РАЗГОВОР ПЕРВЫЙ, ПОДСЛУШАННЫЙ К СОЖАЛЕНИЮ, ТОЛЬКО АВТОРОМ
-Вам не кажется, что сегодня изумительный веЧер?
Говоривший имел фигуру тела среднего роста, а манера говорить и сопровождающие речь жесты выдавали в нём человека хоть и не старого, однако и не отрока. Подобное замечание было обязано своим появлением тому обстоятельству, что голос вышеупомянутого субъекта походил на юношеский дискант, а не на детский голос либо на старческую повышенность голосового тона, появляющегося вследствие осиплости.
И ещё одна примечательность услышанного голоса — изумительно чёткое проговаривание буковицы «Ч». Совершенно иным манером произносим ея мы с вами, эдаким смешением звуков «Ч» и «Ш». Но в данном голосе был совсем иной случай. Это «Ч» звучало для собеседником некоей издёвкой, неким идеально отвердевшим звуком, замест смягчённого в повседневности нами.
Ну, и Бог с ним, с этим «Ч», просто отметим в памяти эту характерность речи говорящего.
-Да, уж, вечерок на славу! А... это вы?!
-Хотите — расстройтесь, хотите — осерЧайте, но это действительно я. А ежели захотите, то можете, растрогавшись до слёз, прийти в мои объятия.
-Нет, увольте!
-Как хотите, коллега.
-Да, какой я вам коллега!?
-Позволю себе напомнить, что коллеги суть люди, исполняющие одно дело. В тоЧности, как мы с вами.
-Скажу вам прямо — я не в восторге работать с вами, так сказать коллега.
-Это скоро пройдёт.
-Как прикажете себя именовать?
-А вот это совершенно не важно. Для вас я инкогнито. Пока, во всяком слуЧае.
-Инкогнито, - в сердцах повторил собеседник дискантноголосого, - ваша страсть к дешёвым авантюрным проделкам приведёт нас к неприятностям.
-Раньше не приводило.
-Для этого, поверьте, времени ещё предостаточно.
--Ну-ну, не старайтесь выглядеть пессимистом, вам не к лицу быть брюзгой. ЛуЧше скажите, как поживает наш друг Отто? И Что это за носоклювая особа с ним?
-Я вас прошу — никаких имён! Нас услышат!
- Кто?
-А кто подслушал Христа, когда он молился в одиночестве в ночь перед предательством?
-И кто же? Этот Человек плывёт с нами на этом пароходе? Умоляю вас, сведите мне с ним знакомство! Он, должно быть, такой душка в свои две тысяЧи годков.
-Ваше балаганное шутовство не имеет познаний в элементарной этике! Не след так говорить о том, Что иному свято!
-А теперь послушайте меня! - Теперь юношеский дискант наполнился звуком мужеского тиранизма. - Это ваша пороЧная религиозность делает из вас шута, а не меня моя авантюрность. Позвольте вам напомнить, дражайший мой святоша, Что это мои проделки привели к успеху все одиннадцать дел, которые мы провели с вами рука об руку. Даже при том, Что исполнитель я, а не вы, Кровь тех господ и с ваших ладоней капает. Где тогда было ваше Христолюбство и БогопоклонниЧество? Они ожидали благодарностей в виде чинов и денег! Так Что оставьте сию библейскую проповедь для будущей своей приживалки, которая и станет вас выслушивать затаив дыхание. У нас есть задание и его следует исполнить, нравится вам сие, либо нет. А посему, впредь, не советую дерзить мне при исполнении моих прямых обязанностей. Усвоили, ваше святейшество? Вот и славненько, — снова самым мягким и миролюбивым голосом заговорил первый из двух описанных собеседников.
-Я приму ваши слова к сведению. Знали бы вы, как я хочу скорее покончить с этим заданием и позабыть о вас навсегда!
-Не, не выйдет. Я вам, лиЧно вам, буду нужен ещё и ещё. Буду необходим до вашего «навсегда». Счастливо оставаться!
-Палач! - Сквозь зубы проговорил второй собеседник.
-Чистоплюй! - Словно в ответ сказал первый, не особенно утруждая себя тем, чтобы сказанное им не стало достоянием чужих ушей.