Сны - это язык, на котором говорит с нами Господь.
Пауло Коэльо.
МНЕ МАЛЕНЬКАЯ ДОЧЬ СКАЗАЛА ОСТРО: « ИЗВЕДАЙ СЕРДЦЕ…»
ИЗВЕДАЙ СЕРДЦЕ – ОЧЕНЬ ПРОСТО,
ЕЁ ГЛАЗА ТАКИЕ ИССИНЯ – ПРЕСИНИЕ,
В НИХ ОТРАЖАЕТСЯ МОЙ МИР.
В МОИХ ГЛАЗАХ ЕСТЬ ОТРАЖЕНИЕ МИРА МАТЕРИ МОЕЙ.
УСТРОЕН МИР СЕРДЕЦ ТАК,
ПРОСТО – СЛОЖНО,
И НЕ ИЗВЕДАТЬ ЭТО НЕ ВОЗМОЖНО.
Сон. Во сне много приходит знаний. Знаний прошлого. Прошлого опыта жизни. Знаний Истины.
Сон.
Маленький уютный городок на границе Германии и Польши. Улица залитая солнцем, серые каменные дома, лопаются почки на деревьях. Весна.
Я маленькая девочка лет пяти. С шелковистыми темными локонами и большими чёрными глазами, полными любви, тревоги и ответственности.
Я стою на улице, держу в руках старенького бурого мишутку. Хочу перейти дорогу, у дяди Арона купить горячие булочки на завтрак для нас с мамой. Лучи утреннего солнца ласково играют со мной, я щурю глаза и нежусь на солнышке.
Моя мама самая красивая на свете. Она танцует как Ангел. Нежные розовые муары и вуали в её платьях, струятся, порхают как бабочки, вокруг её стана, бабочки - мамины подружки. Иногда я вижу как она отрывается от сцены и летает. Мама балерина. Она умеет говорить, петь своим удивительным телом. Мы постоянно ездим с ней по миру, она выступает в огромных залах, где полно народу и все ей аплодируют, потом ходят за ней по пятам, просят автограф. Ждут её улыбки.
Мне мама улыбается всегда,но сквозь улыбку я вижу как грустит её душа. Грустит и очень боится. Я сжимаюсь в комочек от маминого страха. Я понимаю, что хочу и могу защитить её от всех всех всех, потому что моя любовь велика, а сила любви может всё.
Началась война.
Мы евреи. Гитлер НЕ НАВИДИТ евреев. Даже таких необыкновенных, как моя мама. Евреи у нас все живут в страхе. Дядя Арон тоже в страхе печет свои волшебные, вкусные ванильные булочки.
Я пошла за горячими булочками. Перехожу дорогу и останавливаюсь по середине.
Встаю как вкопанная. Не могу пошевелить ни рукой, ни ногой. Мишутка больно вцепился мне в руку. Он тоже боится.
На нас надвигается огромная огромная темная густая туча, смрад...я не понимаю как она могла вырасти из этого тихого весеннего утра....туча неумолимо надвигается на меня...я понимаю, что это Душа Гитлера....огромное количество в ней разных чудовищных живых сущностей, в них так много силы, агрессии и твердой веры...меня откидывает назад потоком, на несколько шагов...
Но, сквозь оцепенение, я делаю уверенный шаг вперед и смотрю широко открытыми глазами прямо в душу Гитлера, в самую яркую точку в этой туче зла. Я очень хорошо понимаю и вижу, что эта точка, такая же как у всех. Такой же прекрасный свет, как у моей мамы и дяди Арона есть и в душе Гитлера. Но я также понимаю, что эта прекрасная точка залита, замурована, оковами одержимости невероятных размеров, одержимость нарастает с каждой секундой и остановить эту машину уже поздно. Время ушло.
Я смотрю широко открытой душой в душу Гитлера, в какой-то момент наши светлые точки соединяются.
Я не боюсь Гитлера.
Я ныряю в сторону от этой жуткой тучи, и провожаю её взглядом. Шлейфом за тучей стремительно быстро мелькает ужас, взрывы, крики, вой, страх, миллионы смертей, глаза и души людей, свинец и огонь...Синее пламя с красными языками очищает улицу.
Весеннее солнце заливает улицу, приветливо чирикает воробей.
Я смотрю на воробья, на свои сандалики, на мишутку.
Я пошла за горячими булочками к дяде Арону! Не бойся, мама! Всё будет хорошо!
Проснулась утром. Сон отчетливо повторился в моём сознании, я хорошо понимаю, что маленькая девочка с темными локонами, это я.
Также я понимаю, что сейчас проживая жизнь я продолжаю решать задачи этой маленькой девочки. И где-то совсем рядом душа моей мамы, удивительно красивой балерины.
Я всё вспомню.
Спокойно. Спокойно.