Однажды вернувшись с работы из леса, увидел Василий у крыльца бричку, запряжённую парой лошадей. Озадачился – кто ж это вечером в гости пожаловал?
В горнице встретили заплаканная Аннушка с ребёнком на руках, дети, рядком сидевшие на лавке и …тесть Иван. Внуки, увидев господского облика человека, оробели, и подойти не решились. Чувствовали какую-то неловкость. Однако с любопытством выглядывали из-за переборки и тихо перешёптывались.
Тесть, не сняв верхнюю одежду, с обнажённой головой неловко сидел на скамье, поодаль от стола. Как увидел Василия, быстро, но без суетливой поспешности, встал, шагнул навстречу зятю, не доходя пару шагов, опустился перед ним на колени, поклонился, коснувшись лбом пола, выпрямился и, не поднимаясь, развернулся к образам. Трижды перекрестился с земным поклоном. Не вставая с колен, опять повернулся к опешившему Василию и стал просить у него прощения, что не воспринял его всерьёз после венчания, и не пустил молодых на порог отчего дома.
Василий почувствовал себя неловко, но быстро справился. Куражиться не стал. Подошёл к старику, легко как пушинку поднял на ноги и сказал просто:
«Как же я могу не простить отца моей любимой жены? А за грехи твои Бог простит!»
Пожали друг другу руки. Обнялись. Троекратно расцеловались. Повернулся Василий к жене:
«Накрывай на стол! Встречай дорогого гостя!»
Не удержался старый Иван. Прослезился. Не ожидал от зятя такого великодушия. Аннушка открыто расплакалась и бросилась отцу в объятия. Тяжко ей было носить на душе отцовскую опалу. Хоть и боялась она его в детстве, а любила крепко. Иван, не смотря на суровость, тоже очень любил дочерей. Положив малыша в люльку, Анна радостно захлопотала на кухне. Дед стал одаривать внуков невиданными сладостями.
Не думал Иван, что попадёт в семью, где уже пятеро детей. И дочка шестым ходит.