Лечит одно забвение,
В памяти всё стирая…
Просто забудь! Поверь мне,
Сгинут твои страданья.
Это словно проклятие, что стелется за ним по пятам, скрываясь во тьме сумерек, пробираясь незамеченной тенью в скованную бессилием душу и вязкой, будто детской, беспомощностью.
Он смотрит с едва скрываемой тревогой на Мию, которая смотрит на него с плохо подавляемым подозрением.
- Ты... зачем пришел? - тонкие брови нахмурены, глаза вот-вот заискрят фиолетовыми молниями.
- Встретить тебя, Мия, - спокойно отзывается Взрослый, чтобы не испугать девчушку еще больше.
- Зачем? - та недоумевает, прикусывает губу, задумавшись на секунду о чем-то. - Ведь мы незнакомы. Зачем встречать тогда?
- Знакомы. Мия, ведь я уже не раз говорил тебе, что... - но девушка упрямо качает головой, молчаливо прерывая светловолосого парня.
- Я не помню. Прости. Это сложно, я знаю, но думаю, что будет лучше...
- Нет! - слишком поспешно и столь опрометчиво, что пугает своим взрывом прорвавшихся на волю чувств. - Нет, Мия. Лучше не будет. Но если мы попробуем хотя бы найти что-нибудь общее, то, возможно, ты вспомнишь.
- Я не понимаю тебя. Вот какой резон тебе со мной возиться? - Мия искренне не понимает и заявляет об это во всеуслышание.
- Я... Я обещал тебе, что...
- Но это ведь глупо! Ты - взрослый человек. А мне - всего четырнадцать. И мы друг другу никто. Сам ведь говорил. Так зачем тебе держать это слово?
- Мое обещание тебе - самое важное, что есть в моей жизни после тебя, - голос глухой, надрывный, как при простуде, голова опущена, светлые волосы волной закрывают лицо.
- Прости, но я все равно ничего не понимаю, - вздыхает Мия и обходит Миана, чтобы отправиться домой. - Мне кажется все это странным. Поэтому, прошу, не приходи больше к школе, а то вопросы задавать начнут.
- Как скажешь.
Миан и сам не понимает, как так получилось. Конечно, в больнице сослались на подростковый возраст, на всплеск гормонов и прочую научную и медицинскую атрибутику, но это не меняло ровным счетом ничего.
Мия не помнит последние два года, зато помнит первые двенадцать. Ровно до их встречи осенью.
Миан вздыхает и вновь принимается за абрис бабочки, так излюбленной им в различных интерпретациях. Час, два - и иллюзорный мир приобретает всю гамму невысказанных вслух слов, мыслей и чувств. Мазок за мазком, напряженная поза, и только кисть порхает над полотном, будто поддерживаемая нечеловеческой рукой, чтобы подарить этому миру еще один из многочисленных шедевров.
Все, что теперь осталось от того времени, когда они были вместе, когда Мия твердила всем вокруг, что он - Ее единственный, - только воспоминания. Навевающие грусть, иссушающие изнутри и подрывающие веру в лучшее.
Не будет лучшего. Не теперь. Духовная связующая ниточка истончилась на нет, Мия к себе не подпускает, да и он сам не знает, что делать теперь со всем этим, но осознает, что все еще желает быть с ней рядом. И не только потому, что обещал. А просто потому, что это его Мия, милая и родная Мия.
Они уже не виделись около месяца, ведь она не хочет видеть его, но Миан не был бы Мианом, если бы не смог обойти это желание любимой. Украдкой наблюдать за ней - смеющейся, грустящей о чем-то, спорящей с подружками - было больно и хорошо одновременно. Блондин бережно хранил эти мимолетные воспоминания в своей душе.
Завтра он вновь пойдет к ней. Но уже в открытую, минуя ее желание не появляться. Ведь он должен быть рядом, несмотря ни на что.
Стук в дверь он слышит не сразу, но уже через секунду подрывается с места и распахивает дверь одним движением, держа в руках кисточку и перепачкав пальцы краской.
- Я... Можно? - девушка мнется на пороге, уперев глаза в железную лестницу.
- Да, - не успевая за действиями и словами, роняет Миан, с удивлением глядя, отходя в сторону и пропуская ее в квартиру. - Ты... Что-то случилось, Мия?
- Да... Нет... То есть... Не знаю, - она взволнована: пальцы переплетены в замок, взгляд напряженный, хоть и прямой.
- Ясно, - кивает самому себе парень, а девушке кажется, что зря она вообще затеяла этот поход к взрослому парню, ведь неизвестно, что у того на уме. - Ты не голодна? Я сегодня готовил карпа в соусе. Будешь?
- Я не... - начинает Мия, слегка растерявшись, но потом спохватывается. - А можно чаю?
- Можно, - улыбается Миан, откладывая кисточку и только теперь видя, что испачкался. - Сейчас, руки помою. А ты проходи на кухню, не стесняйся.
Мия несмело проходит в указанном направлении, мельком оглядывая квартиру, и осторожно переступает порог светлой кухни. Медленно оглядывается вокруг, присаживается на табурет около стола и вздыхает.
Она не помнит его, не помнит последние два года, но ощущение дежа вю не покидает ее все эти четыре месяца, первые три из которых несносный взрослый был так близко, просто до неприличия, вечно таскаясь за ней.
Вскользь оброняемые ею самой фразы, непонятные поступки, на вроде постоянно не закрываемого балкона, ощущение присутствия кого-то важного, но вечно ускользающего, чувство уже происходящего когда-то, но причиняемого неимоверное раздражение, а порой не только непереносимую боль, но и тихую радость и облегчение, словно весь страх и тревога покидают ее, стоит только кому-то просто появиться рядом и не дать случиться чему-то плохому.
А потом произошло что-то такое, отчего он, этот Миан, как сквозь землю провалился.
Это, конечно, не могло не радовать, но и не огорчать тоже. Конечно, Мия всегда ловила себя на том, что автоматически отвечает кому-то невидимому невпопад, не понимая при этом своих собственных слов, жестов, поступков. От этого становилось страшно, что она потихоньку сходит с ума.
А когда она случайно встретила свою бывшую подружку из прежней школы, то все стало вставать на свои места. От нее же она узнала, где живет этот странный парень.
Услышать от кого-то другого, что ты была знакома со взрослым художником и при этом у этого другого была определенная мысль, что ты еще с ним и встречаешься, окончательно выбило из колеи и способствовало пониманию того, что не зря Взрослый говорил, что будет лучше, если они поладят.
Вопросы, появившиеся после этой странной встречи с подругой, все крутились в ее голове, и в итоге она оказался здесь.
Миан появляется на кухне так внезапно, что Мия не успевает не испугаться, подскочить с табурета и вновь сесть обратно.
- Прости, - только и говорит девятнадцатилетний блондин, ставя чайник на плиту, а затем молчаливо достает сладости, чтобы поставить на стол, за который садится и смотрит так, будто хочет спросить о чем-то, но не решается.
Мия тоже молчит и бросает несмелые взгляды на взрослого, аккуратно поправляя выбившуюся прядь черных волос и неслышно вздыхает.
- Мия... - все же прерывает затянувшееся молчание парень, нарушаемое только пыхтением чайника на плите.
- Кто ты мне? - вопрос обескураживает, заставляет плечи сникнуть, отвести в сторону взгляд и глухо ответить, понимая, что она ничего не поймет:
- Твой парень...
- Мой... кто? - сглотнуть, уставиться в пространство невидящим взором и все же решиться сказать то, что мучает не один день: - Я... Поэтому порой я говорю вслух о том, что: "Ты мой... Мой..." Это о тебе, так?
- Ты... говоришь об этом?
- И не только. Это происходит на автомате и я даже порой не улавливаю смысла сказанного. Просто, как будто отвечаю кому-то или, наоборот, твержу. Так это все связанно с тобой?
- Я... Да, скорее всего, - Миан смотрит на девушку чуть задумчиво, немного встревоженно и в каком-то ожидании не то чуда, не то простого желания, чтобы она вспомнил, хотя бы чуть-чуть.
- Я не знаю... - после минутного молчания и наблюдая, как блондин разливает по кружкам ароматный чай и ставит перед ней кружку. - Я не знаю, получится ли у меня вспомнить, но думаю, что хотела бы узнать побольше о том, что нас связывало.
Мие действительно важно, да и просто необходимо разобраться во всем этом, иначе она попросту свихнется от всех этих мыслей, не понимая ровным счетом ничего из того, что сама же неосознанно делает.
- Ты хочешь знать все или...? - отпив из своей, спрашивает Миан, внимательно глядя на свою любимую девочку и видя, с какой тяжестью ей дались последние слова.
- Да. Я хочу знать все, - упрямство слышно в высоком голосе, аметистовый взгляд бросает вызов.
- Ну что ж. Я расскажу тебе, но перед этим я хочу попросить кое о чем, - взгляд синих, как осеннее небо, глаз, серьезен и невозмутим.
- О чем? - Мия настораживается, вцепляясь пальцами в ткань цветастой пышной юбки.
- Позволь мне быть рядом с тобой.
Мия молчит, прикусив губу, решая, что же ответить на такую странную просьбу взрослого, а потом кивает, соглашаясь. Не может не согласиться, ведь быть рядом - это так мало и одновременно так много. И порой - очень волнительно.
Миан едва заметно улыбается и в его улыбке чувствуется искренняя благодарность пополам с грустью и нерастраченной нежностью. Он не забудет, никогда не забудет те ее слова.
Он расскажет Мие обо всем. И будет оберегать от всего. Постарается, чтобы она захотела остаться рядом. И подарит ей обещание. Вновь.
Ведь уже однажды он пообещал, что, если Мия вдруг опять погрузится в неизменные пучины амнезии, то он не откажется от нее и примет "новую незнакомую Мию" точно так же, как когда-то принял ту, "не мамину и не папину - не Мию родителей, а потерянную для всего девчушку".
"Не забывай, Миан... Ты обещал", - с улыбкой на любимых губах и тоскливой грустью во взрослом взгляде, будто знает все наперед.