Канун Рождества…
Что-то светлое бы вспомнить…
И без лукавства, было же светлое в долгой жизни моей…
Было… было… было…
Но, как назло, вспоминается… другое…
И, если честно, эта неказистая история, рассказанная мне самой участницей её, не перестает покидать меня ни на секунду… вот уже двадцать три года…
…На первый взгляд, вовсе не стоило бы… не только не помнить эту историю, но и… вообще не слушать его…
НО!
Не могу!
… Если мысли умеют маниакально преследовать человека, то мысли, рожденные после этой истории - будут преследовать меня всю жизнь…
Она, эта история, вновь и вновь заставляет меня задумываться: а В ЧЕМ , всё же, смысл человеческого бытия?
В самосохранении?
В жертвенности?
Всё нипочём и… трын-трава?
Живи, как хочешь, голова? Всё остальное – мрак?
Нет!
Не могу!
…А было дело ТАК: война была. Настоящая! И вовсе «не на шутку».
Люди…
Люди по разному себя повели:
кто оружие в руки взял, чтоб защитить святыню,
кто – убежал,
кто – спрятался,
кто – грабил и уничтожал вчерашнего друга,
кто убивал «за просто так»,
кто прятался в подвалах и выжидал…
История моя, ( нет, не моя, рассказанная мне), - такая…
…Жил старик.
По национальности – армянин.
Один.
Остался он один совсем… ещё до войны. ( Так судьба сложилась.)
Соседи: грузины, русские, абхазы, греки…
И началась та распроклятая война.
Межнац война. Гражданская война.
Война меж этносом и крови.
Война дикой плотской зови!
Война религий, смесей крови!
Началась, проклятая, она…
Мужчины, кто – куда!
Один, в атаку,( по зови крови)!
Другой, (по генам) – на разбой!
Третий – струсил, убежал.
Удрал последним трусом, а семью свою оставил… (И такие были, да.)
Всяко было, есть и будет.
На войне Душ - «открытие» не убудет.
… И жил старик тот, доживал свой век, пока…
В подвал свой, (армянин!) троих он женщин приютил:
Русскую, абхазку и грузинку…
Спрятались… от бомб и пулей, в ожидании… покоя, мира…
А канонады из орудий вчерашних «Другов» - продолжались…
Изо дня в день.
Кто-то назвал «такие» войны – локальными.
(Дескать, страшного-то ЧТО?: ЛОКАЛЬНО всё! Умрут… с десяток, с сотен, с тысяч… и… дел-то! Все дела…)
Другой,(не менее циник по натуре), назвал их « мини-войнами». ((Подумаешь(!), умрет, погибнет пару тысяч человек, и что с того? Конечно – МИНИ!)
Но а война всякая - БЕДА!
Для всех и каждого, кто в ней…
… В подвале старика кроме вина, сделанного им самим, ничего не было…
Женщины на второй день стали пить его… чтобы от жажды не умереть…
И! Стали петь песни! Каждая… на своем языке!
Каждая – восхваляя правду своего народа, своей нации, своей веры…
Старик не выдержал.
На четвертый день, под интенсивные «канонады» орудийных очередей и бомбёжек из вертолётов… вышел «в свет Божий».
Принес с собой… три сырых яйца.
Отдал женщинам: каждой – по одной.
- А тебе, дед? – совестилась одна…
- Дочки мои. Простите старика. Я не выдержал. Прямо у насеста выпил-съел свою долю. Уж больно голоден был…
- Небось, два съел, - съязвила одна из женщин.
- А может, и все три, - съехидничала другая…
Третья… выпив вина «от жажды» больше, чем надо, сидела на голой земле и причитала на своем языке, оплакивая весь Земной Шар…
Старик выходил с подвала каждый день…
То приносил… горсть сырой фасоли и раздавал женщинам, то листья лебеды, то - на скорую руку ободранные листья мандаринового дерева…
На день восьмой – скончался тот старик.
От… истощения…
… А война, «мини» и «локальная», продолжалась еще полтора года…