1.
Дед Мороз как ни в чём не бывало лежал в старой пожелтевшей от времени картонной коробке. Это была не нынешняя говорящая игрушка, напоминающая Санта Клауса. Нет, в нём чувствовался дух сурового лесного жителя. Большая белая окладистая борода, шуба и шапка с потускневшими от времени блёстками и лицо, сделанное не из пластика или целлулоида, как у старинных кукол, а, скорее, из керамики – твёрдое на ощупь и совсем не тронутое временем. Шестилетняя Машенька с мамой и бабушкой специально ходили в свой разбитый войной домишко, чтобы достать из заваленного подпола ёлочные игрушки.
– Чуяла душа моя, не хотела здесь дом строить, – причитала пожилая женщина, загружая в тележку свои пожитки. – От этого аэропорта и раньше ни днём, ни ночью покоя не было. А самолётов не стало – пушки подкатили – хрен редьки не слаще. Разбили дом, теперь живём на птичьих правах незнамо где. Лучше бы и меня вместе с домом…
– Ой, не надо, мама! – останавливала её дочь. – Главное, что живы все. А Донецк мы отстроим после победы. Не зря мой Дима пошёл в ополчение. У них теперь настоящая армия…
Год был военный, и ёлку в квартире не ставили. Зато в подвале, где жильцы девятиэтажки прятались во время артналётов, один уголок убрали лапником и ёлочными игрушками, а Дед Мороз занял здесь подобающее ему почётное место. Труба от печки-буржуйки была выведена прямо на улицу, и если разжигали огонь, то в помещении становилось тепло и уютно – даже после сильных бомбёжек, когда отключали свет и отопление. Огонь в топке небольшой печи и запах хвои создавали иллюзию мирной жизни, праздничное настроение, и ребятишки с восторгом гонялись друг за дружкой в полутьме, прячась среди многочисленных лавок и раскладушек, которых здесь было великое множество.
– Это боевой Дед Мороз, – рассказывала внучке бабушка, – он всю Отечественную войну прошёл с твоей прабабкой, моей матерью, а меня тогда ещё и на свете не было. Говорила мне мамуля, что игрушка эта приносит в дом счастье. Вот и муж её, твой прадед, вернулся с войны целым и невредимым. А всё потому, что каждую новогоднюю ночь загадывала она ему своё желание. Четыре года шла война, четыре раза просила Деда Мороза твоя прабабушка – чтобы жив остался её ненаглядный, чтобы не убили его. Сбылось всё тогда, но вот опять пришла беда неминучая. Снова твой отец воюет с проклятыми бандерами. Чтоб им всем пусто было! Откуда только эта нечисть берётся?!
– Бабуля, а давай и мы задумаем, чтобы папа живым вернулся, – негромко и как бы мечтательно проговорила Маша.
– Задумай, внучка, загадай, моя хорошая, – ласково улыбнулась старушка и убежала по своим делам. А когда вернулась, появились у Машеньки новые вопросы:
– Баа, а почему твоя мама не молилась Богу? Бог ведь всё может, он главнее Деда Мороза, нам в садике говорили.
– Ой, этот ваш садик! Не поймёшь ты, наверное… В те далёкие годы детей учили, что Бога нет, и молиться тогда запрещали. Вот и получилось, что Снегурочка с Морозом стали для ребят самыми главными волшебниками.
– А почему мама сказала, что в садике я должна зваться не Машей, а Маричкой?
Бабушка посмотрела в голубые, будто у куклы, глазёнки любимой внучки, прижала её к себе и, вытирая набежавшую слезу, прошептала чуть слышно:
– Всё, нет больше твоего садика. А ты теперь всегда будешь Машей, Машенькой, Машуткой. И писать, и читать научишься на родном языке, умной и красивой станешь, когда вырастешь. Вот за это и воюет твой папка. Помолись, чтобы вернулся он с войны живой и здоровый.
– Нетушки, лучше я поговорю с Дедом Морозом, он мой самый любимый волшебник. А ещё попрошу у него коробку конфет на Новый Год. Вот!
– Эка, куда загнула! – всплеснула руками бабушка. – Тут вон за крупой вчера полдня простояла в очереди, а ей конфеты подавай. Барыня!
2.
В Новогоднюю ночь легли спать в квартире, но привычно завыла сирена, послышались взрывы, и взрослые вместе с Машей спустились в тёплый обжитой подвал. Девочка, укутанная в бабушкин пуховый платок, пробралась в уютный тёмный уголок и прикорнула рядом с боевым Дедом Морозом, который стоял, будто на часах, охраняя сон маленькой своей хозяйки.
Проснулась она оттого, что кто-то взял её за руку. Открыла глаза и увидела рядом с собой настоящего лесного волшебника. Живого, с бородой и огромным мешком, в котором лежали подарки для детей и взрослых. Для тех, кто не потерял ещё веру в сказочное обаяние Новогодней ночи.
– Вставай, красавица, – негромко промолвил Дед Мороз. – Сегодня у нас с тобой много нужных и важных дел. Ты славная девочка, и я решил ненадолго сделать тебя своей доброй феей – моей внучкой Снегурочкой. Согласна?
Машенька почему-то сразу поверила новогоднему герою, который принёс в мир столько добра и радости:
– Конечно, я согласна. Только ты, дедушка, подскажи мне, что надо делать, ведь я никогда не была волшебницей.
Дрова слегка потрескивали в печке, люди спокойно спали в уютном подвале, а Дед Мороз взял за руку мгновенно преобразившуюся, ставшую нарядной Снегурочку и вывел её на улицы осаждённого города. Новогодние волшебники имели твёрдое намерение принести красоту и счастье всем, кто живёт в нашем несовершенном подлунном мире.
– Скажи мне, – спросила Маша, – зачем люди убивают друг друга? Ведь столько земли пустует вокруг – живи и радуйся! Я хочу, чтобы все любили друг друга и были счастливы.
– Этой волшебной ночью ты можешь всё, – ответил ей лесной кудесник. – Попробуй, может быть у тебя и получится хоть немного изменить мир к лучшему.
Они сели в сказочно прекрасные расписные сани, усыпанные сверкающими в свете луны дивными самоцветными каменьями, и чёрные, будто звёздная ночь, кони с золотистыми гривами понесли их – куда глаза глядят, в заоблачные дали.
– Оторвись от небесных красот, внучка, и обрати свой взор на нашу грешную Землю, – сказал Снегурочке Дед Мороз. – Видишь там внизу спящего человека, душа которого чернее ночи?! Не смотри на его белые одежды, пусть он похож на нас с тобой. Но в нём не осталось почти ничего человеческого. Это самый отпетый негодяй, ужасный грешник, чудовище, убивающее стариков и детей. Неужели ты хочешь сделать из этого ничтожества умного и доброго ЧЕЛОВЕКА, достойного носить это высокое звание? Тем более что сам он считает себя святым!
– Попробую, – ответила девочка. – Сначала калёным железом я выжгу из его души чувство высокомерного превосходства. Пусть ощутит себя равным с другими людьми, или даже лучше – униженным. Смотри! У него пропало желание убивать! Душа потеряла коричневые, чёрные оттенки. Осталось очистить её от лжи и лицемерия, научить любить и верить, а затем наполнить этот священный сосуд совестью. Всё! Получилось! Теперь это Человек! Видишь, как легко грязное животное можно превратить в подобие Бога!
– К сожалению, не всё так просто, как кажется, – вздохнул Дед Мороз. – Ты забыла о его памяти. Он помнит былую власть над людьми, помнит все свои грехи. А потому, проснувшись, несчастный умрёт в страшных муках от угрызений вложенной в его душу совести. Ведь совесть и злодей – две вещи несовместные.
Давай лучше, внучка, оставим это пустое занятие. Бог сам накажет этих страшных грешников. Да так, что даже дети их будут расплачиваться за грехи отцов. До утра осталось совсем немного времени, и мы ещё успеем поздравить с Новым Годом людей честных, умных и достойных.
Сказочные кони, величественно постукивая изящными серебряными копытцами, подняли под самые облака и понесли над спящими городами и сёлами наших добрых волшебников. Множество новогодних ёлок поставили люди в своих домах, дабы на всю жизнь запомнили их дети тепло светлого домашнего очага, Новогодний праздник и передали всё это, как эстафету, своим не родившимся пока ещё потомкам. А те – своим. И так до бесконечности, дабы никогда не прервалась тонкая, но прочная нить добра и света, соединяющая в единое целое многие поколения добрых и честных людей. Под каждую ёлочку Дед Мороз положил подарок, согретый теплом ласковых рук Снегурочки. И благодаря этому холодная новогодняя ночь принесла людям много счастья и радости, согрела любящие сердца…
3.
Утром Машенька проснулась в подвале на своей детской раскладушке. Дед Мороз по-прежнему стоял на посту, а у его ног лежал небольшой пакет со скромными новогодними подарками, которые прислали детям осаждённого Донбасса их добрые друзья из России. Дали электричество, и в свете мигающей лампочки девочка увидела пробиравшегося сквозь лабиринт ночлежки человека в военной форме.
– Папка! – закричала она. – Папка приехал!
Привычно преодолев разделявшее их расстояние, дочь повисла на крепкой шее отца…
На кухне мать суетливо разбирала привезённые припасы. А Маша с каким-то даже благоговением открыла свой сказочный подарок – огромную коробку конфет ассорти. И, засунув в рот маленькую частичку ставшего далёким и непривычным мирного прошлого, угощала шоколадным чудом всех своих домашних. А ещё – долгожданных гостей с фронта, прибывших на несколько часов, чтобы увидеть близких и хотя бы ненадолго ощутить забытое тепло родного очага.
Наконец всё было готово, и собравшиеся – хозяева и соседи, пришедшие поговорить с бойцами, узнать последние новости, расселись за большим праздничным столом. Время было тяжёлое, поэтому каждый принёс с собой угощение. Но главное блюдо – гордость хозяйки – это была настоящая, приготовленная по всем правилам поварского искусства заливная рыба. Прозвучали первые тосты, и когда из стоящего в углу телевизора раздались до боли знакомые слова пьяненького Ипполита: «Какая гадость эта ваша заливная рыба!», они были встречены дружным смехом и аплодисментами. Ведь в условиях блокады это блюдо казалось самым изысканным и вкусным. Всё познаётся в сравнении.
– Новый Год – это всегда сказка, всегда обновление, – возбуждённо говорил кто-то из гостей. – А нынешний – особенно. Мы сбрасываем всю ложь, всю шелуху, которая накопилась за десятилетия. И пусть то, что раньше казалось невозможным, станет реальностью на древней, овеянной легендами земле Донбасса. Не для того всё это затевалось, чтобы отдать наших детей, наше будущее на поругание врагу. Шахтёры – гвардия труда. И мы покажем всему миру, что это не просто слова.
Тем временем Маша доедала оставшиеся конфеты из отцовского подарка и с упоением вспоминала свой чудесный новогодний сон. А может быть, всё это было наяву? Кто знает?