Империя: слово и понятие
(историко-терминологическая заметка)
Слово «империя» прочно укрепилось в нашем лексиконе. Однако само слово с течением времени приобретало разные смыслы и продолжает порождать путаницу в современной историографии с определением того или иного политического образования как империи.
Одно из распространенных на сегодня пониманий слова «империя» заключается в следующем: империя - это большое по территории государство с делением на метрополию и колонии, в империи царит жесткая централизация и, вроде как, господствует один этнос. В этом распространенном определении империи очень много «относительно-растяжимого»: какое государство «большое», а какое «маленькое»? С понятием метрополии и колонии можно подходить к западноевропейским государствам начиная с эпохи Великих географических открытий, но в отношении прочих - весьма проблематично, поскольку, например, считать древнегреческий Милет «колониальной державой» в современном смысле этого слова - полный абсурд. Колонии Рима – это не колонии колониальных держав. С этносами вроде еще можно как-то определиться, хотя «этнос» - еще одна неизвестная сущность в гуманитарной галактике энтропии. Историк Л.Б. Алаев приводит мнение Л.Г. Фещенко по поводу слова «империя»: «Пока что это слово не приобрело статус научного термина, а служит зачастую оценочной характеристикой с негативным оттенком» (Алаев Л.Б. Империя: феномен или этап развития? //Вопросы истории. - 2000. - №4-5, - С.148), с которым я полностью согласен.
Как видно, понятию империи не хватает научного обоснования, оно носит зачастую оценочно-спекулятивный характер; и попытки общепринятой дефиниции империи пока не увенчались успехом (см., напр., Лурье. С.В. Феномен империи: культурологический подход [Электронный ресурс] Режим доступа: http://svlourie.narod.ru/imperium/empire.htm (дата обращения 17.12.2014; Лопухов Д.А. Основные подходы к определению понятия и сущностных черт империи [Электронный ресурс] / системные требования: Adobe Acrobat. Режим доступа: (дата обращения: 24.05.2014); Матвеев В. Е. Концепт «империя» в современной научной литературе: автореферат дис. ... к.и.н. Омск, 2008).
Само слово «империя» имеет латинско-древнеримские корни, и в переводе с латинского «imperium» означает «власть». Первоначально «империй» даровался удачливым полководцам и носил в большей степени престижный статус, нежели реальный военный и политический (в отношении древнеримской истории империй так и надо понимать как власть, право, а не как статус, должность, институт). Сенаторы, получая должность или какое иное назначение, наделялись определенными властными полномочиями (империем). Но с переходом Рима от республиканского периода истории к периоду принципата власть сосредотачивается в руках одного человека, принцепса, отсюда и возникал титул императора (или августа). Еще позже, с разделением «Римской империи» (сугубо историографическое понятие) на две части происходит разделение титула императора на августа Востока и августа Запада. Таким образом, в эпоху принципата и домината происходит институциональное оформление звания императора.
В V-VIвв. до н.э. следует нашествие варварских племен на «Римскую империю» и фактическое упразднение ее западной части. В дальнейшем на звание августа Западной империи станет претендовать король франков Карл Великий, а затем правители восточнофранкского государства, т.е. Священной Римской империи. Именно в русле этой исторической традиции мы и находимся. Именно в русле этой традиции возникают все коннотации империи и императора – как властвование над огромной частью суши, как правопреемство на власть в западной части Римской империи, и вообще Империи, когда в 1204г. происходит захват Константинополя крестоносцами, и в 1453г. следует окончательное упразднение империи ромеев османами. Других империй «европейцы» не знали. Возможно, поэтому не имелось моды каждому мало-мальскому правителю называть себя императором, а свое государство империей. К тому не имелось идеологических оснований и претензий.
В позднее Средневековье или Новое время титул императора и слово «империя» приобретают новое значение – в смысле конкурентов Священной Римской империи, ее правителей (Хорошкевич А.Л. Царский титул Ивана IV и боярский «мятеж» 1553 года // Отечественная история. – 1994. – №3. – С.26,30). Русский царь Петр I именует себя официально императором, дабы повысить престиж своего государства и своей персоны на мировой арене, и, прежде всего, в Европе. Позднее императорский титул получит Наполеон, подражая франкскому королю Карлу I, приняв императорскую корону от Папы Римского в современной столице Италии. Появятся императоры Пруссии и Австрии. В качестве модного явления императорский титул приобретет и английская королева. Вдобавок, любопытно отметить, если подходить семантически к слову «царь», происходящее от латинского «цезарь», то в титулатуре позднеримской империи цезарь считался со-правителем и по рангу оказывался ниже императора (августа). То есть кайзер (цезарь) Священной Римской империи и русский царь (цезарь) - равные титулы, но в строго античном смысле не высшие, как мы бы сейчас сказали, императорские звания. Так что, выходит, Петр Великий, действительно, с 1721г. оказывался императором, наиболее высшим из всех европейских монархов.
Интересные замечания по средневековым «империям» даются в статье Д. Ливена «Империя, история и всемирный порядок» (Мифы и заблуждения в изучении империи и национализма. – М.: Новое издательство, 2010. – С.287-323). Но в отношении древних «империй» наличествуют некоторые неточные утверждения, что неизбежно в подобного рода общих и «обобщающих» работах, которые я по возможности постараюсь «исправить» ниже.
Обобщая, можно сказать, титул императора носит, прежде всего, престижный статус, претензии на господство над людьми и территориями, превосходство над другими государствами, причем эта мысль прослеживается не ранее Нового времени. Ранее, претензии по всей видимости , обозначали правопреемство на древнеримское наследие. Иногда, кроме претензий, за императорским названием ничего реального не стояло. Выходит, империя – не тип государства, не феномен, а всего-навсего претензия на то или иное господство, статус престижности на мировой политической арене.
В современной историографии продолжают спекулировать понятием империи в отношении истории Древнего Мира, Средневековья, Нового и Новейшего времени, пытаясь втиснуть в прокрустово ложе и федерацию аккадских царей, и Афинский морской союз, и Британскую империю, и Советский Союз (и так далее). От чего-то Афинский морской союз называют империей. Как и Персидское государство, хотя это совершенно два разных политических образования. Почему-то Афинский морской союз обозначают империей, а Римскую республику, покорившую Аппенины к 264г. до н.э. еще нет.
Историографическая категориально-понятийная база устарела еще в XIX веке, но мы ею продолжаем пользоваться по сию пору, несмотря на отход от европоцентризма и достижения исторической науки XX - начала XXI века. Что делать? Часто задумываюсь над этим вопросом, кроме ревизионизма и начинания всего с нуля, с фундаментального пересмотра понятийного аппарата, больше ничего в голову не приходит.
Контрпродуктивным методом выявления империи видится любое постулирование в качестве ее признаков многонациональное государство с центральным управлением (и стремлением к единоличному правлению). Император Священной Римской империи не всегда обладал «неограниченной властью», она, империя, не была централизованным государством, а император постоянно боролся с феодальной вольницей.
Другой вопрос вызывает категоричное возражение, когда древнюю историю начинают модернизировать и искать этносы и нации. В античном мире «этническая» (вернее, племенная и культурная) принадлежность не играла той роли, которую играют сегодня (некоторые конструктивные замечания по этому поводу дает Д. Ливен в вышеуказанной работе): фундаментальная основа античных общин зиждилась на гражданстве, на эллинистической культуре, на образовании. Поэтому нельзя говорить, что какой-то «народ» подчинил себе другие народы, если и народов-то как таковых не было.
Проблему «центр-периферия» – скорее следует отнести не к признакам империи, а к так называемым «территориальным государствам», когда создается «центр» и «периферия». При объединении различных общин (отнюдь не разных в «этническом» плане) складывается центр и периферия. Для Древнего Египта размещение столицы-центра – вопрос был в свое время отнюдь не из праздных. Когда столица находилась в Фивах, Верхнем Египте, начинала бунтовать Дельта, Нижний Египет, поэтому наиболее компромиссным решением выглядел перенос столицы в Мемфис. И государство Египта следует считать двуединым, когда центр не должен находиться далеко от создаваемой тем самым периферии. Это типичная проблема централизованного и «территориального государства».
Что же в таком случае считать империей? На мой взгляд, пытаясь хоть как-то приблизить к научному пониманию понятие империи, следует обратиться к историческому опыту. А исторический опыт показывает, что империя, беря начало в древнеримском государстве (специально обозначу, что здесь скорее следует уже понимать «средневековую» Византию), - не просто большое государство, но государство с ярко выраженным стремлением к мировой гегемонии, к захвату одним государством территорий прочих государств и стран, не вступивших еще на государственный путь развития. Титул императора (или эквивалент) должен был показывать претензию на его обладателя как на государя одного из самых больших, сильных в военно-политическом отношении государств. Но и здесь мы наталкиваемся на ряд неопределенных свойств, а именно: соотношение «претензии» и «реального положения», в каком ключе рассматривать мощное государство, да еще и мирового уровня – по численности населения, по квадратным километрам территории, по численности армии?
В государстве Ахеменидов для обозначения верховного титула правителя придумали обозначение «царь царей», то есть владыка множества покоренных правителей. То есть аналог императора. Однако беда в том, что держава Ахеменидов не была жестко централизованным государством, вследствие чего государство сотрясали мятежи и восстания. В древних обществах невозможно было осуществлять жесткую централизацию по той причине, что еще сама государственность не была достаточно развита (жесткая централизация, видимо, имелась только в древнем Китае, начиная с эпохи Цинь). Жесткая централизация начинает происходить только с закатом Римской империи, а точнее с «византийского периода». До этого в I-II вв н.э. римское государство назначало наместников в провинции, в задачу которых входило быть арбитром в различных спорах местного уровня, но не начальником-бюрократом как таковым (Смышляев А.Л. Civilis dominatio: Римский наместник в провинциальном городе // Вестник древней истории. – 1997 – № 3. – С. 24—35; он же. Характер принципата [Электронный ресурс] / Древний Рим. Режим доступа: http://ancientrome.ru/publik/article.htm?a=1293446283 (дата обращения: 10.12.2014)). И лишь позднее только начинают пробиваться ростки более жесткой централизации ввиду нехватки финансов и необходимости выжимания из провинций налогов, подчинить каждого жителя империи, в обход гражданских городских общин, племенных объединений и т.д.
Наравне с позицией определения империи через жесткую централизацию видится абсолютно неприемлемым предложение М. Финли считать «государство империалистским, если в любой данный период времени оно использует власть над другими государствами (общинами или народами) для своих собственных целей и выгод, какими бы они ни были (или какими бы они ни полагались)» (Империя в греко-римском мире [Электронный ресурс] / Древний Рим. Режим доступа: http://ancientrome.ru/publik/article.htm?a=1343709408 (дата обращения 10.12.2014). Помимо того, что Рим не являлся жестко централизованным государством даже в IIIв. («Включение провинциальных аристократов, олигархов и земельных магнатов в состав римского правящего класса неумолимо вело (уже к III в.) к замене римской власти над подвластными народами единым территориальным государством, управлявшимся императором и его окружением, собранным со всех уголков и народов на его территории». – Там же), не попадал под дефиницию власти над другими государствами (как быть с теми племенами, которые не знали государственных начал?). Под признак власти одного государства над другими подпадает большинство государств (не путает ли здесь М.Финли империю с территориальным государством?), поскольку многие государства слагаются путем объединения различных племен и территорий. Приведу примеры. Одна община захватила другую общину – это политическое образование уже можно считать империей? Спартанцы господствовали над периэками, аргивяне захватывали Коринф, убирая межевые камни при Агесилае II, римляне, еще будучи при этрусках захватывали недалекие общины…Множество территориальных современных государств появилось за счет других стран и государственных образований. Португалия и Испания – за счет эмиратов Пиренеев, Франция – за счет власти над гало-римлянами (и в дальнейшем над бретонцами, бургундцами, гасконцами и т.д.), Англия за счет Уэльса и шотландцев, США за счет покоренных индейцев и мексиканцев Калифорнии; даже в маленьких прибалтийских государствах, до их становления, одно из племен могло господствовать над другими (аукшайты). Что уж говорить про африканские и азиатские страны, где границу между народом и племенем трудно провести! Помимо того, следует отметить важный момент: в Европе появилось понятие нации, которое вроде бы уравнивает народы, но, к примеру, в Англии, за счет централизации, Шотландия и Уэльс по-прежнему остаются «периферией». Не меньше вопросов возникает и в отношении бельгийских валлонцев и фламандцев…А если мы обратимся ко временам феодальной Европы, то захват чужих общин (как в Италии) или феодальных владений (как в Германии, Франции) можно расценить как захват отдельных государств, отдельных общин. Возникает слишком много вопросов, в итоге получается полная неразбериха с признаками и терминологией.
______________
По вопросу понятия «империи» хотелось бы изложить следующее заключение. Изначально не существовало такого типа государства или феномена, под которым мы сегодня именуем империями те или иные политические образования прошлого, попросту мы занимаемся модернизаторством. В зависимости от региона и времени «империя» может по-разному пониматься, а отсюда и по-разному трактоваться, терминология носить произвольный характер. Если говорить об империи то империями можно называть те государства, которые сами себя так именовали, претендуя на римское наследство или на выдающуюся роль в мировой политике.
Мне больше нравится русское неопределенное слово «держава» - оно и архаично и его удобно применять для отдаленных времен, обозначающее некое большое и сильное в военном плане политическое образование, состоящее из разных племен и территорий. Приведу примеры: Персидская держава (или Держава Ахеменидов), Афинская морская держава, Римская республика (официально), но Римская (или Древнеримская) держава, когда покорились италийские греческие города и аппенинские племена, держава Александра Македонского, держава Карла Великого и т.д.
Декабрь 2014
В ПДФ_формате https://yadi.sk/i/1TebBVNDdqYNj