Таёжное эхо продолжение 1

   
    Любаша.

    Девчушка, с полным лукошком ягод, брела по опушке к деревне. Задирая голову, оглядывала высокие кроны, пытаясь разглядеть щебечущих птиц. По пути собирая букет знакомых трав - иван-чая, череды, мяты. Оглянулась на шелест шагов по траве, её нагнала Мария-пришлица (прозвище так и прилепилось к женщинам).
    -Что девонька, травки собираешь? - Заговорила Мария. - А что за травки знаешь? Какая от какой хвори помогает?
    -Мало знаю, вот для взвару только.
    -А хочешь я тебе о травках расскажу?
    -Хочу, хочу, чтобы люди не хворали,-заблестели глаза девочки.
    -Ну не так скоро, каждую травку надо в лицо узнать и запомнить, и не дай Бог с другой перепутать. Надо знать, что в травке полезно - листик или корешок, и когда его можно брать. А ты я вижу девчонка смышлёная, да ещё и людей лечить хочешь. Грамоту знаешь ли?
     -Не...а бабушка Азы в библии показывала, да говорит мала ещё. А не страшно тебе с тёткой Ольгой жить?
    -Это почему же?
    -Да поди ведьма она?
    -Это кто же тебе такую глупость сказал?
    - Да шепчутся, Ан как-бы она такие хвори выводила кабы не ведьма?
    -Ты эту дурь из головы выбрось. Знает она много о хворях вот и выводит.
    -И говорит чудно...
    -Это потому, что она из далёкой северной страны на берегу холодного моря, где серые скалы и берег изломан фьордами, а настоящее её имя Хельга.
    -Ой мамочки, чего ж вас так далече занесло? А что такое море? А что такое эти фирды?
    -Когда-нибудь расскажу, вот подрастёшь, и если глупости болтать больше не будешь. С тех пор Любаша стала прилежной ученицей Марии, и читать выучилась и травы различать. А ещё узнала, что Ольга жила в каком-то монастыре, где её всему выучили, а потом отправилась по свету чудесный камень Чинтамани искать, и что он, якобы, где-то в этих местах запрятан. А её-Марию, сироту, она по дороге в одном приюте подобрала.       
 
         Сочельник

     Расторопная рыжеволосая девушка, лет шестнадцати, хлопотала у печи. Отогнала липучего кота, тёршегося о ноги, и засунула в печь большой противень с шаньгами. Из-за печи донёсся старческий кашель бабки Трефанихи.
     -Баба, не надо ли чего? Может взвару налить, а ли на двор свести?
     -Нет дитятко, ничего не надо, абы Господь скорее прибрал да и ладно.
     -Смотри, девицы придут мне не до тебя будет. Родители Полины ушли к кумовьям, избу предоставили девицам, что собирались устроить святочные гадания. Во дворе послышался смех и девичий визг. В ворота впорхнула стайка девушек, а за ними и ребят, с хохотом и прибаутками. Высокий парень ловил, ускользающую  от его рук крупную девицу.
    -Уленька, любушка, лучше в баньку пойдём на домового гадать.
    -Отстань охальник, не то вот слегой огрею.
    -Строптива больно, а я вот Лушеньку полюблю.-Не успел он захапить самую маленькую девицу, как на его спину опустилась здоровенная слега.
    -О.о.о....завопил парень и ватага со смехом выкатилась из ворот. Отряхивая снег, девицы вошли в избу. Их встречала Полина. На стол посыпались из карманов и пироги, и засахаренные орехи, и подоспевшие шаньги. Полинка нырнула в сени, и внесла миску квашенной капусты, с блестевшими на ней искорками льдинок, и корчагу медовухи. Смачно слизнула, стекавшую по стенке корчаги каплю.
    -Во, девы, гуляем! Шумно разместились за столом, разлили медовуху по чаркам, и некоторое время было не разобрать кто и о чём говорил.
    Фёкла. -Ой чёй-то боюсь я смотреть, а вдруг что страшное увижу?
    Ульяна.-Поди не страшнее тебя, вон щёки наела, что хомяк перед спячкой.  Фёкла. - У.у.у. Верста дорожная. Смотри теменем в потолок не уткнись.
   Ульяна. -Не а, у нас изба на два венца выше. Да смотри, не смотри всё одно за Мишку идти, другого-то под стать нету. Только озорник больно, как захапит, да зацелует - только держись Уленька.
   Полина.- Другого-то титькой зашебить можешь. А Мишка тебе как раз в пору, коли медведя на рогатине держала.
   Луша. -Да ну.у.у, и как это?
   Ульяна.- Так, медведь вышел, а тятька пимом за сук зацепился, вот и пришлось держать пока он ружьишко передёрнет.
   Луша.- Ой страсти-то. Я бы умерла сразу.
   Фёкла. - Я бы замуж пошла, уж больно я деток малых люблю. Братовья-то подросли весь день по тайге шастают, за порты не удержишь. Так я к Варварушке хожу, у неё как раз младеньчик.
  Полина.-А мне всё едино, был бы парень весёлый, уж как я песни люблю.
  Люба.-Хохотушка-поскакушка всю жизнь не пропоёшь. А ты, что умолкла?
  Луша.-Надо думать, не возьмёт никто, квёлая я - не работница, хвораю часто.
  Полина - А твой Юрок-дурачок? Видела я,как он цветики-то тебе дарил.
  Луша.- И не дурачок он вовсе только молчаливый, а красоту понимает. А что Уленька, когда замуж-то? 
  Ульяна.- На следующий год тятя грозился. Осенью сговор и обрученье, а на покров и свадебка.   
  Луша.-А то вот я тебе подарочек припасла. Луша выложила на стол перед подругами начелье, вышитое серебряной ниткой и бисером. Начался общий гомон.
   -Ай да Лушенька! -Красота-то какая! -Рукодельница ты наша! -А узор-то какой дивный. -И где же ты такое выглядываешь?
   -Везде, где вижу. Ан Морозко на стёклышке нарисовал, или веточка глянется.
  Ульяна.- Удружила подруженька! Я в нём под венец пойду, и расцеловала Лушу.
  Полина.-Что молчишь Любушка? Какая думка у тебя на счёт жениха?
  Люба. -А я замуж не хочу. Люба отвернула лицо, чтобы скрыть от подруг, как вспыхнули её щёки. Давно в её сердечке жил один образ, с русыми волосами, подхваченными ремешком, с глазами цвета воды в Тече, с той поры, когда он подарил ей, ещё девчонке, резную куколку.  Снова послышался кашель. Люба подошла к бабушке. -Была Мария? -Да дитятко была, вот скляночку дала. Люба понюхала содержимое.-Это хорошее лекарство, оно тебе поможет.
 Полина.-Хватит девки, пора косы чесать. Девушки отгородили платками угол избы с зеркалом, расплели и расчесали косы. Первой пошла Ульяна.
  -Хоть смотри, хоть не смотри всё одно Мишка в глазах стоит. Потом Феклуша, та почти сразу выскочила.
  -Ой боюсь девоньки! Затем Люба. Люба долго всматривалась в зеркальную гладь, вдруг поверхность зеркала качнулась и пошла рябью. В окне зеркала появилось очертание большого зала, залитого светом. Теперь зеркала не было, а сама Люба стояла в этом зале, вокруг ходили красивые люди в белых одеждах, украшенных вышитыми поясами. Светловолосые женщины, мужественные мужчины, и дети, что ангелы. По середине зала, на постаменте из красного с разводами камня, стоял прозрачный кристалл-шестигранник, высотою в три локтя и, как-бы отломанной макушкой.
   Люба очнулась, когда Ульяна трясла её за плечо. Любушка, Люба, да что с тобой? Уж не обмерла ли ты? Мы ждали, ждали, а ты не выходишь. Али увидела чего?
 -Не знаю подруженьки, но что-то видела, уж не камень ли Читамани? -Какой такой камень? -Не спрашивайте, ничего не знаю...      
      
                продолжение следует...