Секретный пианист. Историко-мистический детектив

Внимание! Использование текста художественного произведения без разрешения автора (сайты, блоги, печать, ТВ и т.д.) запрещено!

13 а.л. 

Неожиданный провал операции российской разведки - так начинаются приключения, в которые нас завлекает закрученный сюжет совсем непростого детектива "Секретный пианист".
Роман о любви, о службе кадрового разведчика в годы перестройки, о человеческом любопытстве и сверхчеловеческих способностях  нашей памяти, о древних техниках инициаций, расширяющих сознание и нарушающих законы пространства и времени. Перед вами развернется далёкое прошлое, пестрящее удивительным калейдоскопом событий, и близкое настоящее, тесно связанное с событиями, произошедшими несколько веков назад.

ПРОЛОГ


Мозг и душа смертны. Они разрушаются при конце. Но атомы или части их бессмертны, и потому сгнившая материя опять восстанавливается и опять дает жизнь, по закону прогресса, ещё более совершенную.               

К.Э. Циолковский. "Монизм вселенной".
      

           Начало девяностых.
       

           «...Ровно в шесть вечера буду у Мерлиона...», - Николай Сергеевич три раза прочитал короткую фразу  на английском. Первый  - чтобы прочесть, второй - чтобы от души выругаться словами, которых нет в учебниках хорошего тона, и третий - чтобы запомнить. По правилам конспирации такого рода послание должно немедленно уничтожаться, что он и сделал.
         Шесть вечера в Сингапуре -  вечер только по часам. А по жизни - плохая парилка в дешевой бане. Стоит высунуть нос из номера отеля, как  сразу обдаёт влажным  жарко-прелым воздухом. Минута - и ты весь мокрый. Голова тяжелеет, в глазах -  словно песку насыпано, руки хочется потереть о штаны. А самое интересное, что мимо тебя проходят местные в тех же сорочках и летних брюках, но матовые лбы у них совершенно сухие. Приспособились за сто семьдесят лет. А мы, европейцы, не можем. Сколько не тренируйся, не дыши по специальной системе, не глотай перченые шарики по другой специальной системе, результат не впечатляет. И беззастенчиво врет тот, кто говорит, что можно адаптироваться. Николай Сергеевич находился здесь,  в Малайзии, уже полгода, но так и не адаптировался - все равно потел, дышал часто и коротко,  передвигался медленно. А еще с ужасом думал о том, что, не дай бог, придется стрелять. Пистолет ведь не удержит - ладони влажные.
         Отчего «объекту» так хорошо сиделось в Сингапуре,  Николай  очень даже понимал. Полгода он с напарником пытался   выкурить его из тайного пристанища. Чего только не придумывали - от совсем простенького, как ручка от лопаты, финта с письмом «до востребования»  до сложных многоходовых комбинаций с участием местной полиции и местных же преступников. Даже тигра продавали через объявление... Последняя идея, наконец, сработала, и предложенная цена за информацию «друга» устроила. Вот вчера и пришлось срочно перелететь из Куала Лумпура  сюда.
Если операция завершится успешно,  он сегодня же вечером улетит домой.  Соскучился  по своим, по Сашке... Билет на рейс Сингапур - Ленинград он уже купил, правда, не на прямой.   Международное расписание полетов  простому смертному  не изменить.
         В его  продуманном  плане встречи  нашлось одно независящее от него но: вынесло же объект из убежища так «вовремя»! Сидел  там шесть месяцев, мог бы и еще  шесть часов посидеть - дотянуть до ночи. Ночью здесь не в пример приятнее,  из-за рекламы светло  как днем. В принципе, Николай понимал, что  осторожный «объект» согласился на  встречу в дневное время  исключительно из соображений личной безопасности...
         Облегчив душу крепкими выражениями,  разведчик  разорвал записку на мелкие части и спустил в унитаз. Конечно, сжечь в пепельнице каноничнее, но делать это в «Роял Лион»-  довольно помпезном отеле Сингапура, невозможно. Немедленно сработает противопожарная сигнализация со всеми вытекающими, и плату за  «вытекающие» администрация отеля обязательно включит в счет. И правильно сделает - тут кругом предупреждающие таблички, а если кто читать не умеет - его личное горе. Незнание английского не освобождает от ответственности…
        Николай  пришел на встречу, встал на набережной спиной к небоскребам и
«любовался»  на «сиамскую селедку»,  так они с напарником окрестили Мерлион - фонтан в виде существа с львиной гривой и русалочьим хвостом - символ Сингапура. Здесь, как всегда, полно туристов с фотоаппаратами. Место встречи лучше не придумаешь. Один остановился сделать снимок и, для удобства, чтобы не мешал, положил на скамеечку пакет... потом сунул фотоаппарат в сумку и был таков. А пакет спокойно подобрал другой. Если специально не следить, в такой толчее и не поймешь:  забыл, обокрали, наркоту продают, или чья-то разведка работает. Что произошло? А ничего не произошло. Журчит фонтан, трещат моторы, светят неоном рекламные вывески, плотным потоком идет народ всех мастей и бог знает, скольких национальностей. Все спокойно.  Напарник на подстраховке у торговых палаток. Далековато, но оптика у него в фотоаппарате вполне приличная. Между прочим, совсем не шпионское оборудование, а самый, что ни на есть, легальный «Никон», купленный здесь же. Приближает не хуже двадцатикратного бинокля, а уж вопросов вызывает в те же двадцать раз меньше. Какой турист без приличного «щелкунчика»?
         Николай  глянул на часы. Ровно шесть. На королевскую точность «объекта» он и не рассчитывал. «"Объект» вполне может опоздать и на пять минут, и на десять. Другое дело, что торчать здесь десять минут - непозволительная роскошь. Если об операции знают или хотя бы догадываются, их с напарником засекут обязательно. Такой вариант допустить нельзя. Придется сорвать встречу и сидеть на этом полуострове,  размером с обеденную тарелку, еще черт знает, сколько времени… Разведчик слегка нервничал. Но только слегка и незаметно. «Отшлифованная» за годы стрессовой работы часть мозга, ответственная за эмоциональное состояние, четко контролировала ситуацию.
        «Нет, лучше не думать о плохом. Пять минут вполне можно себе позволить - вполне стандартное время для туриста, глазеющего на необычный фонтан. Пять минут, не больше. Напарник об этом тоже знает и, если что,  ровно через пять минут зачехлит оптику и побредет по направлению к офису Hitachi.»…
        «Объект» появился почти вовремя - три минуты седьмого. Николай Сергеевич заметил его сразу, несмотря на то, что вживую никогда не видел, только на фото. Невысокий седоватый китаец  одет совсем просто, но на запястье нацепил массивные часы «Тиссот».
   Он шел не торопясь, помахивая свернутой в трубочку газетой, как человек, которому среди дневной суеты выпали полчаса отдыха. Ему подобных прохожих здесь десятки...
         «А вон те откуда взялись?! - Внезапный мороз пробежал  по  распаренной коже разведчика. - «Объект» ведут!»
Как он понял? Да потому, что их тут таких немного - гуляющих в едва уловимом, но едином темпе и в одном направлении. И «гуляют» они прямиком сюда.
         «Хорошо идут, - отметил он, - профессионально. Не переглядываются, каждый словно сам по себе, но кольцо незаметно сжимают. Наверняка на проспекте устроена засада из нескольких автомобилей, а в переулках дежурят такие же «незанятые» парни на мотороллерах... Всё, операция накрылась медным тазом. Билет на самолет и встреча с сыном - под той же посудой. Список наших людей, завербованных китайской разведкой, так и останется тайной за семью печатями. Обидно, но сейчас  волнует другое: эти ребята, кто бы они ни были, их цель только наш «объект», или еще кто-то? Уж слишком их много для одного китайца. А ведь он совсем не Брюс Ли!   ЦРУ? Скорее всего. Кто еще может тут действовать, словно у себя дома?!  Интересно, заметил ли их напарник? Должен бы. Черт, даже взглянуть в его сторону нельзя - если я раскрыт, то мой взгляд немедленно засветит и его. Надеюсь, что ему хватит мозгов просчитать ситуацию и тихо уйти, не привлекая к себе лишнего внимания, а не бросаться мне на выручку. За полгода совместной работы явных признаков неадекватности я за ним не замечал...».
         «Объект» на минуту остановился у фонтана и поискал глазами того, кто вытянул его на  встречу, но никого не обнаружил и растерянно поднёс к глазам запястье. Николай краем глаза посмотрел на его часы. «Вот он, тот самый контейнер с информацией, за которой мы охотились полгода. И я не могу его взять!»
          Один из «гуляющих» направился в сторону «объекта». На его явно европейском лице появилась дружелюбная улыбка. Китаец заметил её, облегченно вздохнул,  улыбнулся в ответ и, протянул провокатору руку. «Вот черт!» -  Николай Сергеевич сделал осторожный шаг назад и тихо испарился. Предупредить друга-китайца он уже не мог, да и права не имел. Китаец провалился. Выходит, что  зря он таился полгода на острове, совсем  зря.  Незнамо как, но его вычислили и сейчас возьмут. Теперь  главная задача  - не провалиться самому.
          Он развернулся и спокойно, словно ничего не случилось, отошел еще дальше. Шаг, второй, третий... Один из «гуляющих» прошел мимо... Николай  чуть не коснулся его рукой. Тот даже не посмотрел на  него. - «Коллега из Франции...  и этот  здесь!»
           Похоже, что из кольца он вышел, но только из первого. В том, что их не одно,  он уже не сомневался.  Спинным мозгом   разведчик  чувствовал, что сзади что-то происходит, но заставил себя не оглядываться  ни на «объект», ни на напарника. Он уходил, как и положено в сложившейся ситуации.
           … Рядом с ним  произошло неожиданно резкое движение. Послышалось испуганное "Ой!" Николай слегка вздрогнул, но усилием воли заставил себя принять равнодушное  выражение лица  и неспешно, как скучающий турист, повернул голову. Ничего особенного, просто женщина подвернула каблук и растянулась на камнях.
          Он давно перестал быть благородным рыцарем, тем более, при таких обстоятельствах. Женщина запросто могла быть одной из «гуляющих», а каблук - отвлекающий маневр. Но около неё никого не оказалось, и не подойти - значит, вызвать подозрения. И так плохо, и этак  нехорошо. Николай принял решение: «если я тоже опознан, то не выпустят в любом случае - облава плотная. А если нет, то случайная  прохожая  -  дополнительный шанс уйти. Своеобразное прикрытие, как бы цинично не звучало…».
          - Что с вами? – спросил он женщину на  английском...
Она довольно молода, лет тридцать. Не красавица, но, определенно, что-то притягательное в ней есть. Короткая стрижка, летящее платье в «морском» стиле. Выражение досады на неправильном, но приятном  лице.
          - Туфли... сломала. Что теперь делать?
          - Купить новые, - разведчик равнодушно пожал плечами.
          - Очень остроумно, - фыркнула та, - как я дойду до магазина? Босиком?
Николай Сергеевич попросил как можно любезней:  - Позвольте вашу туфельку.
Она протянула туфельку  и, как Золушка перед тыквой, замерла в ожидании чуда.
          - Не эту - другую, - скомандовал он, изо всех сил борясь с мучительным желанием оглянуться.
          Незнакомка с недоумением сняла другую туфельку  и подала разведчику. Тот  в два резких движения оторвал второй крепкий каблук.
          - Что вы натворили?! - её возмущению не было предела.
          - Не злитесь... Я обеспечил вам возможность передвижения. Обувайтесь. Так и быть, подброшу вас до ближайшего магазина.
          Женщина сделала несколько шагов, неуклюже ступая в  изуродованной обуви.
          - Идти можно, - неуверенно сказала незнакомка.
Он выставил вперед согнутую в локте руку. Она опёрлась на нее, и пара медленно, как гуляющие супруги, направилась в сторону от набережной, на которой полным провалом только что завершилась полугодовая операция  разведки. - «Успел ли уйти напарник?»
          - Ваш друг в безопасности, - неожиданно выдала незнакомка на чистейшем русском, - я успела его предупредить, а вас не смогла, пришлось идти на перехват.
          Николай вздрогнул от неожиданности.
          - Спокойно..., -  «случайная прохожая»  легонько толкнула его в бок, - не подскажете, где тут можно приобрести швейцарские часы?
          - Все швейцарские часы сделаны в Китае, - автоматически ответил  Сергей на знакомый пароль.
          - Вас раскрыли, - осторожно прошептала она, -  немедленно уходим. Здесь неподалеку пришвартована  яхта.
          - Яхта?! - еще больше поразился разведчик.
          - Спортивная яхта «Лорели». Экипаж - два человека, включая меня. Мы совершаем плавание через океан.
          - Через какой океан? - неясное предчувствие чего-то очень нехорошего змеей вползло разведчику под рубашку.
          - Через Индийский, разумеется, - спокойно ответила та, - а после - через Атлантический. Мы можем поставить рекорд скорости для яхт подобного класса. Кстати, нам пора познакомиться - Паола дель Сарто, - и совершенно неожиданно добавила, - ваша жена.
          - Ничего себе, - невнятно пробормотал Николай Сергеевич, - а кто, в таком случае, плывет с моей женой на яхте вокруг света? И почему я ничего об этом не знаю?
         - Со мной на яхте плывет настоящий муж. Наше предприятие семейное.
         - Но вы говорили - два человека...
         - Правильно. Второй - вы. И давайте  прекратим друг другу «выкать».  Такое обращение супругов  между собой выглядит странно.
         - Но мне нечего делать в Штатах! Я собирался в Россию!
         - Получен другой приказ. На яхте прочтете подтверждающую шифровку.
«Прощай, долгожданная встреча с семьей… Интересно, надолго?..»
   

1
               
                КОЛЬЦО СОЛОМОНА
   

Стремление человека понять законы, которые регулируют его жизнь, никогда не прекращалось, и всё же, истина всегда находилась за завесой, скрывающей высшие планы от видения материального человека, и впитать истину готовы лишь те, кто расширяет своё видение, обратившись в своём поиске вовнутрь, а не во внешний мир.
«В трижды Явленном Свете». Дореаль.
   
   
          - Прилягте на диван и примите удобную позу, - Казимир Эдуардович накрыл Валерию тёмно-зеленым пледом и подбодрил  комплиментом: - Цвет пледа удачно гармонирует с вашими рыжими волосами и глазами  из чистейших изумрудов.
          - Спасибо за приятные слова,  - девушка улыбнулась.
          - Попробуем сегодня разобраться с вашими повторяющимися снами через погружение в медитацию.
          - Медитацию? – она внутренне напряглась. Психолог, конечно,  заметил напряжение.
         - Вам не по себе?
         - Пожалуй…,  да, -  честно призналась девушка.
         - Почему? Что вас тревожит?
         - Медитация означает  выход из тела?
         Казимир Эдуардович  улыбнулся.
         - Нет. Это состояние абсолютной расслабленности и, в то же время, полной собранности. На первый взгляд тут есть противоречие, но на самом деле все логично. В медитации сознание успокаивается и раскрывает  внутренние глубины...
Итак…, вы готовы?
          - Да…, - вслушиваясь  в убаюкивающий голос психолога и вглядываясь в изображенный на холсте летний пейзаж, Валерия постепенно расслабилась  и  незаметно отключилась от повседневных суетных мыслей. 
         По дороге, пролегающей между двумя бурыми холмами, вихрем летели колесницы, запряженные резвыми лошадьми, управляемые темнокожими воинами. За доли секунды они слились воедино и пронеслись мимо.  Следом за колесницами появился мужчина  в коротком одеянии, расшитом золотыми нитями. Мужчина неспешно подошел к девушке и приветствовал её уважительным кивком бритой наголо головы. Еще не зная, кто перед ней, она испытала настоятельную потребность поклониться ему в ответ.
          - Я верховный жрец Амона, - представился мужчина. -  Сейчас ты находишься  под моей защитой. Пройдемся  вдоль берега священного Нила, я покажу тебе священную землю Кем.
          Страха у Валерии не возникло. Наоборот,  проснулось любопытство. Она не стала задавать наводящих вопросов  и продолжила путь в сопровождении всемогущего человека.
«Чем вызван интерес жреца ко мне? Почему он так учтив?» - её не покидало предчувствие, что занавеси тайны сейчас приоткроются.
          Валерия следовала за жрецом всё дальше по узкой дороге. Ветви финиковых пальм, в изобилии растущих вдоль неё,  прятали их от палящего солнца, но не закрывали обзор. Девушка с интересом поглядывала по сторонам. Заливной луг сменился банановой рощей  и клочком поля, засеянного злаками. На мутной от ила воде «реки жизни» качались небольшие суденышки… 
          Неожиданно в просвете густой листвы возник строгий каменный храм. Путешественники  поднялись к нему по крутым ступеням. Жрец открыл тяжелую дверь и сделал приглашающий жест.
          Валерия вошла внутрь и осмотрелась. В  центре просторного  зала светло-коричневых тонов возвышался фонтан в виде массивного малахитового цветка.  Его мощная водяная струя устремлялась высоко вверх, но не достигала купола – рассыпалась,  как грозди фейерверка,  на множество отдельных струек,   ниспадающих  в глубокое блюдце.
          Стоящие чуть в стороне изящные девы в коротких прозрачных одеждах, по которым струились  каштановые волосы, поглядывали на пришелицу.  «Молоденькие  девы явно жрицы - выглядят уж очень соблазнительно», -  успела подумать Валерия и тут же отвлеклась на нежные звуки флейты, что неожиданно полились с балкона, находящегося на приличной высоте под  куполом…
          Храмовый смотритель хлопнул в ладоши. Жрицы подняли руки и закружились в  ритуальном танце. Их смуглые непрерывно извивающиеся тела  напоминали движения змей. Зрелище оказалось  настолько красочным и завораживающим, что оторвать от него взгляд совершенно не получалось.
          Танцуя, девы подступили к Валерии, подхватили под руки,  отвели к кушетке, раздели, уложили на мягкое покрывало и принялись массировать.  В какой-то момент тело её стало невесомым, мысли умолкли, а разум  выпорхнул наружу и  парил над кушеткой,  наблюдая за приятной процедурой ...
           Она давно потеряла счет времени и не ощутила, когда разум вновь воссоединился с телом.
           Убедившись, что девушка окончательно пришла в себя, жрицы одели её и подвели к провожатому, ожидающему на скамье у входа в храм.
          Внимательно оглядев  отдохнувшую и набравшуюся сил спутницу, жрец распорядился: «Следуй за мной в убежище фараона».
           «Что ещё за убежище?» -  путешественница во времени терялась в догадках, но спрашивать провожатого не решилась.
           Они  быстро переместились в пространстве без помощи колесниц и коней – им  вполне хватило  собственной энергии -  и оказались в песчаной пустыне. Одинокая  пирамида предстала перед  их взором.
          - Пирамида – и есть убежище фараона? - отважилась  спросить Валерия.
          - Да. Месту для последующей  жизни царствующего ныне надлежит находиться вне стен города. 
          Путешественница изумилась, глядя на неё:  - Невероятно грандиозное сооружение! Кто  построил такое чудо?
          - Его строили феллахи - свободные люди.
          - Как называют вашего фараона?
          - Собеседник Богов.
          - Красивая метафора, но у Собеседника должно быть собственное имя.
          - Тебе его знать незачем.
          - Почему?!
          - Ты  из другого мира…
          Девушка вознамерилась задать следующий вопрос, но жрец упредил его властным жестом и вслух добавил: «Прошу, не отвлекайся на вопросы,  пройди внутрь, остановись в центре зала и посмотри наверх».
          Валерия прошла сквозь узкий проход, оставленный  под толщей камней, и оказалась в  огромном пустом зале. Остановившись в центре, как и приказал провожатый, она  отчетливо услышала его голос:
         - Что ты видишь?
         - Вижу мощный поток голубоватого искрящегося света.
         - Встань  под поток и наполняйся энергией Вселенной.
         - Откуда льется свет? Ведь в пирамиде нет окон?
         - Ты ошибаешься. Окна есть. Но они очень узкие, расположены под самым сводом и предназначены для того, чтобы Собеседник Богов, находясь в загробной жизни, мог отличать день от ночи.
         - Вы всё продумали, - только и нашлась, что сказать, путешественница.
         - Да. Те, кто воздвигает убежища, мудрейшие люди.
         - А…, - она не смогла задать следующий вопрос – провожатый снова упредил его:  - Отпусти мысли, закрой глаза  и постой под потоком молча.
         Девушка вняла просьбе…
         - Выходи, - приказал ей жрец через некоторое время, - ты получила в дар достаточное количество энергии. Нам велено продолжить путь. Собеседник Богов желает тебя видеть.
         Валерия вышла из храма, вместе с провожатым  быстро и низко пролетела над землей и вдруг, без предупреждения, словно одна картинка сменила другую,   оказалась в центре египетского дворца.  Увиденное снова поразило воображение: Бронзовокожий брюнет восседал на массивном каменном троне и  держал в руке символ власти - золотой скипетр. После небольшой  паузы  он  неожиданно заговорил.  Его голос оказался мягким и звучным:  - Рад видеть тебя  у своих ног, моя далёкая родственница. Сожалею, но у нас нет времени для обстоятельной беседы.  Я всего лишь проводник между миром мертвых и живых.  Сейчас ты немедленно  отправишься дальше.
         - Куда? -  всё более и более терялась в догадках девушка.
         - Жрец покажет дорогу, - ответил Бронзовокожий и исчез вместе с троном, словно испарился...
         Путешественники пролетели над горными тропами и опустились на заскорузлую известковую землю.
         - Мы в Иудее?!
         - Да, - кивнул головой жрец. - Ты правильно определила место нахождения.
         После его слов, как по мановению волшебной палочки, перед девушкой возникло строение, от красоты которого захватило дух. Жрец обратился к ней в последний раз:  - Во дворец Соломона мне заходить не должно. Иди одна, дверь  открыта. - И превратившись в светящуюся точку,  пропал в мгновение ока.
         Валерия  поднялась по розоватым мраморным ступеням на крыльцо и переступила через порог... «Боже, какая красота!» Внутри царило гармоничное великолепие. Овальный зал обшили панелями из черного и красного дерева, украсили  ангелочками из слоновой кости и виноградными гроздями  из темно-вишневых рубинов, поблескивающих среди нефритовых листьев. В зале горели свечи, вставленные в золотые подсвечники. В такую восхитительную сказку девушка еще ни разу не попадала и даже не могла представить, что дворец может быть так изысканно убран. Воздух внутри дворца  приятно холодил кожу и благоухал неведомым ей ароматом.
          Как и во дворце фараона, трон расположили в конце овального зала. Но что это за сооружение! Престол Собеседника Богов тускнел по сравнению с ним. По своему размеру он казался необъятным и, в то же время, гармоничным. Деревянную спинку обвивали перламутровые  лилии. Подлокотники заканчивались головами золотых львов, а на заднем плане  поблескивали статуи ещё двенадцати золотых львов в полный рост.
          На троне восседал сам царь Соломон.  Царь жестом призвал Валерию подойти  ближе, попросил стать на ступень, что у его ног, затем чуть наклонился, надел на безымянный палец её правой руки золотое кольцо с крупным овальным густо-зеленым изумрудом и торжественно произнёс:  - Не забывай, что в тебе течет кровь царя Давида.
         «Это сон или явь?!»  - удивилась девушка и снова не смогла задать вопрос - неведомые силы сдержали её порыв.
         Соломон кивнул головой стоящей рядом  темноволосой  женщине,  облаченной  в серую льняную накидку с капюшоном, прикрывающим  волосы.
Та подошла к Валерии и приветливо улыбнулась.
        - Мария Магдалена - тоже родственница  Давида. Ей доверено показать тебе Йерушалаим и проводить домой.
         - Хорошо, царь, - хотела сказать Валерия, но  Соломон исчез вместе с дворцом также внезапно, как и фараон…
         Мария  взяла девушку за руку и неспешно повела по улочкам  невзрачного грязного городка.  Мостовых не было, под ногами пылилась лишь неровная желто-серая масса. Редкие прохожие спешили по своим делам и не замечали их…
         У одного из деревянных  домов на окраине пустынной улицы играл мальчик лет шести – кидал камушки в лужу и разглядывал брызги, на миг вспыхивающие в лучах солнца.  Мария подвела девушку к нему:  - Познакомься. Мальчика зовут Иисус,  - возьми его на руки.
         Валерия  подняла Иисуса, заглянула ему в глаза, прижала к груди,  погладила по голове. Только она захотела  поцеловать его, как мальчик исчез. Исчезли и люди. Она смотрела во все глаза, но ничего более не видела вокруг. Города, по улицам которого она  только что ходила, будто не было вовсе...  Заметив её растерянность, Мария ничего не стала объяснять и произнесла лишь одну короткую фразу:  - Тебе пора возвращаться.
         Через несколько мгновений «путешественница» оказалась в собственном теле,  безучастно  отдыхающем на кушетке, неохотно открыла глаза и окончательно  очнулась, услышав вопрос   Казимира Эдуардовича:  - Каковы ваши впечатления от погружения в медитацию?
         - Потрясающе! Занятия с вами нравятся мне всё больше и больше. В такое мистическое состояние я еще не входила. Но для чего мне  показали древние царства?
         - Какие именно?
   Ей пришлось рассказать обо всём  только что увиденном.
         - Скажите, вы читали Каббалу? - спросил психолог.
         - Нет, не читала.
         - А Библию? Ветхий Завет?
         - Нет, я никогда не увлекалась теологией.
   Казимир Эдуардович призадумался:  - Вы знаете историю своей семьи?
         - Очень кратко. Папа русский, мама литовка. Родители никогда не рассказывали мне подробностей, да я и сама не интересовалась.
         - Видимо, пришло время, - ответил тот и продолжил:   - Предполагаю, что вам нужно заняться историей рода. Генеалогическую информацию можно связать с тем, что происходило в медитации. Пока вы не узнаете каких-либо подробностей, я не смогу вам помочь  понять смысл видения.
         - Хорошо. Завтра же  поеду к родителям и попрошу их рассказать о семьях как можно больше.  -  Валерия попрощалась с Казимиром Эдуардовичем и поспешила домой. Глядя в автобусное окно, она тщетно пыталась проанализировать события, только что произошедшие с ней в медитации.  Что за кольцо надели ей на  палец? Зачем?  Интерес девушки к новой информации  возрастал...
               
                ***
   
          Все утро она была необычно рассеяна и не могла отвязаться от назойливых мыслей. Забыть о странном видении никак не получалось.
         «Успокойся и соберись! - приказала сама себе. - Значит так. План действий на сегодня. Первое: посещение книжной ярмарки. Наверняка там есть интересные книги по теологии. Сейчас многое разрешили печатать. Печатной продукции полно на любой вкус и цвет. Лишь бы покупали товар и оставляли продавцам  денежки. Второе: поездка к родителям для серьезного разговора. Сомневаюсь, что узнаю больше, чем мне рассказывали раньше, но попробую…».
          Лера вытряхнулась из дома и отправилась на книжную ярмарку. Послонявшись по отделу  эзотерики, она пришла в замешательство. Чего здесь только не предлагали: «Книга ответов судьбы на особый случай», «Огненные ритуалы», «Числа судьбы», «Курс астрологии для начинающих»... Отчаявшись найти подходящую литературу, она собралась потихоньку уходить, развернулась к  выходу и пошла вдоль отдела с Христианскими изданиями. Её взгляд остановился на толстенной зеленой книге. Золотыми буквами сияло  название: «БИБЛИЯ». Внутренний голос настойчиво заныл: «Купи, эта книга для тебя..., почитай, наверняка в ней написано о Соломоне».
         В итоге, с облегчением в душе, Валерия поехала домой с только что приобретенной Библией в руках.
         Любопытство мучало, и, не утерпев, девушка открыла книгу прямо в троллейбусе, аккуратно посередине.  Люди, наверняка, удивлялись, глядя на неё, но сейчас ей не было  до них дела. Она поглощала массу не совсем понятной информации и дошла до страницы с описанием строительства Дома Господня, где обнаружила рассказ и о дворце Соломона: «... И сделал царь большой престол из слоновой кости и обложил его чистым золотом, и шесть ступеней к престолу и золотое подножие, к престолу приделанное, и локотники по обе стороны у места сидения, и двух львов, стоящих возле локотников, и еще двенадцать львов, стоящих там на шести ступенях, по обе стороны. Не бывало такого престола ни в одном царстве...».
         «Вот так сюрприз! Описание совпадает почти полностью! Но ведь я никогда не читала Библию и не могла видеть этого текста!»
          Дома, наскоро сделав  пару бутербродов,  Валерия  устроилась на диване, еще более углубилась в чтение и вскоре нашла упоминание об одной из жён царя Соломона. Ею оказалась безымянная дочь  неизвестного фараона. Новый удивительный факт ничего не прояснил, а наоборот, еще более запутал клубок хаотичных мыслей, роящихся в  голове. Любопытство девушки стремительно росло. «Все, бросаю читать и еду к родителям. Поговорю с ними…».
   
               
          …В обыкновенной двухкомнатной квартире на Гражданке ничего не менялось уже много лет. Полированная стенка, раскладной диван, журнальный столик, книжный шкаф. Если тайны где-то и свили себе гнездо, то явно не тут. Единственное исключение из правил - невероятная чистота и порядок. Мама, сколько Валерия её помнила, всегда что-то драила и начищала, а большую уборку делала раз в неделю.
          Вот и сейчас она зашла в квартиру и сразу заметила, что пол еще влажный… Мама совершенно не поняла  душевное смятение дочери  - поцеловала, усадила за кухонный столик и принялась кормить  борщом. Пришлось есть... Из комнаты появился папа и, как всегда,  начал расспрашивать о делах на работе. Отделавшись несколькими стандартными фразами типа: все нормально, заявок на переводы полно, зарплату платят вовремя, Валерия спросила его:  - Кем были твои  бабушки с дедушками?
          - Так и знать особенно нечего.  Прадед твой был рабочим на оружейной заводе. Погиб в Великую Отечественную  под Курском, прабабушку я плохо помню - умерла молодой. А почему ты спрашиваешь?
          - Да так, просто... Сейчас многие своим происхождением интересоваться стали. Вот и я интересуюсь.
          Отец недоуменно пожал плечами и вышел из кухни.
          - Мамуля, расскажи про своих предков тоже.
          - Ой, я вообще ничего не знаю. Все пропали во время войны. Мы с мамой осталась вдвоём.  Наша Вильнюсская квартира полностью сгорела, и нам предложили переехать в Калининград – бывший Кенигсберг. Всем переселенцам там давали жилье и работу.
          - А что за картина хранится у тебя за кроватью? Как вам удалось её сберечь?
          - Мама – твоя бабушка успела вынести  из горящей квартиры. Старинный портрет  несколько раз прабабушки - единственное, что осталось у меня от семьи.
          - Почему ты не вешаешь его на стену?
          - Портрет необычный, лучше его никому не показывать.
           - В чем его необычность? Можно узнать поподробнее?
Мама мялась. Видимо ей очень не хотелось отвечать. « Мы всегда откровенны друг с другом, с чего бы такие «тайны мадридского двора?»
           - Портрет помогает исполнять желания, - выдавила она из себя после короткой паузы.
          - Каким образом? -  лицо Валерии вытянулось от удивления.
          - Да не знаю, как. Твоя бабушка случайно обмолвилась  разочек. Вот я и запомнила.
          - Мамуля, доставай его из-за кровати. Нечего ему там пылиться. Времена изменились, никто каверзных вопросов задавать не будет. Отдай семейную реликвию мне, я найду ей достойное место в своей квартире.
          - Хорошо, папа повезет тебя домой, а заодно возьмет портрет и поместит, где ты скажешь.
Мама ушла в спальню и принесла оттуда завернутое в старые газеты полотно с изображением  молодой женщины. Глаза редкого густо - изумрудного цвета явно выделялись на  строгом лице. Стройный стан облегало тёмно-бордовое бархатное платье. Но, все же, главное – загадочный взгляд. Он притягивал Валерию, и она вдруг будто провалилась в колодец, где исчезает пространство и время, и словно парила в воздухе. Её состояние очень походило  на пережитое в кабинете психолога. Валерия внезапно поняла, что женщина с холста благодарна  за то, что её извлекли  из небытия…
          Далекая родственница будто рассматривала свою спасительницу, изучала... а та изучала её... Папа молчал и поглядывал на дочь с недоумением.
          - Какая красивая родственница! - опомнившись, воскликнула дочь, - попробую  побеседовать с ней - проверю, правда ли она умеет исполнять желания, или эта способность - всего лишь красивая легенда..., папа, едем уже, мне не терпится. - Валерия явно находилась под впечатлением от  случившегося.  Она  не умела лгать и притворяться, а уж перед родителями - тем более.
         - Алдона, не надо было говорить, что прапрабабушка умеет исполнять желания. Дочь поверила в эту ерунду.
         - Папа, не ворчи, а собирайся. Я взрослая девочка. Сама разберусь...
   
   
               
2

                ОТСУТСТВИЕ РЕЗУЛЬТАТА - ТОЖЕ РЕЗУЛЬТАТ



          Прошла неделя. Валерия снова ждала приема в классе у Казимира Эдуардовича,  устроившись  на светлом  угловом диване в эркере. Ей всегда доставляло удовольствие находиться здесь - психолог продумал интерьер до мелочей: гладкие стены выкрасил ненавязчивой светло-зеленой краской. Сбоку, рядом с диваном, поместил удобную мягкую кушетку оранжевых оттенков. На противоположной стене расположил огромное полотно с  яркими сочными полевыми цветами, притягивающими взгляд. Под полотном поставил письменный стол и  коричневое кресло для себя. Никаких лишних  отвлекающих внимание мелочей.
          Валерия невольно вспомнила о портрете, погрузилась в раздумье и не заметила, что в дверь вошли.
          - Добрый день, прекрасно выглядите! Что у вас нового? Есть, чем поделиться со мной?
Девушка встрепенулась:  - Добрый день, Казимир Эдуардович, не заметила вас... За неделю ничего не изменилось.
         - Как, совсем ничего? Вы занимались темами, о которых я говорил?
         - Занималась. Купила Библию, прочитала про Соломона и храм Гроба Господня.
         - И что из этого следует?
         - Описание полностью совпадает с тем, что я видела в медитации. Вопросов становится всё больше, а ответов на них нет.
         - Тогда задавайте вопросы, не стесняйтесь.
        Валерия спросила первое, что вертелось в голове:  - Как я могла встретиться с Соломоном, Магдаленой и Иисусом одновременно? Ведь они жили в разных эпохах?
         - Всё  просто. В медитации привычного для нас понятия времени не существует. События, произошедшие в разных временах, свободно переплетаются между собой. Измерения тоже разные. Можно встретить совершенно непонятные образы из параллельного мира. Именно этими проявлениями медитации и полезны. Я понятно ответил?
          - Понятно. И еще: я умею писать двумя руками одновременно в разные стороны - зеркалю. Это как-то связано с моими повторяющимися снами?
          - Скорее всего. Замечу, что такой способностью обладали некоторые гении. Перечислять их имена не буду и  другой информации пока добавить не могу. Возможно, мы вернемся к обсуждению этого вопроса позже. -  Психолог на секунду  замолчал,  глубокомысленым взглядом посмотрел Валерии в глаза и продолжил:   - Для начала хотелось бы, чтобы вы проанализировали собственные возможности самостоятельно.  Есть еще вопросы?
          - Сегодня больше нет.
          - Хорошо. Тогда вернемся к нашей основной теме. Что нового вы узнали о предках?
          Валерия уже собиралась рассказать о портрете, но отчего-то медлила и вдруг спонтанно приняла решение - не говорить. «Почему? Ведь передо мной друг?!»  - Тем не менее, она покачала головой в ответ: - Пока ничего. -   «Рано рассказывать новости.  Сначала нужно  убедиться в достоверности легенды».
          - Отсутствие результата, как ни удивительно, тоже результат, - подбодрил её психолог.  - Подождем, что вы увидите в следующий раз. А сейчас как раз самое время поговорить о вашем детстве. Вспомните самый яркий эпизод, связанный с ним. Что более всего отложилось в памяти? 
Девушка пожала плечами:  - Обычное детство. Росла и воспитывалась как все другие дети - по коммунистическому стандарту.
          - Быть не может, - не отставал Казимир Эдуардович, - каждый человек невольно запоминает значимые эпизоды.
          Валерия  вспоминала. В её голове потихоньку всплывали яркие картинки, но она рассказала  самую малость.  Будто её  удерживала от болтовни невидимая сила:
          - Центр Калининграда тогда был застроен только в районе Ленинского проспекта и улицы Багратиона. Пройдя за угол буквально пятьсот метров, сразу натыкаешься на полуразрушенные немецкие дома и кирхи. Мест, где можно вольно гулять, предостаточно. Мы с друзьями перемещались по городу  безо всяких препятствий,  быстро изучили все ближайшие  подвалы и перекинулись дальше - в Кафедральный Собор, где в склепе, облицованном светло-розовым мрамором и огороженном массивными цепями, покоился великий философ немецкой нации Эммануил Кант. Вместе с ватагой мальчишек я проникала везде - поднималась по винтовым лестницам, оставшимся целыми после бомбежки, гуляла по залам собора,  заглядывая во все углы и пытаясь найти клад. И один раз действительно нашла в подвале королевского замка металлическую коробку, набитую неиспользованными  наградными крестами, которую потом поменяла на альбом с марками...
          - И зря! – прокомментировал психолог.
          - На тот момент немецкие марки ценились дороже. Это сейчас кресты имеют интерес у коллекционеров, - возразила Валерия.
          - Возможно, -  Казимир Эдуардович не стал продолжать спор.
          - Страха я не испытывала,  - продолжила рассказ девушка,  - был только интерес ко всему новому и неизведанному. А лет мне тогда исполнилось всего ничего, примерно десять, - девушка помолчала пару секунд  и добавила: - Моё детство можно сравнить с приключенческой книгой. 
          - Конечно можно, ведь  воспоминания вызывают у вас только положительные эмоции?!
          - Только положительные.  И ещё: в моем детском теле всегда находился мощный неиссякаемый запас энергии. Незаметно я выросла и растратила его. Если бы запас остался, то я, несомненно, добилась бы гораздо большего в жизни.
          - Вы загрустили?
          - Да. Вспомнила переезд в Ленинград. Я тяжело покидала  любимый город. В мыслях меня постоянно тянет обратно и до сих пор не покидает чувство, что над Кёнигсбергом  витает важная неразгаданная тайна.
          - Возможно, что вам еще предстоит её разгадать,  - Казимир Эдуардович обворожительно улыбнулся.
          - Вы так считаете?  - удивилась Валерия.
          - Почему нет?  Не каждому дано заглянуть в будущее,  но ваши способности вам помогут.
          - Какие  у меня выявились способности?!
          - А разве вы еще не поняли? Не каждому дано заглянуть в Хроники Акаши.
         - Акаши?! Что это?
          - Книга жизни - своеобразный  космический банк данных - хранилище информации о каждом человеке, жившем когда-то на земле, о его поступках, чувствах, плохих или хороших намерениях, информация о прошлых жизнях, а так же хранилище нашего будущего. 
         - Ничего себе! Разве получать такую информацию  возможно?
         - Возможно, только способности даны далеко не каждому. То, что они даны вам, несомненно. И их необходимо развивать.  Поэтому постарайтесь четко зафиксировать в памяти приятные ощущения, связанные с детством и научитесь легко входить в них.
          - Для чего?
          - В таком состоянии лучше всего добиваться расширения сознания - приближаться к разгадкам тайн и намеченным целям. Кстати, какие цели у вас на сегодняшний момент?
          Девушка снова замолчала и перевела взгляд с психолога на картину...
          - Та-ак, - заметил он её растерянность, - давайте разбираться, с чем у вас затруднения, и что в  жизни вы хотите поменять?
          - Не знаю..., меня вполне устраивают  работа, родители, друзья, образ жизни, квартира.  Всё есть.
          - Лукавите! А вторая половинка?
          - Вы правы. Мне скоро тридцать, а достойного мужчины, с кем я хотела бы связать жизнь, до сих пор нет. Даже влюбиться по-настоящему не в кого. Обычно у меня происходит так: Какой классный парень! А через полгода полное разочарование. Не могу определиться, кто мне нужен.
          - Валерия, я ничуть не удивлен таким ответом. Ведь генезис и психология женщины  полностью отличаются от мужской. Мы ведем себя, как люди из разных закоулков Вселенной. 
          - В общем, да, - поддакнула психологу девушка.
          - В современном мире, с учетом стремительно развивающейся цивилизации, с выбором подходящего спутника жизни становится всё труднее. А в вашем случае ещё труднее. Говоря примитивным языком, природа одарила вас мощной энергией.
         - И что мне теперь делать? Где искать такого же энергичного? А может и вовсе оставаться одной?
         - Ни в коем случае! - воскликнул Казимир Эдуардович, - предлагаю вам разобраться с этой проблемой как можно быстрее. Готовы ли вы  запомнить моё «домашнее задание»?
         - Готова.
         - Тогда запоминайте: когда придёте домой, устройтесь максимально удобно,  возьмите ручку, тетрадку, сосредоточьтесь и подробно представьте мужчину, которого хотите видеть рядом с собой. Опишите всё, вплоть до мелочей. Придумайте ему внешность, черты характера, род занятий, страну проживания, профессию, интересы. Зафиксируйте всё, на что хватит фантазии.
          - А дальше?
          - А дальше назначьте дату и место встречи, придумайте обстоятельства, при которых вы с ним познакомитесь. На следующий день после этого творческого процесса сделайте все наоборот - безжалостно выкиньте все мысли «о нём»  из головы. Просто забудьте о том, что написали и занимайтесь  обычными делами.
          - И все? Так просто?
          - На самом деле всё не так просто, как кажется. Процесс сложнен для нашего понимания, но вышеописанная техника работает отлично. Кого «закажете», того и получите.
   Валерия вышла из кабинета в обалдевшем состоянии. «Домой, быстрее домой! Писать! Наверняка мой суженый уже ждет, когда я впущу его в  условную дверь!»
          Она добралась до квартиры, скинула верхнюю одежду, включила чайник, налила себе чашечку чая, взяла ручку, бумагу, уселась за кухонный стол и погрузилась в раздумья:  «Какого мужчину я желаю? Никогда серьезно не анализировала эту проблему…, душа моя, ответь на вопрос, кого ты хочешь видеть рядом с собой?» - На удивление,  душа выдала полный ответ незамедлительно. Девушка еле успевала фиксировать мысли, льющиеся потоком. Через час «сочинение» было полностью готово. Подробное описание желаемого лежало перед  ней. Валерия подняла глаза на портрет прапрабабушки. «Улыбнешься, или нахмуришься? Что ты, бабуля, вообще думаешь о таком заказе  мужа? Возможно? Получится ли?» 
          Неожиданно, или это неровно падающий свет от лампы пошутил... но  девушка совершенно отчетливо увидела, как женщина в зеленом платье по-доброму усмехнулась и поощрительно кивнула.
          «Так, доигралась в мистику. Чудеса начались, видения, привидения... Все. Делаю перерыв - прячу тетрадь, забываю о проблеме и ложусь спать. Постараюсь больше не думать и не представлять, что произойдет в моей жизни дальше…».
               
      


3
               
ВКЛЮЧАЙ ГОЛОВУ, РОДНОЙ!


          Семь утра. Александр неохотно приоткрыл глаза и, находясь в полной прострации, с трудом понял, что лежит в  родительской спальне. Постепенно  его голова начала соображать. Он откинул одеяло, усилием воли стащил  разомлевшее тело с громоздкой  кровати  и  побрел в ванную комнату. Заглянув в  большое на половину стены зеркало над раковиной, сам себе ужаснулся: отекший и небритый «монстр» наблюдал  за его вялыми телодвижениями.
          «Докатился! Выглядишь, как ходячий кошмар. Тобою  можно детей пугать! 
          «Не прикалывайся. Уже привожу себя в порядок».
           Десять минут под теплым душем привели его в адекватное состояние…
«Монстр» окончательно проснулся  и  приступил к зарядке. Сначала – дыхание. Тело должно не только взбодриться, но еще и наполниться энергией в каждой  мышце и  каждой клеточке. Затем несколько простых, но эффективных упражнений «на разогрев». И наконец – проработка  ката кихон-кумитэ. Он молотил ногами воздух, уклонялся от ударов невидимого противника, перекатывался по полу. Кому как, а вот ему в спарринге технику не отработать. В спарринге приходится больше думать о том, как бы взять верх над партнером, а не о безупречности приема. Вот и приходится оттачивать технику самостоятельно.
           Александр взглянул на часы. «Так. Времени остаётся в обрез. Быстро пью кофе и надеваю  «парадный» костюм…».  Он вышел во двор, сел в старенькую, но любимую БМВ и поехал в Управу.
            По дороге  Саша - младший разведчик  мысленно общался со старшим - отцом: - «Папа, ты меня слышишь? Мне очень не хватает тебя! Вспоминаю все твои советы, когда мне плохо. Спасибо, что приучил меня четко,  в нужное время просыпаться и быстро приходить в норму. Сегодня в Управе утренний сбор. Главное, не опоздать к началу. Там я  увижу нашего общего друга и своего начальника – Анисимова. Снова заведу разговор о тебе и снова не получу ответа...».   
           Он часто разговаривал с папой – Сергеем Николаевичем, неожиданно ушедшим в мир иной. Не мог привыкнуть, что его уже нет рядом.
         
                ***


          Девять ноль - ноль. Начальник Управления экономической разведки Анисимов посматривал на часы  и  ждал  свою, как он выражается,  когда злится, бестолковую  команду.
          - Зеленский, снова опаздываешь?
          - Товарищ генерал, ровно девять!
          - Отставить  пререкания! - Александр примолк.
          - Итак, - начал Анисимов, -  развал  Союза резко повлиял на  отлаженные схемы нашей деятельности, годами наработанная агентурная сеть развалилась. Исходя из этого, действуем по обстоятельствам. Есть задание. Через неделю вы  направляетесь на границу с Китаем, а точнее Чита - Забайкальск. 
          - В Забайкальск?!  Ведь это не наш регион! – молчать и слушать начальника – не  амплуа Александра.
          - Да, капитан Зеленский, именно туда. И я с этим поделать ничего не могу.  Приказ из Москвы. Некогда там проблемами регионов заниматься. На сегодняшний день им поставлены другие задачи – крупный бизнес охранять, да сферы влияния распределять. Хорошо устроились. Скидывают все на питерское управление, мы за них дела закрываем, а они отчитываются. Черт бы подрал эту перестройку.
          «Что-то сегодня шеф разоткровенничался.  Как пить дать, хорошо его начальство достало…, качественно…».
           - Обстановка у наших товарищей напряженная, - продолжал генерал  немного успокоившись, - не справляются с поставленными задачами. Требуется помощь. Работать будете независимо друг от друга, основную информацию получите после совещания. Каждый полетит и поедет самостоятельно. Зеленский закрепится  в Забайкальске, остальные в Чите.
           - А кто обеспечит моё прикрытие?  – спросил Александр, зная, что Анисимов простит ему и этот вопрос.
          - Александр Николаевич, когда вы научитесь молчать, когда говорит старший по званию?!
          - Извините, товарищ генерал, но всё же, кто?
          - Человек москвичей. Уверяют, что надежный, не первый год с ним работают.  Зовут Владимиром. Именно он  будет помогать  в Забайкальске... Вы удовлетворены ответом?
          - Не совсем, товарищ генерал…,  фото есть?
          - Да, у меня есть его фотография. 
          - Отлично.
          - Разрешите, я продолжу?
          - Продолжайте, товарищ генерал.
          Шеф окинул Сашу убийственным взглядом, но сдержался:  - Скажу кратко: из двух заводских лабораторий Читы идет постоянная утечка информации по нашим научно-техническим разработкам. Ее переправляют  в Китай, а оттуда в США.
         «Ну вот, это называется смешение задач в одну кучу, - размышлял Александр, - получить списки китайских агентов - задача Управления внешней контрразведки, а утечка информации по научно-техническим разработкам – наш отдел. Получается, что мы «суем рыло»  не в свою грядку... ну что же, и такое бывает... перестройка по-своему перекроила всю деятельность ФСБ и СВР…».
          Генерал внимательно обвёл глазами присутствующих и, считывая недоумение, застывшее на лицах  подчиненных, сдвинул брови и закончил мысль:  - Задача: Выявить и прекратить утечку  любыми доступными средствами. Работать будете с нуля, а значит, на интуиции. Версия  есть, но конкретно ухватиться пока не за кого...  Даю два дня на подготовку и изучение  имеющегося материала. Вопросы зададите позже... Пока все свободны, кроме Александра Николаевича Зеленского. 
          «Я и не надеялся, что будет иначе. Сейчас начнет воспитывать – имеет право. Я у него на коленях сидел, когда  маленьким был.  Ладно, потерплю малость, подожду, пока он выльет на меня все накопившееся за последнюю неделю душевное дерьмо и успокоится…».
          - Саша, ты опять ездил  к американскому консулу? Ну  что с тобой делать? На неприятности нарываешься! – Зеленский слушал молча. Пусть генерал выговорится. 
          - Я же настоятельно просил не лезть в это дело! Головой рискуешь! Хочешь, чтобы тебя, как и отца, тихо и незаметно убрали? Не надейся, что он жив. Выбрось дурные мысли из головы!
          - Не могу. Гроб цинковый нам вскрыть не  дали.  Так называемые сопроводительные документы - медицинское заключение о болезни  и Свидетельство о смерти  -  обыкновенная липа. И вообще, как отец оказался в Майами, когда должен был находиться в это время в Сингапуре?
          - Да откуда ты знаешь что липа, а что нет?
          - Если документы были настоящими, то труп отправили бы в Россию в течение недели, как положено, а я не мог добиться транспортировки тела два месяца. Это ненормально. Скорее всего, сначала папу вывезли из Сингапура в Америку, затем думали, что  делать дальше.  Не развилась у него никакая  внезапная саркома.  Враньё всё, и точка. Папа  имел отличное здоровье, и вы это знаете.
         - Знаю. Но в сложившейся ситуации я хочу  уберечь именно тебя. Ты сын моего друга и мой непосредственный подчиненный. Соответственно, я вдвойне отвечаю за твою безопасность. Будь любезен, не лезь. Расследованием смерти твоего отца занимаются более компетентные люди из его Управы.  Наберись терпения и жди.
         - Поэтому вы отправляете меня в Забайкальск? Подальше из Питера?
         - И поэтому тоже. Иди с глаз моих долой.
         - Слушаюсь, товарищ генерал. Уже пошел...
         На сегодня  воспитание Александра  закончилось быстро. Он расслабился. Уже не первый раз его посещала назойливая мысль: «Ох, у меня и работа, но ведь сам выбрал, никто не заставлял…». - Александр добровольно решил пойти по стопам отца, так что, отлично знал, на что идёт. Его покойный отец всю жизнь прожил «на низком старте», а теперь и его сын в любой момент мчится, куда пошлют.  Фигаро здесь – Фигаро там. О нормальной личной жизни ему мечтать  не приходилось. Некогда. А если говорить совсем  честно, то не особенно и хотелось. В одиночестве  есть свои преимущества. Забот меньше и нервная система в порядке.  Проблем и на работе хватает, хоть отбавляй.
          Закончив пустые  размышления, разведчик заглянул  в универсам за  полуфабрикатами. По правде говоря, он терпеть не мог посещать  огромные супермаркеты, в которых есть всё, что надо и все, что не надо.   Но сегодня  этого вынужденного мероприятия не избежать. В холостяцком холодильнике совсем пусто.
          Саша внутренне собрался  и нехотя вошел... Выбирать пельмени не было никакого желания - все одинаковые: и «особые», и «классические», так что, он покидал в корзину первые, что попались под руку, и направился к кассе. Повезло! Впереди  стояло всего два человека.   Расплатившись, разведчик быстро прошел к выходу, по сторонам не смотрел. Голова его забилась мыслями о новом задании. «Вот если бы отец вернулся, как планировалось, то и с этим делом многое прояснилось бы сразу. А теперь приходится складывать пазл, не имея не только картинки-образца, но и двух третей деталей…».
          Внезапно у больших стеклянных дверей его сбила с мыслей  и едва не с ног  рыжеволосая девушка. Вероятно, она также спешила по своим делам и не заметила молодого мужчину.
          Считая себя воспитанным человеком, Саша поспешил извиниться  первым:  - Простите, я случайно на вас налетел! 
          - Ничего, я  понимаю, - с улыбкой ответила «рыжуха», смело глядя ему в  глаза, - я уже сделала покупки, но забыла про хлеб. Теперь вижу, что на кассах очереди. Ладно, обойдусь без него.
Отчего-то прерывать разговор разведчику не хотелось. Он не понимал - в чем причина?
          Неожиданно для самого себя, со словами: «Давайте я вам помогу»,  Саша взял пакет из рук  «рыжухи»  и  пошел рядом с ней до автобусной  остановки.  Так и познакомились. Девушку звали Лера. Поначалу он  не мог понять, чем Лера привлекла его внимание, то ли глубоким проницательным взглядом изумрудных глаз, то ли  пышными  волосами необычного оттенка. Ему очень захотелось увидеть её снова. Ни секунды не колеблясь, глядя  ей в лицо,  разведчик выдал скороговоркой:  - Предлагаю встретиться сегодня вечером, часов в восемь в кафе «Космос», что в начале Большого,  на Петроградке. Как вам мое предложение? По душе?
           Она, после секундного раздумья, кивнула: - Хорошо, давайте встретимся. 
           - Будьте добры, продиктуйте номер вашего телефона.
           - Телефона?! – видимо, она немного смутилась скоростью, с которой он сокращал дистанцию.
Пришлось пояснить: - Я забронирую столик и позвоню.
Девушка  продиктовала  номер и распрощалась с Александром до вечера.
           «Что со мной происходит?» - разведчик моментально воспарил духом, настроение поднялось, и куда делась его привычно «холодная» в любых обстоятельствах, голова?  -  «У нее чудесные глаза и она совершенно не боится незнакомых мужчин, несмотря на криминальную обстановку в городе. Наверное, ей никто и никогда не делал зла. Хотя, нужно быть стопроцентным циником, чтобы обидеть такую доверчивую девушку...». 
И тут его  прошибло, как  током..., внезапно он понял, что Лера разбудила в нём  давно уснувшую потребность трогательного внимания и заботы о  женщине.
           К такому повороту событий он оказался совершенно  не готов. Дальше, чем флирт и последующая недлительная связь, дело, как правило,  не доходило. Женщины его обычно  интересовали только как объект для получения нужных сведений  и, разумеется,  для удовольствия - приятного дополнения к работе. Строить постоянные отношения ему просто некогда, да и подобное желание никогда не появлялось. Но в данном случае внутренний голос  громко настаивал на том, что эта встреча  может иметь совершенно  иное, более серьезное продолжение.  Разведчик попытался выкинуть  неожиданно возникшие навязчивые мысли из  головы, но освободиться от них  не удавалось.
          «Сашенька,  включай голову, родной!» -  занимался он аутотренингом за рулем, но настроить на аналитическую работу  мозг, полностью заполненный  размышлениями о личной жизни, не получалось. Настойчиво сигналила та часть мозга, которую можно отключить, наверное, только ударом тяжелым тупым предметом: «На тебя налетела рыжая красотка. Кто она? Действительно ли встреча случайна?! При твоей работе возможно все!»
В растрепанных чувствах  он добрался  домой и решил сделать контрольный звонок - проверить, свой ли телефон дала  девушка или придумала на ходу комбинацию из цифр. «Интересно, откликнется она на имя Лера?» - Он набрал продиктованный номер и сразу услышал озорной голосок на другом конце трубки:
         - Алё!
         - Лера, это вы?
         - Я, кто же ещё, - кокетливым голоском ответила девушка.
         - Это Александр, ваш новый утренний знакомый.
         - Очень приятно!
         - Вы точно не забудете приехать вечером в кафе?
         - Нет, не забуду, - пообещала Лера, - вы можете забронировать столик.
         - Обязательно. С нетерпением жду встречи.
Саша немного успокоился:  «По крайней мере, здесь все в порядке. Можно вернуться к работе…». Его «работа» заключалась в том, что он заварил крепчайший чай, поставил кружку на табуретку, используемую вместо журнального стола,  плюхнулся на диван и закрыл глаза. Шеф приказал думать, вот он и думал. Где это делать – в конторе за столом, или дома, в принципе, ему без разницы, лишь бы был результат. В таком подходе много плюсов, и только один вынужденный минус: папки с документами при нём нет. Её запрещено выносить из здания Управы. Да и смысла в этом нет никакого. Во-первых, в ней лишь сырая информация без выводов аналитиков, а значит ценность этих «секретов» для «конкурирующих фирм» сомнительна. Во-вторых,  если  понадобится, то  он вынесет из здания Управы всё, что  нужно и не нужно, включая самого Анисимова. Собственно, двенадцать печатных листов даже не нужно переснимать миниатюрным фотоаппаратом в ручке. Он всё запомнил, как учил его отец…  «Я мыслю, следовательно, существую. Если я чего-то не домыслю, то существовать перестану, и меня, как папу, привезут в запаянном гробу, а мое задание отправится доделывать кто-то другой…,  вариант, конечно, неприятный, но вполне допустимый, если то, что я прочел - правда, а не домыслы неопытного информатора…».
          Так,  в проработке рабочих моментов, прошел день и быстро подкрался вечер.
               
                ***               

          Мысли роились в  голове Валерии, как мухи: « Повезло мне сегодня или нет? Об этом я узнаю вечером…, Александр, значит защитник, хорошее имя, сильное…, посмотрим, что будет происходить дальше…, в его облике явно присутствует харизма…».
          Она давно не встречала подобных мужчин и сразу выделила его  лицо с веселыми карими глазами и четко очерченными губами из общей массы тусклых и невыразительных, успела разглядеть высокую пропорциональную фигуру, ровные ноги, широкие плечи и даже длинные тонкие пальцы на узких кистях рук.
В магазине он не смотрел на неё, вот и пришлось действовать самой.  Зато получила результат. Бывает, ждешь, ждешь, когда мужчина осмелится подойти к тебе первым, удобные ситуации ему создаешь, а он все никак…
         «Ладно, лишние мысли в сторону…, пора готовиться к незапланированной
встрече c новым потенциальным  знакомым. Вечный вопрос - что же  надеть?  Думаю, надо примерить  узкую юбку. Есть у меня одна, темно-коричневого цвета, под сапожки подходит, а наверх прикину шелковую зеленую блузку под цвет глаз…».
         Лера озабоченно вертелась перед зеркалом: «А что? Очень даже ничего! Рыжие волосы отлично сочетаются с блузкой. Смотрюсь элегантно. Ему должно понравиться. - Она щелкнула пальцами: « Вот так вот, вуаля!.. а что, если пригласить его в театр после кафе?  Билеты у меня, а Танька, ради такого случая, перебьется. Схожу с ней в следующий раз... Ладно, посмотрим, как события развернутся дальше. Загадывать не буду, а то, не дай бог, сглажу».

                ***


          Предстоящий приятный поход в кафе начался с неприятного сюрприза. По непонятной  причине не заводилась машина. Старушка уже не в первый раз  подводила Александра, но поменять не поднималась рука. Ведь это  машина отца. «Ладно, ничего страшного не случилось, все живы». -  Он позвонил знакомому мастеру и вызвал такси.               
         Саша приехал в кафе заранее и сел за столик, специально заказанный недалеко от входа.  На дверь  не смотрел, но боковым периферийным зрением отслеживал всех входящих. Он хотел увидеть Леру раньше, чем она заметит его, в тот момент, когда  девушка ещё не совсем сконцентрирована  и не попытается контролировать действия, мимику и движения. Все-таки, это довольно странное банальное знакомство, похожее на  «два прохожих под дубами в темноте столкнулись лбами…».  В жизни каждого происходит  миллион таких моментов. Спрашивается в задаче, почему он, вместо того, чтобы размышлять над предстоящим делом, сидит в кафе и ждёт рыжую Леру, которую  сегодня увидел впервые в жизни? Ответа на этот вопрос у него не было.      
         … Ждать пришлось недолго. Через десять минут Лера появилась в дверях. Девушка грациозно,  легкой походкой подошла к администратору,  кивнула ему головой в знак приветствия и вежливо о чем-то спросила.
          Администратор показал ей столик, где  томился в ожидании разведчик.
          Лера посмотрела в Сашину сторону, поймала его взгляд, приветливо улыбнулась, но через секунду выражение её лица стало иным, более внимательным и строгим, как  подобает при первой встрече.
         «Она волнуется. Почему? Неужели я, и впрямь, ей  понравился? Но тогда ей нечего волноваться, потому что  это  взаимно, вот ведь какая штука!» 
          Александр встал, взял девушку за руку, галантно коснулся губами  кончиков  пальцев и пригласил сесть за столик наискосок от него. Она села и  закинула одну ногу на другую. За краем стола виднелся  ее коричневый сапожок  на высокой шпильке. "Стройная ножка   выглядит очень соблазнительно!" - пронеслось  в голове у разведчика...
          Глядя ей прямо в глаза, он коротко сказал:
          - Валерия,  я рад, что вы пришли!
При всей банальности ситуации, интонация фразы получилась неожиданно искренней и теплой. Девушка вскинула голову,  доверчиво  посмотрела на него и ответила:
          - Вы мне  понравились, хочу понять, чем. Обычно, знакомство с мужчиной на улице  оказывается удачным в единичных случаях, но в ситуации с вами я почувствовала внутреннее доверие и расположение. Давайте поговорим и узнаем друг друга поближе.
Разведчик улыбнулся  и, не переставая наблюдать, продолжил разговор:  - Испытываю те же чувства в отношении вас... А посему, предлагаю выбрать что-нибудь из меню, а далее начать приятную беседу. 
          - Я согласна, Александр... 
Лера заказала салат, печёную форель и апельсиновый сок.  Покручивая пластмассовую трубочку для питья в руках, она внимательно наблюдала за тем, как явно проголодавшийся  Саша  уминал отбивную с жареной картошкой.
          Складывалось впечатление, что девушка тоже пыталась «прощупать» разведчика и действовала собственными, совершенно неизвестными ему  методами.  Неожиданно  его осенило:  Лера   предугадала то, о чем он  сейчас  начнёт говорить, и для неё уже не будет новостью произнесённое им вслух. Саша внутренне напрягся и,  стараясь настроить разговор на нужный для  него лад,  все же спросил первым:  - Лера, вы здесь родились - в Питере?
         - Да, здесь.   
         - Чем занимаетесь, если не секрет?
         - Не секрет. Работаю переводчиком в фирме, иногда помогаю туристам в загранпоездках.
         - Какими языками владеете?
         - Английским, немецким.
         - Живете одна или с семьей? 
         - Сейчас одна. У меня своя квартира, отдельная от родителей. Сказать, сколько комнат?
Он, слегка опешив, замолчал.
          - Александр, это допрос? Лучше расскажите о себе. У вас вид большого профессионала по знакомству с женщинами. А еще каким-нибудь ремеслом владеете?
Довольно жестко. Впрочем, этим приглашением в ресторан и «анкетным» разговором он сам напросился на колкость, винить некого.      
          Не моргнув глазом,  тот спокойно ответил:  - Я  профессиональный пианист, играю в оркестре, часто гастролирую по разным городам и странам.
          - Оказывается, у вас интересная творческая работа! Удачно сочетаете приятное с полезным, себя показываете и мир смотрите.
         - Так и есть. Но, иногда, и «пахать» часами приходится, произведения учить. А еще частенько устаю от постоянных переездов и смены гостиниц. Есть свои издержки в работе. Не все так красиво и легко, как кажется.
         - В любой профессиональной деятельности есть свои издержки, - заметила Лера, - вы наш, питерский?
         - Питерский, коренной, - слегка удивился такой постановке вопроса Саша.
         - В каком оркестре играете?
         - В симфоническом.
         - А как называется  оркестр? Возможно, я его слышала.
         - Вряд ли, - покачал головой разведчик, - это совсем новый недавно образовавшийся коллектив, его название вам ничего не скажет. Надеюсь, со временем заработаем себе имя и известность. - Врать Лере ему совершенно не хотелось, посему  разговор о его «концертной» деятельности он поспешил свернуть. А то она еще кассету попросит, и как он будет выкручиваться? Подарит  запись Лондонского симфонического оркестра? Так попросит сводить на концерт...
          - По поводу женщин  вы правильно заметили. Скрывать не буду, интересуюсь, но в меру. Женщин  никогда не обижаю и ни к чему не принуждаю. Предпочитаю оставлять право выбора за вами. 
          Лера поколебалась несколько секунд и, поймав его на слове, предложила:
          - Если право выбора за мной, давайте поедем в театр. Там идет новая постановка – «Волшебная  флейта» Моцарта. Совершенно случайно у меня оказались билеты.
          - Совершенно случайно?  - С подковыркой переспросил он.
          - Абсолютно, - ответила Лера.  Её глубокие глаза смотрели на него серьезно и правдиво.
Разведчик согласился. Почему бы нет? В театре он не был несколько лет….   
          Спектакль оказался интересным, необычным по стилю и поставленным на современный лад.
          Слушая музыку, переплетающуюся с монологами актеров,  Саша продолжал посматривать на девушку: «Видимо, Лера обладает хорошо развитым образным мышлением.  Ей явно нравятся мистические сказки. Она ощущает себя Паминой рядом с Тамино...».
          Неожиданно в его голову  закралась новая мысль: «Дева пригласила меня в театр не случайно и отнюдь не спонтанно. Это явно «домашняя заготовка». И сейчас она, в свою очередь, незаметно наблюдает за мной, моей реакцией и делает свои выводы. Как говорится в одной  далеко не волшебной сказке: «миллион за твои мысли…»  Хорошо бы соответствовать ее чувствам и иметь на это время, учитывая мою непредсказуемую работу».
          … Спектакль закончился. На улице только что прошел дождь. Выйдя из театра,  Лера с Сашей шли по мокрой улице, освещаемой фонарями и яркими фарами летящих навстречу машин. Предполагалось, что он проводит девушку до остановки, но её  давно прошли, по молчаливому обоюдному согласию сделав вид, что не заметили. Разговор продолжал крутиться вокруг волшебной немецкой сказки.
          - Есть легенда, что ранняя смерть Моцарта связана именно с «Волшебной флейтой», - сказала Лера, - его убили масоны за то, что он вывел на сцену и, тем самым,  рассекретил тайные ритуалы братства вольных каменщиков.
Саша пожал  плечами. Спорить  ему не хотелось, тем более, когда у Леры так горели глаза. Хотя ему, в свое время, довелось читать один документ из архива, в котором  прямым текстом сказано, что заказчиком оперы является «венская ложа» …, но он лишь пожал плечами в ответ, так как чувствовал себя комфортно рядом с такой удивительной девушкой.
         - Понимаю, что это сказка, но то, что Тамино влюбился в портрет, кажется мне слегка притянутым за уши, - высказал разведчик своё мнение, - портрет –  всего лишь внешность. А влюбляемся мы, прежде всего в характер, ум, душу…
          Лера вдруг повернулась к нему лицом, некоторое время пятилась, испытующе глядя в глаза, и неожиданно предложила:  - А поедем ко мне!? Дома спокойнее, уютнее, нет чужих ушей и зорких глаз. 
         Александр оказался не вполне готов к такому повороту событий, но согласился. Профессиональный интерес живо встрепенулся в нём: « Что задумала эта красавица? Явно, не разовый секс. Она не из трусливого десятка и хорошо чувствует ситуацию, гораздо лучше, чем любая ветреная женщина с завуалированными материальными притязаниями к мужчине. Чем  вызвано ее доверие ко мне?»
         - Зайти к вам домой удобно?
         - Удобно. Я живу в центре, ехать недалеко. Хочу вам кое- кого показать, а вы, если захотите, поделитесь со мной своими впечатлениями. 
          - Вы говорите загадками!- улыбнулся Саша. -  Интересно посмотреть, кто живет в вашей квартире. -   Отчего-то он подумал, что  у Леры обитает какое-то экзотическое животное, не иначе...
         - Саша, давай  перейдем на «ты», - предложила она.
         - Давай, - согласился тот, - так проще разговаривать...
         Они миновали Харламов мост и вышли на плохо освещенную улицу Римского- Корсакова. Не очень хорошее место для прогулок в ночное время.  Час еще далеко не поздний, но некоторые из городских обитателей только-только просыпаются. Двое из  таких - только что проснувшихся, вдруг возникли из темного прохода между домами. От них остро пахло агрессией. Не знаю, как подобный «запах»  воспринимается другими,  но  разведчик сразу почувствовал  неприятно бьющий в ноздри «запах» адреналина. Наверное, так чувствуют себя собаки, когда мимо них проходит человек с кинофобией.
          Ребята были откровенно навеселе, но не прочь «добавить» еще…
          Валерия едва заметно поморщилась и взглянула на провожатого. Саша же аккуратно взял ее под локоток  и попытался обойти маргиналов по широкой дуге.
          - Эй, мужик!
Обращались явно к нему. Один он тут, мужик, если не считать этих двоих. Но стоит ли их считать мужиками, можно выяснить лишь в деле - то есть в драке. А драться Саше совсем не хотелось.
         - Мужик, ты счастлив, а? –   задал, можно сказать,  философский вопрос один из них.
         - В общем, да, - ответил разведчик,  глянув на девушку. 
         - Значит, часы тебе не нужны, - сделал вывод нетрезвый философ. Его приятель молчал, но по  лицу  было понятно, что  он согласен с выводом.
Был бы Саша один, отдал бы часы без слова. Они  не швейцарские. Еще не хватало из-за такой, в сущности, мелочи нарываться на приключение и рисковать жизнью.  Но Лера… Она явно не намерена расставаться ни с сумочкой, ни с сережками, ни со своими часиками. А ребята вряд ли ограничатся Сашиными «кварцевыми».
          - Часов у меня нет, - ответил  как можно спокойнее разведчик, - пропустите нас.
           - Щас-с-с, - снова тянет первый - молодой парень послеармейского возраста и, неожиданно ухмыльнувшись, перегораживает  дорогу: - «Никто не может проехать через Шервуд не заплатив налога!» - он  потянулся к Лере - вернее, к её сумочке.
Ну что ты будешь делать с нетрезвыми любителями английских фильмов! Саша перехватил нахальную лапу простейшим приемом и уронил парня на колени.
         - А-а-а-а!.., - прокомментировал тот, но сумочку так и не выпустил из рук.
Зато ее выпустила Лера, наверно, от неожиданности. Кошелек, пудреница, помада, что-то ещё посыпались на мокрый асфальт. Девушка ахнула и нырнула вниз за  вещами.
          Дальше все произошло очень быстро: Лера схватила сумочку, нетрезвый парень тоже хватил сумочку, а его приятель  и не собирался выпускать сумочку из рук. Саша сверху сгрёб  мужиков за загривки и аккуратно стукнул друг об друга. Оба мешками осели на землю.
Лера поднялась. Она явно перепугалась.
         - Что с ними? Они, хоть, живы?
         - Еще как, - заверил её Саша, - минут через пять  очухаются и станут очень сердитыми.
         - Надо уходить, - нервничала напуганная девушка. Разведчик  быстро подобрал с земли её оставшиеся вещи, закинул в несчастную  сумочку…, и они побежали, взявшись за руки, как пара школьников... в сторону Юсупова сада.
Уже в такси Лера осмотрела содержимое,  довольно улыбнулась и окинула Сашу любопытным взглядом.
         - Спасибо..., теперь я  знаю, что ты хорошо умеешь драться.
         - Не драться, а защищаться. Тоже мне, достижение, вырубить двух напившихся пацанов.
         - А  разве тебе не нужно беречь руки?
         - В следующий раз прихвачу с собой рояль. Для самообороны.
Лера  хихикнула в ответ на шутку…
         Такси остановилось на улице Рылеева перед старинным четырехэтажным домом. Девушка пошла впереди, на ходу роясь в сумочке,  и вдруг остановилась.
         - О боже!
         - Что-то случилось?
         - Ключи! Наверно уронила там, на улице.
         - Запасные есть?
         - Есть…, в квартире, - она растерялась и, похоже, совершенно расстроилась.
         - Хорошее место, - кивнул  Саша, - главное, надежное. Там точно не потеряются.
Она взглянула на него расширившимися от ужаса глазами и вдруг начала смеяться, искренне, от души и так заразительно, что и разведчик не смог удержаться. Отсмеявшись, он спросил девушку:  - Где твоя дверь?
          - Вот эта.
          - Закрыто на нижний, верхний  или оба замка?
          - Нет, только на нижний. Оба я запираю, когда уезжаю надолго. 
Дел на пять копеек. Но как потом объяснить девушке, где он этому научился? Сказать, «в консерватории», так ведь не поверит.
Разведчик вынул вторую руку из кармана, и денежная купюра спланировала на нижний этаж.
         - Ой! Я сейчас принесу, - живо отреагировала Лера и поспешила вниз по ступенькам.
Саша быстро наклонился к двери. Замок оказался самым обычным, да и закрыт не на полный оборот ключа, а только на защелку. Удивительная беспечность. И как её до сих пор не обокрали?  Хотя, он запирал дверь так же. Но у него воровать особенно нечего...
С замком  он справился при помощи тонкой металлической пластины, которая  болталась у него вместо брелока. Полезная вещь, и не только в таких ситуациях.
         - Я нашла деньги, -  Валерия подала ему купюру.
         - Спасибо. А ты, оказывается, растяпа.
         - Что-о?!
         - Ключ потеряла, дверь не закрыла, вот и растяпа..., нельзя так.
Она потянула на себя ручку и с изумлением поняла, что дверь легко открылась под её совсем не сильным напором.
         - Боже! У меня больше трех часов квартира простояла открытой?!
         - Нет худа без добра...,  ты, кажется, приглашала в гости?..
Она впустила разведчика в небольшие уютные апартаменты с гостиной и спальней. Дверь из коридора в гостиную оказалась открытой, и он сразу заметил на стене портрет  молодой женщины с рыжими волосами, очень похожими на волосы Валерии.
          - Кто это? - кивнул он на портрет. 
          - Моя далекая прапрабабушка по маминой линии. С ней связана какая-то старинная  история нашего рода. Моя мама, к сожалению, не помнит подробности. Известно лишь то, что родственница, изображенная на портрете, странным образом притягивает к себе внимание людей. Достаточно задумать что-либо, подойти к портрету, посмотреть женщине в глаза и попросить, чтобы она помогла. Обычно, все получается.  Иногда сразу, иногда с трудностями...  Вы не верите моему рассказу?
          - Хм…,  не знаю. В мистику особенно не верю, - уклончиво ответил разведчик, стараясь не расстроить девушку, - тебе лучше знать, портрет -  твоя реликвия. - Он пытался сообразить, что должно произойти дальше...  - Лера, портрет -  и есть то, что ты хотела показать мне?
          - Да, я хотела показать именно его.
Шестым чувством Саша  чуял, что это ещё не всё. Понимал - отпираться Лера считает ниже своего достоинства.
          - Я хотела спросить у прапрабабушки, нравишься ли ты ей.
          - А если она скажет – нет? Как ты поступишь? 
          - Она не скажет – нет.
          - Почему ты так уверена? 
Девушка чуть призадумалась…,  - почему - пока объяснять не могу. Всему свое время...,  - она открыла дверцу серванта, достала оттуда два хрустальных бокала,  бутылку  и поставила  на  журнальный столик перед Сашей.
          - Красное полусладкое. Из Испании привезли. Открой его, пожалуйста.
          - А штопор в твоём доме есть? 
          - Есть,  немецкий, - Лера снова подошла к серванту...   - Возьми, - она протянула  ему  новомодную штуковину, - я  «заморским» штопором пользоваться так и не научилась.
         Тот легко открыл бутылку и налил вино в бокалы.
         - За приятное знакомство!
         - За  знакомство! – повторила за ним Лера, и они звонко чокнулись.  Дзынь - прозвенел хрусталь, потом еще раз - дзынь... Звуки постепенно растворились  в тишине комнаты...
          Разведчик невольно бросил взгляд на портрет. Казалось, что прапрабабушка улыбается. «Значит, одобряет знакомство»,  мелькнула в его голове шальная мысль.
          …Вино незаметно  разрядило атмосферу.  Лера призналась:  - Я приметила тебя еще в магазине и  решила "случайно" столкнуться  на выходе,  в надежде, что манёвр сработает. В результате всё так и получилось.
         - Да? Когда ты успела?! Лично я в магазине смотрю только на продукты!
         - А я всегда успеваю поглазеть по сторонам, рассмотреть рядом находящихся людей и еще  продукты выбрать. Умею делать все одновременно.   
Он слушал её и улыбался.  «Забавная девушка. Тянет к ней всё больше и больше»… Впервые за долгие годы разведчик  не стремился  уложить девушку в постель в первый же вечер после знакомства, вернее желание было, да ещё какое! Но он четко понимал - Лера не позволит - не из тех, на чьих душах и телах штампа поставить некуда, и  завязывающиеся нежные отношения сойдут на «нет». Она не простит ни себе, ни ему…
          - Что ты молчишь, Саша?  Ждешь, что я скажу дальше? Пожалуйста!  Мне приятно находиться в твоем обществе. 
          - Взаимно, но, к сожалению, на днях мне придется улететь на гастроли, примерно месяца на полтора-два, - признался он, и вдруг окончательно понял, что по-настоящему огорчен, и не в последнюю очередь тем, что Лера запросто может и не дождаться его... «Как бы деликатнее спросить, намерена ли она меня ждать»?! Но, вместо вопроса,  Саша неожиданно сам для себя выдал:   - Дождись меня  и не приводи к прапрабабушке на «смотрины» других мужчин. Я не намерен отпускать тебя, буду считать дни до новой встречи.  - И замолк, совершенно не зная, что еще добавить к сказанному для большей убедительности.
         - Саша, конечно, я буду тебя ждать. А в квартиру свою редко, кого приглашаю. Только родителей  и близких подруг по праздникам. Не обижай меня такими словами.
         - Прости. Я привык к простоте и доступности в отношениях.
         - Как легко ты ровняешь женщин под одну гребенку! Тебе в голову никогда не приходила мысль, что мы - особы женского пола, далеко не однозначные? 
         - Пришло, но только сейчас. Давай поговорим об этом, когда я вернусь. Очень жаль, но мне пора уходить... -  разведчик встал и неохотно вышел из квартиры...      
         Валерия захлопнула за ним дверь и загрустила. Не успела, толком, познакомиться с мужчиной, как он тут же улетучился. Теперь её постоянно мучал один и тот же вопрос: «мой это мужчина или опять не мой? Ведь прошло всего две недели после того, как я описала его образ.  Неужели так быстро исполнился заказ? Спросить у Казимира Эдуардовича или подождать?»
         Прапрабабушка на портрете внимательно поглядывала на неё,  словно хотела понять, отчего она вчера  была так взволнована, а сегодня огорчена.
          - Он вернется? – с замершим сердцем спросила Лера родственницу и ждала…, всерьез ждала от неё ответа, и не казалась сама себе ни смешной, ни сумасшедшей. Неожиданно ей пришла  четкая мысль: «успокойся. Что будет дальше, поживем – увидим. Нечего гадать на кофейной гуще».
          - «И не собираюсь, -  зачем кофейная гуща, когда у меня есть ты! – На миг Лере показалось, что глаза родственницы чуть прищурились, а на лице появилось подобие улыбки. Вот и поговорили»…

4          

                АВАНТЮРИН


           С утра разведчик пытался  думать только о предстоящем задании, но серьезные мысли в голову не шли. Его целиком захватили чувства  восторга и счастья, совершенно не знакомые  ранее.
          «Как я умудрился дожить до тридцати трех лет без любви? Повернуть бы всю свою жизнь в другое русло! Но как это сделать?  Хороший вопрос. На практике маловероятно. Специфика профессии обязывает»... Вздохнув,  Александр усилием воли заставил себя собраться в дорогу и заказал служебную машину - хоть какая-то помощь  от Управы - возможность доехать с комфортом до аэропорта. Весь многочасовой  полет он проспал.
           …Чита. Серое  хмурое небо. Моросил дождь. Настроения у Александра совершенно не было. Он отстоял в очереди за такси и поехал на железнодорожный вокзал.  Через лобовое стекло старенькой "Волги" просматривались  улицы грязного неприглядного города со старыми  давно не ремонтированными домами и разбитой мостовой. Из труб многочисленных заводов валил густой черный дым.  «Вот же дыра! Как тут люди живут? Мне становится печально. А еще предстоит  половину суток трястись в вагоне до Забайкальска.  Интересно, что я увижу там?»
         Внутри грязного обшарпанного вокзала  он методом «тыка» отыскал прокуренный кабинет военного коменданта.
         - Здравствуйте, товарищ капитан, на  фамилию Зеленский  должны оставить билет до Забайкальска.
         - Здравия желаю...,  - на автомате ответил комендант, - меня предупредили. Вы вовремя приехали. Сегодня идет дополнительный поезд, посадка через час. Утром будете в Забайкальске.
         - Мне говорили, что я буду в Забайкальске к вечеру.
         - Извините, но на более поздний поезд билетов давно нет, даже брони. Все сложно. Могу посадить только на этот. - Комендант вздохнул и потянулся к пачке сигарет  Мальборо.
         - А как же договоренность с вышестоящим начальством? – удивился Саша.
         - Знаете что, не пытайтесь устанавливать свои порядки. У нас  местное начальство. До Москвы и Питера отсюда далеко,  вы  представления не имеете, что здесь творится. Так что, забирайте  билет  и идите. Поживёте в нашем краю, поймете, что к чему.
         - Спасибо, - Саша еле сдержал эмоции. – «Интересное начало,  ничего не скажешь. Хорошо, что комендант меня по  матушке откровенно не послал…».
Да,  «корочка» у него была.  Если её показать,  то мужик вытянется «во фрунт» и  немедленно, хоть из-под  земли,  из-под рельсов достанет билет с местом, да еще там, где  укажет разведчик. Но искушения  помахать  ею не возникло.  Саша просто не взял с собой. Без надобности она в таких командировках. Достать подобный документ - все равно, что прицепить на лацкан значок: секретный агент, отличник боевой и политической подготовки. Коллегам из конкурирующих служб просьба оказывать всяческое противодействие. Посему, разведчик  забрал билет   вышел  на перрон.
         Через полчаса после посадки в поезд  он понял, что весь  вагон  забит челноками, преимущественно мужчинами, направляющимися за товаром в Китай. Все эти молодые контактные ребята давно знакомы между собой  и  ходят в гости друг к другу, постоянно перемещаясь  из одного купе в другое. Возможности поспать, видимо, не будет. Придется приспосабливаться.
         На всякий случай  Саша постарался получить полное представление о личностях, с которыми придется коротать время.  Его попутчиками  оказались милая семейная пара. Мужа звали Сергей, а его супругу Ольга.  Вместе с ними ехал и  их общий друг -  Игорь. За стаканом чая разведчику  удалось легко «разговорить»  друзей. 
         - Сергей,  как получилось, что вы с супругой занялись таким нелегким бизнесом?
         - Как получилось? Да очень просто.  Мы с Олечкой работали в одном московском НИИ - занимались проектированием силовых энергетических установок. Через полгода у меня намечалась двухгодичная командировка на Кубу. Работники института, после таких командировок, квартиры кооперативные себе строили, «Волгу»  на чеки могли купить. Не повезло нам. Союз внезапно распался,  командировка накрылась медным тазом, а вскоре, и институт разваливаться начал.  НИИ потерял все зарубежные контракты, соответственно, нам стали задерживать зарплату, а потом и вовсе платить перестали. Деньги в кассе появлялись один раз в три месяца. Дальше - хуже. Постепенно начали сокращать штаты, используя любой предлог. А у нас двое детей. Учить надо, кормить, развивать. -  Сергей  сделал глоток чая и грустно замолчал, вспоминая времена беззаботной жизни.
         - А друг наш уже в этом бизнесе  крутился и нам предложил заняться, - кивнула Ольга  в сторону Игоря.
         - Игорь, а вы чем занимались до перестройки?
         - В техникуме математику преподавал. - Запросто признался Игорь. - Нам платить вообще перестали, а дома жена с полугодовалым сыном. Вот и подался в челноки. Теперь семья сыта, одета и обута. Себе машину купил, правда, подержанную, но иномарку!
         - Значит,  вы довольны новым занятием? 
         - Вполне нормально живем. Сами себе хозяева. Ни перед кем не отчитываемся и отвечаем только за себя. То в Турцию за товаром мотанём, а заодно и на море отдыхаем, то в Польшу, а теперь вот в Китай. Маньчжурию посмотреть хочется, а позже и до Пекина доберемся, - с гордостью сообщил Сергей.
«М-да, - подумал Саша, - в нашей непредсказуемой стране образовалась новая  устойчивая каста челноков. Очень даже возможно, что через пять - десять лет появятся и первые миллионеры – некоторые наверняка окажутся выходцами из неё…».
         -  Нам очень даже нравится такой образ жизни, - поддержала мужа Ольга, - первое время было непривычно,  но потом втянулись. Несколько магазинчиков открыли на разных рынках, есть знакомые, которые постоянно заказывают вещи для себя.  Всегда  в прибыли.
          Разведчик начал «отрабатывать» легенду:  ленинградец, еду погостить к родне, работаю, но не слишком доволен  заработком и активно ищу, чем бы ещё заняться.
        - Может, и мне попробовать себя в  бизнесе?  - спросил он у друзей, нацепив задумчивую мину.
        - Конечно, попробуйте, если ваша работа вас не устраивает. Мы с собой шинели везем и часы командирские. У нас от прошлой поездки нереализованный товар остался. Не хватило времени сбыть. Хотите? – предложила участливая Ольга,  - отдадим недорого. В Забайкальске вы их сможете продать за доллары  или поменять на фабричную китайскую одежду.
         - Тогда, пожалуй, куплю, если мне позволят средства. Я  немного с собой взял…
         - Так и мы много не возьмем. Останетесь в прибыли.
Через десять минут  несколько шинелей и часов уже лежало в сумке разведчика.
         Игорь старался утвердить его  в правильности совершенного поступка:  - Да мы, челноки,  своими тряпками всю Москву и Питер одеваем. Чтобы они без нас делали?  Работы толковой больше нет, и когда будет -  неизвестно. Вот и промышляем,  кто на что способен. Обидно за Державу. Да ладно, где наша не пропадала. Выживем в очередной раз.
         Так, за неторопливой беседой прошел день, а вечером начался  «шухер». В купе залетел перепуганный проводник и  сообщил:  - На полустанке местная банда успела сесть в поезд и теперь собирает дань за проезд по территории, которую считают своей.  Доллары прячьте, - предупредив всех, он  исчез в неизвестном направлении. 
        Челноки  нервно метались по вагону. Игорь же с Сергеем действовали, как хорошо сработавшаяся команда во вполне «штатной» ситуации: Они быстро сунули деньги Ольге, подсадили её на третью полку и  закидали пустыми сумками. Только они успели проделать сию операцию, как с двух противоположных сторон вагона зашли по четыре человека с пистолетами и обрезами, перекрыли оба выхода, выгнали всех из купе и выстроили в коридоре. Александр тоже попал в число челноков.
         Невысокий белобрысый главарь в шапке-ушанке из голубой норки,  чёрной фирменной куртке - Аляске и унтах собрал со всех  фиксированную таксу - по сто долларов и подошел к разведчику, стоящему в строю последним. Саша обратил внимание на его  золотую  печатку с крупным авантюрином – полудрагоценным коричневым камнем с массой золотых вкраплений, и успел подумать: «камень соответствует профессии хозяина»…
         - Ну, а ты чего ждешь? Мою положенную долю давай, - обратился «авантюрист» к разведчику.
         - Я не челнок, а командировочный. У меня долларов нет. Можешь сумку посмотреть, - равнодушно предложил разведчик.
         - Нафиг мне твоя сумка. Чем ещё докажешь?
         - Предписание имею. – Саша достал из нагрудного кармана рубашки вчетверо сложенную бумагу.
         Главарь  раскрыл лист,  внимательно прочитал и окинул разведчика пристальным взглядом.
       - Инженер, говоришь, командировочный? С кем в купе едешь?
       - Вот с ними, - Саша кивнул на Игоря с Сергеем.
       - Подтверждаете? – обратился к ним главарь.
       - Да, - те дружно кивнули головами.
       - Тогда платите за него.   
       Ребята явно не ожидали такого заявления. Сергей начал смело качать права:
      - Бегемот, не наезжай, ты же нас знаешь, мы тебе всегда платим, не отказываем…, и почему мы должны отвечать за командировочного, если его место оказалось в одном купе с нами?!
Бегемот с размаху  ударил Сергея по лицу. От неожиданности тот потерял равновесие,  стукнулся головой о стену вагона и сполз вниз. Никто  из рядом стоящих челноков не шелохнулся. Попадать под шальную пулю  желания ни у кого не возникало. Александр еле заставил себя сдержаться – тоже не поддаваться провокации. «Проверяет, бандитская сволочь, думает,  что я  с перепугу  за долларами полезу».
        - Ты тут правдолюбца из себя не строй, - добавил к сказанному Бегемот, боковым зрением косясь на разведчика. - Я сам знаю, с кого и сколько брать. Не хочешь  платить – получи, что причитается.  Долго не церемонюсь. Это так, на всякий случай, подарок для острастки, чтобы в следующий раз не забывали…, вздумаете пожаловаться,  на обратном пути всех вычислим. У нас в запасе помимо оружия и  серная кислота имеется.  А если  кто ещё захочет с вас денег снять, скажете: Бегемот  уже пошлину собрал.  - Выдав  сию тираду,  вожак   с видом хозяина жизни кивнул провожатым и  направился в следующий вагон.
        Разведчик обратил внимание на то, что в  подельниках у Бегемота четверо
русских и трое китайцев.
«Очень интересно, почему китайцы так   вольготно   чувствуют себя  на нашей земле? Кто их прикрывает? С этим фактом  тоже неплохо бы разобраться, но при условии, что подвернется подходящая возможность. Возьму на заметку»…
       Челноки разошлись по вагонам. Ольгу высвободили из под сумок. Узнав, что произошло, она  намочила полотенце и приложила к затылку Сергея. Под его левым глазом явно образовывался фингал. Пришлось ещё  завернуть в салфетку спитую заварку и приложить к верхней части щеки. Голова расстроенного челнока гудела от удара об стену.  Александр чувствовал себя неловко. Он не любил извиняться за кого-то. Но, на сей раз, пришлось. Сергей лишь махнул рукой в ответ: - Расслабься, командировочный. Мы, челноки, ко всему привыкшие. Деньги просто так не достаются…
       Александр вздохнул с некоторым облегчением. Но его беспокоило то, с каким пристальным вниманием Бегемот изучал его командировочный лист. «Наверняка, доложит, вышестоящему - кому платит. Такой расклад  не радует. Придётся удвоить бдительность»…
       

                ***            

         Наконец поезд достиг пункта конечного назначения - Забайкальска - маленького, давно не посещаемого Богом  городка, построенного среди голых степей рядом с границей Маньчжурии. Несмотря на то, что мороз стоял приличный, народ деловито сновал у него перед глазами. Разведчик  вышел из вагона вместе со всеми и замер в полном недоумении: рядом с перроном отчетливо слышалась  стрельба короткими автоматными очередями, крики и отборная брань. Ко всему привычные челноки даже ухом не повели.
         - Не обращай внимания, - сказал ему  Игорь, - здесь подобное происходит каждый день и считается нормальным явлением.
         - Спасибо, что предупредил, - только и нашелся, что ответить, Саша. – Бывайте, ребята. Удачи вам.
        - Тебе тоже…, они распрощались.
        Александр остался на перроне, поставил сумку рядом с собой и осторожно и внимательно осмотрелся по сторонам, пытаясь оценить ситуацию. Около перрона, метрах в пятидесяти, не больше, находилась мойка для составов, прибывающих из Китая. Как раз сейчас очередной состав проходил дезинфекцию ... Разведчик пригляделся: - «Что за чудеса!» - Двое китайцев незаметно пролезли  под вагон, вскрыли люк и принялись выбрасывать оттуда коробки с товаром. Тут же подскочило несколько молодых людей «славянской внешности», похватали коробки и стремительно помчались  в сторону видневшегося неподалёку рынка. Вооруженная охрана материлась им вслед и стреляла из автоматов в воздух.
         «Эх, толку от вас мало. Полномочий не хватает. Подстрелили бы хоть одного «случайно», чтобы другим неповадно было, глядишь, запомнили бы надолго», - возмутился про себя разведчик и  быстро  сообразил,  что задерживаться здесь  не имеет смысла. Нужный человек появится, как  и договаривались, не раньше шести вечера.  Придется ему где-то пережидать... Он взял сумку и  не торопясь, хотя ноги быстро и ощутимо  начали подмерзать, двинулся в сторону рынка. «Чертов комендант, устроил мне проблему на ровном месте. Делать нечего. Пойду изучать местность, а заодно добавлю еще пару достоверных штрихов в свою легенду, не зря же потратил часть командировочных на шинельки. По возвращению за них придется отчитаться»...
        Вместительная  «видавшая виды» спортивная сумка служила ему вместо паспорта. Подобных сумок здесь много, так что разведчик  неплохо вписывался в приезжую толпу жаждущих дешёвого товара. Пройдя всего метров сто от перрона, он попал на местный рынок, где только что украденные на его глазах коробки быстро распаковали. В них оказались мужские спортивные костюмы.  Буквально за пять минут их продали  перекупщикам  по десять рублей за пару, тут же, не отходя от наспех сколоченных торговых рядов,  развели небольшой локальный костерок и сожгли улики.  Еще через десять минут возбуждение торговцев прошло, костерок потушили, а китайцы отправились за новой добычей...
         Темнело. На рынок подвалила новая волна челноков из очередного прибывшего поезда,  и перекупщики  быстро перепродали им спортивные  костюмы уже по двадцать пять рублей. Продажи происходили на огромной скорости, кадры менялись, как в кино. Вот притащили коробку с детскими сапожками, она испарились за две минуты, вот приехал наряд местной милиции на  «газике» и похватал нескольких человек, что попались под руку и не успели скрыться за углом дома.
         Рядом стоящий мужчина громко сочувствовал пойманным с поличным товарищам и выдавал бесплатные инструкции вновь прибывшей немолодой женщине: - Видишь, мать, надо уметь вовремя прятаться! Этим не повезло сегодня, - махнул он рукой в сторону «газика». - Если у них обнаружат спортивные костюмы и ботиночки – считай, плохо дело. Заберут все деньги, а если не захотят отдать, то путь в КПЗ себе обеспечат. Ментам  план по поимке воров выполнять надо и зарабатывать, между делом, тоже. Условия жизни у них  экстремальные, зарплата маленькая, да и ту вовремя не дают.
         Следующий  эпизод оказался  еще страшнее: китаец не мог поделить с монголом коробку. Завязалась ожесточенная драка. Монгол схватил бутылку, отбил от неё донышко и кинулся в атаку на сына «Поднебесной». Народ привычно разбежался по сторонам.
          Сзади подлетел еще один шустрый китаец и ударил   монгола палкой по голове. Тот сразу успокоился - обмяк и сел на асфальт. Через минуту монгола оттащили в сторону его товарищи. Шум на площади тут же стих.  Народ вернулся к своим ежедневным привычным занятиям.
          Александр продолжал  наблюдать: китайцы скупали русские шинели и командирские часы, некоторые меняли  ходовой товар на тряпки.
         «Ничего себе,  какие вольности допускаются на российской земле!» - удивление разведчика  росло всё больше и больше.
          «Так. Эмоции в сторону», - он поставил сумку перед собой, немного помялся, изображая простака, первый раз попавшего в  городок,  достал  парочку солдатских шинелей и несколько часов. К нему  сразу подошел высокий пожилой мужчина, скорее всего,  маньчжур,  и начал торговаться на более-менее понятном ломаном русском языке.
        - Откуда русский знаете? - поинтересовался Саша.
        - «Училиса в Ласии. Лабота  иженелом,  шинела  оче нужна, жена  кокона лазводит. Ваша шелста - оче холошо! Кушала дла  шелоков черевей». 
        Александр продал ему шинели и положил деньги в карман. - «А ведь действительно, сбывать товар китайцам просто. В коммерсанты записаться, что ли?  Мда-а... Что-то я увлекся. А морозец-то крепчает!» - Разведчик подумал о том, что пора прекращать наблюдение и искать место, где можно пересидеть до вечера. Взяв сумку, он неспешно направился изучать городок - в тлеющей надежде найти хоть какое-то кафе. Оказалось, что задача эта очень непростая. Обойдя все поселение, состоящее из ветхих двухэтажных и одноэтажных домов по кругу, кафе так и не нашлось, зато  он успел налюбоваться на рыжих тощих коров, которые тупо бродили по улицам, рылись в помойках и вылизывали языком пустые консервные банки, в изобилии валявшиеся вдоль тротуаров.
      «К сожалению, - размышлял он, - здесь коровы не священные животные, а лишь брошенные на произвол судьбы худобы, которых хозяевам нечем кормить или, попусту, некогда ими заниматься. Да, тряпичный бизнес мощно приворожил местное население. Добровольно-принудительная  круглосуточная работа ни о чем другом больше и вспоминать не дает. Очень  интеллектуальное занятие»...
          Совершив «круг почета» по городу и вернувшись к рынку,  разведчик окончательно понял, что общепита для приезжих  в городе просто не предусмотрено. Есть только одно - на вокзале, но к нему не протолкнуться. Люди заходят туда погреться и поесть в порядке очереди, которую перезанимает друг для  друга. Они и ночуют там же на вокзале, стоя, набившись в небольшой холл, как  селедки в бочку. Такого кошмара он еще не видел никогда и нигде... «Да-а-а,  весь световой день прошел в незабываемых картинках» ...  Саша прилично замерз и  очень хотел есть.
       В Забайкальске совсем стемнело.  Разведчик снова вышел на перрон,  в «точку встречи», стараясь не думать о том, что буду делать, если нужный человек по какой-то причине не придет. Конечно, еще варианты предусматривалось. Если они не встретятся сегодня,  то встреча состоится завтра в то же время. Но это в Питере все казалось простым и легким, а сейчас он и представить не мог, как, на таком приличном морозе,  будет и дальше болтаться между вокзалом и рынком неизвестно сколько. Ему стало не по себе. – «Либо околею, либо пристрелят, либо стану «челноком»… При прочих равных – не самый худший вариант…».
        Кто-то подошел к нему сзади и поинтересовался:  - Ты что, здесь совсем один «загораешь»?
Саша резко развернулся и быстро глянул на человека. – «Вроде его физиономия похожа на физиономию с фотографии»…, он решился ответить по легенде:
        - Сегодня один, завтра вдвоем.
 Мужчина  протянул ему  руку: - Владимир.
        -  Александр. Очень приятно.
        Настроение  разведчика заметно поднялось: - Хорошо, что вы здесь,  я уже подумывал о том, что мне придется ночевать на вокзале.   
        - Ну что вы, идемте на соседнюю платформу. Ехать до Даурии всего пятнадцать минут.
        - Так я буду жить не здесь? 
        - Конечно нет. В Забайкальске нормально жить невозможно. Расскажите, как вы доехали?
        - С приключениями.
        - С какими?
        - Во-первых, билет дали не на тот поезд, так что, торчу здесь с утра,  во-вторых, нарвался на банду, которая грабит челноков.
        - Что делать, такая у нас здесь жизнь. Не справляемся. Люди разбежались, служить не хотят. Местные бандиты ситуацию чувствуют и ведут себя, как  им вздумается. Поезда контролируют несколько группировок. Мы их знаем, но  тронуть не можем - платят вышестоящему начальству.
        - А если в Москву сообщить?
        - В Москве свои проблемы, и они там гораздо «интереснее» наших местных. А Забайкальский край плохо контролируется властью еще со времен гражданской войны.
        - Быть не может!  Тут же приграничная зона с Китаем?!
        - Ну и что, местные всегда делали и делают свои дела совместно с китайцами и монголами. Всем такое положение  на руку. Не суйтесь. Выполняйте  задание и уезжайте. Связь будете держать через меня. Я  каждый день бываю в Даурии. Всё, приехали. Выходим.
«М-да-а-а, не очень ласковый приём!»  - подумал разведчик ...
- Так все же где я буду жить?
-  У нашего маньчжурского друга – перебежчика – жертвы «культурной
революции».  Лет десять он прожил на спец. поселении, где наши его долго обрабатывали,  затем перевезли в Даурию и нашли русскую супругу – «бедную» вдовушку. Теперь он время от времени подкидывает дезуху китайцам. Боится нас – страсть, как. Запугали его на поселении. Дескать, проколется – сдадут обратно вместе с подписанной им бумагой, что,  предложил  свои услуги  в качестве агента русских. Те со своими  перебежчиками не церемонятся – показательно расстреливают  прямо на границе.
        - Понятно, - всё, что нашелся сказать, Саша…
        Даурия оказалась  маленьким поселком. С одной стороны железнодорожного полотна, как объяснял по дороге Владимир, размещались старые деревянные дома с приусадебными участками, принадлежащие коренным  жителям, с другой находился воинский гарнизон с построенными на его территории относительно новыми пятиэтажками. Сосуществовал между собой  поселковый народ дружно, особенно, когда на перегоночной  станции надолго застревали  вновь прибывшие товарные поезда. В такие моменты начиналось полное раздолье: по ночам все вагоны быстро вскрывались и детально обследовались. Из каждого безвозмездно изымалось  по десять-двадцать коробок с товаром, затем содержимое  коробок потрошилось и разносилось по домам, а тара, как прямая улика, собиралась в кучу и сжигалась. При повальной безработице доход получался совершенно реальный.
         Александр поглощал поступающую информацию и уже ничему не удивлялся. Он сразу понял, что и его провожатый тоже активно принимает участие в таких делах и таким же способом зарабатывает деньги. Иначе откуда бы он знал про коробки и ночные вылазки? Только, если лично принимал в них участие, не иначе…      
         За разговором Владимир довел Александра до дома обрусевшего маньчжура.  Звали  маньчжура  Чен. По-русски  его нарекли просто  Сеней. Сеня запросил с разведчика за жилье действительно, как со «своего», почти «родного». Насколько  Саша успел узнать,  снять комнату в Забайкальске стоит  втрое дороже.
         После принятия "на грудь" нескольких стопок китайской рисовой водки, Сеня, на более-менее приличном русском языке, выдал:- Зачем ты сюда приехал, Володя не сказал, и ты, конечно, не скажешь. Я это понимаю, говорить нельзя.
Саша кивнул, пытаясь сообразить, куда ведет разговор хозяин дома.
         - Думаю, интересует тебя железная дорога. Почему так думаю? Потому что больше тут ничего нет, все дела, так или иначе, вокруг железки крутятся.
         Возразить разведчику было  нечего, логика железная. Оставалось только дослушать, к чему же  клонит маньчжур.
         - Жизнь тут такая…  лучше со всеми дружить, - продолжал Сеня, - я помогу тебе. Ты скажешь об этом Владимиру. Он, если будет нужно, поможет мне.
         - Как ты мне поможешь?
         - Работать пристрою. Вроде, как мне помогать. Хорошо?
         - Хорошо, Сеня, очень хорошо, только чем я должен заниматься на железной дороге?
   - Завтра скажу. Ложись спать – вижу, что устал.
   -  Устал. Ты правильно заметил.
          - Тоня моя постелила тебе на диване в комнате для гостей. Иди, ложись. Вставать нам завтра рано.
          - Спасибо, друг…, - от натопленной печи в уютном деревянном доме веяло теплом. Разморившись, разведчик отправился  в смежную с кухней комнатенку.  На всякий случай  разведчик  лёг  не раздеваясь. Снял только джемпер.  Он страшно устал, спать хотелось неимоверно, но усилием воли  заставил «шарики» крутиться. То, что предложил ему Чен, не лишено логики, но  можно ли ему верить? Ладно, дальше, даст бог, разберемся. Хорошо бы, не слишком поздно…
           Сеня разбудил Сашу рано, как и предупреждал.  Они оделись, выпили крепкого чаю, закусили вчерашними пирожками с капустой и зашагали на станцию. Станция, по сути своей, действительно оказалась перевалочным отстойником для поездов, следующих в Китай и обратно - из Китая в Россию.
          За сутки на путях скапливалось до десяти - пятнадцати  составов. Здесь постоянно менялись локомотивы и машинисты. Китайцы дальше этой станции управлять составом не могли. Дальше в Россию их  не пускали - заменяли русскими машинистами и бригадой. Соответственно, с нашими бригадами происходило  то же  самое, только наоборот. Их  не пускали в Китай. Все машинисты друг друга знали.  Члены «дружной команды», вне зависимости от национальности, собирались  в служебном помещении с кроватями для сна и каптеркой, где кушают, выпивают и беседуют с местными путевыми обходчиками.   
          Александр зашел   в каптерку следом за Сеней и поздоровался с мужиками. Сеня представляет его:  - Знакомьтесь,  родственник  жены. Зовут Александром. Приехал к нам погостить из Ленинграда и, заодно,  прикупить товару.
Мужики дружно и звонко рассмеялись.
          - В эту дыру только за товаром и приезжают,- комментировал событие один из них.
          - Александр скучать не любит и будет помогать мне по работе - осматривать поезда и пропускать стопку - другую водочки. Тонька дома не дает пить вдоволь, - пошутил Сеня, озорно подмигивая при этом остальным.
         Разведчика добродушно приветствовали, с утра налили за знакомство, после чего завязалась беседа.
          - Ты в жизни, чем занимаешься? - спросил один из обходчиков.
          - Я музыкант - пианист.
          - Дорогой, так тебе повезло! Можешь забрать себе бесплатно новое  пианино.
          - Каким образом? – удивился разведчик.
          - У нас все просто и понятно,-  продолжа делиться информацией обходчик, - состав,  забитый музыкальными инструментами, простаивает на путях уже третьи сутки. Можешь взять деревянный трап и выкатить из вагона любое, которое тебе понравится. Здесь же, на станции, закажешь контейнер и отправишь его в Ленинград. Как тебе такая идея?
          - Спасибо за заманчивое предложение. У меня дома есть старинный инструмент, так что, новый  ни к чему.
          - Тогда забери парочку  пылесосов. Они кушать не просят, - вмешался в разговор другой мужчина, - сгодятся в хозяйстве-то, бери, девать их некуда. Стоят в коробках, ждут хороших людей.
          Саше пришлось согласиться. Как-никак, за очень короткое время, ему предстояло стать своим среди этих людей. Он надеялся, это и впрямь сделанное от широкой  души предложение, а не провокация.
         
               
                ***

          Уже с неделю разведчик «работал» - делал вид, что из простого любопытства расспрашивал народ о жизни в поселке, о том, как часто сюда приезжают новые люди, у кого есть родственники в крупных городах России. Его интересовало буквально всё. Наивные местные  выкладывали информацию безо всяких утаек.   Дело продвигалось  легче, чем он ожидал. -  «А Сеня здесь и в самом деле свой,   все знают его, и он знает всех и ничего не боится. Страх сразу заметен и нервозность  тоже. Но могу ли я ему полностью доверять? Пока он знает лишь то, что я выполняю  задание, и оно связано с «железкой». Получается, что он ничего не знает. Но и помощи от него, пока,  никакой. А он бы мог здорово помочь! И запрос на него послать нельзя. Раскроют меня сразу... Придется работать с ним, все равно, других людей у меня нет».
         Посему, тем же вечером Саша осторожно посвятил его в некоторые детали  секретного предприятия. Как оказалось,  он поступил правильно. Помолчав около минуты – «переварив» услышанное, маньчжур  выдал:  - Есть человек, который раза три приезжал из Читы в Даурию и передавал  машинисту поезда маленькие коробочки. Если я замечу его еще раз, сразу дам знать.
        - А заметишь?
        - Я наблюдательный, - живо отозвался Сеня, - новые лица в поселке замечаются сразу.
        - Отлично, – широко улыбнулся ему Саша,  в этот же момент он вспомнил об  инженере, купившим  шинель на рынке Забайкальска и интуитивно почувствовал явную связь между ним и человеком, передававшим секретные сведения.
         С того дня прошло примерно около месяца. Ничего в размеренном укладе жизни людей не менялось. Разведчик продолжал терпеливо ждать...
        Лед тронулся, как всегда, неожиданно. Очередным вечером он с Сеней  отправился проверять исправность вагонов на станцию. Неожиданно в темноте появляется высокий человек, настороженно огляделся и быстро шмыгнул в служебную каптерку.
         - Сеня, пойди за ним, посмотри, с кем общаться будет. Вдруг, что интересное услышишь, -  попросил Саша друга, - скажи,  мол, погреться зашел...
         - Понял, - Сеня кивнул и исчез в темноте.
         Минут через десять высокий человек вышел из каптерки вместе с  китайским машинистом  и, отойдя в сторонку,  тихонько  что-то ему говорил. Тот только услужливо кивал головой.  Через минуту Сеня тоже вышел на улицу и подошел к ним под предлогом   закурить. Закурить-то ему дали,  но вот лица нового человека в темноте  ему разглядеть не удалось, он лишь успел понять по говору,  что человек - маньчжур.  Только Саша услышал слово «маньчжур»,  как моментально сложил в  голове подробную версию утечки информации.
         - Сеня, предупреди Владимира и срочно собирайся в дорогу.  Поедешь вместе с машинистом на его поезде. Предлог - навестить неожиданно заболевшего родственника в Китае.
         - Есть товарищ начальник, - весело отозвался Сеня. Ему  явно льстило  доверие. Он ощутил свою значимость в серьезной работе.
Возвращается он ровно через три дня.
         - Как дела? – задал ему вопрос разведчик.
         - Сувениры не привез,  некогда было. А намерзся изрядно.
Намек был понят  правильно.  Пришлось подождать, когда Сеня отогреется изнутри – махнёт  пару стопочек. Наконец, он разговорился:  - В общем, запомнил я, кому машинист конверт передал.
          - Кому? 
          - Маньчжур к нему подошел.
          - Что, опять какой-то маньчжур?!
          - Ага…, может, родственник того, что в каптерку заходил?
          - А я откуда знаю! – с раздражением рявкнул  Саша, а про себя подумал: «по мне маньчжуры все на одно лицо. Я их отличать друг от друга еще не научился, равно, как и остальных китайцев».
          - Не злись, слушай дальше: одет он был хорошо – в темно-синем пальто, с дорогим портфелем в руке, а парфюмом вкусным от него воняло за километр. Я за ним с вокзала шел. Он сел в «Мерседес» с дипломатическими номерами.
          - Интересно! Номер машины запомнил?
          - Обижаешь, начальник…,  я вот тут  записал, возьми, - Сеня достал из заднего кармана джинсов огрызок  листка с цифрами и буквами и протянул разведчику.
          - Молодец…, а к брату успел зайти?
          - Конечно, успел, и на такси за «Мерседесом» проехать успел, и погулять успел, и  по рынку прошвырнуться, где русские отовариваются.
          Саша словно видел нарисованную  Сеней картинку: шумный город, толпы людей и машин...  Всюду яркие транспаранты с иероглифами, растянутые над проезжей частью, небольшие лавочки, в которых  торгуют шелком  и аляповатыми  веерами. А рядом  поп - корн. За картинку всецело отвечало его воображение. Он никогда не был ни в Цицикаре, ни в Харбине. Знал лишь, где они находятся географически, а еще то, что Цицикар – крупный промышленный центр, где в последнее время  развивается химическая промышленность, в частности, производство удобрений. Но удобрения его волновали мало, в конце концов, в России воруют не их…
          - Сеня, что ты сказал про такси? Повтори!
          - Так я адрес запомнил, куда маньчжура привезли, и видел название офиса фирмы, в который он зашел.
          - Так говори, все из тебя клещами выуживать приходится!
          - Не шуми, начальник, - Чен снова залез в  карман,  вытащил оттуда  другую свернутую вчетверо бумажку  и подал  разведчику.
          - Я китайские иероглифы читать не умею.
         Чен ухмыльнулся, взял  ручку и написал рядом адрес на корявом русском.
          - Вот это другое дело, - на радостях Саша полез в портмоне и отдал добросовестному китайцу половину  долларов, что заработал на случайном бизнесе с шинелями.  Сеня остался доволен. А уж как Саша был доволен!
          - Сеня, мне срочно необходимо встретиться с Владимиром. Давай, действуй. Пусть он приедет…
          Владимир появился  следующий же утром. Александр попросил, чтобы ему переслали  немного  долларов и срочно раздобыли загранпаспорт  на  имя человека, имеющего прописку в Чите, с вклеенной в него китайской визой, и  заодно узнать у местных ментов, когда ожидается большая группа  челноков и можно ли к ней присоединиться. Тот выполнил задание быстро. Уже через неделю у Александра появилось шестьсот зеленых и паспорт с фотографией человека, как две капли воды похожего на него. Местные кустари - умельцы постарались. Такими паспортами они снабдили половину проживающих в Забайкальском округе челноков.  ОВИР отдыхал.
          В начале недели –  во вторник  утром приехал  автобус из Читы. Местный участковый с небольшим скандалом пристроил Сашу на оставленное ему место, забитое  сумками с шинелями. Не выспавшиеся читинские, кое-как проведшие ночь в автобусе,  недовольно поглядывали на него, но после решающего «монолога» участкового, связанного тесными узами братства с Бегемотом, быстро приткнулись.
          Границу разведчик прошел без проблем, хотя в душе немного побаивался. Во-первых, паспорт был не совсем его, во-вторых, на всякий случай, он пристроил  под джемпер – в карман рубашки шариковую ручку. Если её приложить к телу предполагаемого противника,  нажать  определенным способом, то сильнодействующая капсула  с быстро распыляющимся газом  треснет, и по истечению трех секунд противник останется полностью парализованный как минимум на сорок, а то и на пятьдесят минут. Времени свинтиться,  затеряться в толпе или еще где-либо вполне достаточно.
           В итоге, пограничники, как с нашей, так и с другой стороны, даже не приглядывались к фотографиям в паспортах. Им давно надоело отслеживать челноков.  Они равнодушно штамповали страницы и отдавали документы их владельцам…
          Сев в автобус, Саша с любопытством разглядывал небольшие деревеньки и мини-городишки, ютившиеся среди голой степи. Ближе к центру Манчьжурского края местность поменялась. Появились  холмы. Дорога стала петлять. За очередным поворотом их остановили. Челноки задергались. В автобус зашли двое и на ломаном русском потребовали расписку о том, что  негласная пошлина заплачена. Саша  подумал о том, что сейчас с них опять попросят денег, и будет уже не открутиться. Но руководитель группы тут же достал бумажку и протянул одному из бандитов. Тот прочитал, посчитал челноков по головам, согласился с их количеством, и препятствовать дальнейшему проезду не стал. Сказал, что вернёт расписку  на обратном пути. Разведчик невольно подумал о том, что  Владимир предусмотрел  этот малоприятный момент.
          К вечеру, после семи часов  утомительной езды показался Цицикар. Челноки оживились. Их подвезли к гостинице. Внутри она оказалась не очень чистой. Но…, что имеем. Выбирать не приходилось. Челноки привычно расселились в комнатах по - четверо, Александру же дали небольшой отдельный номер без телевизора, но с унитазом и раковиной.   « Номер люкс для ВИП туристов», - прикололся разведчик  и утомленный поездкой,  завалился спать…
         Утром, сразу после завтрака, челноков  повезли на рынок. Выгрузили рядом с ним, и те быстро разбежались в поисках товара.  Разведчик остался один и решил осмотреться. Город оказался именно таким, каким он его и представлял. Не зря их долгое время натаскивали на запоминание снов и интуитивных картинок…
           Вокруг  сновали  русские, отлично ориентирующиеся в пространстве.  Саша прошелся по первой попавшейся улочке, зашел в лавку и впервые  увидел местные деликатесы – жареные гусеницы и куколки, несмотря на начало весны, горами наваленные на огромные блюда. Представив, что такую гадость кладут в рот, его передёрнуло.  Он быстро вышел обратно на улицу и поинтересовался у первого попавшегося русского – где можно купить карту Цицикара. Тот тут же рассказал  про «книжный ряд»  и показал направление. И действительно, в первой же лавке, забитой русскими букинистическими изданиями, вывезенными из бывшего Харбина, он предложил девушке несколько мелких рублей в качестве сувенира и получил в подарок  карту. Он тут же развернул её и сориентировался. Оказывается, он находился  далеко не в центре. А адрес, что он искал, был в центре. Тогда разведчик  спросил, как доехать до реки. И, на удивление, получил ответ на ломаном русском! Ему даже назвали номер автобуса и показали, где находится остановка. Через полчаса он уже ходил вдоль берега реки, названия которой  так толком и не понял, и рассматривал ресторанчики с русскими названиями. Он еще раз развернул карту и сориентировался, как дойти до нужной улицы и сунул в рот пластинку жевательной резинки и протер о рукав солнцезащитные очки…
          Вскоре он подошел к современному офисному зданию и, не снимая очки с лица,  смело дёрнул за дверную ручку и оказался внутри вполне симпатичного помещения. Китайские менеджеры в европейских костюмах деловито сновали взад-вперед.  Саша обратился к первому же попавшемуся на английском: - Подскажите, как найти офис корпорации Ми-цань.
         - Второй этаж налево, третья дверь, - ответил менеджер, с удивлением разглядывая разведчика.
         Тот быстро повернулся к нему задом, вынул резинку изо рта,  поднялся по лестнице и вошел в нужный кабинет. Он его сразу вычислил - на двери красовалась   табличка с двойным текстом -  на китайском и  английском.  За столом сидела молоденькая китаянка - секретарша, по виду.
         Саша подошел к столу,  без приглашения  присел на стул и поздоровался по-русски, изображая простака.  Затем нагнулся и поставил рядом сумку. Она посмотрела на разведчика  с удивлением и спросила на-английском: - Вы к господину  Тунцзя?
         - Простите, но я хотел бы видеть господина Гиоро.
          - У нас нет такого,  - девушка напряглась.
          Во время разговора Саша умудрился пристроить  к внутренней части стола обыкновенного жучка.  Специально разжеванная для этого дела  резинка не подвела. Прилипла намертво.
         - Простите, но мне назвали этот адрес,  - продолжал беседу разведчик.
         - А чем занимается господин Гиоро?
         - Поставкой удобрений, - не моргнув глазом солгал  он.
         - Поставкой удобрений занимается фирма этажом выше, - сообщила любезная секретарша. 
         Саша поблагодарил девушку,  спустился вниз и… « вот так сюрприз!» чуть не столкнулся  в дверях с Бегемотом! Разведчик еле успел отвернуться, выскочил из здания, перешел дорогу и устроился в первом попавшемся ресторанчике  на мягком диванчике у окна. Дождался, когда официант принесёт меню,   полез в боковой карман сумки якобы за очками для чтения,  незаметно, парой ловких движений  включил встроенный в фотоаппарат  мини – передатчик с записывающим устройством и, поедая китайскую лапшу с уткой,  полчаса украдкой поглядывал за входом в офис через окно, но ничего подозрительного не заметил.  Писать ему придется долго – до конца дня, пока офисные работники не разъедутся по домам. Техника  была слабоватая, передатчик мог ловить  разговоры не более,  чем до  двухсот метров от объекта.
            Запив еду парой чашечек зеленого чая, он нехотя расплатился и ушел из облюбованного места, чтобы не вызывать подозрений. Китайцы из приграничных районов – стукачи через одного.  Этот факт он знал точно. Пришлось ему кружить вокруг центра почти до вечера и с грустью думать о том, что он далеко не Джеймс Бонд. Но «киношный» Джеймс Бонд с его наивными трюками не протянул бы в реальной разведке и недели. Либо сразу бы грохнули, либо  раскрыли. Профессиональная агентура годами сидит тихо и лишний раз  не высовывается. Лишнее внимание к собственной персоне им ни к чему. Чем тише сидишь, тем дольше протянешь  - вот девиз настоящего засланного…
           Саша вернулся к рынку, когда тот уже закрывался, но  успел прикупить товару на часть взятых с собой баксов. Через пятнадцать минут его видавшая виды  спортивная сумка   доверху  набилась всевозможными упаковками  с махеровыми  джемперами, спортивными костюмами, трусами и носками. Стоила одежда такие копейки, что он откровенно дался диву.  В Забайкальске подобный товар продавали раза в три-четыре дороже. 
          Кое - как  переночевав еще одну ночь в гостинице с тараканами, вечером следующего дня он вернулся обратно в Даурию.
          - Показывай, что привёз, - первым  делом поинтересовался Чен.
          - Да вот, сумку открой и посмотри.
          Тоня, - позвал Чен жену, - иди, товар посмотри. - Тоня деловито распотрошила сумку, отложила  понравившиеся вещи и спросила, сколько Саша за них хочет. Тот назвал сумму в два раза больше, чем заплатил на рынке. Недолго думая, она вытащила из личного хранилища  доллары.
          - Остальной товар завтра соседи заберут, - деловито сообщила она, - вот ты и заработал немного.
         Теперь разведчику предстояло  разобраться с тем, что он успел записать. Он достал фотоаппарат, вынул мини-кассету и попросил Чена передать  её Владимиру вместе с запиской, предварительно спрыснутой специальным составом, который делает текст невидимым. Два американских баллончика со спреем  достались ему от отца. Один скрывал текст, другой его проявлял.
         Таким образом,  Александр передал сослуживцам  ориентировку по инженеру и наводку на господина из Цицикара.
          На следующий день  Чен снова уехал в Цицикар к брату и неделю дежурил неподалеку от  офиса, записывая всё, о чем там говорили. В это время  коллеги  Александра  тщательно шерстили  читинские заводы, работающие на оборонную промышленность. Завершающий этап операции проводила уже профессиональная группа, а не  он - одинокий волк.
          Вскоре вернувшегося в Россию инженера задержали во время новой попытки переправить в Китай микропленку с очередными документами. Он  настолько уверился в собственной безнаказанности, что не сразу понял, что произошло. Находясь в состоянии  полнейшего заблуждения, считал, что в России не осталось профессионалов, которые способны его вычислить. Оказывается, маньчжур давно завербовал нескольких наших военных инженеров и снабдил их фотографирующими устройствами, помещенными в обыкновенные портсигары. Держишь такое устройство над бумагами, и нет проблем. Портсигар фиксировал весь текст очень четко. Каждый месяц маньчжур забирал у них документацию,  чертежи, записанные на микропленку, и передавал в Китай.
          После ареста он  без особых угрызений совести сдал завербованных сотрудников,  а господина Тунцзя, оказавшегося Штатовским «кротом»  умудрились тайно вывезти из Цицикара в Москву через Казахстан в  машине с дипломатическими номерами.  Его выкрали вечером у подъезда дома, где он жил, примитивно  усыпили хлороформом и запихали в багажник, прикрыв сверху специальным куполом, не пропускающим инфракрасные лучи. В Москве он разговорился и сдал Бегемота, как своего помощника. Он лично проинструктировал его, как создать банду,  «зарабатывать» деньги и собирать информацию.
          Вот так  Александр  закончил  работу в Забайкальске  и в душе очень надеялся, что хотя бы частично прояснятся обстоятельства гибели  его отца.
   Перед посадкой в поезд  он успел позвонить Лере:  - Привет, ты меня ещё ждешь?
          На другом конце трубки  послышался скромный ответ: - Да.
          - Скоро буду с тобой. Говорить долго не имею возможности. Целую, - разведчик положил трубку. 
          Всю дорогу домой  он провёл в размышлениях: «Всегда удивляюсь тому, как устроен мир: почему люди такие разные по характеру своему, и образу жизни? Воспитывались все в одном государстве, по одной системе, однако кто-то занимается созиданием, а кто-то разрушением…,  вся наша жизнь –  один большой сон. У кого-то он цветной и яркий, у кого-то черно-белый, тусклый и блеклый, как и его собственные мысли. Вот так и существуют рядом созидатели и разрушители».
          Продолжая размышлять, он вспомнил слова одной  знакомой: «Для того, чтобы к тебе не прилипала всякая дрянь, необходимо каждый вечер, перед сном анализировать, что произошло за день, отсортировать весь накопившийся за день негатив -  и мысленно выстирать все это «грязное белье» в машинке,  затем высушить его, прогладить и разложить по полкам. Такое трудоемкое занятие, требует внимания и напряжения. Зато голова с утра легкая,  ясная, свободная от всяких ненужных мыслей. Своеобразный аутотренинг для перегруженных мозгов.  А что,  реально помогает! И почему я не стал настоящим пианистом? Разъезжал бы с концертами, имел  постоянную чистоту мыслей и гармонию в душе, не работал бы с чернухой, от которой все время приходится находиться в напряжении. Но, с другой стороны, спокойствие может быстро наскучить»… 


               
5
 
                БРЕД, ЧТО «ЖИВЁТ» В ГОЛОВАХ У ЖЕНЩИН


          Утром  Александр несколько раз позвонил в дверь Лериной квартиры.  Звонки получились требовательными и нагловатыми. Она  вышла в коридор и недовольно спросила:  - Кто там, так рано?
          - Дед Мороз вам подарок принес, - смеялся за дверью Саша, -  открывай быстрей, а то подарок растает!
Лера распахнула дверь и  попала прямо в его крепкие  объятия.
          - От тебя пахнет  приятной незнакомой свежестью, - сказала она.
          - Это запах  степи.  Ездили с концертами по военным гарнизонам Забайкальского округа.
          - Ты надолго, или…? -  она не договорила.
          - Пока не знаю. Летний график  гастролей еще не утвержден. Сообщу тебе, когда станет известно.
          - Саша, не стой в прихожей, проходи.
Он взял коробку и прошел следом за Лерой в комнату.
          - Ой, импортный пылесос! – громко обрадовалась она.
          - Наконец-то увидела, принимай. Подарок для тебя. Достал…, по случаю.
          - Спасибо! Как ты угадал, что у меня нет пылесоса?
          - Я в курсе, что они все еще в дефиците.
          - А я  ждала тебя сегодня – завтра! Интуиция  не обманула. 
          - Скорее всего, это не интуиция, - возразил он, - опять с бабушкой совещалась, у нее спрашивала?
          - И с ней совещалась,  - призналась Лера.
          - Рассказывай, чем занималась, как тут, без меня, справлялась?
          - Нормально справлялась, в Лондон  по делам летала.
          - Ах в Ло-о-о-н-дон! - Тут его небывалая ревность  полилась через край.  Но когда такое было, чтобы он ревновал женщину к поездке, совершенной без него?  Разведчик сам себя не узнавал. Лера же смотрела на него и довольно улыбалась. Мужская ревность, иногда, в очень умеренных количествах,  приятна женщинам. Он точно знал.
          Посадив девушку рядом с собой на диван, Саша принялся «потрошить» её душу.
         Отвечая на все наводящие вопросы, Лера постепенно выложила  всё, что с ней произошло без его участия.
         - Кто тебе «подкинул»  командировку?
         - Мой шеф. Нам с коллегой - Маришкой пришлось сопровождать группу  новоявленных бизнесменов, летевших  в Лондон на деловые переговоры.
         - Бизнесмены доставали?
         - Нет, что ты, у них свой график поездки. Вместе  с ними мы работали только до обеда,  оставшееся время  гуляли самостоятельно.
         - Где гуляли, что видели?
         - На самом деле не очень многое. Успели  полюбоваться  восковыми фигурами в музее Мадам Тюссо, заглянули в национальный музей, но почти «бегом».
         - И все?!
         - Еще погуляли по Пикадилли, пробежались по магазинам и побывали в  Вестминстерском Аббатстве.
         Лера напряглась и заметно поменялась в лице.
         - Что интересного в аббатстве? 
         - Ничего особенного. Это место, где, из века в век, проходят коронации всех монархов Англии, начиная с самого Вильгельма Завоевателя.
         - А почему  напряглась? Рассказывай, кто тебя обидел?
         - Никто меня не обижал. Просто остались неприятные впечатления.
         - Так расскажи про впечатления. Мне интересно, что там приключилось.
         Она испытующе посмотрела  на разведчика  и начала неохотно рассказывать:
         - Погода стояла теплая, настроение у нас было отличное. По дороге экскурсовод напомнил, что Вестминстер является действующим аббатством и необходимо вести себя, как подобает в священном месте,  затем  объявил, что именно  здесь находится могила Исаака Ньютона, на которую желательно посмотреть.  -  Лера замолчала.
         - А что  дальше было? – уточнил Саша.   
         - Вместе с толпой народа  мы прошли внутрь, - нехотя продолжила девушка, - встретили нас  отцы - протестанты с недовольными взглядами.  Я  прислушалась к их разговорам. Они шепотом обсуждали нас - экскурсантов и возмущались по поводу того, что в святую святых разрешили пускать иноверцев.  По их мнению, это  настоящее кощунство.
         - А потом?
         - Потом  мы погрузилась в изучение  древних останков рыцарей, королей и  герцогов.
         - Жаль, что меня там не было. Рыцари – моя любимая тема,-  оживился разведчик, - говори подробно, интересно!
         - Ничего интересного, одни отрицательные эмоции, - фыркнула Лера.
         - Почему?
         - Слушай дальше, узнаешь, почему: британская и французская знать  захоронена  семьями в небольших  нишах.  Тела их покоятся в роскошных каменных саркофагах. В аббатстве огромное количество таких захоронений, оставшихся от  разных эпох. Под них отведены целых три этажа. Кстати, Саша, ты знаешь какие-нибудь  истории из жизни усопших, учитывая интриги, постоянно происходящие при королевских дворах в средние века?
         - Как не знать! Покоящиеся там вельможи вели борьбу за власть между собой – из-под тишка кололи  конкурентов шпагами, кинжалами, травили страшными ядами.  Теперь их останки  лежат все вместе, рядышком.
         - Какие злые шутки судьбы! Откуда тебе известно об этом?
         - Читал в своё время.
         - А я ничего такого не читала..., но не важно, - продолжила Лера, -  так вот: блуждая по мрачным галереям аббатства, я обратила внимание на огромный купол, украшенный  цветными витражами. Внезапно мне показалось, что спертый воздух слегка вибрирует, купол чуть заметно подрагивает. В ту же секунду я услышала  над собой чей-то  тоненький писклявый голосок:  «Зачем вы бродите здесь и смотрите на нас с утра до вечера? Вы нам давно надоели,  мешаете спокойно лежать».
         - Откуда голос в Аббатстве? Может тебе показалось?
         - Нет, не показалось, - заупрямилась девушка,  - я напряглась и  почувствовала, как души не преданных земле людей бьются об этот стеклянный купол и пытаются выбраться наружу, на свободу. Мне сделалось плохо. Я схватила  Маришу под руку,  и мы попыталась быстро найти выход из  лабиринта залов. А найти его оказалось не так легко. Представляешь,  только минут через десять удалось  выйти во двор.
         - Бедная моя девочка, - неприятность случилась потому, что ты поехала туда без меня.
         - Саша, тебе сейчас смешно, а мне тогда было не до смеха.
         - Не обижайся, я пошутил...
         - Хорошенькие шутки...,   даже охранник у двери заметил, что мне нехорошо и спросил: «Мадам, у вас все в порядке?»
        - А ты что?
        - Я сказала: «о’кэй»,  и мы с Маришей припустили со всех ног к воротам.
        - Слава Богу, я уже думал, что ты упала прямо перед выходом.
        - Ну тебя, я  серьезно говорю, а ты не веришь.
        - Да верю я, верю, рассказывай дальше.
        - Мы сели  на скамейку в соседнем сквере и  примерно час обсуждали странное происшествие.
         - Интересный случай! А что тебе сказала Мариша? Как она восприняла то, что с тобой произошло?
         - Мариша думает так: возможно, я способна улавливать импульсы коллективного разума, приходящие из более тонкого мира. Никто, толком, не знает, как устроен наш мозг, и каким образом он взаимодействует со Вселенной. Вероятно, мне передают определенную информацию, которой я должна пользоваться в своей жизни.  Прежде всего, мне нужно научиться  расшифровывать её.
         «Боже, что за бред живет в головах у женщин!» - Саша старался слушать с серьезным видом и не улыбаться,  но, в конце концов, не сдержался и спросил:  - Ну и как дела с расшифровкой поступающей информации?
Лера  снова ответила на полном серьёзе:  - Чем больше мне показывают, тем больше я запутываюсь.
         - Выкинь из головы эту ерунду, - посоветовал ей разведчик, - в аббатстве слишком мало чистого воздуха, вот с тобой и случилась неприятная история.
         - Это еще не всё, - разоткровенничалась она,  вконец осмелев, -  только не перебивай меня..., - той же ночью  мне приснился странный сон: я гуляю по  ухоженному  старинному кладбищу на небольшом пригорке, по всей видимости,  в одном из районов Кенигсберга. Прохаживаюсь по тропинкам среди цветов и рассматриваю памятники.  Мое внимание  привлекла одна из могил. Подхожу ближе и  останавливаюсь около невероятно красивого надгробия,  изготовленного из светло-розового мрамора, увитого белыми плетущимися розами. На  нем  чётко  начертаны золотом имя и фамилия женщины, даты её рождения и смерти. Я  запомнила надпись, затем пошла дальше, вниз по тропинке, ведущей в город, и оказалась в двухэтажном старинном особняке.
         - И что  в особняке?
         - Посреди гостиной  стояло кресло, в нём сидела женщина с чёрными, чуть оттенёнными сединой волосами, в парчовом платье и вышитых позолоченным узором башмаках с загнутыми носами. На вид ей было лет сорок пять.
         - Она с тобой разговаривала?
         - Да. Женщина  строго отчитала меня за то, что я до сих пор не появлялась у нее в доме и дала указания по поводу моей дальнейшей жизни.
         - И как ты выполняешь её указания?
         - Ничего я не выполняю, Саша.
         - Почему?
         - Потому, что  утром проснулась,  попыталась восстановить увиденные события, но вспомнить надпись на могиле и слова женщины так и не смогла. Основная часть сна стерлась из памяти.
         Разведчик  замолчал...          
         - Саша, что скажешь? Что со мной происходит? 
         - Лерочка,  я человек прагматичный и до сих пор не сталкивался с такими явлениями. Думаю, что ты очень впечатлительная девушка, и тебе не стоит бродить по всяким кладбищам и захоронениям, там всегда тягостная атмосфера.  Чем быстрее ты забудешь это «приключение», тем лучше.   
         - А сон?
         - А сон - тем более. Он приснился потому, что ты долгое время думала о могилах и рыцарях. Все, забудь о нём.   
         - Постараюсь. – Девушка взяла Сашу под руку и доверчиво, интуитивно чувствуя защиту, исходившую  от тренированного тела,  прижалась к нему.
         - Котенок, успокойся, -  разведчик  погладил её по голове.  - Всё хорошо, я рядом…
         После Лериного  эмоционального рассказа   его посетила мысль: «Поеду в Европу и возьму её с собой. Пусть рассматривает  средневековые замки в  моей компании. А что? Неплохая идея! Мне  нравится».          
         Попив чайку и проводив девушку на работу,  разведчик помчался в управу, написал отчет по командировке, отдал его Анисимову и заодно выпросил у него двухнедельный отпуск за счет накопившихся отгулов. Он долго «пытал» своего подопечного на предмет, где тот собирается  провести время - не под стенами ли американского посольства, и не  Сингапур ли хочет посетить по турпутевке… Заверениям, что Саша давно стал большим благоразумным и осторожным мальчиком, он не верил. Вообще-то, правильно не верил. В забайкальской истории мелькнул короткий,  как у бульдога,  хвостик – название ресторана в Цицикаре… Александр точно знал, в Сингапуре есть  ресторан с таким же названием, и отец там бывал. Совпадение? Запросто. Есть куча ресторанов с русской кухней и все они называются либо «Самовар», либо «Тройка», на худой конец - «Петрович». Китайские ресторанчики с одним и тем же названием вполне имеют место быть. Поверить в это намного легче, чем в связь Цицикара с Сингапуром. «Где Рим, а где Крым?» Но совпадение занятное. Он хотел бы пробить информацию лично, да кто позволит...
         Александр заставил себя переключиться на более приятные размышления: впереди его ждал первый, бог знает за сколько времени,  отпуск, который, как  он  уже понял, обязательно проведёт вместе с этой необычной девушкой...
         - Лера, полетишь со мной в Прагу  на праздники?
         - А ты хочешь этого?
«Не зря  говорят, что  все бабы «дуры» -  подумал разведчик, а вслух сказал: -  Если бы не хотел, то и не приглашал бы. Или ты еще не готова путешествовать со мной?
        - Нет, что ты! – ответила Лера, не отводя взгляда от его лица, - мне будет приятно  находиться рядом с тобой.
        - Вот и отлично. Готовься заранее, по-военному. Не откладывай собирание вещей на последний день.
        - Хорошо.
        - Умница, - Саша чмокнул девушку в шею. - Мне сейчас надо смотаться по делам,  вернусь за тобой к вечеру.  Сходим куда-нибудь,  посидим, если ты не против.
       - Я не против.
  -  Всё, я помчался... времени нет.
… Он доехал  до управы, где попросил выдать ему загранпаспорт для получения туристической визы в Чехию.  Ему давно хотелось посетить эту страну.  Как раз подвалил удобный момент – близились майские праздники.               

         … Через две недели  Саша, как и запланировал, улетел вместе с Лерой   в Прагу.  Каждый день они гуляли по Пражскому Граду,  с удовольствием наслаждаясь стариной, и открывали для себя новые уютные места. Насладились и пребыванием в Вальдштейнском саду  с его четко размеченными геометрическими участками и, конечно же, вечера проводили в маленьких уютных ресторанчиках, оформленных в национальном стиле, где подавали отменное пиво. Влюблённые пребывали в совершенно  счастливом состоянии. В Праге им нравилось буквально всё. Лере явно импонировал  факт, что  рядом с ней видный мужчина, с которым легко и спокойно - от него веяло надежностью. Как заключение поездки, они провели целый день в Чешском Крумлове. С погодой повезло. Посему  средневековой замок и городок, раскинувшийся вдоль порожистой реки  под его могучими стенами, произвел неизгладимое впечатление на Леру.
          Улетать домой ей явно не хотелось. В последний вечер перед сном она поделилась мыслями с Сашей:               
         - Я бы с удовольствием  осталась жить в Праге или её окрестностях. Какие здесь красочные улочки, такая благодать!
         - Да, действительно красивый город, ничего не скажешь. Я бы тоже не прочь здесь задержаться, но работа не позволяет.
         - Ты прав…, мне тоже…   
         - Вот  работой и будем заниматься, - сыронизировал  разведчик.
         Девушке же представилась приятная  картинка: на террасе старинного замка стоит накрытый белоснежной скатертью  изящный кофейный столик. Она сидит  рядом в плетеном кресле. Слуга подносит ей изящную фарфоровую чашечку с горячим шоколадом…
         «И почему я не родилась раньше века, этак, на два-три?!» - В Лерином теле появились новые, необычные, до сих пор не испытанные ощущения, которые она не могла передать словами...
        Саше же очень хотелось прекратить разговор «о высоком» и заняться более приземленным и приятным... Сейчас он желал только одного  - любви…
         


Начало XVII века.

Она — одна, но может все,
 и, пребывая в самой себе, все обновляет...
 (книга премудростей Соломона.)
 Vale.      


6

ВЛИТЬ В БОЧКУ МЁДА КАПЛЮ ЯДА


Назначь себе свой труд среди детей человеческих.
И сказал я тогда: "О, великий мастер, позволь мне быть учителем людей,  вести их вперёд и к вершинам,  пока и они не станут светочами среди людей;  свободные от покрывала ночи,  что их окружает,  пылая светом,  что должен светить средь людей".  И ответил мне голос:  "Действуй, как пожелаешь. Да будет так.
Хозяин ты своей судьбы,  по своей воле свободен принять иль отвергнуть.
(Дораль.)   



         - Господин Линд, просыпайтесь, пора вставать! – Слуга осторожно  тронул хозяина за плечо. Тот открыл глаза.
         - Доброе утро, мой господин. Я принес вам свежий халат. Будете одеваться?
         - Спасибо, Фриц, да… Что, Эстер уже встала?
         - Давно, мой господин.
         - А дети?
         - Нет. Детей  не будили.
         - Хорошо. Пусть ещё немного поспят. Я должен поговорить с супругой.
          Господин Линд не торопясь  поднялся и подошел к окну опочивальни, находящейся на втором этаже  его собственного дома. - «Сегодня солнечно. Значит,  день будет удачным. В сумерки плохо думается, чувства не так остры»… На самом деле  он просто не любил  пасмурную погоду,  в дождь у него портилось настроение.
          Взгляд  господина скользнул по округе и остановился на одной из башен Хайдельбергского замка: «Интересно, герцог уже проснулся? Необходимо порадовать его сегодня»…
          С каждым днем Линд  убеждался  больше и больше, что сделал правильный выбор и переселился сюда из  Любека.  Природа  края очень живописна и привлекательна. Он вполне обоснованно считал, что герцогство удачно расположилось  на высоком холме, среди густого леса, с обильно произрастающими в нём зарослями голубики.
          Внизу, под высоким холмом,  течет  извилистая  Неккар. Петляя между долинами с густой сочной травой, воды её неспешно огибают город и ниже по течению сливаются с Рейном. На противоположном берегу  виднеется небольшая деревенька. Испокон веков её  жители  выращивают на берегу отменный виноград, из которого получается великолепное крепкое вино. Так что, новое место жительства даёт семье господина Линда  всё, что необходимо для  счастья и благополучия.
         Прошло уже четыре года, как он получил официальную должность личного ювелира герцога Пфальцского и его супруги Елизаветы Стюарт - дочери короля Якова первого. Елизавете понравилось, что в нём, также как и в ней, течет шотландская кровь. Она легко убедила мужа взять к себе на службу именно его...   
Думается, тут дело не только в шотландской крови, есть  еще кое-что, чего она знать не может, да и никогда не должна узнать…
         В комнату снова робко заглянул слуга:  - Господин Линд, госпожа  просит вас  в столовую. 
Хозяин дома отошел от окна, накинул  шелковый китайский халат и спустился вниз. Умная, заботливая и нежная Эстер давно встала и ожидала появления мужа за столом, вышивая на чехле для декоративной подушки алую розу, обрамленную в золотой узор.
        - Доброе утро, Иоганн! Вы успели отдохнуть? - Она приподняла голову и  отложила в сторону рукоделие.
        - Конечно, дорогая. Вчера я вернулся не очень поздно.
        - Вы побудете сегодня со мной и детьми?
        - Нет, дорогая. У меня срочные дела. 
        - Жаль. Дети видят вас очень редко.
        - Позвольте напомнить вам, что основную часть моего времени официально занимает ювелирное ремесло. Целыми днями я выполняю дорогостоящие заказы, а  все  вечера занимает работа над трактатом «О пути к истине».  В дополнение ко всему,  мне приходится ставить сложные алхимические опыты. Невозможно отказывать герцогу.  Не забывайте, что я состою у него на службе и получаю высокую плату.
        - Иоганн, но вы совершенно не уделяете времени семье!
        - Дорогая, вам придется потерпеть. Мне нужно еще немного, чтобы сколотить приличное состояние. Уверяю вас, все делается только для вашего блага.
        - Только  ради блага детей  я терплю ваше  постоянное отсутствие. - Эстер встала из-за стола и подошла к окну.
        - Простите меня, дорогая,  - он подошел к супруге и поцеловал ей руку, -  поверьте, у меня нет желания сделать вам больно, но обстоятельства превыше всего.
        - Какие же обстоятельства?
        - О них я поведаю вам чуть позже…, -  Иоганн перешел на шёпот и многозначительно заглянул женщине в глаза.
Та промолчала в ответ. Поняв, что раздражение Эстер немного улеглось, Иоганн облегченно вздохнул.   
        Господин Линд не склонен обижать супругу.  Без её незримой помощи высокого положения в Германии он бы не добился.  Эстер происходила из старинного рода перекрещенных ашкенази, перебравшихся в четырнадцатом веке из Южной Франции в Любек. Помимо значительной денежной суммы ей в приданое  досталась старинная рукопись, которая передавалась по  наследству из поколения в поколение. Рукописью мог обладать только  энергетически мощный человек - член клана. Но в семье Эстер наследников - мужчин  не осталось, выжили только девочки. Так что, книга досталась Иоганну.  Дед Эстер научил  его правильно читать зашифрованный рукописный текст. Старания деда оказались не напрасными. Благодаря им Мастеру и удавалось вычислять сложнейшие гексаграммы, загадочным образом влияющие на судьбу человека. Иоганн научился помещать гексаграммы на внутренней стороне ювелирных украшений. Истинный смысл рисунка  знал только он и его заказчик. В этом и заключался секрет  изделий. 
           … Закончив разговор с супругой, господин Линд привёл себя в порядок и направился в  лабораторию.  Лаборатория и мастерская располагались неподалёку от его дома - в одном из подвалов огромного герцогского замка, где ему приходилось работать до глубокой ночи в полном одиночестве.
           Природа наделила  Иоганна особым даром - умением тонко чувствовать вкусы и настроения хозяев замка и их друзей.  Именно благодаря этому качеству он быстро вошел в доверие к своим покровителям и стал им совершенно  необходим.
           Вот и сегодня, пользуясь протекцией  герцога Пфальцского,  он ожидал  приезда очередного состоятельного заказчика из Франкфурта. Есть заказы, есть и прибыль.  Иоганну все равно, за кого и о чём просит герцог. Лишь бы  клиенты хорошо платили. Неизвестно, сколько он еще сможет послужить своему покровителю. Католическая инквизиция наступала на пятки, напористо вытесняя протестантов.
          Господин Линд вошел в  мастерскую, сел за рабочий стол, достал из ящика и раскрыл на заложенной странице старинную рукопись...
         Дверь  внезапно отворилась, но вместо ожидаемого  клиента на пороге появилась герцогиня Пфальцская. Поздоровавшись,  Елизавета  спросила: 
         - Дорогой друг, как идут ваши дела?
         - Благодарю вас, как обычно, - Буркнул в ответ Иоганн, еле сдерживая раздражение.
         С некоторых пор его  отношения  с Елизаветой стали довольно прохладными. Герцогиня слишком любопытна…, вот и сейчас она закрутилась вокруг стола и, на правах полноправной хозяйки замка, заглянула в книгу.  Посчитав такое поведение не совсем тактичным, Иоганн захлопнул рукопись  и довольно резко сказал:
         - Госпожа герцогиня, настоятельно прошу не мешать мне».
         Елизавета сухо извинилась и торопливо вышла. В душе она всё же побаивалась господина Линда. Уж очень загадочной и устрашающей личностью слыл он среди приближенных её мужа. Они не забывали  постоянно сплетничать  об этом.
«Пускай меня  боятся все», - частенько подумывал Линд после очередной мелкой стычки с герцогиней.
          По всей округе о нём шла слава, как о хорошем ювелире, приносящем удачу, и ни один человек из непосвященных не знал и даже слегка не догадывался, откуда идут корни такой славы.
         Два раза в неделю, под покровом ночи, используя потайной вход, в лаборатории замка собирались  известные  герцогу и ему знатные вельможи. Они проводили долгие часы в беседах о смысле жизни, бытия и сознания, занимались опытами и вычислениями, используя сложнейшие таблицы из старинной книги. Все эти вельможи называли себя членами Тайной Ложи, а к Иоганну обращались почтительно - Мастер.
        Мастер – посвященный третьего градуса.  Обладая  гипнотическими способностями, передающимися по его родовой линии из поколения в поколение, мощнейшей энергетикой, огромной силой духа и рукописью, в которой содержались  древнейшие зашифрованные  знания,  Иоганн  умел превращать  невероятные, с точки зрения простого человека, события в совершенно реальные.  Герцогиня отлично знала:  её супруг полностью зависит от Мастера. На этом основании она и прощала Иоганну все выпады в её сторону ...
          … Неожиданная волна прохладного воздуха  отвлекла Мастера  от размышлений. Сзади приоткрыли старинный гобелен, скрывающий потайной вход. Он резко повернулся и машинально взялся за тонкий стилет, спрятанный в кружевах  у запястья. Хоть он и  способен на многое, но обычными средствами самозащиты не пренебрегал никогда.
Перед ним появился мужчина. - «Как он оказался здесь?» - удивился Мастер.
Камзол,  шляпа…, ботфорты и шпоры забрызганы грязью..., наверняка нежданный гость проделал долгий путь верхом, и явно не для того, чтобы меня убить.
        - Кто вы?
        - Ваш брат, - мужчина чуть склонил голову.
У Мастера не было родных  братьев, но он сразу понял, на какое обстоятельство ему намекнули. Мужчина слегка отвернул ворот камзола и, в подтверждении  догадки, показал Иоганну серебряные звезду и месяц на одной цепочке.
        - Разумеется, вы - мой брат…, - Мастер моментально принял любезное выражение лица, - чем я могу служить Тайному Обществу?
        Молодой человек, неожиданно появившийся в  лаборатории, присел в кресло:
        - Вы, конечно, знаете, какие события не так давно произошли в Богемии?
        - Конечно, - кивнул Иоганн,  - весьма странной смертью веротерпимого и просвещенного короля Рудольфа закончился «золотой век» нашей любимой Праги – Мекки точных наук и тайных искусств - алхимии, астрологии… Забравший власть  выкормыш иезуитов объявил настоящую войну всем инакомыслящим. Многим братьям пришлось бежать или скрываться.  Прискорбные события…
        - Прискорбные – это полбеды, - горько усмехнулся мужчина, - скорбь можно пережить. Беда в том, что эти события опасны. Католики набирают силу.
        - Но что  можно сделать? – недоумевал Мастер.
        - Многое. И многое уже делается. Вам, как посвященному  третьей степени, я могу без страха доверить важную тайну: Богемия готова восстать против своего нынешнего правителя.
        - И кому достанется корона? Габсбургам?
        - Влиятельные и просвещенные люди Богемии предполагают, что корона должна достаться вашему покровителю.
Иоганн быстро прикинул ситуацию. У герцога прочные семейные связи с протестантами Франции и Нидерландов, к тому же, он родственник английского короля. Этот немаловажный факт придает ему дополнительный вес, как политической фигуре. Несомненно, герцог подходил на роль короля...
        - И что должен сделать я? – уточнил Мастер.
        - Вы имеете некоторое влияние на герцога. 
        - Да, - он  кивнул головой.
        - Позаботьтесь о том, чтобы герцог согласился принять корону,-  приказал  «брат» и встал с кресла. - Братство. Верность. Молчание, - произнёс он слова из ритуала и исчез  в той же потайной двери за гобеленом...
         Иоганн тут же вспомнил слова из одного параграфа Устава: «Масон является мирным подданным гражданской власти, где бы ни приходилось ему жить и работать,  он не примет участия ни в каких замыслах против мира и блага народа... Но наша действительность не лучшим образом отличается от декларации. Пока мир остается несовершенным, у нас будет работа, в том числе и довольно неприятная»...
          Заодно мастер вспомнил и о том, что заказчик до сих пор не приехал, будто пытался отсрочить собственную гибель.  Герцог давно и настойчиво просил  сделать   назойливому господину из Франкфурта гексаграмму на разрушение. Назойливый господин - член дома Габсбургов и  их преданный слуга - мешал исполнению  его планов. Иоганн, как всегда, был  к услугам Пфальцского и продолжал ожидать приезда потенциальной жертвы...
         …Через пару часов долгожданный заказчик - граф Виттельсбах - наконец, появился. Именно он считался тайным недругом герцога. Внешне  факт неприязни определить  невозможно. Соблюдались все подобающие приличия и показная учтивость.
          Никоим образом не выдавая  волнения, Иоганн предложил ему варианты дорогого кольца, обговорил стоимость услуги и приступил к работе.
          Для начала он достал из потайного шкафа неприметную стеклянную бутылочку с «адской» смесью, состоящей из  мышьяка, соли меди, фосфора, протёртых желез древесной жабы и вытяжки из малоизвестных африканских растений, затем взялся за изготовление золотой платформы, на который  крепится камень, и выгравировал на её внутренней  стороне специальную формулу, направленную на разрушение.
          «Что только не сделаешь для своего покровителя! Думаю, что большого риска нет. Отчего умрет граф - догадаться невозможно»...   
          На следующее утро Мастер отнёс бутылочку в кабинет к герцогу. Тот немедленно вызвал верного слугу, повелел ему  срочно отправиться в поместье Виттельсбахов и передать зелье предусмотрительно засланному туда еще год назад юнцу - помощнику повара…
          Прошло три дня. Виттельсбах снова посетил кабинет Иоганна - надел на палец новое  кольцо,  повертел его перед глазами  - посмотрел, как играет камень и вполне удовлетворился  работой.  Щедро расплатившись с Мастером, он возвратился в свои владения.
          Спустя месяц герцогу Пфальцскому передали срочную депешу, в которой  было начертано: «С прискорбием сообщаю, что от неизвестной болезни  скончался ваш друг - достопочтимый граф Виттельсбах. Ожидаем ваше сиятельство для принятия участия в погребении».
Тайный друг, который передал записку, рассказал Мастеру, что при прочтении депеши на губах герцога  промелькнула сардоническая усмешка, которая тут же сменилась подобающим обстановке выражением скорби...
Через некоторое время Иоганну досталась крупная денежная сумма  за преданную службу.
               
                ***
    
          Несколько месяцев размеренной жизни пролетели незаметно. Но на смену спокойствию пришли неожиданные перемены.  Вечером у хозяина появился гонец из Праги. Иоганна  пригласили в  кабинет герцога для разговора.
          Пфальцский находился в приподнятом настроении и обратился к Линду с пафосом:  - Уважаемый Мастер,  мне, как благочестивому протестанту, предлагают стать королем Богемии.  Желаю, чтобы вы тщательно рассмотрели сие, весьма достойное  предложение, и высказали своё мнение. Сколько вам понадобится времени для расчетов?
          -  Господин герцог, я постараюсь всё исполнить за одну ночь.
          -  Надеюсь, что завтра к утру  исчисления будут выполнены. Высокие покровители и друзья с нетерпением ждут моего решения.
           Откланявшись, Иоганн направился к себе в кабинет, немедленно уселся за  стол, открыл тайную книгу и приступил к работе.  Примерно через четыре часа перед его глазами предстала полная картина дальнейших событий. К сожалению, знаки судьбы не слишком благоприятствовали его покровителю. Но как ему быть в складывающейся ситуации? Приказ Тайного Мастера, посвященного четвертого градуса, которому Иоганн обязан подчиниться, однозначен.
           Мастер снова углубился в расчеты, надеясь, что в них вкралась ошибка...
Через некоторое время он облегченно улыбнулся. Нет, он нигде не ошибся, все  исчислено верно. Теперь Иоганн  точно знал, что ему самому придется делать дальше.
          Утром  он явился на прием к герцогу и сообщил:  - Мой господин, причин для опасений нет. На вашем месте я бы принял  предложение. Во всяком случае, мои худшие прогнозы могут сбыться, если вы с семьей останетесь здесь. Католики стремительно набирают силу. Последствия таких событий могут развернуться не в нашу пользу.
          - Любезный Мастер, вы уверены в точности  расчетов и выводов?
          - Вполне. В этом и заключается моя работа. Я должен предвидеть всё.
Герцог размышлял всего с минуту: - Вы меня убедили. Исходя из складывающихся обстоятельств, я приму корону Богемии, но вам, Иоганн, также придется переехать вместе со мной на новое место жительства. Я не желаю оставаться без верного помощника.
          Что оставалось делать? Немного подумав, Мастер дал утвердительный ответ. Ведь его старания  были  направлены на благосостояние семьи, а не  хозяина, а дополнительные вычисления подтвердили, что  семье  переезд точно пойдет во благо.
         Удовлетворенный полученной информацией, герцог отправил сообщение о своем решении в Богемию.
          Иоганну пришлось срочно продать дом и расстаться с лабораторией. Поспешный отъезд из  живописного места травмировал  детей. Пытаясь сгладить трудности очередного переезда, как мог, он уверил их: «Дети, в Богемии жизнь будет ещё лучше. Никогда я не обманывал вас. Семья  есть смысл моей жизни. Клянусь, что и в дальнейшем буду  делать все, что возможно для вашего блага»…
         Эстер отнеслась к переезду спокойно. Она всецело доверяла мужу.
         … Новоиспеченный король - протестант Пфальцский продержался в Чехии всего год, успев подарить Богемии второй «золотой век», а Мастеру пожаловать титул барона и  поместье с замком на юге страны.  Католики свергли его неожиданно быстро. Остаток жизни, как он и предугадал,  Герцог  с супругой  проведут  в бедности и изгнании. Вместе с Богемией  они потеряли и Пфальц. Внешне всё выглядело внезапно, но Иоганн - то уже давно знал, что скоро лишится  покровителя. И поэтому, для спасения себя и семьи  открыто перешел в католическую веру и перебрался  под покровительство короля Фердинанда II, где негласно продолжал заниматься алхимией,  ювелирным делом и удачно обзавёлся  новым просторным домом. Жизнь налаживалась. Очередным весенним днем к нему в кабинет попросился  незнакомый молодой господин.
         - Барон фон  Венцель, - представляется он с достоинством.
         - С чем пожаловали, барон? –  заинтересованно спросил его Мастер, почувствовав запах денег.
         - Я приехал к вам  по рекомендации одного из членов тайной ложи - барона фон Бальц и намерен заказать  золотое кольцо с изумрудом, привезенным для меня из Мавритании. - С этими словами он протянул камень Иоганну.
         Тот взял изумруд и внимательно рассмотрел  на свет: -  Крупный камень, переливается густым тёмно-зеленым цветом, совершенно чистый, без вкраплений. Очень достойное приобретение! Мне придется хорошо  потрудиться над его огранкой.
        - Всецело доверяю вам, – ответил фон Венцель.   
        - Какой тайный смысл  вы хотите вложить в гексаграмму? 
        Барон  призадумался, но через минуту с полной уверенностью произнёс:
        - Хочу, чтобы ваша формула хранила мою семью и  будущих потомков настолько тщательно, что наш род  не имел бы возможности прерваться.
        - Хорошо, но в этом случае, необходимо сделать второе кольцо - женское, для  вашей супруги. Только две гексаграммы смогут защитить ваших потомков.
        - Господин Мастер, я еще не женат.
После такого заявления мысли в  смекалистой голове Иоганна лихорадочно забегали, просчитывая удачный  вариант ответа, и выдали его  незамедлительно.  Он тут же предложил:  - Если  пожелаете, я смогу порекомендовать вам достойную девушку из нашего города.
         Молодой человек, не ожидая такого поворота вопроса, слегка смутился, но сообразил, что ответить, быстро: - Мне некогда заниматься устройством  личной жизни, поскольку  состою на службе при дворе короля шведского Густава Второго Адольфа, постоянно путешествую по разным краям и выполняю его поручения. Но почту за честь, если вы соблаговолите представить её. 
         Обрадовавшись удачно подвернувшемуся случаю, Мастер сориентировался молниеносно:  - Друг мой, жду вас завтра к обеду у себя в  доме.
Молодой человек импонировал ему все больше и больше. - «Необходимо аккуратно  расспросить  его о семье и состоянии  на сегодняшний день. Он производит впечатление образованного и далеко не бедного дворянина»... - Старшая дочь Мастера -  Августина уже подросла и  слыла у местного дворянства красивой  и воспитанной девушкой.
         Августина  взяла  от родителей  прекрасную внешность: ей достались тонкие, как у матери, черты лица, а грациозная фигура,  рыжие волосы в сочетании с зелеными глазами -  наследство   далеких предков Иоганна из Шотландии. Получилась прекрасная смесь из нескольких кровей. Он особенно любил её. Больше, чем единственного сына. Интуитивно  чувствовал, что именно она и её будущие дети  продолжат  в себе все лучшие качества, доставшиеся от двух столь разных старинных родов. В добавление ко всему сказанному,  Иоганн стал  замечать, что она, также как и  он сам, обладает даром внушения. Посему, ему хотелось устроить жизнь  любимой дочери как можно лучше.
        Прикидывая перспективы  удачного замужества,  Мастер направился домой, сообщить Эстер о предстоящем обеде…      


7

ЖЕЛЕ НА ДЕСЕРТ


          В Старом Граде Королевства Чехии погода стояла великолепная. Май месяц выдался теплым. В палисадниках  домов зажиточных горожан цвели розы. Благоухал и  Вальдштейнский сад. Светило яркое солнце. Вся природа стремилась к любви и гармонии.  Любимец женщин, Дитрих фон Венцель, принарядился в новый красный камзол, надел шляпу с пышными перьями и, в весьма приподнятом настроении, отправился на обед к Иоганну фон Линду. Его распирало любопытство: хороша ли особа, с которой  предстояло познакомиться? Впрочем, если она ему не понравится,  то после обеда  он откланяется  и, в ближайшее время, отправится в Париж.  Изготовление кольца придется отложить на другое время.
         Рассуждая сам с  собой,  он незаметно добрался до дома Мастера. На пороге его встретил лакей и  проводил к хозяину.
          - Мое почтение, господин Мастер,  - барон снял шляпу и поприветствовал Иоганна.
          - Рад видеть вас, барон,  следуйте за мной. Мое семейство ожидает вашего появления с нетерпением.
        Они  прошли в  большой просторный зал, обставленный дорогой модной мебелью. Стены зала украшали гобелены с видами охоты на лося и кабана, в центре потолка красовалась  расписная фреска с изображением голубого неба в облаках.  Барон отметил про себя: «У хозяина хороший вкус!»   
          - Моя драгоценная Эстер,  - Мастер представил ему милую статную женщину с темными волосами и очень правильными  чертами лица.
          - Барон фон Венцель, -  Дитрих галантно поклонился и слегка дотронулся губами до кончиков пальцев дамы.
           Мастер взял его под локоть и со словами: - Моя любимая дочь, Августина, - подвёл к очаровательной девушке. Барону пришлось еще раз учтиво поклониться.
          - Августина фон Линд, - негромко произнесла она.
          - Дитрих фон Венцель, подданный короля шведского.
          - Мой сын  Отто, - продолжал знакомить с домочадцами Иоганн.
В знак приветствия сутуловатый подросток, чертами  лица походивший на мать,  гордо кивнул головой.
          Наконец, после процедуры знакомства, хозяин дома пригласил  сесть за массивный стол итальянской работы,  выполненный из красного дерева и богато инкрустированный золотом.  Дитрих обратил внимание на отменную сервировку. На светло-голубой скатерти красовался большой серебряный поднос с пышным белым хлебом,  кувшин из розоватого стекла, наполовину украшенный восточной росписью по эмали и поблескивающий на солнце, наполнили  вином.
          Ложки для бульона и вилки для накалывания мяса из общего блюда, тоже оказались серебряными. Их положили рядом с  бокалами из горного хрусталя. Серебряными оказались и тарелки для бульона. Такие дорогостоящие предметы ставят на стол только господа из окружения герцога и короля. Хозяин явно старался не ударить лицом в грязь перед гостем. 
          Дитриха посадили напротив Августины. Он незаметно посматривал на девушку. Она поймала один из его взглядов и мягко улыбнулась в знак расположения.
          Слуга поставил на стол супницу с куриным бульоном. Чуть погодя подали  фрикадельки, которые принято запивать вином, разбавленным  водой.
          - Пейте, Дитрих, - обратился к барону Мастер, - Парацельс писал, что «вино содержит в себе великую квинтэссенцию, благодаря которой оно обладает чудесными свойствами»".
          - И каковы эти свойства? – вежливо поинтересовался барон.
          - Они разжижает кровь, не давая ей застояться, и наполняют ее силой. Попробуйте,  вино отличное.
          - Непременно, господин Линд…
          - Барон, нравится ли вам, как готовит  наша кухарка? – поинтересовался хозяин.
          - О да, она  готовит отменно. И вино пришлось мне по вкусу.
          - Кухарка живет с нами уже много лет, отлично знает  предпочтения в еде каждого члена семьи.
         - Дорогой Мастер, вам повезло. Из-за постоянных переездов я обедаю, где придется.  В некоторых трактирах подают такую гадость, что невозможно есть.
         - Я слышал, что при дворе короля шведского служит множество искусных поваров.
         - Так и есть, но при дворе Его Величества я бываю редко. Моя миссия  - быть его посланником и выполнять различные поручения.
         - Это опасные поручения? - спросила Августина. В ее блестящих, как у кошки, глазах светился неподдельный интерес.
         - Совершенно неопасные, - поспешил уверить барон неискушённую девушку, - скорее хлопотные.
         - Вы путешествуете по Европе с провожатыми? 
         - Как придется, фройляйн, бывает и так, и этак, - уклончиво сообщил он.
         - И вы не боитесь путешествовать по дорогам в одиночку без охраны? - Все больше изумлялась девушка.
         - Я неплохо владею шпагой. Как и всех дворян, меня обучали фехтованию с детства. К тому же, я имею отличных лошадей и карету, а кучер и слуга умеют  хорошо стрелять.
         Искорки в  глазах Августины разгорались.  Дитрих понимал, что она готова спросить о чём-то еще, и  поймал себя на мысли,  что ему будет приятно ей ответить.
          - Не удивляйтесь вопросам моей дочери,  - попросила баронесса, - молодых девушек  пугают разбойниками их няни.
          - Я понимаю, - улыбнулся  Дитрих. 
          …Между тем прислужник  водрузил на стол главное блюдо - жаркое из гуся. Как дополнение к нему,  другой прислужник  поставил рядом  ещё один серебряный поднос с горкой  пюре из овощей, приправленным сушеными цветками лилии.
          Есть барону больше не хотелось. Он  продолжал поддерживать незатейливый разговор «ни о чем» и незаметно переглядывался с Августиной.
          Чуть погодя Мастер предложил им выйти во внутренний садик для общения тет-а-тет. Дитрих заметил, что он наблюдал за их поведением  из окна.
          Прогуливаясь по тропинке, девушка заглянула барону в глаза и мягко произнесла:  - Барон,  я знала о  дне своих смотрин и представляла  будущего мужа примерно таким, каким увидела сегодня вас. 
         Совершенно неожиданно для себя, Дитрих растерялся.
         - Августина, вы, безусловно, сразу мне понравились, но я склонен думать, что события происходят неприлично стремительно. Мы  едва знакомы!
         - Я знаю точно. Вы и есть мой будущий муж.  Очень скоро мы будем  вместе, и у нас будут дети.
         -  Августина, что скажет ваш отец на такое  заявление?
         - Отец никогда не навредит мне. - С полной уверенностью заявила девушка.
Удивлению  Дитриха не было предела,  и он  не пытался искать аргументы для возражений, дабы не продолжать  странный разговор.
         - Предлагаю вернуться в дом.  Решение о браке так быстро не принимается.
         Августина удовлетворенно улыбнулась.  Дитрих  взял её под руку и подвёл к столу. Как раз подали сладкий десерт - желе из миндального молока…  Барон попробовал пару ложек, как подобает приличиям, и  распрощался с домашними   Иоганна,  сославшись на неотложные  дела.
         …Вернувшись в свои апартаменты,  Дитрих совершенно неожиданно для себя понял, что не может выбросить из головы разговор с девушкой. Назойливые мысли о скоропалительном браке не отпускали.  «Меня околдовали?  Нет, не может быть, она прелестна и без всякого колдовства…., да и служба у меня опасная, и если, не приведи Господь, со мной что-то случится, род наш не должен прерваться...  В конце концов, что я теряю? Ровным счетом ничего, только приобретаю... А дочь у Мастера хороша...,  помимо красоты в ней есть ум, расчет, явный природный магнетизм, хорошее здоровье и наверняка недурное приданое. Да и «ходить в женихах» мне некогда. Более того, с женитьбой я получу еще большее доверие у   короля шведского... И потом, я сам согласился на предложение Мастера о смотринах. Получается, что родство с состоятельным  бароном фон Линд  выгодно со всех сторон.  Да и моим связям  в Европе  женитьба на дочери Мастера не помешает. Не люблю  французских и испанских лживых  ветреных жеманниц. Девушка, воспитанная в строгих нравах  -  отличный  выбор».
         Окончательно утвердившись в правильности собственных мыслей, на следующий день барон снова появился в доме  Мастера и попросил аудиенции на несколько минут.  Иоганн согласился на разговор явно с большим удовольствием.
         - Господин Линд, - начал  Дитрих непростое объяснение,  - за то короткое время, что вы предоставили мне для знакомства, я почувствовал влечение к вашей дочери. Уверен,  что при дальнейшем, с вашего позволения, знакомстве с ней, чувства мои еще более усилятся. - Странная ситуация... Дитрих чувствовал, что не мог скрыть  волнение..., что ему  делать, если Мастер ответит «нет»?
         - Дорогой барон, я совершенно не собираюсь препятствовать вам. Наоборот,  надеюсь на ваши дальнейшие встречи с моей дочерью и благоприятное продолжение этого знакомства.
         «Уф-ф!» - После такого ответа Дитриху стало гораздо  легче.  Он вздохнул полной грудью и продолжил:  - Уважаемый Мастер, к сожалению, я не распоряжаюсь своим временем и хотел бы сразу перейти к делу. Прошу руки вашей дочери.
         Видимо, Мастер никак не ожидал такого стремительного развития событий. Любезное выражение его лица  моментально переменилось на деловое.          
         - Что вы имеете предложить моей дочери? Какими средствами и возможностями располагаете для достойного содержания семьи?
         Усилием воли снова Дитрих снова заставил себя успокоиться и пояснил:
         - Моя семья владеет несколькими поместьями на территории Эстляндии и небольшим замком в Ревеле, которые приносят приличный годовой доход. Также  хочу ещё раз напомнить уважаемому Мастеру, что состою на службе короля шведского и имею  хорошее жалованье. Что касается моей родословной, она исчисляется с двенадцатого века от голштинских рыцарей, входящих в состав ордена Тевтонского, перешедших на сторону Швеции и занесена в родословные книги Священной Римской Империи.
         Он чувствовал, что Мастеру особенно понравится конец  фразы о  родословной.  Насколько барон был осведомлен,  своей родословной Иоганн  похвастаться не мог, он - новоиспеченный дворянин.   
         - Я рад вашему выбору, Дитрих.  Но прежде, чем принять решение,  должен поговорить с дочерью и супругой. В моей семье  важные события обсуждаются совместно. Я сообщу о нашем решении через два дня...
         Дни тянулись в томительном ожидании. Барон фон Венцель совершенно не знал, чем себя занять. Все остальные заботы и желания внезапно потеряли смысл. Ему только и оставалось, что прилежно молиться и горячо просить Всевышнего, чтобы Августина и её семья дали  согласие на брак.
         Наконец  щепетильная ситуация разрешилось. Получив положительный ответ, Дитрих обговорил с Мастером  детали церемонии, размер приданого и место их дальнейшего жительства. Затем  они скрепили  достигнутое соглашение крепким рукопожатием, двумя фужерами сливовой водки и назначили предварительную дату обручения - примерно через шесть месяцев.
          Всё свободное барон  старался проводить с невестой и отмечал для себя  достоинства её души.  Его первоначальное мнение о девушке поменялось.  Августина оказалась весьма  непростой особой. Она угадывала не только его мысли, но и мысли окружающих  людей. Её трудно  ввести в смятение. На все вопросы барон сразу получал четкие ответы. Девушка будто знала, что тот желал  услышать из её уст. Поначалу такой удивительный факт несколько настораживал Дитриха, но, в  конце концов, он сам себя успокоил: «Дитрих, попробуй найти  хоть одну женщину, которая общается с мужчинами  без  дамских странностей. Сие невозможно. Более того, лучше иметь умную супругу, нежели дурочку. Будет,  с кем посоветоваться в сложной ситуации»…
        В невинных развлечениях пролетала счастливая неделя, но долг службы  призвал барона. Он вынужденно оторвался от приятного времяпровождения, попрощался с Августиной, её семейством и отправился  по неотложным делам.


                ***

        - Вы и вправду довольны моим выбором? -  Спросила отца Августина после отъезда жениха.
        - Совершенно доволен,  дочь моя. Дитрих – дворянин с отменной родословной. Он обеспечит тебе путь ко двору.  Необходимо, чтобы твоё потомство получило более высокое положение  в обществе, чем  имеем сейчас мы.  Свадьба, несомненно,  отличный шанс.  Помимо вышесказанного, барон весьма хорош собой. У вас родятся красивые дети.
        - Спасибо, отец.
        - Прости, разговор приятный, но я должен приступить к работе над гексаграммами и заодно совместить два ваших гороскопа.
        - Разве у Дитриха  составлен  гороскоп?
        - Да. Будучи в Марокко, он получил его у Ал-Маргиси, известного мусульманского астролога   Марракеша.
        - Значит, вы видели его?! – удивилась дочь, -  что  в нём есть интересного?
        - Дорогая, ты задаешь много вопросов. Ступай  к матери, не мешай мне работать.
        Отослав прочь  любопытную дочь,  Мастер закрылся  в кабинете и начал читать, вычислять, раздумывать. По гороскопу судьбы молодых  вполне совмещались, но то, что он вычислил по таблицам дополнительно, повергло его в шок. Он почувствовал явную опасность. «Вот она, расплата за  грехи.  С моей помощью закончилась жизнь  Виттельсбаха, теперь должна преждевременно закончиться  жизнь одного из членов нашей семьи. Страшное событие рано или поздно наступит, но когда?  Как всегда, несчастье  приходит в самый неожиданный момент». -  Глядя на старинную книгу, он продолжал размышлять:  «Мне необходимо найти выход из положения.  Прямая обязанность посвященного уберечь единственную наследницу,  способную воспринять  тайные знания и передать их дальше – следующему поколению, иначе теряется весь смысл моего существования в этом мире».
        Ночь Иоганн провёл в напряженных и сложных вычислениях. Вымотанный думами, усталый и расстроенный, он отправился  в  постель только с рассветом. Мастер сомневался в правильности пришедшего ему на ум  выхода из положения. Пришлось советоваться  с мудрой  Эстер  за завтраком.  Спорили они долго.  Эстер взяла ответственность за принятое решение на себя. Взвесив все аргументы,  Иоганн заставил себя подчиниться воле женщины. Весь следующий день супруги провели в молитвах.
       
                ***
               
        …Три месяца из шести Дитрих и Августина не видели друг друга. Барон находился в постоянных  разъездах, исполняя различного рода поручения. Поручения были не всегда приятными. Для того, чтобы поддерживать видимость дружбы королей Испании и Швеции, ему, в качестве почетного гостя, даже пришлось присутствовать при родах королевы. Такое зрелище, признаться, не для чувствительных натур.
        В центре зала поставили высокую кушетку, на которую положили бледную мокрую от пота роженицу. Перед ней полукругом рассадили придворную знать. Вооружившись моноклями, они старательно всматривались  в раздвинутые ноги  роженицы и с наслаждением слушали задавленные,  старательно сдерживаемые стоны бедной женщины. Все с нетерпением ждали, когда же появится головка младенца и  врач начнет процедуру извлечения маленького тельца. Их не смущали ни лужи крови на простынях, ни гримасы боли на лице королевы. Циничные придворные воспринимали  событие, как очередной занимательный спектакль.
        Не в силах смотреть на  ужасное зрелище,  Дитрих заставил себя представить, что  слеп и глух. Организм подчинился. Вокруг него будто образовался своеобразный вакуум – легкая приятная пустота. Он смотрел открытыми глазами, но ничего, кроме пустоты, не видел. Звуки вокруг замерли, только слышались замедленные удары сердца.  Сколько времени длилось такое  состояние - сказать трудно. Дитрих пришел в себя после того, как роды успешно завершились. По установившейся традиции  подошел к королеве, приложился губами к её руке и поздравил с успешным разрешением от бремени.  Правда, он так и не понял, кого  она родила…
        Вечером,  в честь  знаменательного  события, во дворце устроили  пир. Впрочем, Дитрих на него не пошел. Сославшись на неотложные дела, он срочно уехал.
        Тем временем  Августина терпеливо ждала дня свадьбы. В  письмах к жениху она сообщала о том, что семья усердно готовится к предстоящей церемонии. Хлопот хватало.
        …Наконец наступил долгожданный  день. Молодые, одетые в пышные одежды по последней парижской моде, сопровождаемые свитой из родственников и друзей, торжественно прошли через зал Костёла Святой Девы Марии и остановились у алтаря. Запел хор. Настоятель спросил  согласие на брак сначала у Дитриха, потом у Августины, и они обменялись кольцами с изумрудами, сделанными Мастером. Настоятель объявил их мужем и женой.  Августина со счастливой улыбкой на устах  поглядывала на Дитриха. Только  тесть и теща отчего-то пребывали в  напряженном состоянии. Тупая непонятная тревога незаметно передалась и молодому мужу.  Душевное беспокойство не покидало его всю  последующую неделю… 


8

ЧТОБ ТЕБЯ РЕВИНАНТ ПОДРАЛ

        Мир в Европе всё еще оставался нестабильным. Её постоянно раздирали войны между графствами, княжествами и  орденами различных  религиозных толков. Власть в Праге менялась каждый год. Уважаемый всеми Мастер устал подстраиваться под очередного нового правителя и выехал с семьей из небезопасной столицы в своё поместье. В Богемии жизнь протекала намного спокойнее. Августина с детьми  жила в Эстляндии. Дитрих бывал с семьёй  не часто.
         Но у них успели родиться  два сына - погодки: старший,  названный  Фердинандом, и младший - Фридрих. Августина вела хозяйство при помощи управляющего, остальное время всецело отдавала  воспитанию детей. 
         Пять лет размеренной жизни пролетели незаметно. Молодая чета фон Венцелей  ещё ни разу не навещала  родителей Августины за прошедшее время. Представление об их  жизни они получали из редких, но подробных писем. Августина истосковалась по родным, но дела государственной важности не давали  возможности  её супругу устроить поездку.
         Дело в том, что  король Густав Второй находится в состоянии вялотекущей войны с католической Польшей.  Королевство Прусское считалось вассалом этой враждебной шведам страны. Густав,  долго не раздумывая,  решил развязать войну за освобождение протестантской части Пруссии от польских католиков и намеревался завоевать победу любыми способами. Посему, ему опять требовался верный человек в тайных интригах, которые сюзерен  вёл с     представителями  некоторых королевских дворов Европы.
         - Друг мой, – Густав начал разговор с Дитрихом издалека, - я испытываю к вам  доверительные чувства и предлагаю, как моему верному подданному и преданному помощнику, отправиться на тайные переговоры с кардиналом Франции, господином Ришелье. Виртуознее чем вы, их  никто провести не сможет.
         - Я готов взяться за  щепетильное дело, если вы соблаговолите растолковать мне суть задачи.
         - Вот письмо с моей просьбой к кардиналу, - продолжал  король, - оно не должно попасть в чужие руки. Дело государственной важности. Я намерен просить материальной поддержки в борьбе против правления Габсбургов, которые навязывают  католическую реформацию Европе. Надеюсь на ваши обширные связи при дворе и опыт в делах подобного рода. Отправляйтесь немедля.
        - Рад служить Вашему Величеству! – Дитрих откланялся и взял письмо.   
         Король знал, что у него имелись  постоянные осведомители при дворе французском.
         Так, по мановению волшебной палочки короля, Дитрих снова оказался  в Париже. В Лувре  он не появлялся месяца три и очень рассчитывал на  откровенный восторг некоторых  высокопоставленных особ по поводу своего возвращения. Они ни как не могли привыкнуть к тому, что Дитрих умел  внезапно исчезать и также внезапно появляться в самый неожиданный момент. Посему, барон решил не шокировать их и утром  отправил слугу с поручением. Он отвез  письма с просьбой о встрече сразу двум хорошо знакомым ему дамам.
         Прогуливаясь около фонтана, барон ждал  появления первой  из них  и обдумывал план действий. Все интриги он начинал при помощи женщин - выбирал, какая более подойдет на новую роль, исходя из складывающихся обстоятельств.
         Благодаря  личному обаянию, Дитрих всегда  умудрялся получать информацию от именитых  дам.  Обладая природным даром нравиться молодым женщинам, он представал перед ними во всей мужской стати и красоте. Если надо  выведать об очередных замыслах короля Франции Людовика Тринадцатого, он приезжал к Марии де Бурбон - герцогине де Монпансье. Дама расцветала во время его редких визитов. Барон всегда считался отменным любовником.
Вот и сегодня он  с нетерпением ожидал встречи с ней…
         Она не заставила себя долго ждать.  Завидя  спешащую в его сторону  женщину, Дитрих моментально сделал умиленное выражение лица, подался навстречу красавице и пылко приложился к её миниатюрной изящной ручке.
        - Барон фон Венцель, какая приятная неожиданность! Что привело вас в Лувр на этот раз?
        - Моя дорогая, разве одной разлуки с вами недостаточно?
        - Дитрих, Вы лукавите! Впрочем, поговорим сегодня вечером. Ведь вы не откажете мне в визите?
        - Где пребывает ваш муж на сей раз?
        - Супруг в  резиденции  Сен-Клу, занимается неотложными делами.
        - Да - да, понимаю... Мадам, тогда я с большим удовольствием прибуду к вам вечером.
        Дитрих тактично сделал вид, что его не интересовали дела  мужа герцогини.
        - Барон, я не имею возможности разговаривать дольше. Прошу вас, обязательно приезжайте сегодня - не будем оттягивать время  приятной встречи. – Холеная красотка послала барону воздушный поцелуй и поспешила обратно во дворец.
          Барон фон Венцель  смотрел ей вслед и думал:  - «О, женщины, как  вы любите мужские ласки! На этом и попадаетесь…». 
          С чувством удовлетворения в душе  он отправился подкрепиться и скоротать время  в близлежащую корчму, где собирались его давнишние подручные, которых он использовал для не совсем законных дел...
          … Прождав в корчме до глубокого вечера,  он  наконец получил долгожданную записку: «Всё спокойно, дорогой,  с нетерпением жду вас. Потайная калитка открыта…». Дитрих поспешил на встречу и  провёл очередную бурную ночь с герцогиней в  огромной постели на приятных шелковых простынях. Играючи он  получил столько сведений, что невольно дался диву, с какой скоростью дама  успевала их выдавать. Женщина обладала восхитительной способностью болтать при любых обстоятельствах.  Герцогиня с удовольствием пересказала ему последние новости:  - Дитрих, вы еще не знаете, моя кузина случайно услышала в кулуарах Лувра и  поведала мне интересную весть. Хочу поделиться с вами, если  не возражаете.
        - Я весь во внимании, -  он обнял любовницу и притянул к себе.
        - У короля очередной конфликт с кардиналом, - прошептала ему на ухо возбужденная дама.
        - И что из этого следует?
        - Поговаривают, что король хочет  отстранить кардинала от власти, но кардинал осведомлен.
        - А кто осведомитель?
        - Некий граф …, имя его не называется.
        - Жаль,  любопытно, что это за персона.
        - Я постараюсь выяснить в ближайшее время. Мне  нравится, с каким наслаждением вы  слушаете  женские сплетни.
Слегка примяв герцогиню своим  телом,  Дитрих продолжал откровенно льстить даме:  - Вы умница! Обожаю вас! 
          Болтушка с удовольствием растворилась в  ласках барона.
          Весь следующий день Дитрих обдумывал  дальнейшие действия -  как можно донести дезинформацию до осведомительницы герцогини, затем еще с неделю  тщательно просчитывал все плюсы и минусы  возможных вариантов знакомства с  нужной  дамой,  выбрал один, на его взгляд, самый вероятный, и  немедленно приступил к выполнению задуманного: Уже битый час он вместе с «приятелями»,  поджидал  намеченную «жертву»…
        Тишину ночной улочки Парижа нарушил перестук копыт и поскрипывание колес знакомой кареты, а еще через минуту послышался удар и ругань кучера. Карету тряхнуло.
         - Чтоб тебя *ревинант подрал!
Мужчина в тёмно-зеленой  ливрее спрыгнул с козлов вниз. Фонарь в его руке осветил камень на мостовой.
         - Чтоб вас дьявол забрал, - продолжал ругаться мужчина, - и откуда он тут взялся?
Камень,  вернее  валун оказался аккурат под передним колесом, будто нарочно туда подложенный.
        - Чтоб вас…, - кучер в очередной раз сплюнул, осматривая ось.
        - Что там, Жак? – шторка вспорхнула в сторону, и из окна показалось женское лицо в крохотной бархатной шляпке.
        - На камень налетели, госпожа…
        - И куда ты смотрел?
        - Темно же, госпожа…
        - Мы надолго застряли?
        - Минуту, госпожа, смотрю... Колесо цело.
Его голос внезапно осекся. Жак ощутил  холодный укол на спине.
        - Стой и не дергайся, - раздался приказ, - и вы, мадам, тише!
Герцогиня уже хотела позвать на помощь, но голос предательски дрогнул. Она вовремя поняла, что не успела. Второй человек, одетый, как и первый нападающий, во все  черное, был уже на подножке.
        - Разрешите ваши украшения…, мадам, - последнее слово он произнес особенно гадко. Женщина невольно втянула голову в плечи. Ловкая рука грабителя  быстро сорвала с шеи золотую цепочку, украшенную жемчугом.
         - Попрошу серьги…
Герцогиня мгновенно пришла в себя. Неторопливость грозила ей порванными мочками. Женщина поспешно расстегнула обе застежки и кинула их грабителю.
         - Ты за это ответишь, - прошипела она.
         - Но-но, мадам, - голос стал жестче, - покажите ручки.
Майн Гот! Три кольца… особенно это, дорогое, что одето на правой руке... Фамильная вещь – память о предках... Они хотела прикрыть его ладонью, но от взора ночного грабителя ее жест не укрылся.
         - Снимай! – он почти крикнул и с силой схватил женщину за палец, – нечего тут…
Холодные руки сдернули  драгоценность.
Короткий выдох вырвался из груди герцогини, а вместе с ним раздался шуршащий звук. Лошади испуганно дернулись. Грабитель выпрыгнул из кареты…
         - Ах ты!…, - чей-то голос оборвался, и в следующую секунду послышался глухой удар, будто что-то тяжелое, похожее на мешок, упало на мостовую.
         - Пощадите, господин…, - услышала она жалобный голос  кучера.
         - Жак! - Позвала герцогиня, но услышала лишь: - Не бейте, я не грабитель!
Кто-то ойкнул. Короткий лязг металла, и вдруг всё стихло.
         - Сударыня! –  голос был, не в пример предыдущим, твердым, но в то же время приятным и дружелюбным.
         - Сударыня, вы целы?
         - Да..., а грабители?
         - Не стоит беспокойства, - мужчина подошел совсем близко к распахнутой дверце кареты, снял шляпу и поклонился. – Они мертвы.
         - Ах…, - герцогиня тут же спохватилась, – благодарю вас,  сударь. Простите…
         - Барон Дитрих фон  Венцель.
         - Вы появились вовремя, барон, клянусь Святой Варварой. Если бы не вы…
         - Сущий пустяк, сударыня. Любой бы поступил на моем месте так же. Ах, кстати…, - он извлек из-под плаща скомканную тряпку, – ваши драгоценности, мадам.
         - Вы спасли не только мою честь…, не знаю, как вас и благодарить, - она быстро осмотрела возвращенную ей собственность и спрятала тряпицу под подушечку.
         - Если бы вы соблаговолили меня немного подвести... я  бы оценил такую помощь выше любой награды.
         - Конечно. Прошу...,  Жак! Ну что там?
         - Все в порядке, госпожа. Мы можем ехать...
Что же! Авантюра Дитриха вполне удалась!
           ---------------------------------------------------               
        * Ревинант - дух умершего, который возвращается в виде кошмарного привидения - убийцы.               
               
               
                ***

          После  разговора с  герцогиней де Монпансье  у барона возникла необходимость  узнать последние новости о дальнейших интригах брата короля - герцога Орлеанского и мужа вышеупомянутой герцогини. По этому поводу он всегда навещал Мадам де Адри. Отлично зная, что она давно вынашивает матримониальные планы  в отношении его, Дитрих умудрялся выуживать из неё  любые сведения.  В его лице она имела  хорошо обеспеченного любовника, втайне надеясь на дальнейшее замужество.
         Жизнь при дворе и дань моде разоряли молодую женщину. Французский двор и дамы, состоящие при  дворе, особенно отличались  фривольным поведением от других королевских дворов Европы.  Но, на удивление осторожная Мадам де Адри  встречалась с бароном  только в его апартаментах.  Дамочка не выставляла пылкую связь напоказ.
          Лежа в постели,  смуглая красотка де Адри любила закидывать на его крепкий торс  стройные ножки и мечтала о дальнейшей совместной жизни. Глупышка до сих пор не подозревала, что её любовник - барон фон Венцель, давно женат.
          Сегодняшней ночью он встречался с ней. Дитрих заранее предугадал, о чем будут  разговоры,  и оказался прав. Вот,  что она предложила ему: - Дорогой,  давайте купим усадьбу в пригороде Парижа.
         - Элеонора, вы знаете, что я не могу постоянно жить во Франции.
         - Я имею намерение попросить нужных людей о протекции. Есть возможность устроить вам службу у кардинала,  - упорствовала де Адри.
Барон удивился предложению:  - Каких же людей вы желаете попросить?
         - Например, брата короля, - задумчиво произнесла дама.
         - Не уверен, что кардинал будет  достойно платить за мои  услуги. Он довольно скуп.      
         - Дорогой, вы не знаете, он очень богат.
         - Откуда вам  известно?
         - Моя подруга - фрейлина королевы кое-что рассказывала о нем. У кардинала есть и земли и золотые слитки и огромная коллекция бриллиантов...
         - Обещаю, что подумаю над вашим предложением и сообщу о своем решении в ближайшее время. – Дитриху пришлось учтиво выкрутиться...
         Теперь ему стало понятно, через кого можно получить аудиенцию у кардинала.  Посему, он продолжал навещать мадам де Адри с особенным пылом...         
         … Вся следующая неделя пролетела в  любви и страсти.  Дитрих поочередно наносил визиты  верным осведомительницам. Как завершение интриги - племянница Ришелье - герцогиня де Эгийон через слугу передала ему записку, в которой указали время, назначенное кардиналом для аудиенции - мадам де Адри принимала активное участие в устройстве карьеры Дитриха.
         Никто из посвященных в происходящие события особ не мог понять, каким образом барон  умудрялся проникать туда, куда  другим путь «заказан».  Барон и сам не знал, почему в его жизни обстоятельства складывались именно так, как он  того желал.
         Вот и на этот раз  при помощи  нужной женщины аудиенция у кардинала – влиятельнейшего  придворного не только во Франции, но и в Европе, состоялась без особых помех. Таким  способом Дитрих  исполнил просьбу своего короля.
Завершение его разговора с Ришелье выглядело примерно так: - Господин Венцель, передайте  королю шведскому: для ведения боевых действий  против Габсбургов,  обещаю ему  материальную поддержку в размере одного миллиона лир в год.
       - Благодарю, Ваше Преосвященство.
       - Это еще не все,  я намерен сказать вам больше.
       - Слушаю, Ваше Преосвященство.
       - Взамен вам придется оказать услугу и мне... 
       - Какого рода услуга?
       - Пройдемте в мой кабинет,  - кардинал приподнял гобелен и  жестом пригласил Дитриха пройти через потайную дверь…
       Следующим же утром барон  поскакал  малоизвестными  лесными дорогами по направлению к Мадриду. Недалеко от Испанской границы его ожидал доверенный человек кардинала и вручил  документы на имя  Виконта де Фонтрея…
               
               
                ***

         Тайная миссия барона в Париже закончилась  лишь через несколько месяцев. Он возвратился в Швецию к Густаву Адольфу.  Благодаря  вышеописанным  усилиям,  денежная  помощь  успешно дошла  до получателя, и  король шведский  выиграл войну. Дитриха с Августиной,  в качестве почетных гостей,  пригласили  в город Майнц на торжественное празднование победы, совмещенное с Рождеством Христовым.
         Во время праздничной церемонии Густав торжественно наградил  героя:
         -  Дитрих фон Венцель, за особые заслуги жалую вам ещё одно поместье на территории Эстляндии. Продолжайте воспитывать сыновей в благочестии и преданности родной державе.  В будущем желаю видеть их верными подданными Швеции.
        - Всегда к услугам вашего величества! – Дитрих с поклоном принял дарственную на поместье из рук короля.
        Августина наблюдала за супругом. Глаза её святились счастьем. Но не из-за полученного подарка, а оттого, что супруг находился рядом с ней.



9

ШЕСТЬ ЛЕТ ОДИНОЧЕСТВА

        Вот уже шестой год  уважаемая баронесса Августина фон Венцель находилась в состоянии ожидания любимого мужа. Дитрих всё время  находится на службе. Поначалу расставания давались ей  нелегко. Сидя у детской колыбели,  она частенько грустила.
         Отец писал ей: «дочь моя, наберись терпения, занимайся  сыновьями. Такова участь замужней женщины. Твой супруг не может оставить службу.  Его цель - обеспечить блестящее будущее  детям».
         В конце концов, Августина окончательно смирилась и подчинилась обстоятельствам. Однообразные дни уже не казались такими длинными и пустыми. Дети и хозяйство занимали всё время. 
         Бесконечными ночами, проводимыми в одиночестве, глядя на горящую в спальне свечу,  она часто впадала в транс. Странные непонятные видения посещали её: последний раз она оказалась в незнакомой местности - в долине, раскинувшейся между двумя серыми невзрачными горами. Посередине долины  вилась широкая  дорога.  Августина сначала пошла по ней, но потом её захотелось  свернуть к одной из гор. Неожиданно с её вершины полилась мощная струя воды. Она быстро набрала силу и превратилась  в небольшой  каскад. Внутренний голос приказал ей  подойти к водопаду и омыться водой.  Августина встала под приятный поток и  через некоторое время  вышла из него в совершенно обновленном состоянии духа. Кто-то позвал её по имени. Она повернула голову  и увидела подле себя незнакомого мальчика лет семи.  Мальчик знаками звал её за собой в небольшой природный тоннель, расположенный в склоне другой горы. Баронесса без страха пошла вперед. Тоннель закончился, и перед ней, как в сказке,  открылось чистейшее  озеро с кристальной  абсолютно спокойной  и гладкой водой. От восторга перехватило дыхание. Мальчик указал  на узенькую тропку между горой и водой.  Тропинка показалась Августине  непомерно узкой. Идти по ней пришлось бы очень аккуратно - боком, руками опираясь на каменную стену, иначе возможно оступиться и упасть в воду. Чувство самосохранения приказало женщине мысленно расширить тропинку и построить   деревянный заборчик, отгораживающий её от воды. Только она попыталась построить его, как мальчик нахмурился и исчез. Пропала и местность. Будто на экран телевизора  накинули тёмную простыню.
         Открыв глаза,  Августина поняла, что лежит в кровати. Ей не спалось еще долго. Видение всё  стояло перед глазами, как живое. Как  баронесса не пыталась, смысл увиденного  постичь так и не удалось.  Пришлось  мысленно обратиться к самому мудрому человеку, что был в её жизни - отцу: - «Мой любимый отец, я соскучилась.  Хочется скорее увидеть вас, поговорить, посоветоваться и получить наставления о дальнейшей жизни. Никто, кроме вас,  разъяснить  смысл видения  не сможет,  но в  письмах  нет возможности спросить о сокровенном. Инквизиция свирепствует.  Остается только надеяться на встречи с вами, матерью, и мужем. Неужели  вся моя жизнь пролетит в постоянном одиночестве? Вот и сейчас Дитрих последовал на войну за  королем…».
               
                ***               

          У маленького саксонского городка Лютцерна армия шведского короля Густава Второго ждала подхода армии Валленштайна. Оснований для нервозности  не было. Во всяком случае,  король  выглядел спокойным. Шведская армия  лучше вооружена, чем армия противника. По данным разведки, Валленшайн располагал всего двенадцатью тысячами солдат и двадцатью пушками. У шведов же набралось почти семнадцать тысяч воинов, закаленных в боях, обстрелянных и спаянных в великолепную армию, а орудий – целых шестьдесят. Единственное, что все же беспокоило, это туман, медленно, но верно наползающий на поле предполагаемого сражения. Он растекался как тесто из опрокинутой бочки, постепенно заволакивая деревья, холмы, стволы пушек,  приставленных к ним артиллеристов, тройные шеренги мушкетеров в центре, конницу рейтаров на флангах, обозы, шатры…, казалось, скоро вся шведская армия утонет в  белом молоке.
            Туман слегка нервировал  короля, хоть он и старался не подавать вида. Как окажется позже – беспокоился он не зря. Пользуясь таким замечательным природным прикрытием, на помощь Валленштайну подошли еще три тысячи воинов.
            Бой начался, едва первые порывы ветра сорвали с земли молочный покров . И сразу  обнаружился неприятный сюрприз. Наш противник  отказался от тяжелых, плохо маневрирующих и уязвимых «испанских терций» (боевое построение, представлявшее собой  фалангу, либо баталию, с аркебузирами в первых двух рядах и пикинёрами в задних четырёх)  и тоже построил пехоту шеренгами.
           Повинуясь приказу, шведские рейтары бросились в бой и легко смяли на флангах неопытную, только что сформированную конницу Валленштайна. Но его центр - пехота, еще стоял. Пока мушкетеры пытались атаковать её «в лоб»,  в тылу обнаружилась еще и легкая кавалерия хорватов. Всего один полк, но он сумел наделать немало бед, пока не напоролся на слаженный огонь шведских мушкетов. Оставляя на поле боя убитых, раненых и покалеченных, хорваты поспешно отступили.
           К вечеру разведка донесла, что к Валленштайну подошли еще четыре тысячи пехотинцев Паппенгейма. Численное преимущество шведов утратилось, и если не подойдет Люнебург-саксонский корпус,  им придётся несладко. Впрочем, им уже несладко.
           К счастью, саксонцы не подвели – подоспели вовремя. Их почти шесть тысяч и, узнав об этом, Валленштайн мудро решил признать  поражение и оставить поле боя за шведами.
«Мы победили!» - воскликнул обрадованный Дитрих. Но через минуту к нему подбежал адъютант, что-то шепнул на ухо, и Дитрих заплакал... Праздновать уже не имело смысла…
           Победившая армия  двигалась по разбитой дороге в  похоронном настроении. На одной из телег везли погибшего. Его голову прикрыли рогожей,  лица не видно. Из-под рогожи выглядывал лишь носок его сафьянового сапожка… Дитрих смотрел на погибшего с грустью и тревогой за собственное будущее.
             Вчера, во время злосчастного прорыва вражеской кавалерии,  король наткнулся на проклятых хорватов  и был смертельно ранен в голову. Солдаты Валленштайна ударами сабель добили его, не имея ни малейшего понятия, кто перед ними. Нелепая смерть, дважды нелепая для того, кого даже враги считали гением военной науки, королем-полководцем, королем-стратегом.
            Шведы скрыли гибель своего короля. Командование принял Бернгард Саксен-Веймарский.  Кроме короля они потеряли в  сражении больше пяти тысяч убитыми и ранеными.  Дитрих точно не знал потерь Валленштайна, но, скорее всего, они были не меньше шведских.
          По прибытии в столицу Дитрих удостоверился,  как  прав был в своих предчувствиях. Его, доверенное лицо короля,  одного из его самых преданных сторонников, очень скоро отстранили от власти. Дочь Густава, королева Кристина, холодно и твердо дала ему понять, что собирается вести иную политику, и для этого ей понадобятся совершенно иные люди с иными взглядами и иными  методами.
           Барон фон Венцель  возвратился в поместье  к супруге и передал ей неприятную весть.  Вот так, неожиданно, у него появилась возможность свободно распоряжаться собственным  временем.  Из семейных  писем  Августина поняла, что дела  отца и старшего брата процветают.  Она воспользовалась  моментом и уговорила мужа навестить  родных в Богемии. 
          Дорога им предстояла длинная. Поговаривали, что в  Европе  обстановка  не очень спокойная. То и дело  доходили слухи о нападениях разбойников на проезжающих путешественников, так что они предпочли большую часть пути плыть по морю,  до ганзейского Любека, а оставшуюся часть  проехать на карете через знакомые города, останавливаясь на ночлег у родственников и друзей.
          Последние дни перед поездкой выдались суматошными. Слуги паковали багаж, Дитрих нанимал охрану для  сопровождения семьи. 
         Наконец, сделав последние распоряжения управляющему,  семья фон Венцелей разместилась в карете. С собой в Богемию  они взяли  лишь служанку и няньку. Закутавшись в шерстяную шаль, Августина прижалась к мужу. Пронзительное щемящее чувство тревоги закралось в  сердце.
        - Дорогой, как вы думаете, будет ли наше путешествие спокойным?
        - Несомненно. Не волнуйтесь, дорогая. Сейчас поднимемся на борт корабля и поплывем. Погода благоприятствует.
        - А дальше? Что будет по дороге от  Любека?
        - Драгоценная моя, у нас будет охрана. Не забывай, что маршрут нашего следования продуман, друзья предупреждены и ждут нас.
          Дитрих оказался прав. Через неделю   путешествие по морю, описывать которое из-за скучности и однообразия не имеет смысла, закончилось. Корабль, на борту которого они находились, без происшествий  прибыл в  Любек. В порту путешественников ожидала карета и кортеж из десяти всадников.
          Начался  утомительный переезд по Европе. Дороги находятся в ужасном состоянии. То и дело приходилось останавливаться. У кареты постоянно отваливались колеса. Постоялые дворы  были переполнены такими же усталыми путниками, как и они. Путешественникам благородного происхождения старались давать лучшие комнаты, но все равно, условия ночлегов, мягко говоря, оставались желать лучшего. Еда, временами, попадалась отвратительная.
          Стараясь не обращать внимания на трудности,  семья Венцелей мужественно преодолевала дорожные испытания.
         Только через две недели  им удалось добраться до  любимого Августиной  Хайдельберга, где до сих пор проживали  её престарелые родственники  по  линии   матери.  Еще  была жива   бабушка баронессы. Несмотря на свой почтенный возраст, старенькая женщина находилась  в совершенно ясном рассудке. Она сразу узнала   внучку, со слезами радости на глазах, обняла правнуков и всячески старалась расположить их к себе.
          Оставив детей на попечение родных и няни, на следующий же день Августина с Дитрихом  отправились  посмотреть город.  Дитрих с удовольствием бродил вместе с супругой по родным ей  с детства улочкам.
          - Дорогой, смотри, вот и знаменитый университет. Хочу, чтобы наши мальчики учились здесь.
          - Сейчас еще рано говорить об этом. Дети подрастут, проявятся  способности, тогда и будем определять их дальнейшую судьбу. Не торопись. Всему свое время.  Идем дальше.
          - Вот церковь Святого духа, вот и ратуша, вот фонтан в виде статуи Геркулеса. Бабушка всегда говорила, проходя мимо него: «он наблюдает за происходящим в городе». 
          - Да, у города есть надежный страж, - поддакнул Дитрих.
           Они поднялись в гору по узкой извилистой улочке, прошли сквозь замковые ворота на маленькую площадь и, первым делом, заглянули и  в бывшую лабораторию отца. Их постигло разочарование. Теперь там находилась обыкновенная аптека. Ну что же, такова жизнь с её постоянными переменами…
              - Пройдем в сад, дорогой, - Августина взяла мужа под руку и поднялась еще выше – на самый холм, где вдоль замковой стены  разбили верхний сад. Погуляв  немного, полюбовавшись овечками, мирно пасущимися на зеленых склонах,  прекрасными видами  долины с  виноградниками и реки, протекающей внизу,  супруги присели на скамейку.  Воспоминания  захватили Августину полностью. Дитрих дремал  на солнышке и не мешал ей  погружаться в давно ушедшее детство: она, веселая десятилетняя девочка, бегала вокруг фонтанов нижнего парка с детьми герцога Пфальцского. Мимо проходила совсем  старенькая морщинистая женщина. Задержавшись рядом с Августиной, она погладила её по рыжим волосам и добавила: «Какая необычная  маленькая барышня! Бог подарит тебе хорошего мужа, но ты рано потеряешь его».  - Женщина закончила фразу и не торопясь последовала  дальше.  Смысл сказанного  в тот момент  был непонятен  девочке. Возвратившись  домой после прогулки, маленькая Августина пересказала услышанное  матери: - «Старушка сказала мне что-то непонятное.  Какого мужа я потеряю?» 
Мама поспешила успокоить девочку: «Доченька, не  стоит принимать близко к сердцу сказанное. Старенькая женщина давно путает мысли в  голове». 
         Естественно, что странный эпизод  забылся на следующий же день. Но Августина  вспомнила его именно сейчас. Необъяснимая тревога  снова закралась  в  сердце. Придя домой после прогулки, баронесса поспешила узнать у бабушки - помнит ли она эту женщину? Оказывается, что та  помнила и даже была с ней хорошо знакома. Женщину побаивались горожане, так как многое, что та произносила вслух, сбывалось.  Еще долго баронесса обсуждала с бабушкой слова, когда-то произнесенные странной  женщиной. Беспокойство её росло.
         Она поинтересовалась у Дитриха перед сном: - Муж мой, почему вы никогда не рассказываете  о своей жизни в Европе?
         - Моя любимая, богом данная жена, объяснять суть исполняемых  поручений  нудно и неинтересно. Зачем вам знать?  Я  благодарен  судьбе, которая преподнесла  мне в вашем лице примерную супругу и хорошую мать. Непорочной и чистой женщине ни к чему забивать голову всякими грязными придворными  интригами. Ведите спокойную  размеренную жизнь, продолжайте заниматься нашими детьми и хозяйством. Остальные события не должны волновать вашу прекрасную женскую головку.   
          Слова Дитриха подействовали, как снотворное. Прижавшись к нему, Августина незаметно уснула...

                ***

          Только через две недели  путешественники добрались до королевства Чехии, где  остановились в замке Опочно,  построенном на скалистом берегу  реки Золотой Поток. Замком владел приятель Дитриха, гостеприимный барон чешско-итальянского происхождения Рудольф Коллоредо. Целые дни напролет мужчины проводили  в  прогулках  и конфиденциальных беседах. Женщины  вышивали в саду, под тенью деревьев.
          Вечером, сидя за сервированным к ужину столом и приготовившись полакомиться фазанами, зажаренными на вертеле, Августина заметила, что Дитрих  неожиданно заволновался:  в столовую вошла   роскошная женщина в шикарном туалете, только что прибывшая из Парижа. Любезный Граф Коллоредо поспешил представить её Дитриху. Дитриху пришлось встать  и подойти к даме:
           - Мадам, приятно познакомиться. Дитрих фон Венцель,  - он состроил несвойственное ему  подобие холодной улыбки  и фамильярно приложился к нежной женской ручке.
            - Элеонора де Адри, - представилась та в свою очередь, открыто и смело взглянула Дитриху в глаза, затем чуть улыбнулась Августине и присела за противоположным концом стола на любезно отодвинутый прислужником стул.
На  незаметный вопрос Августины - знаком ли он с этой дамой? Дитрих твёрдо ответил: «нет».
           …«Элеонора? Зачем она здесь?» - Весь долгий ужин  Дитрих  напряженно размышлял - что означает внезапный приезд бывшей любовницы, и кто ей предоставил информацию о  передвижении по Европе его и семьи. Ситуация явно тревожила барона.   Де Адри была знакома с маркизом Сен-Маром – мсье «Главным», который возглавлял заговор против кардинала Ришелье. Кардинал совершил ошибку, когда очаровавшись юношей – сыном маршала Эффиа, приблизил его к себе и лично представил Людовику Тринадцатому. Но любезно предоставленная  королем  должность главного конюшего и прилипшее к нему впоследствии подковыристое прозвище мсье «Главный» быстро перестало устраивать  Сен-Мара. Как всегда, в дело вмешалась пресловутая «любовь».  Он воспылал чувством к известной кокетке и близкой подруге Элеоноры - княгине Марии де Гонзаг и даже осмелился предложить ей руку и сердце.  Кокетка поставила ему условие: пока он не получит престижный титул герцога, она не разделит с ним супружеское ложе.  Юный Сен-Мар не был умудрен  опытом ведения интриг,  принял условие, поставленное хитрой дамой, за чистую монету и осмелился обратиться к кардиналу с просьбой помочь предоставить ему гораздо более высокую должность, дающую возможность получения герцогского титула. Но Кардинал напомнил,  что юноша - всего лишь простой дворянин,  возвышенный королевской милостью только благодаря его протекции, и рассчитывать на брак с княгиней - дерзость.  Вот тогда, униженный Кардиналом, Сен-Мар и дал  клятву отомстить покровителю.  Он явился в покои Людовика и принялся настойчиво просить его о более престижной должности.  Король сначала уступил, но буквально через день согласился с доводами кардинала о том, что простой дворянин потерял голову из-за любви, и просит о невозможном. К тому же, юноша несносно болтлив и, тем самым, опасен.   
            Но Сен-Мар так просто не сдался. Он решил, что может добиться своего, если Ришелье уйдёт в отставку. На тот момент покушение на покровителя еще не входило в его планы.
         Несколько лет назад, в пылу страсти, именно Элеонора рассказала Дитриху, что мсье  «Главный» уговаривал Людовика лично заниматься внешней политикой Франции, так  война с Габсбургами слишком затянулась из-за неправильной политики Ришелье. При дворе все знали, что Ришелье  упрям, как бык.  А еще «Главный» уверил некоторых высокопоставленных особ  в том, что король лично пожаловался ему на упрямство Ришелье и пожелал, чтобы против неуступчивого министра образовалась   враждебная партия. Вот с этого момента Сен-Мар и начал активно действовать. Юноша кинулся к ногам герцога Орлеанского, зная, что брат короля в тайне рассчитывал на трон. Орлеанский тут же воспользовался ситуацией.  Заговорщики, к которым примкнул и герцог Бульонский, составили проект тайного договора с испанским двором, пообещав изменить политический курс – разорвать отношения с союзными Нидерландами, Швецией,  германскими протестантами и вернуть Филиппу Четвертому отобранные у испанцев в ходе войны территории. Испания же со своей стороны пообещала Гастону Орлеанскому военную помощь.
Речь шла уже не только о смещении несговорчивого кардинала, но и о захвате престола, о чем Гастон давно мечтал.
         Первое, что входило в  план заговорщиков - подготовить  убийство Ришелье в Лионе, тем самым оставив короля без верного министра, а уж потом взяться за него лично.  Роль убийцы предоставили Сен-Мару - предложили юнцу заколоть кардинала на глазах у короля и обещали подстраховать еще несколькими людьми. Расчет был прост. Фифти-фифти. Если убийство не задастся, то пострадает лишь «Главный» и пешки - помощники. Остальные высокопоставленные особы останутся ни при чем и изыщут другие пути захвата власти.
         Сей план провалился по неосторожности того же Сен Мара. Чрезмерная  болтливость сработала против него. Он слишком рьяно стал убеждать короля, что именно сейчас подвернулся удобный момент устранить кардинала и не заметил, как тот вошел в кабинет вместе с гвардейцами. Юноше пришлось удалиться, а кардинал утроил бдительность.  Из Лиона Ришелье перебрался в Нарбонн – ближе к испанским границам  - следить за наступлением французских войск на  Руссильон. 
       Орлеанский предпринял новую попытку осуществить задуманное. Воспользовавшись наступлением, он поспешил усилить давление на испанского короля. Его тайный агент – виконт де Фонтрей  был срочно послан для проведения переговоров в Испанию к Филиппу Четвертому. Но по дороге его перехватили неизвестные люди. Виконт исчез…
        Всю  последовательность событий Элеонора, между ласками в постели, и  рассказала Дитриху в подробностях. Глупышка не знала, что  барон фон Венцель - тайный двойной агент, работающий  не только на  короля шведского, но и на кардинала тоже, и был, вместо посланного заговорщика, удостоен негласной аудиенции  Филиппа  Испанского.
         Дитрих предстал перед Филиппом в качестве Виконта Фонтрея - тайного посланника и передал ему документ, составленный  заговорщиками. Обсудив предложения и получив положительный ответ,  Дитрих отправился в обратный путь, увозя зашитый в камзоле экземпляр подписанного тайного договора  и  личное письмо короля испанского, адресованное Гастону Орлеанскому.  Благодаря усилиям барона фон Венцеля,  документы  успешно попали в руки  к кардиналу.
        Дитрих до сегодняшнего момента был абсолютно уверен, что интриганы  не догадались, откуда  Ришелье узнал о готовящемся против него заговоре и как у него оказался  экземпляр договора. После вышеописанного события прошло совсем немного времени, главаря заговорщиков - маркиза де Сен-Мар осудили на смерть и публично обезглавили в Париже. К месту казни  доставили из Бастилии, а затем тоже обезглавили  и настоящего виконта де Фонтрея.
          Только теперь, еще раз проанализировав последствия произошедших событий и внезапное появление Элеоноры, барон фон Венцель понял, что о его причастности к этому событию все же знали. Он  вспоминал, кто из заговорщиков остался жив… Герцог Бульонский - благодаря угрозам своей супруги сдать принадлежащую им крепость Седан испанцам, да и брата короля – герцога Орлеанского  помиловали, как прямого родственника царственной особы.  И тут Дитриха как осенило: Элеонора  дружила с княгиней! Неужели  де Адри тоже одна из заговорщиц, и они, с её помощью, устраняют свидетелей  и мстят?! Во французском дворе,  давно променявшем честь на интриги, возможно всё...
         Барону предстояло срочно выяснить это обстоятельство. «Но кто  продал меня  сейчас  - размышлял он,  - сообщил, что  я буду проездом в замке? Неужели кто-то из людей  Коллоредо? Нет. Скорее  граф  ведет двойную игру, иначе как бы  Элеонора появилась в замке  именно в тот момент, когда  я прибыл сюда? Ни он ли сам пригласил её?..»
         
         … Баронесса незаметно наблюдала за новой гостьей. Элеонора  ей совершенно не импонировала. Несмотря на  любезность и яркую эффектную внешность, притягивающую  внимание, лживость и наигранность  поведения дамы бросались в глаза.
          После ужина Дитрих  проводил супругу в  опочивальню,  крепко поцеловал и попросил:  - Дорогая, ложитесь без меня. Мы с графом должны обсудить кое-какие дела. Вернусь поздно.               
          Дождавшись, когда  Дитрих проводит супругу во внутренние  покои и вернется в малую гостиную, Элеонора подошла к нему и с  улыбкой на невозмутимом лице заявила:  - Милый  Дитрих, постарайтесь, сразу, как стемнеет, появиться  в правом  крыле замка и ждать у входа в сад. Господин из Франции, путешествующий инкогнито,  настаивает на немедленной встрече. В противном случае я расскажу  баронессе всё.
        - Что именно? – Спросил Дитрих, хотя прекрасно знал ответ.
        - Что вы длительное время были моим любовником, и у нас растет дочь.
Без тени сомнения на лице,  он ответил:  - Мадам, если вы и этот господин настаиваете - явлюсь на встречу. - Барон решил подчиниться требованию Элеоноры и выяснить, какая опасность может грозить ему и его семье. Спокойствие  супруги  и жизнь детей дороже всего…

                ***
       
         Августина лежала одна в огромной постели. Сон не шел. Сердце ныло от непонятного пронизывающего  страха. Дитрих  отсутствовал уже часа три. Забеспокоившись, она отправила  к мужу служанку и попросила передать ему  просьбу,  не задерживаться долго. Служанка возвратилась быстро и объявила, что в покоях Рудольфа  муж  не появлялся. Хозяин замка  спит.
         Августина поспешила одеться, вышла из спальни и направляюсь опрашивать господских слуг. Один из них заметил, что Дитрих выходил во двор. Баронесса заставила прислугу взять факелы,  задействовала стражу, охраняющую замок,  и  поспешила на поиски. Исследуя метр за метром,  они никого не находили. На крики барон тоже не отзывался. Напряжение росло с каждой минутой. Наконец, на площадке у отдаленного крыла замка  она разглядела распластавшуюся фигуру в тёмном плаще. В тот же момент ужас обволок баронессу. Августина  поняла, что на холодных камнях лежал её Дитрих и истекал кровью. Слуги осторожно подняли барона  и понесли в замок. Баронесса  семенила рядом, держа его ещё теплую  руку в своей,  и умоляла: - Дорогой, потерпите, не бросайте  меня! Сейчас лекарь поможет вам! - Но муж  уже не слышал её  мольбы.    
         Лекарь засвидетельствовал смерть от пулевых ранений в спину, которые вызвали обильную кровопотерю. Вот так умер  любезный Дитрих. Предсказание старой женщины сбылось самым неожиданным образом.   
         Тут же открылось, что мадам де Адри  исчезла в неизвестном направлении.
         Вымотанная горем, зареванная и уставшая,  Баронесса привезла на телеге  к отцу окоченевший труп  мужа. Похоронили его в чешской земле.  Родители еще долго плакали вместе с дочерью  над свежей могилой …



10

ГЛАВНОЕ – ДЕТИ


          Вдовствующая баронесса фон Венцель задержалась в Богемии вместе с детьми  на неопределенное время. Ей не хотелось возвращаться обратно в Эстляндию. Там её  никто не ждал. Только старый управляющий постоянно присылал письма с отчетами о состоянии дел и финансов. Из них  понятно, что ничего особенного не происходило, все шло своим чередом и присутствие хозяйки не обязательно.
         Осунувшаяся, с потускневшим взглядом, баронесса каждый день посещала могилу мужа и подолгу сидела на скамейке, погруженная в  грёзы. Дитрих не отпускал её. Все мысли были только о нём. Она исправно ходила в церковь, но навязчивые мысли не уходили, пока не произошло одно событие: очередной раз, перед сном, она долго смотрела на горящую свечу и представляла Дитриха рядом с собой...  Молодой, с улыбкой на лице, он прогуливался  с ней по парку рука об руку и обсуждал историю несчастной любви знакомого барона и молоденькой девушки. Внезапно баронесса впала в транс и оказалась совершенно в другом времени и незнакомом месте - на высокогорной  долине, усыпанной  яркими алыми маками... С чувством восторга  она дотрагивалась  руками до лепестков, ощущала их свежесть и аромат... Прямо перед ней, в  виде маленького светящегося существа  появился ангел-хранитель и хрустальным голосочком позвал за собой.  Баронесса послушно последовала за ним. Они легко оторвались от земли, спланировали в воздухе подобно птицам  и  опустились на самый край долины. Внизу  была  пропасть... Ангел  сказал: - Не останавливайся. Лети за мной дальше - ввысь сквозь облака.
Августина без страха оттолкнулась ногами от края пропасти и полетела за  проводником. Ласковое солнце обогревало  тело,  приятный ветерок обдувал кожу... Вскоре показалась  другая долина.  Баронесса опустилась на её мягкую, как бархат, траву  среди  деревьев  с пышными кронами и невиданными ярко-оранжевыми плодами. Звонко пели  птицы, радуясь  благоухающей  природе...
        Она спросила Ангела: - Я в Раю?!
       - Да. Это один из многочисленных садов Эдема.
Маленький  хрупкий проводник настойчиво манил её все дальше и дальше.  Баронесса продолжала  путь за ним по едва заметной, ведущей  в приятное неизвестное, дороге.  Дорога привела  к длинному забору и церкви. За забором приютилось небольшое поселение.   Из широко распахнутых ворот навстречу им  вышли  радостные  улыбающиеся люди - мужчины и женщины  в белых одеждах, но без лиц. Черты их лиц только угадывались. Люди взялись за руки и образовали  вокруг баронессы  хоровод.  Один из безликих, весело пританцовывая, предложил:   - Оставайся с нами, здесь нет проблем. Целыми днями мы веселимся и радуемся жизни, нам легко и спокойно.
          Августина поддалась чувствам и  приняла приглашение: «Останусь  здесь ненадолго. Мне приятно находиться в вашем обществе».  -  В глубине души она понимала, что это ловушка, но желание хоть одним глазком взглянуть на другую жизнь преобладало.  «Безликие» еще крепче сжали круг и переместились вместе с ней дальше, внутрь огромного белоснежного костела. Из-под  купола  исходил мощнейший  переливающийся всеми цветами радуги  поток световой энергии. Баронесса встала под  поток и  сразу ощутила небывалую благодать и спокойствие. Вспомнила всех родных и близких, мысленно собрала их  рядом и постаралась, что бы все они получили божественную защиту.  Внезапно она  заметила  Дитриха рядом с собой, поймала чуть заметную улыбку на его  безликом лице и улыбнулась в ответ. Появилось настойчивое желание  остаться здесь навсегда... Но в самый разгар веселья бдительный Ангел–хранитель пропел её  на ухо:   - Августина, пора возвращаться, твое время истекло!
         Она подчинилась, с трудом вырвавшись из плотного круга, и  поспешила по дороге обратно, за Ангелом. Они слетели  вниз, и вновь оказались в долине. 
        - Я прощаюсь с тобой, - прошептал проводник, -  тебе пора домой, к детям, - и растворился в пространстве.
Баронесса пришла в себя с явным облегчением в душе. Дитрих больше не беспокоил её.  Она поняла, что должна жить дальше, и главное -   ДЕТИ.
         «У нас смышленые сыновья, - рассуждала Августина сама с собой,  - изо всех сил я стараюсь дать им образование и хорошее воспитание. Дети учатся  в частной школе, специально открытой для дворянского сословия в  Плзене. Каждые выходные  я забираю их в поместье и лично  занимаюсь с каждым. Вот мое счастье - иметь красивых и умных сыновей!» Она осталась довольна собственными выводами. - «Не зря ангел показал мне  место в этой жизни. Я бы лишилась своей сути, если бы осталась на небесах. - Окончательно успокоилась баронесса».
         Отец иногда упрекал Августину  в том, что она  чрезмерно мягка в воспитании мальчиков и  старался обращаться с ними строже:  - Дочь моя, не забывай, о том, что растут мужчины, - любил приговаривать он, но частенько и сам уставал от роли строгого дедушки и прощал им всевозможные детские шалости.
         Так, в заботах о воспитании детей, незаметно пролетело еще десять лет. Хорошенькие мальчики превратились в красивых статных юношей. Настала пора определить их судьбу дальше.
        Старший  Фердинанд увлекался химией и естественными науками. Младший - Фридрих  мечтал сделать карьеру офицера. Семья не препятствовала их выбору.
         Фердинанд желал отправиться для изучения химии и фармакологии в университет Хайдельсберга, где проживал в собственном доме двоюродный брат бабушки Иосиф.  Фридрих же намеревается изучать военные дисциплины  в кадетском корпусе  для детей дворян в Берлине. Младший сын  больше походил на отца внешне, да и по характеру. Так же как и Дитрих, не мог долго находиться в одном и том же месте. Естественные науки мало привлекали его.
        Баронесса была спокойна за них обоих. После тридцатилетней войны в Европе держалось относительное перемирие.
        Мастер, на всякий случай, заперся в своем кабинете и сделал кое-какие расчеты, пользуясь  тайной книгой. Результаты удовлетворили его. Учебу внуков  одобрили.

***

         Двоюродный дедушка  Фердинанда - Иосиф владел большой кондитерской на центральной улице Хайдельберга и входил в список  уважаемых граждан города. Семью он имел небольшую - супругу,  рано овдовевшую дочь и двух внучек. Остальные дети умерли еще в младенчестве. Иосиф  радовался  приезду внука: «В доме появился ещё один мужчина наших кровей.  Жаль, что из-за дальности расстояния нам так редко удается общаться!..  Какой, все же, странный человек, этот Мастер -  муж  Эстер,  живет в своем  закрытом мире, куда допускаются только избранные. Как он не понимает, что преданных  людей  становится все меньше и меньше! Ордена перешли на нелегальное положение. Церковь яростно отслеживает тайные общества. В наше время довериться возможно только родственникам. Мне страшно за сестру, её детей и внуков».
         Старенький Иосиф не знал, что  Мастер, практически, давно отошел от дел, и соседи  считали его лишь обыкновенным местечковым бароном. Эстер постоянно находилась рядом с ним и самостоятельно родственников не навещала. Супруг не отпускал её от себя ни на шаг.
         … Иосиф встретил Фердинанда как дорогого гостя -  выделил лучшую комнату и попросил внучек лишний раз не беспокоить родственника и предоставить ему возможность заниматься. 
             Фердинанд оценил  такой радушный приём. Пройдясь по улицам,  он влюбился в  уютный немецкий город с первого дня пребывания в нем. Добродушный Хайдельберг с удовольствием  принимал молодежь из разных  городов Европы. Все они, задорные, веселые, после занятий устраивали шумные сборища в уютных  пивных кабачках и любили общаться на темы философии. Иногда «особо отличившихся» наказывали  за нарушение порядка - заключали в специальную студенческую тюрьму. Но  наказание только придавало пылу остальным. Иосиф же постоянно журил внука за  вольное поведение:
           - Ферди, тебе интереснее слоняться по кабакам, нежели находиться в кругу родных?  Попадешь в тюрьму, что я скажу твоей матери и  Иоганну? Желаешь, чтобы меня обвинили в том, что я за тобой не смотрю должным образом?
Фердинанд только улыбался в ответ и мягко парировал нападки Иосифа:
          - Дедушка, не беспокойтесь. Мы не совершаем ничего недозволенного.  Клянусь, что не попаду ни в какую грязную историю.  Я приехал сюда учиться, чем и занимаюсь. 
           Иосиф понимал, что сделать ничего не может. Его наивные надежды о том, что Фердинанд будет помогать ему в кондитерской, не оправдались. Внучатого племянника тянуло то в науку, то в кабак, то в аптеку - бывшую  лабораторию Мастера,  которую ему в детстве показала мама, и которая до сих пор находилась на  старом месте  - в подвале замка.
           Фердинанд давно кругами ходил у входа, не решаясь зайти. Один раз его шустрый дружек открыл дверь, втолкнул  Ферди внутрь, а сам убежал. Студент замер на пороге:  «Сколько же тут  стеклянных приборов, больших и маленьких колбочек, различных пузыречков и всевозможных аппаратов для переливания жидкостей и  растворов, ступок и весов для приготовления порошков!»
И действительно, за двенадцать  лет внутри ничего не изменилось, поменялся только хозяин. Стоя за огромным прилавком с лекарствами, хозяин  осведомился:
         - Какое снадобье желает заказать юноша?
         - Я не нуждаюсь в снадобье. У меня хорошее здоровье,  просто нравится рассматривать старинные приспособления и порошки.   
Хозяин удивился:  - Чем вызван такой интерес к фармацевтическому делу у юноши?
         - Мой дед  работал здесь.
         - Так вы внук Иоганна?! - сразу догадался  аптекарь.
         - Да, именно так.
         - Для его внука двери всегда открыты! - совершенно серьезно сказал хозяин. - Приходите в любое  удобное  время. Я с удовольствием обучу вас  нашему ремеслу.
         Обрадовавшись, Ферди поблагодарил  аптекаря и помчался домой -  быстрее поделиться новостью с дедом.
         С тех пор аптекарь  охотно пускал его к себе. Про кабаки  студент и думать забыл.
         Ферди быстро освоился и запомнил ряд старинных рецептов по приготовлению снадобий и порошков. Ему доверяли взвешивать и расфасовывать лекарственные компоненты, перемешивать их в ступе. Один раз  разрешили,   правда, под присмотром, перегнать через аппарат дистиллированную воду. Получилось с первого раза. Хозяин похвалил юношу:  - Прирожденный химик, весь в деда!
         Химию и фармакологию на своём факультете  Ферди действительно знал лучше всех. И имел тайные планы. Не хотел останавливаться на достигнутом - намеревался получить ученую степень. Ему нравилось заниматься наукой, так что студенческие пирушки он посещал всё реже и реже. Занятия   настолько увлекали Ферди, что он был  готов  заниматься сверхурочно. У него явно проснулся интерес к учебе. Профессора замечали его стремление к знаниям, всячески поддерживали  и всё чаще и чаще разрешали ассистировать им на лекциях, чему  студент радовался  нескончаемо.
         Однокурсники же посмеивались над ним - считали, что он стал  чрезмерно серьезен. Они, вместо учебы, бегали за хорошенькими горожанками, предавались любовным приключениям с последующими утехам и часто делились впечатлениями в перерывах между лекциями, стараясь раззадорить Ферди.  Но тот был непреклонен: - Барышни, со своим кокетством, мне неинтересны, - всякий раз твердил он  друзьям и подумывал о том, что если придется жениться – непременно найдет достойную девушку. -  Не приставайте. Мне наука важнее.
         Дедушка Иосиф опять был недоволен  перегибом юноши в сторону науки, и однажды заявил внучатому племяннику: - Тебя решительно надо женить! В продолжение  рода больше толку, как ты этого не понимаешь! В нашей семье всегда рано женились и выходили замуж. Чрезмерная тяга к науке приведет к тому, что ты останешься холостяком.  У меня две внучки - красавицы на выданье, а ты, Ферди,  совсем не обращаешь внимания на них. Наследство-то надо с умом распределять, чтобы абы кому, пришлому, не попало. Ведь кондитерская приносит приличный доход.  Деньги не должны уходить из семьи!
         Ферди прекрасно понимал, что именно эти мысли теперь не дают спокойно жить расчетливому Иосифу, но его – молоденького студента,  совершенно не трогало  волнение родственника.
         В письмах к матери  он с восторгом рассказывал о  занятиях в университете и обо всём новом, что узнавал каждый день. Августина оставалась довольной сыном и тем, как он познаёт мир, всячески поддерживала его и продолжала строить планы по поводу его дальнейшей  карьеры.  Мастер тоже  радовался успехам внука, но не выказывал восторг открыто.
               
                ***
            
          Фридрих фон Венцель  учился в Берлине  - в кадетском корпусе, где царила строжайшая дисциплина. Подъем в шесть утра,  затем гимнастические упражнения и  обливания холодной водой. После утреннего сбора  и завтрака  кадеты целый день  занимались изучением военных предметов, затем  снова продолжалась  строевая подготовка. 
           Фридриху нравился такой образ жизни. Он быстро привык к военному  распорядку дня. В   мечтах он видел себя генералом.  И действительно,  военная форма  - высокие черные сапоги с ботфортами и длинный светло-синий камзол с красной отделкой,  были ему к лицу. В увольнительные часы он прогуливался по городу с друзьями,  ловил на себе благосклонные улыбки  хорошеньких девушек и быстро сделал вывод, что нравится молоденьким особам.
          Младший из семьи фон Венцель обладал природной расчетливостью и сразу сообразил, что жениться надо по уму, а с уличными девушками можно прекрасно проводить время и не более того.
          …Через полгода пребывания в корпусе  он легко назначал свидания, а еще через пару месяцев уже свободно владел искусством обольщения, которому его  живо обучили старшие кадеты. В корпусе любовные похождения  почитались. Старшие охотно делились  наукой обольщения с младшими. Ему повезло с наставниками.
         Очередным вечером кадетов пригласили в кабак на пирушку в честь именин старшего товарища - Людвига фон Кройнца, выходца из обедневшей дворянской семьи, живущего только на стипендию. Природа не одарила его яркой внешностью.  Небольшого роста, с  кривоватыми ногами, он ничем не выделялся среди друзей,  разве что  розовощекостью. Людвиг пришел в пивной кабачок со своей девушкой – хорошенькой и молоденькой  полькой по имени Ванда. Фридрих рассмотрел её и, внезапно, испытал сильное влечение.  Совсем не подумав, он спонтанно решил обратить внимание Ванды на себя. После пары кружек пива Фридрих совсем осмелел, подошел к девушке и галантно поклонился:
         - Позвольте пригласить вас на польку!    
         Ванда  согласилась, не моргнув глазом,  с удовольствием  танцевала  с другом своего кавалера и весело хохотала, выписывая замысловатые фигуры. Людвиг наблюдал за буйным весельем девушки,  всё больше и больше мрачнел, потом не выдержал - подбежал, оттолкнул  Фридриха от неё  и выкрикнул: - Друг, не забывай,  барышня пришла со мной!   
К тому времени  Фридрих  изрядно захмелел и  без зазрения совести ответил:
         - Теперь она моя, раз танцует со мной! Выбери себе другую,  тут их полно  - и моментально получил удар в лицо, но устоял на ногах. Ответ с его стороны  не заставил себя ждать. Фон Кройнц, хоть и был крепче с виду, но летел метра два и упал на стол, где стояли  наполненные кружки. В стороны полетели черепки, обдав только что сваренным пивом старших кадетов. Они среагировали моментально.  Драчунов  растащили  и выгнали на улицу.  Хозяин кабака чертыхался  вслед  и грозил пожаловаться начальству.  Повод для драки  - легкомысленная Ванда даже  не вышла, предпочла продолжить веселье с новыми кавалерами.
         На улице пыл юных кадетов приостыл. Они расхохотались,  глядя друг на друга,  потом крепко обнялись,  остановили первого попавшегося извозчика и поехали в казармы.  По дороге поклялись, что устроили первую и последнюю публичную разборку из-за ветреной девушки.  Такое поведение не к лицу будущим героям. Кадетское братство нерушимо. Им еще долго  служить вместе...
         На утреннем построении  командир заметил разбитое лицо Фридриха, нахмурился и грозно испросил:  - Фон Венцель! Извольте доложить, что случилось  с вами в увольнении?
         - Я споткнулся  за выбитый из тротуара  камень и упал. 
         - Получите один наряд вне очереди и больше не спотыкайтесь! - объявил наказание командир.
         Наряд вне очереди оказался первым. Можно сказать, что Фридрих  отделался легко.
         В  письмах к матери он  охотно сообщал, что происходит в его жизни ежедневно. Августина смеялась и гордилась сыном одновременно: «В отца пошел. Служить будет отменно …».
               
               
               
11

ТАЙНА МАДАМ ДЕ АДРИ
       
         
         В день смерти Дитриха  Августина отправилась на могилу мужа. К своему удивлению,  она увидела  двух плачущих женщин,  стоящих рядом с надгробием. Они не сразу заметили её приближение, в последний момент подняли головы, но уже поздно. Августина  подошла и сразу узнала заметно постаревшую мадам. Мадам встала с колен,  приветствовала Августину, затем представила ей  бледную молодую девушку лет шестнадцати:   - Моя дочь, Каролина.
         Баронесса удивилась:   - Мадам, разве у вас есть муж?
         - Нет, мужа у меня нет, но был великолепный любовник - ваш Дитрих.  Мы тайно встречались в течение нескольких лет до и после вашей свадьбы. Я любила его, а  он,  по всей видимости, только делал вид, что любит, и пользовался мной. На тот момент, когда  открылось, что он женат,  я уже носила под  сердцем его ребенка. Узнав о моем «интересном» положении, барон отказался от меня и повел себя подчеркнуто холодно. Обещал помогать только деньгами, более ни чем. Он меня бросил.
         - Каролина его дочь?
         - Да.
         У Августины  потемнело в глазах. Такого поворота событий  она ни как не ожидала и  тяжело опустилась на скамью рядом с могилой.
         - Я приехала исповедаться над гробом вашего мужа, - продолжала  рассказ мадам де Адри, - из-за меня случилось несчастье в ту роковую ночь. Меня вынудили выманить Дитриха из замка - забрали дочь и пообещали вернуть только после того, как я исполню порученное…, ваш муж  знал то, чего знать был не должен. Приближенные короля французского переживали за свою жизнь и повелели   
устранить свидетеля – потребовали от меня пригласить барона на свидание поздним вечером. Остальное вы знаете.  Приближенные отомстили, а я расплачиваюсь за  содеянное.  Дочь серьёзно  больна.  Сколько ей осталось жить – неизвестно…,   Всевышний наказывает меня…
          Августина впала то ли в полузабытье то ли в очередной транс - не чувствовала ни времени, ни пространства, только сердце билось так, что, кажется, вот-вот выскочит из груди, не выдержав такого напряжения. Две перепуганные женщины смотрели на неё  и  понимали её внутреннее состояние.
         - Баронесса, вам плохо?  - осторожно спросила девушка.
         - Все хорошо, обморокам я не подвержена. Но прошу вас  удалиться. Самое страшное  уже свершилось. Ничего исправить нельзя.  Всевышний вам судья.  На все воля Господа нашего. 
         - Простите хотя бы дочь, - взмолилась мадам де Адри, - Каролина ни в чем не виновата! За что ей такое наказание?
          Усилием воли Августина заставила себя еще раз посмотреть на девушку и заметила, что она очень похожа на Дитриха. - Это же частичка его крови и души, но как ей помочь? Каролина выглядит совершенно больной…». -   Тяжело вздохнув,  баронесса  предложила дамам следовать за ней в родительский дом.
        По дороге она размышляла, как сказать отцу о внезапно открывшемся обстоятельстве, и какая последует реакция. Родителей необходимо подготовить к такому повороту событий.
         Августина зашла в дом одна, женщины остались у входа. Мама и отец сидели в креслах у камина. Почувствовав напряжение, отчетливо читавшееся  на лице дочери, отец спросил: - Дорогая, что случилось? 
Баронесса тихо ответила:  - На крыльце ожидают разрешения войти две дамы из Франции. Одна из них -  бывшая любовница Дитриха, другая - их общая дочь, которая очень больна. -  Августина больше не могла сдерживать эмоции и заплакала. 
         Мастер немедленно встал и направился  к входной двери. Через несколько минут  женщины зашли  в зал.  Мастер усадил их у камина, и мадам де Адри еще раз рассказала историю, связанную с Дитрихом.  Иоганн выслушал и, не особенно раздумывая, вынес вердикт:  - Я постараюсь помочь вашей дочери  вылечиться, но при условии, что оставите её здесь навсегда, а сами покинете территорию Богемии в ближайшее время.  Так  лучше. До тех пор, пока она  находится в общей с вами ауре,  я ни чем помочь не смогу. Своим поступком вы медленно убиваете её.
        - Ради дочери я согласна на всё, - пролепетала де Адри.
        - Вы приняли правильное решение, - ответил ей Иоганн, - перед обратной дорогой вас проводят в костел к нашему святому отцу для покаяния. Расскажите ему начистоту всё, что произошло ранее, покайтесь и  следуйте дальше его наставлениям. -  С этими словами Мастер пригласил мадам де Адри к выходу. - Надеюсь, у вас имеются средства для обратного путешествия во Францию?
Она кивнула головой:  -  Дитрих оставил мне некоторую сумму. Ее хватает на безбедную жизнь до сих пор.
       - Очень хорошо. Мы все позаботимся о Каролине…

         
                ***

          Уже  месяц  Каролина жила в усадьбе  Мастера. Августина скрыла пикантную ситуацию - сообщила сыновьям и остальным домашним, что теперь  в поместье постоянно живёт   дальняя родственница, которой требуется лечение. Так что, никаких сплетен  появление девушки в доме не вызвало. В новой семье её окружили заботой и вниманием. Она отвечала всем домашним, которые бескорыстно приютили её - больную  обессилившую, теми же чувствами любви и бесконечной благодарности. 
         Каролина постоянно находилась под наблюдением лучших докторов. Всё основное время  проводила на  минеральных  источниках. И все равно, навязчивые мысли о неминуемой  смерти не отпускали  и одолевали её каждый раз  перед сном. Девушка не могла поверить в собственное  выздоровление и всё время вспоминала о том, что  всё время повторяли французские доктора: нам не известна ваша болезнь. Вам поможет только чудо…
       «Как грустно расставаться с жизнью в семнадцать лет! Почему  я должна  умереть из-за проступков  матери? Как странно устроен мир. Зачем Господь хочет лишить меня  жизни раньше времени? Лучше бы он не дал мне возможности родиться…».
        Каждый день, утром и вечером  Каролина усердно молила Господа о прощении грехов   матери. В душе её еще остается маленькая, еле теплящаяся надежда, что Господь услышит молитвы…
       Чудо, о котором  молилась без устали девушка, произошло одним теплым вечером:
совершенно без настроения, Каролина устала, прогуливаясь вдоль набережной,  и предложила компаньонке подремать на скамейке. Присев, она с удовольствием наблюдала за движением потока воды в бурной  речке.  Задумавшись, смотрела в одну точку и мысленно переместилась в горную долину на берегу озера…,  к ней подошел старец в тканой светло-серой одежде, подтянутой  черным поясом и пригласил пойти за ним. Не испытывая совершенно никакого страха,  девушка спокойно прошла за старцем через отверстие в скале и оказалась в просторной пещере. Там, к своему удивлению,  она обнаружила еще двенадцать старцев. Старцы показали ей на стоящий перед ними каменный стул, попросили сесть, затем внимательно рассмотрели девушку со всех сторон, и один из них  начал  неспешный разговор:  - Мы знаем, ты давно мучаешься и молишь Бога о выздоровлении.
        - Да, это так.
        - Ты чистая душой  благородная  девушка.  Мы с удовольствием поможем тебе при  условии, что  никому не расскажешь, что произойдет далее.
        - Я согласна.
Создавалось впечатление, что старцы  были хорошо осведомлены о  болезни Каролины.
         Самый пожилой из них  подошел к ней, подал пиалу с неизвестным  отваром и подождал, когда она  выпьет  горькое содержимое полностью, затем подвел её к каменной лежанке, застланной душистой подсушенной травой,  и приказал:  - Ложись на живот.
         Каролина послушалась. Тогда другой старец – чуть моложе – поклонился   и начал отстукивать её  бока ребрами ладоней,  затем хорошо промассировал спину. Девушка мужественно терпела. Ощущения от постукиваний были неприятные. Да и массаж жесткий.
         После массажа ей простучали между рёбрами и одновременно просили издавать протяжный звук «о-о-о-о», потом заставили встать и поставили перед ней миску для отхаркивания слизи, скопившейся в легких.  Создалось впечатление, что она выплевывает из себя гадость  бесконечно…, наконец, главный старец приказал:  - Возвращайся обратно и  навсегда забудь о  болезни. На прощанье  еще раз напоминаю: нельзя никому  рассказывать о месте и времени, в котором  побывала. Болезнь оставила твоё тело.
        Процедура закончилась, и старцы исчезли так же неожиданно, как и появились.  Постепенно Каролина пришла в себя. Оказывается, что  процесс лечения продолжался всего минут тридцать. Уставшая, но в приподнятом настроении, девушка попрощалась с компаньонкой,  возвратилась в свои апартаменты,  наказала служанке не беспокоить её ни под каким предлогом,  легла на кровать и сразу провалилась в глубочайший сон.
         Проснувшись только следующим утром,  поняла, что  не может встать с постели. Её  тело болело. Болела даже каждая спинная мышца. Дня два она  еле передвигалась, движения доставляли   тупую боль,  но затем всё разом прошло.
         Каролина быстро шла на поправку, оживилась, щеки  заметно порозовели. Девушка стала активнее. Про случай со старцами она  честно, как и обещала,  промолчала. Никто так и не узнал о её приключении.
Она чувствовала, как крепнет организм - выдерживает все более и более длительные водные и грязевые процедуры. Желание жить одержало победу над пессимизмом. Девушка любила новую семью все больше и больше.  Все её члены без исключения относились к Каролине с теплотой.  Августина постоянно делала ей комплименты - без устали повторяла, что девушка хороша,  умна,  воспитана и напоминала ей мужа в молодости. Баронесса подметила, что когда девушка смеялась, выражение её лица становилось таким же озорным, как  у Дитриха, и в такие же лукавые щелочки превращались карие глаза.
        Вдобавок ко всему, она  хорошо играла на клавесине и пела. Этому её успела обучить мать. Единственный  недостаток у девушки все же был – французский диалект, иногда вызывающий затруднения в общении с домашними. Но языковой барьер постепенно устранился при помощи природной склонности Каролины к языкам и стараниям близких людей.  Во время разговоров в гостиной кто-нибудь  всегда поправлял её.
        Мастер  следил за  ней по-своему -  периодически заглядывал в таинственную книгу и делал кое-какие вычисления.   
        С некоторых пор девушка стала замечать, что на неё смотрит  по-особенному сын Мастера - Отто. Каролина не была робкой, посему  не смущалась  откровенных взглядов. Ей явно льстило внимание сына Мастера. Она была вовсе не прочь  прогуливаться с ним вдоль реки, любоваться местным пейзажем и вести разговоры о дальнейшей жизни. Отто всячески поддерживал  и уверял девушку  в том,  судьба благоволит  ей. Каролина же ловила себя на мысли, что верит его словам…, сидя за вышиванием в саду, она  представляла себя в роли хозяйки большого дома, в окружении детей и родственников.
         Иногда девушка грустила. Мастер не разрешал ей общаться с матерью. Де Адри писала только ему, и отвечал на её письма только он сам. Условие  проживания  в поместье Катарины не нарушалось. Мастер не скрывал, что всё еще опасался за её здоровье.
        …Пролетел  еще один  год  жизни в поместье. Доктора констатировали факт  полного выздоровления Каролины.  Отто попросил согласия отца  жениться на девушке. Сделав кое-какие расчеты, Мастер дал согласие на брак. По его мнению, все складывалось как нельзя лучше. Поместья и деньги оставались неделимыми.
        Мастер изготовил для  Отто и Каролины два обручальных кольца с крупными рубинами и бриллиантами вокруг. На внутренней стороне каждого  поместил  гексаграмму, хранящую семью сына. Он верил в такой способ оберега безусловно и заставлял верить также безусловно остальных членов семьи.



12

ЖИЗНЬ ПРОДОЛЖАЕТСЯ


         Пролетело немало лет. Европа заметно менялась - из феодальной   переходила в капиталистическую. Значительные перемены произошли и в семьях Линд и Венцель. Сначала Мастер отправился в мир иной, затем, спустя два года, его супруга - Эстер. Августина  навещала могилы уже троих  членов семьи.
          Брат Августины - Отто получил в наследство поместье и замок отца. Более того, он  построил цех по производству стекла и удачно развивал производство. Рабочие еле успевали выполнять заказы, поступающие со всех уголков  Чехии. Каролина не вникала в дела мужа и  занималась  детьми.
          Мадам де Адри умерла в Париже от  странного неустановленного заболевания.
         Сыновья Августины  стали взрослыми успешными мужчинами. Каждый состоялся в  профессии и жил вдали от матери.  Маму и остальных родственников  сыновья, в силу занятости,  посещали  редко.
         Баронесса фон Венцель  была  ещё  красива. К ней  не раз  сватались дворяне, имеющие поместья по соседству, но, несмотря на уговоры родственников, она  предпочла остаться вдовой.  Никакой другой мужчина не мог заменить ей Дитриха. Посему  Августина так и жила успехами  сыновей.
        Старший - Фердинанд фон Венцель добился своего. После получения степени доктора фармакологии и естественных наук, по приглашению Великого Магистра Альбрехта он уехал в Прусский Кёнигсберг  преподавать в университете. Ему выделили кафедру,  где он с удовольствием  занимался с учениками.  Женился барон  на Матильде, дочери  коллеги - профессора математики  Густава фон Манндорфа. Супруга Густава  была дочерью польского дворянина.
         На свадьбу Августина  подарила молодоженам  кольца с изумрудами,  ранее принадлежащие ей и Дитриху, и заодно рассказала об истории, связанной с ними.  Позже – после свадьбы,  Ферди пришлось объясниться с Матильдой:
          - Я ученый, посему, в утопические знания  деда не  верю, но как родовую  реликвию,  носить кольца и впоследствии передать их нашим потомкам считаю семейной обязанностью. Вы, моя дорогая,  также должны соблюдать традиции семьи, особенно в присутствии моих родственников.
         Матильда согласилась с доводами мужа...
         Венцелям досталась отличная квартира рядом с орденским замком,  в престижном районе  Кнайпхофф.  Они полностью занимали  третий – предпоследний этаж небольшого кирпичного дома с мансардой. Из квартиры открывался великолепный  вид на замок с прилегающей к нему площадью и  большим прудом с променадом вокруг него, и на элегантные домики, утопающие в зелени. Размеренную жизнь не нарушали никакие особенные события. Фердинанд отдавал большую часть времени  университету, Матильда, как и положено замужней даме,  занималась хозяйством и детьми.  У них появились три очаровательные дочери-погодки, которые росли  в доброте и нежности, обласканные  близкими. Самая старшая из них, Эльза,  получилась особенно красивой, похожей на  бабушку - с  ярко-рыжими волосами и зелеными глазами. Естественно, что Августина  любила Эльзу более других внучек  и  мечтала о хорошей партии для неё в будущем. Каждое лето Матильда с детьми выезжала из Пруссии погостить сначала к родственникам в Варшаву, затем ненадолго в Богемский замок Мастера.  Августина наблюдала за внучкой. В ней она видела себя как в отражении: такая же непосредственная  веселая кокетка с незаурядными способностями. Остальные  две интересовали её меньше, так как  походили на свою мать, и природного магнетизма ни в одной  не замечалось. 
          
                ***

          Барон Фридрих фон Венцель младший окончил кадетское училище и  остался в Берлине при штабе, где быстро шёл в гору. Он ещё не был женат и по-прежнему любил развлекаться с женщинами. Зная, что Фридриху положен отпуск, хитрый Иосиф настоял, чтобы внучатый племянник приехал к нему хотя бы на неделю.
          Он не сразу узнал в статном офицере родственника,  приглядывался несколько минут подслеповатыми глазами и, наконец,  воскликнул: - Фридрих, дорогой, ты возмужал и превратился в красавца!
         - Стараюсь, дедушка!
         - Узнаешь ли ты моих внучек?   
         - К сожалению, нет. Прошло много лет после моего последнего визита. Придется знакомиться снова.    
         - Вот  старшая, Анна-Мария,  -  Иосиф представил офицеру темноволосую красавицу.
Барон по-родственному расцеловал Анну-Марию в обе щеки.  Девушка покраснела.
Фридрих отметил про себя: «Хм... какая скромность, я давно отвык от такого поведения».   
         - А это младшая, Лизхен.
Теперь барон расцеловал Лизхен.  «Полная противоположность Анне-Марии.  Невзрачная копия Иосифа...».            
          На следующий  же день пребывания у родственников Фридрих невольно поймал себя на мысли, что увлекся девушкой.   Берлинские девицы в подметки не годились Анне-Марии. Не мудрено. Девушка жила в провинции, в окружении великолепной природы, воспитывалась в  строгости, много читала, прекрасно рисовала.  Густые тёмные волосы Анны-Марии были всегда оплетены нитями  серого жемчуга,  идеально сочетающимися с голубыми глазами  миндалевидной формы и  загнутыми  длинными ресницами.
         С первого дня пребывания в доме  молодой  барон старался не отходить от девушки. Каждый день  прогуливался  с ней  по садам  Хайдельберга... 
         Но время летит быстро, особенно, когда ты влюблен.  Всем приятностям когда-нибудь наступает конец.  Венцелю младшему пришлось возвращаться к месту службы. В свободное время он строчил нежнейшие письма даме сердца  и вскоре  окончательно понял, что хочет связать  жизнь именно с ней. Через полгода  он попросил руки  девушки. Иосиф с удовольствием  дал согласие на брак.
         После скромной свадьбы Фридрих настоял на переводе в гарнизон Эстляндии, чтобы иметь возможность поселить супругу в поместье,  доставшееся в наследство по линии  отца. Он успешно поднимался по карьерной лестнице, через несколько лет досрочно получил  звание полковника и новое неожиданное  назначение на должность помощника командира гарнизона  Кенигсберга.
        Для его  семьи  выделили квартиру  недалеко от квартиры  брата. Наконец-то появилась возможность  общаться.
         Братья частенько встречались в профессорской квартире Фердинанда. Здесь всегда собиралось интересное общество. Особенно среди всех выделяется  уже немолодой сухонький  сколиозный и близорукий  мужчина - известный профессор логики и метафизики  Эммануил Кант. Он не имел семьи, хотя и слыл среди  дам весьма галантным мужчиной. Его интересовала только философия. Соответственно, образ жизни профессор вел почти затворнический, часами сидел в  кабинете - сочинял трактаты и готовился к лекциям. Кант - пунктуальный человек до крайности. Во время его прогулок горожане сверяли  часы. Ровно в одни и те же минуты он приходил и уходил из сквера рядом с крепостью Фридрихсбург. О своем любимом предмете - философии  мог спорить часами, и уже лет двадцать искал путь ко  Всевышнему.  Других интересов в его жизни  не было. Три раза в неделю Кант читал лекции  на  собственной кафедре в университете. Как с ним смог подружиться Фердинанд - непонятно. Видимо, ученые сошлись в поисках  смысла жизни.
        … При очередном посещении брата Фридриху пришлось слушать, с какой страстью Эммануил читал отрывок из поэмы «Энеида» Вергилия.  Впрочем, долго слушать Канта невозможно. Гости устали быстро – зевали, прикрываясь веерами и кружевными платками.
Брат  перевёл разговор на  обсуждение  творения нового молодого писателя - Эрнста Теодора Амадея Гофмана.
         - "Ундина" - грандиозная необычная опера, - позволил себе восхититься Фердинанд, -  молодого человека ждет славное будущее!
        Выражение лица Канта мгновенно поменялось:  - Как Вы можете восхищаться такой бездарностью? Его опера совершенно глупа, в ней нет и намека на философию!
         - Дорогой друг, не все  пишут серьезные произведения, народу необходимы и развлечения,  - возразил Фердинанд.
        - Мои труды будут читать многие поколения людей, а его оперу - однодневку скоро забудут, – пафосно парировал философ.
            Неожиданно в разговор вмешалась маленькая Эльза. Кант любил девочку и прощал ей любые шалости.
        - Эммануил, господин Гофман станет известным писателем, как и вы, но только позже.
        - Откуда ты знаешь? - удивился Кант.
        - Просто знаю, - ответила девочка.
В ответ Кант улыбнулся  словам ребенка. Он принял сказанное ею, как и положено зрелому  хорошо образованному человеку, за наивные мысли непосредственной маленькой девчушки.
        Фердинанд же нахмурился,  отправил дочь играть с сестрами и извинился перед философом:  - Простите мою дочь, она еще слишком мала для таких разговоров. Любит подслушать и прокомментировать сказанное взрослыми.
        В ответ  присутствующие понимающе улыбались.
        … Несколько спокойных лет пролетели незаметно.  Неожиданно Фридриха  отозвали в Эстляндию - наводить порядок в гарнизоне Ревеля.  Подрастала его единственная дочь  -  Елизавета…

 
                ***               
       
          В последнее время Августина располагала  массой свободного времени и  решила привести в порядок бумаги покойного Мастера. Она зашла в его кабинет, зажгла масляный факел на стене, отворила ключом, поднатужилась и чуть сдвинула с места тяжелую потайную дверь за шкафом. Чтобы проникнуть внутрь, ей хватило небольшой щели.
          За дверью  находился еще один скрытый от чужих  любопытных глаз кабинет без окон. При жизни Мастер предусмотрел возможность проникновения в его «святая святых».
          На полках  хранились  книги и старинные приборы, с помощью которых он занимался алхимией. В особом ящичке, который  открывался дополнительным ключом, лежали  бумаги.  После смерти Мастера их еще никто не читал.  Баронесса сразу наткнулась на  старинную книгу, с которой отец не расставался до последнего дня, открыла её, полистала и поняла, что не может прочесть написанное. Древний язык рукописи был  неизвестен ей. В книге рядом с рисунками  она разглядела пометки на полях, сделанные  рукой отца: «смотреть в тетради один, смотреть в тетради три…».
         «Видимо, именно в тетрадях  хранились расшифровки смысла гексаграмм. Почему отец не научил меня древнему языку? Да и мама кое-что смыслила в этом, знала старинный язык, на котором была написана книга и тоже молчала. Значит, были причины»…
          Баронесса  пересмотрела все попавшиеся ей  бумаги  отца, в надежде найти тетради. Она снова проверила  на полках, вынула стопки документов из всех ящиков,  разложила на столе, но ничего, кроме счетов и распоряжений не обнаружила. «Отец  сжег  рукописи перед смертью? Но почему? Чего он боялся?»
         Августина решилась написать записку брату мамы -  Иосифу. Взяла перо, бумагу и принялась за дело без промедления: «Дорогой Дядюшка, как ваше здоровье? Я соскучилась и хотела бы ненадолго приехать в Хайдельберг, обнять вас и родственников, погулять по любимому городу. Готовы ли вы принять меня? Имею возможность  выехать в ближайшее время и привезти с собой  красивую стеклянную посуду для вашей кондитерской». Она опечатала конверт личной печатью и отправила слугу к почтовой карете.
          Дядюшка не замедлил с положительным ответом.   Посему, Августина срочно собралась в не очень приятное путешествие.  Колеи  всё также разбиты, передвижение в карете замедлено.  Но женщина закрыла глаза на все трудности предстоящего пути. У неё появилась  благородная  цель.               
         … Четыре  дня  баронесса тряслась в карете, прихватив с собой книгу отца. Отдыхала только по ночам,  на постоялых дворах.
«Брат должен что-то знать», - она пребывала в надежде получить хоть какую-то информацию от дядюшки.
          И вновь она оказалась  в своём любимом городе, с удовольствием гуляла по знакомым улицам, впитывала неповторимый запах садов, наслаждалась особенной чистотой воздуха.
          За последние десять лет Хайдельберг внешне почти не изменился. Лицом города оставался Пфальцский замок и университет…
          Вечером  она закрылась с Иосифом в кабинете, положила книгу на стол перед ним и осторожно начала разговор:  - Дядюшка, о чём эта книга?
         - О-о, ты нашла двойную старинную Каббалу, принадлежащую нашему роду!
         - Что означает двойная Каббала?
         - Родная моя, сие  означает, что в одной книге содержатся и геометрические таблицы и рукописи.
Августина открыла её на первой попавшейся странице и  принялась расспрашивать дальше:  - Помните ли вы, что символизируют эти рисунки и значки?
         - К сожалению, нет, обозначения символов хорошо знали твои мама и отец. Меня не посвящали. Мастер не выдавал  профессиональные тайны. Знаю, что в ней содержится древнее учение  времён Давида. Владели им единицы избранных.
         - А как книга попала к нам в семью?
         - После изгнания нашего народа с Синайского полуострова, многие  перебрались на южную территорию Франции, куда принесли  религиозное течение  катаров. Люди, принадлежащие к  течению, верили в слова, написанные в гностических  Евангелиях безусловно.
         - Почему они так верили этим словам?
         - Cама Мария Магдалена, уроженка города Мигдал-Эль, происходящая из рода  Давида,  родственница  великого мага и царя Соломона являлась родоначальницей  учений. Именно она считалась у катаров самым приближенным апостолом к Христу. После воскрешения Христа Мария благовествовала самим Апостолам.
         - А Каббала? Что написано в ней?
         - Система древних  знаний. Наиболее ценны самые ранние рукописи. Не знаю, сколько их сохранилось в мире. Одна из них принадлежала нашей семье, затем перешла к Мастеру.  Подобной же системой пользовались алхимики. Позже, на основе систематизированных мощнейших знаний они создали тайные общества по всей территории Европы. Суть  обществ состоит в том, чтобы  знаниями могли  пользоваться только  самые достойнейшие люди, имеющие  благородную цель - показать человечеству путь к истинной философии, которой следовали Моисей, Давид и Соломон.
         - Выходит, наша семья поддерживала запрещенную религию?
         - Да. В прошлые века  наша семья принадлежала именно к этой религии. После жестокого гонения, устроенного католической церковью,  предки чудом спаслись и перебрались на территорию Германских земель,  где и обосновались. Большего я не знаю. Родственники никогда не вспоминали о страшных событиях.
         Августина слушала дядюшку с глубоким интересом.
         - Рассказывать о книге  посторонним опасно, - добавил он к сказанному. - Книга должна  храниться в надежном месте и  не попадаться  на глаза людям.  Записи, содержащиеся в ней, очень специфические. Они открываются, да и то лишь частично, единицам  людей - тем, кто чист душой,  способен к нестандартному мышлению и обладает мощной природной энергетикой. Для остальных  записи бесполезны. Если одно поколение прожило согласно этим наставлениям,  то кто-то из их последующих потомков будет обладать такими же способностями, накопленными и усиленными предыдущими поколениями. Необязательно  искать смысл в  книге. Знания приходят от Всевышнего. Каким образом он посылает их  нам, неизвестно. Мы  умираем, а знания передаются  нашим детям и внукам. Так будет всегда.
         Баронесса согласилась   с доводами дяди,  затем  рассказала  ему о способностях   внучки - Эльзы и предложила попробовать  совместно расшифровать хоть что-то  из содержания рукописи. Еще долго они  рассуждали и предполагали,  склонившись над книгой. Увы, все  усилия оказались напрасными. Иосиф не  посвященный, и книга досталась в наследство не ему, а более сильному духом  Мастеру. Но главный смысл баронесса, все же, уловила...
         Пребывая в хорошем расположении духа, через месяц она отправилась обратно  в Богемию. По дороге  размышляла, трясясь в закрытой карете: « дети мои крещены в лютеранской вере. Предки  матери  были иудеями, потом приняли протестантство, затем перешли в католическую веру, но исходные знания  сумели передать  следующим поколениям. Как переплетается вера в человеке! А Всевышний  один на все человечество и не смотрит на принадлежность к религиям. Главное - его заповеди и наставления. И каким путем к ним приходят люди - неважно»… Баронесса  желала  быстрее добраться до дома и снова пойти в кабинет отца...
         Вернувшись,  она узнала о неприятном сюрпризе. В замке произошел настоящий переполох.  Брат заметил, что в официальном кабинете Мастера  побывал кто-то пришлый. Книжный шкаф перерыли, бумаги  впопыхах   раскидали по полу. Вход в потайную комнату, конечно, не нашли. Допрос слуг ничего не дал. 
         Баронесса внутренне напряглась и еще раз поблагодарила Господа за помощь семье. Именно в тот момент, когда она уехала, прихватив с собой семейную реликвию, произошло неприятное событие.
         Брат дал распоряжение поменять все замки на дверях и поставить новые крепкие кованые решетки на окна  нижних этажей  замка.
         В тот же день она  направилась в кабинет отца и снова открыла потайную дверь. Порывшись в ящиках стола,  она взяла в руки попавшийся ей рисунок, видимо скопированный с книги. На нем  изобразили дерево с многочисленными  толстыми ветвями. На каждой ветви  сидели странные неизвестные  животные с головами людей. Некоторые из них имели несколько рук или ног. Рядом, почти с каждой ветвью, была сделана запись закодированным шрифтом. Баронесса достала другие рисунки с геометрическими фигурами, испещренными значками и линиями. Прочитать шрифт и расшифровать его смысл в сочетании с изображениями не предоставлялось возможным. «Настоящая абракадабра» - пронеслось в  голове Августины. Явно требовались специальные дополнительные приспособления или трафареты. Рассматривая следующую страницу, баронесса  узнала подчерк отца:  «Дети мои, Всевышний не разрешает полностью расшифровать код и овладеть знаниями, хранящимися в  рукописи. Поясню почему:  С  её помощью  можно научиться тайным способам общения с миром и воздействовать на других людей. Человечество, постоянно пребывающее во грехе, к этому не готово».
        Только теперь Августина осознала, как ей не хватало отца и его мудрости. Она закрыла потайной кабинет и направилась в покои  брата, где  долго  спорила с ним. Отто предлагал уничтожить книгу,  баронесса же настаивала на том, что её надо сохранить. Отец не оставил распоряжений по поводу Каббалы или, при жизни, сам мог её уничтожить, но не сделал этого. 
        Все окончилось тем, что  она снова вернулась в кабинет, завернула  реликвию в холщовую тряпицу и хорошенько спрятала до лучших времен.
        Всю ночь ей не спалось.  Женщина  прислушалась к  шорохам. В голову приходили всяческие мысли: «Книгу пытались искать и не нашли, повторится ли это еще? Вокруг поместья и в замке на ночь необходимо выставлять охрану»…
        Несколько дней она провела в размышлениях над произошедшими событиями и нашла исключительно  «женский» выход из положения – написала письма сыновьям и настоятельно пригласила их прибыть вместе с семьями в поместье. Пришлось ей сказаться тяжело больной. Дополнительно баронесса пригласила дядю из Хайдельберга.
        Через неделю приехали перепуганные семьи Фердинанда и Фридриха с прислугой и нянями, а еще через несколько дней  пожаловал  Иосиф. Теперь все родственники были в сборе. Чем больше людей в доме, тем безопаснее. На это и рассчитывалось.
        Августина собрала  родственников в зале, плотно закрыла двери, извинилась, что доставила  беспокойство, рассказала о предшествующих событиях и попросила помощи.
        Так, неожиданно, состоялся большой семейный совет, на котором большая дружная семья сообща придумала план действий. Реликвию решили вывезти из поместья. Каббалу  заберет с собой Фердинанд.  Если  в замке снова что-либо произойдет, рукописи тут  уже не будет.
        Договорились, что из поместья братья  отправятся в обратный путь до Берлина вместе, а  Иосиф еще останется  погостить на несколько дней.
        Перед тем, как отдать книгу сыну, Августина с дядей закрылись в кабинете отца,  вооружились специальными инструментами и провели  искусную операцию. Аккуратно отделили рукопись от переплета и вставили ее в переплет от другой книги. Получилось очень правдоподобно. Удача сопутствовала им.
Далее все произошло, как и задумали. Рукопись, благополучно убранная в багаж, приехала на новое местопребывания в Кенигсберг. Сначала баронесса получила письмо от Фердинанда, затем от Фридриха. В письмах сообщалось, что  они без приключений возвратились  домой. 
        Теперь настало  время приступить к осуществлению второй части плана. Августина вызвала к себе молодого слугу, дала ему две  книги из кабинета Мастера и приложенное к ним письмо примерно следующего содержания: « Я барон фон Линд и моя сестра, баронесса фон Венцель, следуя воле  отца – барона Иоганна Линда, дарим королевской  библиотеке  две старинные рукописи...». Слуга отнёс книги к почтовой карете, которая  должна была доставить книги по назначению.
        Спустя несколько дней до поместья дошли слухи, что ночью  почтовую карету  ограбили неизвестные,  книги, адресованные библиотеке, пропали. Августина с Отто изобразили огорчение и пожаловались властям. Ничего и никого, конечно, не нашли. 
        Через какое-то время произошедшая  история забылась, и жизнь в замке продолжалась по установленному распорядку.               



13

ВОСТОК – ДЕЛО ТОНКОЕ


Начало девяностых.               
            
Находясь в возбужденном состоянии после увиденного и услышанного в Праге, Валерия и Александр возвратились в Ленинград.  Расставаться  им не хотелось, но таксист привёз  каждого из них к своему дому. Так попросил Саша  - чувствовал, что скоро предстоят напряженные дни.  Анисимов не  давал возможности долго расслабляться  сотрудникам. Зная его непростую натуру, Саша ожидал внеочередную работу. Первое, что сделает начальник, увидев его - припомнит  отпуск… Змей-Горыныч   – так за глаза называли шефа подчиненные.
            … Он без особой охоты зашел в свою  неубранную  пыльную квартиру.  После смерти родителей разведчик не любил находиться в ней долго. С их уходом исчезла привычная атмосфера спокойствия и уюта. Гулкая пустота большого пространства давила на него. Но сейчас  ему требовалось повесить пару брюк на вешалки и привести в порядок  мысли. Чем он и заставил себя занялся…
          Сослуживцы сообщили, что Анисимов еще более недоволен тем, что происходит в Управе. Так что, Саша настроился на неизбежный разнос. Причина всегда найдется.               
             Следующим утром разведчик  вошел в кабинет шефа и, как и предполагал, с порога услышал  язвительный вопрос:
            - Ну-у, как отдохнул?
            - Хорошо, но мало, хотелось бы больше.
            - Больше на пенсии будет, - раздраженно высказался генерал, - ишь, распоясался, мало ему.  Работы невпроворот, людей не хватает. Половина агентуры за кордоном отсиживается после развала, в Россию возвращаться не спешит. Делают вид, что работают - хм…, выжидают, чем дело закончится. А мне тут расхлебывайся. Со всех сторон давят. Результаты давай и срочно.
            - А я  причем? – огрызнулся Саша, - итак пашу беспрерывно, всего неделю отдыха выпросил,  еще  и виноватым остался.
            - Отговорки  оставь для девушек, - рявкнул шеф, - слышал бы твой отец, как ты с начальством препираешься.
            - Отец  также разговаривал. Я знаю.
             Анисимов сделал вид, что последнюю фразу не услышал и  продолжил дальше:  - Полетишь в Киргизию, в город Ош. 
             - В Киргизию?!
             - Да. Москвичи подкинули очередное дерьмо.  В районе Оша  большое количество наших воинских подразделений. Есть данные из проверенного источника, что один из кадровых офицеров работает на китайскую разведку. Служить у них тоже некому. Местное управление совсем развалилось. Многие опытные офицеры в Москву перебралась, другие  на пенсию вышли и теперь прикрывают местных баев. Вот такие дела.
            - А молодежь?
            - А молодежь, судя по отчетам, штаны протирает и пьянствует вместе с командирами частей. Доверять им  нельзя. Идет планомерный развал армии. Я понимаю, кому это выгодно.
           - Кому?
           - Тебе знать необязательно.
           - И с кем  мне  работать при таком раскладе?
           - Есть у меня доверенный человек. Знаком лично.  Зовут Хамидом. Служит  начальником ОБЭП.
           - ОБЭП?!
           - Не удивляйся. Он в курсе всего, что творится в городе. Завербован  еще лет пятнадцать назад,  во время учёбы в Питере.
           - Я уже ничему не удивляюсь, товарищ генерал.
           - Вот и хорошо. Тебе необходимо  выявить предателя  и устроить дело так, чтобы его взяли с поличным. Задача ясна?
            - Так точно, ясна.
            - Тогда собирайся. Даю  два дня на подготовку. Возражений не принимаю.
            - Слушаюсь, товарищ генерал. Можно идти?
            - Можно, но сначала зайди в отдел к ребятам, получи последнюю информацию..., кстати, ты давно не появлялся у меня дома. Могли бы и поговорить за ужином. Анна Петровна переживает за тебя - непутёвого.
            - А что за меня переживать? Где я бываю, вы знаете. И потом, у меня совершенно нет свободного времени. Я всё время на службе.
            - Знаю я о твоей вечерней  службе. Уже доложили…, иди, мне в главк позвонить надо.   
Александр  попрощался с шефом и в растрепанных чувствах побрел к выходу  длинными переходами  и коридорами Управы. – «Предстоящая длительная командировка совсем не в тему. Какая служба, когда тут любовь. Опять надо выкручиваться перед Лерой и врать про очередные незапланированные гастроли…». - Да и оставлять девушку одну на длительное время  ему совсем не хотелось.  -  «Выбрал работёнку на свою голову. Другие живут спокойно, а я все время в разъездах. Устал, надоело. Но как из органов красиво уйти? Просто так не отпустят.  Умных мыслей, как открутиться, пока не приходит.  Деваться-то некуда...».      
           Утром Саша позвонил Лере и сообщил, что срочно улетает. Когда появится в городе – неизвестно.  Лера молчала в трубку -  у неё случился  тихий шок.


                ***      
               
            «Что за мужчину я нашла?  Непредсказуемый, скрытный, но, с другой стороны, рядом с ним  комфортно и спокойно, как за каменной стеной. Не этого ли ты всегда хотела?  - Подумала  Лера и решила: «что делать, один раз  уже дождалась и снова дождусь».
            Все её мысли  занимал Саша. Девушка очень хотела докопаться до правды, но как? Она села на  диван и вопросительно посмотрела в глаза  прапрабабушки. Никаких посылов  поймать не удалось.  Видимо, еще не время. 
            А тут еще приключение: очередным утром  Лера заваривала кофе. Неожиданно появилась тошнота. Так повторялось на следующий день и  еще на следующий. На всякий случай она купила тест на беременность в ближайшей аптеке. Тест выдал положительный результат.  «Я беременна? Вот только этого и не хватает для полного счастья! Саша неизвестно где, отношения не совсем понятные, а тут такой сюрприз. Хоть бы позвонил.  Что делать-то?! Срочно мчаться к гинекологу?» Мысли  хаотично роились в голове. Девушка провела бессонную ночь, но, ни к какому решению, кроме как посетить женскую консультацию, не пришла.   
             После осмотра врач выписал ей направление на анализ крови и попросил повторно прийти через две недели. Всё же, он предполагал беременность.
             Каждый вечер  Лера ждала звонка от Александра, но его  не было.
             Все последующие дни прошли в напряжении. Девушка снова пришла в консультацию. Врач подтвердил  беременность и добавил:  - Валерия, вам надо рожать, у вас резус отрицательный. Аборт нежелателен. Могут быть нехорошие последствия - выкидыши или замирающие беременности.
Её голова  закружилась  от страха. Она срочно поехала к родителям для серьезного разговора.
            На семейном совете решили: оставляем ребенка. Все растут, и этот вырастет. Никуда не денется. Главное теперь - выносить, да чтобы здоровеньким родился. Остальное приложится, Саша обязательно появится.
            Лера немного успокоилась, заручившись поддержкой родителей.   


                ***               
    
       Самолет приземлился в  аэропорту  Ош. Длительные перелеты в наших «тушках» утомляли. Разведчик еле «дожил» до окончания полета. В зале ожидания его действительно встретил невысокий узбек приятной наружности, хорошо говорящий по-русски.  Мужчины познакомились,   вышли из здания аэропорта,  сели  в новые белые   «Жигули» и тронулись с места.  Хамид принялся вводить Сашу в курс дела:  - Я полковник внутренних дел, начальник городского ОБЭП.  Обеспечиваю твое прикрытие. Так что, жить будешь в моем доме. Скоро приедем.
       - Да, генерал  меня предупредил.
       - А еще о чем-нибудь он тебя предупреждал?
       - Нет, а что?
       - Да ничего,  я пошутил... 
       Саша замолчал и с любопытством посматривал по сторонам. Машина проезжала  вдоль  реки.  В ней  с веселыми  криками плескались местные ребятишки. По дороге, с корзинами на головах,  возвращались с базара узбекские женщины. Создавалось впечатление, что почти ничего не изменилось со времен прошлого века, только паранджу на лицах женщин   не видно.  Советская власть  запретила  ношение такого  головного  убора.
        Хамид продолжал рассказывать:  - Ош -  киргизский город, но  коренное население наполовину состоит из узбеков.  Вместе, бок о бок, живет уже ни одно поколение. У нас много смешанных браков. Жена  узбечка, муж  киргиз и их дети - полукровки. Учатся, вне зависимости от национальности, в общих школах, живут на одних улицах. Иногда бывает  непонятно, кто это - киргиз или узбек. В одной семье сын похож на отца, а дочь на мать.
           - Необычно!
           - Ничего необычного. Так жить мы давно привыкли. Здесь и бизнес общий. Есть кафе и рестораны, где совладельцами являются и киргизы и узбеки. Пока все мирно уживаются. Правда, с развалом Союза появились националисты, которые пытаются сеять рознь между народностями, но это им не удается.
          - Пока не удаётся, - поправил его Саша.
          - Откуда знаешь? – Хамид напрягся.
          - Перестройка. Как кланы начнут власть делить, так и миру конец.
          - Тьфу, тьфу, тьфу, не накликай, как шайтан, - недовольно оборвал его Хамид.
Считав недовольство на лице «прикрывающего» от собственной не совсем тактичной откровенности, Александр перевел разговор на другую тему: - Хамид, смотрю в окно и вижу, что  ваши женщины увешаны крупными золотыми украшениями. Все они из богатых семей?
          - Нет, необязательно. Это обычай.  Во - первых, родители копят приданое для  дочерей, в него входят и золотые украшения. Во - вторых, каждый клан имеет тайную жилу, где копает, а потом отмывает темно-желтое золото. Таких жил в Киргизии достаточно.
          - Понятно.
           Так, за разговорами,  мужчины подъехали к  большому дому, обнесенному высоким металлическим забором. У калитки их  встретила супруга Хамида - Фатима и трое детей - мальчик и две девочки. Фатима, оказалась на удивление   ухоженной восточной женщиной с  черными блестящими густыми волосами и миловидными чертами лица. Фигура у неё совсем  не полная, а наоборот, грациозная.  Обычно, после третьих родов женщины крупнеют, а тут приятное исключение из правил налицо. «Наверняка, не из простой семьи.  Наследственность хорошая», - отметил Саша.
           Хозяин  пригласил  зайти и пропустил разведчика вперед. Саша осмотрелся. Двор  вымостили дорогой плиткой. К дому пристроили просторную веранду, покрытую пёстрыми коврами.  Внутренние покои приятно удивили просторной столовой, кабинетом  и несколькими спальнями. 
          В  голову разведчика лезли интересные мысли: «Хамид - настоящий бай. Вот так живут работники ОБЭП! У наших ребят таких домов нет и, в ближайшее десятилетие не предвидится, а небольшие летние загородные дачи выглядят гораздо скромнее».
            Во дворе под старой большой  алычой Фатима  накрыла стол - поставила  тарелки с дынями, арбузами, гранатами и местными сладостями. Следом за ними  появилось большущее блюдо с только что приготовленным ароматным  пловом с бараниной, выложенной сверху на рис крупными сочными кусками и, как добавление к нему, пиала с мелко нарезанной свежей зеленью, тарелки с огромными мясистыми помидорами и домашними лепешками, выпеченными в глиняной печи, пристроенной к  забору. Все, как положено для встречи дорогого гостя. Александр постепенно начал понимать, что такое восточное гостеприимство…
           Фатима покормила детей отдельно, затем спросила Сашу - не нужно ли добавить еще чего-нибудь из еды и,  как положено по древнему обычаю, запрещающему сидеть за столом вместе с мужчинами, ушла.
            «Надо же, наши женщины всегда за общим столом сидят,  разговоры слушают, мысли свои вставляют, а здесь все по-другому. Явно видно, что жена находится в подчинении. Дети тоже рядом не скачут, взрослым в рот не заглядывают. Знают, что можно делать, а что нет.  Старинные законы соблюдаются строго».  - Саше начинали нравиться  местные устои.
           Хамид  проследил, чтобы супруга  плотно закрыла за собой дверь и неспешно, соблюдая восточный обычай, высоко поднял чайник и длинной струёй налил зеленый чай в  пиалы.
           Разведчик чувствовал, что настало время  поговорить о делах. И точно.
          - Александр, запоминай легенду: мы учились вместе  в Ленинграде. Чтобы ты знал - я действительно там учился. Сначала в музыкальном училище, затем поступил в высшую школу МВД.  Дружим  давно и крепко. Ты потерял работу и приехал по моему личному приглашению играть  в местном  ресторане. Хорошие музыканты у нас редкость. Хозяин ресторана пообещал, что будет хорошо платить  дорогому другу начальника, - Хамид ухмыльнулся, - так что, работай спокойно. Утром я отвезу тебя познакомиться с коллективом. Первым же вечером будешь играть. Помимо зарплаты посетители дают приличные чаевые, но половиной из них придется делиться. Таковы наши порядки. -  Полковник говорил  быстро, без остановки. Дополнительно  Саша пока  ничего не спрашивал – устал после длительного перелета и хотел поскорее закончить деловой разговор. 
          Хамид почувствовал его настроение, показал отведённую ему спальню и пожелал спокойной ночи.
Лежа в постели,  разведчик представлял себе Леру, её рыжие волосы,  глаза, веселую улыбку.  Ему стало грустно и одиноко. – «Скорее бы «отработать» и уехать обратно домой. Понимаю, что  быстро удрать не получится. Остается только мечтать об этом перед сном…».
               
               
                ***


          Леру постоянно мучал жуткий токсикоз. Она похудела килограмма на три, осунулась. На работе шеф поглядывал в её сторону с подозрением. Но девушка держалась мужественно.
          На очередном приеме в женской консультации врач спросил:  - Как фамилия и имя отца вашего ребенка?
И тут, к своему ужасу, Лера поняла, что, не знает отчества Александра! А его дату рождения и место жительства вообще не представляет.
          «Какая я дура набитая! Рожать собралась, мечтаю о счастливой жизни, а кто отец ребенка - толком  не знаю. Надеюсь только на его порядочность. А звонка так и не было».      
Перед сном она опять посмотрела на портрет прапрабабушки и на подсознании уловила мысль:
         - Я с тобой, все нормально, носи ребенка и живи спокойно. Александр вернется.   
          «Что это? Самогипноз?» - решила девушка, после чего  представила рядом с собой любимого мужчину, на уровне ощущений  почувствовала запах его тела, услышала убаюкивающий голос, постепенно отключилась от реальности и оказалась на небольшом земляном плато, раскинувшимся меж невысоких гор. На одной из гор неожиданно появился  водопад. Он притягивал  к себе, как магнитом. Лера подошла,  разделась, освежилась под его струями, затем надела новую  холщовую одежду, появившуюся, невесть откуда, рядом с ней, и пошла в сторону  озера. Там  вновь показалась тропинка, по которой она не смогла пройти раньше, но вместо знакомого мальчика в тюбетейке  возник  тибетский монах, зовущий её  за собой. На этот раз девушка не испугалась,  спокойно и осторожно передвигалась вперед - переставляла  сначала одну, потом другую ногу, опираясь на отвесную холодную скалу обеими руками и, при этом, чувствовала, как массируются  энергетические точки на  ладонях. Возникало ощущение очень приятного покалывания.
          Девушка осмелела и шла всё дальше. Тропинка привела их  к небольшой статуе Будды.  Лера поклонилась Будде,  надела на его голову  венок из белых орхидей, также взявшихся неизвестно откуда, и продолжила путь за проводником.  Дорога пролегала мимо старинного монастыря и вела к  лугу с  красными тюльпанами. Сразу за лугом начинались ступени, уходящие вверх по крутой скале. Монах дал  знак подняться. Лера поднялась. Наверху оказалась лишь маленькая площадка, дальше разверзлась пропасть.  Девушка остановилась в недоумении и  внезапно  попала в огромный переливающийся золотой поток энергии, непрерывно идущий от солнца. Ощущение полного обновления, восторга и блаженства  захватило её. Сколько времени длилось это  состояние,  она не поняла и  почувствовала, что  к ней подошел невидимый проводник и предложил:  - Полетай над пропастью, покувыркайся, «поплавай» на спине. Смотри, какой приятный беловато-розоватый поток света! Ну, смелее, ныряй в него.  Получишь невероятное удовольствие.
           Неизвестно, сколько времени Лера всё летала и летала в  нескончаемом потоке. Ей очень не хотелось возвращаться обратно, но снова появился монах, приказал  спускаться и строго произнёс: - Пора уходить.
          Они легко переместились в пространстве к озеру, чуть касаясь ступнями  мягкой травы. Монах  ступил на гладкую  кристально чистую воду.  Девушка последовала за ним.  Ходить по воде оказалось также легко, как и летать. Восхитительное чувство полнейшей невесомости тела не покидало её всё это время.  Лера ощущала, как активно массируются  энергетические точки на ступнях. Вдоволь находившись, они возвратились на берег. Монах попрощался и отправил её домой. Путешественница моментально превратилась в  светящуюся точку и в следующий миг ощутила себя лежащей на кровати  в собственной квартире.   
          «Здорово, я прошла по тропинке!  Теперь мне понятно, как можно контролировать свое состояние.  Буду  гулять с монахом чаще».
          Следом за восторгом  у Леры неожиданно возник вопрос: «почему меня учат древним техникам? Кто помогает? Основная масса людей живет обыкновенно, без всяких видений, спокойно, особо не напрягаясь, а у меня в жизни все иначе происходит.  Я особенная? Возможно, и другие люди что-то видят, но не говорят?» 
          Девушка  попыталась сообразить, где и когда  уже видела местность, в которой только что побывала, но вспомнить так и не удалось. Она незаметно заснула  крепким сном, а проснувшись утром следующего дня,  поняла, что  токсикоз исчез, и ей впервые за два месяца удалось плотно позавтракать.
          На работе  она носилась по кабинетам и чувствовала себя отлично. Правда, монах не выходил  из головы. Лера была  убеждена,  что когда-то его уже видела.
         … Вернувшись после очередного похода в консультацию, она уселась на диване и обратилась к портрету вслух: - Хотя бы сегодня  ты скажешь мне что-нибудь, бабуля?  Я прошла по тропинке и получила информацию из тонкого мира. А почему многие другие личности  информацию не получают? Что влияет на духовное развитие и восприятие мира  людей? 
Ответ  пришел незамедлительно:  - Информация содержится в твоей родословной. Когда узнаешь, тогда  и поймешь. 
           На сей раз Валерия  не сомневалась, что услышала ответ: «Вот она, правда о  портрете! Прапрабабушка действительно отвечает на вопросы».
          Она тут же вспоминала  о номере телефона пожилого знакомого Казимира Эдуардовича -  историка-архивиста, занимающегося  генеалогическими изысканиями. - «Надо бы ему позвонить. Возможно, о моих предках что-нибудь узнает...». Девушка сожалела о том, что ничего не может рассказать Саше. Придется ждать, когда любимый вернется. Уже три месяца прошло, а звонок был только один, ровно  минуту:  «Со мной все нормально, скучаю, потерпи еще чуть-чуть. Говорить больше не могу. Целую». - «И что за гастроли  непонятные? Он явно что-то скрывает. Из-за границы можно звонить свободно, проблем со связью нет». -  Девушка запретила  себе строить дальнейшие предположения и занялась поисками.


                ***

           Хамид вёз Сашу в ресторан и по дороге продолжал вводить в курс дела:
           - Известного кадровика - служащего городского военкомата,  последнее время все чаще и чаще замечают на территориях военных гарнизонов. Он  легко заводит друзей  среди офицеров  и  прапорщиков,  частенько встречается с ними в ресторане. Твоя задача подружиться и войти в доверие к нему. Зовут его Геннадий.
           Так, с разговорами, «друзья» подъехали к месту  новой Сашиной «работы».  Их уже поджидал хозяин - узбек лет сорока пяти по имени Дилшод.
           - Здравствуй, уважаемый, -  поприветствовал его Хамид, - это  друг, о котором я с тобой говорил. Познакомьтесь и обсудите условия работы. Часа через полтора заеду за ним. Надеюсь,  времени для общения вам  хватит.
Хамид откланялся,  разведчик  остался один на один с Дилшодом.
           Дилшод говорил по-русски не очень хорошо, но понять его речь не составляло особого труда. Он объяснил, что работать нужно по вечерам,  с шестнадцати   до двадцати одного часа. Местные люди рано ложатся спать. Ресторан у него считается элитным, так что, клиенты «продвинутые», предпочитают заказывать песни из современной эстрады. Любят Аллу Пугачеву, иногда просят джаз и все то, что показывают по российскому каналу. Помимо Саши, в ресторане еще будет  работать девушка, которая хорошо поет,  иногда играет флейтист. Им придется аккомпанировать. 
           «Да, бедновато,  джаз - бандой здесь и не пахнет,  но выбора у меня нет. Хорошо, что классику не просят, да и народные песни придется подучить, на всякий случай. Подучить их вовсе не сложно. Слух у меня абсолютный, запомню быстро». - Саша сел за инструмент и попробовал поиграть. Пианино оказалось полностью расстроенным.
          - Необходимо срочно настроить пианино, -  громко и серьезно объявил он,  - иначе работать невозможно, получается не мелодия, а сплошная фальшь.
Хозяин тут же пошел  в  подсобное помещение,  принёс оттуда ключ для подтягивания струн и протянул Саше:  -  У меня есть только такой, - неуверенно сказал он.
           -  Отлично. То, что надо.
           -  На инструменте никто не играл года два, - оправдывался Дилшод.
           -  Не имеет значения. Сейчас настрою звучание, - улыбнулся ему Саша и принялся за дело.  Возился он с ним часа три. Давно возвратился Хамид, пил чай,  терпеливо наблюдал за  работой подопечного и  ожидал окончания процесса настройки и пробной игры.
            Наконец,  длительная «процедура» завершилась.  Довольный хозяин  принёс Саше и Хамиду обед - плов, лепешки и фрукты. Наевшись до отвала,  они загрузились в машину и поехали по городу. Саша старался разобраться в хитросплетениях местной географии. Он должен  понимать и быстро ориентироваться, где и на какой улице находится. 
            Основной город оказался не очень большим. Центр  застроен  пятиэтажными домами по типу кварталов, но  окраины  запутаны и хаотично разбросаны вдоль арыков. Полковник повернул машину обратно, в центр.
            - Сейчас  проедем мимо военкомата. Ровно без десяти два Геннадий возвращается с обеда, покажу его тебе. - Он остановил машину  на противоположной стороне улицы и разведчик, минут через пять,  фотографировал офицера. Им оказался высокий  худой длинноногий мужчина с крупным орлиным носом. Саша отметил про себя: «выглядит очень уверенным в себе человеком». - В его  голове тут же «составился» психологический портрет Геннадия. Теперь он примерно  понимал, как с ним общаться.
            - Сегодня пятница,- сказал Хамид, - Гена обязательно появится в ресторане часов в шесть вечера. Так что, смотри по обстановке. Сразу интереса не проявляй. Офицер аккуратный и далеко неглупый человек.
Усмехнувшись, разведчик ответил коротко:  - Понял. И не с такими разбирался.
          … К вечеру в ресторан  начали подтягиваться люди -  в основном, мужчины. У местных принято ходить по заведениям такого рода в одиночку. Жены с детьми  находятся дома. Лишь несколько русских парочек пришли отдыхать вместе.
         Александр наигрывал беззаботную легкую мелодию и, между делом, окидывал зал глазами. Ничего примечательного не происходило. Все мирно  беседовали между собой.
        Через некоторое время в зале появился Геннадий в офицерской форме. Его с неподдельной радостью приветствовали  местные баи. «Уважают нужного человека!» - Полковник успел  рассказать, что офицер получает большие деньги и золото за то, что откручивает от армии их сыновей. Из Оша  служить отправлялись только дети из тех семей, которые не могли откупиться.
         Геннадий сел у окна,  к нему сразу же подлетел молоденький мальчик - официант. Гость  заказал ему водку и закуску. Через пять минут все стояло перед ним на столе. Офицер не спеша выпил стопку, отправил  в рот жирный кусок мяса, затем налил вторую, после чего заметил пианиста, знаком подозвал официанта и явно, не стесняясь, стал расспрашивать о Саше.
        Мальчик пошел за хозяином. Видимо, только он имел права  рассказывать о новом человеке в его заведении. Удовлетворенный  информацией, полученной от Дилшода, Геннадий выпил еще стопку и его интерес к пианисту пропал.  Просидев в одиночестве часа полтора, офицер ушел.
        На следующий день Сашу познакомили с  Лочинай - девушкой,  поющей в ресторане. Такой пластики и красоты он давно не видел.  Округлые бедра  невысокой фигурки  плавно соединялись с тоненькой талией, по спине струилось множество  блестящих косичек. Легкой походкой девушка поднялась на сцену, смущенно улыбнулась  и спросила:  - Что вам спеть?
        - Что умеете. Подыграю. 
«Что умеете»  оказалось «Миллион, миллион, миллион алых роз» с небольшим акцентом. Слушалось пикантно.
       - Какие песни ты еще исполняешь? 
       - Светит незнакомая звезда… 
       - О-о, ты даже песню Анны Герман знаешь! А спойте что-нибудь на своем языке!
Лочинай снова запела.  Краски её голоса изменились, в них появилось больше нежности, чувства. Разведчик откровенно заслушался…
       «Что за дань моде?  Ей надо народные песни петь,  гораздо лучше получается. И почему она поет в ресторане? - У него явно проснулся интерес. – Позже расспрошу хозяина о ней… Сегодня суббота, в ресторане свободных мест давно нет, только один столик у окна пустует. Видимо, ждут  уважаемого человека…». 
        И точно,  Саша угадал. Чуть позже появился Геннадий. Как всегда подозвал официанта,  заказал водки и что-то сказал ему. Тот подбежал к разведчику и попросил сыграть  любую джазовую композицию. Не моргнув глазом,  он исполнил первую часть регтайма Скотта Джоплина. Вторую, к сожалению, забыл. Но и этого хватило сполна. Офицер, довольно улыбаясь, подошел к пианисту и предложил:  - Давай знакомиться. Меня Геннадий зовут. Служу в военкомате.  Здесь скучновато, но твоя игра понравилась, подняла настроение. Идем за столик, посидим немного, расскажешь о себе. 
Разведчик принял приглашение и сел напротив офицера.
       - Рассказывай, откуда приехал в наши края?
       - Из Питера. Без работы недавно остался. Хотел за «кордон» улететь, но денег не нашел. Хамид предложил  тут поработать. Мы с ним  давно дружим,  лет десять. Доверяю ему,  вот и приехал, - Саша играл  роль простака и чувствовал, что его поведение импонирует Геннадию, который считает себя прожженным хитрецом. Куда там  кардиналу Ришелье!
    На самом деле, разработанный "на ходу" план  тревожил Сашу. Все-таки, Хамид человек «государственный» - офицер милиции, и Геннадий, зная об этом,  не может совсем не опасаться его…, тогда, по логике, он должен опасаться и меня. Но легенда составлялась в Питере. Приходилось ей следовать.
       - Правильно,  у Хамида здесь все свои. Мы с ним тоже дружим, - ответил Геннадий.
«Ах вот как! Недаром говорят:  Восток – дело тонкое». Как оказалось, здесь не важно, кто ты и какую должность занимаешь. Важно иное - свой или чужой. И если ты – вор, а твой друг пошел работать в милицию, значит все отлично – у тебя есть свой человек в милиции, а у него свой  среди братков. Очень удобно.
       Меж тем, Геннадий  поинтересовался:  - Ты и живешь у него?   
       - Да, у него. Вот денег скоплю, тогда в Европу или в Америку махну. Необходимо заработать на первое время проживания.
       - Тут можно и другим подрабатывать. Позже, может и расскажу, если подружимся.
       - Посмотрим. Я человек новый,  для начала, надо здесь закрепиться.
       - Тоже верно.  Думаю, мы с тобой  еще не раз встретимся. Иногда  к Хамиду  домой приезжаю.
       - Простите, но это уже ваши с полковником  дела, а мне пора играть, -  Саша прервал разговор, встал и возвратился к пианино.
       Так  быстро, самым банальным образом,  началось и закончилось  первое общение с Геннадием. Разведчик играл еще долго, а тот  сидел и внимательно слушал.
       Сашина работа и его отдых закончились одновременно.  Геннадий расплатился, разведчик закрыл крышку пианино. У него мгновенно возникла идея – проследить.
       Но он подавил авантюризм, как обещал Анисимову. Вряд ли после ресторана офицер пойдет еще куда-нибудь, кроме дома. А где он живет – итак известно. И как живет, и с кем…, проследить за ним, конечно, не мешало бы, но не сейчас.  Во всяком случае, не после такого многообещающего разговора. 



14

АКА ВСЁ ЗНАЕТ


          В ресторане всё было по-прежнему. Каждый вечер Саша наигрывал мелодии и, между делом, незаметно наблюдал за происходящим в зале. Частенько  появлялся Геннадий, пропускал стопку другую водки, затем уходил. Домой к полковнику он не приезжал. Разведчик терпеливо выжидал. Он неожиданным  образом  сблизился с Лочинай. Кажется, что и она  искала повод пообщаться с ним вне работы.
          Сегодняшним утром они отправились на экскурсию. Поднялись на гору - полюбоваться панорамой, открывшейся внизу,  и рассматривали древние наскальные рисунки с надписями. Прогуливаясь, девушка комментировала увиденное: 
          - Нашему городу более трех тысяч лет. Основан он  царем  Соломоном – То – Сулейманом.  Единственный минус города в том, что старинной архитектуры почти не осталось. В девятнадцатом веке город  отстроили заново. Из древностей остались только мавзолей Асафа ибн Бухрия, Михайло-Архангельский храм и наскальные рисунки.
          - Жаль. Интересное занятие - изучать древности. Почему я не стал археологом? Саша, изображая сожаление,  вздохнул.
          Лочинай улыбнулась.  - Профессия у тебя хорошая. Ты замечательный пианист,  не сомневайся в своем выборе.
          Разведчик отшутился в ответ: - Если тебе нравится моя игра – я спокоен за свою профессию.
          Экскурсия в сопровождении очаровательной девушки оказалась полезной для него. Хамид успел показать  только основные улицы.
            Александр посмотрел на часы: - Лочинай, нам пора на работу.
         - Да, Саша, к сожалению, пора, - вздохнула девушка, - идем…, Дилдош говорил тебе, что сегодня  в ресторане будут отмечать день рождения богатого бая?
         - Нет. А кто будет присутствовать?
         - Весь местный «свет». Естественно, одни мужчины. Много едят, много разговаривают, пьют зеленый чай. Я буду петь.
         - Я тебе подыграю.
         - Сегодня будет подыгрывать флейтист. А ты послушаешь.
         - Хорошо, -  Саша равнодушно пожал плечами…
Часам к четырем в ресторане действительно собралась  толпа богатеев. Лочинай  исполняла для них народные песни. Флейтист умудрялся подыгрывать ей с особенными переливами. Получалось очень  красиво.
        Один из приглашенных - чванливый жирный бай подошел к сцене, посмотрел на девушку и, довольно ухмыляясь, что-то сказал на узбекском в её адрес.  Лочинай покраснела и убежала со сцены.
Саша подозвал официанта и попросил перевести. Тот пересказал:
         - Ну что, безродная, мне давно нравится, как ты поешь, в награду я нашел тебе мужа. Мать твоя будет довольна. Уважаемый человек, жена у него умерла, четверо детей осталось. Нужно помогать. Тебя ему я уже показал – понравилась.
         Его до глубины души возмутил поступок бая. Разведчик с трудом заставил себя сдержаться и делать вид, что ничего не произошло. Внезапно у него проснулось сочувствие к девушке и непонятно откуда взявшаяся тупая ревность.
         После того, как гости разошлись,  он нашел рыдающую Лочинай в кладовке, где хранятся овощи. Ему очень хотелось  помочь девушке. Разведчик гладил  её по голове, как ребенка, и приговаривал:  - Лочинай, успокойся, не принимай близко к сердцу слова зажравшегося наглого человека, я обязательно что-нибудь придумаю. Ты не будешь жить с вдовцом.
        Девушка кивала головой и, всхлипывая, рассказала:  - Случилось то, чего я всегда боялась. Матери, работающей уборщицей в школе, предложили за меня много денег. По местным обычаям моего согласия  не требуется. Родители сами обо всем договариваются. А если дают хорошие деньги, так отдадут и вдовцу.
        - Этого не будет, - еще раз более твердо сказал разведчик.  – Хватит реветь. Умойся, и  пойдем на остановку, я провожу тебя до дома. 
        … Почти в ночи Саша рассказал Хамиду о происшествии в ресторане за ужином. Полковник думал недолго – позвонил одному из своих многочисленных друзей  - директору музыкального училища в Андижане, объяснил ситуацию и обещал привезти девушку  на прослушивание в ближайшее время. Директор, в свою очередь, обещал Хамиду: - Если данные хорошие, девушка будет учиться на отделении вокала. Андижан  город большой, здесь светские законы работают лучше, чем в Оше. Выделю ей комнату в общежитии, и все устроится.
         Следующим днем перед началом работы разведчик вызвал Лочинай на улицу и тихонько  пересказал ей разговор полковника с директором.  Она немного успокоилась, личико  засветилось от надежды на лучшее, только  глаза оставались зареванными. Видимо,  девушка проплакала всю ночь.
         Вечером произошло  событие, которое заметил только Саша: Геннадий пришел в ресторан с неизвестным  мужчиной. Черты  лица  мужчины представляли собой помесь  русской и киргизской крови.   «Невзрачный полукровка. Глазки маленькие, хитрые, темные и узкие». – Отметил разведчик  для себя особенности лица. Они сели за стол и  что-то активно обсуждали. Геннадий достал из кармана пачку американских долларов и передал их под столом полукровке. Затем они выпили по две стопки водки и быстро ушли.
         «Похоже, настоящая работа начинается».  – Саша вышел в служебное помещение и срочно позвонил полковнику. Тот моментально оценил обстановку:  - Какого рода требуется помощь?
        -  Для начала, постарайся выяснить, что это за «полукровка», и устрой ему «сопровождение».   
         Хамид тут же подключил  своих людей.
Слежка велась масштабно. За «полукровкой», с раннего утра до позднего вечера, сменяя друг друга, ходили  несколько «топтунов». ГАИ отслеживало его автомобиль и немедленно сообщало обо всех  передвижениях и остановках. Его фото получили, «свои» люди в дорожных бригадах. На почте проверяли корреспонденцию, следили на вокзале и автобусной станции, даже  уборщица из военкомата следила, дав, предварительно, подписку о неразглашении государственной тайны.
       Через пару недель сопровождения  выяснилось, что «полукровка» хорошо знаком с командирами воинских частей, его спокойно пропускают к ним в кабинеты. У него всегда находится  убедительный повод для дружеского визита. Заметили, что пользуясь гостеприимством, он потихоньку, раз за разом, фотографировал территорию и всё, что происходило вокруг. Фотоаппарат у него  своеобразный – миниатюрную камеру встроили в мундштук для хранения сигарет. Очень удобно. «Полукровка» имел привычку постоянно теребить его в руках, доставать оттуда сигарету, а потом снова прятать, или, иногда, закуривать, для вида.
        Отснятую пленку он сразу передавал Геннадию во время обеда. Тот прятал её в  личный сейф в военкомате. Ключи были только у него.  Дальнейшие манипуляции с пленкой вояка проделывал сам.
        Вот с этого момента и предстояло выяснить, где,  кому и как он передавал отснятый материал и  потом получал деньги.
        Саша  подготовился к работе - захватил с собой приспособления для съемок - специальную ручку и зажигалку. Единственное неудобство, которое  мешало -  сидя за пианино пользоваться ручкой невозможно. Выглядит неестественно. А вот зажигалкой вполне можно.  Что делать, придется закурить! Разведчик не очень любил подобные занятия, но другого выхода в данной ситуации  он не видел.

               
                ***

         Следующим днём Хамид привёз Александра  в школу, где в тот момент мыла лестницу  мать Лочинай.
         - Чинара, оставь тряпку. Надо поговорить.
         - О чем? – удивилась женщина, растирая затекшую спину.
Полковник начал  издалека: -  Ты слышала, как красиво поет твоя дочь?
         - Слышала. Обыкновенно поет.
         - Нет, необыкновенно, - продолжал Хамид, - у нее великолепный голос и слух. Ей учиться надо в училище. Станет известной певицей.
         - Кто её учить будет? - ехидно ответила мать, - вот, замуж выдам, пусть муж и учит, если захочет. А мне не на что.
         - Это дело поправимое. Мы с Александром отвезем Лочинай в Андижан на прослушивание.  После прослушивания директор предоставит ей общежитие. Платить за поступление и учебу не надо.
         - А жить она на что будет? -  продолжала Чинара.
         - Будет хорошо учиться  - получит повышенную стипендию, да и подрабатывать сможет. Всё устроится. Неужели ты хочешь, чтобы твоя дочь была несчастной? Пусть получает музыкальное образование. 
         Терпение Чинары подошло к концу. Она понимала, что сделка под угрозой срыва.
         - Отстаньте от  дочери.  Я хочу отдать её уважаемому человеку.  Горя и нужды знать не будет, а вы мне про песни толкуете. Будет мужу по вечерам петь.
         Хитрый Хамид не отступал:  - Дочь твоя в Андижане устроится, по телевизору выступать будет,  там же и мужа  найдет. И гораздо лучше  бая! Заберет тебя в  большой дом, полы мыть перестанешь, будешь с внуками возиться.
         - Сколько лет пройдет, пока Лочинай выучится? А мне на что жить? Болею я сильно, -  не сдавалась Чинара.
               Хамиду надоел затянувшийся спор. Он  спросил в упор глядя женщине в лицо:  - Сколько денег тебе пообещали за дочь?
         Чинара опустила глаза и назвала сумму:  - Тысячу долларов.
         - И всего-то? - усмехнулся Хамид, – я дам тебе две тысячи долларов при условии, что девушка будет учиться. Соглашайся. Это моё последнее  слово!
         Чинара заметно нервничала, и колебалась.   - Что я скажу уважаемому человеку?  Я же дала согласие отдать ему дочь!
         - Уважаемому человеку я сам всё объясню. Давненько в его магазинах проверок не было. Надо бы навестить.
        Женщина сразу успокоилась.
        - Уговорил ты меня, Хамид. Я малограмотная женщина, ничего о хорошей жизни не знаю. Если  говоришь, что Лочинай нужно учиться – пусть учится.
         - Женщина, вот так бы сразу и сказала. К чему было со мной пререкаться? 
Та снова схватилась за тряпку.
         Хамид с Сашей вышли из школы и поехали в ресторан.  По дороге разведчик спросил: - Ты что, готов выложить свои деньги за девушку?
Полковник откровенно расхохотался.  – Саша, сразу видно, что ты живешь в России. Бай, который хотел получить Лочинай по дешёвке,  заплатит мне деньги. О проверке я не зря сообщил Чинаре. Явлюсь завтра с командой в  его центральный магазин ковров,  несколько тысяч зеленых  мне преподнесут на блюде. Хватит и с директором училища поделиться, и с комиссией. Вот так у нас делаются дела.
        Саша только сопел в ответ… подошел  к девушке перед работой, отвёл  в укромный уголок и прошептал:  -  Я договорюсь с хозяином, он отпустит тебя на прослушивание в музыкальное училище. Мы с Хамидом доставим тебя в Андижан, как драгоценность - в целости и сохранности, и привезем обратно. Твои великолепные вокальные данные обязательно понравятся комиссии. Ты поступишь. Дальше всё образуется.
        - А мама меня отпустит?
        - Отпустит. Хамид с ней уже договорился. Так что не бойся, сегодня иди домой спокойно. Она не будет тебя ругать.
        - Спасибо, - тихо произнесла  девушка и смущенно опустила в пол глаза с длинными ресницами.

                ***               

         Перед прослушиванием Лочинай настояла на том, чтобы ей аккомпанировал именно Саша, иначе петь не соглашалась, её душил страх. Получив согласие,  она успокоилась и спела узбекскую колыбельную песню. Преподаватели замерли от восхищения. Голос девушки  понравился всем членам комиссии без исключения. Её тут же определили в училище вне конкурса и, как сироте,  выделили бесплатное место в общежитии.
         По пути обратно Саша сел  на заднее сиденье машины рядом с девушкой  - ей очень хотелось поговорить с ним. Краснея, она шепотом попросила погулять с ней. Разведчик согласился.  У него имелся личный интерес. Может, что про Геннадия расскажет. В последнее время  в его голове крутились только подобные мысли.
        … Ночной Ош окутал теплый  восточный вечер. На тёмно-синем  южном  небе чётко проступали яркие звезды.  Саша шел с Лочинай вдоль реки.  Вокруг пели цикады. Благоухали цветы. Приостывший воздух  холодил кожу.
         Разведчик аккуратно начал беседу: -  Ты Геннадия из военкомата, который к нам в ресторан  заходит, давно знаешь? 
        - Давно. Он иногда щедрые чаевые дает, когда к нему деньги приходят.
        - Каким образом они к нему приходят?
        - Их  привозит раз в месяц какой-то китаец, видимо богатый. Холеный такой и одет хорошо.
        - Откуда знаешь?
        - Я видела два раза, когда в поселок ездила к родственникам. Геннадий с ним в местной чайхане встречался. 
       - Ты можешь в следующую поездку узнать, знакомы ли они с хозяином чайханы? Хочу про китайца  больше узнать - как зовут, откуда приезжает и чем занимается.
        - Зачем тебе?
        - Ищу нужных людей, хочу свой бизнес наладить, - приоткрыл Саша личную тайну.
Наивная девушка ничего не заподозрила:   - Поеду завтра попрощаться, спрошу.
Разведчик сориентировался моментально:  - Можно мне с тобой? Возьму машину у полковника, не хочу на  старом автобусе трястись.
        - Конечно можно, - обрадовалась  Лочинай.
Разведчик задумался, прикидывая ситуацию, посему на минуту замолчал. Девушка воспользовалась паузой  и робко сказала:  - Саша, мне  приятно идти с тобой рядом.
        - Мне тоже.
        - У меня есть одно желание. Его трудно произнести его вслух.
        - Какое желание? Выполнимое? - спросил разведчик, не подозревая подвоха.
        - Не знаю,  - неуверенно ответила девушка.
        - Так скажи, чего стесняешься, меня трудно чем-либо удивить.
Девушка набралась храбрости и буквально выдохнула слова:  - Стань  моим мужчиной.
         Такого поворота событий разведчик точно не ожидал. Зная местные обычаи, он и не представлял себе, как  такое может предложить здешняя девушка.
         - Ты подумала о последствиях? Я ведь мужчина пришлый, сегодня живу здесь, а завтра в другом месте. Так что,  не смогу  быть с тобой, а уж жениться – тем более. – Саша впал  в легкий шок от её неожиданного предложения.
        - Я не прошу  тебя жениться. Знаю, что  выйду  замуж за узбека из Андижана. Но я влюбилась в тебя, Саша. Хочу, чтобы у меня остались  приятные воспоминания на всю жизнь. Мне рассказывали, как у нас всё происходит. Всю первую брачную ночь родственники мужа находятся рядом со спальней, прислушиваются, а утром отбирают простыню у молодых и выносят  на всеобщее обозрение друзьям и соседям. На простыне должна быть кровь, иначе девушка опозорена. Как были дикие обычаи, так и остались.
        - Так  я и пытаюсь тебе об этом напомнить! Что делать-то потом будешь?
        - Есть проверенные способы. Я все сделаю, чтобы получилось, как положено. Пойдем. В парке, у старых камней, есть одно специальное место для влюбленных. Там никто не помешает.
         Саша покачал головой. - Нет, Лочинай, так дело не пойдет. Идем домой.
Девушка как не слышала - взяла  его за руку  и потянула за собой по дорожке. Саша нахмурился.  - Не будь настырной. Я сказал нет!
Лочинай моментально сникла,  потом тихо произнесла:  - Ты прав..., идем домой.
Разведчик проводил девушку, поймал такси и поехал к Хамиду. Полковник, удивленный его долгим отсутствием, не спал -  нервничал. Услышав звонок, быстро открыл калитку и грозно спросил:  - Ты где был?
        - Да погулял немного по городу. Захотелось пешком пройтись.
        - В следующий раз предупреждай меня…, - строго наказал хозяин дома. - Я за тебя головой отвечаю, сам знаешь, перед кем!
        - Прости, друг. Я не думал, что гулять по вашему городу одному  - опасно.
        - Тут всякое бывает, - добавил Хамид. – Есть хочешь?
        - Нет, спасибо. Поужинал в ресторане. Но надо срочно поговорить.
        - Идем на кухню, - предложил Хамид.
Саша пересказал ему за чаем то, что говорила о Геннадии Лочинай, и попросил машину.  Тот согласился дать на день. Ради общего  дела он не мог отказать.
         - Да, и предупреди  Дилдоша, что на завтра я взял выходной, - попросил разведчик.
         - Предупрежу.    
         - Я всё тебе рассказал. Пойду спать, ладно?
         - Иди, спокойной ночи. - Полковник удалился в семейную спальню. Саша пошел в отведённую ему комнату.
         Лежа в постели, он прокручивал разговор с Лочинай: «Прогресс по-восточному в действии. Сегодня мусульманская женщина предложила себя сама».  Разведчик улыбался... Засыпая,  он представлял  Леру, лежащую рядом с ним. Ему стало тоскливо.
         … Сашин  крепкий сон прервал  монотонный голос муллы,  неожиданно раздавшийся из репродукторов, установленных на минаретах городской мечети.  Мулла приступил к чтению утренней молитвы.  Разведчик неохотно встал, позавтракал тем, что приготовила спозаранку Фатима – свежие лепешки, молоко, овощной салат -  взял машину Хамида, заехал за Лочинай и  повёз её в  родное село.  Ехали они  всего часа полтора,  не больше. Место оказалось красивейшим  - зеленый оазис среди степи. Дядя Лочинай  был приветлив и разговорчив. Расположившись на коврах во дворе его небольшого дома, гости выпили  зеленого  чая и закусили дыней. После  «церемонии» знакомства Саша попросил дядю:  - Давайте немного пройдемся вдвоем. Мне необходимо поговорить с вами наедине.
         Они вышли  на узкую улочку.  Впереди, на лавочке под деревом, отдыхали троица пожилых мужчин с накрученными на головах белыми тюрбанами. На вид, всем им  лет глубоко за восемьдесят. Старики внимательно разглядывали приезжего.
         - Не смущайся,  это  аксакалы - уважаемые посвященные люди, их положено слушаться, - с гордостью в голосе объявил  дядя, -  слово аксакала - закон для нас!
        Они поравнялись с мужчинами. Дядя  поприветствовал уважаемых  по-узбекски:  - Ассалом Алейкум! – Саша по-русски:  - Здравствуйте!
        На оба приветствия был получен один дружный ответ: - Алейкум Ассалом! 
        По местному обычаю дядюшка остановился поговорить со стариками. Пока тот неспешно беседовал, Саша незаметно рассматривал  аксакалов. В их облике читалось абсолютное спокойствие и благородство.
        Через пару минут один из них, видимо самый старший, обратился к разведчику на хорошем  русском:  - Уважаемый, я знаю, для чего ты сюда приехал. Человек, которого ты ищешь, появится здесь ровно через две недели. Раньше не жди.
         Александр поразился словам  и, не очень учтиво от неожиданности, спросил:
        - Откуда вы знаете, что я должен  встретить здесь  определенного человека?
        - Ака всегда знает, что говорит. Не спрашивай, лучше слушай. Тебя в России ждёт дочь. Ты её скоро увидишь, но после того, как  дело закончишь. Лочинай любит тебя, но она не твоя, через несколько лет она выйдет замуж за достойного мужчину. Ты будешь жить со своей  женщиной и дочерью не в Ленинграде, а в каменном доме с башней…, а помогаю я тебе, потому что ты помог Лочинай. Теперь иди. Аллах в помощь! -  старик закончил говорить.
         Разведчик не мог вымолвить ни слова в ответ, поклонился, прижав руку к сердцу, и на автомате двинулся дальше. Дядя  пошел за ним.
         - Какой необычный старик!
         - В наших краях его считают мудрейшим суфием. Истинные суфии не ошибаются в  предсказаниях - информацию от Всевышнего получают. Мы  к такому давно привыкли. К сожалению, подобных  людей на Востоке осталось немного.
         - А каким образом Ака получает информацию?
         - Это знает только он..., о чем ты хотел меня спросить?
         - Так я уже получил ответ на свой вопрос от Ака.
        Дядя только ухмыльнулся в ответ.
 «Я что,  верю в потустороннее? Раньше не замечал!»  - Саша удивлялся сам себе.
        Мужчины возвратились в дом,   дожидались, когда Лочинай наговорится с тётей и сестрами. Ближе к вечеру, когда солнце уже не так припекало, разведчик с девушкой  поехали обратно в город. Лочинай так и не поняла, почему общение с дядей закончилось так быстро. Пришлось объяснять, что на все вопросы неожиданно быстро  получены ответы. В пути  Саша разговаривал мало.  Он очень хотел скорее вернуться  в город.
         Доставив Лочинай до дома, разведчик  не удержался - заехал в пункт международной связи и позвонил в Питер…
         …В Лериной квартире  неожиданно требовательно раздался международный телефонный звонок.  Она подскочила к аппарату и схватила трубку:  - Але!
На другом конце провода послышался ответ:  - Как ты, моя девочка? Я скучаю.
         - Все хорошо, я тоже скучаю, когда  приедешь? 
         - Думаю,  через месяц уже буду в городе.  Как твое здоровье, настроение? Что новенького?
         Внутренне Лера напряглась.  - Со здоровьем все хорошо…, Саша, я жду ребенка уже три месяца.
         - Вот это подарок! Неожиданно! 
         - Саша, при любом раскладе я буду рожать.
         - Что значит при любом раскладе?
         - Будешь ты со мной или нет, ребенок родится. Я чувствую, что будет девочка.  Вот что это значит.
         - Лера, я не отказываюсь от ребеночка! Скоро приеду, буду, хоть и недолго, но рядом. Следи за собой, будь аккуратна и осторожна, целую. - Саша повесил трубку и загрустил еще больше. Он не имел права  долго говорить с любимой. Не хотел навредить себе и ей. Жесткие правила конспирации обязывали  звонить не более минуты.
         После разговора с Александром у Леры немного отлегло от сердца. Теперь он знает... Соответственно, не будет неожиданного сюрприза, ведь неизвестно, как бы он воспринял ситуацию позже. 
         Девушка посмотрела на портрет прапрабабушки.  Казалось, что та загадочно улыбалась.
«Бабуля, что еще должно произойти?» -  на этот вопрос  Лера ответа  не получила…
        Только разведчик вышел на улицу из переговорного пункта, как перед его глазами внезапно появился яркий цветной экран, похожий на экран кинотеатра, а в нём старик из поселка. Старик приветливо улыбнулся и предложил: - Показать тебе дочь? 
        - Каким образом вы её покажете? - Сашиному  удивлению  не было предела.
        - Смотри, - в экране появился  маленький зародыш, плавающий в околоплодном яйце, связанным через пуповину с матерью. Зародыш чуть шевелил  недоразвитыми ножками, позевывал чуть заметным ротиком, выглядел очень милым и забавным. Через две минуты картинка с ребеночком пропала,  и вместо нее опять возник старик-суфий.
        - Как вы можете смотреть внутрь человека?  - полюбопытствовал разведчик.
        - Я не могу объяснить.
        - Оказывается, вы большой искусник! Хм…, я и не знал, что трехмесячный зародыш может двигаться!
        - Мало того, он все чувствует, - добавил к сказанному суфий, - знаю, ты еще хочешь спросить о своем отце.
        - Да, уважаемый. Я не верю, что его нет в живых.
        Суфий покачал головой. 
        - Я мог бы показать тебе всё, что с ним случилось, но не буду. Такое ненужное знание лишь вызовет отрицательные эмоции и  помешает развитию твоей дальнейшей жизни.
        - Понимаю... Но все же... скажите, что произошло?
        - Успокой свою душу и не ищи его среди живых. Твой отец проник в тайные махинации людей, находящихся  у власти, за что и поплатился жизнью.
        - Уважаемый,  прошу вас, говорите понятнее!
        - Члены американского отделения «Коза Ностра» не знали, как поступить, чтобы смерть выглядела естественной, поэтому вы так долго ждали официального   
медицинского заключения и тело. Ты действительно похоронил своего отца. Смирись. Отведенный ему срок  пребывания на земле закончился, но тебе предстоит жить еще долго. Скоро ты переедешь  в дом с башней.  Всевышний хранит ваш род.
       - В какую башню я перееду?
       - Придет время,  все узнаешь. Сейчас ты должен завершить незавершенное. 
Помни, что у тебя скоро появится на свет дочь…, - суфий улыбнулся на прощание и исчез.

        Разведчик  размышлял по дороге: - « Ничего мы про себя не знаем.  Если суфии умеют мысленно создавать информационные экраны, значит и еще кое-кому доступны такие технологии. Надо  изучать более глубоко все, что происходит с нами…».
        Полковник нетерпеливо ожидал  «друга»  дома.  Уединившись в  беседке, находящейся в глубине сада, мужчины обсудили  дальнейшие действия. Говорили  долго, обстоятельно. В итоге, пришли к обоюдному выводу, что процесс можно упростить.  Хамид переговорит с нужными людьми  и  обеспечит незаметное сопровождение  Геннадия и связного в поселок и обратно.
        С этого момента подготовка к операции  пошла полным ходом.  Вечером,  как ни в чем не бывало, Саша играл в ресторане,  Лочинай пела.
        Часов в восемь завалился  Геннадий с  двумя русскими женщинами и другом - полукровкой. Кинул пачку денег хозяину на стол и попросил  самой дорогой еды и водки. Хозяин засуетился. Тем временем Геннадий   подошел к сцене, пристально посмотрел разведчику в глаза и протянул ему пачку денег поменьше.
       - Саша, сыграй Лунную сонату Бетховена.
Тот озадачился:  - С удовольствием, но у меня нет нот.
Геннадию не понравился  ответ,  он явно заставил себя сдержаться. - Я тебе хорошие деньги дал. Сыграй хоть что-нибудь  из классики на свое усмотрение.
Александр исполнил простенькую мазурку Шопена. Геннадий нацепил на лицо умную мину и похвалил его:  - Молодец, ты хорошо сыграл этот «ноктюрн», отработал деньги.
Хмыкнув про себя,  Саша вслух поблагодарил Геннадия за щедрость и поймал проскочившую в  голове мысль: «гуляй, гуляй, скоро баксами швыряться перестанешь…».   
        Подвыпившие женщины пошли проветриться, полукровка же в это время перешептывался с Геннадием: - Мутный этот пианист, Гена, я тебе точно говорю. Приехал неизвестно откуда. Чувствую, что не просто так приехал.  Вынюхивает обстановку.
        - Да брось ты, нормальный бедный парень, - отмахнулся вояка, - я таких видал-перевидал. Успокойся. Выпей лучше.
        - Он  покровителю дорогу перешел – девушку увёл. Не хорошо поступает, как шайтан. Надо его попугать. Бай заплатит.
        - Я в ваших разборках не участвую, - отмахнулся от него Геннадий. - И тебе не советую. Испортишь всё дело. Тебе денег мало, что я плачу?
        - Нет, не мало, но я не могу отказать уважаемый человек.  Поговори с баем?!
        - В таких случаях я не помогаю. Только от армии откручиваю. Остальное не волнует. Я не узбек и не киргиз. Мне своих заморок  хватает…, - вояка  налил  еще водки вернувшимся женщинам и себе. Александр продолжал играть, урывками наблюдая за тем, что происходит за столом.
        После закрытия ресторана Лочинай подошла к разведчику и предложила:  - Пойдем, прогуляемся до нашего места?
Он взял её руку, поцеловал ладонь и мягко отказал:  - Лочинай, я не могу. У меня скоро родится ребеночек. Моя  девушка беременна. Давай не будем пытаться продолжать отношения дальше. Это нечестно с моей стороны. Думай об учебе, девочка, забудь меня. У тебя  впереди новая интересная жизнь в большом городе, познакомишься с интересными людьми,  будешь вращаться в совершенно другом обществе. 
        - Я никогда не смогу забыть первую любовь. – Лочинай развернулась  и  пошла домой одна. Саша не стал её догонять…
        Она на автомате брела  вдоль дороги в растрепанных чувствах. Внезапно перед её глазами появился экран, подобный экрану  цветного телевизора: на скамейке  сидел знакомый старец из родного поселка и строго смотрел на неё.  Девушка поприветствовала старика. Он же сказал ей:  - Чти наши традиции, оставь в покое мужчину. Он не твой. Мужчина для тебя появится позже. Всему свое время, не торопи события, будь терпеливей. Сначала научись хорошо петь, а достойного мужа Всевышний тебе уже приготовил...
        Старец пропал. Пропал и экран. Лочинай не стало  легче. Она брела дальше и плакала...

                ***
               
         В субботу утром ничего не подозревающий Геннадий вышел из дома, сел в «жигули» и поехал прямиком в поселок. Его незаметно сопровождали   две машины. Их специально выбрали неброскими: темно-синие пятерки. Здесь таких полно. Но все же, на случай - если Геннадий заметит  слежку и попробует оторваться - водители «Жигулей» имеют приказ – не преследовать «объект». В этом случае «пятерки» просто оставят Геннадия в покое, передав по рации маршрут следования, и на следующем перекрестке его «примет» другая пара автомобилей.
         Давно потерявший бдительность вояка ничего не заметил - зашел в чайхану, уселся за стол и заказал бешбармак - блюдо из баранины. Минут через десять к нему подсел узбек,  одетый по последней европейской  моде,  и  повел себя, как старый знакомый. Мужчины приглушенно вели деловую беседу и совершенно не обращали внимания на соседний столик, за которым устроилась  русская влюбленная парочка - девушка и молодой человек. Они весело щебетали, пили чай и беспечно радовались чему-то своему, очень личному.  Молодой человек часто гладил девушку по голове, а та застенчиво улыбалась.
         Разобравшись с бешбармаком, мужчины приступили к  основному занятию. Геннадий достал из сумки  небольшой сверток  и, как ему показалось,  «незаметно» переложил его в другую сумку, принадлежащую  узбеку. Тот достал из внутреннего кармана пиджака бумажный пакет, напоминающий пачку денег, и кинул в сумку Геннадия. Дело  сделано. Мужчины обменялись «любезностями», заплатили за еду, вышли, сели каждый в свою машину и уехали. 
         - На сегодня достаточно. Отбой, - приказал Саша по специальной связи влюблённой паре, - ребята ведут связного дальше. Геннадий пусть спокойно возвращается домой. С ним потом разберутся.
        Через пять минут молодые вышли из чайханы и сели в  стоящую за углом оперативную машину. Молодой человек отдал  видеозапись всего, что происходило в чайхане, Саше.
        Дальше события развернулись неожиданно стремительно. Связной уехал в далеко не новой, но, как позже выяснится, очень быстрой «Волге». Резервная пара автомобилей вовремя «приняла» его, стараясь остаться незаметными. В городе сопровождать  не трудно, поток машин здесь не такой, как в Питере, но достаточно плотный для того, чтобы, не выпуская «объект» из виду, все время оставаться невидимыми, оставлять между собой и связным одну-две машины. Связной выехал из города, и ситуация сразу поменялась: старенькая «Волга» ведомого как будто обрела второе дыхание и вырывалась вперед. Она неслась по трассе со скоростью явно большей, чем сто километров. Оперативные «Жигули» так нестись  не могли  - автопарк милиции давно нуждался в замене.
      - Скорость сто пять километров, - докладывал молодой водитель.
Саша следовал в некотором отдалении в другой оперативной машине, стараясь не упустить ни слова. Связь прерывалась помехами. Через минуту разведчик  еле разобрал очередную фразу: «машина почти неуправляема, руль сильно «бьет». Сбрасываю скорость…».
      - Может быть, рискнешь? – попросил разведчик водителя.
      - Нет. Дорога  пустая. Если и дальше буду  за ним нестись - засечет.
      Скрепя сердце  Саша отдал приказ: - Обеим машинам: слежку прекратить.
      «Вот чёрт… операция может провалиться.  – Саша нервничал, - шоссе проложено по направлению к государственной границе, понятно, что  связной едет на встречу со следующим в цепочке связным. Рация на таком расстоянии от города бесполезна…».
         Разведчик приблизился к посту ГАИ. Увидев  машину, несущуюся на предельной скорости, молодой инспектор выскочил на шоссе и вовсю махал ему жезлом. Саша притормозил на обочине и тоже выскочил из машины:  - Мне нужен телефон! Срочно!
Настроение у паренька мгновенно поменялось:   - Что-то случилось? Кому-то плохо?
        - Мне плохо…
Разведчик позвонил  Хамиду и, в крайнем волнении, объяснил ситуацию.   Полковник остался совершенно спокойным:  - Александр, все в порядке, отзывай  машины.
        - Но  уйдет же, гад!
        - Не уйдет, - по-восточному вальяжно ответил Хамид, - никуда  от нас не денется. Сейчас попрошу связаться с водителями-дальнобойщиками.  Они постоянно пользуются этой дорогой  и ведут между собой переговоры на одной волне. Его «примут» и «проводят». Возвращайся в город,  ты уже сделал всё, что необходимо. 
        Александр так и поступил. После обеда он, как ни в чём не бывало, играл в ресторане. 
Вернувшись домой к полковнику, он узнал, что  верные Хамиду ребята действительно отследили связного - выявили, кому тот  передавал пленку.
        Александр тут же попросил Хамида выйти на   засевшего в Бишкеке «крота»,  передать ему, что Зеленский срочно запрашивает опергруппу из Питера, а заодно и подмогу из местной Управы.
         Благодаря оперативности полковника,   трое из местных прибыли на заставу буквально через пару дней. Они «поселились» рядом с КПП под видом рабочих, проверяющих оборудование.         
        Неделя прошли в томительном ожидании. Полукровка всего один раз  посетил воинскую часть. Геннадий  тоже заходил в ресторан всего два раза и вел себя тихо. Саша, грешным делом, подумал, что тот заметил топтунов, и теперь «залёг на дно». Но причина оказалась банально проста - жена выставила из дома после очередной гулянки, и «бедняга» уже с неделю ночевал в военкомате,  за что  сослуживцы посмеивались над ним «за глаза». 
        Но произошло непредвиденное: темнело в Оше рано.  Саша  вышел из ресторана - любопытный Дилдош надоел ему  расспросами  о Лочинай - и поджидал Хамида на улице. Тот обещал забрать его домой на машине..., из-за поворота показались белые жигули и остановились рядом.  Разведчик подошел, открыл переднюю дверь и со словами: «чего  опаздываешь?» как ни в чём не бывало сел на переднее сиденье. Машина с визгом рванула с места. Сашу как током ударило: за рулём сидел не полковник! « Вот я идиот!» -  он успел догадаться, что «лоханулся»,  но сзади его моментально оглушили мощным ударом по голове…
        Очнулся Саша от холода.  Его «выгрузили» на цементный пол. Голова ныла от боли - будто разрывалась на части.  Он прошелся рукой по затылку.  На ладони остались следы запекшейся крови.  Разведчик заставил себя подняться и, когда глаза привыкли к темноте, осмотрелся: «Я в подвале? - Нет, не похоже».   Скорее, комната без окон. Он пнул добротную  дверь  ногой. От резкого движения голова закружилась. Пришлось сесть.  «Включай голову, родной» - попробовал настроить мозг на аналитическую работу Саша. Но куда там до аналитики! Через несколько минут разведчик  погрузился в тяжелый сонный бред: тысячи серых льдин давили на него со всех сторон. Он топтал их ногами, отбивался руками. Льдины трескались, превращались в мелкие осколки и впивались в тело …
         Ничего не подозревающий Хамид подъехал к ресторану  и пошел внутрь. Официант с Дилдошем подсчитывали выручку в  коморке. На вопрос полковника, где пианист, он ничего ответить не смог. Сказал лишь, что тот вышел на улицу еще минут пятнадцать назад ждать Хамида. Полковник вышел обратно  на улицу,  «догулял»  до автобусной остановки и  вернулся назад. Саши нигде не было. Хамид покрылся холодным потом.  Вихрем неслись мысли: «Не зря меня задержал пустым  разговором директор магазина! Лочинай?! – Точно! Месть бая!» - Полковник вскочил в машину и помчался в городское управление милиции за подмогой. Через двадцать минут  усиленная группа захвата шуровала в доме обнаглевшего «хозяина жизни». Тот  отнекивался как мог, но прижатый к стенке, согласился показать, куда отвезли  Сашу.  На бая надели  наручники, запихнули в оперативную машину и приказали показывать дорогу.
          Недалеко от города находился заброшенный кишлак. В один из его домов и привезли разведчика.
         Три машины въехали на территорию кишлака и остановились у самого последнего дома с пристройкой.  Сотрудники группы   быстро сорвали замок с  двери пристройки, заскочили  внутрь, подняли  и вывели  разведчика на улицу.
         В больницу он ехать отказался. Посему, Фатима с неделю выхаживала его при помощи знакомого врача.   Уголовное дело заводить, конечно, не стали. Но баю пришлось хорошенько раскошелиться «на лекарства». 
         Пока Саша болел,  «рабочие» на КПП вычислили курьера -  офицер, служащий на Китайской стороне границы с Киргизией, использовал личные связи с пограничными сменами, свободно проходил на территорию соседней страны и так же свободно возвращался обратно. Необходимости хождения по горным перевалам тайными тропами у него не возникало.
         Еще через две недели произошла новая встреча Геннадия и узбека.  После «свидания» узбек резво направился к КПП. Вели его профессионально - мало ли, сколько машин двигается по дороге впереди и сзади! Местных челноков, спешащих за товаром, полно.   Ничего не подозревающих узбека  и китайского офицера взяли  с поличным во время передачи документов недалеко от погранзоны.  Геннадия и  «полукровку» сразу после задержания подельников арестовали. Доказательства  шпионажа разведчик и его помощники собрали  в полной мере.
        Саша выполнил задание, уволился из ресторана, тем самым опечалив хозяина и Лочинай. Он долго прощался с Хамидом и его семьей.  Разведчика хорошо снабдили в дорогу -  нагрузили полный ящик дынь и ящик арбузов, отдельно к самолету доставили коробку с отборным виноградом. Тот  был приятно тронут: Его, как почетного гостя,  проводили через служебный выход  до трапа самолета.  Хамид обещал  навестить друга  в Ленинграде и рассказать всё, что произойдет уже без его присутствия.


                ***               
               
         Ленинград встретил разведчика мелким  противным дождем. Поймав такси, он еле загрузил в багажник ящики и коробки и поспешил  к Лере. На радостях та распахнула дверь перед долгожданным мужчиной.  Саша ввалился в квартиру с двумя коробками, сзади кряхтел  таксист с  ящиком в руках.
        - Ну вот ты и дождалась своего «счастья»!  Теперь будешь поедать фрукты в неограниченном количестве.
        В два захода  разведчик затащил  подарки в коридор,  поцеловал Леру и помчался сначала домой, а потом на доклад. На ходу, сбегая по лестнице за таксистом, скороговоркой кинул фразу:  - Подожди меня еще чуть-чуть, до вечера!
       «Скорее всего, так будет всегда.  Лера вздохнула и заставила себя смириться, подумав:  - Ладно,  деваться некуда, до вечера дотерплю. Дольше ждала»,  - и взглянула на портрет. Казалось, что прапрабабушка довольно улыбалась.  Ведь  Александр вернулся, как и обещал.  Они долго разговариваем при свете настольной лампы.  Лера подробно рассказала любимому о  беременности, о  семейных новостях и попросила,  в свою очередь, рассказать о  родителях -  все, что любимый знает. Оказалось, что знал он совсем немного:  - По словам отца, наш старинный род  восходит к самим Рюрикам и остзейским кланам. Он успел упомянуть об этом перед  тем, как погибнет, и посоветовал  молчать о дворянском происхождении семьи. Учитывая, что мы жили при советской власти, такой факт из биографии не приветствовался.
       - Вспоминай  детство. – Не отставала Лера.
       - В детстве я ходил  в музыкальную школу при консерватории. Учился играть на фортепиано. Но, когда выкраивал свободное время, гонял в футбол с дворовыми мальчишками  или в войну играл. Периодически надоедало быть паинькой. Учителя пророчили мне  будущее известного пианиста. Папа был доволен. Уметь играть на музыкальном инструменте считалось для него обязательной нормой, так же, как свободно владеть хотя бы одним из иностранных языков.
       - Твой папа правильно мыслил, - заметила Лера, прижавшись к Саше и чмокнув его в щеку.
       Саша ответил  взаимной лаской, замолчал ненадолго - видимо что-то вспоминал, затем продолжил: - В нашей семье никогда не повышали голос  друг на друга, не говоря о большем. Всегда царила атмосфера спокойствия, уюта и доброжелательности. В те редкие моменты, когда отец находился  дома, мама накрывала стол белой парадной скатертью, сервировала, и  мы садились обедать в гостиной.
       - Мама тоже  часто так делает. Сидеть за  сервированным столом приятно. Мне нравится.
       - Мне тоже. 
       - Завтра накрыть стол для ужина? – встрепенулась Лера.
       - Накрой, если тебе не сложно.
       - А что приготовить?
       - Моя мама тушила банальные голубцы или манты в пароварке. Но какими вкусными они получались!
       - Замётано. Голубцы я тоже хорошо умею делать.
       - Попробую, – довольно улыбнулся Саша.
       - Только ты рассказывай дальше, не отвлекайся на еду, вдруг завтра некогда будет!
       - Но я же приглашен на ужин!
       - Всё равно рассказывай дальше, как тебя воспитывали, - Лера не отставала - пролезла ладонью сквозь прорезь  рубашки и погладила любимого по груди.
       Тот аккуратно  вызволил ладонь, взял в свою, поцеловал   и продолжил: - Да просто воспитывали. Как правило,  меня никогда не наказывали. За что я очень благодарен  родителям до сих пор. Достаточно было одного строгого взгляда отца, чтобы я понял свою неправоту или недостойное поведение. А вот моим дворовым приятелям от родителей попадало часто.  Мне  непонятно, с какой целью  некоторые родители буквально уничтожали детей морально и физически.  Наверняка, не хватало терпения для спокойного объяснения.
       - И мне непонятно, - поддакнула девушка, -  скорее всего, сказался недостаток воспитания самих родителей. Послевоенное  поколение людей выросло озлобленными.  Горе,  нужда  и дефицит сделали людей черствыми.            
       - Быть может,  -  Саша передернул бровями и продолжил  дальше:  - Вот так я и вырос. Хлопот предкам особенно не доставлял. Правда, в старших классах серьезно взбрыкнул - отказался от уроков музыки, стал заниматься академической греблей и не без пользы для  фигуры - накачал плечи и развил торс.
       - Фигура у тебя отменная, самая лучшая, - муркнула Лера, - а еще что-нибудь помнишь?
       - Еще фамилию и имя бабушки по линии отца помню.
       - Это уже кое-что. Есть исходные данные для знакомого историка-архивиста.
       После разговора эмоции  взяли вверх.  Саше захотелось ласки. Разведчик больше не мог сдерживать желание, взял любимую на руки  и отнес в спальню…
В момент соития Лера испытала такое небывалое наслаждение, что сложно  описать привычными словами. Она будто отделилась от  тела, зависла  под потолком и  наблюдала  за  происходящим с двухметровой высоты. Ощущения сладостной эйфории усиливались. Лера буквально парила над кроватью. Ей  не хотелось опускаться. Наконец Саша успокоился,  она же, за доли секунды, переместилась в своё тело и поняла, что лежит рядом с любимым. – «Что это было?» - Девушка описала Саше ощущения. Ничего толкового он сказать не смог, кроме как: - Девочка моя, я ни разу не слышал о подобном явлении. Наверное, длительное расставание сделало своё дело.  Скорее всего, это результат твоих сильнейших эмоций. Не бери в голову. - Он отвернулся к стене и задремал.
        Лера еще долго вспоминала необычные ощущения и наслаждалась близостью любимого. Ночью ей приснился странный сон: она, босая, гуляла по утреннему,  покрытому росой лугу, затем поднялась в воздух, перелетела через старинный Кенигсбергский мост с  металлической резной оградой и попала в сад немецкого особняка, где побывала ранее. Заглянула в окно и разглядела  комнату с резной мебелью и  камином, облицованным синей голландской плиткой. Над камином висело зеркало в бронзовой оправе.  Лера посмотрела  на отражение в нём и проснулась... «То привидится что-то, то приснится! Что со мной происходит?»



15

ПРИСЯГА НА ВЕРНОСТЬ


Начало 18-го века.
И возненавидел я сам весь труд, над чем я трудился под солнцем, потому что оставлю его человеку, что будет после, и кто знает, мудрый ли он будет или глупый - а будет владеть моими трудами.
(Премудрости Соломона).


         Правление Петра Первого набирало силу. После окончания неудачного похода на Турцию русский царь тайно готовится к войне со Швецией. Он старался  получить  доступ к Балтийской водной артерии  во что бы то ни стало.  Вездесущий деятельный царь вёл дальновидную политику и по сему приказал учредить Великое Посольство. Помимо других  городов Европы, он, в первую очередь,  назначил себе посещение Кенигсберга. Ему хотелось посмотреть, как сооружены  укрепления и форты вокруг города,  и  обучиться у пруссов военным искусствам. Молодой царь слыл увлекающимся человеком.
         В Кенигсберг царь прибыл инкогнито и остановился рядом - на  Кнайпхофе, а не в орденском замке, как  положено королевским особам. Он живо интересовался всеми новшествами, имеющимися в Восточной Пруссии. В перерывах между тайными переговорами осматривал город. Царя частенько замечали  на территории крепости Фридрихсбург, где он сосредоточенно упражнялся в стрельбе. Петра, обладающего огромным ростом и ходившего в  высоких сапогах с ботфортами,  невозможно спутать с кем-то еще, хоть и находился он в городе под чужим именем.
         Попутно, между основными делами, Петр прошел обучение артиллерийскому искусству, получил звание бомбардира, а заодно подсмотрел идею, как возможно перекрыть подступы  с моря к  новому городу,  который он мечтал построить на Балтике.
        Пройдет ещё несколько лет, и  царь добьется своего - выиграет  войну со шведами и на болотах построит Петербург. Чуть позднее он соорудит крепость Кронштадт (коронный замок), в точности совпадающую  образом и подобием с Кенигсбергской крепостью  Фридрихсбург.
        Эстляндия, как бывшая территория побежденного врага, вольётся в состав государства Российского…
        … Исходя из сложившейся политической ситуации,  полковник Фридрих фон Венцель  уже несколько дней  находился в раздумье: присягнуть на верность России или нет? Тщательно взвешивая все «за» и «против», он пришел к выводу, что лучше служить царю обширного и мощного государства, где вполне оценят его личные способности и офицерскую  выучку, нежели прозябать под шведским флагом:  «Почему нет? Мне предлагают должность с хорошим окладом и оставляют в собственности два родовых поместья. Тем самым я спасаю семью от разорения…».  -  Невольно Фридрих вспомнил, что дедушка Иоганн давно  предсказал ему будущее событие. Посему полковник  решился дать клятву верности Петру.  Началась новая эпоха  его офицерской жизни  - служение России. 
          Попутно барон  уговорил  и соседа по поместью -  Фабиана фон Тиссена тоже присягнуть русскому царю. Тот согласился  из-за  веской причины: он недавно  женился на Эльзе - племяннице Фридриха. Свадьба  оказалась полной  неожиданностью для всех.
          Фридрих и его родственники так и не смогли понять, что  Эльза рассмотрела в  строгом и принципиальном вояке.
          Воспитание в их семье всегда отличалось  суровостью. Старинный род  фон Тиссен  происходил от рыцарей Тевтонского ордена, чьи более ранние предки  участвовали в Крестовом походе на Иерусалим, за что и получили баронский титул Священной Римской Империи и  почитались в Эстляндии. Большинство мужчин, носителей столь известной фамилии,  состояли на военной службе,  и благодаря наследственной непоколебимости и настойчивости дослуживались  до высоких чинов.
          На протяжении веков в роду фон Тиссен рождались всё новые и новые   выдающиеся личности. Лифляндские родственники являлись высокопоставленными государственными служащими и имели  влияние при дворе. Один  служил  великим ловчим литовским, другой воеводой, третий тайным советником. С детства Фабиану внушали благочестивые мысли: он должен добиваться только успехов и приумножать заслуги фамилии. Отсюда такая строгость в поведении и делах.
          Никто из окружающих даже не представлял, как  нежен и заботлив  он по отношению к супруге. Строгий и закрытый внешне, наедине с любимой вояка совершенно менялся и превращался в ласкового домашнего кота. Оставаясь наедине с любимой Эльзой,  он часами сидел рядом, заглядывал  в её зеленые глаза, рассказывал обо всем, что накопилось за день, и внимательно слушал разумные  напутствия.
          Супруга умела вить из него веревки  - поступала так, как ей хотелось. Фактически, она играла главную роль в семье и ни в чём не знала  отказа. Чопорные холодные шведы признали   её душой общества.  Посему, Фабиан гордился  супругой и твердо верил, что ему повезло.
          Эльза никогда не скучала. В отсутствие мужа к ней  приезжали дамы и просили совета в делах.  Каждой  девушка уделяла время и находила  нужные слова. Сколько сердечных тайн и историй хранила её душа!
          В обществе отлично  знали, что Эльза фон Тиссен  умеет держать язык за зубами и обладает  редким  даром предвиденья,  передавшимся по - наследству.
          В ранней юности с девушкой произошел  примечательный случай: тёплым июньским вечером она сидела   на скамейке у Верхнего озера и любовалась стаей  черных  лебедей.  Прохожих  почти не было. Никто не мешал мыслям молодой девушки.  Невольно она вспоминала, как перебирала книги в библиотеке отца  и наткнулась на  старинную рукопись, текст которой оказался совершенно непонятным.  Тогда она спросила отца:  - О чем этот необычный текст?
         - О-о! Ты нашла слишком сложную книгу. Прочитать её, практически, невозможно. Текст написан на старом потерянном  языке, которого никто из  современных лингвистов не знает. Я узнавал специально.  Более того, это  ценнейшая семейная реликвия. - Отец  забрал рукопись и, позже, спрятал её...
         Эльза попыталась мысленно представить текст книги, но вместо него увидела  старца, зовущего  в узкий проход  неизвестно откуда появившейся рядом  скалы.  Девушка направилась следом за старцем и попала в просторную пещеру. Внутри находилось небольшое подземное озеро,  на его берегу разбросано множество плоских камушков. Девушка огляделась и  заметила ещё двенадцать старцев  в светлых одеждах. Один из них  подошел к ней, погладил  по голове и сказал:  - Мы давно ждем тебя.
Остальные рассматривали Эльзу и простодушно улыбались.
        - Подойди к озеру, возьми плоские камни в руки, - предложил старец.
Девушка подняла  камень правой рукой, он моментально превращается в золотой. От удивления  она уронила его. Золотой камень коснулся земли и мгновенно стал простым.
Старец поддержал её словами:  - Смелее,  подними другой, но только левой рукой.
Она подняла. Обыкновенный камень превратился  в серебряный.
        - Камни возьми с собой. Левой рукой  и серебряным камнем будешь забирать  накопившеюся отрицательную энергию в теле человека, а правой рукой и  золотым камнем добавлять  чистую положительную.  Всё просто. Подойди сюда, уважаемый целитель покажет.
         Старец - целитель взял по одному камню и начал водить  по позвоночнику  Эльзы сначала левой рукой. Девушка чувствовала, как тело её сделалось  лёгким, как пушинка, дыхание  более свободным.  Целитель продолжил водить  по спине камнем, что был в правой руке. Ощущался значительный прилив энергии и бодрости  во всём организме.
         Далее девушке показали специальные точки на различных частях туловища, рук, ног и головы, объяснили, за какие органы каждая точка отвечает.
         Целитель  попросил  запоминать правильные движения и приказал:  - Возвращайся в свой мир, придешь, когда позовём.
         Главный старец сделал знак провожатому. Эльза вышла из пещеры и          
через пару секунд  поняла, что сидит на скамейке. Рядом остановился прохожий и спросил:  - Фройляйн,  вы в порядке?
         Она ответила кивком головы,  встала и, что есть духу, помчалась  в сторону дома. Ей хотелось быстрее рассказать о происшедшем  матери.
         - Ничего не бойся, пришло время, - напутствовала её мама, - Всевышний дал знак – прислал  информацию через старцев.  Подобное происходило с  избранными женщинами из рода твоего отца, но ему об этом говорить не будем.
Эльза удивилась:  - Почему? 
          - Он имеет ученую степень и не верит в такие чудеса.  Пусть всё, что с тобой происходит, останется нашей тайной.
          - Хорошо мама, буду молчать.
         Подобные видения еще не раз посещали девушку. После каждого медитативного сеанса  она чувствовала себя все увереннее и увереннее и училась узнавать, какое событие произойдет с тем или иным человеком через неделю, месяц, год, пять лет. Только дату смерти  не сообщала никогда - просто предостерегала.
         Так же легко к ней пришла информация о собственной судьбе - внезапно появилась мысль, что вскоре  она  познакомится  с будущим мужем.  Эльза тут же визуально представила мужчину и узнала его имя.
         И действительно, спустя короткое время,  в дядюшкином доме ей представили статного офицера по имени Фабиан.  Девушка  сразу поняла, кто перед ней, и просто и безапелляционно произнесла  фразу:  - Вы будете моим мужем.
Вояка пребывал в замешательстве несколько минут. Он так и не нашелся, что ответить на  неожиданное утверждение…
         После знакомства Эльза подошла к портрету, что висел в центральном зале Богемского зала - Мастер заказал его еще при жизни. Улыбающаяся Августина смотрела на внучку. Улыбка бабушки, её глаза будто гипнотизировали Эльзу:  - «Вы довольны моим выбором?»  - мысленно спросила она, на что сразу получила ответ: - «Да».
         Молодая баронесса и раньше  получала ответы на вопросы. Ни у кого, кроме неё, подобное больше не получалось. С остальными членами семьи Августина не желала «разговаривать»…      
         Весь следующий день мысль о том, что Эльза очень хороша и должна быть только его, назойливо сверлила  мозг Фабиана.  Сопротивляться он не мог. Не хватало душевных сил.  Через неделю он попросил руки девушки и получил  согласие родителей на брак.
         Через шесть месяцев венчание произошло в фамильном поместье Богемии, как  и завещала бабушка  Августина. Просьбу её исполнили. Обряд проходил в торжественной обстановке. Съехалась  родня  как со стороны жениха, так и со стороны невесты. Кроме традиционных подарков  молодожены получили  старинные кольца с изумрудами, сделанные Мастером - прямых наследников по мужской линии  не оказалось. Кольца перешли к женской линии по старшинству.
         Эльза с Фабианом  долго рассматривали кольца. Необычные тёмно-прозрачные камни манили к себе, притягивали, как магнитом.  Молодожены  вглядывались  в изумруды, подставляли их разными гранями к свету. В их глубине   образовывались мощные светлые  лучи,  то затухающие -  растворяющиеся пространстве,  то вспыхивающие с новой силой. Смотреть на них хотелось бесконечно.
         … Всю последующую неделю молодые наносили визиты соседям.  Фабиана представляли Богемскому обществу -  отдавали дань традициям.
         Перед отъездом  они посетили семейный склеп. Склонившись над могилой Августины, Эльза снова услышала голос  любимой бабушки:  - «Живите с миром и добром в сердце, помогайте другим людям, которые просят о помощи, и род наш не угаснет».
        Поначалу внучка  решила, что  ей почудилось, но потом поняла: бабушка передала информацию, которой следует руководствоваться в жизни. Фабиан, естественно, не услышал ничего, но  спорить  не посмел. Слишком загадочной и неземной казалась ему  молодая супруга.
        Очень скоро слава об Эльзе выплеснулась  за пределы Ревеля и Эстляндии. Информация о необычных способностях спутницы жизни Фабиана долетела и до латвийских родственников. Неожиданно молодую чету пригласили в Ригу - у знатного вельможи заболел единственный сын и наследник,  врачи не могли поставить диагноз. Юноша чах на глазах.
         Эльза прочитала приглашение и побледнела:  - Фабиан, мы не поедем в Ригу. Туда вновь пришла чума. Я не могу ничем помочь, надо молиться.  Она сожгла письмо, вымыла руки, затем протёрла их крепким бальзамом. - Пиши депешу царю, сообщи ему о том, что случится.
         Не на шутку разволновавшись, Фабиан прошел в кабинет, взял  перо  и,  глядя на чистый лист  бумаги, задумался: « Петр не поверит. Решит, что моя жена не здорова. Эпидемия только что кончилась…».  - Но колебался он  недолго. Вспомнил, что граф Шереметьев собирался посетить Ригу. Его цель, по настоянию царя, женить молодого герцога Лифляндского  Фридриха Вильгельма на племяннице Петра  Анне Иоанновне…
         Фабиан возвратился к жене и рассказал  о складывающейся  ситуации. Эльза грустно посмотрела на него:  - Дорогой, свадьба не состоится. Герцог умрет от чумы. Во избежание паники, всю эту грустную историю скроют от непосвященных людей.    
          После  таких слов вояка твердой рукой начертал  депешу и отправил гонца в Петербург. Ответа от царя не последовало, но Шереметьев в Ригу не поехал, а герцог действительно умер. Через месяц  Фабиану присвоили звание генерала от инфантерии за безупречную службу царю и отечеству, а также пожаловали  просторную квартиру в новомодном  Санкт-Петербурге.
         Со временем он всё больше и больше убеждался в том, что Эльза досталась ему в качестве помощи от Всевышнего. Беспокоило только одно обстоятельство - отсутствие детей, ведь они  жили  вместе уже три года.  Да и родственники в письмах намекали: «Пора бы уже наследниками обзаводиться»…
          Посему, вояка выбрал удобное время и осторожно завёл  разговор  на животрепещущую тему: - Дорогая, почему у нас еще нет детей?
Эльза простодушно улыбнулась  и ответила:  -  У нас будет много детей. Родятся и мальчики и девочки.  Только тебе необходимо чаще бывать дома. Ты постоянно находишься в разъездах.
          На такое заявление Фабиан  ответил серьезно:  - Ради детей я постараюсь! 
          - Не обещайте заранее. Всему свое время, - мягко возразила Эльза, - вот переедем в Петербург, тогда вы сможете быть  рядом.  На Рождество всё и получится.
         После таких убедительных слов вояка успокоился: « Раз  супруга так говорит, значит, знает наверняка. Будет продолжение рода».               

               
                ***


          Санкт Петербург отстроили великолепно.  Планировкой улиц и архитектурой новых дворцов  занимались лучшие зодчие, специально выписанные Петром из Европы. Квартира, подаренная фон Тиссену, обставленная новой добротной мебелью, присланной из Голландии, оказалась  недалеко он дворца и адмиралтейства. По широкой Невской перспективе разъезжали нарядные кареты и экипажи с пышно одетыми дамами и господами.  Мрачный Ревель с  отголосками крепостного строя заметно  отличался и не в лучшую сторону.  В сравнении с  шикарным Петербургом с его современными застройками,  старинный  город с монотонным укладом жизни казался глубокой провинцией.
         Эльза радовалась  переменам в жизни. На первом же балу легко завела полезные знакомства,  болтала по-французски  с дамами, поочередно танцевала  с ангажирующими её кавалерами.
          Вскоре в её квартиру  валом  повалили петербургские светские львицы со всевозможными вопросами и тайными желаниями. За несколько месяцев, насыщенных постоянными визитами, она заметно устала. Для  мужа времени почти не оставалось. Она и не заметила, как приблизилось Рождество, и вспомнила, что  собиралась провести его в Богемии, куда прибудут и  остальные члены клана.
         Собравшись «по-военному» за пару дней, супруги сели в карету и отправились в путь, решив предварительно заглянув в эстляндское поместье Фабиана.
         С божьей  помощью  доехали  до поместья  без приключений, правда,  устали страшно.  В доме их встретил хмурый управляющий.
         - Что произошло? - с беспокойством спросил  Фабиан.
         - Крестьяне в округе бунтуют. Живут  плохо, денег за  работу получают мало, а у всех дети, семьи. 
         Вояка нахмурился:  - Нашим  крестьянам я плачу больше, чем другим, да и условия, в которых они живут, лучше. Их дома недавно отремонтировали. Чего еще они хотят?
         - Наши особенно не противятся, но соседние их подбивают. Крестьянская солидарность называется. Боюсь, чтобы не подожгли  господские дома.
         Вояка хмурился еще больше,  но Эльза снова нашла выход из положения.
Ночью, лежа в просторной семейной кровати,  баронесса размышляла вслух:  - Поместье необходимо продать  - избавиться от  лишней обузы, которая не приносит особых денег. Мы постоянно живем в России, контролировать  действия управляющего  не можем, а без должного присмотра он ворует, я чувствую.
         - Продать родовые земли? Что скажут родственники? - воскликнул Фабиан и подскочил на постели. Сонливость как рукой сняло.
         -  У нас будут новые земли. Царь  пожалует  за хорошую службу. - Эльза погладила его по голове и потянула к себе.  – Ложись и успокойся. Лучше поразмышляй  над моими словами.
         После некоторого молчания  Фабиан чуть успокоился и поинтересовался:  - Кому продать и сколько можно выручить за земли и дома?
          - Предложите  двоюродным братьям по сходной цене. Они купят. У нас же с вами другая жизнь. Ничего обременять и мешать не должно. Решайтесь. Так будет правильнее. Деньги пригодятся на другие статьи расходов. Наших будущих детей придется учить за границей.
          Фабиан обещал супруге  подумать и принять решение в ближайшее время.
          На следующий день они сели на корабль и поплыли по Балтике до порта Росток, а еще через неделю  приехали  в Богемию.  Погода  стояла пасмурная,  моросил противный мелкий  дождь.  Чем ближе они подъезжали к поместью, тем тревожнее становилось на душе у Эльзы.
         Отто с Каролиной  приветствовали их, стараясь не выдавать волнения при встрече. Зная привередливость Фабиана, выделили  лучшие комнаты в замке.  Пока слуги распаковывали и раскладывали по шкафам вещи,  супруги спустились в зал. Эльза отвела дядю к окну и тихо спросила:  - Вы от меня ничего не утаите. Требую, чтобы вы рассказали о происшествии  в поместье.
          Дядя  с волнением поведал о случившемся: - Ты не представляешь, что тут, в последнее время, происходит! Два раза вскрывали могилы Мастера и Августины. Скорее всего, искали старинную книгу. Видимо,  ещё кто-то помнит о ней и, во что бы ни стало, пытается найти реликвии любыми способами.
         - Завтра же пойду осматривать  склеп, - заявила Эльза.
         - Только не одна,  - предостерег её Отто, - вместе с  Фабианом.
         - Как скажешь, - кивнула головой баронесса, -  чем раньше пойдем, тем лучше…   
         Родственники  посетили семейное кладбище с восходом солнца. Следы последнего вскрытия ещё остались.  Рабочие не успели  поправить усыпальницу до  приезда гостей.
        Эльза присела на скамью, сосредоточилась и на уровне  подсознания  услышала Августину: - «Родная моя, тебе и остальным  ничего не грозит. Книгу не найдут. В поместье её нет». - «Бабушка, а где она спрятана?» – полюбопытствовала баронесса. 
        - «Увёз  твой отец. Рукопись  больше никому не пригодится. Человечество  не готово знать её содержание.  Придет время, нужные  знания откроются и без участия  книги». - Когда это  произойдет? - «Никто не знает, когда. Известно лишь, что очень не скоро. Ещё много поколений  родится и уйдет в мир иной, много войн произойдет, много несчастий. Люди пока не в силах  предотвратить печальные события.  Ход  развития мыслей невозможно повернуть в другое русло, пока не придет новое  прогрессивное время и не изменится сознание людей. Продолжай жить так, как чувствуешь, поступай честно, расти детей в радости. Хотя бы иногда приезжай ко мне в Богемию, приучи к этому своих детей, а они пусть приучат своих. Я буду обновлять оберег рода при каждом посещении». - Голос Августины  затихал…, -  А кто вскрыл ваши могилы? - успела спросить Эльза. - «Вы не знаете этих людей и никогда не увидите…».  -  Голос пропал совсем. Эльза медленно поднялась с мраморной скамьи и посмотрела на Фабиана, тихонько стоящего рядом.  Естественно, что он не слышал голоса  Августины...
        Бабушка Эльзу не обманула. Две недели, проведенные в поместье, прошли спокойно.
        Чета фон Тиссен несколько раз посетила стекольную фабрику Отто. Им  всё больше и больше нравились изделия из цветного стекла.  Как водилось у дворян,  они приобрели несколько сервизов  в качестве подарков  друзьям и, тем самым, невольно сделали  рекламу Отто – он  предложил открыть такой же завод в России, но Фабиан отмахнулся, так как  ничего не смыслил в коммерции. Ему хватало службы при дворе, что отнимала массу сил и времени. Он не умел отдыхать и праздно проводить время - откровенно скучал по службе, ибо не видел себя в другом качестве...  Но, как известно, праздники кончаются быстро. Время, отведенное командующим для свадебного  отпуска, заканчивалось.  Молодым  пришлось возвращаться  в Петербург.  Петр  готовился к войне... 


                ***      

               
        …Второй день шел  дождь. Грязная  раскисшая земля разъезжалась под сапогами, лошади не могли протащить телеги. В  лагере стало плохо с продовольствием.
       «Странный народ – русские, и удивительная у них страна» - рассуждал Фабиан,  он не мог понять, как такое происходит, но уже давно заметил закономерность: чем тщательнее разрабатывался  план, чем более умов работали над ним, чем старательнее учитывали малейшие детали – тем вернее он рушился,  и всё шло не так.
         Закономерность сия довольно ярко проявилась в этом злосчастном походе, который сулил лишь славу Петру и русскому оружию, а получился из него полнейший разгром, позор и людская смерть...
         Государь  Петр Алексеевич  еще задолго до похода заключил соглашение с господарями Молдавии и Валахии о том, что они предоставят русским посильную помощь против притесняющих их турок. Цыган  не упрекнуть, что они не держали слово. Только  держали они его по-своему, по-цыгански: шестого дня, когда русские подошли к Яссе, Кантемир явился к ним в лагерь, но привел с собой всего шесть тысяч невнятных оборванцев, вооруженных самодельными пиками, коими они махали, как поп кадилом. И что было делать государю? Всего сорок тысяч воинов, да крестьяне из соседних деревень  в довесок, которых перебьют в первом же сражении без всякой пользы, а против русских – двухсот пятидесятитысячная армия с конницей и артиллерией.  Ежели о турецкой коннице еще можно сказать доброе слово…, по крайней мере,  кони у них точно добрые, то артиллерия их опасна разве тем, что глядя на стрельбу турок, можно помереть со смеху!
         Только русским было не до смеха. Наверное, разумнее было бы подождать турок на Днестре, хорошо укрепившись и надеясь (не напрасно ли?),  что их хоть немного потреплет валашское ополчение. Но Петр решил иначе, и повел армию навстречу противнику, по стране, выкошенной саранчой, под непрерывными атаками стремительной турецкой конницы.
         Вскоре русские подъели все запасы продовольствия и бросили большую часть телег, а остальные заняли раненые, большинству которых  предстояло умереть...
         Ночью Фабиан услышал  глухой  дробный звук, словно тысячи конских копыт, переступая без спешки, но целенаправленно, шли, направляемые волей их всадников. Барон вышел из палатки и оказался среди небольшой  группы  офицеров. Как оказалось, проход конницы разбудил не только его. Офицеры взволнованно переговаривались.  Фабиан спросил у невысокого  явно встревоженного человека - генерала Януса фон Эберштедта: - Что происходит?  Почему половина русской конницы покидает лагерь и уходит в неизвестном направлении?
        - Это есть великая глупость! – прошептал генерал, косясь на товарищей и боясь, чтобы его не услышали и не донесли императору, - Петр  скор на расправу и подвержен гневу. - Генерал Ренне отправлен, дабы  взять хоть какое-нибудь укрепление на Дунае!
        - Какое-нибудь? – удивился и одновременно не поверил Фабиан, - что это значит? Так ли отдают военные приказы?
        - Сия глупость – есть не военный приказ, а политический, -  прошипел Янус, - Ренне должен одержать победу и все равно над кем, хоть над шайкой разбойников, засевших в деревне, главное, чтобы весть о победе русских над турками дошла до Валахии.
        - О-о! – сообразил Фабиан, - император хочет перетянуть Бранкована на нашу сторону! Посему, я бы не назвал  приказ такой уж глупостью.  Валашское ополчение – сила, и она может помочь.
        - Увы, не сейчас, - возразил  собеседник, - я имею секретные сведения: турки уже подошли к границе Валахии. При таком положении дел Бранкован никогда не уйдет под руку императора, даже если Ренни и возьмет Браилов. Ха-ха…
         - Чему вы смеетесь? – удивился Фабиан.
         - Что он сможет со своими драгунами против сильно укрепленной крепости? Вам самому-то не смешно? – задал едкий вопрос генерал Янус.
         - Нет, не смешно. Мне грустно…, -  барон поспешил закончить разговор и вернулся в  палатку…  «Ренне ушел выполнять странный приказ Петра, возможно, продиктованный отчаянием, и увел за собой  шесть тысяч отличных воинов. А мы продолжаем двигаться вперед…, что за нелепость?.. Подожду до утра...».
         Утром государь получил сведения, что большой отряд турок двигался в  сторону русских по левому берегу Прута. Встретить их «как следует» был срочно отряжен генерал Эберштедта.
         Около полудня в лагерь на взмыленной лошади влетел гонец: - Генерала атаковали янычары с артиллерией! – запыхавшись, выпалил он.
          Петр тут же выслал  в помощь пехотную дивизию, что обернулось  его главной, самой большой ошибкой. Позднее выяснилось, что мосты, на которые наткнулся Янус, оказались ложными, и, конечно, никаких янычар, да и никаких пушек там не было и быть не могло, сие видно привиделось  доблестному военачальнику с испугу, и, нарушив прямой приказ Государя, он повелел отступать. Увидев, что русская армия бежит от их муляжей, турецкая конница немедленно бросилась в атаку. Пришлось спешно построиться в каре и пятиться назад со скоростью слепой улитки, отражая лихие наскоки и теряя множество людей убитыми и ранеными. Положение, которое после ухода Ренни стало шатким, теперь сделалось почти безнадежным. Русские остановились в очень неудобном месте, на берегу Прута. Сердце Фабиана буквально кричало, что нужно двигаться вперед, уходить немедленно и как можно дальше, и голова  вполне согласилась с сердцем - хуже позиции нельзя  и выдумать! Прижатые к воде, русские совсем лишились возможности маневрировать и применить конницу, вернее, её остатки. Люди и животные,  изнурённые усталостью и голодом,   не могли двигаться дальше. К тому же, разведка донесла, что в округе  спокойно, движения противника в их направлении нет. В такой сложнейшей ситуации командующий армией принял решение встать на отдых, а спустя три часа всех  вышибло из глубокого сна ружейной канонадой и воплями атакующих.
         Как оказалось, визирь переправил  конницу вплавь еще двумя днями раньше, затем реку преодолела его пехота. Сколько турок потонуло – неизвестно, но оставшиеся набросились на русских с остервенением псов, спущенных с цепи.
         Под шум сражения османцы спешно наводили мосты, по которым переправлялась их артиллерия. «Вот она где скрывалась, а не там, где почудилась Янусу!»  - как током ударила Фабиана мысль. 
         Русские, связанные боем, к которому оказались совершенно не готовы,  смотрели на происходящее и с ужасом ждали, когда  османские пушки окончательно добьют их армию.
         Вот вам и сарказм, что глядя на стрельбу турок, можно помереть со смеху!   Фабиан понимал – поправить ситуацию невозможно.
        Это была страшная ночь…, собравшись с последними силами, русские  помешали навести переправу, и турки были вынуждены обстреливать их с холма на другой  стороне реки. Ядра  летели густо, но ложились в воду, не нанося никакого урона, и вскоре стрельба прекратилась. Но толку-то? Весь день русским пришлось отражать атаки конницы, числом, должно быть, около пятидесяти тысяч, а может и более…,  а они располагали  всего пятью тысячами конных, да и у тех лошади ложились на землю, ослабев от голода. По вине генерала Януса, Петровская армия лишилась не только продовольствия, но и фуража.
       Трижды турецкая конница налетала на них, и трижды её откидывали назад. Фабиан не знал примеров большей стойкости. Именно сейчас он окончательно перестал колебаться и размышлять о том, правильным ли был  выбор – присягнуть русскому царю. Невозможно проявить больше мужества и твердости, чем в обреченной  армии, прижатой к берегу Прута, лишенной всего, кроме чести.
       «Я  счастлив  сражаться плечом к плечу с такими воинами, и даже  быть положенным с ними в одной  братской могиле в эту чужую землю!» - заявил вояка царским офицерам.
Хотя, если уж совсем откровенно, умереть сейчас он совсем не хотел - ожидал первенца…
        Ночь стояла тихая. Все же, хоть и малыми силами, а потрепали русские  турок изрядно, и видно, что они тоже не хотели терять драгоценные часы отдыха перед завтрашним днем, который, должен решить  участь воюющих.
        Впрочем, никаких иллюзий ни у кого из офицеров не было. На военном совете, где Фабиан присутствовал в числе прочих военачальников, Петр объявил  решение - атаковать турок ближе к утру.
        Все понимали - сей приказ  - настоящее самоубийство. Конницы толком и не осталось - лошади пали от голода, и драгуны сражались в пешем строю. По этой же причине пришлось  бросить пушки – не на руках же их тащить? Боеприпасы так же подошли к концу, а обоз, собранный союзниками,  перехватил противник. Им противостояло больше двухсот тысяч турок и татар - свежих, сытых и полных сил.
        К своей палатке Фабиан возвращался со странным чувством. Ему было совершенно ясно, что завтрашнего дня  не пережить, как и многим  товарищам, чью храбрость и хладнокровие он успел оценить. «Никогда больше мне не переступить порога дома, не обнять жену, не увидеть сына. Я солдат, и должен быть к этому готов…,  - но сердце его отчего-то отчаянно сопротивлялось,  рвалось из груди, стучало лихорадочно…,  - нет, это не страх…, страх  я умею узнавать и подавлять». - Состояние, что внезапно накатило,  вояка не испытывал прежде. Прохладный ночной воздух словно густел перед ним, и вдруг, в белесом тумане, он различил знакомый до боли силуэт: прекрасная женщина со строгой прической, в простом домашнем платье и с младенцем на руках.  – «Эльза!» -  Фабиан замер, потрясенный. Её губы  зашевелились, и он явственно услышал: - «Государь должен просить мира. Это  единственный выход!»
        - Но как? - потрясенный сверх меры вояка  ни на секунду не задумался о том, что такого не может быть. Мысль о мире вдруг показалась ему вполне вероятной! До сих пор он и подумать не мог о возможности переговоров, зная, что Петр никогда не пойдет на них, опасаясь попасть в плен вместе с женой, и тем самым дать возможность поднять голову новой смуте в России.
        - Мир возможен, - в подтверждение его мыслей произнесла Эльза, неизвестно каким способом, нашедшая  Фабиана посреди  бойни, - визирь согласится. Есть обстоятельства, о которых вы пока не знаете, и они за вас. Пусть Государь предложит переговоры.
        - Он никогда не согласится, - возразил вояка, - приказ об атаке уже отдан.
        - Найди Екатерину, - посоветовала Эльза, - найди её, пока не поздно. Она хочет спасти своего мужа не меньше, чем я  тебя. Она поможет…
         Вояка пришел в себя и понял, что стоит перед  палаткой и беседует с воздухом. Призраков и духов видно  нигде не было. Решив, что  просто переутомился,  Фабиан взялся за полог…, но тут отчаянная мысль вошла в него, как шальная пуля, и захватила всего мгновенно. В эту минуту он испытывал ни с чем несравнимую уверенность, что лучше всех, даже лучше Государя, знает, что именно нужно сделать, чтобы спасти остатки русской армии.  Посему, он пошел к палатке...
        - Государь никого не принимает! – Сурово осадил Фабиана унтер-офицер.
        - Я знаю и  хочу говорить с императрицей.
        - Господин фон Тиссен, вы сошли с ума?!
        Эстляндский барон вплотную приблизил  лицо к простому и бесхитростному лицу  русского военного. В ночной тьме он  мог видеть лишь его глаза - чуть выпуклые, удивленные донельзя, возмущенные, но не тупые и не злобные.
        - Вы хотите жить? – тихо спросил  барон  и сам удивился огромной убеждающей силе, прозвучавшей в собственном голосе, - хотите вернуться домой, обнять свою мать, если она жива, свою жену и детей, если они у вас есть? Вы хотите снова увидеть свой дом?
Унтер-офицер растерялся и не знал, что сказать в ответ.
        - Позовите императрицу, - настаивал Фабиан,  - скажете, что есть секретные сведения исключительно для ушей одного государя, но так как он запретил беспокоить его до атаки…
         - Хорошо, - кивнул унтер-офицер, приподнял полог и скрылся в  палатке.
        Фабиан  остался ждать в нелепой уверенности, что поступает правильно. В самом ли деле он разговаривал с духом  многомудрой супруги? Или же все проще - он сошел с ума от усталости и голода? Пусть так. Если безумие может помочь в безнадежной ситуации, он был готов сойти с ума ту же секунду.
        … Вскоре и в самом деле появилась женщина. Барон узнал её сразу, хотя до этого видел лишь издали.  Крупная, красивая, но простоватая, внешне она ничуть не подходила на роль императрицы. И, однако же, Петр Алексеевич повелел называть ее государыней, хотя венчания еще не было.
         - Кто вы? Вы имеете что-то сказать до моего супруга? – спросила она, с трудом управляясь с непривычной русской речью.
         - Барон фон Тиссен, - отрекомендовался Фабиан.
         - О-о! – ее взгляд стал более внимательным.
« Она  обо мне что-то слышала!?»  - Государыня императрица, - вояка учтиво склонил голову, - есть лишь один выход – мир, то - есть  переговоры.
Она покачала головой. Простая и необразованная женщина, подруга государя явно не понимала, почему всё происходящее вокруг так сложно для Петра, если есть такой простой выход, почему государь не нашел его сам?
        - У меня есть секретные сведения, - продолжал Фабиан, -  доставил лазутчик из турецкого лагеря. К сожалению, четверть часа назад он умер у меня на руках. – Вояка лгал с отчаянием обреченного, - если просить мира сейчас, визирь примет условия.
       - Но почему? – удивилась Екатерина.
       - Потому, что генерал Ренне взял Браилов.
       - Я передам Питеру, идите…, женщина махнула рукой. Фабиан с поклоном ретировался.
       Никогда он ещё  не рисковал так отчаянно. На кону стояла не просто его жизнь, а честь… Он боялся даже представить, что произойдет, когда выясниться, что никакого лазутчика не было в помине!
        Но утопающий и «за змею ухватится».  Через час Фабиана  вызвали к палатке совета. Рядом с ней стоял  Петр…, бледный, осунувшийся, но словно сбросивший с себя невидимые путы отчаяния. В его умных глазах снова светилась надежда.
        - Тиссен, - он измерил барона долгим  внимательным взглядом и вдруг усмехнулся, - Катю государыней назвал? Молодец. А  все кривятся… Ладно, прибудем домой, ужо они у меня покривятся в крепости, вояки аховы!
Неожиданно он сделал один шаг к вояке и оказался рядом. Хотя Фабиан и сам был не маленького роста, но рядом с Петром почувствовал себя пигмеем. А он вдруг взял его за плечи огромными ладонями и развернул в угол, где одиноко горела лампадка и взирали на них скорбные лики Христа и Богородицы.
        - Перекрестись, что не соврал.
        Ни секунды не раздумывая,  Фабиан осенил себя крестом по православному обычаю: - Клянусь, Государь, что желаю лишь победы вам и величия России. Визирь примет посольство. Особенно, если его чем-нибудь «сдобрить».
         Государь с полминуты смотрел на него…, и вдруг начал смеяться.  - Ступай с богом, советник царский. Ужо  и сами догадаемся, чай не дети неразумные. Кто же к туркам, да без побрякушек ездит! Всё равно, что пушки без пороху заряжать.
         Вояка вышел из палатки, стараясь ступать твердо, но ноги подрагивали. Большего он сделать не мог. Просто ушел к себе и лёг, думая, что  промается до утра. Ничего подобного не произошло. Усталость взяла своё, и он заснул, как убитый.
         Как выяснилось значительно позже, посольство к визирю и впрямь было послано, и вскоре  заключили не слишком почетный, но такой необходимый царю Прусский мир.
         Но что  больше всего изумило Фабиана в данной ситуации, так это то, что на принятие решения визиря  подвигли два обстоятельства. Первое: Генерал Ренне действительно успешно взял Браилов, атаковав с помощью своих драгун укрепленные мосты. Второе: узнав об этом, господарь Валахии Бранкован начал партизанскую войну в тылу у турок, и, кусая не больно, но часто, сумел нанести им значительный урон.
        Вышеописанное странное  происшествие вояка не смог утаить от Эльзы – не устоял  и рассказал ей обо всем в первый же день  долгожданной встречи. Выслушав его внимательно, супруга покачала головой. - Милый друг, я всего лишь женщина и ваша жена. Мне ли давать советы в делах государственных, и женского ли ума дело решать - быть войне или миру? Вам все привиделось от усталости. А решение вы нашли сами, и я бы удивилась, если бы вы с вашей светлой головой его не нашли.
       - И все? – изумился Фабиан, - Эльза, вы не лукавите?
       - Уж во всяком случае, никаким призраком я к вам не являлась, - рассмеялась супруга, - для этого надобно вначале умереть, а я  вполне жива и  здорова…
               
               
                ***
       
         Прошло восемнадцать лет. Мудрая Эльза выполнила  обещание и родила восьмерых детей. В семье подрастало новое поколение - четыре мальчика и четыре девочки.  Эльза оказалась единственной женщиной в роду, которая смогла дать жизнь такому количеству малышей. Фабиан гордился  супругой еще более прежнего. Несмотря на присутствующих в доме гувернанток и гувернеров, Эльза давно забросила светскую жизнь и занималась  детьми сама. 
         Фабиан заметно старел. У него развивалась странная болезнь - на сухожилиях ладоней рук  появились наросты, которые быстро разрастались, и пальцы не могли сгибаться в полную силу.  Как не старалась  баронесса, ничего не помогало. У вояки всё валилось из рук. В звании генерал-майора от инфантерии он вышел в отставку и стал обыкновенным уездным помещиком. Вскоре его выбрали предводителем Гдовского дворянства.
        Хорошо, что его личному усердию еще находилось и применение в жизни.  Все боевые   заслуги остались в прошлом.  Надежда оставалась только на сыновей.
         Эльза постоянно успокаивала мужа:  - Дорогой, вам больше не нужна эта должность. Петра нет, в России грядет несколько переворотов. Все, что не делается,  делается к лучшему. У нас дети, необходимо  жить ради них. 
         Она давно сказала супругу, что Петра тайно отравили медленнодействующим ядом. Баронесса и не сомневалась в произошедшем.  Фабиан всегда верил  словам, сказанным ею, но услышав такое, грозно предупредил, чтобы она молчала и никогда  больше не вспоминала о своих выводах…
         Их старший сын - Фёдор  поступил в Кенигсбергский университет, где изучал юриспруденцию. Младшие дети  учились в гимназиях, и Эльза большую часть времени проводила  с ними в Петербурге.
        Недавно бывший вояка написал супруге о том, что в Гдове появился новый сосед -  Абрам Петрович Ганнибал. Эльза слышала о нем, но никогда не видела. Ей захотелось познакомиться с этим известным человеком. Она выбрала время и  приехала в поместье. На следующий же день  фон Тиссены отправились к ним с визитом вежливости.
         Абрам Петрович действительно оказался обладателем непривычной внешности:  небольшого роста и крепкого телосложения, с очень темной кожей и черными, как смоль, вьющимися барашком волосами. В добавление к вышесказанному, имел  вспыльчивый характер. Его жена, Кристина-Регина -  немка по происхождению, умудрилась приспособиться к  необычному мужу.  Характер Абрама Петровича чем-то был схож с  характером Фабиана. Он был также привязан к своей жене и закрывал глаза на её, как он считал, женские просчеты. Семья Ганнибалов оказалась  многодетной. Всё его многочисленное потомство, в котором насчитывалось аж  одиннадцать детей, получилось весьма смуглое, как и их отец. Дочери, при таком смешении кровей, оказались приятной  оригинальной внешности.   
        По возвращению домой после посиделок за огромным столом Ганнибалов, Эльза высказала  Фабиану интересные предположения:  - Дорогой, вы знаете, очень вероятно, мы породнимся с этой необычной семьей через наших детей. Род Абрама Петровича происходит от Шебы - царицы Савской и иудейского царя Соломона. Именно по этой причине притягательность его дочерей очень сильна. Их необычно мощный темперамент не оставит без внимания наших мальчиков.   
        В ответ вояка только хмыкнул:  - Как вы   представляете себе ситуацию?
        - Обыкновенно.  Экзотическая внешность всегда интересует мужчин. Вы зря иронизируете. Забыли? Я, обычно, не ошибаюсь. Друг мой, будьте  любезнее с нашими соседями…, чем больше перемешано кровей, тем красивее и умнее получаются дети. Следствие этих браков - рождение талантливых людей. За ними будущее! 
       - Откуда вы опять всё знаете? 
       - Получила информацию от творца, - ответила Эльза и улыбнулась.   

               
                ***

      
         Но время летело гораздо быстрее, чем хотелось.  Дети фон Тиссенов давно выросли и устроились в жизни. Старший  остался в Кенигсберге и женился на дочери известного барона фон Врангеля, получив в приданое поместье. Так уж завелось, что кто-нибудь из рода Венцель  обязательно продолжал профессорскую карьеру. 
         Остальные трое его братьев  жили в России. Средний сын, Карл, как  и предсказывала Эльза, добился руки одной из дочерей Ганнибала и служил в Семеновском полку. Следующие двое – Филипп и Павел также стали офицерами, участвовали в военных действиях, получили награды и благодарности от командования.
         Фабиан гордился сыновьями - не подвели и не очернили старинную фамилию, радовали отца на старости лет.
         Дочерей выдали замуж за представителей известных дворянских фамилий. Старшая уехала в Вену с мужем - дипломатом, остальные так же, как и их братья, остались в России.  Ни одной из них не передался  дар предвидения. Но Эльза знала точно - должна появиться внучка или правнучка, у которой он проявится.
         …Еще через десять лет семья  попрощалась с Фабианом - генерал тихо отошел в мир иной.  Эльза  осталась одна. Вновь появилось свободное время  помогать мудрыми советами родственникам и знакомым.  Так, незаметно, и к ней подкралась старость.
         Она знала день и час своей легкой кончины во сне. Посему, вовремя вызвала старшего сына и, как главному наследнику, передала ему два кольца с изумрудами и семейную историю, связанную с ними. Так же  попросила не забывать богемских родственников и держать с ними связь. Баронесса считала себя счастливой женщиной: ведь жизнь  детей сложилась удачно. Ожидания оправдались. Все, что  она сама  задумала – выполнила, посему, не боялась смерти и терпеливо ждала, когда воссоединится с любимым Фабианом.
        Так все и случилось. В один прекрасный день баронесса уснула и больше не проснулась. Похоронили ее рядом с мужем на  Волковском  кладбище Петербурга. Многочисленное потомство  старинного рода Тиссен  со временем расселилось по всей России.



16

РИСК – ДЕЛО БЛАГОРОДНОЕ


Начало 20-го века.
   
          Уж нет царя и нету веры,
          Исчезло всё до мелочей.
          Расстрелянные офицеры
          Рукою красных палачей...


          В Петербургском дворянском собрании объявили большой бал. К зданию, одна за другой, подъезжали кареты с именитыми горожанами. Лакеи еле поспевали открывать дверцы вновь прибывающих экипажей. Постепенно собирался весь цвет Петербургского общества. 
        Два молодых брата – красавцы бароны фон Тиссен вошли в зал. Дамы моментально обратили на них  взоры. Братья галантно поздоровались, стараясь никого не обойти вниманием. В кругу знакомых  они считались отменными кавалерами.
        Альфред окинул глазами зал. Он искал Юленьку Павлову, в которую давно  был влюблен. По всей видимости, девушка еще не прибыла. Филипп чувствовал волнение брата  и предложил:  - Альфред, потанцуй, посмотри, сколько  сегодня хорошеньких барышень! 
Не долго раздумывая, Альфред пригласил на танец стоящую рядом дочь барона фон Роге.
Девушка с притворной стыдливостью опустила глаза вниз, но не отказала ему, в тайной надежде на счастливое развитие отношений.
        Постепенно барон  разошелся, поочередно приглашая то одну, то другую красавицу на  танец. В зале образовалась атмосфера непринужденности и веселья. Старшее поколение  наблюдало за беззаботным поведением детей и,  казалось, мысленно строило  планы на дальнейшее выгодное родство. Все хорошо знали  семью фон Тиссен и понимали, что она  давно обеднела и живет  только на жалованье, получаемое от службы. Но, с другой стороны,  честь и благородство - неотъемлемая часть обрусевшей старинной фамилии…
         … Ротмистр Альфред фон Тиссен – старший из братьев, только что окончил кадетское военное училище и по этой причине находился в хорошем расположении духа. Барон  получил назначение на Дальний  Восток  – в гарнизон  крепости Порт-Артур.  Альфред сам написал рапорт  о направлении его в  далекий край.
        Он еще раз  вспомнил речь начальника кадетского корпуса:  - «Будущие офицеры, за вами выбор! В последнее десятилетие вдоль правого берега Амура  выросли русские поселения - Иркутское, Богородское, Ново-Михайловское. Купцы и лесопромышленники  продолжают осваивать край. За короткое время в этом  благодатном месте появились добротные особняки, церкви, школы, театры.  Имеется всё, что обеспечивает нормальную жизнь. Более того, в результате длительных переговоров,  Россия арендовала  у китайцев Порт-Артур со всем Ляодунским полуостровом и получила согласие на строительство железной дороги от  Порта Артура до нового города Харбина. Считаю - дело чести охранять подчинённую нам территорию!» - В задачу начальника как раз и входило заинтересовать и морально подготовить будущих офицеров в службе на далекой земле.
         Поддавшись на романтические уговоры, Альфред окончательно утвердился в правильности своего решения и  мотивировал его следующим образом: «кто-то должен охранять  начинания, почему не я?  Звания быстрее получают  в дальних регионах. В Петербурге пробиться сложно». - Он мечтал о головокружительной карьере, красавице жене, строил грандиозные планы и  полностью уверился в их осуществлении.
         Казалось, что всё складывалось успешно, но в последние дни молодого барона мучали одни и те же назойливые мысли: «Попросить или не попросить руки Юлии Павловой у её родителей? И согласится ли поехать девушка со мной? Да и имею ли я право обрекать её на жизнь в гарнизоне?»
        Он сомневался:  «Нет. С моей стороны это получится весьма неблагородным предложением. Я не имею права навязывать нежной хрупкой девушке весьма непонятное существование. Необходимо сначала разобраться, какая жизнь в дальних краях в действительности. Да и обстановка там не совсем спокойная. Недавно закончилась война с Китаем, неровен час, начнется новая  заварушка с Японией. Нет..., решительно нет. Поеду один...».   
          Барон фон Тиссен пожелал  отметить событие предстоящего назначения в мужском кругу сокурсников и друзей. С ними позволено пить много вина и обсуждать любые, какие душе угодно, темы.
         Они с Филиппом накинули на шинели теплые тулупы и поехали на встречу в давно полюбившийся им кабак.  Войдя внутрь, барон заметил друзей и подсел к ним вместе с братом – сокурсники заранее объединили вместе три стола. Атмосфера шума и веселья располагала к расслабленности. Между питьем вина и курением сигар  они обсуждали последние военные новости, в том числе и обстановку на Дальнем Востоке.
         - Альфред, ты рискуешь,  начал разговор один из них, - только вчера оттуда вернулся проверяющий  генерал Васильев. Я знаком с его адъютантом. Васильев рапортовал, что обстановка в крае сложная и неспокойная. Ты же знаешь, что Япония хоть и заключила с нами мирный договор после совместных боевых действий в Китае, но негласно как претендовала, так и  претендует на часть китайских земель,  особенно на ту, что сдали в аренду нам.
        - И что их этого следует?
        - Вспомни, как развивались события - об  ультиматуме российского правительства, поставленного Китаю с требованием вывести регулярные войска из Манчьжурии. Чем это закончилось? Нашему посланнику вручили совместный протест Великобритании, США и Японии! Они, видите ли, против русского проникновения в Манчьжурию!  Великобритания спешно заключила союз с Японией и США. Значит, на Дальнем Востоке против нас обязательно выступят Японцы. Судя по складывающейся обстановке, самураи намеренно разорвали  дипломатические отношения с Россией и «забыли» о подписанном ранее договоре.
        - Вот и повоюем за наше Отечество, - ответил  им барон.
        - Да, но ты  многого не понимаешь, - добавил к сказанному ротмистром  Филипп.
        - Чего именно?
        - Снабжение дальневосточной армии оставляет желать лучшего. Почитай газеты.
        - Брат, ход твоих мыслей убедил меня лишь в том,  что решение ехать одному совершенно правильное.
         Обеспокоенный Филипп ни как не мог смириться с поступком брата и продолжал убеждать еще и еще: 
         - Альфред, ты хочешь воевать за арендованную землю? Зачем ты вообще, попросил об этом назначении, это так не обдуманно с твоей стороны! А если и, вправду, война начнется? Не дай Господь, - Филипп перекрестился, - станешь калекой или героем посмертно? Альфред, тебе всего двадцать лет. Остался бы в Петербурге. На твое жалованье можно жить.
         - Я нисколько не удивлен твоим речам, брат, ибо ты  - моя полная противоположность.
         Весь  интерес Филиппа  сосредоточен только на истории - древний Восток, курганы, раскопки. Получив университетское образование, он старался преуспеть в археологии. Филипп мечтал попасть в Константинополь. Но только чудо могло ему помочь. После последней войны с турками все отношения между странами были полностью расторгнуты.
         - Я переживаю за тебя. Ведь ты мой единственный родственник! - Филипп не сдавался в попытке переубедить брата.
         - Я не пропаду, - с вызовом ответил  Альфред, - я люблю риск, иначе жить скучно.
        - Риск может быть во имя Отечества; идеи, наконец,  а во имя карьеры рисковать глупо! -  уговаривал его Филипп.
        - Я совершенно не боюсь желторотых японских макак! Эко, на Россию – такую махину - замахнулись! Разгоним их в два счета, вот посмотришь, как они побегут от нас с позором!..  - Альфред сверкнул глазами и стукнул кулаком об стол.  - Всё. Назначение получено,  решение своё  менять не намерен! – он начал раздражаться.
        - Как знаешь. Жизнь твоя и дело твоё. - Филипп обиженно поджал губы.
        - Продолжай мечтать о раскопках и не лезь в мою жизнь!
        - Полноте, нельзя родным братьям ссориться, нехорошо! - миролюбиво встрял в спор один из ротмистров. – Давайте выпьем и успокоимся!
        - Друзья плеснули в бокалы вина и подняли их «за удачу».
        А через полгода – в июле Артур ехал в поезде по новеньким, недавно проложенным рельсам одноколейной  КВЖД в Порт Артур – назначенное место службы. 

                ***

         По приезду в гарнизон молодой офицер моментально ощутил все неудобства  нового положения. Мечты о легкой карьере улетучились в одночасье. Крепость достраивалась тяжело, буквально на костях людей. Снабжение продовольствием действительно было непостоянным, да и доставляемые для армии продукты питания скудны, так как средств  на содержание дальневосточной армии выделялось мало. Пропускная способность Сибирской магистрали оказалась низкой. Что такое для стотысячной армии три эшелона  в сутки? Практически, ничего. Да и посредники воровали без особого стеснения. Инспектора из Петербурга показывались редко, а в сводках рапортовали о том, что никаких  проблем  вовсе нет. Материалов, людей и продовольствия достаточно. Царский наместник генерал Алексеев  в основном вел праздный образ жизни, в дела особенно не вникал и полагался на помощников и подсказчиков.
          Судя по разговорам, царящим в городке, «морских» снабжали несколько лучше. Командующий Тихоокеанским флотом старался. Во всяком случае, их семьи особой нужды не испытывали.
         Альфред с головой окунулся во взрослый суровый мир и получил первый практический опыт по выживанию.
         Не считая постоянно проходящих стрельб и различного рода учений,  гарнизонная жизнь протекала скучно и однотонно.  Лежа по ночам на железной койке, укрывшись тулупом,  он вспоминал  беззаботное существование в Петербурге, милое личико Юлии Павловой.  Друзья и любимая остались далеко,  и когда он увидит нормальную жизнь вновь - неизвестно. На большую землю  никого не отпускали. Правда, его несколько раз  посылали в Харбин с поручениями. Город, строящийся на месте небольшого китайского селения среди манчьжурских болот и местами напоминающий архитектуру Петербурга и Москвы,  ему нравился.  Предполагалось, что в нём будут  жить семьи работники КВЖД и офицеры из охранной стражи дороги.  Посему, Альфред позволил себе помечтать, что когда-нибудь  и он совьёт в нём семейное гнездышко...
        Проходя мимо нового Свято-Николаевского Собора, ему нестерпимо захотелось  помолился за Юленьку, за себя, за  Филиппа, что он и сделал. Если бы он знал, что всего через  год  Россия проиграет войну, арендованная территория вместе с Харбином отойдет к неприятелю, то, вероятнее всего, принял бы другое решение. Но эти испытания  ему ещё предстояли.
         …Все гарнизонные развлечения  сводились к двум, не более.  Вечером собирались в комнате для офицеров одной из казарм, и потихоньку, чтобы не узнали старшие командиры, играли в карты и пропускали  по два стакана рисовой водки. Однообразные дни тянулись нескончаемой чередой.
        Медленно, кое-как достраивались укрепления, солдаты роптали на плохое питание, всё чаще  и чаще между ними  происходили злобные перепалки. Начинало казаться, что проблемы Дальнего Востока не интересуют царское правительство вовсе.
        «Странно! Для чего приложили столько усилий на подчинение территории и развитие этого края? -   Что-то не складывалось  в голове молодого офицера.  - Вероятно, какие-то интриги мешают императору Николаю получать правдивую информацию о положении дел. Иначе быть не может».
         
          Примерно через год японцы предприняли попытку захвата крепости Порт-Артур с моря.  Мелкий узкий залив не давал возможность как следует развернуться нашим боевым  кораблям. Вот тогда барон и вспомнил слова Филлипа: «Братец, о какой победе ты мечтаешь?! Посмотри правде в глаза! Самураи на этом не остановятся!» 
         Ночью с 26-го на 27-е февраля японские миноносцы атаковали стоящую на внешнем рейде русскую эскадру и вывели из строя два броненосца и крейсер. Далее японцы блокировали крейсер «Варяг» и канонерскую лодку «Кореец». Попытка наших вырваться из порта с боем потерпела неудачу, после чего приняли решение переправить экипаж на берег, а корабли  затопить.  С этого момента удача оставила русских. Уже не казалось, что японцев можно «закидать шапками». Каждую неделю  наш флот нес всё новые и новые потери.  Китайцы и русские семьи постепенно покидали город.
           Несмотря на проявленный героизм и мужество наших прославленных командиров кораблей в тяжелейших морских сражениях, японцам, все же, удалось взять инициативу в свои руки. Японцы в течение полугода  скрупулезно уничтожали наши боевые корабли.
           Командующий японским флотом генерал  Того  имел  бесспорное преимущество – развитую систему базирования на близлежащих островах Курэ, Нагасаки, Осака и Сосэбо... 
          Дошла очередь и до захвата форта. Дело в том, что в крепостном гарнизоне не было единого начальства. Командующего войсками генерала Стесселя практически не признавал комендант крепости генерал Смирнов. Посему, единая тактика ведения боев не была выработана до конца. Стессель, по словам Смирнова, даже не попытался разбить армию Ноги, когда тот предпринял первое наступление по захвату Ляодунского полуострова, а предпочел отсиживаться в крепости, тем самым дав возможность японцам подойти ближе к Порт Артуру. Понимая сложившуюся ситуацию, один лишь  генерал Кондратенко попытался заставить начальство хоть как-то примириться и достроить укрепления.
          Более того,  сухопутные силы Японии  располагали более чем тремястами пятьюдесятью тысячами хорошо вооруженных, закаленных в боях с китайцами  и преданных своему императору воинов.
          Ранним майским утром, после того, как уничтожили почти всю российскую флотилию, обороняющую  крепость с моря,  неприятель предпринял первую сухопутную атаку Порт-Артура. 
         Альфред подскочил от крика дежурного: - Рота, подъем! 
Наскоро одевшись,  он выбежал во двор и скомандовал:  - Рота, стройсь!  Для выполнения боевой задачи - отбоя атаки неприятеля, занять свои позиции!
         Солдаты очень скоро  разбежались по позициям и начали вести беспрерывный огонь из полевых батарейных и старых трехтонных пушек. Из окопов, защищенных колючей проволокой, японцев поливали ружейными пулями.
         «Вот и первое боевое крещение. Начинается!» -  Хорошо обученные и вооруженные японцы - камикадзе ползли, как муравьи. Защитники крепости яростно сопротивлялись.
         Альфред  с удивлением заметил, что у неприятельских солдат и офицеров отсутствует страх смерти. Несмотря на интенсивные разрывы снарядов, что косили людей сплошняком,  места убитых занимали новые солдаты и шли вперед, практически осознавая, что умрут через пару минут.
         Русские офицеры бегали от укрепления к укреплению и старались поддерживать боевой дух  на высоте: - Солдаты, держитесь! Постоим за  отечество! Не отдадим самураям нашу землю!
         Солдаты старались изо всех сил.
         Альфред получил приказ отправиться на отдаленный конец укреплений - проверить обстановку у гарнизонного приятеля,  молодого капитана  Пономарева.  Добравшись до  позиций, офицер сразу наткнулся на его труп и впервые  испытал шок.  «Все кончено. Смерти все равно, кого забирать, молодого, старого, японца, русского, одна большая кутерьма…».
         Он  пришел в себя после того, как почувствовал, что  сзади кто-то положил руку  на его   плечо. Оглянувшись, он увидел гарнизонного лейб-хирурга  Павлова.
        - Голубчик, я вас понимаю. Не повезло этой роте. Что же делать? Такова судьба. Не берите в голову, командовать не сможете. Погорюете потом, когда все закончится, - успокаивает  он его, - я вот не боюсь.
        - Как вы можете не бояться, когда такое вокруг творится!
        - Уверен, что со мной ничего не случится, так и вы голубчик, будьте в этом уверены! Ступайте, отправьте посыльного к командиру гарнизона, сообщите о потерях и попросите послать сюда  санитаров с носилками.            
         Продвигались дальше перебежками. Целый день вокруг творится жуткая невообразимая каша.  К вечеру форт все же сдали и перешли в другой – расположенный неподалеку. Русские отступали повсеместно.
       Неожиданно Японцы перестали стрелять и взяли передышку. Санитарная рота вынесла раненых и убитых.
        На ночном командном совещании подвели итог сражения и подсчитали потери с обеих сторон. Японцев полегло гораздо больше, чем наших.
        Следующим ранним утром атака повторилась. Батальон оставил  эту позицию и  продолжал отступать. Альфред с грустью отметил, что неприятель упорен и силен.  Он намерен продвигаться только вперед, совершенно не жалея  людских жизней, а это означало, что боевые действия растянутся надолго.  «Как, все-таки, хорошо, что я не успел завести семью!» - очередной раз подумал он.
        Осада окруженной неприятелем крепости велась с методичным упорством. С таким же упорством русские не  хотели уступать.
        Барон ужасался: - «Как возможно привыкнуть к такому?  Если не придет пополнение из бывалых солдат и офицеров, мы все  останемся здесь в качестве трупов».
        В боевых действиях прошло несколько месяцев. В последнее время форты  постоянно переходили из рук в руки. Каждую ночь на поле боя разбирали  по частям черный ковер, состоящий  из мертвых тел.
        Несмотря на  природный патриотизм, заложенный в каждом солдате с молоком матери, Русские продолжали  медленно отступать.
        Альфреда  с остатками роты перекинули  на защиту очередного форта «Скалистый». Солдаты прятались за земляными укреплениями, созданными на скорую руку на высоченной сопке с обрывистыми склонами. Доступ к ней  был крайне затруднен. Барон наблюдал  в полевой бинокль, как, фанатичные японские солдаты, поливаемые пулями  русских, пытались пробраться снизу вверх  по краю пропасти в сердце форта.  Внезапно, что-то ударило его в ногу и отбросило  в сторону. Он понял, что ранен. Боль усилилась, Альфред постепенно  терял сознание. Пришел в себя  уже в полевом госпитале и увидел над собой лицо того же доброго хирурга Павлова.
        - Ну что, голубчик, говорил же  вам, что жить будете! Потерпите еще чуток, скоро поедете в госпиталь для офицеров.
        - Спасибо вам, доктор,  - барон  поблагодарил его и впал в забытье.
       Ночью  его вместе  другими ранеными офицерами  вынесли из госпиталя и доставили на борт небольшого  корейского суденышка.

                ***

         Более года  жизни Альфреда  ушло  на лечение и мытарства по госпиталям. Левая нога, пострадавшая от  осколка разорвавшегося рядом снаряда,  восстанавливалась тяжело. Обожаемая им  Юленька вышла замуж за другого кавалера, будучи в полной уверенности, что барон  погиб. Вот так распорядилась судьба.
         Появился он  в Петербурге нескоро. Служить вдали от родного дома  больше не хотел. Юношеские мечты о  карьере испарились. Он  хорошо запомнил урок и научился ценить жизнь.
        Альфред получил новое назначение и служил в гарнизоне Кронштадт по части снабжения. Во время нечастых приездов в Петербург балы  его интересовали  мало. Барон превратился в замкнутого человека. Тщетно родственники пытались подыскать ему невесту,  желание иметь супругу  у него  не появлялось.  Душевное состояние строгого служаки продолжалось  у  него лет десять. Дослужившись до полковника, он получил должность интенданта полка. 
         Постепенно в  жизни барона начали  происходить перемены. В один из свободных от службы дней его  пригласил к себе домой приятель - капитан Павел Кононов. В гостиной собралось несколько молодых барышень и кавалеров. Альфред обратил внимание на ту, что пела и аккомпанировала себе на фортепиано.
         «Веселая девушка», - Пронеслось в голове у полковника. Он отозвал приятеля в сторонку и задал вопрос:  - Павел, а что за девушка играет на фортепьяно?
        - Понравилась?  Моментально уловил его настроение хозяин дома.
        - Да, хорошенькая.
        - Ее зовут Наталья, она свободна. Имей в виду,  не любит флиртовать. Подобраться будет не просто, но попробуй.
        - Спасибо, но я отвык ухаживать за барышнями, да и пустое  это дело.
        - Как знать, как знать, попытка – не пытка, - многозначительно хмыкнул Павел.
          Подбодренный такими словами, барон выбрал момент, тихонько подошел к девушке, пытаясь вспомнить, как знакомился раньше и сделал  неуклюжий комплимент:  - Такого приятного голоса я давно не слышал! -  Девушка улыбнулась. - Разрешите представиться, барон Альфред фон Тиссен.
        - А я Наталья. - Просто ответила та.            
        - Позвольте узнать, где вы  научились так великолепно играть и петь?    
        - Я учусь в консерватории.   
        Барон блеснуть кое-какими познаниями в музыке: - Слышал, что основал её господин Рубинштейн.
         Наталья на этот раз широко улыбнулась и показала ровные белые, как на подбор, зубки.
         - Вы сами играете?
         - К сожалению, нет, но люблю оперу. Приглашаю вас посетить театр в моем сопровождении.
         Наталья продолжала улыбаться.   - В опере я бываю постоянно. Нам  выдают контрамарки, как учащимся.
         - Ну чем я могу вас удивить? – отчаялся было барон.
        Девушка пожала плечами.  - Давайте, для начала,  погуляем в Летнем саду.
        - Назначайте время, когда вас забрать и где.
Наталья продиктовала ему  адрес. Альфред обрадовался. Лед тронулся неожиданно быстро.
        Через недолгое  время они сблизились. У Натальи оказалась  интеллигентная преподавательская семья. Находиться в их кругу  и общаться было всегда приятно и интересно.
         Родственники барона оказались не очень довольны его выбором, но, в конце концов, смирились - времена поменялись. Многие дворяне из семей, начинающих постепенно  терять доходы с имений, женились на девушках из купеческих и мещанских сословий.
         Еще через полгода  Альфред повенчался с Натальей. Молодожены  сняли небольшую квартирку на Васильевском острове и  жили спокойной  уединенной жизнью. На свадьбу они получили два старинных кольца с изумрудами и узнали семейную легенду, связанную с ними.
        … Семейное счастье продлилось недолго -  всего три года. Началась бессмысленная по своей сути первая мировая война. В связи с этим, к девятьсот семнадцатому  году  шпиономания охватила  высшие слои общества.  Альфред нервничал. В любое время он, как остзейский барон, мог попасть под подозрение. По ходатайству друзей, его отправили с инспекцией в Сибирь, где  полковнику предстояло проверять склады с припасами  в трех округах.
         Политические события в России развивались стремительно. Искусственно нагнетаемый страх перед «тайными немецкими силами» окончательно уничтожил остатки доверия к царскому правительству. Воспользовавшись  удобным моментом,  к власти пришли большевики. В Петербурге началась полная неразбериха. Вместе с бывшими представителями царской власти, в опалу попали и служащие. Досталось и офицерам. К счастью, еще до начала этого события полковник успел  выехать из города, а чуть позже и многие  его сослуживцы  нелегально ушли в Финляндию.
         Наталья собрала кое-какие вещи и перебралась  вместе с годовалым сыном  в родительскую квартиру.  Медленно тянулись недели и месяцы. Прошел  сложный и тревожный год. Вестей от мужа все не было. Брат Филипп, изредка навещавший её, пропал неизвестно куда.

         …Поздно вечером раздался осторожный стук в дверь черного хода. Наталья подошла  и с опаской спросила:   - Вам  кого?
        За дверью тихонько ответили:   - Я от вашего мужа, полковника Тиссена, откройте!
Женщина впустила на кухню молодого мужчину. Тот сунул ей в руку конверт.  - Вот письмо, которое мне передал ваш супруг  три месяца назад. К сожалению, после этой встречи я его больше не видел. Прочтите. Там последние сведения.
        - Спасибо! - это все, что я смогла ответить она.
        - Не стоит благодарности. Я должен срочно возвращаться. Меня ждут внизу.
        Наталья вскрыла конверт: «Дорогая моя, в связи с последними событиями, в Петербург  вернуться не могу. Посему,  присоединяюсь к освободительному движению армии моего друга барона Фёдора Унгерн-Штернберга в Монголии. Ты и наш сын - единственное, что у меня осталось. Не знаю, суждено ли мне еще раз увидеть вас?  Политическая обстановка складывается сложная и совершенно непонятная. Береги ребенка и себя. Будь осторожна. Попытайтесь, при малейшей возможности, выехать из России. Адрес  родственников в Германии запомни и сожги. Целую вас крепко и обнимаю. Храни вас господь!»
        Наталья прижала письмо к лицу и заплакала.  «Господи! За какие грехи нашему мальчику довелось родиться в такое ужасное время? Что мы упустили, не заметили в своих поступках по отношению к другим людям? За что ты караешь меня и моих близких? Чем  мне вымолить  прощенье за невольно совершенные грехи? Какую жертву я должна принести тебе, чтобы мой сын остался жив?»
         Кроме мыслей о Богом забытой России, в голову ничего не приходило. Господь не дал ответа на такие вопросы... 
        Прошло более года.  Наталья с сыном и родителями продолжала жить в голодном Петрограде. Два раза она пыталась  выехать из города, но все попытки оказывались безуспешными. Последний раз, на перроне во время ожидания поезда, её с ребенком чуть не расстреляли пьяные матросы из проходящего мимо броневика. Они усердно палили из ружей и наганов по толпе людей. Убитыми оказалось человек тридцать, в том числе женщины и дети из знакомых ей  семей. Поезд для гражданских лиц так и не пришел.
        Отовсюду поступали тревожные новости. Комиссары врывались в квартиры, хватали всех подряд,  мужчин расстреливали прямо в комнатах, женщин насиловали. Многих, вместе с детьми, отправили в казематы Петропавловской крепости.
        Обычно, в  квартиру родителей Натальи запросто приходили  соседи - профессор Добровольский с супругой. Они усаживались  за большой овальный стол, пили чай и обсуждали последние события. Сегодня они не вошли, а буквально влетели. Отказавшись от чая, сели на диван и принялись сбивчиво пересказывать последние новости:   - Утром наша кухарка ходила на рынок и встретила там  кухарку баронов Врангелей,  она успела рассказать ей, какой мученической смертью закончили свою жизнь несколько родственников вашего мужа, - с ужасом в глазах  начала рассказывать супруга Добровольского, - баронессу с маленьким простуженным сыном бросили в Петропавловскую крепость. Ребенок умирал у нее на руках, медикаментов  не давали, медсестра вырвала его из рук матери и отнесла в мертвецкую со словами: "Нечего ему здесь делать. Путь лежит там, баронское отродье, все равно умрет".
        - Какой ужас!  - Наталья испугалась.
        - Самою баронессу и старшего сына, кажется, уже расстреляли! Они так и не рассказали, где прячется их отец и муж. - Продолжал взволнованный профессор.            
        - Дочь графа Константинова изнасиловал пьяный матрос, а, протрезвев, предложил пожениться. С таким условием он дарует ей жизнь. Что творится в городе! Это страх и ужас! Мы не выходим из дома уже  неделю. Деньги кончаются, банки не работают. Будем стараться уехать как можно скорее и любыми путями, - супруга профессора заплакала.
        Наталья слушала и думала: « хорошо, что мы не остались в квартире на Васильевском острове, нас с сыном  ожидала бы такая же участь», - а вслух сказала:  - Отец уже преклонного возраста, да и ехать совершенно некуда, разве что в деревню. Но там, по слухам, еще хуже. Останемся здесь и попытаемся  наладить жизнь исходя из сложившейся обстановки.
Я  постараюсь найти работу.
        - Наталья, вы рискуете, - предостерег её профессор, - не забывайте, что ваш муж бывший офицер царской армии, да еще и барон!
        - Я уже все продумала.
       Она не сказала Добровольским, что скрыла факт о своём браке с офицером - дворянином,  сменила  паспорт – взяла  девичью фамилию,  придумала версию о том, что  муж  пропал без вести во время последней войны, и нашла работу секретаршей в милиции, где ей обещали карточки и паек. Родителей пока не трогали. Видимо, пожилая  интеллигенция их пока интересовала мало.
        Наталья знала, что бывшие зажиточные люди,  пытаясь не умереть с голоду в Петрограде, продавали на рынке свои семейные реликвии за бесценок или меняли их на продовольствие. 
         Единственная драгоценность, которая оставалась у неё  - кольцо с изумрудом. Но она помнила семейную историю,   решила  хранить кольцо и ни за что не расставаться с ним, зная  о том, что обладатель кольца и его близкие обязательно  должны выжить.

                ***

      
        Альфред  скитался. По всей Сибири царило напряжение и полная неразбериха. Каждую неделю происходили стычки между различными представителями той или иной власти. Из Читы  полковник перебирался  в Хабаровск и не знал, к какому из командиров, в итоге, примкнуть. Небольшая часть  знакомых  офицеров не из «благородных»  перешла в армию атамана Семенова, другая  осталась при генерале Колчаке. Денег, на этот момент, у него почти не оставалось. И снова судьба распорядилась неожиданным образом: по прибытию в город барон все же решил присоединиться к освободительной кампании Колчака. Посему,  приехал на квартиру по указанному  знакомым адресу.  Ему открыл дверь  бывший сослуживец - капитан Константин фон Роге.
        - Альфред, дорогой вы мой, живой! Как я рад вас видеть, проходите в комнаты, рассказывайте!
        - Да что рассказывать.  Оставил семью в голодном Петербурге, ничего не знаю о её дальнейшей судьбе.  Все это грустно и совершенно невыносимо. Лучше сообщите мне, где я могу увидеться с генералом Колчаком?
        - Друг мой, вы добирались слишком долго, - покачал головой Константин, - Колчака здесь уже нет, да и в Сибирском крае он является хозяином номинальным,  всем давно заправляют местные атаманы. Одни  из них работают на американцев, а другие на японцев.  О патриотизме речи не идет. Каждый гребет под себя. Вот такие дела. Оставшиеся не у дел  офицеры, уставшие от нынешней неразберихи в армии, пытаются любыми путями перебраться в Харбин или Дальний, либо присоединяются к остаткам нашей армии в Монголии.
           - Что же мне делать? Ехать обратно в Читу? - растерянно спросил он Константина.
          Альфред не мог даже  предположить, что после того, как судьба снова приведет его в этот край,  ему снова предстоят незапланированные и весьма сомнительные испытания.
          - Барон, не расстраивайтесь раньше времени. Поживете пока у меня. Места хватает. На днях  познакомлю вас со своим  приятелем  Владимиром Рерихом,  братом художника. Послушаете, что он расскажет.
          - Спасибо, Костя. Мне придется воспользоваться и вашим гостеприимством и вашим предложением.
         - Располагайтесь и отдыхайте. Благодарить будете потом, когда  закончится ваше путешествие.
         -  Почему вы здесь живете? Зачем не уезжаете?
         - Как вы думаете, Альфред, сколько еще наших бывших царских офицеров прибывает каждый месяц в Хабаровск? – ответил на вопрос вопросом Константин, – моя миссия и заключается в том, чтобы помогать им всем, также как помогаю вам. Сколько я продержусь здесь, не знаю. Уеду, когда оставаться будет уже нельзя. Вот такая обстановка, дорогой друг.
        -  Какой вы молодец! Очень вам обязан! Могу ли я что-либо для вас сделать?
        - Думаю, что нет. Сам справляюсь. Чем меньше людей задействовано в этом деле, тем лучше для всех нас.



17

ВОТ ОН, ХАРБИН!


        Русский барон с остзейскими корнями и верующий буддист по фамилии Унгерн-Штернберг, к тому времени  покоривший Монголию и женившийся на маньчжурской принцессе, мечтал  создать на полностью подчиненной ему территории «Срединное» государство с духовно-военным буддийским орденом во главе. Он преследовал благую цель - восстановить монархию в России и твердо верил в лично выдуманный факт, что брат императора, великий князь Михаил Александрович жив, и будет, кому управлять возрожденной империей.   
         Близкий друг Унгерна-Штернберга,  Владимир Рерих, с которым они сошлись в единомыслии, был знаком с Альфредом и знал, что он является прямым потомком старинного остзейского рода.  Рерих умудрился уговорить его присоединиться к необычной Азиатской армии, в большинстве своем состоящей из китайских, тибетских, бурятских, татарских, калмыцких и японских воинов. Владимир передал барону письменное обращение своего благородного командира: «Полковник  Альфред фон Тиссен, желаю видеть Вас у себя в ставке. Я и моя армия крайне нуждаемся в грамотных, обученных  искусству управления и ведения боя русских офицерах. По случаю Вашего согласия о служении и подчинении мне лично,  отпишу Вам во владение  значительные земельные угодья на территории Серединного государства. Я честен перед Вами и слово офицера держу».
          На этот раз  барон раздумывал недолго и через несколько дней  прибыл в штаб вышеупомянутой Азиатской армии.   
          Официальная ставка генерал-майора барона Унгерна-Штернберга находилась в богом забытом степном городке под названием Даурия. Так что, от Читы Альфреду пришлось ещё преодолеть дополнительное расстояние.
          Денег на содержание солдат и офицеров  у Фёдора Унгерна совершенно не было, и  вся  разномастная команда головорезов  добывала средства к существованию самостоятельно. Главным источником их доходов было  собирание любого вида дани и опустошение проходящих через Даурию поездов. Дань брали не только драгоценностями и денежными купюрами, но даже одеждой, которую затем  меняли  на продукты.
          Альфреду претила такая манера  самообеспечения, созданная по воле сурового непреклонного командующего. Очень быстро он  полностью разочаровался  в собственном выборе. Чувствовал себя лишним в подобной среде. Исходя из анализа событий, творящихся вокруг,  идея перебраться в Хабрин всё более укреплялась  в его голове.
          Еще полтора года он прозябал  в Даурии и отвечал за охрану штаба, пока командующий находится на территории Монголии. Дни пролетали в постоянных раздумьях: «как я могу осуществить свой план?» -  Заявить о  намерении в открытую не предоставлялось возможным - в этом случае его посчитают дезертиром и запросто лишат жизни. Жестокий барон не щадил ни офицеров, ни женщин с детьми. Оставалось два варианта на выбор: дождаться удобного случая, найти подходящего проводника и проехать через всю Монголию в Харбин. Этой опасной возможностью уже воспользовались несколько человек.  Дальнейшая их судьба  осталась неизвестной. Второй вариант тоже  не самый простой - под благовидным предлогом выехать в Хабаровск, и, пока еще не закончилась зима,  перейти границу по замерзшему Амуру. Далее китайские проводники доведут через сопки до ближайшей станции КВЖД. Места там дикие и мало посещаемые.          
         Из последнего разговора с Владимиром Рерихом  Альфред понял: время настало. Красная армия перешла в наступление и постепенно вытесняла представителей старой власти из Сибири и Монголии. Рерих с тревогой рассказывал свежие новости:  - Судя по слухам, быстро распространяющимся по гарнизону, подконтрольная нам территория сужается, развязка близка. Скорее всего, мы не сможем удержать  край в своих руках. Офицеры спешно исчезают в неизвестном направлении. Понятно, что Унгерн фон Штернберг будет биться до конца и не отступится добровольно от своих монгольских владений, но положить свою жизнь в битве за чужое  государство не имеет никакого смысла.
          Они решили покинуть Даурию  в ближайшее время и под предлогом срочного посетить врача – нога Альфреда разболелась - отпросились у  командующего в Читу.
Друзья по несчастью сели в поезд. Слава Богу, их хорошо знали местные офицеры и казаки. Благодаря этому обстоятельству  они успешно добрались до места назначения.. Из Читы они с Владимиром Рерихом не рискнули сократить путь по территории подконтрольной Унгерну Монголии, а пересели в поезд до Хабаровска. Благополучно сошли  на станции, где их ожидал проводник.
         С наступлением темноты  они двинулись по Амурскому льду . Самое сложное место, которое предстояло  пройти -  дорога между островами форватера. С  островов частенько стреляли  по движущимся   мишеням.
         Бедолаги в белых полушубках крались вдоль берега, прячась под склонёнными  деревьями,  затем  ползком по льду в полукилометре друг от друга. На полдороги с острова ухнуло пару выстрелов. Они замерли и легли на ледяную землю.  Всё стихло. Выстрелы больше не повторялись. « Пронесло, видимо, не по нашу душу», -  с облегчением подумал Альфред.
          Дальнейшее расстояние они  тоже проскочили  удачно, без происшествий.  На  китайском берегу их поджидал другой местный житель. Друзья по несчастью отдохнули у него в доме. Следующим днём,  за несколько  серебряных монет проводник доставил их до о ближайшей станции КВЖД.
          Утром  друзья по несчастью уже ехали в поезде. Глядя в окно, Альфред  вспоминал адрес своего знакомого, полковника Протасова. Помнится, Константин говорил, что он сможет приютить его хотя бы на первое время.
         Мужчины вышли из вагона и попрощались. Каждый из них отправился своей дорогой. Альфред остановил рикшу, назвал адрес и сел.
        «Вот он, чудный Харбин! Барон проезжал по знакомым улицам. Сколько радужных надежд  связывал я с  городом,  как давно это было! Вся моя жизнь развалилась на непонятные кусочки. Где жена, что с сыном, что с братом?  Как  вызволить их из «красного» плена?  Я снова один, в чужой стране. Какое меня ждет будущее? Кто мне ответит на вопрос: что творится в России и за что Всевышний послал ей такие испытания?»
         В грустных размышлениях  барон незаметно доехал до дома, где должны были жить Протасовы.  Он хорошо знал  престарелую мать Андрея - Лидия Петровна всегда была очень добра.  Он с волнением в душе позвонил в дверь. Вот и сейчас она сама открыла  и сразу  признала Альфреда.
        - Ты мой родной мальчик!  Проходи в комнаты! – добрая женщина обняла его, поцеловала в лоб и провела за собой. 
        - Садись,  я сейчас принесу чаю, и ты расскажешь всё, что с тобой произошло. – Она удалилась на кухню, а барон рассматривал скромную обстановку жилища.  Мать семейства возвратилась с подносом, на котором стояли две глиняные пиалы,  чайник и несколько тоненьких кусков хлеба на блюдечке.
        - Не обессудь, чем богаты, -  смущаясь, оправдалась она, - кушаем мы один раз - вечером.
        - Ну что вы, голубушка, я благодарен вам уже за то, что вы пустили меня, бездомного  в квартиру.
        - Не переживай, мой сын и я не оставим друга и соотечественника в беде. Я сумела вывезти с собой кое-какие драгоценности и постепенно  меняю их на продукты, которыми кормлю всех нас.  Кушать приходится только  рис с приправами и кое-какие овощи. Но еды из общей кастрюли хватит на всех.
        -  Я отработаю, Лидия Петровна.
        - Милый мой, здесь каждый первый эмигрант мечтает получить хоть какую-нибудь работу.  Везет очень немногим. Так что, забудь, что ты нам обязан. Живи спокойно. Бог даст, всё  наладится. Не может быть плохо постоянно.
         - Вашими молитвами, - Лидия Петровна, буду надеяться. – У Альфреда выступили слезы на глазах.
         - Я вижу, что ты совсем устал. Иди, обмойся и переоденься. Я постелю тебе здесь на диване. Поспи немного, Костя вернется, тогда и поговорите…
         Проспал Альфред часов шестнадцать. Весь день и ночь. Утром Костя разбудил его, и они с мамой долго слушали рассказ о его злоключениях.

                ***

          В Харбине барон встретил многочисленных знакомых, ранее занимающих высокие посты в Петербурге. Все бедствовали без исключения, пытались найти хоть какую-нибудь  работу. Но русских перебежчиков местные не жаловали.
          Альфред перестал спать ночами. Оторванный от семьи, не имеющий никакой информации о судьбе родственников, он потихоньку приходил в тупое уныние. Положение русских эмигрантов  с каждым днем становилось все более ужасающим. Знакомые друг с другом офицеры собирались на совещание и попытались выработать план дальнейших действий.
         Тем, кто еще располагал остатками средств, пришла мысль: хорошо бы добраться  до порта Дальний, оттуда можно пешком до Порт Артура, где на корейском судне переплыть через Джакарту на Каир и далее в Европу, а оттуда кто в Париж, кто в Германию к родственникам. Некоторые офицеры всё ещё располагали  небольшими денежными средствами в европейских банках. Располагал небольшой суммой и Альфред.
         Идея ему понравилась. Но для её осуществления придётся  продать фамильное кольцо с изумрудом. До отправления судна  оставалась неделя.  Барон пошел на местный рынок и показал кольцо китайцу-перекупщику. Тот покрутил драгоценность в руках, перевернул, увидел гексаграмму на обратной стороне, покачал головой и отказался покупать. Альфред напрягся, попытался знаками объяснить, что это его личная собственность, но китаец продолжал отказываться, затем  показал на шинель  и предложил снять ее. Барон отдал шинель. В Джакарте она уже не пригодится.  Довольный китаец отвалил ему денег, как за перстень и  ничего не понимающий, мерзнущий  на ветру барон, побежал домой. Дома Лидия Петровна принялась отпаивать его горячим чаем. За чаепитием он пытался уговорить семейство Протасовых плыть с ним  Европу.  Лидия Петровна никак не могла решиться:
         - Зачем плыть? Это долго, опасно, а у меня больной муж, дети. Пересидим здесь, дождемся, когда родственники Николая пришлют войска на борьбу с комиссарами и разобьют их. Мы обязательно вернемся в Петербург!
         - Лидия Петровна, я вас очень люблю и желаю лучшей доли. Что вы будете делать, когда  закончатся все деньги и драгоценности?
         -  Я подыщу себе посильную  работу.
         - Помилуй, Господи! Какая работа, Лидия Петровна! Вы же сами договорили, что сие невозможно! И потом, вы пойдете подметать лавки к китайцам? Вы никогда грязной работой не занимались!
         - Придумаю что-нибудь. Не может быть, чтобы не было выхода, Костя иногда вагоны разгружает,  - упиралась Лидия Петровна, -  А я буду давать уроки игры на фортепиано.
        - Кому?  Деревенским китайцам?!
        - Пусть китайцам, думаю, что смогу найти состоятельных людей, которые захотят обучать музыке детей.
          Как барон  ни уговаривал Лидию Петровну, ничего не получалось. Госпожа Протасова мыслила по-своему...
          Он оставил ей немного денег, попрощался с Костей, остальными домочадцами  и поехал в порт.
         …При посадке на корабль происходила жуткая давка. Кричали женщины, плакали дети, обезумевшая толпа видела перед собой только желанный борт. Мужчин совершенно не интересовало, кого они жмут и давят. Дети, женщины - не в счет. Главное - очутиться на корабле любыми путями. Срабатывал звериный инстинкт выживания.
         Альфреду повезло. Толпа просто втащила его с собой  на палубу. По узенькой металлической лестнице он пробрался с центральной палубы вниз. У полковника было куплено самое дешевое место в трюме.  Он сразу завалился на койку, накрылся тростниковым одеялом в надежде согреться. Сердобольный матрос принёс ему стопку спасительной  рисовой водки.
         - Выпейте, будет теплее, - пожалел он барона на ломаном французском языке.
Тот выпил и сразу заснул.
        Путешествие в полуголодном состоянии казалось  вечностью. Полковник большую часть времени проводил в трюме. Измотанный качкой, он  путался в днях и времени суток. Пришел в себя уже в порту Сунда Келапа  - Джакарте.               
        Небритый, голодный,  Альфред вылез из трюма и сразу зажмурился от ярчайшего солнечного света. Минут пять он приходил в себя. В порту  было грязно и жарко, пахло пряностями. В разные стороны сновали, как муравьи, китайцы. Каждый занимался своим делом, не обращая никакого внимания на русских эмигрантов.
        Барон  и еще несколько офицеров сбились в стайку и попытались выяснить, на какой корабль и когда можно пересесть. Оказалось, что местное население по-французски совсем не понимало. Не успел Наполеон обучить  языку  граждан этой страны. Индонезия числилась Французской колонией совсем недолгое время. Преобладал английский, так как последние десятилетия  Индонезия официально значилась колонией Голландии.
        После некоторой заминки офицерам повезло.  На улице встретился случайный европеец,  довольно сносно говорящий на местном китайском диалекте.
        Он заметил  русских офицеров, и  подошел  сам.
        - Господа, удивлен встречей! Каким ветром вас сюда занесло?
        - Попутным, - пошутил Альфред.
        - Могу я вам чем-то помочь?  - продолжил разговор любезный прохожий.
        - Вы угадали, нам действительно нужна  помощь. Не могли бы вы узнать у китайца в кассе, когда будет корабль до  Каира?
        Прохожий  поговорил с кассиром,  затем развернулся к офицерам и сообщил:
 - Господа, вам не  везет. Корабль будет через неделю, но билетов на него уже нет. Советую снять номера  в любом недорогом отеле. Пройдите вперед метров сто, затем поверните на следующую улицу. На ней находится много недорогих заведений. Выбирайте любой. Все они однотипные.
        - Но как  нам попасть на корабль? Вы можете что-либо посоветовать, зная местные обычаи?
        - Во время посадки вам надо поговорить с командой, - прохожий пожелал  им удачи и продолжил  путь дальше.
        Офицеры добрались до первого попавшегося отеля и сняли одну комнату с тремя кроватями на шесть человек,  кое-как обмылись  из питьевого кувшина  тёплой водой из ведра и возвратились центр города, в надежде найти банк и телеграф, если таковые имеются.
         Город представлял собой беспорядочный муравейник с китайскими  трущобами. Только центр более-менее оставался приличным, когда-то застроенный трудолюбивыми голландцами. 
         После недолгих поисков офицеры набрели на национальный банк Индонезии, размещенный в небольшом трехэтажном  здании. Они зашли в холл и попросили позвать управляющего. К нам вышел немолодой китаец и несколько секунд внимательно разглядывал  военных. Ни один мускул на его лице не дрогнул.  О чем он думал, видя их потрепанный вид, понять было невозможно.
        - Чем могу быть полезен господам? – вежливо спросил управляющий на довольно сносном французском.
        -  Мы  эмигранты из России, имеем счета в крупных банках и не знаем, как можно получить хоть какую-нибудь незначительную сумму для дальнейшего своего путешествия в Европу.
       Управляющий слушал Альфреда  и не перебивал. Неожиданно его взгляд скользнул по кольцу, он на секунду задумался,  взглянул еще более  внимательно и полюбопытствовал:  - Откуда  кольцо с восточным камнем у русского господина?
       - Это родовое кольцо. Оно передается  по наследству из поколения в поколение и считается оберегом.
Управляющий улыбнулся.  - Прошу вас подождать несколько минут. Я должен поговорить с хозяином.
Через некоторое время он возвратился.  – Господа, нам понадобятся ваши паспорта. Еще мы должны переписать названия ваших банков, номера счетов, затем  послать запросы туда.
         Офицеры подали ему паспорта. Клерк старательно переписал содержание документов и тут же возвратил  их обратно.  Управляющий продолжал:  - Ответы на запросы  получим через два-три дня.  Наберитесь терпения.  Желаю вам хорошо провести свободное время.
        Окрыленные надеждой, мужчины вышли из банка, сели на скамейку и, сложив вместе все оставшиеся юани, прикинули свой прожиточный минимум.  Денег оставалось негусто. Поесть кое-как дня на два - три хватит.  Один из них – самый молодой, забеспокоился:
         - Друзья, что станет с ними, если деньги не дадут? И билетов нет! Какие еще есть варианты?
         - Вариант, пожалуй, остаётся один: постараться устроиться на корабль матросами и работать за еду. Другого выхода нет. - Предложил  следующий  из друзей по  несчастью. Остальные участники  путешествия полностью с ним согласились.
         За четверть юаня офицеры поели  вкусного питательного  супа из черепахи, который продается на каждом шагу, попробовали  неизвестные, но вкусные местные фрукты и,  чтобы занять себя чем-нибудь далее, с удовольствием искупались в море. Местные жители  с любопытством наблюдали за ними, с вожделением плескающимися  вдоль берега, подпрыгивая на больших сильных волнах.

                ***

         Через два дня, с надеждой в душе, друзья зашли в банк. Увы, их вопрос так и не разрешился. Ждать пришлось еще два последующих  дня. Питались офицеры одним  рисом.
          Еще через день  управляющий сообщил:  - Господа, получен ответ из Шпаркассе банка. Одному из вас  выдадут небольшую сумму денег. Фон Тиссен, банк пошел вам на встречу, получите деньги в кассе.
         Случилась первая настоящая удача за столько времени. В этом же банке офицеры просим передать  служебной почтой письма на родину. Любезный китаец согласился, заверив, что всё сделает. Друзья получили деньги и впервые за последние дни плотно пообедали.
         Грешным делом у Альфреда мелькнула мысль, что управляющий сжалился и  просто дал  деньги их своих личных сбережений. Весь мир знал о российской революции,  и её последствиях.
         … Пришел  долгожданный корабль. Увы, желающих, вознамеривающихся попасть на него, было  много. Не только офицеры, но и  другие русские жаждали продолжить  путь в Европу водным путем. Посему, корабль брали штурмом, безо всяких билетов. Погода стояла жаркая и, за небольшую плату, капитан размещал всех желающих путешествовать на открытой палубе. Люди сидели на  котомках  и тюках, тут же бегали дети, плакали старики. Все  радовались такой удаче и хотели  добраться до цивилизованной Европы, где возможно устроить жизнь.
          За еду офицеры драили палубы, мыли посуду, выполняли любую другую грязную работу. Наконец, корабль прошел Суэцкий канал и пришвартовался в порту Каира. Друзья сошли на берег.
          Город  оказался  гораздо интереснее Джакарты. Альфред невольно вспомнил  о брате: «Если бы он был здесь, то, скорее всего, посетил бы древние пирамиды, в общем, нашел бы себе применение и, наверняка, захотел бы остаться на какое-то время. Жаль, что его нет рядом…».
Друзья бродили по центру города, оккупированного англичанами -  искали возможность переезда в Александрию. Оттуда рукой подать до Италии. Всего несколько дней перехода по морю, и они окажутся в Европе.
         Билетов в кассе опять не оказалось, зато нашлись у перекупщиков за углом. Изрядно поторговавшись и скинув цену раза в полтора, довольные офицеры без проблем сели на вечерний теплоход, медленно тянущийся по Нилу, и следующим  утром оказались в Александрии -  считающейся достаточно цивилизованным городом для Северной Африки.
Современные постройки перемежались  со старыми - традиционно восточными, тем самым добавляли особый  современный колорит городу. Благодаря своему  месторасположению на перекрестке торговых путей, город получился многонациональным. Восточные люди перемешались с испанцами, итальянцами, англичанами и французами. Появились совместные семьи, в которых рождались  красивые дети. Европейская культура сделала своё дело.
          … Добраться в Неаполь из Александрии  не составляло труда. Помимо больших кораблей в порту болталось множество маленьких ободранных частных корабликов, капитаны которых за низкую плату готовы  доставить клиентов в Италию. Друзьям пришлось воспользоваться этим способом. Они громко и бурно поторговались с одним из  капитанов  суденышка и к вечеру  заняли места на борту посудины и собрались  поспать. Не тут-то было! Часа через три начался сильный шторм. Кораблик кидало из стороны в сторону как жестяную банку, казалось, что волна вот-вот перекинется через борт и накроет всех. Только к утру море стихло. Обессиливший экипаж уже и не пытался нагнать упущенное время, а просто пил виски и громко радовался, что посудина не пошла ко дну.
         Вымотанные непривычной качкой, офицеры  были не в состоянии поддержать компанию.  В  голове у Альфреда  крутилась только одна мысль - добраться живым до берега. Глупо  утонуть в конце пути  - несусветная глупость.
         К счастью, неприятное путешествие закончилось благополучно. Выйдя на берег в шумном Неаполе, друзья  вздохнули с облегчением и решили заработать денег  тут же, в порту.

                ***

         Третью неделю  офицеры жили в бараках вместе с  другими приезжими иностранцами. За тяжелую грязную работу, от которой моментально образовывались кровавые мозоли, платили истинные гроши. Они экономили на всем, в том числе и на еде. Чтобы не привлекать внимание других, не менее голодных и нищих грузчиков,  Альфред перевернул кольцо камнем вниз. Получилось подобие простого обручального кольца. К счастью, его никто особенно не рассматривал.
         Каждую неделю в бараке происходили драки и выяснения отношений. Рабочим казалось, что кому-то заплатили больше, кому-то меньше. В такие моменты друзья выходим на улицу и  не ввязывались в  кутерьму, которая временами кончалась поножовщиной. 
         Рядом с бараками  процветала небольшая местная забегаловка.  Её хозяин неплохо готовил пасту с многочисленными вариантами неаполитанских соусов. Друзья  сразу облюбовали это место. Дочь хозяина, со звучным именем  Аллегра,  быстро подружилась  с ними.
Завидев  молодых мужчин, еще не потерявших военную выправку, бойкая  живая девушка с обаятельной улыбкой на миловидном лице моментально подлетала к  столику, и задорно встряхивая  кудрявыми волосами, спрашивала:  - Паста, сеньоре? -  Альфред всегда отвечал ей по-русски:   - Си, синьора. Большую пасту для всех.
        Аллегра  ставила на стол графин с красным вином,  убегала на кухню и возвращалась минут через десять уже с огромной тарелкой макарон. Каждый раз она подавала пасту с новым соусом и говорила название. Офицеры перепробовали  весь ассортимент: Наполи, Болоньезе, Песто, Кваттро, Формаджи...
        Сегодня Аллегра принесла соус для пасты, который назывался  Альфредо.  Барон пошутил:  - Я  Альфред и паста  Альфредо. 
Девушка не поняла, показала на соус рукой и сказала:   - Альфредо, синьоре!
Барон показал пальцем на себя:   - Но синьора, я – Альфредо,  - девушка засмеялась.
         Этим вечером друзья  засиделись в забегаловке допоздна. В барак  возвращаться не хотелось. Аллегра их не выгоняла. Обслужив последнего посетителя, она подсела  к  друзьям за столик и внимательно вслушивалась русскую речь, пытаясь уловить хоть какой-то смысл.
         Захмелевший Альфред обратился к ней:   - Ничегошеньки ты не понимаешь.
         Девушка встрепенулась и  что-то быстро пролопотала  на своем родном диалекте. Альфред продолжил  на русском:   - И я тебя не понимаю!
         Аллегра осмелела, тоже налила себе вина, выпила залпом,  взяла руку барона в свою, прижала к  сердцу и продолжала  лопотать на  итальянском:   - Андиамо, Андиамо!
Барон пожал  плечами, так и не поняв, что она хочет. Тогда девушка настойчиво потянула его  за руку и увлекла за собой.  Они пришли  на берег моря.
         - Аморе, Альфредо, Аморе, -  девушка показала рукой на звезды. Наконец до барона дошел смысл ее болтовни.
         Аллегра села на песок, увлекла его за собой  и, не дав  опомниться, прижалась к нему всем телом, обняла, поцеловала в губы, в шею, в глаза.  Альфред  настолько отвык от женской ласки, что не сразу сообразил, что должен сделать. Девушка  не торопила его. Тот осмелел..., в мужчине проснулось глубоко запрятанное звериное желание обладать женщиной.
         Барон возвратился  в барак лишь под утро. Друзья ничего не спрашивали, только загадочно улыбались и тактично ждали, не поделится ли друг впечатлениями о прошедшей ночи…
         Страстный «амор» с Аллегрой продолжался еще две недели. Этого срока хватило, чтобы скопить необходимую сумму для покупки билетов на поезд до Рима, а оттуда дальше, до Парижа. Расстроенная девушка провожала  Альфреда до вагона. Он пытался объяснить ей по-русски:  - Аллегра,  я не могу здесь больше оставаться,  должен найти супругу и ребенка. Они живут в России, я  ничего не знаю об их судьбе.  - В ответ она плакала и твердила своё: - Аморе, Альфредо, Аморе.
         … Вот так, неожиданно, начался и закончился последний роман в его жизни.
         Офицеры ехали в вагонах самого дешевого класса. В Париже остановились на квартире родственников одного из товарищей, затем посетили фонд помощи белым офицерам и получили небольшое денежное содержание.
         Еще через три дня барон уже ехал в Берлин и еще через день добрался до Кенигсберга.
Как оказалось, письмо родственникам из Джакарты так и не дошло.         
         Месяц он отдыхал - спал и без конца ел. Как кадровому военному, ему довольно быстро удалось найти место в Кенигсбергском гарнизоне.
        Сняв небольшую квартиру, он жил один и периодически посылал многочисленные письма жене и брату в Россию, но ответов так и не получил. Барон больше не обращал внимания на женщин. Всю оставшуюся жизнь он  тосковал по своей семье.

18

ЧУДЕСА ИНОГДА СЛУЧАЮТСЯ


Чудеса иногда случаются, но над этим приходится очень много работать. 
     Вейцман Хаим.

         В квартире Валерии раздался телефонный звонок. Она схватила трубку и вместо Сашиного голоса услышала мамин  заплаканный.
          - Приезжай, отец бушует. По телефону рассказывать не буду.
Лера поймала машину и помчалась на другой конец города. Влетела в квартиру и тут же, с порога,  услышала слова рычащего от перевозбуждения отца:  - Твоя родная мать обманывала меня всю жизнь!   
          - Папа, давай спокойно рассказывай, мне волноваться нельзя. 
          - Пусть сама рассказывает,  - продолжал рычать отец.
Мама села на диван, дочь  устроилась рядом.
          - Родственники из Германии нашли меня. Позвонил брат из Берлина.
          - Какие родственники, какая Германия?  О чем ты говоришь? 
          - Я не литовка, я чистокровная немка.
Дочь обескуражено молчала,  мама продолжила непростое объяснение:  - Родилась я в Кенигсберге, в состоятельной  семье.  Моё настоящее имя  Линда.
          - Ли-и-нда?!  Как такое может быть?!
          - На этом свете все может быть, доченька. На самом деле я Линда фон Кройнц. Вернее, так меня звали до войны.
         - Ничего себе! – только  и нашлась, что сказать  Лера.
         - Мой отец - профессор,  преподавал в университете естествознание. Девичья фамилия  матери  - твоей бабушки -  фон Врангель. У меня еще  есть  два младших брата.
         Валерия не знала, как  реагировать на такое заявление…  «Так. Успокойся. Вдохнула и выдохнула, как учил Казимир Эдуардович…». -  Мама, давай  говори  всё, без утайки.
         - Так я и рассказываю..., только не перебивай меня, пожалуйста,  иначе  заплачу.
         - Хорошо... молчу,  как рыба.
         - У нас была заботливая и ласковая мама, которая всегда находилась дома, рядом с детьми - отец  постоянно  занимался наукой. А жили мы в старинном трехэтажном особняке в районе Амалиенау, территориально - Октябрьский район  Калининграда.
         - Так вот, оказывается, почему я так люблю Калининград! – встрепенулась  Валерия.
         - Да, доченька, потому что там твои корни.
         - Теперь понятно, почему меня периодически тянет туда…, рассказывай дальше...
         - В семье  всё было спокойно до тех пор, пока Гитлер не пришел к власти. Отца заставили вступить в национал-социалистическую партию и работать на благо рейха. Иначе ему грозило остаться безработным профессором. Он долго упирался, но потом смирился. Отец не мыслил себя без любимого университета. Многие преподаватели поступили также.
         - А потом что произошло? – не удержалась Лера  от очередного вопроса. 
         - Какая ты нетерпеливая…, не забегай вперед…,  - мама промокнула глаза и высморкалась в салфетку, - дальше Гитлер  развязал войну. С каждым годом становилось всё хуже и хуже. Уезжать из города к родственникам в Чехию уже не имело смысла. Мы так и остались ждать конца войны, все еще надеясь на лучшее. - Мама замолчала, собираясь с мыслями, и сделала несколько глотков из стакана с водой...,  - в начале апреля сорок пятого началась интенсивные  бомбардировки города Англичанами. Все ночи мы проводили в подвале собственного дома в грязном  полуголодном состоянии. Весь центр за трое суток превратился в сплошные развалины, в том числе и  Королевский замок.  Податься было некуда. Кольцо вокруг города сжималось. Многие жители пытались эвакуироваться морем, но эта затея обернулось смертью для многих из них. В порту дрались за место на кораблях и баржах, отплывающих на Запад.  Люди срывались в воду, поскользнувшись в давке на пирсах; некоторых, решившихся «схитрить» - пытавшихся попасть на переполненные суда с плотов, цепляясь баграми за борт, сбрасывали в воду пассажиры.  Обезумевшая толпа спасалась, как могла. Творились невообразимое. Узнав о происходящем, родители решили остаться. – Линда тяжело вздохнула.  – Хотя они знали, что на любой войне всегда действует одно и то же правило: В бою видишь врага – убивай, либо убьют тебя. Враг для тебя - не человек. И действительно, не все  советские солдаты и офицеры вели себя адекватно. Особенно те, чьи семьи подверглись репрессиям со стороны немцев в оккупированных ими деревнях и городах.
            - Говоришь, что русские  вели себя  плохо?! – с вызовом выдал папа.
           - Да. Именно так. В Кёнигсберг потянулись уцелевшие после обстрела измученные беженцы из близлежащих селений. От них мы и узнали, что русские стреляли во всех подряд, кто попадался на их пути. Гибло мирное население, в том числе  женщины и дети.
            - Быть такого не может! – возмутился папа.
            - На войне любые события имеют место быть, - возразила Лера. – Прошу тебя, не перебивай маму.
            Алдона пропустила слова мужа мимо ушей, повернулась к дочери и обняла:  -             Авиация союзников тоже «постаралась».  Буквально снесла старинный город с лица земли. Во время бомбежки  пострадало водоснабжение, многие улицы  затопило сточными водами. Разрывы тяжелых бомб нарушили сложную систему коммуникаций, связанную с Прегелем. Но это еще не самое страшное, что произошло.  Страшнее был штурм с использованием огнеметов, после которого город, вернее то, что от него осталось после бомбежек, полностью заняли русские…
          Еще несколько дней мы боялись даже  высунуть нос на улицу. Но  в дом зашли солдаты, получившие приказ проверить дома и подвалы,  нашли нас и, к удивлению, не расстреляли, чего всё время боялись родители, а сообщили, что можно выйти. Рядом как раз  расположилась полевая кухня. Впервые после штурма мы поели  супа и каши. Родители следили, чтобы мы ели понемногу - боялись, что случится заворот кишок. Отец ел и плакал. Никто не ожидал такого страшного конца войны. Хорошо, что наш особняк уцелел -  находился в удалении от центра.
          -  Мама, вам повезло, –  всё, что смогла ответить вконец подавленная рассказом Лера.
          -  Еще через день явился русский офицер и приказал, чтобы мы перебрались наверх, в две спальни, а низ особняка отдали военным. Пришлось потесниться, а затем обстирывать и обглаживать новых жильцов, убирать за ними в комнатах. За неудобства нам платили едой и питьевой водой.  К концу года ввели карточки – двести грамм хлеба на одного официально не работающего взрослого немца. Еды не хватало, лекарств было не достать вовсе, но наша семья держалась.  Возможно, всё, что происходит, временно – так мы сначала думали. Но через полгода объявили, что немцев последовательно депортируют с территории Восточной Пруссии в Германию.  Куда? Выбор оказался  небольшим. Либо в восточный сектор Германии, где будут создавать социалистический лагерь, либо в западную Германию, к любым родственникам.
         - И куда вы решили поехать? – спросил папа.
         - Слушай и молчи, - попросила мама, - иначе больше рассказывать не буду.
         - Мамуля, не обращай внимания. Папа нервничает. Говори дальше. – Лера нахмурила брови и грозно зыркнула в  сторону отца, всем видом показывая, чтобы он лишний раз не высовывался с вопросами.
         - Тогда мне было пятнадцать лет, - снова заговорила мама, - среднему брату двенадцать, младшему десять. Русских военных не интересовала дальнейшая судьба Кёнигсбергцев. Они получили приказ  Сталина быстро переселить людей с минимальными затратами. На правах победителей, земли Восточной Пруссии поделили между собой Россия и Польша. Приказ было необходимо выполнять.
         - Да-а-а-а,  мамуля,  в те времена военные приказы выполнять умели...             
         - Еще как. Из дома разрешили взять только личные вещи, документы - то, что можно вывезти на тележке или унести в руках. На сборы дали двадцать четыре часа. Родители  всю ночь занимались упаковкой одежды и папиных старинных книг. Что-то перекладывали, что-то вытаскивали, потом снова пытались упаковать обратно. Обстановка в комнатах царила очень нервозная. Вдобавок ко всему, я почувствовала недомогание - начался жар. Мама совсем встревожилась: «Майн Гот, ты заболела в дорогу! Лекарств нет, что же будет?» - Ей пришлось мочить полотенце в холодной воде и класть мне на лоб. Такая процедура, конечно, помогла мало…
        Утром в дом ворвались солдаты-конвоиры, и  выгнали нас на улицу. Находясь в бреду, я упала во дворе под деревом. Идти дальне не было сил. Смутно, как в замедленных кадрах, помню, что родители пытались поднять меня, объясняли русским, что их дочь больна, но они ничего не понимали - решили, что я умираю, а родителей вместе с братьями подогнали прикладами к крытой машине и затолкали в кузов. Машина быстро уехала в неизвестном  направлении.
         После таких слов Лера не выдержала и  заплакала тоже..., папа принес из кухни второй стакан с водой, подал дочери  и зашипел:  - Алдона, пожалела бы дочь, ей волноваться нельзя.
       - Нет, папа, пусть рассказывает все до конца, - Лера промокнула глаза, тоже глотнула водички и заставила себя успокоиться: -  Сколько времени я провалялась на улице - не знаю. Помню, что кое - как собралась с силами и буквально приползла в подвал.  Там меня и обнаружила  женщина – литовка по имени Лайма, которой дали ордер на проживание в нашем доме. Она  знала немецкий язык и поняла, что произошло. Добрая Лайма  выходила меня. Мне повезло. У неё осталась литовская метрика о рождении  погибшей дочери. Она не заявляла о смерти девочки. Возраст покойной  совпадал с моим, и Лайма  представила меня новым властям, как свою дочь, после чего прописала в доме. Так я стала Алдоной Локис.
        - А как ты выучила русский язык?
        - Тоже благодаря Лайме. Я осваивала азы около  года. А еще через год уже вполне сносно читала и общалась на новом языке. Параллельно учила и литовский.
        - Так вот откуда у меня способность к языкам! Передалась по наследству от тебя, – улыбнулась  Лера, немного успокоившись.
        - Наверное, доченька, может быть..., - мама провела рукой по её волосам, - позже мне даже удалось устроиться на работу и поступить в строительный техникум. Потом я познакомилась с твоим отцом. Жизнь потихоньку налаживалась. Единственное, что меня угнетало - полная неизвестность о судьбе семьи. Все остальное ты  знаешь... 
          После долгого рассказа мама заплакала навзрыд. В комнате воцарилась  минутная пауза. Единственное, что нашлась сказать дочь:  - Не плачь,  все хорошо. Ты жива, здорова и братья  нашлись... Кстати, мне очень интересно посмотреть на своих дядюшек.               
         Тут папа опять зарычал:  - Я всю жизнь был партийным человеком, военным, а женился на немке! Что люди скажут? В голове не укладывается, как дальше жить!
         - Папа, успокойся. Партия твоя давно никому не нужна. Это уже история. Теперь все только и норовят поехать за границу, находят своих родственников и живут счастливо. Поедешь в Германию. Что в этом плохого? Радуйся, что так все получилось.
Отец обиженно замолчал, а Лера спросила: - Мамуля, когда мы сможем встретиться с твоими братьями?
         - Скоро. Но прежде всего, я должна выслать им приглашение.


                ***
             
         … Линда готовилась к встрече и, в связи с предстоящим радостным событием, очень волновалась.  Она ничего не знала о  судьбе  родственников, страшно вспомнить, сколько лет. Тогда, в сорок пятом, братья были мальчиками. Узнает ли она их в аэропорту? Ведь это уже другие люди! Что они предпочитают в еде, какие у них  привычки? От постоянного  волнения по поводу встречи у женщины поднялось давление.  Она легла на кровать и невольно вспоминала  довоенное детство: «как хорошо было с мамой, папой, братьями! В большом просторном доме всем хватало места...,  мама пекла вкусное сладкое печенье с разными начинками – марципаном, вишневым и малиновым джемом. Спокойный и добрый папа большую часть времени проводил в  кабинете за работой. Он готовился к лекциям по естествознанию, но иногда  разрешал  заходить к нему и брать для чтения интересные познавательные книги о путешествиях…».
          Когда  Линда стала постарше, отец давал ей читать  Гёте, Ницше,  Шекспира. Папина библиотека казалась нескончаемо огромной. А сколько  старинных книг в красивых кожаных переплетах, закрытых на бронзовые замки, стояло на полках! Отец постоянно напоминал,  что надо не только читать, а еще  и стать образованной девушкой…
         Частенько к нему приходили  несколько любимых учеников, с которыми он дополнительно занимался научной работой.  Один из них, по имени Марк, урывками поглядывал на девушку и, поймав её очередной ответный взгляд, краснел, жутко стесняясь.  Явно, что она ему очень нравилась. Проклятая война все испортила.
         Линда вспомнила, как мама учила её играть на рояле…, через пяток лет она запросто музицировала для домашних и гостей. В теплые дни  весенне-летние деньки она уединялась  в увитой плющом беседке, находящейся в отдаленной части сада, сочиняла  и записывала в тетрадке стихи на разные темы. Получалось очень неплохо. Писала девушка  обо всем, что видела вокруг - о природе, о людях.  Где эта тетрадь теперь? 
         Детские воспоминания наслаивались одно на другое: вот она гуляет по парку с бабушкой – строгой   баронессой  Врангель, которая часто приезжала погостить из своего поместья под Берлином. Баронесса сиживала на скамейке и читала книги, внучка играла с подружкой из соседнего дома…, - « Как же ее звали...? Сколько времени прошло! Жаль, что больше  не увижу своих бывших друзей и знакомых. А что стало с моей бабушкой? Столько лет жить в неведении, вдали от родных и близких! За что Бог дал  нам такие испытания?»
         ...Вот её брат, Рейнхольд, гоняется за собакой во дворе, вот Генрих - самый младшенький, падает с дерева и ушибает  руку. Папа строго отчитывает детей за неразумное поведение, а добрая мама лечит ссадины и синяки….
         Голос мужа возвратил женщину в реальное время:  -  Алдона, ты не слышишь, телефон звонит? По звуку чувствую - международный звонок.  Подойди, а то там опять по-немецки заговорят.
         Линда подскочила к телефону. Действительно, звонил её старший брат и спрашивал:
         - Сестричка, не забыла ли ты, что нас надо встречать через два дня?
         - Дорогие мои, я все отлично помню и обязательно  встречу вас. Не тратьтесь на покупки, в наших магазинах теперь все есть. Лишь бы благополучно долетели сами!
         … Она буквально  считала дни до приезда  родных. Сколько времени женщине пришлось скрываться! Неужели семья, наконец, сможет воссоединиться? Это событие - самое большое счастье для неё. Да еще и внучка скоро родится, будет, кем гордиться и для кого жить.

                ***

       … В аэропорту приземлился самолет из Берлина. Линда  нетерпеливо вглядывалась в лица выходивших пассажиров:  «Нет, не они, а вот следующие два, вроде похожи. Нет, тоже не они...».  Наконец, через минут десять  томительного ожидания,  она вскрикнула:  - Генрих! - Бросилась вперед, и приникла к седому мужчине лет шестидесяти. Следом  подошел Рейнхольд и расцеловал сестру в щеки, в глаза, из которых ручьем текли слезы и размазанная тушь.
          Через минуту к ним присоединились Лера с отцом.  Линда заговорила по-немецки, представляя братьям  мужа и дочь. Получив багаж, женщина повела братьев к  скромным «Жигулям». Они втроем сели на заднее сиденье  и всю дорогу возбужденно стрекотали. Она заметила в зеркало, что муж хмурит брови и пытается понять хоть что-то из их разговора. Дочь  понимала довольно хорошо и тихонько переводила ему суть беседы: Генрих вспоминал тот злополучный день, когда их погнали на вокзал, а Линда осталась лежать на земле. Родители долго не могли  успокоиться и искали дочь. Долгие годы они посылали запросы по различным российским инстанциям. Ответ приходил всегда один: такой девушки в Калининграде нет. Искали по всему Советскому Союзу. Безуспешно. Так  и умерли в неведении о судьбе дочери, а братья продолжили поиски.
          Совсем недавно они узнали номер телефона по старому адресу и позвонили соседям, которые жили   в их особняке. Они сообщили   номер  в Ленинграде. Братья решили проверить информацию и, в результате,  попали в точку. Алдоной оказалась  их родная сестра! Таким чудесным и неожиданным образом воссоединилась семья.
          Вечером сидя за домашним столом,  все, кроме Леры,  пили водку, между делом вспоминая довоенную жизнь,  выселение немцев из Кенигсберга и плакали.
         …Оказывается, родителям удалось вывезти с собой семейные документы. Власти им  не препятствовали, а вот вся уникальная библиотека, которая собиралась столетиями, постепенно сгорела в печке особняка. Соседи, получившие ордер на проживание на первом этаже, экономили на дровах - рвали и жгли в печке старинные книги в кожаных переплетах. Какое варварство! Линда видела, что происходило в гостиной,  и плакала по ночам. Сколько уникальных сочинений, собираемых веками её  прадедами, полностью пропало! 
         Лера  снова спросила маму:  - А как тебе удалось сохранить портрет Августины? 
         - Очень просто. Забрала его к себе в комнату, завернула в тряпку и спрятала за постель. Новая мама ничего не имела против.            
         Братья только слушали и сокрушенно качали головами. Все было понятно без лишних слов. Генрих мягко перевёл разговор на другую тему. Он  очень удивлялся маленькой квартире сестры. В Германии так живут только эмигранты. В основной массе все имеют собственные дома или просторные квартиры.
         - А вот так живут семьи советских офицеров, - сказала она, - вы попали в Россию. У нас так обитают  все простые граждане, не считая членов правительства и бывших обкомовских работников, которым достались квартиры в домах времен сталинской застройки.
          Рейнхольд сразу предложил оформить вид на жительство в Германии по программе воссоединения семей. Линда покачала головой:  - Муж не согласится. Так что, будем здесь доживать. Но в гости к вам и на могилу родителей обязательно приедем.   
          Генрих продолжает настаивать на переезде. У него своя торговая фирма, просторный дом под Берлином, супруга и двое взрослых детей. Места хватит для всех. Заодно представится возможность посмотреть родовое древо и документы по генеалогии, которые очень заинтересовали Леру. Как продолжение общения на волнующую тему, она  пригласила дядюшек посетить следующим днем её квартиру,  где захотела расспросить о портрете далекой прапрабабушки и познакомить их с  Александром.               
       … Войдя в  квартиру племянницы, Генрих сразу  впился взглядом в портрет:  - Да это же Августина фон Венцель! Как вам удалось сохранить его?
        - Мама всю жизнь прятала его за кроватью.   
Генрих тут же рассказал ей  длинную семейную историю об Августине, Эльзе, их предках, о поместье, которым раньше владела семья. Рассказ представился Лере сказкой. Разве  могла она подумать, что исторические  обстоятельства обернутся таким неожиданным образом? Теперь становились более понятными все её сны и видения…
        Саша смог присоединиться к гостям только  вечером.  Лера представила  дядюшкам любимого мужчину и отца  ребенка. Разведчик  вежливо поздоровался и сел на диван. Весь вечер Генрих  рассматривал его во время разговоров, а позже обмолвился брату:  - Где я мог видеть лицо этого русского? Странно, не могу вспомнить. Дежавю?..
        … Вот уже неделю братья  находились в Ленинграде. Гуляли по великолепному городу, общались с сестрой.  В ближайшие дни  они с Линдой запланировали совместную  поездку в Калининград,  с нетерпением ждали посещения  родного  Кенигсберга и специально не пригласили с собой в поездку мужа сестры, Леру и Александра - хотели побыть только втроем  и погулять по городу, как в прошлые счастливые времена.
         … В Калининграде родственники сняли номера в центральной гостинице,  оставили в них вещи и сразу отправились бродить по улицам. Перед ними предстал новый, воссозданный после бомбежки город. Все застройки были уже современными. Кое-где в центре еще сохранились жалкие остатки отреставрированных немецких зданий. «Гости» города дошли  до  холма, что  на берегу реки Прегель...
       - Майн Гот, Рейнхольд, смотри,  русские взорвали остатки  замка Тевтонского ордена! Настоящие варвары... Ведь замок не имел никакого отношения ко второй мировой войне и являлся великолепным историческим образцом средневековой готики со множественными историческими экспонатами! Он простоял на этом месте восемь веков! Помнишь небольшую комнату герцога Альбрехта с ее огромным величественным камином?
         - Помню, Генрих. Ее оформил  резьбой по венгерскому ясеню придворный столяр Ганс Вагнер. Еще помню эркерную комнату, в которой был помещен герб, а в его середине орел держал в  когтях серебряную литеру.
         - Между прочим, мебель из покоев королевы Луизы находилась на своем месте вплоть до уничтожения замка.  А картинная галерея, янтарный кабинет?  Интересно, куда все эти экспонаты вывезли  военные?
         - Я знаю, что секретное распоряжение о вывозе давал бывший гауляйтер Восточной Пруссии Кох. Документов не сохранилось. Теперь мы можем только предполагать о месте нахождения  сокровищ, - ответил брату  Рейнхольд.
        - А помнишь знаменитый старинный ресторан «Блютгерихт», находившийся в подвале северного крыла?
       - Да. Внутри мы с тобой не были, но внешне я его отлично представляю по памяти.  А какое неотесанное сооружение они построили вместе него! Генрих, мне хочется плакать.
         - Спасибо покойному Канту. Только благодаря его могиле остался нетронутым Кафедральный Собор. Жаль, что не уцелела галерея  философов «Стоя кантиана».
         - Хорошо, что, хотя бы,  уцелела надпись: «здесь увековечен достойно великий учитель. Юноша, думай о том, как обессмертить себя!»
         - Какая, все же, интересная посмертная судьба у нашего философа…, Рейнхольд, ты не помнишь, кто из наших прозорливых сограждан предложил похоронить его у стен собора?
         - О-о! Так решили  жители Кенигсберга. Кант хотел, чтобы его скромно погребли на обыкновенном кладбище. Жаль, что ни кто из этих  жителей уже не сможет увидеть и оценить положительные последствия своего решения. Надеюсь, что все эти люди  пребывают в Раю.
         - Брат, этот факт уже вполне оценило сегодняшнее поколение.  Не забывай, что русскими управлял диктатор - Сталин. Именно с одобрения Маленкова, бывшего соратника Сталина, через восемь лет после окончания войны городские власти начали постепенно взрывать остатки замка.  А мотивировали они этот поступок тем, что замок угрожал обрушением на проезжую часть и трамвайные пути. Главный архитектор намеревался разобрать средневековые памятники по кирпичикам,  и из этих добротных крепких красных кирпичей мечтал  построить  новые современные дома. Мотивировал он свой поступок экономией государственных средств и, тем самым, хотел обеспечить личный карьерный рост. Вот русские  и получили в подарок   эту уродливую конструкцию на горе Кнайпхофф…
          - Линда, а ты что молчишь? – Генрих вспомнил, что сестра рядом.
          - Вам не понравится то, что я сейчас скажу.
          - Интересно узнать твою точку зрения, - попросил более мягкий, чем брат, Генрих.
          - Я давно привыкла к новому облику родного города.  Сейчас слушаю вас и понимаю, насколько  прониклась русским духом. Надеюсь, что прохожие не знают немецкого. Если бы они уловили смысл  разговора, то обвинили бы нас в русофобии и, в принципе,  были бы правы.
         - Почему?
         - Слишком дорогой ценой русским далась победа. Слишком дорогой.  Вы знаете о блокаде Ленинграда?
         - Да, я  читал об этой трагедии, -  кивнул головой Рейнхольд.
         - О том, что я сейчас расскажу, ты вряд ли читал. Негласная информация.
         - И что же происходило на самом деле?
         - Происходили страшные вещи. В городе, оставшемся без света, воды и продовольствия, ловили,  варили и ели  домашних собак, кошек и подвальных крыс. В одной семье умерла годовалая девочка. Мать не отдала её похоронной команде. Каждый день она отрезала кусок  от маленького тельца, варила и кормила похлебкой двух старших сыновей. Ты бы смог так поступить?
          - Не знаю…, Рейнхольд задумался.
          - И таких голодающих семей с детьми  было множество.  Некоторые использовали в пищу канцелярский клей и куски кожаных ремней - чтобы  их дети выжили. Соседка рассказывала, как её четырехлетний брат всё время просил есть. Мать отвлекала его от еды тем, что давала  в руки  маникюрные ножницы, и он часами стриг на мелкие кусочки старые газеты…, о виселицах и концентрационных лагерях, где массово истребляли людей, вы и без меня знаете. 
          - Не дай Господь более никому пережить такое! -  воскликнул Генрих.
          - Отец моего мужа погиб под Курском, - продолжила Линда. - Его мать, как и многие другие матери, одна поднимала четверых детей. Жили зимой в землянке, питались лебедой... -  пришел карательный отряд и выжег огнеметами деревню. Оставил после себя сплошное пепелище. Вот такие дела... Неимоверно тяжелым испытанием оказалась для русских  война... Надеюсь, вы знаете о разоренных городах,  домах, сожженных дотла вместе с женщинами, детьми и стариками? А сколько детей осталось круглыми сиротами! Вы обязаны их понять.
          - Да. Мы узнали обо всем после окончания войны. Нам стыдно..., - ответил Генрих, потупив взгляд, - чувство национальной вины за развязанную Гитлером войну  еще долго будет жить в  душах немцев,  но сейчас речь идет о  разрушениях архитектурных ценностей.
          - Вот именно по этой причине в первые годы после войны Калининградцы вовсе не думали о «немецких архитектурных ценностях». Они помнили о голоде, страхе, своих разрушенных жилищах и погибших родственниках.  Перед ними стояла иная задача – искоренить  фашистский плацдарм. Тогда важнее было знать – где жить мирному населению. Ведь город был на две трети разрушен. Прошло много лет, прежде чем народ вспомнил о старинной архитектуре…, кстати,  Рейнхольд, от кого ты  так хорошо знаешь про тайную политику бывших властей города?   
          - Мой близкий знакомый долгое время жил на территории Восточного сектора Берлина и имел подробную информацию о прошедших  событиях.  Все же я учитываю то обстоятельство, что русские в этой войне предстали в роли победителей  и имели свои виды на город, а мы, как побежденная сторона,  не могли просить о сохранения памятников архитектуры. Такие унизительные условия продиктовала немецкой нации судьба. За какие страшные грехи она распорядилась поставить нашим  управителем Адольфа Гитлера и разрушила все, что создавалось веками? Мне становится нестерпимо больно, когда я вспоминаю о том, что Восточной Пруссии давно  не существует, а вся ее бывшая территория разделена между Польшей и Россией.
         - Да, Рейнхольд, и я помню об этом всегда. Но Поляки  сберегли  средневековое наследие.
         - Генрих, дело в том, что основное население Польши - католики, и, исходя из истоков веры, они трепетно относятся к старинным костелам и кирхам. Им удалось отреставрировать все уцелевшие после бомбежек исторические памятники, находящиеся на их современной территории. Русские, как мы сейчас видим, совершенно не интересовались европейскими  реликвиями. Их правители всегда считались атеистами.
         - Рейнхольд, я понимаю, что ты отстаиваешь собственную точку зрения, но прошу, не суди русских огульно. Надо побывать в  шкуре несчастных людей, чтобы понять их мотивы поведения…, - еще раз поддержала свою точку зрения Линда.
          - Не будем переводить беседу в спор, -  попросил Генрих, - всем в этой войне досталось. Кому больше, кому меньше. Главное, что мы нашли друг друга.
         
          За разговором   братья и сестра дошли до места, где раньше находилось немецкое кладбище. Перед их удрученными взглядами предстала страшная картина:
         - Майн Гот! Это место, на котором веками покоились останки благородных людей! Ты помнишь, где находились могилы наших предков? А могила нашего многострадального дядюшки Альфреда? Где она? Ничего не осталось! - Рейнхольд заплакал.
          - Линда, куда делись мраморные надгробия и склепы? Кому они понадобились?
          - Мародеры поработали. Их нашли,  осудили и дали приличный тюремный срок.   
          - Одному богу известно, что это за непонятная нация – русские! Только ему известно, что на уме у этих людей. Это про нас они с уверенностью говорят - все немцы варвары, а сами-то не лучше!
         - Рейнхольд, возьми себя в руки, - увещевал его брат, - не все русские так плохи. Среди них есть умные и талантливые люди, но, к сожалению, их меньше, чем зависимых от алкоголя. В России устроили революцию, ее последствия - уничтожение всех лучших людей, которыми гордилась нация. Затем  долгое время властвовал диктатор Сталин, который сумел добить оставшееся  количество интеллигентного и образованного народа. Кто теперь правит страной? Догадался? Именно внуки и правнуки тех самых  малообразованных и невоспитанных людей, которые и устроили революцию. Так чего от них можно ждать, кроме неприятностей?
        - Согласен c тобой, брат.  В то время и у нас правил свой диктатор - Гитлер. Нас также вынуждали к беспрекословному подчинению властям. Хочешь жить - следуй строго установленному порядку, за отступление от правил отправляйся в концентрационный лагерь. Обыкновенные люди всего лишь пешки в большой королевской шахматной игре за мировое господство, живое средство для достижения собственных целей.  Из века в век происходят войны, из века в век  люди отдают свои жизни за очередную амбициозную глобальную идею управления миром, поселившуюся в голове очередного правителя. Таков жизненный цикл.
         - Не все так грустно. Считаю так: если человек прислушивается, что ему тихо нашептывает вселенная и, подчиняясь воле космического разума, следует пути, показанному свыше, он получает полноценную  гармоничную жизнь. А если человек упорно идет по пути, который он выбрал  сам, исходя из жизненного опыта окружающих его людей, то не получит ничего, кроме постоянных проблем и неудовлетворения жизнью. Кстати, Рейнхольд, ты никогда не задумывался, почему священнослужители называют гордыню человеческую смертным грехом?
          -  Нет. Не задумывался. Почему? 
          -  Потому, что человек идет против воли космического разума и выбирает не свой путь, а чужую роль в этой жизни.
         - Если все так просто, отчего люди не прислушиваются к себе, своим чувствам?
         - Их внутренние противоречия, постоянная жажда стяжательства и денег, известности и славы  забивают истинное стремление души. А стремления эти проявляются на уровне очень слабых импульсов, распознать которые может только не испорченный этой гордыней, умеющий внимательно прислушиваться к себе человек. Именно такие импульсы и называются интуицией.
         - А как же успехи людей? Разве быть успешным грешно?
         - Все успехи, которые не приносят удовлетворения и гармонии душе, считаются ложными и временными. Душа первая начинает болеть, затем, постепенно, начинает давать сбой и  заболевать весь организм. Человечество никогда не станет бессмертным, пока не изживет в себе гордыню.
         - Генрих, оказывается, ты у меня философ! Недаром наш прадед дружил с Иммануилом Кантом,  - пошутил Рейнхольд.
         … С помощью сестры братья добрались до района, где  теперь находится улица Кутузова. Практически все особняки  в этой части города уцелели. С  волнением в душе они подошли к своему бывшему дому.   
          Соседи Линды, совсем пожилая семейная пара, сразу же узнали её и впустили гостей  в дом.   
          Попав в гостиную, они  удивились: посредине комнаты был накрыт парадной скатертью  старинный обеденный стол, ранее принадлежащий их семье.
          - Надо же, его не сожгли! Как приятно снова сесть за него! - воскликнул Рейнхольд  на немецком, - и камин цел и  печка,  даже кафель голландский остался.  -  Он незаметно переглянулся с братом.
          Гости и хозяева сели за стол, выпили за приезд, потом за воссоединение семьи. Оказывается, что и соседи из рядом стоящих домов уже знали новость  о приезде и чудесном воссоединении родственников. Прожив, бок о бок, столько лет, никто из них не подозревал о таких  обстоятельствах.  В дверь звонили без конца, просили Линду выйти во двор и рассказать чудесную историю подробно.
          Братья дождались, когда старики и сестра выйдут из дома, и  подошли к камину.  Генрих прошелся ладонью по  самой верхней угловой  кафелине и с силой нажал на неё.
          - Не та, попробуй  нажать на эту, - подсказывал ему брат.
Генрих надавил на соседнюю.  Дверка маленького тайничка-сейфа с натугой  подалась внутрь. Мужчина  засунул  руку в сейф,  нащупал металлическую коробку, вытащил её  и  быстро передал  Рейнхольду. Тот положил её в небольшую сумочку, а Генрих, тем временем,  прикрыл тайник.   
          - Удивительно, что коробка  осталась цела.  Жильцы ничего не нашли.    
          - Отлично, Рейнхольд,  нам снова повезло.
          - А что с книгами? Я хорошо изучил каталог, составленный отцом по памяти. Неужели действительно не сохранилось ни одной?! Венская книга Бытия; Песня Песней; О жизни пресвитерской Генриха из Мельк; О жадности «дикого человека»;  Генрих Сузо; Иоган Таулер; Гуго де Монфор; Эрразм  Роттердамский; Ульрик фон Гуттен…,  Коперник, Шиллер, Гёте, Ницше, Братья Гримм..., неужели русские не оценили всей уникальности собрания?
         - Как видишь, Генрих. Разбираться с культурными ценностями немцев не входило  в задачу новой власти.  Теперь часть  старинных дубовых шкафов забита советской литературой и посудой.  Скорее всего,  другую часть  шкафов тоже сожгли и поставили вместо них современную мебель. Сестра  не зря предупредила нас,  не хотела, чтобы  случился шок при посещении дома.
         - Варвары. Наши предки тряслись над старинными рукописями,  хранили,  как зеницу ока своего. Выходит, что зря.
         - Возможно..., отчасти.  Но Каббала не поместилась в тайник, и Мама категорически запретила отцу брать её с собой, дабы не накликать еще больших неприятностей на семью.  Представляешь, что могло бы случиться, если бы библиотеку не сожгли, а конфисковали, и  древний текст попал в руки  к Сталину?
         - Ты как всегда прав, брат…, проведение распорядилось так, что Каббала пошла в огонь вместе с остальными книгами.
         - Да. Так же, как  ашкенази шли на смерть..., общность судьбы.       
         …Линда с соседями возвратились в гостиную только минут через двадцать. Братья чинно сидели за столом и о чем-то тихо разговаривали.
         К вечеру,  отдав старикам подарки, привезенные из Германии, гости попрощались с жильцами и  отправились в гостиницу, где  сразу позвали  сестру к себе в номер. Убедившись, что дверь закрыта, Рейнхольд достал из сумки ржавую металлическую коробку, открыл её и  выложил  на стол содержимое - несколько старинных золотых колец, медальон,  две пары золотых сережек, дорогое  колье с бриллиантами. У Линды округлились глаза:  - Откуда  драгоценности?
         - Перед тобой наши семейные реликвии, - ответил Рейнхольд, - которые пролежали всё это время в тайнике камина. Папе удалось  спрятать их перед тем, как покинуть дом. Родители рассказали нам о драгоценностях и настоятельно  просили забрать, если когда-нибудь наступит подходящий момент. Они никогда не сомневались в том, что реликвии вернутся в семью каким-нибудь неожиданным образом.
         - Когда вы успели? – только и нашлась, что сказать Линда.
         - Мы успели открыть тайник, пока вы разговаривали на улице, - уточнил Генрих.
Линда только ахнула в ответ.
         - Как вы  перевезете их в Германию, через границу?  - спросила  сестра.
         - Мы не повезем их. Ты заберешь с собой в Ленинград. Часть колец и сережки оденешь на себя, часть положишь в сумку. Это твоя личная собственность. Посмотри на родовое кольцо с изумрудом,  доставшееся нам от дядюшки Альфреда. Как играет камень! Передашь его своему зятю после того, как он официально женится на Лере...,  но не хватает еще одного – женского кольца с изумрудом. Оно осталось где-то в России, у потомков барона фон Тиссена. Необходимо разыскать их. Тогда кольца будут и дальше защищать потомков нашего рода. Ты же помнишь историю, которую рассказал дядя перед смертью?
         - Примерно. Да и как искать? У кого спрашивать?
         - Пока не знаю. Думаю, сейчас это сделать гораздо проще. Документы в архивах  теперь более доступны. Со многих из них сняли гриф секретности. Будем посылать запросы и ждать ответы. Тебя нашли, найдем и их.
        Через два дня  сестра посадила братьев на автобус Калининград - Берлин и возвратилась домой. Мужу Линда решила  не говорить ничего. На старого коммуниста и  так свалилось слишком много информации. Он всегда ненавидел фашизм и немцев соответственно, а тут такое! Линда решила  перевезти  драгоценности  в  квартиру  дочери.



19

ПЕРСПЕКТИВА ЛИПОВОЙ АЛЛЕИ


      « ... В перспективе липовой аллеи появляются очертания стоящегося Храма, который никогда не будет достроен. Сюда стекаются изо всех стран люди, отмеченные не особыми талантами, не профанскими заслугами, не богатством, не родовитостью, не пойманной за хвост славой, а тайной печатью посвященности. Они никем не призваны - они сами себя нашли и взаимно утвердили. Братская цепь кафинскими узлами связала их воедино и отделила от злобствующего, больного, непросвещенного мира, который должно пересоздать…
Величавый Храм растет и вширь и ввысь, - но масштабы его таковы, что только все человечество могло бы общими дружными усилиями довершить его постройку единым куполом. Дожить до этого не мечтает ни один каменщик; он довольствуется своим малым вкладом, - и он умирает, завещая свое дело мастеру новому, который, может быть, переделает заново всю его работу, потому что лучшее враг хорошего, истина никому не известна...».
(Михаил Осоргин)



        Александр обсуждал произошедшие события с Лерой. В этот момент позвонила Линда и попросила разрешения срочно приехать. Через час взволнованные члены семьи уселись на диван, принялись рассматривать украшения и слушать сбивчивый рассказ мамы.
        Лера взяла кольцо с изумрудом в руки и  внимательно разглядела его. На обратной стороне  она заметила старую почти стертую надпись и спросила:  - Кому принадлежало такое необычное кольцо? Наверное, муж сделал дарственную надпись для супруги?
       - О-о, это отдельная история! –  Линда  начала подробно рассказывать  легенду, передающуюся из поколения в поколение:  - Когда-то давно, в средние века, в Богемии жил наш предок - ювелир и алхимик. Он и изготовил два кольца с изумрудами - мужское и женское. На их внутреннюю часть  нанес гексаграммы,  защищающие  потомков рода. И действительно, род наш не прекращается. Сколько бы несчастий  не происходило, всегда есть кто-то, кто остаётся на плаву и имеет потомство. Случай с нашей семьей характерен. Для того, чтобы жизнь у тебя, доченька,  наладилась, необходимо найти обладательницу второго кольца - женского. Похоже на мистику, но факт остается фактом. Защита работает.   
        Разведчик внимательно  слушал, стараясь не упустить ни малейшую деталь …,  - интересный рассказ,  вы, правда, верите во всё это?
        - Уже и не знаю, верить или нет. Для начала необходимо  найти родственников по фамилии Тиссен.
        Александр   взглянул на Валерию и предложил: - Попробую помочь вам в поиске. Расскажите, пожалуйста, чем  занимались  родственники в России, и при каких обстоятельствах потерялись.
       - Знаю только, что мой покойный дальний родственник - дядюшка Альфред фон Тиссен оставил в Петербурге  супругу и маленького сына. Что с ними произошло дальше, неизвестно.
       - Сведений конечно маловато, но я постараюсь…
       Проводив Линду до остановки, Саша обнял Леру, заглянул в её  зеленые глаза и предложил: - Давай поедем в ближайшее время  к  историку, что занимается генеалогией. У меня есть вопросы, на которые  хотелось бы  получить ответы. Пора и о моих родственниках навести справки.
       - Да, уже назрело.  Столько времени собираемся доехать до него, и все некогда. Вернемся домой, и я ему сразу позвоню…
         …Павел Иванович согласился принять молодых буквально на следующий день.  Лера  была удивлена его огромной библиотекой и базой данных о дворянских родах, проживавших в России до революции. Он принял молодых  в просторной  комнате, обставленной  старинной мебелью из красного дерева, усадил  на диван  и внимательно выслушал  рассказы  обоих, затем  подробно записал все имеющиеся факты, имена, фамилии, примерные  даты рождения и смерти, которые  были  известны, и пообещал взяться за работу в ближайшее время.   
        После посещения Павла Ивановича Саша повёз Леру в свою  квартиру. Он захотел переночевать там, так как историк жил неподалеку.  Лера попала  сюда впервые и с любопытством приготовилась к осмотру  квартиры на Фонтанке, недалеко от цирка.
          - Вот  два наших окна, на втором этаже, - Саша показал рукой наверх. Окна выходили во внутренний двор-колодец.  – Дорожного здесь шума почти не слышно, только подвальные кошки иногда затевают разборки…, проходи в парадную…
          Лера поднялась по мраморной лестнице на просторную  лестничную площадку, где находились две квартиры. Одна против другой.  Саша открыл металлическую дверь, что справа.
          - Не пугайся холостяцкого жилища. Убираю его от случая к случаю.
          - Не оправдывайся, я понимаю, что ты вечно занят.
          - Она прошла по широкому  коридору и попала в просторную гостиную, где  заметила пыльную посуду в серванте и давно не чищенный напольный ковер, потом заглянула в  довольно большую кухню с круглым столом пятидесятых годов, покрытым льняной скатертью с вышивкой по краям, и  возвратилась в коридор.
           - Саша, это твоя комната? – Лера показала рукой на дверь, что слева по коридору.
           - Нет, тут спальня. Можешь посмотреть.
          Лера приоткрыла дверь и заглянула в комнату. Массивная дубовая кровать упиралась в подоконник. Шкаф стоял напротив. К одной стороны кровати приставили трюмо, к другой тумбочку.   
          - Твоя квартира явно больше моей, - заметила девушка.
          - Всего на одну комнатёнку.
          - И где же она?
          - Вход с кухни.
         Только сейчас  Лера заметила еще одну дверь. Её скрывал холодильник.
          - Саша, а почему вход с кухни? 
          - Да потому, что после революции одну квартиру, состоящую из шести комнат, разделили на две. Вот мне и досталась комната горничной.
          - Теперь понятно.  А заглянуть в неё можно?
          - Прошу, только не сегодня! Не заставляй меня краснеть!
          - Хорошо, не заставлю.         
          - Спасибо. Чай будешь?
          - Нет. Я бы приняла душ и легла.
          - Тогда пойдем в спальню, я поищу чистое полотенце… и найду новое «парадное» постельное бельё…       
          Разведчик открыл дверцу старинного шкафа. Прямо ему под ноги  посыпались  сбитые  в кучу джемпера...
          Под насмешливым взглядом любимой он раздраженно затолкал их обратно.
          - Чего смеешься, ведь знаешь, что дома я бываю редко…, черт, где же стопка чистого белья?!
          - Не мучай  шкаф. Я сама найду.
          - Попробуй. – Саша с радостью уступил ей место у раскрытой дверцы.
          Лера пригляделась,  вытащила затолканные в угол  мятые банные полотенца, затем ухватилась за край  цветного пододеяльника  и потянула его на себя.  В этот же момент на пол упал миниатюрный холщовый мешочек. С любопытством раскрыв его,  Лера извлекла на свет женское  золотое кольцо с крупным овальным изумрудом. Она с удивлением рассматривала  густо-зеленый  массивный камень. На обратной стороне  кольца была гексаграмма.
          - Саша,  что за кольцо выпало из шкафа?
          - «Ба-а! Ведь  его папа подарил маме в день свадьбы! И как я забыл?!  Мама никогда не носила его, а просто хранила, как дорогой подарок.  Надо же, попалось  нам на глаза именно сейчас!
          - Тебе не кажется, что оно очень похоже на кольцо моей мамы?
          - Это вряд ли.
          - Ты сомневаешься?
          - Да. В моём роду точно не было немцев. Простое совпадение, - отмахнулся Саша от  спонтанной версии.  - Дай его сюда, – он взял кольцо из рук Леры,  положил обратно в мешочек и засунул подальше, в глубину самой верхней полки шкафа. «Пусть лежит и ждёт своего часа», - решил было он, но Лера не сдавалась.
        - Возьми кольцо с собой, ну пожалуйста,  сравним его с нашим.
        Понимая, что на сей раз ему не отвертеться, разведчик согласился. 
        ... Дома у Леры  они сравнили два кольца и убедились, что кольца действительно полностью схожи, да и гексаграммы  совпадали. Лериному изумлению не было границ.
        - Получается, что мы каким-то образом состоим в родстве?  - испуганно спросила она.
        Александр успокоил её:  - Родство очень дальнее, от каких-нибудь общих средневековых предков,  не больше.  Ничего страшного. Если мы  окажемся братом и сестрой, к примеру, в восьмом колене, так это и не родство вовсе. Давай подождем, что сумеет найти Павел Иванович. 
      
***

 …Два месяца прошли в томительных ожиданиях. Наконец, историк позвонил  и снова пригласил Леру и Сашу  к себе. Молодые морально приготовились выслушать все, что скажет специалист.
        А слушать пришлось много. Часа три он рассказывал о древнем роде фон Тиссен, потом спросил Александра:  - Не было ли у вашего отца  и есть ли и у вас признаки интересной болезни – костных наростов на сухожилиях, которые появляются обычно после тридцати лет?
Тот утвердительно кивнул головой:  - Да, у отца были и у меня уже появляются. При последнем диспансерном обследовании хирург заметил  начало редкой болезни. Он назвал ее Контрактура Дюпюитрена.
        Павел Иванович улыбнулся:  - Вот еще одно доказательство вашей принадлежности к древнему роду фон Тиссен. Эта болезнь, полученная от рыцарей,  передается из поколения в поколение на генетическом уровне. Английские ученые доказали ее интересное происхождение. Ваши далекие предки сражались тяжеленными мечами, которые держали двумя руками. И в те времена мужской организм усиленно работал на свою защиту. Вероятно, для того, чтобы на руках не лопались сухожилия от сильного напряжения, с тыльной стороны ладоней со временем  образовывались костные наросты. Так эта болезнь проникла в генетическую память и стала передаваться по наследству. Вылечить её невозможно. Можно только сделать операцию - убрать  наросты, и более ничего.
        - Да, я знаю, Павел Иванович. Прискорбно, но факт. Ничего с этим не поделаешь. Придет время, займусь  руками, но сейчас  не хочется думать о грустном.
       - Простите меня, Александр, я лишь объяснил, что неспроста задал вопрос о болезни. Еще раз подчеркну, это генеалогический факт...
       Кстати, я занимался генеалогией декабристов и нашел интересный материал: один из ваших предков, Готгард фон Тиссен, состоял в масонской ложе и был ее активным членом.
       - Ничего себе! - только и смог ответить на это Саша. - Расскажите поподробнее, пожалуйста.
       - Подробнее? Хорошо. Сообщаю, что знаю: Готгард  и его брат, Филипп - это другая ветвь рода фон Тиссен, происходящая также от вашего общего предка, Фабиана -  состояли членами Южного общества и дружили с Александром Николаевичем Муравьевым-Апостолом, который настоял на том, чтобы члены вышеупомянутого общества  вошли в ложу с благородной целью духовного роста. Что из этого получилось, вы знаете. Нравственно-философский смысл масонства  остался  в мыслях, а на деле получился необдуманный бунт против царя и его правительства. После восстания на Сенатской площади, один из братьев фон Тиссен - Готгард, полковник Полтавского полка,  был отправлен в ссылку вместе с Муравьевым-Апостолом и работал на рудниках Сибири более  пятнадцати лет. Имея крепкое здоровье, он выжил, получил амнистию и вернулся в Петербург. Его младший брат Филипп, скрылся от гнева царя в одном из поместий Житомира, сменил фамилию, женился на дочери настоятеля местной церкви, а затем и сам принял духовный сан.
        Во время голода 1922 года он посадил всю свою многочисленную семью на подводы и выехал в Брянскую область, где его потомки живут до сих пор. Их образовалась целая деревня. Все работают в колхозе и занимаются сельским хозяйством. Вот такие метаморфозы судьбы произошли с вашими дальними родственниками.
       - Да, восстание и революция  основательно исковеркали судьбы людей. К сожалению, ничего поправить уже нельзя. Поздно.
       - Зачем поправлять? Не вижу смысла. Все равно, Господь распорядится по-своему.
       - Верно, Павел Иванович. На все воля божья… -  вздохнул Саша.
       - Друзья, мы с вами отвлекаемся от основной темы: в архиве МВД я нашел личное дело капитана Николая Альфредовича Зеленского.  Александр, слушайте внимательно! Дальше я буду рассказывать  про Вашу прабабушку.
       Павел Иванович посмотрел на разведчика  поверх очков и продолжил: 
       - Прошло лет двадцать после революции. Наталья поменяла фамилию себе и сыну на девичью – Зеленские и  всё  оставшееся время прожила в Ленинграде. Она так и не нашла никаких следов  мужа. Их сын Коленька закончил академию внутренних войск и поступил на службу в НКВД. Помогли Наташины связи в главном управлении. Молодому следователю предстояло бороться с расхитителями и бандитами. Такая профессия сына устраивала Наталью. Во всяком случае, семью не трогали.
        В поликлинике НКВД Коленька Зеленский познакомился с милой воспитанной барышней Татьяной, которая работала там врачом терапевтом. После недолгих встреч он привел её в дом и представил матери, а еще через два месяца они расписались в ЗАГСе.   
        От этого брака появилось новое поколение фамилии Зеленские. Татьяна родила двух сыновей погодков – Анатолия и Сергея.  И опять семейное счастье длилось недолго.
        Началась Великая Отечественная, а вскоре и блокада Ленинграда. Николая забрали в ополчение. Надо было охранять дорогу жизни, проходящую по льду Ладожского озера. При очередном обстреле его ранило, он упал в полынью, с трудом выбрался оттуда,  но получил воспаление легких и скоропостижно умер.
        Наталье удалось отправить детей с бабушкой за Урал, а сама она осталась рыть окопы в голодном и холодном  городе. Несчастная женщина  не смогла дожить до снятия блокады всего несколько дней, умерла от истощения. Вернувшись после окончания Великой Отечественной войны, сыновьям пришлось жить с бабушкой в одной комнате. Квартиру уплотнили. Им подселили жильцов соседних домой, разрушенных при бомбежках.  Детство у мальчиков было тяжелое, впрочем, как и у всех послевоенных детей. Однако, они смогли получить высшее образование и устроиться в жизни. Ну, а остальное Вы все знаете, - закончил  рассказ Павел Иванович.
        В комнате повисла минутная тишина. Собираясь с мыслями,  Саша достал из сумки два кольца, подал их историку и задал вопрос:  - Павел Иванович, вы видите,  что кольца похожи, как близнецы, разница только в том, что одно - более крупное – мужское, а другое женское?   
       Историк взял лупу,  рассмотрел кольца со всех сторон и пожал плечами.
       - На мой взгляд, ничего сверхъестественного. Подобные парные кольца раньше были у многих дворянских семей.
       - Дело в том, - не унимался Саша, - что одно кольцо принадлежит мне, а другое Лере.
       Павел Иванович многозначительно  произнес:
       -  Я еще не сказал самого главного: Вас разыскивают родственники из Богемии. Это семейная пара -  Адольф и  Амалия фон Линд. Думаю, что они подробно смогут ответить  на все оставшиеся у вас вопросы. Вот их адрес и телефон. Звоните, пишите. Я свою часть работы закончил.



20

ЧЕГО ЖДАТЬ ДАЛЬШЕ?


          Валерии не спалось. События навалились на  семью снежным комом. «Чего ждать дальше и какие родственники из Богемии ищут нас?  Давненько я не посещала Казимира Эдуардовича...,  необходимо поблагодарить его и пересказать  события, которые произошли со мной за последнее время...».
         - Саша, хочу познакомить тебя с одним человеком.
         - Что за человек?
         - Умный и проницательный практикующий психолог. Давай сходим к нему вдвоем, пока у тебя есть время.
         -  Не люблю я психологов, но если ты настаиваешь, пойдем.
         Буквально на следующий день они оказались  в кабинете Казимира Эдуардовича. Лера довольно сбивчиво, на эмоциях, рассказала ему о своем знакомстве с Сашей и о неожиданно открывшихся фактах из биографии мамы.
Тот внимательно выслушал и выдал резюме:
          - Валерия, я не сомневался в том, что вы дойдете до истины. Вселенная дала вам шанс. Это было понятно мне с первого дня нашего знакомства.
          - Я оправдала ваши ожидания?
          - Несомненно…, - продолжал  радоваться достижениям психолог, - надо же, как четко сработала  родовая память! Наконец-то моя теория подтвердилась фактами!
          - Лерочка, нам пора, - Саша боялся  услышать предположения Казимира Эдуардовича  об их с Лерой совместном  будущем.         
          - Более не задерживаю, - грамотно отреагировал психолог на реплику, - счастья вам и благополучия!
         - Спасибо, Казимир Эдуардович. -  Лера  тепло распрощалась с психологом и еще раз поблагодарила его за бесценную помощь, которую тот оказал.
         По дороге домой  она спросила Сашу:  - Тебе понравился Казимир Эдуардович?
         -  Ну как  сказать..., мощный мужчина,  умный. Сразу понятно, что владеет техникой гипноза и увлекается эзотерикой. 
         - Увлекается, это мягко сказано. Он профессионал своего дела.  А ты раздумывал, идти или нет. Если бы не он, мы бы не встретились.
         - Почему?
         - Я могла не подойти к тебе, тогда, в универсаме.
         - Ну, ведь подошла?
         - Это потому, что Казимир Эдуардович заставил меня в мелких деталях прописать на бумаге черты и характер мужчины, с которым хочу познакомиться. Я запомнила, что написала и, благодаря этому,  рассмотрела тебя. В твоем облике нашлись все прописанные мною черты, ну а характер я изучила позже.
         - Ах вот как!
         - Саша, ничего случайного в жизни не бывает. Что захочешь, то и получишь. К своим мыслям и желаниям стоит относиться предельно внимательно.
         -  Философ ты мой, не морочь мне голову, я за рулем. 
               
               
                ***

         За прошедшие два с половиной месяца все  свыклись с происходящими в семье чудесами. Обсудив  новые открывшиеся детали родословной с мамой, Генрихом и Рейнхольдом,  Лера окончательно убедились, что Саша и есть именно тот прямой потомок рода баронов фон Тиссен, которого  давно ищут.
         Генрих незамедлительно сообщил об этом событии семье фон Линд. В телефонном разговоре баронесса Амалия попросила  приехать  и взять с собой оба кольца с гексаграммами. Вскоре Лера и Александр получили официальное приглашение от родственников и в срочном порядке  улетели в Чехию.
          В аэропорту Праги их встретил секретарь баронов фон Линд - щупленький  молодой человек в очках,  родом из Австрии, знающий пять европейских языков. Он окинул высокомерным  взглядом сначала Леру, затем и Сашу и манерно пригласил сесть  в новенькую  «Шкоду».
         По дороге секретарь, которого звали Франц, рассказал о себе: -  Я хорошо знаю пять иностранных языков. Если угодно, могу разговаривать по-немецки, по-чешски, по-испански, по-итальянски.
        - Лучше по-немецки, - попросила  Лера.
        - Ок..., считаю своим долгом предупредить вас, что барон и баронесса  есть благородные и воспитанные люди, получившие достойное образование. Обращаться к ним необходимо вежливо. Они не воспринимают неучтивое обращение и могут отказать вам в приеме. Подобное  уже случалось с другими родственниками.   
       - А что, по-вашему, означает неучтивое обращение? – уточнила Валерия.
       - Это означает, что в разговоре с ними нельзя употреблять сленг, нельзя повышать голос,  нетактично обращаться друг к другу, громко и некрасиво смеяться, вести себя развязно, много пить и курить, как принято у  русских.
       - Достаточно, -  перебила она его речь, - мы  не относим себя к роду невоспитанных и пьющих людей. Этикетом тоже владеем и не считаем  возможным слушать  подобные разъяснения. - Валерия  сама не ожидала от себя такого тона. -  Я ношу ребенка, уже на пятом месяце беременности,  и нервничать мне нельзя. Так что, прошу не учить меня хорошим манерам. Между прочим, я их у вас, пока, не заметила. 
        Молодой секретарь  покраснел и замолчал.  Саша взглянул  на любимую  и потихоньку хмыкнул, отвернувшись в окно.   
        Оправившись после первого замешательства, Франц решил загладить ситуацию и активно рассказывал о местах, мимо которых  проезжала машина.  Лера снова едко заметила:  - То, о чем вы говорите сейчас, более интересно, чем то, что вы пытались нам объяснить ранее.
Франц  сконфуженно улыбнулся.    - Ваш характер очень похож на характер баронессы. Думаю, вы подружитесь.
        - Я в этом и не сомневаюсь, - ответила Лера и попросила Франца:  - Расскажите подробнее о баронессе Амалии.
          - О, баронесса Амалия очень необычная женщина! Она видит людей насквозь. Скрыть от нее практически ничего не возможно. Все тайное становится явным. Она до сих пор остается лидером в семье. Старый барон Адольф всегда ей подчиняется. Баронесса очень хорошо умеет принимать правильные решения, так как обладает очень развитой интуицией. Я пытаюсь учиться у нее.
       - Как интересно, полезные сведения! - «Оказывается, Франц большой болтун» - заметила Лера. 
        …Четыре часа, проведенные в дороге,  пролетели  быстро. Машина  въехала в старинные ворота родового поместья фон Линд.
         Поместье занимало обширную территорию с просторным внутренним двором, в конце которого виднелся небольшой замок, приютившийся на высоком берегу горного озера.
         От дороги, идущей вдоль шикарного ухоженного сада к замку, раньше приходилось подниматься в гору. Недавно швейцарская фирма оборудовала для престарелой четы  небольшой лифт, и проблемы с длительным подъемом устранили. Барон Адольф обустроил в башне замка наблюдательную площадку и установил там мощную подзорную трубу. Целыми днями он рассматривал окрестности и таким образом отдыхал от  властной супруги.
         Случилось неприятное. У барона не осталось наследников. Единственный сын умер еще ребенком, а баронесса больше не смогла иметь детей. Всю свою  длинную жизнь они посвятили друг другу. Дожив до восьмидесяти пяти лет, оба  сохранили ясный ум и четкую ориентацию в пространстве. Есть только одно единственное неудобство. В последнее время Амалия передвигалась только при помощи палочки и отказывалась от коляски.
         Несмотря на преклонный возраст, баронесса  всегда  ухожена и элегантна, что нельзя сказать о её муже.  Обычно Адольфу  всё равно, как он выглядит. Амалии приходилось с боем заставлять его переодеваться к ужину.
         …В начале войны чета фон Линд перебралась в Марокко, где жил высокопоставленный друг барона.  В Африке Адольф занимался  переводами  с арабского  на чешский и немецкий, а так же писал труды по восточной археологии. Семья прожила на Марокканском побережье более тридцати лет. Богемское поместье и замок  национализировало государство, так что о возвращении «в никуда» вопрос не обсуждался.
        Только совсем недавно, после развала социалистического лагеря, чешское правительство возвратило  собственность семье фон Линд. Они с радостью перебрались на Родину и умудрились  привезти с собой и разместить в замке огромную коллекцию старинной восточной посуды и картин. Коллекцию эту, с помощью влиятельного покровителя, барон собирал на протяжении многих лет.
        Теперь в замок привозили туристов, которые с большим интересом рассматривали содержимое нижних этажей.  Баронесса запрещала пускать посетителей на смотровую площадку - желала, чтобы любопытные взоры не мешали  мужу наслаждаться великолепным  видом окрестностей. 
        По возвращении в поместье  Амалия и Адольф были приятно удивлены. За тридцать лет никто так и не смог найти вход во второй потайной кабинет Мастера. Вся библиотека и старинные приборы открылись перед ними через столько времени в грязном, запыленном виде, но совершенно целые.
        Амалия осталась  довольна. Есть, что показать будущим поколениям.
Главное, - частенько повторяла она Адольфу, - определиться, кому оставить все это солидное состояние. Из многочисленных родственников, расплодившихся по всему миру, её, по той или иной причине, никто не устраивает. Единственное русское ответвление пока ей не  знакомо. Революция и железный занавес сделали свое дело. Узнать что-либо  не представлялось возможным. На запросы в органы власти и архивы ответов просто не приходило. А ведь именно там остались потомки Эльзы! Именно они были главными претендентами! Интуитивно Амалия чувствовала, что скоро все  разрешится каким-то, пока неизвестным образом. Как всегда, она оказалась права. Поначалу  рассказ  Генриха воспринялся ею как сказка. Баронесса не поверила, но через некоторое время, когда данные подтвердились,  окончательно поняла, что искала в правильном направлении. Оставалось только посмотреть на Валерию с Александром, а также на реликвии, которые прибудут вместе с ними.         
         … Франц достал мобильный телефон и позвонил: - Мы у входа, встречайте.
         На крыльце появился слуга, открыл дверь машины, любезно подал Лере руку, подождал, когда выйдет Саша и прикрыл дверь. Второй слуга взял чемоданы и понёс  их в дом.  Молодые прошли следом в большой зал, где их встретил галантный мужчина.
         - Добрый день! Я управляющий поместьем, Марк  Манцевич. Барон и баронесса сейчас выйдут. Присаживайтесь.
Лера с Сашей сели на диван. « Диван явно  старинный, интересно, какой эпохи?» - пронеслось  в  голове у девушки...
         Через пару минут из боковой двери вышла опирающаяся на трость элегантная пожилая женщина, а за ней мужчина такого же возраста.  Молодые поднялись с дивана. Саша вежливо наклонил голову, приложился губами к кончикам пальцев баронессы,  затем  поздоровался с бароном крепким рукопожатием. Баронесса же подошла к Валерии и расцеловала её в одну и другую щеку. Девушка  сделала так же. Потом баронесса  отошла на пару шагов назад, внимательно посмотрела  на неё и воскликнула:  -  Дорогая, как ты похожа на Эльзу фон Линд! Я искренне рада твоему приезду. Мы  обязательно подружимся,  и нам есть о чем поговорить и что обсудить.
         - Госпожа баронесса, спасибо за комплимент.  К сожалению, я не знаю, кто такая Эльза.  Ведь  столько лет мы не имели информации. Все последние события развивались стремительно,  как в сказке.
         -  Милая моя, я отвечу на твой вопрос, но прежде всего, прошу: зови меня просто Амалия.
         -  Хорошо, Амалия. Постараюсь называть вас так.
         - Да, именно так, - продолжала баронесса, - мне уже рассказали  историю о вашем знакомстве. Но  не думаю, что это сказка. Все складывается так, как и должно сложиться. Так проявляется родовая память. На подсознании вы искали друг друга и нашли. Вы оба энергетически мощные молодые люди, и каждый способен считывать информацию с партнера. В настоящее время об этом явлении не принято говорить, а раньше в этом никто и не сомневался.
        Разговор прервался  -  вынесли на подносе шампанское. Родственники подняли бокалы за приезд и знакомство.
        Через несколько минут после обмена любезностями управляющий показал  комнату, где предстояло жить молодым, и рассказал  о программе   их дальнейшего пребывания: - Вас ждут к торжественному ужину через полтора часа. Форма одежды  вечерняя. Александр, вам рекомендовано надеть костюм с галстуком или бабочкой, а вы, Валерия, должны выйти к столу в закрытом платье. Ожидается приезд высокопоставленных друзей баронов фон Линд.
        - Спасибо за напоминание, Марк. Можете идти.
Они разложили  вещи и обсудили увиденное и услышанное только что.
        - Хм…, как ты быстро вошла в роль баронессы, мне нравится!
        - Не прикалывайся, учись соблюдать приличия.
        - Да-а-а-а?
        - А ты как думал? То ли еще будет!
        - Ладно, учту. Знаешь, что я заметил?
        - Что?
        - При поцелуе я обратил внимание,  что на пальце баронессы одето кольцо с крупным темно-красным камнем.  Вероятно, тоже обручальное и тоже старинное. Иного не дано.
        -  Узнаем об этом позже. Уверена, что баронесса еще расскажет нам многое. Мы вообще, толком, ничего до конца не знаем и не понимаем.
        - Согласен. Посмотрим, что будет дальше. Даже не расслабиться. Этикет придется соблюдать и следить за каждым своим словом.
        - Да, тут тебе не квартира в  Ленинграде, где позволено делать все, что угодно. Ничего, выдержим.

                ***

         Ужин накрыли за огромным старинным столом, где могли бы поместиться человек восемнадцать - двадцать, не меньше. Сервировка получилась отменная -  серебряные приборы, фужеры и стаканы из богемского хрусталя, тарелки из мейсенского фарфора.
         Валерия приятно удивилась при виде такого великолепия и спросила:  - Амалия, как вам удалось  сохранить антикварное стекло? 
        - Это всего лишь половина того, что имела семья. Этот сервиз мы смогли вывезти с собой в Марокко, остальное стекло, естественно, пропало в неизвестном направлении. Ты не представляешь, как все сложно происходило! Каждую тарелку, каждый бокал пришлось очень хорошо упаковать - завернуть в бумагу, потом в материал, сложить в деревянные ящики и пересыпать соломой. По границе нас чуть не обворовали, но, к счастью, все обошлось. Ящики были очень тяжелые, их просто не смогли вытащить из машины.
         Наконец, приехали друзья. Ими оказалась пожилая пара из Карловых Вар. Граф и графиня доживали свой век в Чехии, а их дети эмигрировали в Вену.
         На стол подали  два вида овощного салата, артишоки, затем, на большом блюде, внесли жареных перепелов.
          Саша поинтересовался у барона:  - Откуда вам доставляют перепелов?
         - Из горной Австрии. У нас имеется свой поставщик.
         - А артишоки откуда? - продолжал спрашивать Саша.
         - Артишоки из Швейцарии, -  уточнил  Адольф. - Поставщики - семейные фирмы  остались еще довоенные. Сейчас  дело продолжают их внуки. Старинные традиции поддерживают во всех приличных семьях Европы.   
         - Здорово, - ответил Саша, - в России  давно забыли о подобных традициях.
Может быть, новая власть и возродит что-то, но  это произойдет не скоро.
         - Да, России еще долго придется догонять Европу. Семьдесят лет советской власти сделали свое дело,  - вздохнул барон и продолжил: -  Долгое время я сочувствовал тем, кому пришлось жить в  этой бестолковой стране. Теперь мое сочувствие  сменилось на презрение. Кто такие «новые русские»? Надеюсь, вы понимаете, о чем я говорю? – Барон обвёл многозначительным взглядом  присутствующих за столом.
        - Успокойся, Адольф, - прервала его баронесса, - тебе нельзя волноваться.
Барон тут же сник, опустил глаза в тарелку и  разрезал пополам артишок...
         После ужина мужчины отправились в кабинет под предлогом поиграть в покер, женщины,  прогуливались  по аллеям сада.
         Амалия взяла Леру под руку и начала  издалека:  - Дорогая, расскажи, как вы живете в России, какие отношения у тебя с Александром? Вы  состоите официально в браке?
        - Нет, не состоим.  Он не предлагает и всячески уходит от этой темы. Я не могу понять причину такого поведения. Знаю точно, что он меня  любит, что больше у него никого нет, и родители давно умерли. Есть какая-то скрытая причина.
        - Я  помогу тебе. Вместе у нас все получится. Я прекрасно знаю, как  можно поправить положение и примерно догадываюсь, чем занимается  Александр. Об этом я расскажу позже.
        - Когда?
        - Какая ты нетерпеливая! Не волнуйся, все произойдет очень скоро. Пока, гуляй, дыши воздухом, тебе с  дочуркой полезно. Кстати, вы уже выбрали имя для девочки?
        - Пока нет. В России считается плохой приметой придумывать имя младенцу заранее.
Баронесса  загадочно улыбнулась:  - Я знаю, какое имя будет у твоей дочери, но пока не скажу.
        - Амалия, вы все время говорите загадками!
        - Я загадочная женщина и род наш загадочный,  - весело констатировала факт баронесса.  - Явно, что Лера нравилась ей все больше и больше.

                ***
               
          На следующий день, во главе со старшими, родственники поехали в Карловы Вары. Амалия настояла на том, чтобы Лера выпила минеральной воды и погуляла по набережной вдоль реки. Она беспокоилась о  здоровье  девушки и малыша.
          Нагулявшись вволю и прикупив местные сладкие вафли - фирменную визитку города,  все отправились на завод по производству чешского стекла. В нем есть небольшой музей, куда всех их охотно впустили. Оказывается, баронессу там  отлично знали и, более того, она являлась почетным членом  производства. На этом месте её семья когда-то построила сначала цех, а потом и завод. В музее, на самом видном месте, находился старинный портрет Отто фон Линда - основателя фирмы и завода...
          Каждый день молодые  узнавали все новые и новые подробности о своих далеких предках. 
        …Вечером Амалия попросила молодых  надеть  кольца с изумрудами. Она желала посмотреть на них за ужином.
Лера, находясь у себя в комнате,  спросила:  -  Саша, как ты думаешь? Почему баронесса хочет, чтобы мы надели реликвии именно для ужина? -  Посмотрим, наверное, будет о чем-то рассказывать.
         Он оказался прав. Амалия представила им личного ювелира, специально приглашенного в замок на ужин,  и начала  повествование об истории рода. Разговор длился часа два. Секретарь принес из кабинета старинные семейные альбомы и огромный лист с генеалогическим древом. Оказывается, Лера и Саша  имели  множество  родственников, о существовании которых они даже и не подозревали.  Родственники, в основном,  были известными людьми, состояли на службе при императорских домах Европы и России. Там значились и фрейлины, и тайные советники, командующие армиями, известные художники, писатели и музыканты.
         Вскрылась еще одна интересная неожиданность: все европейское и российское титулованное дворянство состоит между собой в ближнем или дальнем родстве, что называется родовым генеалогическим кольцом.
          Амалия поведала  еще много  интересного и незаметно подвела  разговор о своём  родстве. Лера почувствовала,  что главный момент  вечера настал.
И действительно, баронесса попросила  снять кольца и передать  на короткое время  ювелиру, чтобы тот засвидетельствовал  подлинность реликвий.
         Тот положил реликвии на маленький поднос, взял  специальный  чемоданчик, что захватил с собой,  и удалился вместе с Амалией  в кабинет.
          Ювелир долго и тщательно рассматривал кольца, сверял  их  со старинными фотографиями, делал анализ,  потом объявил: - Госпожа Амалия, это подлинники, я полностью уверен.
         - Большое спасибо за хорошие новости.  Вы можете идти.
Ювелир откланялся и удалился из замка.
         Амалия вернулась в столовую и продолжила, поочередно взглянув на молодых:  - Дорогие мои,  настал момент поговорить о главном.  Сообщаю вам следующее:   после моей смерти вы оба являетесь равноценными наследниками поместья, земель и замка. Но я оставляю за собой право поставить одно условие:  завещание вступит в силу только после вашей регистрации брака на территории Чехии. Я не желаю делить наследство. Дележка может привести к судебным тяжбам и его дальнейшей продажи с молотка.
Саша с Лерой  слушали и не перебивали.
         - Лере скоро рожать, поэтому регистрация  должна произойти в ближайшее время, желательно, пока вы  находитесь здесь.
         Саша возразил:  - Зачем так скоро? Мне необходимо договориться на работе.  Реакция шефа на такое мое самостоятельное решение непредсказуема. 
         Амалия нахмурилась:  - Возражений  не принимаю. Работа - не повод для отказа.
        - Уважаемая баронесса, вы ничего не знаете о моей работе. Ситуация складывается непростая. Я могу потерять контракт и, более того, угодить в тюрьму.
         Баронесса, холодно отчеканивая каждое свое слово, заявила:  - О твоей «концертной деятельности» мне давно известно. Я имею отличные связи в компетентных кругах. Только Валерия до сих пор думает, что ты постоянно уезжаешь на гастроли. Для меня  засекреченного пианиста не существует. Я требую  понять и принять один простой, но очень важный факт: ваше истинное предназначение совсем в другом - в хранении  традиций и продолжении старинного рода. Ваше будущее состояние дает вам обоим право  жить на постоянные проценты, регулярно выплачиваемые банками. Настаиваю на том, что после свадьбы ты, Александр, незамедлительно уволишься со службы и вместе с Лерой переедешь жить в поместье. Я найду, чем вам  заняться в Чехии.
        - Меня так сразу не отпустят! – снова попытался возразить Александр.
        - В настоящее время  о твоей срочной отставке договорились мои верные друзья в Москве. Более того, о вашем общем наследстве и беременности Валерии знают в  российском Управлении. 
         На несколько секунд в воздухе повисла гробовая тишина... затем Амалия  морально добила разведчика:  - Александр, я жду от тебя лично окончательное решение.  Исходя из сложившейся ситуации,  следует подчиниться моим условиям,  иначе замок достанется государству.  В любом случае,  я  не оставлю без внимания и поддержки Валерию и её дочь.
         Саша бледнел на глазах.  - Баронесса,  вы всё предусмотрели.  А я, специалист, называется! У меня даже мысли не промелькнуло о таком возможном раскладе.  Хотя, с другой стороны, что я теряю? Да ничего, только приобретаю нормальную жизнь и семью.
          - Вот ты сам и развеял собственные сомнения! – Улыбнулась Саше баронесса, затем повернулась и подмигнула обалдевшей, примолкшей Валерии. Её округлившиеся глаза выражали эмоции без слов.
          - Как посмотреть. В России я человек нужный. Факт. Но, с другой стороны, я не хочу работать и поддерживать интересы  новоиспеченных олигархов. А к такому распределению мы придём и очень скоро.
          - Не жди благодарности  за работу от ново-образовывающегося сословия. Это мутанты. Ни корней, ни воспитания, ни генетически здорового потомства в перспективе. Той России, которая была до семнадцатого года, и которой верой и правдой служили наши предки, давно нет.
         - Но мой отец служил Советскому Союзу, да и я тоже!
         - И что он успел получить за время службы?
         - Квартиру..., вернее сначала коммуналку, но потом, когда соседка умерла, выбил третью комнату…, скопил на старую БМВушку, которую ему привез друг из плаванья,  и цинковый гроб..., непонятно за что.
         - Надеешься, что олигархи  отплатят иной монетой? 
         - Я надеюсь только на себя и понимаю, что если я им нужен - приголубят, а отыграл своё - уничтожат. Но то, что вы распорядились моей дальнейшей судьбой без моего участия и поставили перед фактом, как мальчика, конечно, задевает самолюбие. С другой стороны, вы правы…, я планировал пойти с Лерой в ЗАГС, но прежде должен  был официально проинформировать вышестоящее начальство о своем намерении. Начальство, со своей стороны, обязано проверить, на ком я собираюсь жениться. Вот и вся проблема.
         Тут дар речи  возвратился к Лере: - Так ты меня обманывал все это время? Я имела право знать правду!  Считаю, что я не чужой для тебя человек, это первое, что мне не нравится, и второе: неизвестно, как могла сложиться ситуация. Допустим, что твое руководство не устроила  моя автобиография, тогда бы ты женился?
         Саша молчал несколько секунд, собираясь с мыслями,  потом бурно, на эмоциях выдал: - Да, я действительно служу в  разведке. По роду своей деятельности я не имею права рассказывать о том, чем занимаюсь. О моих делах известно только очень узкому кругу людей - тем, с кем совместно работаю…, а в случае отрицательного ответа руководства по поводу моей женитьбы, я, всё равно, выбирал бы сам. Вариантов немного: или служба, или семья. В случае с тобой я знал, что выбрал бы семью, - и  добавил  совсем тихо:  - Прости меня, если можешь.
         - Мы с девочкой не представляем свою жизнь без тебя. Теперь я понимаю твое непредсказуемое поведение и постараюсь простить.
         Баронесса больше не вмешивалась. Она наблюдала, чем закончится выяснение отношений между молодыми.
         Позже Амалия сказала Лере:  - Валерия, ты в семье будешь лидером... Получилось так, как я хотела. Моя душа довольна.

                ***

         Амалия устроила Лере и Саше пышную свадьбу. Торжественное  венчание произошло в  храме во имя Святых Апостолов Петра и Павла в Карловых Варах.  Родители Леры и  другие многочисленные родственники, съехавшиеся со всего мира, приветствовали их, как равных членов своего огромного клана. В дальнейшем молодоженам  предстояло нанести визиты им всем поочередно.
         Саша уволился со службы без особых проблем,  и они с Лерой окончательно  переехали в поместье. Еще долго его бывшие сослуживцы не могли понять, что толком произошло, почему их сотрудник  срочно отошел от дел по собственному желанию и без выслуги. Строгий Анисимов не разглашал  информацию.
         По прошествии четырех месяцев появилась на свет их дочь. При крещении девочке дали имя Эльза.  Малышка получилась очень похожа на Августину фон Венцель. Отмечая сие радостное событие, родственники вспомнили и о том, что  благодаря огромным усилиям Мастера их старинный род  всегда будет иметь  продолжение...
        Через полтора года внезапно умерла баронесса. Барон тосковал по своей любимой Амалии, потерял всяческий  интерес ко всему происходящему вокруг и вскоре присоединяется с ней на небесах. Все состояние покойных, а также поместье с замком полностью перешло в  собственность молодоженов  на вполне законных основаниях.
         Со временем  Лера поняла, что  Саша не совсем прекратил  тайную деятельность.
         Как-то она слышала, как ему звонил  человек по имени Хамид и долго рассказывал о том, что человека по имени Геннадий за большие деньги признали шизофреником, за шпионаж выгнали из армии, лишив всех  званий, квартиры и пенсии. Для Геннадия это оказалось лучшим вариантом, чем расстрельная статья.
        Лера делала вид, что ничего  не замечала и поддерживала  состояние семейного комфорта и спокойствия.  Что делать, если мужу скучно  жить без секретов.



ЭПИЛОГ


           Жизнь в поместье текла своим чередом. Четыре раза в неделю  Лера принимала туристов, желающих осмотреть замок.  Свободное время для маленькой Эльзы и Саши у неё находилось не всегда, в основном вечером.  Она всё еще скучала по Амалии и часто  вспоминала о ней с теплотой в душе.  Замечательная была женщина, редкая красавица и умница. Жаль, что она так и не успела рассказать до конца  все тайные семейные истории, касающиеся рода.
          … В замке тихо. Малышка заснула.  Валерия почувствовала, что её  тянет посмотреть на портрет Августины, который, не без помощи Амалии,  она вывезла обратно в Чехию и поместила на стене  большого каминного зала.  Она спустилась на нижний этаж, устроилась в кресле напротив портрета, сосредоточилась и  вспомнила, что баронесса обещала  показать ей кабинет Мастера, но так и не успела. Лере захотелось посмотреть на него именно сейчас.       
           После недолгих раздумий  она взяла ключи и направилась в подвал замковой башни. Отперла тяжелую дверь,  вошла внутрь. На полках стояли старинные книги. В ящике стола хранились  потрепанные стопки деловых бумаг, тщательно перевязанные  лентами. Лера смахнула пыль, присела на добротный дубовый стул и развязала первую попавшуюся стопку. В ней оказались  ветхие бумажные счета, основательно пожелтевшие от времени. Текст, написанный чернилами, выцвел и  читался с большим трудом.  Она отправилась за лупой к секретарю:  - Франс, рассказывала ли тебе Амалия о документах Мастера, хранящихся у него в столе?
          - Да, рассказывала. 
          - А что именно она рассказывала?
          - Баронесса упоминала о том,  что в ящиках хранятся документы, не имеющие особой ценности.
          - Тогда  где хранятся документы, имеющие ценность?
          -  Вы знаете, что они хранятся в отделении доверенного банка. Другой информацией я не располагаю.
          - Спасибо. Я пришла к тебе за лупой. Хочу  прочитать старые счета. Мне интересно их содержание.
Франс пожал плечами и со словами: -  Как угодно баронессе,  подал  ей старинный стеклянный инструмент и тут же уткнулся в компьютер.               
Лера властно произнесла:   - Идем со мной,  поможешь!  -  Молодая  женщина вновь спустилась в подвал уже в сопровождении секретаря.
          - Франс, тут есть еще другая  потайная  комната. Ты знаешь, где она находится?
          - Нет. Баронесса Амалия мне не показывала.
          - Давай поищем вдвоем. Попробуй сдвинуть книжный шкаф.
          Секретарь  поднажал плечом на край шкафа. Он тяжело подался вперед и медленно развернулся внутрь стены. За ним открылся небольшой проход к следующей двери. Лера попробовала открыть и её, но дверь  была заперта на ключ.
           - Пригласите сюда управляющего со всеми ключами от дома.
   Франц ушел, а Марк появился через несколько минут. 
          - Баронесса, вот связки с ключами.
          - Открывайте. Мне необходимо войти сюда.
Марк подобрал ключ и с трудом открыл  тяжелую массивную дверь.  Электричества в этой комнате не было. Пришлось  зажигать старые свечи,  воткнутые в подсвечниках по бокам.
          Валерия осмотрелась и  увидела еще один шкаф с книгами и письменный стол с ящиками. Выдвинула средний  и нашла в нём  три истлевшие тетради. Прочитать текст уже не представлялось возможным. Чернила полностью выцвели. Она открыла нижний - самый большой ящик и нашла пачку чудом сохранившегося рукописного текста. С трудом  прочитала название,  начертанное каллиграфией  на латыни: «TRACTATYS».
Лера осторожно перелистывала  страницы  потускневшей рукописи. После двухсотой запись прервалась, видимо, трактат не был закончен. «Чего боялся Мастер? Скорее всего, инквизиции. Он спрятал рукопись до лучших времен, но так и не дописал её. Может, подарить её национальной библиотеке? А что, это идея. Во всяком случае, ее сумеют правильно хранить, и она не испортится окончательно», – решила молодая баронесса.
         Лера выдвинула следующий ящик…, в нём  оказалась стопка писем.  Она развязала утратившую цвет шелковую ленту. Сверху лежало послание,  адресованное  баронессе Августине фон Венцель. Текст, написанный на старинном немецком языке, читался с трудом: «Дорогая мама и родственники», - писал её сын Фердинанд,  - «мы  добрались до Кенигсберга без приключений. Спасибо Всевышнему, багаж и книга целы.  Надеюсь, что твоя неожиданная болезнь больше не повторится, и скоро мы вновь увидим тебя…». - Интересно, о какой книге идет речь?  Следует прочитать другие письма.
          Молодая баронесса  внимательно пересмотрела корреспонденцию, найденную в ящике, но просидев в тайной комнате  около получаса, замерзла,  взяла ветхую стопку  с собой, поднялась в спальню,  положила  на тумбочку и включила настольную лампу. Усевшись в кресло будуара,  она  продолжала  рассматривать бумаги: «опять деловая переписка…».
         - Саша, тут письмо от какого-то барона,  адресованное Августине. Фамилию  отправителя уже и не разобрать... Читаю вслух: «уважаемая баронесса! Я коллекционирую старинные книги и хотел бы узнать, сохранились ли Каббала, когда-то принадлежащая  Мастеру? Готов заплатить за нее очень большую сумму...».  Вероятно, речь идет о той старинной Каббале, которую сожгли в камине Кенигсбергского особняка?
         Муж  просматривал каналы телевиденья  и отозвался нехотя: - Наверное. Можно я передачу про итальянскую мафию посмотрю?       
         - Саша, отвлекись на минутку,  я нашла еще один  конверт с любопытным содержанием. Посмотри, в нем тонкий листок бумаги, похожий на современную кальку. На листе нарисовано дерево. На ветвях деревьев сидят странные существа. Внизу листа чья-то приписка от руки…
          - Лера, я ничего в этом тексте не понимаю, и ни кто уже не поймет. Относись ко всему, что ты нашла, как к старинным реликвиям семьи.
         Баронесса задумалась,  открыла  дневник  и с ходу записала пришедшие мысли:  «Предок был главой тайной ложи. Сумел сколотить состояние, удачно выдать замуж дочь, изготовил  кольца, действительно хранящие род.  Как общался Мастер со своими домашними? О чем они говорили, что обсуждали, как жили, как решали проблемы? Как давно это было! Увы, мы уже никогда не узнаем  историю  во всех подробностях.
         Неужели старейшие техники, используемые масонами,  работают до сих пор? Получается, что работают! Иначе бы я не получала информацию в медитациях и не встретила  Сашу».               
         Лера связала видения  воедино: жрец – пирамида – Соломон и Мария Магдалена – случай в Вестминстерском Аббатстве –  старцы, лечившие её  - кладбище Кенигсберга – старинный  особняк - женщина в парчовом платье  и  сделала вывод: через  подсознание вселенная подает  знаки, пытается объяснить, какого я рода и племени, и чем должна заниматься в  жизни.
          Ей вспомнилась притча о Соломоне: Кольцо крутится на пальце…, так крутится  мир, и так же крутится судьба человека… Действительно, все возвращается на круги своя. 
         … Правда и  мораль у всех разная, в зависимости от  положения в обществе, интеллекта и воспитания. К этим перечислениям просится добавление: в зависимости от генной памяти поколений. Еще со времен Римской империи смысл понятий остался тот же. У господствующего класса   право для  избранных, у воинов право на агрессию,  а у простых людей  право на выживание.
         За тысячу с лишним лет суть жизни,  цели и желания человечества  не изменились. Мы  ходим по замкнутому кругу.  Что есть белое, что есть черное, что есть добро, что есть зло, что есть правда, что нет…, что есть истина, золотая середина, к которой, в идеале,  все мы должны стремиться? Человечество существовало и продолжает существовать в мире иллюзий, созданных им самим,  и оторваться от  иллюзий ему очень сложно. Для этого необходимо разобраться в самих себе.  Но понимает ситуацию  лишь малая толика людей. Коллективное сознание  не готово воспринимать информацию, которая может подтолкнуть человечество к переоценке ценностей  и переключить его от  приобретения материальных благ  на духовное насыщение. Но массовое духовное насыщение невозможно  хотя бы без относительных материальных свобод. Не все могут существовать, как отшельники. Да и надо ли это?
         Интересно, в чем суть тайного учения масонов? Наверное, в приведении души человеческой к высоконравственному идеалу, чистоте и  гармонии. Тогда почему церковь отвергает их, считает богоотступниками?  Снова напрашивается мысль: В каждом человеке живет своя ПРАВДА, самая, что ни на есть,  правдивая.
        Вот если бы Мастер был жив! Он бы смог ответить на этот вопрос…