Разбудите философа. (1)
- Матрена, привет, давненько не видались мы.
- Да я-то прохожу иногда, а тебя нет и нет. Не сидишь ты тут. Перестала что ли?
- А погода-то вишь какая, не рассидишься здесь.
И не говори, мрак один. Иногда и из дома не хочется выходить, да надо ведь.
- Вот и я сегодня решила сюда. Хоть каким-никаким а воздухом подышать, дома-то-закупорено все.
- Да и я потому. Иной раз вроде и в магазин не надо мне, а иду, не залежаться чтоб.
- Ну, в магазин-то я в ближайший теперь, спасибо, что есть такой. До сих пор почти по карману был. Теперь вот неизвестно как. Я ведь до того дошла, что иногда и у подъезда сижу, правда, если там никого нет.
- Кого, никого-то?
- Да старушек наших. Хоть мы и ровесники почти, да уж очень взгляды у них, заскорузлые, что ли. Правда, теперь кое в чем совпадать стали. Как жизнь-то за жабры брать начала.
- Ой, Нюра, и не говори. Такое пошло, что аж жуть берет. Слышала, как некоторые рассуждают, что у них мол, ни долларов ни евров нету и по заграницам не ездят они, вот и все равно им, что там будет у богатеев-то этих. А теперь вот и до них доходить стало.
- И, судя по всему, скоро так дойдет, что только держись. Наконец-то и они поймут, что, чтобы ни делали, а первый удар по простым людям всегда. Да и расхлебывает все обычно простой народ.
- Целиком согласная я. Даже задумываться начала, почему же столько на нас одних. Считай уж больше ста лет как: то плохо, то похуже еще!
- И не говори, Матрена. Тут ведь как-то был у нас на эту тему разговор один, умные люди подошли: Семен Семеныч, да Иван, может помнишь? Отчего же, говорят, жизнь никак не налаживается у нас — уж не потому ли, что особые мы?
- Ну да, ну да, духовные очень, оттого-то и беды все.
- А я, Марена, не отказываю в духовности нам, только здесь что-то и еще есть, не только духовность одна. Пафосные мы очень, видать воспитывали нас так. В войну-то я, хоть и маленькая была, а кое-что помню. Родина-мать звала, все для фронта было. И люди, все для него. Да тогда и не сомневался никто .
- А и сейчас не дадут. Родина-мать и сейчас зовет: то туда позовет, то сюда. Только вот к простому благополучию все никак! Слово трудное — что ли?!
- Это верно,так благополучно, как на западе люди живут, никогда не жил наш простой народ. А уж теперь и подавно не будет. Вот и стали раздумывать, отчего же это. Ну конечно, богатеев вина, только почему им так привольно у нас? А сейчас, ну просто полный разгул. Вот Семен Семеныч к мысли и пришел, что пора об этом думать начать, надо каждому начать размышлять, постараться самому философом стать. «Разбуди в себе философа» - говорит.
- Ну, а мне-то и будить не надо его. Я, нет-нет, а пофилософствовать люблю. Хоть книг-то очень умных, специальных то сесть не читала я, а вот классиков наших всех прочла и другой философии не надо мне.
- Что уж тут говорить, все так. И я когда-то любила читать, только и у них ответа нет, почему всегда простым людям плохо у нас, кто бы у власти ни стоял! Хоть какого царя возьми, хоть из теперешних кого, а не думает о простых людях никто. Тут и правда сама думать начнешь, может дело-то в самом этом простом народе и есть?!
- Вот и договорились мы, что дело-то в нас самих, так что ли?
Так и я об этом задумываться начала. Вот сидела я с табличкой своей, а толку-то что? Помнишь, небось, написала там, чтоб «враги вернули внука моего». А внук, как сидел, так и сидит, да и другие, кто на митинги-то ходил и забрали кого, почти все там. Прямо, как в те времена, кого надо,того и заберут и дадут, сколько надо им.
- Так, Нюра, это же потому, что ты одна была, других-то что то не видать.
Ну да, другим радость затмила все. Земля наша землями прирастать стала.
Да и я не против того, только способ-то уж больно плох. Да и нас не спросил никто.
- Можно подумать, что кукурузник-то, когда Крым своим отдавал у нас совета спросил. Да и разве речь о совете идет? Хотя бы просто с людьми считались иногда.
Может тут и заковыка вся. А люди-то где? Может мы и не люди для них! А для самих-то себя как?! Вот и философствуй тут!... (1)