Олло.
Ночь… Мягко, тихо сходила она на землю; с каждой новой звездой к небу поднималась новая нота, и постепенно соединялись они в красивый узор… Жёлтые и белые цветы испускали аромат, и чуть заметное свечение, похожее на лунный ореол, становилось всё ярче. Потоки искр, свиваясь в узоры, поднимались к небу, и, делая в нём круги, возвращались к земле, осыпались бледным мерцанием на ночную землю… Пение, похожее на голос птицы, разносилось вместе с этим мерцанием, будто плакало, молилось, звало, радовалось и творило…
Вестник не мог сомкнуть глаз. Он подошёл к окну и увидел сияние… Олло исполняло танец света – как прекрасно покачивались его длинные ветви! И вскоре он сам стоял заворожённый под красивыми ветвями, которые то поднимались, то опускались в такт неслышимой музыке.
– Отчего не сходит печаль с лица твоего?
– Слышу ли снова я голос Олло, или виденье, сон одолевают меня?
– Отчего ты не двигаешься с места, Вестник Добрых Ветров? Подойди же ко мне!
Он подошёл к стволу, приложил ладонь… Ствол казался тёплым.
– Слушай…
Вначале шумело море… Потом из этого звука стал рождаться новый, удивительный звук. А вокруг созвучия, мелодии будто носились в воздухе, и он сам играл их на струнах ветра и дождя… Он видел их в движении облаков, он читал их в переливах волн, и ветер-вестник разносил их повсюду…Видение было таким ярким, но ушло, когда Вестник отнял руку от ствола.
– Ты слышал… Это всё был ты. Это не место и не время. Только я помню: я было рядом с тобой.
Всю ночь Вестник не смыкал глаз и внимал звукам Олло. Столько чувств проснулось в его душе! Но надо было возвращаться в мир, который назван реальным… Вестник покинул Олло, не дожидаясь рассвета. Надо было отдохнуть и снова взяться за дела, но вдруг так ярко ему вспомнился весь прошедший год, и он видел снова, как тают прекрасные цветы и ветви поникают, смешиваясь с земной пылью. Он поспешил к дереву, чтобы попросить прощения, чтобы как-то освободиться от этих странных тяжёлых воспоминаний, но Олло услышало издали его мысли и уже дало ответ:
– Не вини себя ни за что. Я не умерло, я снова готово петь и светить тебе…
– А может ли что-либо вообще убить тебя?
Олло покачало ветвями:
– Да. Мы умираем, когда вы перестаёте верить в нас. Тогда же вы перестаете видеть и слышать нас. Мы превращаемся для вас в обыкновенные деревья.
– И это значит, ты умрёшь, если я…
– Если ты забудешь себя. Тогда я для тебя умру в этом мире. Но я не исчезну совсем. Только будет очень больно, ведь я родилось здесь для того, чтобы снова повстречать тебя… И напомнить тебе твоё имя…
– Я не хочу… забывать. Да что там! Тебя разве можно забыть?
Олло снова затрепетало и коснулось ветвью его лба. Исчезли все тревоги и грустные мысли… Глаза снова стали вместилищем огромного темнеющего неба.
– Возьми же! – Олло протянуло к нему ветвь с большим спелым плодом. Вестник надкусил его…
Необыкновенное тепло разлилось по телу, и он увидел, как кто-то высоко-высоко зовёт: «Вестник Добрых Ветров, лети сюда!» И он, забыв о тяжести горестей и лет, побежал на этот зов звёзд, оттолкнулся и полетел… Вдруг он вспомнил, как когда-то так же летал, направляя ветра по всем сторонам земным. Эти ветра открывали незримые двери, несли добрые вести людям, зверям и птицам… Вместе с каждым из ветров была музыка – прекрасная симфония, которая никогда не кончалась. То была музыка его вечно юной души, тонкая и прозрачная, сильная и светлая. И ничто теперь не могло погасить и остановить её. Вестник стоял, прижавшись к стволу, и две слезинки застыли в юных, по-новому видящих глазах. А может быть, это было небо, распускающееся золотым цветком рассвета.
– Благодарю тебя, – шептало Олло, – я буду с тобой, пока ты веришь в меня… Ведь мы встретились для того, чтобы просто слышать друг друга…
Весна 2008 / весна 2009
(Для Вестника Добрых Ветров, А.М.Д.)