Две березки под окном твоим
В ранний час полны очарованья,
Над трубой клубится сизый дым, –
В них частички твоего сознанья.
И во всем, чем Божий Мир живет,
В каждой вещи иль в живом созданьи
Видишь воплощение свое
И частицы своего сознанья.
Ветер в камышах прошелестел,
С громким криком птица пролетела...
Где сознанью твоему предел?
Нет ему ни края, ни предела.
Все, что Божий Мир вмещает сей,
В самой малой капле Мирозданья
Есть частица личности твоей
И частица твоего сознанья.
Все они: заросший тиной пруд,
Иль река в безудержном теченьи
В нужный час помочь тебе придут
И подскажут верное решенье,
Ты себя сумеешь распознать
В том, что на Земле и в Мире вышнем.
И постигнешь Мира Благодать, –
Ту, что ниспослал тебе Всевышний.
* * *
Нас парки* по жизни везут
В скрипучей и тряской телеге
И то вышибают слезу,
То кажут потешные гэги.**
Мы в страхе пред новым живём,
Толпой распинаем пророков,
Себя утешаем враньём
Журнальных пустых гороскопов.
Страшат нас и порча, и сглаз,
И хворь, и загробные дали,
И валятся беды на нас
Как в мыльном дрянном сериале.
И лишь в непроглядной пурге
Нас манит лачуга на взгорке,
Котёл и огонь в очаге
У старого Карло в каморке.
И как бы пурга ни мела,
Мы чаем найти, что мы ищем:
Там будет нам вдоволь тепла
И сытной разваристой пищи.
Но только на ум иногда
Догадка приходит нам снова:
Очаг на холсте нарисован,
И он не горел никогда,
И вряд ли рассеется мрак,
И счастье получим едва ли,
А этот огонь и очаг
Мы сами же намалевали,
И жизнь «от сумы да тюрьмы»
В болезнях и вечных заботах -
Её тоже создали мы
Сознаньем своим для чего-то.
Но время пришло прозревать,
Шагнуть из привычного круга
И без сожалений сорвать
Ту пыльную, в дырках дерюгу.
И что же мы видим за ней,
Лишь пыль вековая осела? -
Заветную дверцу в стене
В сияньи серебряно - белом!
Волшебную дверь отворив
(И ключик заветный нам даден),
Мы выйдем в иные миры
Превечной гармонии ради.
Из тесных привычных квартир
Мы выйдем в простор бесконечный, -
Вот это и будет наш Мир
Отныне
и присно,
и вечно!
* * *
А я говорю вам: вы боги
и сыны Всевышнего - все вы.
Псалтирь,81:6
Не написано ли в законе вашем:
Я сказал: вы боги.
Евангелие от Иоанна, 10:34
Ты не жалься, что жизнь убога,
Что судьбу тебе ворон накаркал.
Ничего не проси у Бога -
Ни прощения, ни подарка.
И в грехах без конца не кайся,
Не молись до боли в суставах,
И в соленых слезах не купайся -
Не пошлёт Он тебе халявы.
Червь навозный, не видящий света,
Всё канючишь ты, духом хилый:
«Дай мне, Господи, то и это
И спаси меня, и помилуй.
Я в молитвах тебя прославлю
Ради сладких плодов вертограда,
В ближней церкви свечку поставлю,
Только ДАЙ мне всё, что мне надо!»
И всё Господа ищешь: где ж Он?
А глаза разомкнуть нет мочи...
Лишь в одном перед Ним ты грешен -
Что себя осознать не хочешь.
Мир - не тесный сумрак берлоги,
А простор, беспределен и вечен.
И не раб ты у Вышнего Бога,
А помощник Его, человече!
Не тропа пред тобой, а дорога,
И не птаха ты - гордый кречет.
Утомил ты молитвами Бога.
Ты себе помолись, человече.
Мир бескрайний - твоя отчизна,
И в могуществе Божьей стати
Сохранить и развить его призван
Ты, спаситель его и создатель.
В свечном пламени мало прока,
Если сам не пылаешь ярко.
Что ж опять ты клянчишь у Бога
То прощения, то подарка!
* * *
Горою стать хочет низменность,
Да много ли в этом проку - то?
Был «всенародно избранный» -
Стал всенародно проклятый.
Крутится, будто на вертеле,
Бедная Ксюша Собчак,
Чтоб только ее заметили,
Чтоб рукоплескал «общак».
Что проку - соперников херивать,
Дешевою славою блазниться?
Ну влезла макака на дерево -
Теперь всем видна ее задница!
Да только она - то на кой нам?
Знаем мы, кто чего стоит.
Алмаз же и в яме помойной
Будет сиять чистотою.
* * *
Что наша жизнь? Игра!
То дружба, то раздоры,
То Мендельсона марш, то похоронный пир.
«Весь Мир - театр, и люди в нём – актёры», -
Так лет пятьсот назад сказал Шекспир.
Промеж людьми распределились роли,
И мы играем их по мере сил.
Пошли нам, Господи, хорошую на долю,
А от плохой помилуй и спаси!
Один вовсю старается на сцене,
Но от игры - ни сердцу, ни уму.
Играет роль, не зная вдохновений,
И пьесы суть не ведома ему.
Другой свои на сцене интересы
Преследует, и только лишь позволь, -
Всё норовит сыграть чужую роль -
Повыше чином и побольше весом,
И наплевать, что искажает пьесу.
Тот - без суфлёра не промолвит слова,
Роль позабыл или не знал совсем.
Слоняется по сцене бестолково,
Не понимая, где он и зачем.
А этот думает: «Досталась роль не ахти.
Какой в ней смысл? Уйти со сцены, что ль?»
Висит ружьё на стенке в первом акте.
В четвёртом он в висок себе бабахнет,
Покинув сцены тяжкую юдоль.
А пятый ради славы и оваций
Талант свой тратит и душевный пыл,
Чтоб на подмостках всласть покрасоваться
И заслужить любовь слепой толпы.
И потому на сцене столько вздора,
Что мы предназначенья своего
Не ведаем, не слышим Режиссёра,
И не понятен замысел его.
Шестой о славе думать не умеет,
Аплодисментов и цветов не ждёт,
Но сердце от игры его замрёт,
И вдруг на сцене станет всем светлее.
И вдруг поймёшь: нет смерти, нет забвенья!
Поймёшь, что жизнь дана для счастья нам,
И это не игра, а Откровенье,
И сцена - не позорище,* а храм!
И проясняется сознанье. Светел взор.
Ты видишь: создан ты по Божьей стати.
Тебя позвал в соавторы Создатель,
На Сцене Мировой ты лицедей и зритель,
И сценарист, и режиссёр, и осветитель,
И в оркестровой яме дирижёр.
И к прежней пьесе возвращенья нет,
Что называлась «Суета сует».
Все на местах. Раскрыта партитура.
Смолкает говор в зале. Гаснет свет, -
И заиграл оркестр увертюру...
_______________________________
*Позорище – зрелище
* * *
Жди меня, и я вернусь.
Только очень жди...
К.Симонов
Две строки как нитки бус
Светят на груди:
Жди меня, и я вернусь.
Только очень жди!
Пусть болтают люди, пусть,
Что возврата нет.
Жди меня, и я вернусь,
Белой птицей обернусь,
Прилечу на свет.
Тихо в двери постучусь,
Радость прянет в высь.
Жди меня, и я вернусь.
Только ты дождись!
Жди, и я тебя найду
И вернусь к тебе,
Все печали отведу,
Сберегу от бед.
Разметёт по ветру грусть,
Будто не была.
Я скажу, когда вернусь:
Здравствуй, я пришла!
ЖУРАВУШКА
ПРОЛОГ
Не запирайте вашу дверь,
Оставьте дверь открытой.
Б.Окуджава.
Говорят мне: «Захлопни двери
И умерших покой не тревожь».
Только я в вашу смерть не верю!
Кто сказал эту дикую ложь?!
Пусть незримо, всегда вы с нами.
К нам доходят ваши лучи.
Незабвенными вещими снами
Вы являетесь нам в ночи.
Пусть грустят хризантемы отцветшие
Под осеннюю морось и серь.
Возвращайтесь, наши ушедшие,
Я открытой оставил дверь.
Пусть же высохнут слёзы горючие,
Слёзы радости брызнут из глаз.
Возвращайтесь, вечно живущие!
Жизнь мертва на Земле без вас.
1
Мне кажется порою, что солдаты,
С кровавых не пришедшие полей,
Не в землю нашу полегли когда-то,
А превратились в белых журавлей.
Р.Гамзатов
С любимыми не расставайтесь.
А. Кочетков
...И снова в памяти всплывают очертанья
Унылых образов тех незабвенных дней...
Мы молча любовались увяданьем
Последней в жизни осени твоей.
Смеркалось. Солнце скрылось за овином.
За речкой лес багрянился вдали.
Брели по небу, выстроившись клином,
С курлыканьем тоскливым журавли.
И было что-то жуткое в том звуке,
Как будто он с собой кого-то звал.
И вдруг соединились наши руки,
И я тебя Журавушкой назвал.
Казалось, с ними что-то улетало
И больше не воротится назад...
И мне такой тоскою сердце сжало,
Что слёзы навернулись на глаза.
И я не знал, откуда эта мука.
За лесом скрылся журавлиный строй,
А стерва та костлявая - Разлука
Уж заносила косу над тобой.
2
...В памяти та же картина:
Тёмная масса овина,
Вечер сиренево-красный,
Руки в пожатии страстном.
По небу тянется клином
Горестный стон журавлиный.
Черная яма могилы,
Будто бы пасть крокодила.
Вот и ушла ты на веки,
И заменить тебя некем…
3
...умершая ожидает помощи живых
и не хочет быть мёртвой.
А.Платонов
Обо мне ты не печалься, милый,
Под рыданье журавлиных стай.
Не ходи ты на мою могилу,
Поминальных свеч не зажигай.
Не смотри на мой портрет с тоскою
И стаканом сердце не врачуй.
Мне не надо вечного покоя,
Упокойной тризны не хочу.
Помнишь осень? Улетали птицы
С жалобным курлыканьем на юг…
Отыщи меня, мой верный рыцарь,
Спящую красавицу свою.
Я уснула, будто в сказке древней,
С ложа мне хрустального не встать.
Воскреси же мёртвую царевну,
Поцелуем разомкни уста...
Но опять грустишь ты целый вечер
И на мой портрет глядишь с тоской,
И рыдают траурные свечи,
И сулят мне вечный упокой…
4
Где ты теперь?
В каких далеких странах
Душа твоя нашла себе приют?
Твое осиротело фортепьяно,
И клавиши, как прежде, не поют.
Теперь один свою судьбу я строю.
Прядет без отдыха седое время нить.
Но прошлое по-прежнему со мною
И все никак не хочет уходить.
Я помню: раза три ты уезжала
В весенний отпуск к тетке в Ленинград,
И, расставаясь в суете вокзала,
Я был в душе как будто даже рад.
Не то, чтоб разлюбил - не в этом дело,
(Такая не коснулась нас беда),
Иль жизнь семейная, приевшись, надоела,
Но надо ж расставаться иногда.
Мы жили врозь одну иль две недели,
Чтоб с новой страстью встретиться опять,
И в том была особенная прелесть -
Немного о тебе потосковать.
Тебе я клялся в письмах немудрящих,
Что для моей любви пределов нет,
И каждый день смотрел в почтовый ящик
С надеждой, что уже пришел ответ.
А время все тянулось нитью длинной,
Листая день за днем, за годом год...
И вдруг - тоскливый оклик журавлиный
И твой такой трагический уход.
Ты вознеслась журавликом над лугом
И сгинула за гулким клином вслед...
А Ленинград давно стал Петербургом,
И тетки тоже лет уж десять нет.
Без рук твоих тоскует фортепьяно,
И дни бегут, и надо как-то жить.
На сердце тихо заживает рана,
И уж твое отсутствие не странно,
И время - добрый лекарь тянет нить
Лежат без дела нотные тетради...
Но отчего-то грежу по весне,
Что ты опять у тетки в Ленинграде,
И так же все скучаешь обо мне.
И я все жду чего-то, и все чаще
Предчувствие рождается само.
И вот опять смотрю в почтовый ящик:
А вдруг там от тебя лежит письмо!
5
Солнечный лучик пробиться не в силах –
Черная туча Солнце скрывает.
Так и меня ты не видишь, мой милый,
Словно, как в детстве мы в жмурки играем.
Сбросить бы с глаз твоих эту повязку,
Тучу б раздвинуть – пусть Солнце откроет.
Словно бы в шапке волшебной из сказки
Я невидимкой стою пред тобою.
Ляжешь в постель ты, что мной не согрета –
Звездная ночь отворяет порталы.
В сон твой явлюсь я, вся в облаке света,
Только обоим нам этого мало…
6
Да, дни бегут... И вот уж третье лето,
Как ты в земной юдоли не живёшь.
Но постоянно ты мне шлёшь приветы
И постоянно знаки подаёшь.
В прохожей женщине я узнаЮ походку,
Твой жест и твой неповторимый взгляд.
А в комнате моей сегодня чётко
Возник духов знакомый аромат.
Он где-то с полчаса держался прочно,
Тот дивный аромат минувших лет.
Откуда он? И где его источник,
Когда духов давно в квартире нет?
Знать, вновь открылся тот незримый клапан,
Подъёмный мост опущен через ров.
И дочь спросила удивлённо: «Папа!
Откуда запах маминых духов?»
Ну а вчера сквозь сон я ощущал:
Меня касался кто-то осторожно,
А в прошлый вторник вдруг заверещал
Мой телефон, и в трубке узнал
Твой голос -
тот, что спутать невозможно!
7
Нет никакого БЫЛО, все стоит рядом с тобой
– руку лишь протяни, сердцем дотронься.
У. Фолкнер
Все проходит, но все остается. Это мое самое
заветное ощущение, что ничего не пропадает, а
где-то хранится.
П. Флоренский
Поезд времени остановить стоп-краном,
И – назад за синий окоем.
Где-то там, за временным экраном
Мы с тобой по-прежнему вдвоем.
Там мы так же юны и беспечны.
После шумных свадебных забот
Там медовый месяц длится вечно
И медовый бесконечный год.
Нет ни увяданья, ни старенья,
Жизнь там правит вечную весну,
И глядят мужчины с восхищеньем
На мою красавицу – жену.
Глаз сиянье, сомкнутые руки,
Нерушимой верности обет,
И на нас любуются подруги
И тайком завидуют тебе.
Бурных чувств весенние разливы,
Небосвод бездонно – голубой…
До чего мы там еще сопливы!
До чего мы счастливы с тобой!
Нам сверкают звезды, как алмазы,
Райских песен звуки реют в высь.
Мы еще не ссорились ни разу,
Дочери еще не родились,
Мы еще разлуку не познали,
Враг с косой еще не приходил…
Все у нас с тобой еще вначале,
Все у нас, родная, впереди.
8
Бумаги старые с утра перебираю –
Как после жатвы по стерне шагаю
Безжалостного времени жнивья.
И вдруг попалась книжка записная,
Что подарил тебе когда-то я.
И враз былое ярко, многозвонно,
Многоголосо зазвучало вдруг
С листов, где адреса и телефоны
Твоей родни, знакомых и подруг.
И воскресают прошлого картины,
И прежние надежды и мечты…
Блокнот исписан лишь до середины,
А дальше – только чистые листы.
И веет грустью с тех страничек белых,
Они – как журавли среди жнивья.
Ты дописать их так и не успела
И с журавлиной стаей улетела
В незримые далекие края.
9
Ангел мой, где б души ни витали,
Ангел мой, ты видишь ли меня?
Ф. Тютчев
Зимние окна в морозных хрусталинках,
Мысли хрустально чисты.
Свечи горят в нашей маленькой спаленке.
Ангел мой, видишь ли ты?
Пламя свечное дрожит и колышется,
Лижет вечернюю тьму.
Мне в этот вечер так радостно дышится,
Сам не пойму, почему.
Я в этой радости светлой, непрошеной
Словно в лучах с высоты.
Мне вспоминается только хорошее.
Милая, помнишь ли ты?
Где то счастливое, милое, дальнее? -
Облачко белой фаты,
Солнечный лучик кольца обручального...
Милая, помнишь ли ты?
Помнишь ли ноченьки наши медовые,
Шепот любви до утра?
Как наяву, проживаю все снова я,
Словно все было вчера.
Помнишь, любимая, помнишь, хорошая,
Как из роддома зимой
Шли мы с тобой с драгоценною ношею -
С первенцем нашим домой?
Пламя свечное дрожит и колышется,
Лижет вечернюю тьму.
Мне в этот вечер так радостно дышится,
Сам не пойму, почему.
10
Зелёный май клонился к лету,
И Солнце силу набирало.
В потоках золотого света
На остановке ты стояла.
Пьянили запахи весенние,
И на свету сияли здания,
И было это в воскресение
На шумной улице Восстания.
Стояла ты, в толпе приметная,
Со странным видом отрешенным,
Не по-весеннему одетая
В цветном пальто демисезонном.
Не распознал тебя вначале я
В той странной женщине, но всё же
Отметил мельком и нечаянно,
Что на тебя она похожа.
И лишь когда протопал мимо я,
Меня догадка осенила,
Но ты, моя неповторимая,
Уже в автобус заходила.
Рванулся я - но с опозданием.
Закрылась дверь неумолимо.
Земля плыла, качались здания,
Деревья проносились мимо...
Явилось чудо - и растаяло.
Автобус удалялся вчуже.
Дул ветерок, собака лаяла,
И воробьи купались в луже.
А после - снова будни вздорные,
Друзья, работа, книги, скука,
И неотступно мысль упорная:
Разлука навсегда разлука!
А, может, было воскресение,
Из гроба смертного восстание?
А наша встреча в воскресение
На шумной улице Восстания?...
* * *
Рассвет розовеющей ранью
Стучится в проёме окна:
Пора просыпаться сознанью
От долгого тяжкого сна.
Всё звонче предвестники- птицы,
Трезвонят, что ночи конец.
Сознанью пора пробудиться,
Чтоб истинным стать наконец.
Раздвинув оконные шторы,
Ты видишь: раскинулись - ух! -
Такие без края просторы,
Что просто заходится дух!
Нас утро встречает прохладой,
Нас ветром встречает река,
Но ближние - это же надо! -
Всё так же «дают храпака».
Всё спят в своих душных квартирах
Чудесному утру назло,
И знать не хотят, что над Миром
Давно уже Солнце взошло.
Но ты, ото сна пробуждённый,
На звонницу молча взойди,
И гулким малиновым звоном
Буди этих спящих, буди!