Саги про Рабиновича.
Рабинович, как ни крути, был евреем. Конечно, это не слишком сенсационная новость. Достоверно известно, что девяносто восемь процентов всех Рабиновичей тоже евреи, а остальные два процента - экстремалы, которые по неведомым причинам взяли себе такой псевдоним.
И вот, натуральный Рабинович решил поехать на историческую родину, и посмотреть своими глазами, чем там дышат собратья по пятому пункту и как живут?
Больше всего на исторической родине его поразили две вещи: обилие евреев и Стена Плача. Что касается обилия, так ему даже вначале показалось, что евреев там намного больше, чем надо для полного счастья,
А Стена Плача – это была вещь! И, по сути, прямая линия с Богом! Вначале Рабинович просто присматривался, и удивлялся, что народ что-то пишет на листочках, а потом чего-то складывает их и запихивает в Стену. Рабинович решил разобраться, в чем тут прикол, и разузнать подробности.
- Что пишем?- наклонился он над ухом одного толстого в панаме.
- Это тайна, нельзя говорить! А иначе не сбудется!- сказал тихо толстый и прикрыл листочек ладонью.
- Я никому не скажу!- так же шепотом пообещал Рабинович.- Мне просто надо понять, кому все пишут и как это работает?
- Пишут Ему!- показал на небо толстый.
- И Он это все читает?!- поразился Рабинович.
- Приходится! Люди просят, Он исполняет!
- Тогда у меня только один вопрос, что обычно просят, духовное или материальное?
- Всякое!
- И вещи тоже можно?!- поразился Рабинович.
- Это уже второй вопрос! - напомнил толстый, которому Рабинович сильно надоел, и, по сути, мешал обращаться к Богу.- А если быть совсем точным, так, вообще, десятый вопрос!
- А сколько просьб можно подать одновременно?- не понял намека Рабинович.
- Он не ограничивает, но надо иметь совесть, понимаете?! - толстый без особой любви посмотрел на Рабиновича и тяжело вздохнул. Этот вздох мог означать только одно, что, поскольку, он не Бог, так у него уже терпение лопнуло!
- А, после какого количества просьб будет считаться, что совести нет?- наседал Рабинович.
- Уже можете считать, что ее нет!
После этого толстый поднял глаза к небу, сказал «Прости, Господи, я в другой раз!..», потом разорвал свою записочку на мелкие кусочки, и ушел прочь.
- Ой, какие мы тут все нервные!- сказал ему вслед Рабинович, и начал обстоятельно обдумывать свои просьбы к Создателю.
А потом вытащил из рюкзачка путеводитель по Святой земле и принялся быстро писать на свободных местах. Все шло, как по маслу, Рабинович исписал путеводитель вдоль и поперек! У него получилось ровно десять пунктов просьб и еще шесть подпунктов! Потом он осмотрелся, никто ли не подглядывает, скрутил путеводитель в трубочку и засунул в Стену, но не глубоко, а чтобы послание было у Бога на виду и под рукой!
После этого он облегченно вздохнул, но вдруг вспомнил, что совсем забыл про их племянника Борю из Кривого Рога – вылитого шалопая. Он снова пошел к Стене и вытащил обратно свою трубочку. Слава Богу, что путеводитель был ярко-оранжевого цвета и сразу бросался в глаза. Дописав просьбу, чтобы племянник Боря перестал быть шалопаем, а взялся за ум, Рабинович не удержался и добавил еще про соседа-антисемита, чтоб у того лопнули все трубы, потому что тот его трижды заливал! Потом подумал, и про трубы вычеркнул, потому что, если они лопнут, тогда в квартире у Рабиновича вообще наступит всемирный потоп!
Всю эту работу Рабинович делал в поте лица, а это, в самом деле, была большая работа, чтобы никого не забыть и попросить за всех! Потом он снова скрутил путеводитель, засунул в Стену, посмотрел долгим взглядом на небо и сказал: «Огромное спасибо!».
... После этого Рабинович еще раз пять доставал путеводитель обратно, чтобы дописать новые просьбы, потому что у него была очень большая родня, и у каждого была какая-то мечта. А последний раз он вытащил вместе со своей, еще и чужую записку. И, хотя это было случайно, он решил, раз уже так получилось, так хотя бы узнаю, что просят люди? Люди тоже просили за детей, а еще, здоровья, и счастья... Рабинович достал из кармана ручку, и начал подписываться под каждым словом, решив, что лишний раз не помешает!
Но неожиданно ручка перестала писать. Он ее тряс, стучал по ней пальцами, но все было бесполезно, И Рабинович с ужасом увидел в этом знак небес, что ему надо иметь совесть столько просить!..
... Когда Рабинович вернулся на географическую родину, первое время родные и близкие его просто не узнавали, будто его подменили. Да что там говорить, если он дважды даже ходил в синагогу! Рабинович теперь, как никогда, старался жить по совести. И все время обзванивал родню, и все тревожился, сбываются ли его просьбы? И когда дозвонился до Доры из Кривого Рога, и спросил: «Дора, как там мой племянник Боря?», и она ответила, что, слава Богу, взялся за ум, Рабинович от счастья был на седьмом небе! И еще раз убедился, что его Бог, все же, Бог, что надо!..