С наступлением сумерек Мила окончательно заплутала. Бесполезно было проклинать зимний вечер, который вступал во владения уже после пяти, плохую дорогу и сдохший навигатор, снежную вату и несущий ее ветер, лишавшие возможности видеть вперед хотя бы на десять метров. Ну, может быть, не много виноват Георгий Петрович – главный редактор журнала «Жизнь», в котором Мила работала уже два года. Это же надо было додуматься отправить ее сделать дурацкие снимки деревенщин и взять интервью у чертей на куличках в канун нового года! Хотя теперь какая разница? Его здесь нет, предъявить урчащий от голода желудок, уставшие глаза и почти пустой бак не кому. Есть только справедливое желание поскорее найти какие-нибудь признаки цивилизации или хотя бы поймать пару делений антенны мобильника.
О существовании деревни «Козий лог» Людмила не знала до сегодняшнего утра. Хотя даже после долгого мучительного разговора с главным редактором нельзя было сказать, что она до конца поняла, куда и зачем она едет. На задворках их испорченного цивилизацией мира почти в горах живет группа людей по каким-то своим правилам. Не пользуется благами прогресса и поклоняются Фавну. Лик у их бога козлиный. Вот, Георгий Петрович решил, что читателям их газетенки будет страсть как интересно в праздничном номере прочитать о «козлячем» народе в первые дни года козы. Ну, а Мила осталась крайней. Тридцатое у нее был еще рабочим днем и здоровье в порядке, так что пришлось собираться в путь-дорогу.
«Как, наверное, расстроятся наши читатели, обнаружив в праздничном номере мой некролог вместо статьи о полу блаженных деревенщинах, живущих в попе мира и молящихся богу с головой козла!»
В свете фар на дороге заметалось животное, в снегу и темноте Мила не успела разобрать какое именно, но зато успела вывернуть руль. Машина съехала с дороги.
«Отлично! Теперь я точно замерзну тут насмерть!» - подумала девушка, выходя под снег.
Ветер мгновенно пробрался ей за шиворот, Мила сунула руки в карманы. Хватило двух минут понять, что вытолкнуть застрявшее авто ей одной будет не под силу. Включив аварийку, она вышла на середину дороги. Прислушалась – тишина, только ветер воет. Похоже, метель набирала силу. Последний дорожный указатель она проехала довольно давно, а этот проклятый «Козий лог» по всему уже остался где-то позади.
«Может, деревню переименовали?» - думала Мила, рисуя носком ботинка черту на снегу. Что-то толкнуло девушку под зад. От неожиданности вырвавшей ее из невеселых мыслей, она отпрыгнула в сторону и вскрикнула.
На дороге стояла самая настоящая коза. Ну, если верить фотографиям – Мила родилась и выросла в городе и ни разу живой козы не встречала.
- Вот как! Ну, здравствуй символ грядущего года! Это, значит, ты меня лишила средства передвижения? – обратилась она к животному. Коза посмотрела на Милу удивительно умными черными глазами, повернулась и пошла прочь.
«Ну вот, со мной даже коза разговаривать не захотела!» - усмехнулась про себя Мила. Потом подумала, что животное домашнее, авось выведет на деревню. Быстро метнулась в машину за сумкой и перчатками и бросилась вдогонку за рогатой.
Коза шла, не оглядываясь, но Мила чувствовала, что животное знает о том, что она идет следом, пряча лицо от колких снежинок, царапавших замерзшую до боли кожу. Сначала Мила успокоилась, ведь коза шла очень уверено, словно в нее был встроен навигатор. Но вьюга становилась все сильнее, а ноги вязли в глубоком снегу, ведь коза быстро свернула с дороги на еле заметную тропку.
«А, может, она просто тупо идет вперед, и мы через несколько часов замерзнем обе, черт его знает где!» - Мила еще глубже зарылась носом в меховой воротник пуховика, на ее щеке замерзла слеза. В такой пурге обратный путь к машине уже все равно не найти.
Когда Мила совсем отчаялась, впереди показались огоньки. Радости полу замерзшей девушки не было предела – козочка вывела ее к деревеньке.
- Ты моя умница! – проговорила, еле разлепляя замерзшие губы Мила, оказавшись возле первого забора, до половины занесенного снегом. Коза толкнула калитку рогами и та легко отворилась. В окнах дома приветливо горел мягкий свет, мелькала тень фигуры человека.
На стук в двери открыла приятная женщина в цветастом платке на голове.
- Ох, милая, как ты тут оказалась?! Да ты замерзла совсем! Заходи скорее! – закудахтала тетка и пропустила Милу в тепло комнату. Девушка села на широкую лавку. Прижалась спиной к печи. Большая кухня сияла чистотой и простым деревенским бытом. Пахло пирогами и кислыми щами.
- Меня Людмилой зовут, работаю в журнале. Я заблудилась, машина застряла на дороге, - придя в себя, рассказала Мила. Она стянула перчатки, шапку и как можно приветливее улыбнулась. – Искала деревеньку одну, чтобы пообщаться с ее жителями.
- Бедная девочка! Счастье, что дорогу да нас нашла, - покачала головой хозяйка. – Меня зови теткой Марьей. Скоро мужики мои вернутся с работ – муж и старший сын, а младшие спят уже. А что за деревню ты искала?
- Козий лог! Нашему редактору приспичило напечатать статью о быте и необычном вероисповедании его жителей, - объяснила Мила.
- Ну, так ты нас нашла. Угостить горячим чаем? – улыбнулась тетка Марья, кивнув на стол.
- Не может быть! – Мила рассмеялась и пересела за стол. Хозяйка сдернула белоснежное с ручной вышивкой полотенце и перед взором оголодавшей девушки оказались румяные горячие пироги, отварная картошечка и солености в глиняной посуде. – М-м-м, какая вкуснотища! Спасибо вам большое, я просто умираю с голоду!
Отправив в рот очередной маринованный грибочек, Мила спросила:
- Это правда, что вы поклоняетесь древнему Богу?
- Правда, но тебе милая никто в деревне рассказывать не станет ни о обычаях наших, ни о порядках. Наш мир закрыт, для людей с чужой верой.
- Меня об этом не предупредили…
- Люди с больших городов забыли о тонкой материи, возомнили себя высшим разумом. Мы живем иначе. Переночевать я тебя оставлю, а поутру отправлю с сыном до дороги. Он машину вытолкнет.
- Спасибо и на том, - покорно улыбнулась мила. В конце концов, эта женщина не единственная в селе и можно попытаться разговорить кого-то другого.
Только голова коснулась подушки, Мила услышала, как хлопнула входная дверь. Пришедшие громко ссорились. Миле стало любопытно и она, поднявшись с кровати, прильнула ухом к дверям из комнаты.
- Сынок, такова воля Бога! – узнала она голос хозяйки.
- Не хочу ничего слышать, я ее не отдам! – громко, почти навзрыд, возразил ей молодой юношеский голос. Он был полон негодования и злобы.
- Милана вытянула жребий! Мы бессильны тут что-то поменять. Ее судьба решена. А невеста тебе другая найдется! – жесткий мужской голос заставил Милу съежиться.
«Наверное, это глава семьи с сыном вернулись», - подумала девушка.
- Это несправедливо! – Юнец хлопнул дверью, и в доме повисла тяжелая тишина.
- Жаль, Кира! Он так влюблен, что ослеп и забыл о страхе перед Богом, - нужно присмотреть за ним, а то натворит еще чего.
- Наш сын успокоится, мы хорошо его воспитали, и ослушаться он не посмеет.
Что мог означать этот разговор? Профессиональное любопытство долго не давало Миле заснуть. И в правду место странное. И люди тоже.
Метель стихла только на следующий день после обеда. Тетка Марья накормила Милу и подарила ей шерстяную шаль.
- Кира тебя проводит до дороги. Уезжай! – сказала она.
- Я надеялась пройтись по деревне, - улыбнулась Мила, натягивая перчатки. – Не мог бы Кира сопроводить меня?
- Нет! Я уже говорила тебе, что никто ничего рассказывать не станет. Особенно в преддверии нового года. Лучше покинь наши края поскорее, метель к вечеру может снова подняться! – в глазах гостеприимной хозяйки блеснула жесть, а губы сжались в нитку.
- Ну, хорошо! Как скажете, спасибо вам за все! – откланялась Мила, про себя решив, что попробует побеседовать с Киром.
Кира все это время стоял у дверей, опустив голову в пол. Он оказался рослым парнем с кучерявой шевелюрой и огромными печальными глазами.
«На телка похож, такой же угрюмый, но милый!» - подумала Мила, оглядев деревенского паренька. На вид ему лет семнадцать было.
- Что это? – кивнула мила на канистру в руке Кира, нужно было с чего-то начать разговор.
- Отец сказал бензина вам в бак залить, - ответил парень.
- Слушай, Кира, я вчера случайно слышала ваш с родителями разговор. О чем шла речь, правда, не очень поняла, - Мила заметила, как он изменился в лице. Его словно покорежило от боли.
- И не чего вам тут понимать, мне нельзя говорить на эту тему, - холодно сказал паренек и ускорил шаг.
- Да постой ты! – Мила почти бежала, чтобы поспеть за размашистым шагом Кира. – Я никому не расскажу. Может, я чем-то могу помочь?
- Ничем тут не помочь, а если даже попробуешь - только хуже будет!
- Скажи хоть, кто эта Милана, из-за которой ты так печален? – не унималась Мила. – Твоя невеста?
- Больше не моя, сегодня ночью ее отдадут Фавну. И мне придется забыть о ней! – закричал на Милу парень, резко остановившись.
Мила опешила. Глаза Кира сверкали злобой, а лицо раскраснелось.
- Что значит отдать? Я не понимаю, - прощебетала она.
- Уезжайте отсюда и забудьте этот разговор! - отрезал парень и всю остальную дорогу не проронил и слова.
Машину изрядно замело снегом, но Кира быстро очистил ее. Без особого труда вытолкнул на дорогу и залил в бак, принесенный бензин. Мотор почти сразу завелся.
- Прощайте! – сказал Миле печальный парень, убедившись, что с машиной все в порядке.
- Спасибо! – ответила ему Мила. Она забралась в салон и проводила фигуру быстро удалявшегося парня глазами. Машина нагрелась, можно было ехать.
- Блин, ненавижу себя за это! – вслух выругалась Мила и вместо того, чтобы подняться по трассе, стала искать спуск с нее. Загадка покинутой ею деревеньки не позволяла ей вот так уехать.
«Я же спать спокойно не смогу, не узнав, что у них там произойдет сегодня!»
Машину пришлось бросить за холмом, не доезжая деревни. Мила вооружилась фотоаппаратом и диктофоном – мало ли куда ей удастся добраться и отправилась к огромному строению, расположившемуся по центру Козьего лога. Судя по частоколу, на длинных кольях которого были одеты десятки черепов небольшого рогатого животного – это, то самое место, где сегодня соберутся все жители деревни. Улицы пустовали, что облегчило девушке задачу пробраться к зданию незамеченной. Она устроилась возле окна и стала ждать. Двор был начисто выметен, а дорожка к дверям здания выложена природным плитняком.
Мила совсем замерзла и уже начала жалеть, что решилась на шпионаж: «Вполне может быть, это и не место для культовых сборищ, а просто оригинально оформленный сарай!»
Однако с наступлением сумерек по улицам деревни потянулись люди. Они шли группами и несли в руках горящие факелы. В помещении здания, под окном которого укрылась девушка, постепенно стало светло, как днем. Штор на окнах не было, и перед взором Милы открылась огромная комната, освещенная факелами на стенах и в больших кадках.
В свете огня Мила увидела настоящий уголок лета. Просто не вероятно, но посреди зимы и толщи снега, за стенами этого здания прятался маленький теплый рай. Посредине огромной комнаты лежало идеальной формы круглое озерцо, от которого курился пар. Земляной пол был затянут густой травой и цвел полевыми цветами. Один угол полностью занимал большой шатер. Он был сплетен из травы и гибких зеленых ветвей, покрытых живыми листьями. Возле озерца лежал огромный гладкий белый, как снег, камень. Он был покрыт причудливыми иероглифами, нанесенными бурой краской. У его подножия Мила заметила сверкающую бликами света цепь.
«Невероятно, я как будто в сказку попала или на съемку фэнтези!»
Сказка закончилась, не успев начаться. К озерцу вышли двое мужчин с суровыми выражениями лиц. На них были одеты белые шкуры через одно плечо, ноги оставались босы, руки украшали узоры, нарисованные чем-то золотым. Синхронно, отработанным движениям они вскинули к верху духовые рога, и раздался протяжный звук – он пробрался Миле за шиворот и задел самые тайные струнки души, она испытала страх, уважение, печаль и радость одновременно. Люди замерли вдоль стен, покорно опустив головы, многие попадали на колени и прижались лбами к траве. Среди толпы мила узнала тетку Марью, пригревшую ее на ночь. Женщина заворожено смотрела на странных музыкантов и прижималась к плечу крепкого мужчины. А потом в поле зрения появились еще двое в шкурах, они держали за руки светловолосую девушку. Она была совсем молоденькой, в распахнутых глазах застыл страх. На ее плечах болталась огромная белая шкура, а голову украшал венок.
«Если это какой-то обычай, то почему девушка так напугана?!» - Мила с тревогой смотрела на юное создание, дрожащее от ужаса. Девушка кого-то искала в толпе глазами и периодически пыталась вырваться из цепких рук. С ее худеньких плеч сдернули меховую шкуру, и она истошно закричала. Сверкая обнаженным телом, она стала биться в руках своих пленителей изо всех сил. Но суровые лица мужчин даже не дрогнули. Они положили бедняжку на белый камень животом вниз и защелкнули кандалы на ее руках и ногах. Рыдания пленницы терзали сердце Милы даже через стекло окна. Теперь она видела ее белоснежную спину и светловолосую голову, которую девушка выворачивала, силясь увидеть кого-то или что-то в толпе. Никто не пришел к ней на помощь, жители смиренно наблюдали за стенаниями несчастной.
- Что вы здесь делаете? – Мила вскрикнула от неожиданности и обернулась. За ее спиной оказался Кира, его глаза влажно блестели.
- Я не смогла уехать, - честно призналась она. – Что там происходит?
- Фавн скоро придет, чтобы слиться со своей новой невестой. Милана навсегда останется в его власти. Каждый год одна из девушек нашего села переходит в его руки, а он бережет нас и обеспечивает отменный урожай.
- А цена не слишком высока? – возмутилась Мила и вновь взглянула через стекло на прикованную девушку. В существование загадочных богов верилось с трудом. Скорее всего, какой-нибудь умелый фанатик запудрил деревенщинам мозги и имеет теперь их дочерей. – Это нужно остановить!
- Нельзя, - опустил голову парень.
- Да ты с ума сошел?! Она же твоя девушка! Даже отсюда видно, что она ищет тебя среди толпы! А ты? Как последний трус тут спрятался! – Мила разошлась не на шутку и наступала на парня, толкая его в широкую грудь. – Ты позволишь какой-то ряженой твари отыметь твою любимую на глазах у всей деревни?!
- Но она вытянула жребий! Что я могу? – парень чуть не плакал от отчаяния, и Мила сжалилась. В конце концов, он не виноват в своей природе, его с младенчества воспитывали в этой жуткой вере.
- Машину умеешь водить? – спросила она. Кира кивнул. – Бери ключи. Я сейчас отвлеку всех, а ты освободи Милану и бегите к машине. Она за тем холмом. Заберешь меня возле своего дома, я у вас во дворе спрячусь.
- Это слишком опасно! Они вас схватят, а потом и нас! – Кира ключи взял, но его лицо перекосил страх.
- Будь мужчиной! Вырвемся отсюда, я и не в таких переделках бывала, - улыбнулась она ободряюще и хлопнула парня по плечу ладонью. – А в нормальном мире вам помогут. Я подниму прессу и эту лавочку с насилием прикроют… Сядет ваш лже бог и на долго!
- Ладно, я попробую. А как вы хотите их отвлечь?
- Это моя проблема. Иди к дверям, как услышишь шум, беги внутрь и спасай свою зазнобу, - Мила легонько толкнула Кира.
Как только парнишка скрылся за углом, она схватила камень и швырнула его в окно. Раздался звон, и стекла посыпались в лето.
- Эй, извращенцы! Я вас на камеру сняла! – закричала она и побежала вдоль стены. Подняла новый камень и разбила еще одно окно. Внутри началась суматоха. Сельчане сначала растерялись, а потом замельтешили к окнам, пытаясь увидеть нарушительницу обряда.
А потом Мила бежала, падала в сугробы, поднималась и снова бежала. Проникнув в незапертую калитку знакомого двора, она присела за забором и прислушалась. Ее искали. Она слышала взволнованный говор и крики, топот ног и лязганье метала. Но вот звука мотора все не было.
«Где же они?!»
Мила прильнула лицом к доскам и в щель между ними смотрела на суету. Люди освещали факелами каждый темный уголок. За спиной хрустнул снег, обернуться Мила не успела. Кто-то накинул ей на голову мешок и затянул на шее так крепко, что она начала задыхаться. Ее схватили за руки и за ноги и куда-то поволокли. Мила попробовала кричать, но получила удар в ребра и заткнулась.
Мешок с нее сняли возле ворот во двор строения с «летней» комнатой. Первой Мила увидела перекошенное злобой лицо тетки Марьи. Женщина схватила ее за волосы и заставила поднять вверх глаза.
- Смотри, дрянь, что ты натворила! – заорала она Миле в ухо.
Над воротами, на кольях забора были надеты две человеческие головы – кучерявого юнца и светловолосой девушки.
- Тебя же просили уехать! Помогли! А в благодарность ты погубила наших детей!
- Ироды! Да вы сами своих детей губите! – завопила Мила, по ее щекам текли слезы – ей было мучительно страшно и жаль несчастную пару.
- Наших порядков тебе не понять! И не стоило сюда соваться, - прошипела тетка Мария ей в лицо и отошла. Мужчины, все это время удерживающие девушку за руки, потащили ее внутрь здания с алтарем.
«Они или отрубят мне голову или этот маньяк престарелый изнасилует меня на глазах у всей толпы», - Милу била мелкая дрожь и, несмотря на уличный холод, одежда на спине промокла от пота.
Возле белого камня ее раздели догола, не обращая ни малейшего внимания на мольбы, угрозы и проклятия, лившиеся с ее губ. Словно тряпичную куклу Милу швырнули на камень вниз лицом и приковали. От панического страха зубы отбивали чечетку, задранная голым задом вверх, девушка могла видеть окружающую ее толпу лишь ниже пояса.
Затрубили рога, люди расступились, многие пали ниц. Под монотонные молитвы появился он. Как ни выкручивала Мила шею, увидеть ей удалось лишь волосатые ноги и мужские признаки напротив своей головы.
- Не трогай меня, ублюдок! – закричала она, внизу живота все сжалось. – Я выберусь отсюда и тебе…
Мила не смогла закончить угрозу, к горлу подкатила тошнота. Между двух волосатых ног мелькал самый настоящий хвост с кисточкой волос на конце. Мила отчаянно затрепыхалась – кольца оков сдирали щиколотки и запястья в кровь. Ноги чудовища заканчивались большими копытами. Фавн исчез с поля зрения, и вскоре его волосатые лапы легли на ее ягодицы. Он оседлал ее, впился когтями, разрывая кожу. А вокруг молились люди, и никто не пришел отчаянно кричащей девушке на помощь.