Глава двадцать седьмая
Неожиданное появление дракона
Что-то пролетело над царевной. И чуть было не скинуло с нее шапку невидимку. И тут же кто-то резко толкнул Аленушку сзади. От неожиданности она не удержалась на ногах и плюхнулась в снег. Слава богу, удержала в руках корзинку с петухом.
Тут же стало ясно, что скинула ее на землю соперница. Да не нарочно.
Красавица, явно, не обратила на невидимую царевну никакого внимания. Девушка бежала к Днепру. Когда она достигла обрыва, из груди её вырвался дикий вопль И несчастная с разбегу бросилась в воду.
Но всплеска не было. А над кручей взмыла уже знакомая царевне дракониха с Марией в лапах.
«Змей! Наина! Откуда тут?!» – пронеслось в голове у Аленушки.
Бросив красавицу на блестящий снег, чудище заорало:
- Как ты посмела такое сотворить?!
- Не твое дело! Хочу жизни себя лишить – лишу! Ни тебя, ни ксендза слушаться не стану. Греха не побоюсь!
- Что мне до грехов твоих! Я на попа похожа? – возмутилась Наина. - Ты алмазное ожерелье в Днепре схоронить решила. Самой не надо - другим отдай!
Огромные голубые глаза красавицы сверкнули безумным светом. Она вскочила и опять попыталась кинуться с обрыва.
Но дракониха снова швырнула ее лапой на землю. И насмешливо покачала змеиной головой.
- Тебе девица меня не переупрямить. Сама видишь – я сильнее. – Наина выдохнула пышущий огнем дым и добавила: - Давай договариваться, как торговые люди. Ты мне ожерелье отдашь, а я с тебя любовь к дураку этому сниму.
- Он не дурак, он – князь! - заорала Мария.
- Ладно, ты права. Я с тебя любовь к князю сниму. А ты мне за это ожерелье отдашь.
Мария ничего не отвечала, а дракониха продолжала:
- Отец твой сегодня помрет.
- Отчего это?
- От жадности. Не перебивай. Ты сразу к дяде в Вильно весточку пошлешь. Но на похороны приедет не он, а сын его. Ты ему полюбишься, он тебя замуж звать станет. Соглашайся сразу. Парень гордый, второй раз не предложит.
Красавица молчала. И продолжала жадно всматриваться в бездну.
Дракониха усмехнулась змеящимся ртом и задумчиво проговорила:
- Хочешь сдохнуть – бросайся в Днепр .А я подожду пока ты истлеешь да протухнешь. А ожерелье с твоего черепа, рыбами обглоданного, течение снимет и мне принесет. Слава богу, колдовать я пока не разучилась.
Мария молча сняла ожерелье, положила его рядом с собой. И тихо спросила:
- А батюшку спасти нельзя?
- Нельзя. От жадности я не лечу. А вот и он.
Мельник выбежал их дома. Он, похоже, увидел в оконце, как дракониха схватила ожерелье своей когтистой лапой.
- А ну, отдай, - заорал он, потрясая кулаками.
Наина усмехнулась, и из ее пасти опять вырвался пышущий огнем дым.
- Отдай, говорю, ожерелье, животное, - завизжал что есть мочи мельник. И кинул в чудище подвернувшийся под руку камень. Тот с лязгом отскочил от ее панциря и ударил отца несчастной девушки прямо в лоб.
- Батюшка! – закричала красавица и бросилась к лежащему без движения старику.
- Мертв он, - тихо сказал петух Аленушке, - идем отсюда. Мы Марии ничем помочь не можем, а что ей теперь делать Наина сказала. Откуда только она здесь взялась?