МАРИАННА
Октябрь 2006
Человеческая жизнь непредсказуема. И я бы ни за что не стала утверждать, что всё зависит только от нас. Согласна, мы принимаем наиболее важные решения в нашей жизни, но решающее значение имеют именно мелочи, которые как раз-таки нам не подвластны. Я не могу поручиться, что все мои планы не будут нарушены обстоятельствами или же другими людьми, у которых свои взгляды на сложившуюся ситуацию.
Я не знаю, зачем я вернулась к Андрею. Сомневалась, люблю ли его до сих пор. Является ли факт измены показателем нелюбви? Или же показателем является то, что я целыми днями только и думаю о человеке, который последние несколько месяцев заваривал мне кофе, а потом однажды изменил всё то, к чему я привыкла, просто одним поцелуем в щеку.
- Давай сходим куда-нибудь поужинать вечером? Не хочу, чтобы ты готовила в таком положении,- сказал мне Андрей на следующий день после того, как я собиралась уйти от него. Он вёл себя так, словно ничего не происходило, будто бы мы всегда так жили, я не уходила от него, не спала с другим, не собирала свои вещи. Словно мы всё ещё так же счастливы, как и год назад. Как странно, что всё может поменяться за какой-то год.
Ужин в ресторане – это совсем не удобнее, чем дома. Это постоянные люди мимо твоего столика, официант, который ухаживает за тобой вместо мужа, и туфли, которые дико тебе жмут. К тому же – это ещё и запахи, шум, яркий свет – всё то, что я не могла сейчас выносить.
Андрей рассказывал о предстоящей командировке, а я слабо улавливала его слова.
- Мне сейчас нужно заключить сделку с поставщиками оборудования. Для этого придётся уехать на пару недель. Извини, что бросаю тебя сейчас в таком положении. Может, поживёшь пока с мамой или пригласишь её к нам? Маша, ты меня слушаешь вообще?
Я вздрогнула. Почему-то общество моего мужа стало меня напрягать. Мне были не интересны его рассказы о поездках, и его забота тоже больше мне не нравилась. Я стала понимать, что совершила ошибку, когда вернулась к нему. Я судорожно искала оправдание своим эмоциям. Обида, которая ещё не прошла? Беременность? Гормоны? Почему я осталась? Мне просто страшно что-то менять. А развод – это крушение всего того, что уже создано.
- Пожалуйста, давай домой поедем. Я просто немного устала. Расскажешь мне всё, что хотел, в машине, хорошо?
На мгновенье мне показалось, что всё вернулось в норму. Мы ехали в машине, а на улице капал дождь. Андрей включил радио и негромко рассказывал о своём знакомом из старого ресторана. Когда-то мы ехали точно так же в машине домой с пикника и обсуждали, где именно мы поставим детскую кроватку и в какой цвет перекрасим стены, когда я забеременею. Возможно, всё не так уж и плохо. Просто нужно время, чтобы всё вернулось на свои места.
- Не выпьешь вина?- спросил меня муж уже дома. Я вошла в спальню и остановилась на пороге. Андрей налил себе вина, приглушил свет и ждал меня. Точно так же, как когда-то раньше, когда нам не хватало ночи, чтобы насладиться друг другом, когда мы проклинали утро, боялись, что больше не представится возможности побыть вдвоём. Каждая ночь как последняя, каждое слово как впервые, каждое прикосновение как раскалённое лезвие.
- Я беременна, если ты не забыл. О каком вине идёт речь?
- Присядь,- попросил меня Андрей и я села на край кровати. Он поставил бокал на тумбочку и сел со мной рядом. Он был критически близко, а сердце больше не выскакивало от одного лишь взгляда. Я просто ждала того, что будет, хотя прекрасно знала, к чему он ведёт весь этот вечер.
- Не бойся меня, пожалуйста. Я всё ещё тот человек, который женился на тебе, я всё ещё люблю тебя. Маша, верь мне,- попросил меня Андрей и я снова вздрогнула. Я чувствовала себя предательницей.
- Дело не в том, что я тебе не верю. Просто всё неправильно. Так не должно быть. Всё уже не так, как мы мечтали с тобой по ночам.
- Всё ещё будет,- Андрей погладил меня по щеке.- Я люблю тебя. И никому никогда не отдам.
Он поцеловал меня, и я окончательно поняла, что не стоило распаковывать вещи. Я открыла глаза и увидела перед собой Женю, а потом резко отодвинулась от мужа. Мне показалось, что я сошла с ума.
- Не бойся меня. Всё хорошо.
Он стал целовать меня настойчивее, спускаясь к шее, сжимая руку, а я ничего не чувствовала, словно кто-то вырезал мне сердце. Андрей обнял меня за талию и резко повалил на кровать. Его руки прижимали мои ладони к постели, а вес тела не давал мне пошевелиться. Я готова была разреветься.
- Андрей,- прошептала я.- Подожди.
Но он не обращал внимания. Я попыталась высвободиться, но он ещё сильнее прижал мои руки. Он был похож на сумасшедшего.
- Я люблю тебя, я люблю тебя,- то и дело шептал он и продолжал целовать меня. Андрей попытался расстегнуть мне блузку, но я остановила его.
- Прошу тебя, не нужно.
- Если ты боишься, что это повредит ребёнку, успокойся. Я буду осторожен. Я читал, что на ранних сроках это не представляет угрозы,- произнёс Андрей и поцеловал меня, наверняка, для того, чтобы я больше не могла сказать ему ничего.
Он всё так же пытался расстегнуть пуговицы на моей блузке, но его пальцы дрожали, и в один момент он просто разорвал её. Я вскрикнула.
- Что ты творишь?- крикнула я и попыталась подняться. Но он не давал мне этого сделать.- Отпусти меня.
- Я просто не мог ждать. Я дам тебе денег на новую блузку, на много блузок. Не думай о ней.
- Пожалуйста, отпусти меня!- прошептала я снова.
- Маша, я твой муж. В чём дело? Что не так?
Я заметила, что он бросал этот аргумент каждый раз, когда больше нечего было сказать, кроме фразы «Я твой муж». Возможно, он считал, что это оправдывает любые его поступки, но это было не так. Он не имел никакого права брать меня силой, даже если в моём паспорте написана его фамилия.
- Чего ты боишься?
- Я не боюсь. Я просто не хочу. Отпусти меня, пожалуйста! Немедленно!- я снова попыталась встать, но Андрей словно не слышал моих слов. Он продолжать целовать меня, не обращая внимания на мои «Не надо», а когда он попытался задрать мне юбку, я закричала. Андрей остановился.
- Да что с тобой, в конце концов?- крикнул он.- Ты моя жена! Почему я не могу переспать со своей женой? Раньше всё было нормально. Или ты можешь заниматься со мной сексом только для того, чтобы забеременеть? Я что – донор спермы? Теперь я стал не нужен?
Я зарядила ему пощёчину и он, наконец-то, отпустил меня. Андрей встал с постели, забрал подушку и одеяло и уже на пороге комнаты сказал мне:
- Можешь не бояться, что я буду спать с тобой рядом. Ты не увидишь меня здесь.
Он спал в гостиной на диване, а рано утром ушёл на работу.
В школе меня вызвала к себе завуч и вручила личное дело новой ученицы моего шестого класса.
- Её зовут Карина. Она из неблагополучной семьи. Родители много пьют, избивали ребёнка, лишены родительских прав полгода назад. Сейчас живёт с бабушкой. Та решила перевести ребёнка в новую школу, чтобы дети не дразнили её сиротой. Знаю, с такими детьми тяжело, но ты уж постарайся сделать из неё хотя бы троечницу. Нам не нужна плохая статистика.
Марина Анатольевна была не права. С такими детьми сложно не работать, сложно смотреть им в глаза. Когда я впервые увидела этого ребёнка, то чуть не заплакала. Не сделать этого мне помогло лишь осознание того, что эта девочка пережила достаточно много и сейчас держалась.
- Привет. Я твой новый классный руководитель. Меня зовут Марианна Сергеевна,- сказала я ей и улыбнулась.
Карина сидела на первой парте в моём кабинете и смотрела на меня своими большими зелёными глазами. Девочка была красивой, но очень несчастной. При взгляде на неё у меня возникало желание просто обнять её потому, что именно этого, по моему мнению, ей не хватало больше всего.
- Вы ведь всё обо мне знаете, правда? Вы всем расскажете?- спросила она меня испуганно и в то же время слишком серьёзно для двенадцатилетнего ребёнка.
- Я ничего никому не скажу. Ты сама всем расскажешь то, что захочешь.
- Вы хорошая или плохая?- спросила она меня снова. Я задумалась. Кто я такая, чтобы судить о себе? Но с другой стороны, кто как не я знает всё обо мне, кто, как не я, знает, насколько ужасные вещи я делаю.
- Не могу сказать точно. Это решать тебе. Со временем сама ответишь на свой вопрос.
- Вы всё перекладываете на меня. Разрешаете делать то, что я хочу?- удивилась она, и я вздрогнула. Этот ребёнок излучал тепло и боль. Как такое возможно? Что на самом деле излучала я? Боли во мне много, но, в отличие от Карины, я, кажется, потеряла уже всё тёплое и светлое, что во мне было.
- Конечно. Когда-то мне этого не хватало. Думаю, тебе тоже. Просто попробуй. Если не понравится, всегда найдётся тот, кто решит за тебя.
- За Вас ведь до сих пор все решают, правда? Поэтому вы ищете решение проблемы в разговоре с теми, кто не может помочь.
Я замолчала на пару секунд. Карина попадала своими словами в цель. Должно быть, это один из побочных эффектов боли – ты слишком рано взрослеешь. Мне захотелось подарить этой девочке хотя бы кусочек детства.
- Хочешь мороженого?
- Я не люблю,- отрезала она, и я поникла. Я боялась, что могу обидеть её чем-то. Я не была психологом, такие беседы получались у меня плохо.
- Но я люблю шоколад,- улыбнулась она, и я расслабилась.
Когда я вернулась домой, первое, что я сделала после того, как закрыла дверь, села на пол и разревелась. Я ничем не могла помочь ей. И эта плитка шоколада, какого бы размера она ни была, никогда не залечит рану в душе ребёнка. И мою душу тоже больше ничего не излечит.
Я решила, что нужно что-то менять. Я позвонила психологу для консультации, записалась на приём, а потом стала искать в ящике стола листочек с номером Жени, но так и не смогла ему позвонить.