Глава шестнадцатая
Часто с нами так бывает:
Ходишь по полю, сбирая
То цветы, то конский щавель,
И букет растёт, и щавель
Трудно уместить в подоле. Вдруг
На земле ты видишь чудо,
То, что столько дней искала,
И, нагнувшись, гриб гигантский
Медленно с корней срезаешь…
Письмо, отправленное накануне конклава 1958 года тог-
дашнему камерленго кардиналу Алоизи Мазелле кардиналом
Чельсо Константини, в котором он рекомендует Коллегии кар-
диналов избрать преемником Пия XII армянского кардинала
Григория-Петра XV Агаджаняна.
«Глубокоуважаемому и досточтимому кардиналу Алоизи Ма-
зелле, Камерленго Св. Римской Церкви, Sede vacante.
Поскольку из-за серьезных проблем со здоровьем я не могу уча-
ствовать в Генеральных конгрегациях преосвященных синьоров
кардиналов, я считаю своим долгом смиренно, но искренне от-
крыть свои мысли относительно избрания будущего Верховного
Понтифика.
Святой и великой памяти Пий XII одним из наиболее торже-
ственных деяний своего понтификата придал интернациональ-
ный характер Свящ. Коллегии кардиналов.
В настоящее время Свящ. Коллегия, которая призвана из-
брать Преемника Пия XII, состоит из 55 кардиналов: 37 ино-
странцев и 18 итальянцев. Из этих юридически и фактически
сложившихся обстоятельств, отражающих существенные чер-
ты Св. Церкви, естественным образом проистекает следствие
– избрать на верховный престол кардинала не-итальянца.
(В скобках замечу, что за рубежом мне уже много раз прихо-
дилось слышать обвинения “de l’italianisation de l’Eglise” [«в ита-
льянизации Церкви»]).
Другой весьма важный факт. Церковь по сути своей является
миссионерской, однако спустя почти 2000 лет она собрала лишь
около полумиллиарда католиков.
Досточтимые собратья кардиналы, Католическая Церковь
представляет собой меньшинство. Когда рождаются пяте-
ро детей, четверо из них появляются на свет вне Като-
лической Церкви. Следует вновь в полной мере воспринять
миссионерский наказ Христа. Последние Папы возвышали свой
голос (”Maximum illud” Бенедикта XV, “Rerum Ecclesiae” Пия XI,
“Evangelii praecones” Пия XII), говоря о настоятельной необхо-
димости миссионерской реформы. Сегодня не остаётся ничего
другого, как выполнить их апостольские указания.
Я считаю, что всё вышесказанное может указать на кандида-
та, который отвечает неотложным потребностям нашего вре-
мени, а именно – на кардинала Петра XV Агаджаняна. По своей
формации он является подлинным римлянином, несомненно, не в
меньшей степени римлянином, чем любой другой член Свящ. Кол-
легии.
Он является превосходнейшим миссионером, с такой теоре-
тической и практической подготовкой, какую едва ли найдешь у
какого-либо другого кардинала.
Он полиглот, учтив, любим и уважаем всеми, находится в
энергичном возрасте. Более того, он представляет священные
узы единства между латинской Церковью и Церковью восточ-
ной. Нам не стоит забывать, что это провиденциальный факт,
о котором великодушно позаботился Пий XII.
Поэтому, в завершение, вот мой голос: к избранию на Верхов-
ный понтификат предлагаю кардинала Петра XV Агаджаняна,
“salvo meliori consilio” [не оспаривая лучшего решения] Ваших До-
сточтимых Высокопреосвященств.
Кардинал Чельсо Константини Рим, 12 октября 1958 года».
Адресат, Алоизо Мазелла, также участвовал в конклаве в ка-
честве папабиля…
Наутро кардинал Агаджанян перед очередной баллотиров-
кой намекнул, что сам он готов голосовать в пользу Ронкалли.
Французы едва заметным кивком дали понять, что это было бы
разумным и своевременным решением. Но и в этот день дым над
башней снова пошёл чёрный, видимо, не все столь благосклонно
отнеслись к охлаждению Агаджаняна к папскому престолу.
4-я баллотировка
Ронкалли 20
Оттавиани 15
Руффини 5
Агаджанян 6
Мазелла 2
И если Ронкалли говорит Агаджаняну, «Вы меня сделали Па-
пой» или «Знаете, – как-то сказал он в армянском окружении, –
что ваш кардинал и я во время октябрьских выборов шли почти
на равных, наши имена следовали друг за другом, один – вверх,
другой – вниз, как горошины нута, брошенные в кипящую воду»,
то, разумеется, он имеет в виду первые баллотировки. Кстати,
сразу после избрания Джузеппе Ронкалли сделал Агаджаняна
«красным Папой» — так называют префекта Конгрегации «De
propaganda fide», одной из самых влиятельных дикастерий Рим-
ской курии, отвечающих за миссионерскую деятельность Церк-
ви.
Сам Ронкалли на первых двух сессиях голосовал за Руффи-
ни (предполагается, что всё строго секретно, и бюллетени после
каждой баллотировки сжигаются; на самом деле известно даже,
кто за кого голосовал). Но увидев, что дело поворачивает к нему,
он голосовал за Валери (единственный голос, который тот полу-
чил) – то есть бросил свой голос в сторону. На двух последних
баллотировках он голосовал за Леркаро, прогрессивного епи-
скопа Болоньи, тоже без шансов.
Глава семнадцатая
Словно спрут, опутал нас
И не сводит злобных глаз,
Всех угробить он готов.
Жизнь дарить иль пролить кровь
Лишь они решают там…
На самом деле, то ли по велению судьбы, то ли интуитивно,
но Грегуар Пьер чувствовал, что ему не суждено было стать рим-
ский папой. Это он думал, что может голосовать за Ронкалли,
тем самым поддержав его. На самом деле, никто не дремал ни в
капелле, ни далеко от её стен.
Днём раньше на тихой римской улочке, где находилось уют-
ное старинное здание одного из отделов итальянской разведки
СИФАР, в одном из кабинетов царило оживление. За столом
сидел скромный телеграфист, (на самом деле телеграфист по
званию был равен военному атташе Италии в одной из восточ-
ноевропейских стран). А подчинённый его разведчик, капитан,
работал простым портье при входе в посольство. Вот так дей-
ствовала итальянская разведка. Её сотрудники не требовали вы-
соких должностей, прикрытых дипломатическим иммунитетом,
работали простыми клерками, были вне контроля контрразвед-
ки и решали стоящие перед ними задачи.
Эта организация и называлась СИФАР и к тому времени уже
располагала 150 тысячами досье на депутатов, сенаторов, про-
фсоюзных активистов, партийных руководителей и чиновни-
ков всех мастей. В числе «подшитых к делу» оказались порядка
4500 священнослужителей и представителей различных епи-
скопальных организаций. Собиратели информации входили во
вкус, характер собираемых сведений становился всё обширнее: к
фактам, представляющим интерес с точки зрения государствен-
ной безопасности, добавлялись сведения, имевшие интимный
характер. В числе оплаченных дорогостоящим оборудованием
конкретных поручений ЦРУ и выполненных СИФАР, была
установка техники прослушивания и записи личных разговоров
президента республики и римского папы. И вот в этом кабинете
раздался телефонный звонок. Попросили господина Джузеппе
Травини.
– Здравствуйте, это я. Вы можете приехать в кафе «Санта
Витторио», я жду за третьим столиком.
В кафе «Витторио» у них не было подслушивающих
устройств. Травини связался с соседним отделом и оттуда через
несколько минут сообщили, что в кафе есть русские жучки, но
«наши усиленно следят за всеми входящими-выходящими».
Через полчаса роскошный лимузин перевёз шефа одного из
отделов итальянской контразведки, сотрудничающего с восточ-
ноевропейцами в кафе, витиевато разукрашенное под восточ-
ный дворец.
За третьим столиком сидел черноволосый мужчина, живо на-
поминающий итальянца, но по особенной форме глаз и взгляду,
как только он заговорил, Джузеппе понял, что это русский ар-
мянин. Впрочем, они даже были слегка знакомы, через их отдел
проходили визы для всех немногочисленных господ из России.
– Мы несколько встревожены, что вы так долго выбираете
папу. У нас это быстро делается – назначают и всё, – трон нельзя
так долго оставлять бесхозным! – пошутил он.
Травини улыбнулся. Русские очень боятся за свой трон и по-
этому любые выборы по возможности заменяют назначением.
Но, кажется, представившийся Мануэлянцем беспокоился о
чём-то другом. Возможно, о том самом, что беспокоило и добро-
порядочного католика Травини. Всё-таки лучше римского папы
– итальянца ещё никто не придумал.
– Вы же знаете, этот армянский кардинал Григор Агаджанян,
который второй день, как набирает больше голосов, родился в
СССР, паства до сих пор помнит его... В Тифлисе, или где-то
там недалеко, живут его брат, сестра, мать..., наш он человек, –
рассмеялся Мануэлянц, ничуть не стесняясь того, что тайна вы-
боров папы на самом деле находилась за семью замками.
– Мы ведь чрезвычайно рады тому, что, католикос всех ар-
мян сидит у нас, в Эчмиадзине, вы же знаете, у него величай-
ший авторитет во всём мире, а теперь мне будет очень приятно,
в Ватикане свой человек появится... – жизнерадостно улыбаясь,
добавил русский армянин.
Травини никогда не отличался особой сообразительностью,
но тут очень быстро сориентировался. Русских большевиков он
терпеть не мог, а коммунистов, которых развелось не только в
Италии, но и во Франции и повсюду, даже до Америки добра-
лись, совсем уж на дух не выносил. Подумаешь, войну выигра-
ли! Без союзников долго они не выдержали бы, половина в лаге-
рях сидела – кто где, другая воевала, разве уважаемый коллега
не знает об этом?
– А теперь эти коммунисты и в парламент рвутся, чума на-
стоящая! И как это народ за ними идёт? – подумал Травини и
тут же вздохнул, вспомнив, что сам он столько лет верил дуче, а
он оказался всего лишь коротышкой...
– Господин Травини, – вывел его из раздумий Мануэлянц, –
у меня есть лишь некоторые опасения, а вдруг неприятные нам
сведения выплывут наружу после выборов?
– Не беспокойтесь, господин Мануэлянц, мы не выдаём сво-
их конфидентов! – высокопарно отчеканил Травини и через не-
которое время только лёгкий аромат одеколона «Красная Мо-
сква» напоминал о вездесущем и наглом собеседнике.
«Фиат» советского службиста бесшумно вырулил на трассу.
Нет, ни в коем случае нельзя допускать туда армянина. Тем бо-
лее, что американцы хотели видеть папой именно Агаджаняна,
по их мнению, человека бесспорно в высшей степени образо-
ванного, связывающего Восток и Запад, а главное – ярого анти-
коммуниста. Мануэлянц многое скрыл от Травини, например,
то, как несколько раз пытался склонить кардинала к сотрудни-
честву со своей организацией, считая, что армянин должен по-
нимать армянина.
– Крепким орешком оказался! – много позднее пожаловал-
ся он друзьям, приехавшим погулять в Рим и навестивших его.
Он помог им выбить разрешение на посещение острова св. Ла-
заря. Посещение острова, естественно, не входило в официаль-
ный маршрут группы, но даже председателю Совета по делам
Армянской Церкви руководитель группы – какой-то служащий
Волжского автозавода отказал довольно резко и категорически.
Вечером друзья провели в неформальной обстановке в одном
из римских ресторанчиков. Среди прочих вопросов они, всё же
будучи армянами, обсуждали и незаурядную личность кардина-
ла Агаджаняна. Тогда, уже тяжело больной, давно отказавшийся
от всех своих высоких ватиканских должностей, кардинал жил
в помещении своего родного армянского колледжа Левонян.
Резидент рассказал, что несколько раз встречался с ним, попро-
бовал использовать в интересах своей службы, но безуспешно.
«Крепкий орешек!». Он был уверен, что слова Агаджаняна «В
мире сотни миллионов католиков, а армян католиков всего не-
сколько сот тысяч, я не могу позволить себе быть папой» были
искренни, хотя и удивительны.
Глава восемнадцатая
Славьтесь, Господь и Мария,
В Ватикане избран папа
Город слушает, ликуя.
Папа! Новый папа избран!
В конклаве бушевали обычные вполне мирские страсти. Уме-
ренные голосовали за Агаджаняна, консерваторы за Руффини.
Уже к 3-й баллотировке стало ясно, что ни один из них не собе-
рет две трети голосов. Тогда консерваторы перекинулись к От-
тавиани, а умеренные – к Ронкалли, который начал с 5 надёж-
ных французских голосов. (Без них он не был бы претендентом
к концу). Всё решила 5-я баллотировка.
5-я (заключительная)
Ронкалли 38
Оттавиани 9
Руффини 1
Агаджанян 1
Мазелла 1
Над башней пополз лёгкий белый дымок. Толпа встрепену-
лась, раздались крики, грозящие перейти в ликование, но бело-
сизый дымок неожиданно исчез, а вместо него снова заструился
чёрный. Растерявшись, люди кое-где стали рыдать. Неизвест-
ность, неопределённость и долгие сутки ожидания уже завели
толпу.
Все, кто увидел белый дым, сменившийся чёрным, были уве-
рены, что папу выбрали, но передумали. В чём дело? Почему
они передумали? Что там случилось? Зачем мы тут собрались,
если над нами шутят?
Впрочем, никто и не собирался расходиться. Наконец, через
некоторое время, показавшееся вечностью, над башней показал-
ся белый дым. Площадь облегченно выдохнула:
– Папа! Папа избран! – люди бросились обнимать и целовать
друг друга, хотя никто в толпе еще не знает его имени, а на пло-
щади Святого Петра продолжали раздаваться крики: “Папа из-
бран!”
Наконец, на балконе появился камерленго, он прошёл вперед
на балкон для того, чтобы произнести древнюю формулу, кото-
рою десятки веков сообщали о новом папе:
«Nuntio vоbis Gaudium Magnum. Habemus Papam.
(Я возвещаю вам великую радость. У нас есть папа).
Это кардинал Анджело Ронкалли, и он хочет назвать
себя Иоанном XXIII».
Говорят, Ронкалли долго выбирал себе имя.
Но минуты шли и казались вечностью, а он никак не выхо-
дил к народу. Оказалось, по крайней мере, одна практическая
причина поспособствовала задержке. Белые рясы различных
размеров были подготовлены заранее, но та, что была подготов-
лена для грузного папы, для Ронкалли всё же оказался слишком
мала. Синьор Гаммарелли, папский портной, прямо в красной
«комнате плача» торопливо делал все возможное, чтобы подо-
брать одежду для вновь избранного толстяка.
А Ронкалли уже с нетерпением вопрошал: «Почему ждём?
Люди ждут. Мир ждет», повторял он обслуживающему персо-
налу. « Andiamo! Пойдем же! Я избран! Я теперь папа. Я Иоанн
XXIII!» С ответом на вопрос об имени ещё никто из кардиналов
не медлил, – значит, каждый готовился к нему загодя. Потом он
ещё долго шутливо называл себя: «начинающий Папа».
Римляне, наизусть знающие своих пап по именам и номерам,
бурно недоумевали, узнав какое имя он себе выбрал.
Иоанн XXIII? Но ведь это антипапа! Ну почему он выбрал
себе Иоанна 13-го! Личность антипапы была настолько одиоз-
ной, что после него почти 550 лет ни один папа не принимал
имени Иоанн (до того самое популярное среди римских понти-
фиков).
Несколько позже Ронкалли объяснил, что имя Иоанн XXIII
он выбрал, подчеркнув тем самым, что Бальтазар Косса, анти-
папа Иоанн XXIII, не был законным папой... Иногда объяснял
тем, что это имя ему дорого: так звали его отца. Да и вообще,
раньше римские папы любили имя Иоанн, правда, до антипапы.
Возвышаясь над площадью с Центрального балкона, новый
Папа сказал всего несколько долгожданных слов, но достаточно
уверенных и сильных. После чего прозвучало его первое благо-
словение на площади и в мире «Urbi et Orbi» – «Городу и миру»...
Избрание Анджело Ронкалли газеты прокомментировали
следующим образом: «Выбор кардиналов пал на очень старого
человека, который был далёк от политической борьбы внутри
курии и находился во времена Пия XII на отшибе. Кардиналы,
по-видимому, не считали возможным быстро осуществить ко-
ренные перемены в политике церкви и поэтому их выбор пал на
Ронкалли. Возраст последнего и его прошлое давали основание
смотреть на него как на папу переходного периода, способного
положить начало оттепели, оставаясь в то же время в стороне
от великих проблем, которые ставит перед католицизмом наша
эпоха».
Скажем сразу, и кардиналы, и газеты с аналитиками всех ма-
стей в своих прогнозах относительно нового папы малость оши-
блись, так что Ронкалли оказался ещё той штучкой!
Противники курса Иоанна XXIII называли его «красным па-
пой», сторонники – «папой мира». Согласно многочисленным
воспоминаниям, папа Ронкалли был внимательным, деликат-
ным, добродушным, очень приятным в общении человеком, с
чувством юмора. Его прозвищем было «добрый папа». Окончив
простую сельскую школу, будущий папа познал всю тяжесть
учебы, когда крестьянскому юноше приходилось испытывать
большие материальные трудности, и для него был открыт, по су-
ществу, только один путь: церковная стезя. Получив стипендию,
он смог поехать в Рим для продолжения духовного образования.
И что было особенно важно, Ронкалли стоял в стороне от со-
трудничества с фашизмом, от пийского духа курии.
Ронкалли, конечно, был неописуем: «Дорогие детки» – обра-
щался он к своим слушателям.
Так что «кратковременный папа» оставил весьма глубокий
след в истории церкви, старомодный священник открыл путь
для аджорнаменто.
Когда папу Иоанна спросили, сколько людей работает в Ва-
тикане, он ответил: «примерно половина». Если б его спросили,
как они работают – ответ был бы еще хуже. Однако сам он сразу
принялся за работу.
Первым делом нового папы оказалась программа, которая
явилась для всех полной неожиданностью. Может, потому и
удалось папе довести дело до созыва собора, что никто из карди-
налов курии вплоть до последнего момента не принимал его все-
рьез. Для всех он был чудаковатым стариком, этаким сельским
падре, не любящим шумиху и помпу.
Вообще, папа Иоанн, если забежать вперёд, много чего но-
вого внёс. Он отменил традиционное коленопреклонение и
целование «перстня рыбака», приказал убрать из лексикона ва-
тиканского официоза «Оссерваторе Романо» витиеватые вы-
ражения типа «глубокочтимые уста» и «преподобнейшие шаги».
Вместо них предлагал писать просто: папа сказал, папа сделал,
папа пошёл. После избрания на Папский престол Ронкалли дал
указание убрать из текста молитвы Страстной пятницы упоми-
нание о «коварных иудеях» (perfidos iudeos), оскорблявшее при-
верженцев иудаизма.
Нелишне вспомнить именно сейчас, что Иоанн Павел (Во-
йтыла) был более революционным и пошёл ещё дальше! Он
уничтожил трон, коронацию, торжественное «мы», слово «пон-
тификат», весь монархический стиль папства. Войтыла пожал
руку коммунисту-мэру Рима и обещал с ним сотрудничать!
А папа Ронкалли чуть ли не впервые ходил по Ватикану без
свиты, заходил в мастерские и пропускал стаканчик с мастеро-
выми. Когда ему говорили о том, что при его слабом здоровье не
стоит разгуливать так просто по городу, он отвечал: «Столько
людей умирает на улицах. Ничего страшного не произойдет, если
и папа умрёт на улице». Особенно поражало всех, что, в отли-
чие от своих предшественников, Иоанн XXIII не озолотил ни
одного из своих многочисленных родственников! Видно, вера
им мешает погрязать в коррупции. Но кардиналов и пап на всех
не напасёшься!
Ему по-прежнему приходилось принимать важных персон.
Но в эту тягостную для себя церемонию он иногда вносил не-
посредственность и юмор. Перед визитом Жаклин Кеннеди ему
сказали, что он должен называть ее «госпожа Кеннеди» или «ма-
дам». Он полдня бормотал про себя эти слова, чтобы не забыть, а
бросился к ней с радостным восклицанием «Жаклин!»
Наверное, ему по-детски доставляло удовольствие дурачить
окружающих и находить минуты, чтобы повеселиться самому.
Ведь очень важное дело он затеял. Собор! Да ещё Вселенский!
25 января 1959 года в своей речи на консистории Иоанн
XXIII заявил о своей программе и вызвал всеобщее удивление:
1) созыв синода Римской епархии; 2) проведение Вселенского
собора; 3) реформа церковного права.
Объявление о Вселенском соборе прозвучало как сенсация.
Аджорнаменто означало через обновление, модернизацию
церкви: присоединение к современному миру. На соборе обсуж-
дались два важнейших пункта папской программы: обновление
церковной жизни, называемое папой Иоанном XXIII «аджорна-
менто», и объединение с другими. Ещё Пий IX, хорошо знако-
мый с ситуацией созыва Вселенского собора, говорил: «Каждый
собор состоит из трех периодов: первый – когда дьявол пытает-
ся спутать карты, второй – когда человек еще более усиливает
путаницу, и третий – когда святой дух вносит во все ясность».
Правда, позиция Ватикана – принципиальное отрицание
идеологии безбожного коммунизма – сохранялась и в период
понтификата Иоанна ХХIII.
Комиссия по миссионерству, которую курировал экс-
Патриарх Армянской католической Церкви кардинал Григо-
рий Петр Агаджанян, представила семь кратких проектов об
обновлении и улучшении миссионерской работы. На одного из
четырёх модераторов кардинала Агаджаняна возлагалось также
руководство заседаниями. Модераторы призваны руководить и
организовывать дискуссию, они изучают внесенные ассамблеей
предложения и определяют возможность их передачи в соот-
ветствующие комиссии. Таким образом, роль института моде-
раторов чрезвычайно велика, и, видимо, он создан для того, что-
бы высшему руководству церкви иметь возможность активнее
влиять на ход заседаний. Газета «Фигаро», называя модерато-
ров «стимуляторами», так определяет их задачи: «Их круг дея-
тельности и их личные достоинства приведут к тому, что они
оживят собор». Наряду с тем, что модераторы призваны влиять
на темпы собора, следует учесть и следующую, пожалуй самую
главную, задачу , ибо к концу ХХ века поистине животрепещу-
щими оказались вопросы несколько иного свойства и связаны
они с прогрессом естественных наук.
Смешались в одну общую кучу Богово и кесарево. Католи-
ческая церковь теперь должна дать ответы на новые вопросы,
которые волнуют тысячи верующих. Как относиться к генной
инженерии и, в частности, к клонированию? Допустима ли эв-
таназия? Почему для планирования семьи нельзя использовать
современную контрацепцию, но лишь метод биоритмов? Что
считать смертью организма и этично ли пересаживать органы
умерших людей живым?
Вернее, на все эти вопросы ответы даны, и все они – отрица-
тельные. Но похоже, что эти ответы не устраивают многих като-
ликов, потому что человечество уже иное, чем даже пятьдесят
лет назад.
Папа официально установил наименование Собора как II Ва-
тиканского, срок открытия – октябрь 1962 года и нетерпеливо
торопил, стремясь ускорить подготовку собора. Одной из при-
чин этого было, несомненно, то, что уже тогда он уже был тяже-
ло болен и знал о своём заболевании раком.
Болезнь быстро прогрессировала, но папа внимательно сле-
дил за заседаниями собора по телевидению. 4 декабря он вдруг
выступил с большой речью, в которой позитивно оценил ход за-
седаний собора, подбодрив тем самым прогрессистов. В это же
время папа Иоанн произвёл в кардиналы миланского архиепи-
скопа Монтини, который в годы предыдущего папства так и не
получил красной шапочки. А Ронкалли настолько ценил заслу-
ги нового кардинала, что увидел в нём достойного наследника и
преемника. Вместе с тем Иоанн XXIII предупреждал кардинала
Монтини, чтобы тот был выше соборных дискуссий и сохранял
свою беспристрастность в интересах единства церкви.
Глава девятнадцатая
Вера, вера! Сколько армий,
Сколько войн ты породила!
Из одних объятий веры
В лоно чуждое вступают,
И судьбу свою меняют,
Избавленье обещают,
Но ничто их не спасает.
Что же надо, кроме веры,
На алтарь сложить кровавый?
Конечно, путь кардинала усеян ежедневными трудами во
славу католической веры. Во славу Римской и Армянской Ка-
толической Церкви. И объём деяний Агаджаняна, что там скры-
вать, велик. Пропагандируя католическую веру, он разъезжал
по всем странам и материкам, основывал новые приходы и при-
юты, строил церкви и поддерживал национальное издательское
дело, не забывая разбросанных по всему миру своих соотече-
ственников. Благодаря Агаджаняну семинария Левонян стала
местом для обучения и встреч армян со всего света.
В Бейруте, который считался тогда «столицей армянской ди-
аспоры», патриарх Игнатиос Патанян через несколько лет после
смерти Агаджаняна (к его восьмидесятилетию) посетил школу
для сирот армянской национальности, и напомнил воспитанни-
кам о славных деяниях бывшего Патриарха, который основал
эту школу – приют, носящую его имя. Около 90 воспитанников
– сирот разных возрастов получали здесь начальное образова-
ние на родном языке, в школе функционировали музыкальный
кружок, хор, ремесленные кружки, создан попечительский со-
вет, который строго контролирует деятельность школы.
В 1940 году Григор Агаджанян открыл в Анджаре школу, (ар-
мяно-католический орден Сестер Непорочного Зачатия), где
стали обучаться около ста учеников.
Наравне с правительствами многих развитых стран, пытаясь
участвовать в усмирении голода африканского континента, Ва-
тикан планомерно устанавливал свои непосредственные контак-
ты с правительствами новых африканских стран, куда Ватикан
отправлял своих эмиссаров, попутно внедряя свою веру. С этой
целью в конце 1961 г. в Африку выезжали кардиналы Тиссеран
и Агаджанян. К этому времени Агаджанян стал префектом Кон-
грегации веры, а это одна из самых важных должностей в курии.
Ватикан направил в африканскую страны ряд опытных дея-
телей на постоянную работу, прежде всего для налаживания
пропагандистской деятельности, которой он придает и в настоя-
щее время огромное значение. Ещё Пий XII посвятил специаль-
Ватикан, 1970г. Знаменательная встреча нашего Веапара,
католикоса всех армян с римским папой Паоло VI (Монтини).
Справа – кардинал Григор Агаджанян
ную энциклику «Евангельское провозглашение» о необходимости
«отуземить» католическую церковь в Азии и Африке, то есть
создать кадры духовенства местного происхождения. По его
инициативе была основана коллегия медиков – миссионеров в
Найроби.
Через два года, в 1939 году, патриарх армяно-католиков по-
строил в Бейруте памятник жертвам 1915 года. Во время откры-
тия и благословения памятника Агаджанян выступил с волную-
щей речью:
– Этот столп-обелиск символизирует нашу нацию, наш ар-
мянский мир, даже колючее горе наше оборачивается розами для
нас, тоска по нашей родине изнашивает наши сердца…
– О, армянский народ, обращаюсь к вам, особенно к молодым,
вы улыбка и надежда нации! Укрепите ваши души, наши заветы:
остаться преданными и верными в своих идеях служения нации,
для этого мы принесли большие жертвы, рассеявшись по всему
свету, из страны в страну. Оставаясь верными и благодарными
в гостеприимной стране, будьте примерными в ваших трудах,
оставайтесь в этом единстве во взаимной любви, и высоко неси-
те знамя христианской веры и настоящего патриотизма!
В рамках экуменистических поветрий в политике Ватикана
Агаджанян содействовал встрече Павла VI с католикосом Кили-
кии Хореном I в1967 и патриархом-католикосом св. Эчмиадзи-
на Вазгеном Первым в1970 году.
В истории Армянской Апостольской церкви это была эпо-
хальная встреча, до тех пор невозможная. Вазген Первый по-
лучил это приглашение первым из армянских католикосов и
армянского католикоса сопровождали почти все высокопостав-
ленные иерархи армянской церкви На встречу прибыла боль-
шая группа епископов, такого не было никогда! В самые тяже-
лые для нашего народа годы армянские католикосы обращались
к Ватикану, папе римскому, но дальше ворот никого не пускали.
А тогда этому визиту способствовало экуменистическое движе-
ние (провозглашённое сближение Церквей).Так что папа рим-
ский и армянский католикос впервые встретились в Ватикан-
ском Соборе, и впервые – за всю долгую историю этих церквей.
И провозгласили единство христианской веры в борьбе за мир.
С другой стороны Агаджанян – активный участник и наравне
с дашнакскими лидерами закулисный предводитель движения в
пользу раскола той же Апостольской Церкви. История с бунтом
Великого Дома Киликийского до сих пор остаётся раной для св.
Эчмиадзина. Антилиас прибрал к рукам важнейшие для армян-
Венок юбиляра
ской диаспоры епархии, якобы от освобождения от чрезвычай-
ной опеки коммунистической власти. Тем более, что все исполь-
зованные аргументы были безупречны: за армян и против
коммунизма.
Особенно интересно читать его пастырские послания.
Церковь и родина (1946), Отцы Армянской Церкви о прима-
те св. Петра (1949), Армянская Католическая Церковь (1950),
Отцы Восточной Церкви о Пресвятой Евхаристии (1951), Отцы
Армянской Церкви о Божией Матери (1954). И трудно отде-
латься от мысли, что эти слова для простого человека, не отя-
гощённого знаниями о букве святых воззваний, мало отличают-
ся от проповедей, услышанных в храме Апостольской или той
же православной веры. Поистине, вера христианская гуманна и
вселенская…
В поисках этих посланий (которые любезно прислал из Вати-
кана бывший пастырь армяно-католической общины в России) и
какой-либо литературы о кардинале Агаджаняне, в библиотеках
Еревана после долгих поисков было обнаружено всего две бро-
шюры – «Шноразард вардапет» о школе-приюте Агаджанян в
Бейруте и «Слово опровергающее» того самого архиепископа Де-
реника (который ездил по пятам Агаджаняна и разоблачал его),
за 1951 год, кстати, шестое издание. Интересно было прочитать,
что пишет кардинал в своих посланиях и какие важные аспекты
его мировоззрения опровергаются (к слову, довольно метко и
остроумно). Кардинал обвиняется в том, что называя Римскую
церковь католической, уже не прав. Католический – означает
вселенский, эта узурпация бесконечного пространства особенно
возмутительна для некатоликов и архиепископа Дереника. «О,
брат в абрикосовой шапочке!» – поминутно восклицает Дереник
в своих разоблачениях, по всему, будучи весьма недовольным,
тем, что весьма уважаемые Апостольской церковью мхитарист-
ские отцы слишком расщедрились на такой презент, как абрико-
совая кардинальская шапочка.
Дереник твёрдо и безоговорочно был убеждён в нелегитим-
ности трона Патриарха армяно-католиков, предводителем кото-
рых был тогда Григор Петрос. Но, оказывается, под «объедине-
нием» римский куратор понимал принятие всех апостольских
верующих, видимо, вместе со священниками, в лоно римской
церкви. И на примере Мхитара Себастаци показывал, что это
может пойти на пользу армянству. Что ж, довольно активный,
наступательный прозелитизм, столь свойственный католиче-
ской Церкви, которая пыталась продвигать свои догмы даже
среди апостольских соотечественников, принявших свет хри-
стианства раньше Рима. Представлялось, что, став католиками,
армяне автоматически станут частью «высококультурной» за-
падной цивилизации, попав под ее опеку и защиту. Но все эти
гарантии как всегда, были лживыми, хотя и способствовали обо-
соблению «франгов» от своих апостольских сородичей. А в не-
которых случаях (как с польскими армянами) привели к полно-
му растворению нации.
Чудом сохранившаяся армяно-католическая церковь в Ахалцихе (Сухлис)
Мысленно поискав возможные пути «сближения» с униат-
ской верой, в конце концов, так и не найдя ничего лучшего, как
возвращения униатов в лоно Матери-веры, каковой я считаю
Святой Эчмиадзин, пришлось отложить это «желанное» с обеих
сторон «сближение» до лучших времён.
В Ахалцихе я нашла дом, где живёт женщина, которая уха-
живает за могилой Искуи Янджян, матери Агаджаняна. Она из
Мохреба, тётушка Лусик. Спросила, побывала ли я у дома, где
родился Агаджанян.
– Не пустили грузины повесить табличку на стене, сухлисцы
повесили у себя. А совсем недалеко, на соседней улице, на месте
райкома церковь была, её отец Епрем Сетян построил. Краси-
вая очень была церковь. В этой церкви школа была, много детей
туда ходило, и сын Искуи тоже там учился. А все, кто церковь
ломал, ещё до войны это было, все как-то раньше времени умер-
ли, – тихо и обиженно рассказывает Лусик. А в Мохребе 10 дней
назад освятили католическую церковь, и боголюбивая старушка
честно и верно служит (подумать только!) обеим церквям. Бог
у нас один, – уверяет тётушка Лусик, застыв на стульчике, пока
дочь делала ей довольно модную стрижку. Мужа её неизвест-
но за что погнали в Сибирь в 1947 году, и хотя ей около 90 лет,
много лет она ухаживает за могилой Искуи, матери Агаджаняна.
Тётушка Лусик постоянно что-то конспектирует, переписывает,
очень любит цитировать «Словарь бнашхарик», 1902 года изда-
ния. На обложке, говорит, нарисован Ани, такой красивый...
– Основной халх уехал, – оправдывает она малолюдность в
церкви. Я – католичка, ключ от католической церкви у меня, мы
там встречаемся, я иду туда, убираю, покупаю свечки, зажигаю,
молюсь. Потом иду в Лусаворич, эчмиацинскую, обе церкви
мои, – простодушно объясняет женщина. Я моего Бога люблю, а
он ведь у нас один. И под конец совсем ошарашила:
– Я в грузино-католическую церковь тоже хожу, свечки за-
жигаю.
Они тут проходят такие стадии: армяно-католик, грузино-
католик, грузино-православный...
– Про него можно очень долго рассказывать и перечислять
его дела, – с благостным выражением продолжает тётушка Лу-
сик.
Но, пожалуй, трудно перечислять все дела, если доподлинно
известно, что для той Армении, которая была во власти СССР,
он ничего не сделал и даже последовательно отстаивал право
мешать всему, что армяне, большей частью апостольского ве-
рования, считали необходимым для дальнейшего процветания
своей родины.
Известно тайное письмо Альбера Темиряна Вазгену Перво-
му, где утверждается, что кардинал Агаджанян, Патриарх Ар-
мян-католиков, стоит за всеми действиями, направленными на
раскол Армянской церкви. Впрочем, Агаджанян публично под-
держал раскол между Антилиасом и Эчмиадзином. А личный
представитель Агаджаняна присутствовал на выборах Предво-
дителя Киликийского дома. Армяно-католический патриарх
считал, что спюрк должен иметь своего католикоса, а Эчмиад-
зин, находящийся под влиянием и прессом большевиков, пу-
скай обходится советской паствой.
В связи с реанимированием сталинским руководством «Ар-
мянского вопроса» в послевоенный период, тогдашний като-
ликос всех армян Геворг VI так характеризовал деятельность
Григора-Петроса Агаджаняна: «Сей любимый кардинал Пия XII
открыто выступает против великого и гуманнейшего дела ре-
патриации и против воссоединения захваченных Турцией армян-
ских вилайетов с Армянской ССР. Духовно разложить и нацио-
нально обезличить армян-скитальцев, так сильно тоскующих по
любимой Родине, широко открывшей свои двери перед братьями
по крови и культуре – такова тактика Агаджаняна» …
Ситуация, которая сложилась после второй мировой войны,
требовала заселения республики. И казалось вполне осуществи-
мым присоединение западно-армянских земель. Армяне, которые
постоянно жили по эту сторону Арарата, были на волосок от
осуществления вековой мечты. И вдруг римский кардинал вы-
ступает против репатриации. Безусловно, для армян, которые
почти поголовно, как приехали, так и уехали, он оказался прав.
Никакой ассимиляции репатриантов не произошло. Благода-
ря сталинскому режиму, загнавшего в далёкий сибирский край
огромное число приехавших на родину Армению.
Но если сегодня поинтересоваться судьбой тех армян-бежен-
цев из Баку и Азербайджанской ССР, которые кинулись спасать-
ся в Армению, сможем ли мы с уверенностью утверждать, что
они ассимилировались в среде соотечественников?
Клирики Армянской Апостольской Церкви очень жёстко
противодействовали католическим собратьям-армянам, особен-
но их пастырю-предводителю. Србазан Дереник писал: «Пять
лет назад Агаджанян поехал в Африку и сам себя провозгласил
Армянским Патриархом. Я ходил вслед за ним и писал статьи в
зарубежной прессе для нейтрализации». А в католической прес-
се про него писали: «Был такой Дереник, якобы священник, но
стукач. Так он под видом исследователя надгробий следовал за
Агаджаняном повсюду, куда тот разъезжал по своим делам веры.
В Португалии вышла книга, где автор, не называя имён кон-
трразведки, рассказывает, как она убрала в начале 60-ых годов
одного армянского грегорианского епископа, преследующего Гри-
гория Агаджаняна».
Агаджанян по-своему понимал свою национальную миссию.
Но есть не только вечные истины, но и вечные заблуждения.
Лишенный своих корней и своей земли, он так и не смог стать
ни лидером, ни спасителем. При всем этом армяне, вне зависи-
мости от своей конфессиональной принадлежности, признают
значимость фигуры кардинала Григора Агаджаняна в нацио-
нальной истории.
Кардинал Агаджанян хорошо понимал важность радио как
средства коммуникации на служении евангелизационной мис-
сии Церкви, по словам папы Пия XII, «вещания на весь католи-
ческий мир». Возглавляя Конгрегацию по Распространению
веры (теперь Конгрегация Евангелизации народов), он стал
инициатором основания Армянской секции Радио Ватикана.
Армянская редакция действовала много десятилетий, и до кон-
ца жизни Агаджанян оказывал поддержку этой секции. Расска-
зывают, что, когда в 1971 года в Рим прибыла группа армянских
паломников из Грузии, родины кардинала Агаджаняна, во вре-
мя встречи с ним один из паломников с умилением рассказывал
о том, как многочисленные верующие в Грузии коленопрекло-
ненно слушают транслируемую из Ватикана литургию по ар-
мянскому обряду. Любопытно, что на это же время приходился
пик на анекдоты армянского радио. Но это просто совпадение.
Кроме Радио Ватикана для армян, будучи специальным
папским делегатом, Агаджанян сумел с одобрения тогдашнего
федерального канцлера Конрада Аденауэра, выделить в общей
сложности 13,5 млн. немецких марок для создания станции
Церкви Радио Veritas в Маниле. Ватикан реагирует мгновенно и
не лыком шит: решение о создании радио Veritas в Маниле было
косвенным ответом на угрозу коммунизма, в то время распрос-
странившегося в этом регионе, (в азиатских странах, таких как
Китай, Северная Корея, Бирма и Северный Вьетнам).
Начало его патриаршества в Ливане совпало с трагической
страницей очередного захвата лакомых территорий Турцией.
Воспользовавшись (как всегда) предвоенной атмосферой, Тур-
ция предъявила претензии на пограничный Александреттский
санджак, населённый на 40% турками. Великобритания, как
это было принято во всей истории англо-турецких отношений,
поддержала турецкие притязания в Лиге Наций, правительство
Франции, тоже неслучайно, пошло на уступки, и по решению
той же Лиги Наций Александреттский санджак был передан под
совместный франко-турецкий контроль, было образовано «не-
зависимое государство Хатай», формально находящеееся под
суверенитетом Сирии, и по этому договору с Францией сирий-
ский Александреттский санджак вошёл в состав Турции.
Более всего это тяжким ударом отразилось на армянской
диаспоре Сирии и обусловило массовый исход армянского на-
селения, более 35000 человек. Архиепископ Великого Дома
Киликийского Хад Аджапахян обратился в соответствующие
инстанции и обеспечил переселение живущих там почти 30 000
армян в Сирию и Ливан, одним из последних покинув террито-
рию санджака. Армяне вынуждены были покинуть места своего
исторического расселения и обустроиться на новых территори-
ях. Свою лепту в их обустройство внёс и Патриарх Армянской
Католической Церкви, вступивший на престол за два года до
этого. В итоге благословенный край Кесаб, берущий название
одного из армянонаселённых сёл на этой территории, чудом
был отвоёван, хотя остался вместе с Хатайей – Искандеруном
куском раздора между Турцией и Сирией до сегодняшнего дня
и теперь расположен на границе Сирии с Турцией на расстоя-
нии 200-300 метров (о, вечная судьба с соседом!). События же
самого последнего времени ещё более трагичны. Сирийским ар-
мянам, несмотря на то, что у армян есть государство, им некуда
деться. По-видимому, в небогатой, раздираемой внутренними и
внешними распрями Армении сирийским армянам не хочется
оставаться насовсем, но скорей всего, если победят исламисты,
60 000 сирийских армян будут вынуждены оставить свои веко-
вые пристанища в поисках безопасности.
Глава двадцатая
Око злобное следит
За чужим и за своим,
За любым, кто им не нравится.
Чтобы как-нибудь расправиться
В ход идёт любое зло:
клевета – их ремесло.
Что с того, что это ложь?
Ты замазан, не пройдёшь…
«Долгожительство» нашего старого знакомого полковника
Травини было неслучайным. Долгожителем был его началь-
ник, преуспевающий служака в должности шефа СИФАР, ге-
нерал Де Лоренцо. Что было во многом обеспечено с помощью
безосновательных, но умело инсценированных и подогретых
спецслужбой слухов о якобы существующем заговоре с целью
покушения на главу президента Италии. Для «защиты» прези-
дента от готовящегося «покушения» были истрачены астроно-
мические суммы денег, военная разведка более чем «превыси-
ла» свои фактические обязанности. Вместо того, чтобы только
наблюдать за безопасность государства, фактически была созда-
на собственная тайная политическая полиция. Шпионили даже
за епископами, прелатами и священниками, за депутатами, сена-
торами, промышленниками и художниками, и их частная жизнь
с информацией о бизнес-практике, внебрачных связях, внебрач-
ных детях и сексуальных привычках стала предметом усилен-
ной слежки. Принцип этой работы был сформулирован чётко:
«Знать всё обо всех»... Устанавливалось считать контактами
все отношения, как личные, дружеские, так и вытекающие из
деятельности в вышеозначенных сферах, то есть, с представите-
лями политических, экономических, интеллектуальных кругов,
а также с подозрительными или опасными для национальных
интересов личностями. Однако в деле Агаджаняна… Что с того,
что в 1968 году комиссия по расследованию действий военных и
спецслужб пришла к выводу, что «в ряде случаев сбор информа-
ции вёлся с целью навредить конкретному лицу и служить сред-
ством запугивания». Как говорится, поезд ушёл…
В секретных досье военной разведки папка «Грегуара Пье-
ро Агахианяна» пухла с каждым днём. А через некоторое вре-
мя после смерти матери Агаджаняна пришлось завести новую
папку, «Элизабет Агахианян». Сестра Лиза давно и безуспешно
пыталась поехать к брату. Препятствий к этому на её собствен-
ной родине, в Ахалцихе в Грузинской ССР, было так много, что
итальянская сторона просто была уверена, что папка может так
и оставаться пустой.
Лиза, Ехисапет Агаджанян (по мужу Папикова), была без-
детной. Бездетным был и второй брат, Петрос. После смерти
матери и мужа Лиза – Ехисапет осталась в доме одна и всё чаще
молилась в углу, украдкой глядя на портрет брата. Неужели та-
кой большой человек не сможет помочь ей поехать в далёкую
Италию, в Рим? Наконец, неужели она не сможет увидеться с
ним... В те годы это было почти невозможно, особенно простой
женщине из небольшого армянонаселённого городка в Грузин-
ской ССР. Может, поэтому родственница Гоар Агаджанян, гра-
мотная женщина, работавшая в местном ЗАГСе, помогала ей
оформлять документы, стараясь избежать огласки. Но в таком
деле, как выезд за границу, огласка и не нужна, все, кому надо, об
этом узнают первыми. Лизе тут же стали чинить препятствия,
обрабатывать на предмет сотрудничества с органами. Уговари-
вали, намекали, уламывали... Чего они добивались, Лиза боя-
лась рассказывать даже своей родственнице Гоар, а позднее – и
родному брату. Вполне возможно, запуганная женщина унесла
эту тайну в могилу.
В начале шестидесятых годов Зампред Совмина Анастас Ми-
коян совершил короткий официальный визит в Италию. Там
он вёл переговоры о советских торговых закупках итальянско-
го оборудования для лёгкой промышленности. Одновременно
в программе значилась очень важная встреча с римским папой
Павлом Вторым. Микояну церковная братия не была чуждой,
ведь он сам начал своё образование в духовной семинарии в
Тифлисе, а потом поступил в духовную академию в Эчмиадзи-
не. Правда, почему-то из этих семинарий вместо попов часто вы-
ходили революционеры.
Завершив все свои дела, он отправился в Ватикан, чтобы от-
дать дань уважения римскому папе Павлу Второму. Хотя кто
знает, может и с Павлом у него были экономические дела госу-
дарственной важности. Ведь в мире объявили принципы мир-
ного сосуществования, а сосуществование Церквей тоже надо
было организовывать на государственном уровне. Папа уже
объявил свои Энциклики о мире, созвал Новый Собор, так что
Ватикан объявил обновлённую стратегию мира и мирного со-
существования.
Павел Второй и Микоян встретились, но на встрече присут-
ствовал самый важный человек в Ватикане после папы, карди-
нал Агаджанян, в то время ставший префектом Конгрегации по
распространению веры. В католических одеяниях, соответствуя
кардинальскому обличью, кардинал Грегуар Пьер тихо беседо-
вал с ничего не подозревающим Микояном, который, конечно,
не догадался, что перед ним его соотечественник. Кстати, ро-
дился Анастас Иванович тоже в 1895 году, всего на месяц позже
кардинала Агаджаняна. Судьбы армянских мальчиков вначале
были похожими, впрочем, бедные люди часто отправляли своих
детей в церковь. И не только армяне старались устроить детей в
священники. Старая подёнщица Кетеван, мать Сталина, отвела
сына в православную семинарию, когда ему было 8 лет, чтобы
как-нибудь прокормить, и как-то сказала: «Уж лучше бы он стал
священником!» Но пути у всех оказались разными.
Анастас был отправлен в духовную семинарию в Тифлисе
уже в 9-летнем возрасте. Отец его, Ованес Микоян, неграмот-
ный деревенский столяр-плотник, подал прошение епископу,
чтобы мальчика приняли в Тифлисскую Нерсисяновскую духов-
ную академию, где Микоян и набрался марксистской идеологии.
И тут кардинал Грегуар Пьер неожиданно с улыбкой обра-
тился к советскому руководителю с просьбой:
– Господин министр, в Ахалцихе, откуда я родом, живёт моя
сестра Лиза. Прошу вас посодействовать и помочь ей приехать
ко мне, мы так давно не виделись!
Можно представить себе изумление Микояна, услышавшего
от папского заместителя подобную просьбу!
Они тепло попрощались, два армянина, оба чудом спасшиеся
от неминуемой гибели. Ведь Микоян воевал, не раз был ранен,
жил и работал при Сталине, выжив просто чудом, а сам Агад-
жанян тоже не забывал обстоятельств, при которых он отбыл в
Рим в том далёком двадцать первом году. Два армянина, носите-
ли двух враждебных идеологий. И сколько таких армян стояли
друг перед другом, христиан, но молящихся в разных Церквах,
красные, коммунисты, атеисты, армяне Спюрка, говорящие на
непохожих языках, любивших разных поэтов и разную музыку,
иногда даже не слышавшие родного языка...
Однако, мысленно прикинув, сколько же лет не виделись
брат и сестра, уехав в Москву, Микоян не забыл о просьбе не-
обычного кардинала-армянина...
Так Лиза, Ехисапет Агаджанян-Папикова оказалась в Ита-
лии, в Риме, попав сразу из нищеты и бедности в роскошные для
неё условия. Бедная женщина из Богом забытого грузинского
армянонаселённого городка с вполне естественным удоволь-
ствием разъезжала в автомобиле, которым почти никогда не
пользовалась на родине, иногда с братом осматривала прекрас-
ные дворцы и соборы Рима.
Несколько раз Ехисапет съездила в посольство, чтобы там от-
метиться, где ей даже продлили пребывание ещё на некоторое
время.
И вот тут папка Ехисапет Папиковой стала заполняться свод-
кой о «контактах». За каждым её шагом была установлена слеж-
ка, каждое движение приехавшей из СССР женщины фигури-
ровало в отчётах наблюдателей и отправлялось в главный отдел.
Вот какие докладные заполняли папку ничего не подозревав-
шей Лизы, радующейся новой жизни и гордившейся братом:
Сестра Лиза, (Егисапет) Папикова
«6, 7, 8 числа она не выходила из армянской семинарии»,
«8 числа после полудня её навестил брат, кардинал Агаджа-
нян, на машине «Фиат 1400» с номерным знаком «Рома 282950».
Была даже опредена принадлежность – «владельцу компании
«Мецанубе Джорджио», родившемуся 1 апреля 1929г. в Риме,
адрес – Виа Куатро Венти 96...»
Контактирующие также становились объектом слежки. Врач-
армянин Мкрдыч, близкий с Элизабет Папиковой, тут же попал
в поле зрения сыщиков. «Мгрдыч Епоян родился в Стамбуле и
с 1935г. обосновался в Риме. Имеет лечебницу и лабораторию, а
также большое количество посетителей. Невзирая на то, что
не проявляет своих политических симпатий, считается симпа-
тизирующим провластным партиям», – сообщается в одном из
тайных донесений. Не проявляет, но считается. Поистине, все
спецслужбы похожи …
9 июня врач Мгрдыч Епоян, армянин родом из Полиса, по-
сещает Элизабет и приглашает ее на загородную прогулку со
своей семьей. В результате слежки и добротной работы секрет-
ных сотрудников в этот день добыто девять фотографий, кото-
рые прилагаются к «делу». Сколько же усилий, средств и чело-
веческих ресурсов потратили сотрудники «СИФАР» лишь для
одной строчки: «сестра армянского кардинала на машине марки
«Лансиа Аппиа» с номером «Рома 277976» поехала в небольшой
посёлок Латина на прогулку в окрестностях Санто-ди-Фонто».
На следующий день «примерно в 16 часов у Элизабет», жив-
шей в армянской семинарии, «побывал первый секретарь совет-
ского посольства Гурген Агаян», почему-то переименованный в
Агена Горгена. Вот Аген Горген был крупной рыбой! Он был хо-
рошо известен секретным службам как член группы сотрудни-
ков русских спецслужб в Италии, работавший под прикрытием
посольства. Резидент «приехал в семинарию на роскошной тогда
машине «Фиат 1400-ПЭ» с номером «Рома 346519», зарегистри-
рованной на его имя». Полиция отметила также, что «пробыв в
семинарии около часа, выйдя, Гурген звонил по телефону-авто-
мату на улице Сан-Никола де Толантино, а потом на той же ма-
шине уехал в направлении виа Венетто».
Впервые написавшая об этом в армянской печати много лет
спустя эксперт-филолог Ани Есаян несколько растерянно во-
прошает: «Разве могла Элизабет Папиковна быть агентом КГБ?
Конечно, нет!»
А я думаю, что всё могло быть. Сотрудник советских спец-
служб Гурген Агаян отнюдь не случайно и не зря приезжал в
семинарию. Возможно, именно для того, чтобы бросить тень на
своего «объекта». Ведь советский разведчик был отлично осве-
домлен о тайной слежке служб СИФАР. И когда он прочитал
недавно книгу на итальянском языке, которую ему преподнесли
знакомые журналисты, он, прекрасно зная о настоящем поло-
жении вещей, удовлетворенно улыбнувшись, подчеркнул абзац,
видимо, сознавая всю абсурдность написанного:
«Из других преследований на Украине и депортации евреев,
также печально известно, что при Сталине десятки миллио-
нов погибли. Но мало кто знает, что руководил лагерями смерти
Сибири не кто иной, как католический кардинал Григорий Агад-
жанян, бывший одноклассник Сталина в иезуитской семинарии
в Тифлисе, будущий кардинал Крикор Петрос (Грегуар-Пьер)
Агаджанян, и десятки миллионов людей заживо сожжены ими в
Сибири».
Уж и насмеялся Гурген, читая эти безграмотные строки! Про-
клятой памяти Сталин, Коба, Иосиф Джугашвили поступил в
Тифлисскую духовную семинарию в 1894 году, а на последнем
году обучения, в 1899 году, он был исключён из семинарии с мо-
тивировкой «за неявку на экзамены по неизвестной причине».
«Одноклассник» Агаджанян родился ровно годом позже все-
го этого, а когда любимый вождь и учитель уже был выдворен
из семинарии, отнюдь не иезуитской, а вполне православной,
ему было всего четыре года! Да уж кто-кто, а советский человек
представлял себе, кто гнал миллионы людей в Сибирь…
При жизни папы кампания по выбору следующего папы за-
прещена, но, конечно, косвенно ведётся. «Папабили» много
ездят, встречаются с другими кардиналами. Агаджанян очень
много разъезжал, не было такого уголка на планете, где он не
побывал бы с вполне конкретными целями. Группа папских
кардиналов видела в нём папабиля, с очень высокими шансами,
и всячески поддерживала. Возраст его «постарел» на пять лет.
Почему-то на этот раз он был уверен, что, наконец, наступил тот
возраст, когда он может претендовать, а его не станут попрекать
молодостью. Но против спецслужб Ватикан всегда был в каче-
стве воздержавшегося. Красная смута была общим врагом.
Известно, что ещё более важная форма кампаний – отрица-
тельная. Кардинал такой-то, это такой замечательный человек,
так много работает, но: «Как, вы не слышали, что в прошлом
году про него что-то такое в газетах написали? Правда, как по-
том выяснилось, всё оказалось неправдой, но ведь красных всег-
да следует опасаться, даже если они сами ненавидят русских, не
так ли?...
В данном случае, как и несколько лет назад, интересы ита-
льянской разведки опять совпали с интересами советских спец-
служб, не пропускавшей ни единого движения в стане непод-
властных ей структур. Ведь стареющий папа и так взошёл на
престол довольно немолодым, и этого папу воспринимали в ка-
честве «переходного» не только выбравшие его кардиналы, но и
все, кто двигал фишки на поле своих интересов. Опасность воз-
вышения армянина Агаджаняна вновь замаячила на горизонте...
Но на этот раз стали готовиться заранее.
Забавно, что, если советские спецслужбы не могли до-
пустить армянина на папский престол, соответствую-
щие силы в Риме не могли допустить, чтобы на пап-
ском троне в Ватикане оказался «русский» Агаджанян.
Но после смерти Папы Ронкалли в 1963 году имя Агаджаняна
опять появилось в списках papabili, которые составляли газеты
и эксперты по делам Церкви. На этот раз Агаджанян попал в
группу фаворитов именно в силу своего «русского» происхож-
дения. К этому времени в отношениях между Кремлём и Вати-
каном появились некоторые сдвиги, наступил хрупкий период
разрядки напряженности. А после визита в Ватикан в 1963 году
дочери Хрущёвой Рады и её мужа Алексея Аджубея, которых
принял сам Иоанн XXIII, немало ватиканских сановников ста-
ли считать, что такой человек, как Агаджанян, с восточно-евро-
пейскими корнями, говорящий по-русски и знакомый с идеоло-
гией и практикой коммунизма, мог бы быть полезным в тех, ещё
неуклюжих, попытках диалога с СССР. В то же время, некото-
рые церковные и политические круги в Италии и Ватикане рас-
сматривали происхождение Агаджаняна как «слишком тяжкий
первородный грех» и боялись установления «опасной» связи с
коммунистами или, что ещё хуже, советского влияния на Вати-
кан. И вот тут-то и активизировались итальянские спецслужбы.
В своём расследовании католический ежемесячник «Trenta
giorni», курируемый известным итальянским политиком Джу-
лио Андреотти, рассказал, что СИФАР организовал операцию
«Конклав», целью которой было предотвращение избрания
70-летнего Агаджаняна на престол Святого Петра. Нехитрый
набор: составление и распространение компромата. «Она была
вдовой русского мужчины с русской фамилией Папиков». А
ведь фамилия самая что ни на есть нерусская! «Trenta giorni»
опубликовало все детали «операции», извлеченные непосред-
ственно из оригинального досье СИФАР, – четыре донесения,
датированные разными июньскими днями 1963 года. Досье под-
креплено подписью Эджидио Виджани, который к тому време-
ни сменил Де Лоренцо на посту главы СИФАР. (Де Лоренцо
обвинили до этого в попытке государственного переворота).
Тщательно подготовленный документ дошёл до Ватикана, рас-
пространившись среди кардиналов. Священнослужители, до
смерти боявшиеся призрака коммунизма и не желающие допу-
стить грязные руки к сикстинским святыням, таким образом,
были уже подготовлены, чтобы пресечь водворение на престоле
святого Петра «почти агента» КГБ.
Можно только догадываться, какие бури бушевали в душе
кроткого святого отца. Так ненавидеть русских вместе с их КГБ,
как ненавидел он, и оказаться подозреваемым в связях с ними!
Да и выборы следующего папы Монтини в 1963 году были не
столь легкими. Из 80 избирателей было 29 итальянцев – доста-
точно, чтобы контролировать выборы. Монтини был фавори-
том, но понадобилось шесть баллотировок. Оппозицию возглав-
ляли ещё не старый Сири, лидер консерваторов на Ватиканском
соборе и Оттавиани, желавшие покончить с безумием, развязан-
ным Иоанном XXIII. Сторонники прогрессивного Леркаро из
Болоньи тоже собрали 20. Хотя эти голоса перешли к Монтини,
ему еще не хватало нескольких голосов. Кардинал Агаджанян
в этот раз состоял в «избиркоме», после шестой баллотировки
голоса «нашлись», и воля отошедшего в мир иной папы Иоанна
XXIII оказалась исполненной.
Кстати, недавно я откопала упоминание о документальном
фильме про избрание Павла VI. Там был такой сюжет, где ита-
льянский журналист спрашивает сидящих на площади Святого
Петра:
– Кого бы вы хотели увидеть Папой?
Спрашивал он в основном пожилых итальянок, и фамилия
Агаджанян была произнесена столько же раз, сколько и фами-
лия Монтини.
Шрамы этого конклава остались на всем понтификате: Павел
VI боялся фракции Сири. Вообще, механизм избрания трудно
предсказуем, и хотя побеждает компромиссный кандидат, очень
часто он удивляет тех, кто за него голосовал.
Так и Монтини – Павел VI не оправдал никаких возложен-
ных на него надежд. Чего только стоило его разрешение священ-
нику совершать мессу лицом к народу!
Особенно восхитил Монтини своих прихожан: когда Аль-
до Моро был убит «красными бригадами» и когда был ещё в
заложниках, понтифик предлагал себя в обмен на него. И, по-
жалуй, ещё одним из эпохальных достижений Павла VI была
встреча с константинопольским Афиногором, с которым они
сняли взаимные анафемы.
«Dal Vaticano, 19 ottobre 1970, anno ottavo del Nostro Pontificato.
Письмо Его Святейшества Папы Римского Павла VI
Для нашего Возлюбленного
Кардинал Григорий Пётр Agagianian
Ваше Высокопреосвященство,
С полным пониманием мы рассмотрели причины, которые
побудили это действие, понимая Ваше высокое чувство ответ-
ственности. Безусловно, это благородный жест. Из уважения
к Вашему здоровью мы, хотя и с сожалением, решили принять
Ваши настояния».
Кардинал Григор Агаджанян тяжело болел, и скончался от
рака в родной семинарии Левонян в Риме 16 мая 1971 г. Его
прах покоится в Ватикане, в склепе часовни св. Григора Просве-
тителя. Пышные похороны, пышные чествования и при жизни,
и после смерти.
Жизнь – загадка. Как он спасся от большевистской резни?
Как сумел подняться до куриальных высот Ватикана? Как он,
так рано разлучённый с матерью, относился к родине, семье, то-
сковал ли?
Или жизнь, предписанная Богом, всегда загадка?
http://www.proza.ru/2015/01/08/1017 1 часть
http://www.proza.ru/2015/01/08/1121 2 часть
http://www.proza.ru/2015/01/08/1144 3 часть
http://www.proza.ru/2015/01/08/1491 4 часть
http://www.proza.ru/2015/01/08/1522 5 часть
http://www.proza.ru/2015/01/08/1573 6 часть
http://www.proza.ru/2015/01/08/1601 7 часть