Дженни Джером (1854–1921) родилась в Бруклине (районе Нью-Йорка), в семье миллионера Леонарда Джерома и Клариссы Холл, происходившей из влиятельного политического клана. По семейным преданиям, среди предков Холлов была индианка из племени ирокезов, что отчасти объясняет необыкновенную экзотическую красоту Дженни. Несколько лет семья пробыла в Италии, где Леонард Джером работал американским консулом в Триесте. После возвращения в Нью-Йорк отец Дженни какое-то время был редактором известной газеты «Нью-Йорк Таймс», основал Джером-Парк и Клуб Жокеев, который существует до сегодняшних дней. Кроме того, он владел частью акций Тихоокеанской компании и содержал театр на Мэдисон-авеню.
Дженни была второй из четырёх дочерей Клариссы и Джерома (одна девочка умерла в возрасте восьми лет). Среди сестёр она выделялась яркой красотой. Отец обожал её. Существовала легенда, будто он назвал дочь в честь шведской певицы Дженни Линд, к которой был неравнодушен. Сама Дженни, будущая леди Рэндольф Черчилль, писала в своих мемуарах: «В праздничные дни мы обычно ездили в Джером-Парк в отцовской карете. Невзирая на то, что я была совсем крошкой, он всегда сажал меня на самое почётное место — рядом с собой». Как сообщают биографы, для неё отец приобрёл участок земли в Бронксе и построил там ипподром, где Дженни скакала на лошадях.
В 1867 году Кларисса заболела, и семья отправилась в Европу, чтобы проконсультироваться у известных врачей. Благодаря большим деньгам, Клариссу с дочерьми мгновенно приняли во французском высшем обществе. Императрица Евгения, внучка американского консула, питала особую слабость к американцам. В итоге семья надолго задержалась в Париже. Несмотря на то, что Дженни Джером было только тринадцать лет, она сразу попала в разряд красавиц высшего света. Современники единодушно признавали её одной из самых прекрасных девушек того времени. Дженни обладала писательским талантом; в юности она работала в издательстве литературным редактором.
В 1873 году на королевском балу Дженни познакомилась с лордом Рэндольфом Черчиллем. Между ними вспыхнула страсть, и через три дня лорд Рэндольф сделал предложение, которое было благосклонно принято. Несмотря на крайнее недовольство герцога Мальборо, отца Рэндольфа, молодые люди объявили о помолвке. Однако герцог запретил сыну жениться, пока тот не получит место в парламенте. И тут за Дженни неожиданно вступился принц Уэльский, который спустя много лет сказал Уинстону: «Если бы не было меня, вы бы не появились на свет».
На этом перипетии жениха и невесты не закончились. Новая проволочка возникла из-за отца невесты. Джером, заботясь о дочери, настаивал на том, чтобы её капитал был независим от мужа. Но вскоре всё утряслось: финансовые условия были приняты, а Рэндольф получил место в Парламенте.
Свадьба состоялась 15 апреля 1874 года в Британском посольстве в Париже. В этом браке Дженни получила титул леди Рэндольф Черчилль.
Через семь месяцев, 30 ноября 1874 года в родовом имении герцогов Мальборо у молодой семьи родился первенец — Уинстон Черчилль. Легенда гласит, что преждевременные роды начались после того, как Дженни без устали танцевала на балу. Во дворце до сих пор показывают комнату, где, по преданию, появился на свет будущий великий политик. Полное имя мальчика было Уинстон Леонард Спенсер-Черчилль (Леонард — в честь американского дедушки).
Черчилля растили и воспитывали так, как это было принято во всех британских аристократических семьях: основная забота о ребёнке была возложена на нянь и гувернанток. Однако только любящее сердце матери способно выбрать ту няню, которой она полностью доверит своё дитя. И здесь сердце Дженни не ошиблось. Миссис Элизабет Энн Эверест стала для Уинстона самым родным человеком, совместив роли любящей бабушки и заботливой воспитательницы. Как писал о ней сам Черчилль: «Мой самый любимый и близкий друг на протяжении всех прожитых мною двадцати лет жизни». Миссис Энн Эверест умерла через полгода после смерти отца Черчилля. Её фотография, как и портреты родителей, всегда находилась в рабочем кабинете Уинстона.
Страх, волнение, радость — сильные эмоции, которые испытывала Дженни после родов, и пока её малыш не окреп, стали причиной её особенной любви именно к первому сыну — Уинстону. Будущий великий политик родился счастливчиком, он стал фаворитом матери. Всю жизнь он обожал свою мать, хотя со временем она не так уж часто дарила ему нежность. Биографы пишут, что в детстве Черчилль был строптивым, упрямым и капризным ребёнком и постоянно требовал внимания к себе. Но раз он требовал любви матери, значит, успел её познать и привыкнуть к этой любви. Дети не требуют того, чего никогда не знали, не видели и не чувствовали.
Так, в письме к матери 11-летний Уинстон потребовал, чтобы его взяли на американскую выставку в честь «золотого юбилея» королевы Виктории: «Я буду очень расстроен, это даже не то слово, я буду несчастлив. Раз твоё обещание будет нарушено, я больше не смогу тебе верить. Я же знаю, что мамочка любит своего Уинни».
На следующий день он вновь пишет матери: «Надеюсь, ты не разочаруешь меня. Я не могу думать больше ни о чём, кроме как о юбилее. Неопределённость ошеломляет, напиши мне как можно скорее, пожалуйста!!! Мамочка, я очень сильно люблю тебя и знаю, что ты так же сильно любишь меня и не станешь меня разочаровывать».
Уинни, конечно, попал на торжество.
Когда Черчиллю исполнилось семь лет, его отправили в подготовительную школу Сент-Джордж, где воспитывались дети аристократов. Тем не менее, в этой школе практиковались телесные наказания. Однажды няня, миссис Эверест, увидела следы порки на теле мальчика, сообщила об этом Дженни, и та немедленно перевела его в другую школу. Во время пребывания семьи в Ирландии леди Рэндольф Черчилль родила здорового красивого мальчика, второго сына — Джона Стрэнджа Спенсера-Черчилля. Пока сыновья подрастали, их мама, как супруга политика, всеми силами содействовала карьерному росту мужа.
Леди Рэндольф Черчилль обладала неиссякаемым источником энергии. Она была великолепной пианисткой, театральным критиком, играла в любительских спектаклях, издавала международный журнал и занималась общественной деятельностью. Также она нередко писала политические речи для мужа и всегда стояла за сценой во время его выступлений.
Так получилось, что, помогая преуспеть в политике Рэндольфу, Дженни и сама превратилась во влиятельную политическую фигуру. Она выделялась и блистала на всех светских баллах и приёмах. Вот как современник описывал её на дипломатическом приёме в Дублине: «Все глаза были обращены к гибкой фигуре, стоящей в некотором отдалении и, казалось, сделанной из другого материала, чем те, кто её окружал, – сияющая, яркая, значительная. В её волосах сверкала бриллиантовая звезда – её любимое украшение, чей блеск уступал сияющему великолепию её глаз. Пантера, а не женщина; только её развитой интеллект показался бы чужим в джунглях».
За короткий срок леди Рэндольф Черчилль стала одной из самых блестящих женщин британского света. Она прославилась как обладательница татуировки в виде змеи на левом запястье и как рассказчица смелых анекдотов. Дженни умела принимать гостей, развлекать членов королевской семьи и других прославленных личностей. Даже в зрелые годы у неё было немало воздыхателей, к числу которых принадлежал и будущий король Эдуард VII.
Несмотря на столь бурную светскую жизнь, Дженни оставалась любящей и заботливой мамой. В 1886 году её мальчик Уинстон перенёс тяжёлое воспаление лёгких. Мать беспокоилась за хрупкое здоровье сына и уговорила мужа отправить его для продолжения учёбы не в Итон, где по традиции учились мужчины рода Мальборо, а в Хэрроу. Леди Рэндольф Черчилль строила великие планы относительно будущего Уинстона и ждала от него блестящих успехов и побед. Она всячески пыталась разбудить в сыне амбиции: «Дорогой Уинстон, ты меня очень огорчаешь – у меня было столько надежд, и я так гордилась тобой, а теперь всё это куда-то исчезло. Утешает лишь то, что ты ведёшь себя хорошо, и что ты – любящий сын. Однако такой своей работой ты наносишь оскорбление своему интеллекту. Если бы ты только наметил план действий, а потом осуществил его, и делал бы это с упорством, я уверена – ты сможешь добиться всего на свете».
Узнав, что сын начал курить, обеспокоенная Дженни написала: «Дорогой Уинстон, надеюсь, что ты постараешься не курить. Если бы ты только знал, какой у тебя глупый вид, когда ты куришь, то бросил бы сразу и не курил хотя бы несколько лет». Она даже попыталась воздействовать на сына обещанием награды: «Если ты бросишь курить, я попрошу твоего отца купить тебе ружьё и пони». Черчилль послушался мать и шесть месяцев не брал в руки сигару.
Политическая карьера лорда Рэндольфа шла в гору: в конце концов он стал министром финансов Великобритании. Его жена была в курсе всех политических событий, часто посещая Палату общин. Однако вскоре из-за разногласий с коллегами по партии лорд Рэндольф ушёл в отставку. В 1895 году после продолжительной болезни, во время которой Дженни преданно ухаживала за мужем, лорд Рэндольф скончался. Обладая сильным характером и невиданными для женщины того времени амбициями, Дженни отказалась вернуть властям министерскую мантию, сказав, что сохранит её для сына. Грандиозные мечты матери о будущем Уинстона уже давно приняли конкретный план действий.
Вместе с ним она боролась с финансовыми трудностями, возникшими после смерти мужа: «Мы трудились вместе, на равных, скорее, как брат и сестра, а не как мать и сын», – вспоминал Черчилль позднее. Они стали верными и сильными союзниками. Будучи уже опытным политиком и тонким дипломатом Дженни готовила юного сына к политической карьере.
Образцом для них служил Юлий Цезарь. Как и Цезарю Уинстону Черчиллю прежде всего нужно было прославиться на поле боя, получить всенародную любовь, чтобы строить политическую карьеру. Мать и сын разработали стратегический план действий для «рождения героя».
По окончании Королевской военной академии в Сандхерсте в 1895 году Черчиллю был присвоен чин младшего лейтенанта, после чего его зачислили в Четвёртый гусарский полк Её Величества. Однако вскоре избалованный аристократ понял, что тяготы армейской жизни не для него. В письме к матери Черчилль заметил: «Чем дольше я служу, тем больше мне нравится служить, но тем больше я убеждаюсь в том, что это не для меня».
И тогда они внесли в план корректировку: Уинстон должен стать героем, находясь в гуще боевых действий в качестве журналиста. Будучи свободным, независимым человеком он должен стать военным корреспондентом. В 1896 году, благодаря стараниям матери, Черчилля направили на Кубу в качестве корреспондента газеты «Дейли График» освещать восстание местного населения против испанцев. Газета опубликовала пять его статей. Тем самым Уинстон сделал заявку на роль политического деятеля. Испанское правительство наградило его медалью «Красный крест», что способствовало популярности Черчилля.
Осенью 1897 года, строго придерживаясь плана и при помощи могущественных друзей матери Черчилль добился от газеты «Дейли телеграф» прикомандирования к экспедиционному корпусу. Этот корпус был направлен на афганскую границу, в горную область Малаканд для подавления восстания пуштунских племён. Уинстон писал Дженни: «Я стремлюсь к репутации храбреца более, чем к чему-либо ещё в этом мире». Собственно, ради такой репутации Уинстон и стремился попасть на театр военных действий.
После возвращения из Малаканда Черчилль начал хлопотать об очередной журналистской командировке уже в Северную Африку, где англичане подавляли восстание в Судане. Не встретив понимания, он честно признался премьер-министру, что, помимо прочего, имеет личный интерес в этой поездке. В результате военное ведомство назначило его на сверхштатную должность лейтенанта. В Судане Уинстон вновь проявил себя как герой. В генеральном сражении при Омдурмане он принял участие в последней кавалерийской атаке британской армии, лично застрелил пятерых повстанцев и еле увернулся от удара копьём. После этого Черчилль написал книгу «Война на реке» (совсем как Юлий Цезарь – «Записки о Галльской войне»), которая стала бестселлером.
В 1899 году в возрасте 24 лет Черчилль получил предложение баллотироваться в парламент от консервативной партии, от Олдхэма. Но первая попытка пройти в парламент не удалась. И тогда Дженни и её сын составили фантастический сценарий, в котором было задействовано огромное количество людей, в том числе сама Дженни, и даже королева Великобритании. Уинстону Черчиллю требовалось немногое – совершить громкий воинский подвиг.
18 сентября 1899 года Черчилль отправился в Южную Африку на Англо-бурскую войну в качестве военного корреспондента от газеты «Морнинг пост». В это же время мать открыла «второй фронт» и буквально проложила тропу, осветив путь своего любимого мальчика на политический Олимп.
Леди Рэндольф Черчилль встречалась и переписывалась с различными людьми, проявляя невиданную активность. Всего через две недели после того, как была объявлена война, она сумела организовать и возглавить комитет «Общество Корабля–госпиталя американских женщин». Дженни делала всё, чтобы достать корабль и 150 тысяч долларов для устройства на нём госпиталя. Иными словами, корабль должен был стать плавающей базой для оказания помощи раненным в Южной Африке солдатам.
Дженни хотела, чтобы это был именно американский корабль и стремилась получить его быстро. Черчилль писал, что его мать «пленила американского миллионера» и «приобрела корабль». Однако сама леди Рэндольф утверждает в «Мемуарах», что, прослышав о том, что знатная американка ищет корабль, судовладелец Бейкер сам предложил ей свой корабль «Мэйн». Корабль посетила королева Виктория, а принц Уэльский очень заинтересовался проектом. Покровительство королевских особ весьма пригодилось: оно помогло разрешить многие проблемы.
23 декабря 1889 года «Мэйн» вышел в первое плавание. На корабле было четыре флага: британский — на главной мачте, американский — на третьей мачте, флаг Красного Креста – на передней, и флаг Адмиралтейства — на корме. 23 января 1900 года Дженни Черчилль прибыла в Дурбан, как раз во время битвы, и корабль сразу же наполнился ранеными, среди которых находился и её младший сын Джон. Даже в простом саржевом платье Дженни оставалась прежней красавицей. На ленточках её соломенной шляпки была надпись: «А.H.S& Maine» (Американский Госпиталь. Корабль «Мэйн»).
Леди Рэндольф провела для Уинстона Черчилля одну из самых блистательных политических кампаний в мире. В то время, как мать спасала раненых, её сын участвовал в сражении с бурами. В одном из боёв его захватили в плен, из которого он затем совершил героический побег. После этого произошла счастливая встреча Уинстона со своим спасителем — единственным легальным англичанином в чужой стране (причём родом из Олдхэма) — Дэном Дюснэпом, который спрятал его от преследователей в угольной шахте, а потом в товарном вагоне отправил домой. Черчилль писал, как «стиснув мою руку в мощном рукопожатии, он сказал: “В следующий раз они проголосуют за вас”». Дэн имел в виду жителей Олдхема. В Англию Уинстон возвратился, как было и задумано, всенародным героем.
Чем ему помогла мать? О корабле «Мэйн» писали все крупнейшие мировые газеты. Своим присутствием на войне, спасая раненых, Дженни Черчилль приковала внимание всей мировой общественности к Англо-бурской войне, своему плавающему госпиталю и к судьбе своего сына Уинстона.
Черчилль получил несколько предложений баллотироваться в парламент, но отказался от них, оставаясь в действующей армии в должности лейтенанта лёгкой кавалерии (без жалования) и продолжая работать спецкором газеты «Морнинг пост». За мужество, проявленное в одной из операций, Уинстон был представлен к награде: кресту Виктории. Правда, хода это представление не получило, поскольку Черчилль к тому времени подал в отставку, чтобы сконцентрироваться перед решающим марш-броском в большую политику.
Дюснэп оказался прав. В июле 1900 года Уинстон Черчилль выдвинул свою кандидатуру в парламент от Олдхэма. Когда 25 июля Черчилль прибыл туда, чтобы выступить с речью, его встретили огромные толпы людей. В честь Уинстона играли духовые оркестры. «Почти весь Олдхэм, невзирая на партийную принадлежность, подарил мне триумф. Я вошёл в город, сопровождаемый процессией из десяти карет-экипажей, а когда проезжал по улицам, меня встречали ликующие толпы девушек-работниц и управляющих фабрики. Во время многолюдного митинга в королевском театре я рассказал о своём побеге», — писал Уинстон матери. Любопытная деталь в истории о Дюснэпе: когда Черчилль рассказывал о важной роли, которую сыграл житель Олдхэма в его побеге, «кто-то из зала выкрикнул: его жена сидит в галёрке!».
Уинстон Черчилль опередил кандидата от либералов на 222 голоса и стал членом Палаты Общин в 26 лет! И всё это было исполнено так стремительно, так красиво и чётко, — ни одного лишнего движения, ни одного промаха — за невероятно короткий срок; с начала Англо-бурской войны не прошло и года. Кто за этим стоял? Конечно же, прекрасная леди Рэндольф!
Многим историкам кажется, что леди Дженни Рэндольф Черчилль — харизматичная красавица — больше всего на свете любила блистать в высшем обществе. Это и так, и не так. Дженни обладала невероятной интуицией, амбициями и целеустремлённостью. Политика стала самой большой страстью леди Рэндольф. Да, Дженни Черчилль жаждала власти, но не для себя. Дженни всегда была противницей феминизма и движения суфражисток. Она жаждала власти для своего первенца — Уинстона Спенсера-Черчилля. И добилась поставленной цели. Сам юный Уинстон доверил свою судьбу матери и подчинился её руководству.
Черчилль не скрывал впоследствии, что Дженни для него «более, чем мать или сестра» — политический ментор (учитель, наставник).
Действительно, исследователи биографии Черчилля, да и сам Черчилль никогда не скрывали, что он охотно пользовался связями матери. И именно связи оказались отличной стартовой площадкой для его стремительного «политического взлёта» с «посадкой» прямо в парламенте. Собственно, леди Рэндольф ещё долгое время оставалась его ментором. Даже в выборе жены для Уинстона мать сыграла не последнюю роль. Она лучше знала, какая женщина нужна её сыну.
Никогда Дженни, как преданная мать, не обмолвилась ни словом, какова в действительности была её роль в судьбе сына. Она хотела остаться в памяти людей просто светской, роковой красавицей леди Рэндольф и матерью великого политика — Уинстона Черчилля.
До сих пор по-настоящему никто не оценил Гениальную Мать Уинстона Черчилля — Дженни Джером. Она была истоком, вдохновителем и настоящим творцом судьбы сына. Даже когда Дженни уже не было в живых, её влияние на сына, на его политические симпатии, идеалы и поступки оставалось всё также велико.
Дженни Черчилль называли самой влиятельной женщиной мира; она переписывалась, дружила и была знакома с королевскими персонами и со многими выдающимися людьми своего времени. «Она могла бы править миром...», — сказала о ней жена премьер-министра Асквита.
Если представить на секунду, что Дженни Черчилль увлеклась бы не политикой, а, например, литературой, то у нас могла бы быть совсем другая мировая история. А у Черчилля была совсем другая биография, которая начиналась бы так: Уинстон Черчилль — великий английский писатель... Кстати, в 1953 году он действительно получил Нобелевскую премию по литературе за «высокое мастерство произведений исторического и биографического характера».
Если бы мать Черчилля страстно увлекалась живописью, то будущий премьер-министр Великобритании мог бы стать вторым Пикассо. Уинстон Черчилль создал более 500 картин; по признанию специалистов, «дюжина его картин могла бы соперничать с шедеврами импрессионистов». В 2014 году его картина «Пруд с золотыми рыбками» была продана на аукционе за 1,8 миллиона английских фунтов.
Леди Дженни Рэндольф Черчилль умерла 9 июня 1921 года в своём доме, в Лондоне. Смерть матери была тяжелейшим ударом для Черчилля. Он сказал о ней: «Это была принцесса, фея, она сверкала и излучала свет подобно звезде».