- Вот ты говоришь Василий, что животные живут на рефлексах. В корне не согласен. Этот идиот профессор Павлов со своими садистскими опытами на собаках, (что б его черти в Аду зажарили), всю жизнь мне действует на нервы.
Я думаю, что у многих животных есть, возможно пусть хоть и не большой, но разум, в чём я неоднократно убеждался наблюдая за собаками и кошками. У меня в жизни был такой случай.
В начале 70х. годов я работал в г. Саратове в одной транспортной организации. А в то время была такая практика, периодически посылать горожан на помощь сельским труженикам.
Помогали на севе, и на уборке урожая.
И вот как-то раз, в августе нас, человек десять командировали в колхоз «миллионер» им. Ефимова-Саратовского на скирдовку соломы. Колхоз, в то время был должен государству семь миллионов, по тем временам это была огромная сумма - за хищение ста тысяч к стенке ставили.
Ну, значит, явились мы по приезду в колхоз утром на развод. Всех, как мы и предполагали, направляют на скирдовку. Да, думаю, не сладко там придётся, но деваться некуда, без отметки в командировочном удостоверении назад в город не явишься. И вдруг председатель спрашивает:
- А нет ли среди вас тракториста?- меня как током ударило, ведь это какое ни какое спасение, от этой скирдовочной, колючей пылюки.
- Есть,- отвечаю, хотя с трактором был знаком очень плоховато, так, в детстве приезжая в деревню в гости к бабушке, отирался на машинном дворе. Ну, как говорится:
- Кто не рискует, тот не пьёт шампанского. В общем дали мне искалеченный ДТ-75, и начались мои нелёгкие трактористские будни.
С недельку я его осваивал, а потом дело вроде бы пошло на лад. И вот как – то раз, отправили меня в ночную смену зябь пахать.
Ну, пашу себе, пашу, к утру уж глаза слипаться стали, гоны большие, работа монотонная, и вдруг в дали, в свете фар, заметил что – то впереди. Пригляделся – корова, протёр глаза, точно корова, и стоит на моём пути прямо поперёк борозды.
Подъехал ближе, мать ты моя родная, да ведь это здоровенный лось, с огромными ветвистыми рогами. Приблизился я вплотную, остановился, начал сигналить – бесполезно, стоит как вкопанный. Ну, что делать, не давить же его. И тут присмотревшись, я разглядел у него на левом боку какую – то здоровенную шишку, и торчащую из неё палку.
- Так вот почему ты здесь стоишь, за помощью пришел.-
Немного подумав, я со страхом, потихоньку, по гусенице трактора направился к нему. А надо сказать, что в кабине трактора было жарко, двери были открыты настежь, и связаны за кабиной проволокой. Я рассчитывал на то, что если он бросится на меня, я быстро заскочу в кабину, а его огромные рога не дадут ему туда проникнуть.
Ну, вот значит, подкрался я к нему потихоньку, ухватился за палку, и как дёрну! Из раны ручьём хлынул гной с кровью. Лось, с сильным выдохом облегчения отошёл в сторону, и освободил мне дорогу. И потом каждую ночь, когда я выезжал пахать в ночную, всегда пасся поблизости от моего трактора.
Я спрашивал у других трактористов, работающих на этих полях, видят ли они его, на что всегда получал отрицательный ответ. Значит, он выходил только ко мне.
А ты Василий говоришь, рефлексы.
Хочу рассказать тебе ещё об одном случае из моей жизни. Произошло это в начале 90х. годов.
В то время я летом занимался пчеловодством, а зимой подрабатывал в колбасном цехе – колбаску коптил. Как – то раз, поздней осенью, приезжаю с работы домой. Смотрю на веранде, в кресле, лежит щенок, забавный такой. Спрашиваю у жены:
- Откуда он взялся,
- Да дочка где – то подобрала. А надо сказать, у нас была уже собака. Зачем нам две? Взял этого щенка, посадил в машину, и отвёз на колбасный цех. Тут – то с голоду не помрёт.
Пол часика поболтал со своим сменщиком, и поехал домой. Приехал, открываю дверь на веранду, и глазам своим не верю; в кресле опять лежит тот – же щенок. Ну, ладно, думаю, раз уж так случилось, пусть остаётся. И стал он у нас жить.
Назвали мы его Пешкой, уж очень у него глупая морда была.
Но напрасно мы дали ему такое прозвище. На самом деле, когда он подрос, оказался очень умным, и преданным другом.
Летом он жил у меня на пасеке, и проявил себя как очень хороший сторож. Так прошло пять лет.
Однажды, поздним летом, уже после окончания пчеловодного сезона, моя пасека стояла в одном хорошем местечке, у небольшой речушки, а рядом метрах в двухстах, стоял домик, в котором жил чеченец Шарип со своей семьёй. У него был огромный серый волкодав, который всегда сидел на цепи, и грозно лаял.
И вот, как – то рано утром, идет Шарип мимо моей походной будки, и громко бурчит.
- Что случилось?- спрашиваю.-
- Да ты понимаешь, дарагой, вчера мой кобель сорвался с цепи, и в соседнем хуторе задрал двух овец. И это уже не первый раз, надоело за него платить. Людям в глаза стыдно смотреть. Что делать ума не приложу. Избавиться от него надо бы, но и без собаки плохо.
- Слушай Шарип,- говорю ему, я буду скоро домой пасеку перевозить, давай тебе Пешку оставлю, а то мне еще одного породистого щенка привезли, зачем мне две собаки?
- А как ты мне его оставишь? Он же следом за тобой убежит.
- Ты перед моим отъездом, принеси цепь с ошейником, я его к тебе приведу, и к будке твоего кобеля прицеплю. Только ты до этого времени, от своего избавься. Я знаю, что Пешка у тебя голодный не будет.
Так потом я и сделал, и уехал с пасекой домой. Прошло около месяца. По воле судьбы мы с моим товарищем неожиданно оказались в том хуторе, около которого жил Шарип.
- А пойдём, - говорю я другу, посмотрим, как живёт мой Пешка, наверное, соскучился по мне.
Подойдя к дому чеченца, мы увидели моего бывшего кобелька. Он лежал около сарая на куче соломы.
- Пешка, Пешка,- позвал я его, ко мне. Он посмотрел в мою сторону, и отвернулся, как будто никогда меня и не знал. Обиделся.
- А ты Василий, говоришь – рефлексы.
Для связи с автором: polozov-50@mail.ru