«ТРОЕ ПРОТИВ ДВУХ, И ДВОЕ ПРОТИВ ТРЕХ»
______________________________________________
«Думаете ли вы, что Я пришел дать мир земле?
Нет, говорю вам, но разделенье; Ибо отныне
пятеро в одном доме станут разделяться: трое
против двух, и двое против трех…»
Слова Иисуса Христа (Евангелие от Луки 12:51-52)
Прогулочное место огорожено бетонными стенами. Потолка нет – колючая проволка. В камере нас несколько человек и, наконец-то, мы все разом согласились на прогулку, которую, итак, нам не часто предлагали.
Прогулка была очередным подарком мне от Господа, который пришлось подождать около двух недель. Встреча со свежим воздухом! Встреча со светом дня! (В феврале, да и в марте, северное солнце еще совсем низко и почти всегда скрыто сопками, снежными тучами или облачной мглой).
Сделал для себя открытие: на свободе я так мало ценил свежий воздух и дневной солнечный свет. На то, что считаешь обычным и привычным мало обращаешь свое внимание. Лишаясь этого, по-другому уже оцениваешь его в своей жизни.
В сопровождении конвойных мы вернулись с прогулки. Как не хочется снова дышать этим камерным воздухом! Но надо дышать. Дышать, чтобы жить.
Те двое, которых привели не так давно к нам, стали прислушиваться к моим словам и песням. Оба. Одного из них назовем Сергей, другого - Виталий.
Сердца их открылись для бесед о Боге. Виталий вспомнил, что жена у него верующая – католичка и, наверное, молится за него. У Виталия на глазах выступили слезы раскаяния и за последнее преступление и за всю его грешную жизнь. Он искренно стал просить у Бога прощения.
А «испещренное» наколками тело Сергея, как узнаваемое всеми письмо свидетельствовало, что его хозяин в тюрьме не впервые. Сергей очень–очень сожалел о том, что в состоянии сильного опьянения совершил тяжкое преступление. Под действием Божьей благодати сердце этого преступника «растаяло».
Он, сокрушаясь со слезами на коленях, каялся во всех грехах и просил прощения у Бога.
Мне самому не совсем понятно: «как это произошло», но очень скоро в нашей камере образовалась молитвенная группа из трех человек! За это слава Господу!
Господь, зная мой огромный дефицит в христианском общении, подарил мне общение прямо здесь, в камере с уверовавшими, как и я раньше, в Господа Иисуса Христа. Мы вместе пели, молились, общались по Божьему Слову. Это укрепляло веру каждого из нас. Особенно заметно изменился Виталий.
Именно на него, при нашей совместной молитве, сошла благодать Духа Святого в такой силе, что он засветился радостью и стал быстро молиться на незнакомом наречии.
Виталию я объяснил, что Господь его крестил Духом Святым с обещанным знамением этого крещения – иными языками (Деяния святых Апостолов гл.2, ст.4,17; гл.10, ст.44-47; гл.19, ст.2-6 и др.).
Никто из нас не просил этого, никто не ожидал, что для Виталия в тюрьме исполнится пророческое слово о Христе, крестящем Духом Святым (Евангелие от Матфея, гл.3, ст.11). Залог Духа Святого неоценимый дар Божий, необходимый верующему во Христа человеку, чтобы он имел в своем духе силу, возрастая в благодати, познавая волю Господа все более освящаться, оставляя грех и мирское ( 36 ).
Теперь Виталий имел возможность духом молиться Богу на новом, святом языке, которым он никогда не произносил ни одного земного злого, матерного, лукавого или обманного слова, на святом языке граждан Неба к Святому Престолу.
При этом Дух Святой направляет нашу молитву и ходатайствует за нас пред Отцом Небесным (для нас - великая тайна о чем именно!) по воле Божьей (Римлянам, гл.8, ст.26-27; Первое к Коринфянам, гл.12, ст.3; гл.14, ст.2).
Наше общение с Богом стало еще ближе и мы стали совместно брать посты с молитвой о нашем освобождении из тюрьмы, о наших родных, о нашем духовном укреплении.
Во время поста в нашу камеру кому-то передали торт. И Володя, разрезая торт, громким голосом, чтоб все слышали, говорит напарнику: «Они пусть постятся, а мы вдвоем торта наедимся!» Естественно, торт нам троим так и не достался.
В другой раз, когда время подошло уже к полуночи и мои друзья ровно в «ноль-ноль» с великим нетерпением приступили к трапезе (пост мы брали на сутки и я предварительно объяснил им, что заканчивать его мы будем на следующий день).
Володя не преминул тут же съязвить в их адрес: «Что у вас за пост?! Как только время стало «двенадцать» – сразу побежали… С Олега пример берите. Вот, он – настоящий верующий…».
Воспринимать ли мне Володину оценку всерьез? Конечно, нет! Враг душ человеческих использует людей, чтобы через них уничижать, подавлять неокрепших в вере людей, а других, тех кто покрепче, превознести, похвалить с целью, чтоб они возгордились и упали.
«Человек, льстящий другу своему, расстилает сеть ногам его» (Притчи, гл.29, ст.5)
Сергей и Виталий, не смотря на, претерпеваемые ими, разные словесные унижения со стороны сокамерников, продолжали молиться со мной.
Наша четырехместная была переполнена – одному из нас приходилось спать на столе.
Однажды Володя, обращаясь к своему товарищу (имя его я не запомнил), говорит ему:
«Что ж мы с тобой – в молельный дом попали?! Не с кем даже поговорить нормально! Скукатища какая!»
Владимир с каждым днем становился все раздражительнее. На его стороне был один человек, на моей – два. Не трудно понять: он терял авторитет полной власти в нашей камере. В Володином понимании какой-то неизвестный "офицеришка", полный профан «тюремной жизни», не сидевший раньше никогда, претендовал вместо него на авторитетное положение в «хате». Узнают «авторитетные» - засмеют.
Этого Володя мне не мог простить или оставить «на самотек». К решительным действиям Володю подталкивали, также, неписаные законы уголовной среды, которые строго чтились, а мною были "пренебрегаемы".
За «кулисами» всего этого на самом деле, бытовала «припрятанная» человеческая властность, самолюбие и грех, который и подталкивал Володю на слова:
«Ты со своей верой в зоне пропадешь, ведь ты даже не знаешь, как надо жить в зоне! Знаешь, что там с тобою сделают?!»
«Тонкие» намеки Володи перерастали в более грубые и, даже, в угрозы:
«А знаешь, как там (в зоне) воспитывают, если, что не так?! – с этими словами Володя сжимает ладонью металлическую кружку днищем вверх и показывает мне движением руки, - И бьют по морде!!!». На меня эта демонстрация силы, видимо, ожидаемого впечатления не произвела. И Володя отступил в сторону с еще большим раздражением.
Володя никак не мог и не хотел понять, что это не мой авторитет так сильно возрос, а авторитет Слова Божьего, которое сильнее любого авторитета.
«БЕЙ МЕНЯ!,,,»
___________________________________
«Нет больше той любви, как если кто
положит душу свою за друзей своих».
(Евангелие от Иоанна гл.15, ст.13)
Читая в камере, подаренную мне Библию, стал замечать, что Господь «оживляет» и делает очень понятными для меня именно те строки Священного Писания, в которых я, так сильно, нуждался сейчас для укрепления моей веры.
Понимаю, что это – далеко не случайное совпадение. И мне хотелось жадно читать места, где "случайно" открывались именно те страницы Библии и стихи Посланий Апостолов и Евангелия, где были сокрыты для меня сокровища Божьих откровений, необходимые мне в первую очередь для Божьего утешения в моей сложной ситуации. Сейчас вполне разумею, что Господь тогда подсказывал моей воле, разуму и руке листающей страницы Библии.
Это дивное дело происходило по великой милости Божьей и из полного моего доверия Ему, как малого ребенка своему отцу. Меня, как дитя отнятое от груди своей матери (Псалом 130, стих 2), Господь лично Сам питал чистым словесным молоком (1-е Послание ап. Петра гл.2, ст.2). А я, ведь, был тогда начинающий верующий, по сути - младенец.
Мать, которой я был временно лишен, это – Церковь, вскармливающая Словом проповедей и пастырских наставлений Своих рожденных духовно детей.
Шрифт, читаемой мною Библии, был очень мелким – даже мельче, чем шрифт карманного Нового Завета. Освещение в камере было слабым. Читал много. Приходилось напрягать свое зрение, которое было, отнюдь, не идеальным.
Но Бог совершил чудо, хотя я не просил! В процессе чтения, в экстремальных для моих глаз условиях, я стал лучше видеть. Питая меня Словом, Господь позаботился и о моих глазах!
Позже медицинская комиссия показала, что у меня отличное зрение. Факт того, что оно улучшилось, подтвердился. Велика милость Божья!
Возникло желание делиться прочитанным Словом с моими новыми друзьями, которых я приобрел в камере. Должен признать, что их я мало чему успел научить – Господь Сам благословлял их. Верно звучит Его обещание: « и будут все научены Богом…» (Евангелие от Иоанна гл.6, ст.45). Заметив, что сердце Володи крайне ожесточилось, Виталий и Сергей, сами поняли, что за Володю надо молиться. Что мы и делали.
И Господь преподал мне урок братской любви через человека, которого Он учил Сам...
...В этот день я прилег на второй ярус, ближе к освещению, взобравшись на койку верхнего соседа, уверовавшего во Христа. Разговор, происходивший тогда в камере, я не запомнил: он ничем особенным не отличался от многих других наших бесед. В разговор включился Володя. В невинной на мой взгляд фразе я ему что-то подсказал или уточнил по Писанию.
За этой речевой «искрой» последовал «оглушительный взрыв». Раздраженность и озлобленность, накопившиеся внутри Володи, взорвались мгновенно, подобно взрывчатке: «Я тебя уже предупреждал!!!». После своих слов он хватает металлическую кружку со стола (донышком наружу) и стремительным шагом приближается ко мне с занесенным для удара «устрашающим орудием».
В самый последний момент между ним и мной, как из-под земли, вырастает крепкое тело Виталия, который громко говорит Володе: «Бей меня!...». Володя хотел обойти Виталия, но тот вновь своей грудью преградил ему путь ко мне.
Тогда, окончательно разозленный, Володя схватил, словно клешней, меня за ногу, чтобы стащить со второго яруса вниз. В ответ на эту акцию, я ухватился руками за кровать у своего изголовья. Утащить меня не получилось. И Володя отступил...
Господь в этой ситуации, как – будто вознес меня на высокий гранитный утес. Грозная пенящаяся волна ударила всей мощью по подножию утеса и обессиленная ушла назад в море, не причинив мне никакого вреда.
Оставшись на том же возвышении, я уткнулся в подушку и стал благодарить Господа, горячо Ему молиться...
Помолиться получилось совсем не долго. Раздался шум отворяемой двери. «Бакшанский, на выход!».
В сопровождении конвойных выхожу из нашей камеры и иду по коридорам тюрьмы.
Заходим в помещение. В нем столы, стулья. Двух человек я узнал сразу. Один из них – следователь Яранцев, другим человеком, к моему великому удивлению, оказалась моя мама, приехавшая из Киева. Как мама добилась того, что ей позволили увидеться со мной? Жене моей этого не разрешили.
Сердце мое сжалось, когда я увидел ее, опухшую от слез и рыданий. Она внимательно посмотрела на мое лицо: «Сына, тебя здесь не бьют?».
«Мама, нет». Яранцев лицемерно добавил к моим словам: «Мы ж вам сказали, что все – нормально».
Знал бы Яранцев, знала бы мама – какой «сюрприз» готовил противник Божий перед самой этой встречей? Представляю, с каким бы лицом я сюда зашел! А выдержало ли этот «дополнительный удар» сердце матери? Вряд ли – у нее больное сердце.
Яранцев на время нас покидает. За него остается и наблюдает какой-то местный исполнитель.
Мама протягивает, заполненный заранее лист, и начинает меня уговаривать:
«Сын, подпиши, что согласен, чтобы был адвокат. Подпиши…»
«Мама, мой Адвокат – Христос»...
...Моим Адвокатом и Защитником в этом деле продолжал быть Господь, которого я выбрал сам ,и твердо заявил об этом следователю. Изменить это свое решение был не в силах ни под чьим давлением – даже, родной матери, которую очень любил. Мне было ее искренно жаль.
Очень тяжело видеть ее страдания и не идти им навстречу. Хотя я выглядел (и, может быть, выгляжу в чьих-то глазах и сейчас) как очень безжалостный и бессердечный сын, но в своем сердце я ощущал явный призыв Господа оставаться Ему верным в этом решении.
Господь видел сердце моей мамы, что она сильно уповает на человека (адвоката), а Он хотел, чтобы она научилась уповать на Него и в этом деле, и, самое важное, в своей жизни. И только в этом уповании на Бога могла произойти ПОБЕДА!
Не поддаться искушению уговоров мамы мне помогали слова Христа: «Кто любит отца или мать более, нежели Меня, не достоин Меня, и, кто любит сына или дочь более, нежели Меня не достоин Меня; И кто не берет креста своего и следует за Мною, тот не достоин Меня» (Евангелие от Матфея гл.10, ст.37-38). То есть мы призваны Христом любить своих родных.
Но в том случае, если близкие нам люди склоняют нас к греху или к отступлению от воли Божьей (запрещают посещать богослужения, читать Библию, трудиться для Господа и т.д.), то мы, продолжая их любить, Христову заповедь любим больше их требований.
Сам Иисус Христос, не смотря на уговоры земной матери Марии и родных по плоти братьев и сестер, не вышел из дома наружу к ним и не оставил Своего служения (Евангелие от Марка гл.3, стихи 21, 31-35). Христу было горько, что Его мать и братья в чем-то поверили словам фарисеев и книжников провозгласившим Его безумным («вышел из себя»).
Но прошло время и ближние Иисуса уверовали и сами вошли в дома, где собирались святые. Только таким образом, не иначе, мы можем спасти от гибели родных. Это самая высокая и истинная любовь к ним (жаль только, что наши родные до своего уверования этого не понимают, а считают, что мы их не любим или «тронулись умом»).
Верные Богу от такой тяжести упреков, угроз и непонимания страдают (иногда физически). Это и есть нести свой крест (настоящий), любя своего Господа Иисуса Христа и, следуя за Ним...
...Уговоры переходят в плач: «Сын, подпиши…».
«Мама, молись…». Маме становится плохо, ей оказывают помощь. Меня сразу увели. Мама напрасно просила то, что я сделать не мог. Огонь этого испытания «опалил» меня сильнее прежних…
Возвращаюсь в камеру. Володю не узнать – в лице изменился. Что его так потрясло? Ходит туда-сюда как заведенный маятник. Не находит, бедный, себе места. Догадываюсь, что на него сошел не малый страх.
На утро, вижу, тревоги от Володи не отступили: шаги, повороты, шаги, нервные движения… От трепета его страждущей души вылетали слова: «Что-то произойдет! Чувствую, мне что-то будет! Предчувствия меня не обманывают! Вот увидите что-то будет!...».
Где-то вечером Володя впервые подходит ко мне с извинительным тоном. Весь смысл его короткой речи, сводился к тому, что он по отношению ко мне был не прав и просит у меня прощения.
Откровенно, я такого поворота событий сам не ожидал. С радостью принял его извинение. Оно было искренним. А страшное бремя, так тяготившее Володю, тут же было удалено Господом. С этого момента стал замечать происходящие в Володе перемены к лучшему.
Он вновь стал читать свой Новый Завет. Случайно замечаю, что Володя ночью шепчет молитву Богу под прикрытием одеяла (наши койки были рядом и мы спали головами друг ко другу).
Володю стало «не узнать» - он перестал придираться, шутить, унижать… Былая враждебность исчезла. И, хотя он с нами и не молился, но своим духом стал приобщаться к нашим духовным беседам.
Отправной точкой чудного преображения Володи послужила заповедь Христовой любви полагать свои души (жизни – прим. авт.) за друзей своих, исполненная начинающим христианином Виталием. Его смелые слова «Бей меня!...» и прикрытие собой брата по вере (меня), «смертельно» поразили гордую самоуверенность Володи, сохранили меня и душу моей мамы.
ЛЖЕСВИДЕТЕЛИ – КЛЕВЕЩУТ, ПОДСУДИМЫЕ – ВЫРУЧАЮТ
_________________________________________________
«Восстали на меня свидетели лживые».
(Псалом 26, ст.12)
«Клевета – ложь, ложное сообщение с целью
опорочить кого-нибудь. Распространить клевету».
(Толковый словарь Ушакова)
Мне представилась возможность третий раз в жизни увидеться с матросом Поповым Павлом и, вновь, это произошло не по моей инициативе - привели меня конвойные. "Столкнет же "судьба-злодейка" с непорядочным человеком" - можете подумать вы. "Все это - от руки Господа и допущено для меня Им" - думаю я.
Второй раз, вы помните, встреча у нас произошла, когда верующий офицер Вадим Шамилов, служивший вместе с матросом Поповым в одной части в Андреевке, сердобольно попросил меня посетить Попова(с едой), задержанного в КВЗ комендатуры Заозерска, по мнению Вадима - случайно. С его слов, так подумал и я. А самый первый раз с матросом Поповым познакомил меня все тот же, верующий офицер Вадим в помещении, где проходили богослужения.
Увольнений в город личного состава по увольнительным запискам с "отрезанной от цивилизации" заливом Андреевки практически не было. Конечно, матросов было жаль. Добродушный и доверчивый Вадим решил взять под свою ответственность в увольнение в город Заозерск, заинтересовавшегося христианством и богослужением матроса Павла Попова в увольнение в город к себе домой. Добился разрешения у командования части. Хорошо накормил матроса у себя дома, из дома привел на богослужение, чтоб приблизить матроса к Господу Христу... и только чудом,Вадим не стал сам жертвой оговора и клеветы Попова впоследствии. А был очень к тому близок. Как он сам, через года два, мне об этом рассказал ...
Третья моя встреча с матросом Поповым называлось «очная ставка» или мое "второе знакомство" с матросом Поповым. Если первое мое знакомство с ним было на богослужении, как с человеком интересующимся христианской верой в присутствии добродушных друзей-христиан, то второе знакомство произошло в одном из помещений СИЗО, как с человеком - лжесвидетелем, открыто обвиняющим меня в хищении урановых стержней в присутствии следователя майора Яранцева.
Попов при мне сказал Яранцеву, что меня хорошо знает. Далее, он сообщил следователю, что Бакшанский участвовал в этом хищении радиоактивных материалов со склада в Андреевке.
Все это было произнесено спокойным, «реалистическим» (без тени смущения, с показной «правдивостью») голосом. Тем больнее был для меня этот неожиданный страшный удар, приоткрывающий для меня тайну того, почему я оказался в СИЗО. в ответ я сказал Попову, чтобы он просил прощения у Бога, а следователю заявил, что все слова Попова – грубая клевета.
Павел Попов, как выяснилось потом по делу, еще указывал, как на соучастников преступления и на других людей и неоднократно менял свои показания. То есть были и другие кандидаты на место в СИЗО вместо меня. Как вы думаете? Совесть Павла Попова мучила? Думаю, что мучила и сильно мучила, так как верующие ему делали только одно добро. Совесть ему напоминала это, но победить в Попове не смогла. Возможно, не хватило чуть-чуть и Паша Попов окончательно заглушил голос совести предательской ложью и клеветой не только в мой адрес, но и в адрес всех верующих в церкви.
Цитирую из материала приговора военного суда по этому делу: «…обвинение Никонова и Бакшанского на предварительном следствии в основном базировалось на показаниях сообвиняемых Попова и Антонова, анализ которых приводит суд к выводу о противоречивости и непоследовательности этих показаний… будучи многократно допрошенными на разных стадиях предварительного следствия (которое длилось более полутора лет) Попов и Антонов постоянно изменяли их.
Убедительных мотивов этого они в суде не привели. Более того, в одном, собственноручно составленном документе (т.е. в письме), Попов прямо указывает на то, что оклеветал Никонова и Бакшанского».
Почему следствие не прореагировало на это признание Попова? Ответ прост: всегда были люди во все времена, которым клевета на христиан, как вкусное лакомство и они рады были поддерживать любую клевету на них и пускали это в ход своего черного дела.
Если надлежащей клеветы не находилось, то для того, чтобы опорочить честных и порядочных верующих людей искали лжесвидетелей и воздвигали клевету, а вслед за ней шли притеснения или, даже, гонения...
...Когда-то клевета была «повальным» явлением. Сегодня нам трудно себе представить то, как приходилось переживать, страдать и умирать с клеймом «враг народа» грубо оклеветанным людям.
Клевета не бывает беспочвенна. Ее корни уходят в зависть или банальное неприятие какого-либо человека (его образа жизни, мировоззрения, национальности, веры, поведения).
Иногда клевета происходит под давлением допросов, пыток через уста ослабленных и запуганных людей. А как опорочить честного человека? Верующего? Если таковой не попадается в сеть греха и порока и остается верным Христу то, чтобы опорочить его, дьявол «созидает» через людей на него клевету. Не даром Библия характеризует дьявола, как «клеветника братьев наших» (Откровение гл.12, стих 10).
Слуги сатаны – люди, которые участвуют в клевете против Божьих слуг.
Об этом цитирую два отрывка из книги Николая Усача и Василия Трофименко «Крещенные огнем»:
«…Ивана Левчука в Киеве хотели обвинить в изнасиловании и убийстве дочерей известных начальников. Тогда в столице Украины случилось несколько таких страшных своей жестокостью преступлений.
Ивана Антоновича арестовали и бросили в железную клетку, в которой до этого держали собак-овчарок, истязали, требуя подписать протокол признания. Гонители собирались сфабриковать уголовное дело, в котором бы Левчук выступал в роли главаря банды верующих-изуверов, которые измывались, насиловали и убивали.
Следователи хотели и свою ретивость в раскрытии преступлений показать и верующих опозорить, а их служителя приговорить к смертной казни.
Но дело повернулось иначе. Один из членов банды насильников и убийц служил милиционером на железнодорожном вокзале и заманил в притон доверчивую девушку, приехавшую в Киев поступать на учебу.
В притоне ее изнасиловали, издевались над ней всю ночь, но утром ей удалось сбежать. Посочувствовавшая ей уборщица, спрятала жертву насильников в своей каморке для ведер, швабр и тряпок, а сама сообщила о всем начальнику милиции.
Девочка по фотографиям узнала своих истязателей. Банду окружили, и после перестрелки оставшихся в живых бандитов арестовали.
Ивана Левчука выпустили из клетки в камеру и спрашивают: «Зарегистрируешь свою церковь»? «Нет»,- отвечает. «Если зарегистрируешь, так выпустим и больше не тронем».
«Нет Божьей воли на регистрацию».
«Тогда готовься в Сибирь».
«Предлагаемые вами условия регистрации, - веско возражал Иван Антонович,- напоминают нам библейскую историю коротко остриженного и посаженного на цепь Самсона...»
«...Из этого лагеря брата Левчука кэгэбисты возили в Киев, где осуществили коварную провокацию. Сначала его поводили по магазинам, чтобы он мог себе купить приличную одежду.
Потом повели в ресторан, где за стол с ним усадили и какую-то раскрашенную и расфуфыренную даму (все это, как потом оказалось, фотографировали). В завершение брата Левчука привезли на берег Днепра, усадили на расстеленное на пляжном песке одеяло:
«Посиди здесь, а мы искупаемся». Только он присел, как из кустов выбежала та же самая «ресторанная», но уже полуобнаженная женщина и села возле Ивана Антоновича так, чтобы ее вместе с ним сфотографировали. Все было заранее спланировано и подготовлено.
Фотографии потом распространили среди верующих, прислали и в лагерь; смотрите, вот, чем ваш епископ занимается. После второго срока лишения свободы И.А. Левчук был освобожден в 1962 году.»
Храни нас с вами Господь, чтобы мы бодрствовали духовно и не принимали поношения и клеветы на ближнего своего. А принимают клевету на ближнего, как лакомство, только те люди, у которых у самих «око худо», большие духовные проблемы, те у кого в сердце, что-то есть худое в отношении к оклеветанному. (Евангелие от Матфея 6: 22-23)...
...Через какое-то время меня пригласили на встречу с еще одним лжесвидетелем. Эта встреча носила юридическое наименование – «опознание» меня матросом Антоновым". Матрос Антонов, которого я раньше никогда не знал и не видел должен был следствию показать на меня, как на своего руководящего соучастника в ограблении ядерного хранилища.
Когда за мною пришли конвойные и пригласили идти с ними на опознание, я послушно двинулся к ним в сторону выхода. Ребята с моей камеры меня остановили: «Ты что! Ты куда! Переодевайся!». И меня, флотского офицера, переодевали люди с уголовным прошлым. Это было очень необычно. И не только это: конвойные, которые на моих глазах, недавно, сильно ударили резиновой дубинкой в спину замешкавшегося на переходе конвоируемого ими, в этот раз спокойно стояли и наблюдали процесс, как усмиренные, кем-то, львы.
Инициатором и управителем переодевания был, тот самый, "грозный" Володя. Он первый вручил мне красивую желтую куртку, с черным конем на спине. Кто-то протянул мне кроссовки, кто-то – джинсы. Все мое флотское обмундирование тут же было совлечено. И дилетант тюремной подследственной жизни был модно одет, понимающими и сочувствующими мне, людьми.
Переодетый уголовниками офицер под конвоем вышел из наполненной его друзьями камеры, с чувством благодарности им и, конечно, Господу! Конвойные подвели меня к какой-то двери. Перед дверью стоял, охраняемый конвоем, мой заозерский сосед, проживающий на третьем этаже под нами, капитан 3 ранга Александр Шлепин.
Увидев своего соседа, то есть меня, под конвоем, Александр опешил: «Ты, что здесь делаешь!??», Спокойно отвечаю ему: «Чтоб еще раз сказать тебе, уже здесь, о Христе Спасителе твоем». (моего соседа Александра, забрали в СИЗО раньше меня. Написала на него заявление и сдала в прокуратуру супруга Александра).
Той ночью я спустился на третий этаж на громкий шум. Приревновавшая Александра жена, размахивала топором и рубила дверь их квартиры, за которой заперся Александр. Явился наряд милиции и я оказался единственным свидетелем, хотя слышал весь подъезд. Получил повестку явится на заседание суда в качестве свидетеля. Но в СИЗО произошла наша встреча до суда).
«Компания «усатых» пополнилась, когда к нам пред дверь конвойные подвели еще одного усатого, но полного «с животом» лысоватого мужчину.
Нас завели за дверь в помещение. В помещении находились следователь Яранцев и другой ведущий протокол опознания. Яранцев увидел меня в «новом одеянии». Флотское, на которое мог так рассчитывать предприимчивый следователь осталось в камере.
Очень жаль, что вы не смогли увидеть вместе со мною его реакцию на лице. Его гораздо бы меньше удивил синяк на моем лице от тех же уголовников, но «цивильная одежда» на офицере, отдолженная рецидивистами, которые, по его пониманию, сами «кого угодно разденут» - это уж слишком!
(Откуда ему знать было, что их изменил Бог).
Вслед за нами должны были привести матроса Антонова. Антонову предстояло из нас троих указать своего сообщника по ограблению хранилища СТВС. Яранцев попросил нас стать в шеренгу. Оказываюсь в центре.
«Олег Евгеньевич, вы можете сами выбрать себе место», - деликатно предложил мне Яранцев. Отвечаю: «Я останусь на месте». Заводят Антонова. Яранцев предлагает Антонову указать на того из нас, кто участвовал с ним в хищении СТВС. Антонов начинает всматриваться в каждого из нас.
Смотрит на меня. Приступает мысль, а вдруг, «угадает» (Когда к Антонову на опознание привели второго опороченного следствием офицера капитан-лейтенанта Никонова Андрея, то тот «угадал» его. Да и не трудно из двоих было «угадать» одного, так как третьим привели сокамерника Антонова! Об этом я узнал позже из материалов приговора суда).
Пока Антонов нас разглядывает, я внутренне взываю к Господу, чтобы Он сохранил меня. Слышу слова Антонова: «Я затрудняюсь указать». В протокол это не пишется. Яранцев давит: «Нет. Давайте еще. По – вни – мательнее».
Снова взываю! Взгляд Антонова «лазерным лучом сканировал» обувь каждого из нас. Мои флотские ботинки «лазер» не достал – они остались в камере. Я стоял в кроссовках. Но «луч» остановился и зафиксировал дырчатые подводницкие тапочки Саши – соседа. Вслед за «фиксацией» раздались слова: «Вот этот!»
И указал рукой на Сашу-офицера. Мой "дважды сосед" (по квартире и при опознании) Саша очень уж выручил меня своими флотскими тапочками, сам того не зная…
ИЗ ПОЛЫНЬИ, ДА В ПЛАМЕНЬ
____________________________________________________
«Они утвердились в злом намерении; совещались
скрыть сеть; говорили: кто их увидит?
Изыскивают неправду, делают расследование за расследованием даже до внутренней жизни человека и до глубины сердца"
(Псалом 63, стихи 6-7)
20 марта, при соответствующих нюансах тюремной жизни, оказываюсь на «пятиминутке». Так местный народ называет медицинскую комиссию в следственном изоляторе, возможно, из-за ее формальности.
Подполковник медицинской службы Ахметов Михаил Михайлович, после непродолжительной беседы со мной, серьезных психических отклонений не обнаружил, но «признался», что у меня «неадекватное поведение», что и было отражено в выводе этой комиссии...
... Оценка моего поведения подполковником психиатром типичная для любого не воинствующего атеиста. Поведение многих верующих христиан для менталитета мира сего покажется «неадекватным» (помните: «Безумствуешь ты Павел!»).
«Неадекватное» духовное пение в камере (адекватное это – когда нетрезвым на улице или дома), «неадекватный» разговор с кем-то невидимым (молитва), «неадекватная» находка уранового стержня (ведь, нашлось не с адекватным металлоискателем, а с помощью Божьего видения), «неадекватная» речь «с примесью религиозной лексики» (когда допрашиваемый человек вынужден сказать о Боге)...
...Возвращаюсь в камеру. В такой камере, в которой к тебе все дружелюбны, чувствуешь себя комфортнее, чем на приеме у следователя или на «пятиминутке». Но на сердце у меня бремя – предчувствие того, что быть мне здесь осталось недолго. Через несколько дней бремя усилилось. Вера в это возросла. Свидетельствую ребятам, что Господь меня освободит очень скоро и они это увидят.
Не замедлило исполнение сказанного мною им. Наступило 30 марта. Двери распахиваются: «Бакшанский, с вещами на выход!» Собираю вещи. Володя берет у меня мой домашний адрес. ( Позже, из зоны он написал мне письмо, я ответил, но не уверен, дошло ли мое письмо до Володи). Все четверо меня крепко обнимают, похлопывая по моей спине. Замечаю, что у Володи немного повлажнели глаза. Грустно нам расставаться.
«Уповайте на Господа, друзья!».
Новые мои друзья – это Его дело. Слава Господу за Его охрану, за Его дело, за молитвы многих святых!
Иду в сопровождении конвойных. Радостные мысли потоком:" Наконец-то долгожданная свобода! Скоро встречусь с женой, детьми, скучающими по папе!..." От благодарности Богу и других переживаний я не в силах сдерживать слезы – они бегут ручьем. Тут мне вручают предписание...
...Вот неполный текст казенного бланка: «…Бакшанский Олег Евгеньевич, военнообязанный, содержался в местах лишения свободы с 14 февраля по 30 марта 1994 года откуда освобожден по Постановлению военного прокурора Северного Флота от 25.03.1994 г. По ст. 101, 93 УПК РФ на подписку о невыезде…». Подписано начальником тюремного учреждения.
Снизу я тоже поставил свою подпись. Тогда «на радостях» и предвкушении скорой встречи с родными и друзьями, я не особенно вчитывался в текст, в цифры, в сроки. Потом узнал, что, оказывается, я уже с 25-го числа Постановлением был свободен от уз и меня, почти 6 дней продержали в изоляторе незаконно...
...Выхожу и чуть не слепну от яркого дневного света. Меня встречают следователи Яранцев и Кулик (Тоже самое «почетное сопровождение», доставившее меня раньше в СИЗО). Посадили в уазик и повезли. Когда, видимо, убедились, что я на полном ходу уазика не смогу воспользоваться предоставленной законом свободой,
они сами открыли мне свой тайный замысел, что они везут меня в центральный военный госпиталь города Мурманска на судебно – психиатрическую экспертизу. Как я потом узнал, в этот же день подполковник мед. службы Ахметов Михаил Михайлович для помещения меня в "психиатричку" снабдил меня прекрасным рекомендательным письмом - диагнозом, думаю, это сделано им в совете с его коллегами, которым, в свою очередь, навязчиво намекнули другие товарищи , ведь с диагнозом Ахметова "неадекватное поведение" меня не смогут принять в психиатрическо-тюремные покои, да еще и надолго. Вот его текст:
«30. 03. 94 г.
Психиатр. Д-з(Диагноз): Параноидный синдром. Госпитализировать в 8 отделение (закрытое отделение Мурманского центрального военного госпиталя). п/п мед.сл. Ахметов».
Эта запись до сих пор «украшает» мою военную медицинскую книжку. Как вещественное доказательство того, что для подавляющего большинства атеистически воспитанных психиатров искренняя вера в Бога - равнозначна «параноидному синдрому».
Итак, меня, свободного человека, из черных решеток изолятора поместили за белые решетки, строго изолированного психиатрического отделения, под особенный надзор на долгих для меня два с половиной месяца. «Из полыньи, да в пламень…».