Это странное чувство. Оно холодное, липкое поначалу своего существования, а после разрастается в жгучую пульсирующую язву гнева. Видеть это, слышать, ощущать. Меня всего колотит от слепой ярости. Каждая клетка моего тела звенит отвращением и дикой тоской. Настолько дикой, что мне становится страшно.
Видеть, как ты с беспечной, шутливой улыбкой вытягиваешь сигарету из пачки, зажимаешь фильтр меж губ, так чувственно и в то же время непреклонно. Чиркаешь зажигалкой, высекая первые искры, а после подпаляя табак с едва уловимым нетерпением. Твои легкие уже готовы принять в себя едкий дым, слышно легкое шипение сигареты, твоя грудь вздымается как у взволнованной барышни в момент, когда кавалер поднимается дланью вдоль оголенной ножки, взбираясь под складки юбок прямиком к бедру. Это настолько интимный жест – первая затяжка, что меня коробит.
И это, в то же время, при полном моем адекватном осознании, вполне естественно. Я имею в виду твое пристрастие, твою «вредную привычку», твою отдушину. Да! Твою отдушину!
Видеть тебя курящей, да что там, - просто знать сей факт само по себе ужасно. Видеть тебя курящей словно видеть, как ты совокупляешься с другим мужчиной. Видеть тебя курящей, значит позволять свершаться регулярной измене.
Это чувство выворачивает меня наизнанку. Мне дурно. И я вынужден ощущать себя полнейшим глупцом, который обязан мириться с тем, что ты получаешь удовольствие от общества с этими мелкими подобиями сладострастных любовников. А с каким трепетом ты ожидаешь следующей встречи? С каким вожделением вдыхаешь их похотливый запах, закатывая глаза в восхищении?
Я принимаю всё слишком близко к сердцу. Мне ничего не остается, кроме как обнять горло бутылки и привлечь оную к своим устам, делая череду терпких глотков алкоголя. Эти поцелуи обещают мне часы сладкого утешения и такого же рассыпчатого как сам пепел разочарования.
Мы в плену у своих маленьких грязных страстей.