Из-под кровати выползла червивая, полусъеденная грязная птица. Из её облезлых крыльев торчат лиловые кости. Она похожа на старый сломанный зонт. Непонятная птица скрипит деформированным клювом и пытается ползать по ковру. Из нее торчат сплющенные кишки. На них налипли серые куски пыли. Ползать по ковру особенно не получается. Птица скрипит и щелкает клювом еще раз, ещё и ещё, всё беззвучнее и беззвучнее, назойливее и назойливее. Я читаю "Игру в бисер", но боковым зрением наблюдаю за корчащейсяна полу птицей. Беспомощная, она запутывается в компьютерных проводах и застывает, как голубка в руках птицелова. Мерзкая голубка в мерзких руках бессердечного птицелова.
Входит бледный человек в поношенном полушерстяном костюме без галстука. В его руках поднос на котором стоит блюдце и небольшая фарфоровая чашка с дымящимся кофе, судя по запаху. Носком туфли он поддевает притаившуюся птицу и пинком отправляет её обратно под кровать. Он ставит блюдце и чашку на стол, полупрозрачно осклабившись в мою сторону. Верхняя половина лица незнакомца словно вырезана изо льда. Он выглядит как негатив фотографии, в глазницах его горят красные угольки, за которыми сияет вселенская темнота. Она отталкивает и пугает. Наверное. В любой другой момент я бы провалился в озноб, но сейчас мне всё равно, темнота в моих глазах столь же живая и заражающая. Человек (?) твердым, уверенным шагом уходит туда, откуда пришёл. От чашки дыбится густой пар.
Мне не нравятся скучные и мудрые книги Гессе. Я редко пью кофе. В особенности, из маленьких фарфоровых чашек. Вот уже четыре месяца я живу здесь совершенно один, разбавляя холодные ночи бессонницей и режущими меня на тысячу кровавых кусочков воспоминаниями, вписывая красными чернилами хрустящие от несовершенства строки.
Скоро рассвет.
24-28.11.2014.